Текст книги "Воздастся каждому"

Автор книги: Питер Чейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Я не знаю Сэмми Шейка, кто он такой и где скрывается. А даже если бы знал, то пальцем бы не шевельнул меньше чем за 500 фунтов . Так что будем делать?

Джереми полез в карман, достал портсигар, выбрал сигарету, закурил и отшвырнул спичку. Затем кивнул одному из парней.

– Отделайте его как следует. Сам напросился.

Джереми вернулся в комнату с чашкой кофе.

Кэллаген лежал в углу, упершись головой в панель. Тонкий ручеек крови стекал из носа на пол. Глаза заплыли, лицо в ссадинах, костяшки пальцев содраны. Похоже, челюсть свернута на сторону. Но все это Кэллагена не волновало – он был без сознания.

Джереми остановился у камина и пригубил кофе. Потом взглянул на самого высокого из трех громил. Тот помахивал куском резинового шланга, заляпанного кровью.

– Заговорил?

Здоровяк криво ухмыльнулся.

– Ни слова. Ни черта. Как мы его ни обрабатывали, он не издал ни звука. Только все время скалился на нас. Продолжать опасно – как бы не отдал концы. Так что я велел оставить его в покое.

Джереми кивнул и ткнул пальцем.

– У него выбита челюсть. Лучше бы её вправить.

Один из парней просунул руку под голову детектива, приподнял его и прислонил к дубовой панели. Потом нагнулся, опытным взглядом смерил дистанцию и взмахнул правой.

Когда кость стала в гнездо, раздался громкий щелчок.

– Посадите его в кресло и дайте воды, – спокойно приказал Джереми. – И немного бренди. Он крепче, чем я думал.

В его голосе звучало едва не восхищение.

Плотный туман в глазах Кэллагена начал развеиваться. Он лежал в кресле, голову подпирала высокая спинка, сознание постепенно возвращалось.

Когда он попытался открыть один глаз, свет почти ослепил его и он предпочел его закрыть.

Все тело Кэллаген ощущал как одну большую рану. Правая рука ободрана, в пальцах левой пульсировала безумная боль.

Он начал вспоминать события, но лежал абсолютно неподвижно, медленно приходя в чувство, пытаясь оценить ситуацию, не обращая внимания на сотни иголок, коловших все тело.

Кто-то поднес ко рту стакан. Почувствовав ожог от бренди, льющегося по сухому языку в запекшееся горло, он стал жадно ловить воздух, но спиртное помогло. Он вспомнил Джереми, и изувеченные губы сжались.

Кэллаген лежал с закрытыми глазами, пытаясь предугадать следующие ходы и размышляя, что теперь предпримет Джереми.

А Джереми заговорил. Холодный резкий голос, казалось, шел издалека:

– Итак, Кэллаген, даже если мы не смогли ничего из тебя выбить, то все – таки проучили тебя за наглость. Для твоей же пользы.

Он дал знак громиле.

– Заберите его, приведите в порядок. Потом доставите сюда.

Его подхватили подмышки и поволокли из комнаты.

Джереми, прихлебывая кофе, начал вполголоса ругаться.

Он был очень разочарован.

Кэллаген уже тверже стоял на ногах перед умывальником в туалете, макая голову в ледяную воду, вытаскивая и макая снова. Он занимался этим уже пять минут и был в состоянии достаточно ясно мыслить, чтобы воспылать неописуемой ненавистью к Джереми, Майоле и вообще ко всему на свете.

Намыливая руки, он заметил, что в туалете две двери. Одна вела в коридор и её подпирал вышибала, дымя сигаретой. Кэллаген был вне поля его зрения. Другая дверь вела в ванную. Кэллаген ватер руки полотенцем и стал медленно и осторожно перемещаться ко второй двери. В противоположном углу на полочке он заметил банную щетку с ручкой черного дерева в 12 дюймов . Кэллаген тихо скользнул в ванную, схватил её и взвесил на руке. Потом, одобрительно кивнув, засунул в карман, оставив кусочек ручки снаружи. Затем он вернулся в туалет и немного поплескался – для караульного.

Громила взглянул на него с ухмылкой.

– Теперь ты выглядишь гораздо лучше. Но, держу пари, совсем не так задиристо, как прежде. Пошли.

Следом за ним Кэллаген вернулся в ту же комнату. Джереми все ещё стоял у камина. Он указал на стул и протянул виски с содовой, затем кивнул парню – и тот убрался, прикрыв за собой дверь.

