Текст книги "Полегче на поворотах (сборник)"

Автор книги: Питер Чейни

Соавторы: Майкл Гилберт,Френсис Дэрбридж
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 38 страниц)

ГЛАВА 6

Инспектор Гайд сидел в кабинете Бертрама Ланга, сознавая, что здесь он не слишком желанный гость. Дело в том, что инспектор Ланг возглавлял расследование убийства Томаса Квейла. Энергичный, крепко сбитый молодой человек цветущего здоровья с властными манерами, тот нисколько не сомневался в своей способности обойтись собственными силами и негодовал из‑за вмешательства человека из Скотланд–Ярда.

– Надеюсь, вы согласитесь, инспектор, что нужный нам человек – Хольт, – говорил Ланг, откинувшись назад и опасно балансируя на задних ножках кресла. – Нет никаких сомнений в том, кому принадлежат отпечатки пальцев на рукоятке орудия убийства.

– О да, на ноже, – спокойно отреагировал Гайд. – А как это объясняет мистер Хольт?

– Совершенно неубедительно, – усмехнулся Ланг. – Говорит, что схватился за тело, чтобы оно не вывалилось из багажника, и по чистой случайности дотронулся рукой до рукоятки ножа. Откровенно говоря, я ему не верю.

Гайд поморщился, но промолчал. Инспектор Ланг так резко подался вперед, что его кресло опасно затрещало.

– Хольт имел для этого прекрасную возможность и сколько угодно времени, находясь в салоне. Он сам это признает. Все, что ему оставалось сделать после ухода покупательницы, это всадить нож в Квейла, сунуть тело в машину, которую он обду манно поставил у самого выхода из подвала, и уехать.

– Но он же так не сделал, – мягко заметил инспектор Гайд. – Вместо этого он позвонил в Лондон и попросил меня немедленно приехать, потом позвонил сюда, в местную полицию.

– Блеф! Чистый блеф! Парень не решился возить труп в машине, вот и придумал небылицу о каких‑то людях, которые приникли в подвал, оглушили Квейла, а затем воткнули ему в спину нож. Откровенно говоря, я этому не верю!

Гайд промолчал.

– Кроме того, у Квейла в городе хорошая репутация, и невозможно найти разумных оснований для его убийства. Он бы даже муху не обидел. А вот Хольт мне кажется очень подозрительным типом.

– И что именно наводит вас на такую мысль?

– Ну, вы же сами сказали, что он замешан в деле об убийстве в Мейденхеде – у него сомнительное алиби и кругленькое наследство в результате смерти брата. Добавьте к этому, что он докучал сестре Квейла, а также странные причины, которые, по его словам, привели его в Брайтон… Совершенно ясно, что парень что‑то разыскивает.

– Вот тут я склонен с вами согласиться.

– Ну, наконец‑то! Но что бы это ни было, у Квейла либо этого не оказалось, либо он не пожелал с ним расставаться. Тогда Хольт выходит из себя, они схватились и для Квейла это добром не кончилось.

Вынув из кармана кисет, Гайд стал безмятежно набивать табаком трубку, стараясь не замечать чрезвычайно опасного наклона, который вновь придал своему креслу Ланг.

– Я признаю, – осторожно заметил Гайд, попыхивая трубкой, – что обстоятельства в данный момент против мистера Хольта. Как вы сказали, о том что произошло мы можем судить только с его слов. К тому же некоторые странные вещи он вообще не в состоянии объяснить. Тем не менее, я не стал бы торопиться с выводами в таком деле… – Он чиркнул спичкой и сосредоточился на своей трубке, в то время как Ланг все скрипел креслом и всячески выражал свое нетерпение.

– Инспектор Ланг, могу ли я вас попросить… Я был бы вам весьма признателен, если вы предоставите мне возможность поговорить с глазу на глаз с мистером Хольтом. Как вы думаете, это можно устроить?

Ланг скептически фыркнул.

– Как хотите. Если вы сумеете узнать от него то, что не удалось нам…

– Мне кажется, всегда стоит попытаться. – Гайд сгладил остроту ситуации, изобразив приятную улыбку. – Что‑нибудь слышно о сестре убитого?

Ланг взглянул на часы.

– Думаю, она должна быть здесь с минуты на минуту. Вы и с ней хотите беседовать наедине?