– Итак, мистер Кэллаген, – начал Джереми, – придется нам продолжить разговор, но кое-что мы выяснили. Теперь я уверен: если бы вы знали, где завещание, то рассказали бы.

Кэллаген усмехнулся, поморщившись от боли в разбитых губах.

– Может быть да, а может быть и нет.

– Мне нужно получить это завещание. Заполучить любым путем. И я намерен это сделать.

– Есть только один способ. Купить, как я и предлагал.

– Я начинаю склоняться к мысли, что вы правы. Уверен, теперь вы поняли, что ради собственной выгоды не следует вести со мной двойную игру. Иначе сегодняшняя взбучка покажется вам материнской лаской.

Он сунул руку во внутренний карман пиджака, достал бумажник и протянул Кэллагену пачку банкнот.

– Здесь 250 фунтов, Кэллаген. Когда принесете завещание Августа Мероултона, то самое, которое он носил в часах, отдам ещё столько же. И помните, я прекрасно знаю его подпись. Полагаю, я вам переплачиваю, но как вы правильно заметили, нужно использовать шанс. Даю вам время до завтрашнего вечера, чтобы добыть завещание и вернуться с ним сюда. Если не явитесь, я разыщу вас, и тогда… Вам все ясно?

Кэллаген медленно поднялся.

– Почти… за исключением… – он устало усмехнулся. – У меня появляется соблазн решить этот вопрос по телефону или у меня, вместо того, чтобы являться сюда.

Он окрепшими пальцами пересчитал банкноты, убедился, что там ровно 250 фунтов, сложил их и повел рукой, чтобы положить в карман.

Но этого не сделал. Правая рука, нырнувшая под пиджак, ухватила ручку банной щетки. Он обогнул стол, имитируя нетвердость ног и для большего эффекта опираясь левой рукой на стол. Потом, оказавшись прямо перед Джереми, прыгнул вперед. Щетка вылетела из кармана и с глухим звуком обрушилась на голову Джереми.

Тот обвис, соскользнул на ковер и отключился.

Кэллаген встал на колени, расстегнул его пиджак и вытащил записную книжку. В ней оказалось ещё 150 фунтов . Кэллаген их забрал.

Потом он встал, приоткрыл дверь и выглянул в коридор.

Никого.

Он спокойно прошел в холл и снова прислушался. Аккуратно открыл дверь и тихонечко закрыл её за собой. И заковылял к дороге.

11. НИЧЕГО, КРОМЕ ПРАВДЫ

Кэллагена разбудил шум машин на Виктория Стрит под окнами «Экселенс Отеля» («Для семей и коммерсантов – жилье и завтраки»).

Он открыл глаза, снова устало их закрыл и сосредоточился на процессе их повторного открывания. Наконец со стоном сел и нажал звонок. Когда неряшливая горничная, выпучившая глаза при виде его лица, принесла чай, Кэллаген уселся на краю постели и приступил к завтраку. Покончив с этим, он подошел к зеркалу. Глазницы жутко почернели. На правой челюсти вздулась шишка величиной в грецкий орех. Глубоко прорубленная бровь начала затягиваться, на шее красовалась двухдюймовая рваная рана.

Каждый дюйм его тела генерировал сугубо индивидуальную боль, пальцы правой руки почти не двигались. Правда, тот удар правой кое-кому запомнится!

– Вышибалы Джереми определенно знают свое дело, – подумал он. – Видимо, у них хватало практики в «Шоу Даун».

Кэллаген направился в ванную и открыл краны. Горячая вода сделала доброе дело, так что Кэллаген позволил себе поразмыслить по поводу Джереми. Кое-что явно удалось доказать. И это стоило шляпы и пальто, оставшихся в холле «Шоу Даун».

Чувство юмора всегда помогало. Лежа в ванне он расслабился и даже начал улыбаться. Между прочим, пальто и шляпа обошлись Джереми в 400 фунтов .

Покончив с ванной, он побрился, заказал ещё чаю и выпил его. Затем занялся пачкой банкнот, делая заметки, записывая номера серий и сверяя все снова и снова. Полная сумма составила 1180 фунтов, он занес её в записную книжку.

1. Получено от Цинтии Мероултон 500ф.

( первый взнос сделан Вилли Мероултоном)

Затраты на Дарки, Ривенхольта и собственные расходы – 220 ф.