– О нет, в этом нет нужды. Между прочим, прошу извинить за любопытство, но, как я понимаю, вы произвели очень тщательный обыск в магазине Квейла?

– Конечно! – раздраженно подтвердил Ланг. – Знаете, мы тоже кое‑что умеем делать!

* * *

Филипп Хольт подробно описал все события, Гайд его внимательно слушал.

– Здешний инспектор не понял, как я ни твердил о ключе, – с отчаянием говорил Филипп. – Но, надеюсь, вы‑то понимаете его важность?

– Скажем так, возможную важность. А вы, как я понял, попытались обменять его на информацию?

– Примерно так.

– Ясно. И как только Томас Квейл собрался разговориться, вернулась покупательница. Если бы не это, вы считаете, у вас был шанс?

– Тогда я так думал, но сейчас уже не уверен, – Хольт немного помолчал, потом продолжил: – По–моему, миссис Сэлдон оглушила его тяжелой жардиньеркой. Сомневаюсь, что она заколола его ножом, но кто‑то другой легко мог это сделать, а потом оттащить тело к моей машине.

– Но вы же сказали, что слышали, как он разговаривал с миссис Сэлдон, когда та поднималась по лестнице.

– Да, я слышал, инспектор. По крайней мере, я думал, что слышал, но, должно быть, кто‑то имитировал его голос, чтобы одурачить меня.

Выбив потухшую трубку, Гайд задумчиво сказал:

– Да, конечно, только это всего лишь предположение.

– Но другого объяснения просто быть не может! Боже мой, инспектор, я беседовал с человеком за пять минут до того, как его убили. Какое тут ещё объяснение?

– Остерегайтесь слишком поспешных выводов, мистер Хольт,

– 87

– Гайд покачал головой. – Некоторые факты надо оценить спокойно.

– Такие, например, как книга?

– Верно. И фотографиям солдата с женой тоже.

– Что ж, по крайней мере, вы теперь знаете, что я их не выдумал. Все они более или менее одинаковые – репродукции с фотографии, которую показывал мне Рекс.

– Да, я понимаю, – отвечая, Гайд изучал фотографии: Филипп попросил его приехать из Лондона в основном ради них.

– Между прочим, – заметил Филипп, – когда мы виделись последний раз, вы собирались навестить Энди Вильсона. Вы с ним встретились, инспектор?

Гайд кивнул.

– Как он? Что сказал?

– Боюсь, не слишком много.

– Почему? Он до сих пор в тяжелом состоянии?

– Думаю, он выкарабкается, мистер Хольт. Но у меня создалось впечатление, что он не горит желанием говорить.

– Может быть, он доверится мне?

– Возможно, сэр, – ответил Гайд после некоторого размышления. Бросив фотографии на стол, после паузы сказал: – Жаль, что вы коснулись ножа.

– Да знаю я! – вздохнул Филипп. – Как только Ланг заговорил про отпечатки пальцев, я понял, что влип. Но ведь даже дураку ясно, что Квейл мне нужен был живой, чтобы мог говорить! И потом, если бы я хотел всадить нож ему в спину, то надел бы перчатки.

– Только если бы убийство вы задумали заранее, мистер

Хольт. А инспектор Ланг склонен считать, что вы могли потерять над собой контроль.

– Инспектор Ланг – просто… – горячо начал Филип, но умолк, увидев входящего в комнату полицейского сержанта. Инспектор Ланг, – обратился тот к Гайду, – просил передать, что интересующая вас миссис Кэртис прибыла.

– Благодарю вас, сержант. Я сейчас буду.

* * *

Беседа, происшедшая затем в кабинете Бертрама Ланга, доставила инспектору Гайду немало удовольствия. Если бы миссис Кэртис прибыла в Брайтон одна, все прошло бы гладко, но её сопровождал управляющий Дуглас Тэлбот, и вскоре Тэлбот и Ланг столкнулись лбами, как два упрямых мула на узкой тропинке.

Хотя Ланг подчеркнуто адресовал вопросы миссис Кэртис, бледной от пережитых потрясений и явно ещё не осознавшую до конца жестокую реальность – гибель брата, ответы на них своим внушительным голосом давал Тэлбот.