2. Дополнительный взнос от Вилли Мероултона 300ф.

3.От Беллами Мероултона 200ф.

4. От Джереми Мероултона 400ф.

…..

1180ф.

Миленькая кругленькая сумма.

Кэллаген не спеша оделся, спустился по лестнице, вернул взятые напрокат бритвенные принадлежности, заплатил по счету и покинул «Экселенс Отель». По пути он зашел в магазин, чтобы купить новое пальто, шляпу и перчатки. На вокзале забрал из камеры хранения свой чемодан.

Сделав это, он взял такси до «Оксфорд Отель» на Орчард Стрит и снял номер. Потом велел отнести туда свой чемодан, а сам направился в телефонную кабинку и вызвал Скотланд – Ярд. Через минуту он говорил с Гринголом.

– Добрый день, Грингол. Это Кэллаген. Как дела?

Раздалось раздраженное брюзжание Грингола.

– Послушайте, Кэллаген! Вы не думаете, что пора прекратить глупые игры, которые наверняка доведут до неприятностей. Я не хочу быть с вами излишне суров, но если через пару часов я не узнаю, где Цинтия Мероултон…

– Послушайте, Грингол, – прервал его Кэллаген. – Держу пари на что угодно, вы не хуже меня это знаете. А если нет, тогда что-то не в порядке в нашей полицейской системе.

Вы чертовски хорошо знаете, где она, но оставили её в покое, чтобы посмотреть: не собирается ли она контактировать с кем-то из Мероултонов. И причина таких действий в том, что вы пришли к выводу : в убийстве замешаны несколько человек. Не стоит суетиться, возможно, я преподнесу вам все дело на блюдечке. Между прочим, я буду у вас через 20 минут, если хотите обсудить положение… Годится?

Грингол буркнул:

– Если вам есть что сказать, я вас выслушаю.

И повесил трубку.

Кэллаген позвонил в «Делфин Корт Апартментс» Цинтии Мероултон.

– Не сердитесь, – произнес он, улыбаясь в трубку. – Я знаю, вы сыты по горло ожиданием встречи с Вилли, вы опять начинаете не доверять мне и думать всякую чушь. Не лучше успокоиться и ещё немного потерпеть?

Положение дел таково: все хорошо, но мне нужно кое-что уладить. Я буду этим занят целый день, вечер и часть ночи. Но даю слово быть у вас где-то в полночь, и не удивляйтесь, если с Вилли.

Он довольно хохотнул.

– Скажу вам кое-что еще. Когда вы узнаете, что мне удалось проделать, вы захотите пригласить меня на свадьбу как самого уважаемого человека. Вилли будет согласен, я обещаю.

Но она нетерпеливо прервала его излияния.

– Жду вас не позднее полуночи. Если не приедете, если последуют новые отговорки и проволочки, первое, что я сделаю утром – свяжусь со Скотланд-Ярдом.

– Отлично, будьте уверены! – все ещё улыбаясь, он положил трубку.

Грингол глядел Кэллагену в лицо через стол. Сержант Филдс сидел в конце стола, покусывая карандаш, Перед ним лежал блокнот. Не последним его талантом было умение стенографировать со скоростью 90 слов в минуту.

Кэллаген вытащил пачку сигарет, подал одну Гринголу. Затем вольготно развалилися на стуле.

Грингол кисло ухмыльнулся.

– Кто-то недурно вздул вас прошлой ночью, судя по виду.

Кэллаген кивнул.

– Их было трое. Никогда ещё мне так не доставалось. Крутые ребята… Но игра стоила свеч.

Он выпустил клуб дыма и сквозь него взглянул на Грингола.

– Пока я не даю вам показаний, Грингол, так что велите Филдсу отложить свой карандаш. Может, позднее у меня и будет что вам рассказать. Связаться с вами я сумею быстро. А сейчас давайте просто побеседуем.

Грингол фыркнул.

– Какого черта, что ещё за беседа? Не станет ли она последней?

Кэллаген усмехнулся.

– Не заводитесь, Грингол. Пока я не связался с вами, вы уже готовы были допустить, что я ваш лучший друг. Но теперь вам взбрело в голову, что я ввел вас в заблуждение с Беллами Мероултоном, что это я подсунул заляпанную кровью шляпу. Я в этом не сознаюсь, но допустим. Согласитесь, вреда не вышло никакого, только польза. И, между прочим, что с Беллами?

– Выпустили под залог. Зелье он явно получает от Белдо. Но непричастность к убийству доказал достаточно легко. Мы разыскали таксиста, который отвез его на Линкольн Инн Филдс и высадил там в 22.55. И другого таксиста, который забрал его на Холборн в 23.05 и отвез к Олали Голи. Эта красотка поначалу пыталась нас запутать. Утверждала, что вы, Кэллаген, её запугали. Похоже, и на это у вас есть ответ?

Кэллаген улыбнулся.

– Почему бы вам самим не разобраться с Голи? Вы полагаете, что я пытаюсь выгородить Цинтию Мероултон? Когда вы схватили Беллами, тот наверняка рассказал, что видел Цинтию Мероултон на Линкольн Инн Филдс. А Голи вас убедила, что я заставил её врать о времени прихода Беллами?

Он стряхнул пепел с сигареты.

– Послушайте, «Танцор», ведь вы достаточно умны, чтобы не верить, что Голи лгала из-за меня. Да ничего подобного! Белдо ей это приказал задолго до того, как я пришел. Между прочим, если уж пошел разговор начистоту, когда на самом деле убили старикана?

– Во всяком случае, до 23.15. Точнее не определить.

Кэллаген кивнул.

– Я думаю, в 22.30.

Он взял ещё сигарету.

– Послушайте, Грингол! Вы знаете, частный детектив может многое такое, что не по силам полицейским. Он может сам создавать множество ситуаций, которые вам и не снились. Именно этим я и занимаюсь. Догадываюсь, вы давно установили, где прячется Цинтия Мероултон, а почему не трогаете – я уже говорил по телефону. Отлично. Думаю, это очень неглупо. Теперь мне бы хотелось заключить с вами уговор. Причем я собираюсь свято его придерживаться. За следующие 8 часов, если дела пойдут как надо, я собираюсь полностью распутать это дело.

Он тепло улыбнулся полицейским и продолжал:

– Примите это от меня в подарок! Есть только один способ справиться с задачей, и нет на свете полицейского, способного на это. Если мой замысел сработает, вы получите убийцу – или убийц. Но если не получится, убийство Мероултона станет ещё одним нераскрытым преступлением со множеством подозреваемых, но без улик.

Кэллаген вытащил свой маленький блокнот.

– Послушайте, Филдс! Спишите номера банкнот, и поскорее.

Он продиктовал четыре группы номеров. Филдс – после быстрого кивка Грингола – записал.

Кэллаген встал.

– Я ухожу, но мы увидимся, быть может, раньше, чем вы думаете. Пока!

Он хмыкнул, подобрал шляпу и вышел.

Филдс смотрел на шефа, высоко подняв брови.

Грингол пожал плечами.

– Смешная штука! Вы можете спросить, что за дьявольщина с этим парнем, но каждый раз, когда я его вижу, он мне нравится все больше. Что-то в нем есть… даже если это только нахальство и самообладание.

Филдс кивнул.

– Не пустить ли за ним хвост, сэр? Может, он собирается провернуть очередную шутку? Вы не боитесь его упустить?

Грингол только улыбнулся.

– У вас слабовато с психологией, Филдс. Кэллаген чертовски хорошо знает, что я догадался про его фокус со шляпой. И что именно он проник в морг на Энзел Стрит и забрал завещание старика. Поэтому он догадывается, что может случиться, если ещё раз попытаться меня провести.

Инспектор встал и потянулся.

– У Кэллагена недурные мозги, так пусть он их как следует использует!

В 22.00 Кэллаген стоял в телефонной будке на Рассел Сквер и звонил Фреду Мейзину в офис на Ченсери Лейн.

– Алло, Фред! Это Кэллаген. Я жду визита Джереми Мероултона. Он рассчитывает получить завещание, которое я обещал достать. Клиент крутой и может повести себя грубо. Если он явится в офис, предложи подождать. Скажи, что я скоро вернусь. Еще скажи, что если он дождется, я передам ему завещание, как обещал. Пока!

Он переждал минуту и позвонил Дарки.

– Ты выяснил насчет офиса Пола Мероултона на Гринигл 22?

– Да, выяснил. Никаких шансов. Здание выходит фасадом на улицу, черный ход прекрасно просматривается со стороны Шервин Стрит. Так что от него никакого проку. Там два ночных охранника, все двери снабжены особыми замками. И шансов тихо выпотрошить офис не больше, чем вживую вознестись на небо. Понял?