– Послушайте, инспектор, я уверен, что миссис Кэртис хотела бы поскорее вернуться в Мейденхед, – агрессивно начал он. – Поэтому, если вы можете свести свои распросы к минимуму…

– Боюсь, что вам придется потерпеть, мистер Тэлбот, – не менее агрессивно ответил Ланг. – Итак, миссис Кэртис, вы утверждаете, что никогда не слышали о миссис Сэлдон и не имеете понятия, откуда у вашего брата эти фотографии и томик стихов?

– Она уже сказала вам… – вновь начал Тэлбот.

– Я спрашиваю миссис Кэртис, – настаивал Ланг, испепеляя взглядом Тэлбота.

Несчастная женщина только хлопала глазами и качала головой.

– Да, инспектор, фотографии для меня–абсолютная загадка, я никогда не видела этих людей. Что касается книги, то ничего странного в том, что она была у Томаса, я не вижу. Он был интеллигентный человек, любил все, что связано с искусством.

– Верно, миссис Кэртис, – мягко прервал её Гайд, – но вы, конечно, понимаете, что это та самая книга, которую изучал Рекс Хольт, находясь в вашем отеле? И вас не поражает такое странное совпадение?

Ванесса Кэртис беспомощно развела руками, пальцы её дрожали.

Тишину нарушил голос Тэлбота.

– Послушайте, джентльмены, я не собираюсь учить вас, как вести свои дела, – Гайд вздрогнул, а Ланг уставился на Тэлбота, – но вам не приходило в голову, что бедняга Томас, возможно, ничего не знал ни о фотографиях, ни о книге?

– Что вы хотите этим сказать? – удивился Ланг.

– Ведь вы узнали о них от Хольта после того, как Томас был убит?

– Да, верно.

– Вот именно! А разве не может Хольт лгать? Он может говорить что угодно, Томас уже не в состоянии оспорить его слова. Разве не может быть, что Хольт привез эти вызвавшие ваше подозрение предметы из Лондона и просто их подсунул?

В глазах Гайда мелькнула искорка интереса.

– Это действительно возможно, мистер Тэлбот. Но зачем ему это надо было?

– Ну вот, теперь вы хотите, чтобы я читал мысли Хольта. Думаю, это скорее ваша работа. Я всего лишь хочу сказать, что за таким парнем, как Хольт, нужен глаз да глаз, не то он вас проведет.

– Не можете ли вы уточнить свою мысль? – тут же встрял Ланг.

– Ну, если вы хотите, чтобы я говорил открытым текстом, инспектор, то пожалуйста: Хольт – бессовестный лжец!

– В самом деле?

– Да. Он утверждал, что был удивлен, узнав, что его брат остановился в "Королевском соколе".

– Продолжайте, – осторожно предложил Гайд.

– По–моему, он все время знал, что его брат находится в Мейденхеде. А сейчас просто пытается всех обмануть. Он прекрасно знал, чем его младший брат занимался в "Королевском соколе".

– И чем же он занимался? – спросил Гайд.

– Мне хотелось бы иметь возможность рассказать об этом вам, джентльмены. Но спросите лучше Хольта.

Ланг, уже нетерпеливо вытянувший шею, едва не лопнул от досады.

– Это всего лишь предположение. Подтвердить свои слова вам нечем,, не так ли?

Тэлбот, самодовольно ухмыльнувшись, помахал указательным пальцем.

– Скажем так, мое предположение основано на факте.

– Каком факте? – рявкнул Ланг.

– На том факте, что по странному совпадению Филипп Хольт оказался в дружеских отношениях с человеком, жившим в то время в нашем отеле.

– Кто это был? – быстро спросил Гайд.

– Джентльмен из Гамбурга – доктор Линдерхоф, – важно объявил Тэлбот и улыбнулся с видом фокусника, вынувшего кролика из цилиндра.

Инспектор Ланг выглядел озадаченным, поэтому Гайд кратко объяснил, о ком идет речь, и, переведя взгляд на Тэлбота, спросил:

– Вы можете это доказать?

– Да, конечно могу, инспектор. Вскоре после самоубийства Рекса Хольта доктор Линдерхоф звонил по телефону. Я… э… случайно слышал часть разговора. Вы должны понимать, что как управляющий я обязан знать обо всем происходящем в отеле – официально и неофициально. Только так можно сохранить контроль над обстановкой.

"Другими словами, – подумал Гайд, – он подслушивал под дверью или на коммутаторе".

– Я тогда не знал, с кем говорил Линдерхоф, – продолжал Тэлбот, – но когда два–три раза было помянуто имя Рекса, я, естественно, стал прислушиваться.

– Продолжайте, – проворчал Ланг.

– Линдерхоф договорился со своим собеседником о встрече. Когда разговор закончился, я проверил на ком мутаторе, какой был заказан номер. Номер оказался в Вестминстере – номер фотостудии Хольта.

Последовавшая пауза была нарушена Гайдом, который спросил:

– Почему вы не сказали нам об этом раньше?

Управляющий отелем пожал плечами.

– В то время я просто не понял важности услышанного. Только сейчас, когда Хольт оказался замешан в это ужасное убийство Томаса Квейла, я подумал, что моя информация может иметь важное значение.

– Известно ли вам, мистер Тэлбот, – официально начал инспектор Ланг, что сокрытие от полиции жизненно важной информации влечет за собой…

– Инспектор, – Тэлбот протестующе взмахнул рукой, – все мы давно наслышаны об этом. А что на самом деле? Попробуйте предложить полиции свою версию – и вас попросят не совать нос не в свое дело. Похоже, вам всегда известно все заранее.

Лицо Ланга побагровело от гнева, а Гайд невозмутимо заметил:

– Вы не совсем правы, сэр.

* * *

– Говорит Гайд. Что нового, сержант?

На обратном пути в Лондон инспектор воспользовался специальным телефоном в машине, чтобы связаться с сержантом Томпсоном.

– Есть новости, сэр. Наконец‑то кое‑что прояснилось с фотографией Шона Рейнольдса.

– Вот как! Великолепно! Между прочим, похоже, что фотография Рейнольдса играет какую‑то роль в убийстве Томаса Квейла – у убитого было полно её отпечатков. Так что вы хотели мне сообщить?

– Мы нашли пару, позировавшую для фотографии, сэр.

– Хорошо!

– Излишне говорить, что это не Рейнольдсы.

– А кто же?

Сержант Томпсон передал ему подробную информацию и был доволен, услышав, как присвистнул, удивившись, его шеф.

– Любопытно, очень любопытно.

– Не правда ли? Полагаю, что в ближайшее время вы вновь посетите мистера Филиппа Хольта, сэр?

– Ответ утвердительный, сержант.

ГЛАВА 7

В «бикини» Рут Сандерс выглядела весьма эффектно. Инспектор Гайд увидел её мельком через дверь в студию, когда на следующий день посетил Филиппа Хольта. Лежа на низком пляжном топчане на фоне нарисованных залитых солнцем пальм и необыкновенно голубого Средиземного моря, Рут кокетливо улыбнулась ему и крикнула:

– Привет, инспектор! Извините, что не смогла открыть вам дверь мистер Хольт сказал, что я в неприличном виде.

– Для меня это было бы приятным сюрпризом, – отвечал Гайд, слегка зардевшись.

Не скрывая неудовольствия, Филипп попытался прикрыть дверь, за которой возлежала Рут, но инспектор, казалось, не торопился оторваться от соблазнительного зрелища.

– Я не знал, что ваш секретарь выступает и в роли модели.

– Это исключение из правила, – сердито ответил Филипп. Сегодня должна прийти профессиональная модель для рекламы лосьона "Солнечный ветер". А для экономии времени мы обычно заранее готовим кадр – ставим свет и все прочее.

Рут проворно соскочила с топчана, закурила и, приняв вызывающую позу, пожаловалась:

– Я просто бедная, никому не нужная дублерша, которая никогда не увидит себя на обложке журнала "Вог".

– Рут, ради всех святых…

– Мистер Хольт обычно не позволяет мне позировать в костюме… – Она неодобрительно указала на две полоски крас но–белой в горошек ткани, облегавшие её тело. – Думаю, пора ему понять, что хорошие фигуры есть и у других девушек – не только у этих высокомерных породистых моделей.

– У вас непристойные мысли, – рявкнул Филипп. – Накиньте хотя бы халат, если собираетесь в таком бесстыжем виде стоять тут и вести беседу с представителем Закона.

Загадочно улыбнувшись, Рут накинула на плечи белый пляжный халат, едва достигавший бедер и создававший ещё более волнующее зрелище.

– Итак, если у вас нет других вопросов… – нетерпеливо начал Филипп.

– Не совсем, – дружелюбно перебил его Гайд. – Только один вопрос, если позволите, мисс Сандерс. Когда мистер Квейл приезжал сюда, вы присутствовали?