– Понял, – вздохнул Кэллаген. – Ладно… Ты выяснил адрес Пола?

– Да. Он живет рядом с офисом, в «Мелвил Апартментс», на Гласбери Стрит. Телефон Музеум 88976; выходит редко.

– Молодец, Дарки. Хорошо. Пока далеко не отлучайся. Можешь понадобиться вечером.

Он постоял на тротуаре, закурил и на несколько минут задумался. Затем вернулся в телефонную будку, набрал Музеум 88976 и спросил Пола Мероултона.

Ответил голос отрывистый и резкий.

– Мистер Пол Мероултон? Добрый вечер. Полагаю вы меня не знаете. Меня зовут Кэллаген… «Сыскное агентство Кэллагена». Сожалею, что беспокою вас, но нам нужно встретиться, и лучше – в вашем офисе на Гринигл Стрит. Буквально через пять минут. Чтобы не тратить время на ненужные споры, позвольте пояснить вам пару обстоятельств.

Во первых, игра окончена. Все вскрылось и лучший для вас выход – бегство за границу. Конечно, это не таким просто для человека, который разорен, но можно получить для этого тысячу фунтов… Если будете делать то, что я скажу.

Повисла долгая пауза. Затем последовал вопрос:

– Что именно?

– Вы должны немедленно приехать в офис на Гринигл Стрит. Там я вас встречу. Я хочу ознакомиться с бухгалтерскими книгами компаний, которыми руководите вы – четверо Мероултонов. После этого мы с вами немного побеседуем и, если благоразумие возобладает, вы сможете уехать. Итак… Что вы собираетесь предпринять?

Снова повисла пауза. Затем Мероултон буркнул:

– Ладно. Для начала я направлюсь на Гринигл Стрит, чтобы взглянуть на вас, мистер Кэллаген. Когда поговорим подробнее, решу, стоит ли с вами иметь дело.

Кэллаген усмехнулся.

– Вы мудрый человек, мистер Мероултон. Скоро увидимся.

Пол Мероултон сидел за столом возле открытого сейфа. Перед ним громоздились полдюжины бухгалтерских книг. Он смотрел на Кэллагена, который расположился в углу и дымил сигаретой.

Мероултон нервно облизывал сухие губы. Лицо было потерянным, пальцы барабанили по краю стола. Он был сильно напуган.

– Как вы узнали? – спросил он, кивнув в сторону бухгалтерских отчетов.

– Просто складывал два и два и следил, чтобы не получалось пять. У меня есть друг, который следил за вами. Он рассказывал, что вы проводите массу времени в «Сомерсет Хаус», что зарабатываете вы шесть фунтов в неделю, а тратите шестьдесят.

Так вот. Никто не станет вертеться в «Сомерсет Хаус» просто так, верно? «Сомерсет Хаус» хранит делопроизводство всех компаний, и это имеет значение, если вы вхожи в отдел регистрации. Вот я и подумал, что стоит выяснить: а не интересуется ли какими-нибудь компаниями кто-то из вас четверых. Проверка показала, что вы – совладельцы четырех старых компаний, купленных после банкротства.

Тут я спросил себя: с какой же целью? И ответ был прост.

Кэллаген выдохнул из легких дым, как всегда сначала через одну ноздрю, затем через другую.

– Недурная была идея, Пол, я должен это признать. Вы чертовски хорошо знали, что старина Август сыт вами по горло, что он никогда не допустит, чтобы вы получили из его состояния хоть малую толику. Зато могли унаследовать приличные суммы, если он не изменит завещания. Вот потому вы затеяли комбинацию с компаниями. Прикрываясь ими, вы могли качать деньги из «Эстейт Мероултон и Траст Компани», а старик Август думал, что дает кредиты четырем приличным торговым фирмам. Бедный старый простофиля не догадывался, что просто снабжает деньгами четверых парней, которым только в гиене огненной сознательно дал бы хоть пенни.

Кэллаген соорудил из дыма кольцо и наблюдал, как оно плывет по комнате.

– Старик думал, что ваши фиктивные компании вполне жизнеспособны. Когда его деньги растаяли, обнаружилось, чего стоят ваши дутые акции и паевые сертификаты. Я хотел просмотреть ваши отчеты, чтобы удостоверится, и теперь убедился в своей правоте.