– Да, инспектор.

– Вы случайно не запомнили, как он был одет?

– Кажется, помню… – она нахмурила брови и задумалась. – На нем было легкое пальто с бархатным воротником… темно–синий костюм… гвоздичка в петлице… а в руках маленькая собачка, по–моему, он называл её Сквирли.

– Понятно. Благодарю вас.

Видя, что инспектор удовлетворен ответом, Филипп торопливо и подчеркнуто громко захлопнул дверь в студию. Подойдя к окну в нише Гайд бросил восхищенно окинул взглядом открывавшийся вид.

– Вам очень повезло, мистер Хольт. Немало людей мечтали бы иметь такой роскошный вид из окна.

– Эта утешительная мысль приходит мне в голову каждый раз, когда в конце квартала я вношу арендную плату.

– Могу представить, что этот вид достался вам не даром. – Гайд отвернулся от окна, достал трубку и кисет. – Надеюсь, вы немного отошли после вчерашнего напряженного дня?

– Насколько это возможно для человека, который получил подтверждение того, что его брат был убит, а потом его самого чуть не арестовали по подозрению в убийстве.

Гайд кивнул и начал набивать трубку.

– Полагаю, я обязан вас поблагодарить, – продолжал Филипп. – Если бы вы, уверен, что инспектор Ланг наверняка упрятал бы меня в тюрьму за убийство Томаса Квейла.

– Инспектор Ланг – осел, – решительно заявил Гайд, чиркнув спичкой.

Замечание оказалось таким неожиданным, столь не свойственным обычной деликатной манере инспектора, что Филипп расхохотался.

– Это мое личное мнение, – поспешно добавил Гайд, – и, я надеюсь, оно останется между нами.

– Конечно, – пообещал Филипп.

Гайд попыхивал трубкой, стараясь её раскурить, а Филипп встал и зашагал по комнате.

– Инспектор, я зашел в тупик! Что мне теперь делать? Я думал, ключ мог бы буквально открыть передо мной дверь к тайне, но миссис Кэртис была так напугана случаем с автомобилем, что не могла говорить, а её брат только–только разговорился и… и его убрали. Я полон решимости выяснить все до конца об убийстве Рекса, но никак не могу понять, что же делать дальше.

– Может быть, заняться капралом Энди Вильсоном?

Покосившись на инспектора, Филипп убедился, что тот говорил совершенно серьезно.

– Что ж, согласен, видимо, это логичный ход. Он наверняка что‑то знает. Но я удивлен, что вы сами им не занялись.

– Занялся. И до того, как в него стреляли, и после.

– Но он не желает говорить?

– Во всяком случае со мной. Один вид инспектора полиции закрывает его рот на замок. Но не исключаю, что вам он может кое‑что рассказать. Он интересовался, не собираетесь ли вы как‑нибудь навестить его, и я взял на себя смелость обещать, что это произойдет сегодня вечером.

– Правильно. Я так и сделаю. Рад слышать, что он достаточно хорошо себя чувствует, чтобы принимать посетителей.

– Да, один, между прочим, у него вчера уже побывал: Лютер Харрис, владелец музыкального магазина.

Что‑то в тоне инспектора заставило Филиппа взглянуть на него повнимательнее.

– В этом, конечно, нет ничего странного?

Гайд воздержался от комментариев.

– Они были очень близкими друзьями, все трое, – продолжал Филипп, Рекс, Энди и Лютер. Когда Рекс и Энди бывали в отпуске, то частенько заходили в магазин Лютера.

– Да, "Модный уголок". Я помню: вы рассказывали. А к вам Лютер Харрис не заезжал, мистер Хольт?

– Нет. Но он прислал очень теплое письмо с соболезнованиями по случаю смерти Рекса.

– Понимаю. Ну, надеюсь, вы поставите меня в известность

, как прошла встреча с капралом Вильсоном?

– Да, конечно.

Филипп решил, что визит инспектора подошел к концу. Однако тот не спеша перешел к стулу, на котором оставил свой портфель, и стал рыться в его содержимом.

– Хотел бы обсудить с вами ещё два вопроса, сэр, после чего не стану вас больше задерживать. – Он вынул несколько отпечатков загадочной фотографии Шона Рейнольдса. – Кажется, мы наконец‑то начинаем продвигаться к разгадке этой головоломки. Но я хочу, чтобы вы ещё раз взглянули на фотографии.

– Хорошо, инспектор, посмотрю, – нахмурился Филипп.

– Вы не знаете этих людей?

– Нет.

– И не имеете представления, кто это может быть?

– Ни малейшего.

– Вы абсолютно уверены в этом?

– Я сто раз повторял, что понятия не имею, в чем тут дело.

Гайд мгновенье колебался, но затем, видимо, удовлетворился ответом. Убирая фотографии в портфель, он продолжал говорить, только тон его стал холоднее.

– Мой второй вопрос, мистер Хольт, касается вашего утверждения, что вы не знали, чем ваш брат занимался в Мейденхеде.

– Совершенно верно.

– Но у вас должно было быть простое объяснение этому. Ваш брат поехал туда встретиться с вашим другом.

– Моим другом?

– Да. Доктором Линдерхофом.

Филипп казался искренне изумленным.

– Кто это вам сказал, что доктор Линдерхоф – мой друг? Если не считать вызова к следователю, я видел этого человека всего раз в жизни.

– И когда же?

– Э–э… позавчера.

– Где?

– Ну, откровенно говоря, он сам пришел сюда, в студию.

– Не считаете ли вы, мистер Хольт, что вам следовало рассказать мне об этом? – холодно спросил Гайд.

Оказаться в роли оправдывающегося было неприятно, но Филипп постарался сдержать раздражение и спокойно изложить инспектору суть визита Линдерхофа. Гайд внимательно выслушал рассказ о ссоре между миссис Кэртис и Рексом Хольтом в "Королевском соколе", которую Линдерхоф слышал из ванной.

– Почему же Линдерхоф скрыл это разговор от меня? – раздраженно воскликнул он.

– Потому что дома ему грозят неприятности, – объяснил Филипп. – Через несколько дней он должен предстать перед своего рода медицинским трибуналом, и ему ни в коем случае нельзя было очутиться на виду у прессы. Он и в Англию‑то приехал ради уединения и спокойствия. Для него последним делом было оказаться замешанным в убийстве на Британских островах.

– Тем не менее… – начал Гайд, замолчал и тяжело вздохнул. – Если бы только люди были немного честнее и откровеннее со мной…

– Тогда вы лишились бы работы, инспектор.

Гайд печально улыбнулся.

– Не думайте, что я был бы очень огорчен этим, сэр. А сейчас мне пора идти. Пожалуйста, не провожайте меня, я найду выход.

* * *

В тот же вечер, закончив рабочий день в студии, Филипп отправился в госпиталь графства Мидлсекс, где Энди Вильсон поправлялся после ранения. Как старший брат и, можно сказать, ангел–хранитель Рекса, Филипп никогда не был в восторге от его друзей, а Энди Вильсона и вовсе недолюбливал, считая, что Энди дурно влияет на слабовольного Рекса, однако ничего не мог с этим поделать.

Встречу двух мужчин в длинной, невзрачной многоместной палате радушной не назовешь. После обмена банальными фразами о здоровье больного разговор застопорился, прерывался неловкими паузами. Филипп пытался выудить что‑нибудь из Энди, хоть какую‑то полезную информацию, но тот каждый раз упирался, как упрямый мул, и менял тему разговора.

– Послушай, Энди, – взорвался в отчаянии Филипп, – ты же сам хотел, чтобы я приехал навестить тебя! У тебя что‑то на уме – слепому видно! Расскажи, ради всех святых! Если ты зачем‑то стащил в моей студии томик стихов, и понятия не имеешь, кто стрелял в тебя, то что же тебе в таком случае известно?

На лбу Энди, под редкой прядью светлых волос выступили капельки пота. Стараясь не встречаться взглядом с Филиппом, он выдавил из себя:

– Я просто хотел тебя предупредить, вот и все.

– Предупредить меня? О чем же?

– Ты слишком далеко заходишь, приятель. Посмотри, что случилось с Рексом. Это не было самоубийством… Его убили.

– Это твоя догадка или точная информация?

– Это не догадка.

– И ты знаешь, кто это сделал?

– Нет. А если бы и знал, то не сказал бы.

– Почему?

– Просто не смог бы – вот почему.

– Не понимаю, – возмущенно буркнул Филипп, – почему ты счел нужным предупредить меня.

– Послушай, приятель, ты что, хочешь, чтоб с тобою вышло так же, как с Рексом и со мной? А так и случится, если не перестанешь высовываться.