Он выразительно пожал плечами.

Пол Мероултон встал.

– Вы знаете слишком много, – тонкая улыбка змеилась на его губах. – Что еще?

Кэллаген насмешливо взглянул на него.

– Я знаю все, что нужно знать, Мероултон. Достаточно, чтобы надолго отправить вас за решетку.

Мероултон прошел к окну и выглянул на тихую улицу.

– Что вы говорили про исчезновение из страны? И насчет тысячи фунтов?

– Я имел в виду то, что сказал, – усмехнулся Кэллаген. – У вас есть пишущая машинка?

Мероултон кивнул.

– Очень хорошо. Садитесь за нее. Вам предстоит сделать полное признание и подписать его. Когда вы это сделаете, я передам вам 1000 фунтов и можете убираться. На вашем месте я бы пароходом отчалил в Аргентину или на греческие острова. Говорят, оттуда очень трудно добиться выдачи.

– С чего я знаю, что вы не обманете? – пробормотал Мероултон.

– Вы этого не знаете, – кивнул Кэллаген. – Но у вас есть шанс. Если вы не хотите им воспользоваться, придется позвонить моему другу мистеру Гринголу из Скотланд-Ярда, и буквально через час вы окажетесь в миленькой тюремной камере. Ну, как мы поступим?

Мероултон какое-то мгновение колебался. Затем прошел к машинке, снял чехол, и вставил лист бумаги.

– Что мне печатать? Как начать?

Кэллаген улыбнулся. Пройдя по комнате, он остановился позади Мероултона.

– Я продиктую. А вы печатайте. Итак: «Я, Пол Мероултон, добровольно делаю это признание…»

Речь Кэллагена лилась равномерно, пальцы Мероултона стучали по клавишам машинки, пока документ не был завершен. Кэллаген вытащил авторучку.

– Теперь подпишем, и не забудьте поставить дату.

Он наблюдал, как Мероултон совершал эту операцию, затем взял ручку из его рук и внизу приписал:

"Засвидетельствовано С. Кэллагеном – «Сыскное агентство Кэллагена».

Потом сложил бумагу и убрал в карман. Вытащил пачку сигарет, взял себе и угостил Мероултона, заметив:

– Полагаю, вам сейчас это необходимо.

Он отложил сигареты, вытащил пачку банкнот и стал их пересчитывать, пока на краю стола не образовалась кучка в 1000 фунтов . Остаток в 180 фунтов он сунул обратно в карман.

– Вот ваши деньги! Теперь сматывайтесь. И советую поскорее.

Мероултон забрал деньги.

– Вы обещаете несколько часов не пускать это в ход?

Кэллаген усмехнулся.

– Вы мошенник, Мероултон. Я никогда не заключаю сделок с мошенниками, понятно? Постарайтесь исчезнуть, пока обстоятельства благоприятны. Может быть, вас схватят вас, может – нет. Используйте свой шанс.

В 23.15 Кэллаген преодолел половину лестницы в свой офис на Ченсери Лейн. Отчаянно кашляя, он сказал себе, что слишком стар и придется сократить количество сигарет до полусотни в день.

Фред Мейзин торчал в приемной. В противоположном углу Джереми Мероултон читал журнал.

– Можешь идти, Фред, – сказал Кэллаген. – У нас дела с мистером Мероултоном. И завтра приходить не надо. Я с тобой свяжусь.

Фред кивнул, взял шляпу, забрал журнал и исчез.

Кэллаген взглянул на Джереми и усмехнулся.

– Пойдемте в кабинет.

Он ключом открыл дверь, вошел, зажег свет и сел за стол.

Джереми стоял в дверях, кривя губы. Выглядел он зловеще.

– Я не желаю никаких споров и объяснений. Должен сознаться, что в известной степени испытываю к вам уважение, Кэллаген. Прошлой ночью вы здорово меня вырубили и удачно смылись!

Кэллаген улыбался.

– Мне повезло, – просто сказал он. – И ещё больше мне повезло, когда попался грузовик до Лондона, иначе я бы все ещё тащился по дороге.

Он закурил и продолжал:

– Итак, что вы хотите: ваши деньги или завещание?

– Мне нужно завещание, – быстро ответил Джереми. – Я обещал вам деньги; можете оставить их себе. Если вы достали завещание, отдайте, если нет – тем хуже для вас.