– А что ты предлагаешь? – В тоне Филиппа звучал ледяной холод. – Чтобы я спокойно отправился домой и забыл про все это дело? Чтобы я отказался от попытки выяснить, кто убил моего родного брата?

– Именно это и нужно сделать, приятель. Если, конечно, тебе жить не надоело.

Филипп тяжело вздохнул.

– Кто‑то запугал тебя до смерти, Энди.

Больной сделал вид, что возмущен такой мыслью.

– Спроси моих приятелей – Энди Вильсона нелегко запугать. Но тут совсем другое дело, мы влипли в большую игру.

Против нас – безжалостные люди… – Его голос перешел в хриплый шепот; со своей угловой кровати он опасливо покосился на ближайших соседей – к счастью, их отделяли несколько пустых кроватей.

– Почему ты называешь этих людей безжалостными? Кто они такие?

Энди покачал головой, и Филиппу пришлось наклониться к нему, чтобы услышать ответ.

– Я их не знаю, а если бы знал, все равно не сказал бы. А тебе надо прекращать всю эту возню и…

– Послушай, и заруби себе на носу, Энди: я собираюсь довести до конца это дело, до самого конца! И я не остановлюсь, пока не выясню, в чем оказался замешан Рекс и кто его убил.

– Ты доживешь до того дня, приятель, когда пожалеешь о своих словах, заверил его Энди и добавил: – Или, может быть, и не доживешь, все может случиться.

Злой от крушения своих надежд и полной путаницы в деле, Филипп ехал по пустеющим улицам и никак не мог решить, стоит ли звонить Гайду, получив от беседы с Энди такой скудный результат. Биг–Бен бил восемь часов, когда он, поставив в гараж "лянчу", направился к парадному входу. Машинально взглянув на окна своей квартиры, он почувствовал, как бешено забилось сердце.

Очевидно, у него были посетители. Но им явно не хотелось пользоваться электричеством, они предпочитали фонарик.

На мгновение он приостановился, решая, как ему следует поступить. Наиболее благоразумным было бы позвонить в поли цию и сообщить, что к нему забрались воры. Но сейчас не до благоразумия – пока он будет звонить, его нежданные гости могут уйти, а ему крайне важно узнать, кто же они такие.

Он открыл входную дверь и бесшумно поднялся по лестнице. С особой осторожностью вставил ключ в дверной замок и вошел в студию. В полутьме сумел различить знакомые очертания стола Рут и других предметов. Приложил ухо к двери, ведущей в его квартиру, и внимательно прислушался. Затем быстро отскочил от двери и нырнул за большой шкаф с архивными снимками.

Высокие каблучки простучали по коридор. Секунду спустя дверь открылась, и луч фонарика прощупал комнату. Кто держал фонарик – видно не было, но шаги были явно женские, а мгновением позже он почувствовал едва уловимый, но знакомый запах духов. Затем на фоне окна появились очертания женского силуэта. Женщина была высокого роста и действовала очень уверенно. У Филиппа мелькнула догадка, кто это.

Он продолжал прятаться за шкафом, ожидая, что же будет дальше. Держа одной рукой фонарик, женщина другой рукой стала шарить в ящиках письменного стола Филиппа. Потом перешла к столу, за которым работала Рут.

Нельзя сказать, что Филип был аккуратным человеком, но хаос, который создавала незванная гостья, свел бы Рут с ума. Филипп решил, что ждал достаточно долго, и нащупал на стене выключатель.

– Не хотите небольшой иллюминации? – спросил он. Фигура у стола повернулась и, ослепленная светом, бросила совсем не женское ругательство.

– Так это вы, миссис Сэлдон! Ищете какой‑нибудь антиква риат? Боюсь, вы его здесь не найдете.

Он должен был признать её исключительное самообладание. За считанные секунды к ней вернулось хладнокровие, и она вновь походила на праздную женщину, пребывающую в вечном походе по магазинам, хотя в данном случае, вероятно, больше подходил образ леди, неожиданно обнаружившей, что она заперта в подвале магазина после его закрытия.

– Что вы ищете здесь, позвольте спросить? Может быть, я смогу помочь.

Ее глаза, выражавшие полное презрение, казалось, просверлили его насквозь. Потом неожиданно она бросила взгляд над его плечо, словно там кто‑то стоял, и повелительно позвала:

– Флетчер!

Филипп улыбнулся, и не думая оборачиваться.

– Сожалею, но вам следовало придумать что‑нибудь получше. Эта шутка давно изъята из обращения.

– Вы уверены? – услышал он хриплый голос из‑за спины. Обернулся и увидел высокую тощую и мрачную фигуру в плаще, стоящую в коридоре и частично скрытую тенью.

– Ладно, Клер, уходи отсюда! – резко бросил мужчина.

Демонстрируя полное самообладание, Клер Сэлдон выключила свой фонарик, сунула его в сумочку и, даже не взглянув на Филиппа, миновала его и спустилась по лестнице.

По небритому лицу высокого человека, державшего руки в карманах туго стянутого поясом плаща, скользнула ухмылка.

– Кто вы такой, черт побери? – спросил Филипп.

– Не задавайте вопросов, и вы не получите ложных ответов, мистер Хольт.

– Ну и какого же черта вы хотите?

– Ключ. Только ключ и больше ничего.

– Какой ключ?

– Не отнимайте у меня время.

– О, вы имеете в виду тот, который миссис Кэртис…

Тонкое лезвие ножа как жало змеи сверкнуло в правой руке мужчины.

– Давайте сюда! – прорычал незнакомец.

– Сожалею, приятель, – выдавил из себя улыбку Филипп, но я не могу этого сделать. Я передал его полиции. Он у инспектора Гайда. Почему бы вам не навестить его?

– Верю, что вы так и поступили, – засмеялся человек, которого назвали Флетчером. – Но мы все же хотим получить тот ключ, что вы держите у себя.

– Что вы, черт возьми, имеете в виду?

– Выйдя из кафе в Виндзоре, вы направились в мастерскую, где сделали дубликат. Я знаю, о чем говорю, поэтому прекратите выкручиваться! Давайте ключ!

Нелегко было Филиппу скрыть от незнакомца, как он ошеломлен. Ему в голову не приходило, что кто‑то мог тайно следить за ним в Виндзоре. Мысли у него судорожно забегали. Пока он не совершит ошибку, преимущество на его стороне. Им нужен ключ, который все ещё у него, поэтому надо заключить выгодную сделку. Он уже пытался обменять ключ на нужную ему информацию. Теперь остался единственный шанс – с этим Флетчером. И предпочтительно без ножа.

– Вы весьма серьезно заблуждаетесь. Неужели вы думаете, что я стану носить ключ с собой? – отбивался Филипп.

– Почему бы и нет? Самое надежное место, по–моему. Выверните‑ка карманы! И кончайте морочить мне голову, не заставляйте пускать в ход этот новенький нож.

– Что случилось? Неужели вы оставили старый меж лопаток Томаса Квейла?

Это была лишь догадка, хотя и не лишенная логики, но она попала в самую точку. Глаза Флетчера сузились, и он грязно выругался.

Филипп послушно вывернул карманы. На столе появились зажигалка, серебряный портсигар, носовой платок, мелкие монеты, маленький перочинный ножик, свалившийся на пол, а затем – кольцо с ключами в небольшом кожаном футляре. Флетчер схватился за него, но после беглого осмотра отбросил в сторону.

– Я же вам сказал, что не ношу его с собой, – напомнил Филипп.

– Значит, вы его спрятали? Может быть, в чайнике?

– Он там, – Филипп жестом указал на стол.

– Хорошо. Достаньте его! Но помните… – добавил Флетчер, с пугающей быстротой манипулируя лезвием.

Медленно пройдя к столу, Филипп остановился у коробок, заполненных фотографиями и различными рекламными снимками. На расстоянии вытянутой руки стоял телефон. Филипп посмотрел через плечо и сделал вид, что тянется к трубке, а вместо этого схватил коробку со снимками и прижал к груди, стараясь молниеносным движением увернуться от резко брошенного Флетчером ножа.

Нож попал в цель и с глухим звуком воткнулся в… коробку со снимками. Филип швырнул коробку во Флетчера, и она обрушилась тому на голову в тот момент, когда он пытался выскочить на лестницу. Филиппу удалось задержать Флетчера, ухватившись за пояс плаща, но тот обернулся и лягнул его ногой прямо под ложечку. Боль была такой нестерпимой, что Филипп упал на спину, но в падении сумел ухватиться за лодыжку Флетчера.