– Да что вы говорите? – изумился Кэллаген и откинулся на спинку стула, наслаждаясь ситуацией. – Я собираюсь оказать вам важную услугу, Джереми. Я не только передам вам завещание, но дам ещё совет. Очень полезный.

Он выдвинул ящик, порылся в углу, вытащил листок золотистой бумаги, на которой Август Мероултон отпечатал завещание, и подтолкнул его через стол к Джереми.

– Взгляните на него и убедитесь, что это подпись старика. Вы удовлетворены?

Джереми внимательно изучил документ и кивнул:

– Удовлетворен.

– Хорошо, – вновь заговорил Кэллаген. – Теперь я расскажу вам, что вы думаете. Вы думаете, все, что вам нужно сделать – это уничтожить завещание. И тогда все будет в порядке – ведь по прежней его версии наследство делится на всех.

– Так вот, если вы так думаете, то заблуждаетесь. Это завещание… Это завещание никому не принесет пользы ни на грош. Обратите внимание, я не говорю, что это не завещание Августа Мероултона. Я просто утверждаю, что все равно – уничтожите вы его или нет.

Джереми улыбался, держа кусок золотистой бумаги между пальцами левой руки. Другой рукой он достал зажигалку и поджег завещание. А когда все было кончено, взглянул на Кэллагена.

– Вот так! Так что вы говорили, Кэллаген?

Кэллаген закурил.

– Я собираюсь сказать вам то, чего никто ещё не знает. И предложить хорошенько обдумать нечто такое, от чего вам станет не по себе. Вот в чем дело: все, полиция, вы и все остальные, кому не лень читать газеты, вбили в голову, что Августа Мероултона убил человек, охотившийся за завещанием.

Так вот, я знаю, что это не так. Ведь это я пробрался в морг на Энзел Стрит и забрал завещание из часов. Значит, убили старика вовсе не из-за этой бумажки. Прикиньте сами, Джереми. Старик лежал на Линкольн Инн Филдс около часа после убийства, и завещание все это время было при нем. Убийца даже не потрудился его забрать.

Джереми глядел через стол на Кэллагена широко раскрытыми глазами. Его громадные руки спазматически подергивались.

Кэллаген рассмеялся.

– Все время, пока ваши вшивые мордовороты молотили меня прошлой ночью, я утешал себя мыслью, что посмеюсь последним.

Он встал и обошел стол.

– Вы, вроде, человек сообразительный, Джереми. Да и Майола тоже. Так почему же вы решили, что я такой безмозглый дурак, чтоб заявиться к вам в «Шоу Даун», когда все можно было обсудить по телефону? Наверно, был резон?

Джереми сунул руки в карманы.

– Что за резон?

– Мне просто хотелось увидеть, как далеко вы зайдете, чтобы добыть завещание, которое только что сожгли. Мне нужно было убедиться, участвовали вы в убийстве старика Мероултона или нет. Теперь я знаю – нет.

Если не поняли, поясняю. Убийца Августа Мероултона даже не потрудился забрать завещание, не видя в этом никакого проку. Участвуй вы в убийстве, отнеслись бы к нему так же. Раз вы пошли на авантюру, сначала избивая меня, чтобы его добыть, затем потратив деньги, пытаясь его купить, значит, вы в убийстве не замешаны. Это я и хотел узнать!

Кэллаген взял свою шляпу.

– Между прочим, Пол вас предал и сознался во всех махинациях с подставными компаниями. И подался в бега. Так что игра проиграна, не так ли, Джереми?

Джереми ничего не ответил, наблюдая за Кэллагеном. А тот заявил:

– Я бы на вашем месте быстренько отправился посоветоваться с красоткой Майолой, что теперь делать. Похоже, жизнь ко всем Мероултонам оборачивается пренеприятнейшей стороной.

Джереми, не сказав ни слова, развернулся на каблуках и вылетел из офиса. Кэллаген слышал его шаги по лестнице.

Подождав несколько минут, он вышел и запер кабинет. Затем достал с полдюжины убористо исписанных листков – результат работы, проделанной между посещением Грингола и телефонным разговором с Дарки. Вместе с признанием Пола Мероултона они легли в большой конверт, нашедшийся в ящике стола. Адресовав его детективу-инспектору Гринголу в Скотланд-Ярд, Кэллаген положил послание в карман, выключил свет, запер входную дверь офиса и спустился по лестнице.

Он все ещё усмехался.