Текст книги "Противостояние «Утомленным солнцем». Кто и зачем ведет войну с фильмами Никиты Михалкова"

Автор книги: Петр Мультатули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Петр Мультатули
Противостояние «Утомленным солнцем»: кто и зачем ведет войну с фильмами Никиты Михалкова

Иллюстрация на обложке Ф. Барбышева

В иллюстрации на обложке использовано фото С. Короткова

© Мультатули П., 2015

© ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Глава 1. Великая Отечественная в тупике кинематографа

Народный артист СССР, режиссер Юрий Озеров (слева) на съемках фильма «Битва за Москву»

Наверное, нет такого человека, который, будучи в 70–80-х годах мальчиком, не любил смотреть фильмы о войне. Из своего детства помню: родители не давали нам смотреть по телевизору все подряд, и мы с братом тайком пробирались в комнату дедушки и бабушки, где на черно-белом «Рекорде» показывали фильмы «про войну».

В те годы такие фильмы «крутили» почти каждый день. Надо сказать, что в основном это были интересные, яркие, талантливые картины, причем для каждого возраста. Помню, как с замиранием сердца смотрели мы детский фильм «Зеленые цепочки» (режиссер Г. Аронов).

Какие сочные яркие образы были созданы талантливой игрой актеров! Однорукий пособник немцев с таинственными часами (А. Михайлов), советский контрразведчик Иван Васильевич (П. Луспекаев), главные герои фильма – ленинградские мальчики, помощники Ивана Васильевича – Мишка (А. Григорьев) и Степка (В. Лелетко). Переживания за них были совсем не детские: удастся ли парнишкам спрятаться от немецких шпионов? Успеют ли их старшие товарищи вовремя подоспеть на помощь? Не вырвется ли немецкий резидент из расставленных сетей?

А песня! У нас, ленинградских школьников, сердца не могли не наполняться гордостью, когда мы слышали:

 
В далеком тревожном военном году
Под гром батарей у страны на виду
Стояли со взрослыми рядом
Мальчишки у стен Ленинграда.
И мы никогда не забудем с тобой,
Как наши ровесники приняли бой.
Им было всего лишь двенадцать,
Но были они ленинградцы.
 

«Дорога жизни» в блокадный Ленинград. Кадр из фильма Романа Кармена «Блокада Ленинграда»

Тем более что у многих из нас деды, бабки, отцы и матери знали о блокаде не понаслышке. Моих двенадцатилетнего отца и бабушку в феврале 1942 года вывозили из блокадного города по «Дороге жизни». На их глазах грузовики с такими же эвакуированными уходили под лед, в холодную воду Ладожского озера, а в черном ночном ладожском небе непрестанно гудели вражеские самолеты.

Помню рассказы про блокадные 125 граммов хлеба из целлюлозы, о том, как ходили за водой на Невский проспект, о замерзших трупах на лестничных площадках, о том, как во время бомбардировок дом на Таврической, где жила семья моего отца, качался, как корабль во время качки.

Война не была для нас только историей. Каждый год 9 Мая собирались наши деды, надевали пиджаки с орденами и медалями и шли встречаться со своими однополчанами. О войне они рассказывали мало, но это было и не обязательно: ее дух, дух Победы витал еще в воздухе, наполнял легкие, сердца и умы нас, детей и подростков, войны никогда не видевших.

Эти чувства замечательно выразил Владимир Высоцкий:

 
И пытались постичь мы, не знавшие войн,
За воинственный клич принимавшие вой,
Тайну слова «приказ», назначенье границ,
Смысл атаки и лязг боевых колесниц.
 

Бухути Закариадзе (справа) в роли Сталина и Михаил Ульянов (слева) в роли маршала Жукова в фильме Юрия Озерова «Освобождение»

Поэтому в грандиозных реконструкциях Ю. Озерова «Освобождение» и «Солдаты свободы» мы именно постигали войну. Ту войну, которая была непререкаемой святыней всего народа. Озеровские киноэпопеи переносили нас под Прохоровку, где танковые клинья «Т-34» шли в лобовую атаку на «тигры» и «пантеры» в освобождаемые нашей армией Киев, Минск, Вену, Варшаву и Прагу. Вместе с нашими солдатами мы брали Берлин, а с Егоровым и Кантарией водружали знамя Победы над рейхстагом.

Во многом благодаря талантливой игре советских актеров мы с детских лет знали имена Жукова, Рокоссовского, Конева. До сих пор никто так не почувствовал образ Жукова, никто не вжился в него так, как сделал это Михаил Ульянов. Следствием просмотров этих фильмов были наши бесконечные игры «в войну». Приходили пораньше в школу и еще до уроков проводили свои «Курские битвы» и «штурмы Берлина». «Немцем», «фашистом» быть никто не хотел, поэтому их выбирали либо жребием, либо насильно из тех, кто считался ябедой.

Сцена из фильма Юрия Озерова «Освобождение»

Ветераны войны на Красной площади во время празднования 45-й годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.

И снова, как у Высоцкого:

 
А в кипящих котлах прежних войн и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов…
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
 

Правда, уже тогда в общий настрой врывались некоторые нотки, звучавшие диссонансом. Помню, по телевизору показывали какой-то ранний, еще сталинский, фильм про войну. Речь шла о 1941 годе, и немцы там были изображены придурками, которые толпами удирали от непобедимых советских войск. В общем: «Малой кровью, могучим ударом…»

Дед мой, фронтовик, вдруг сказал: «Война не была такой. Было время, мы от них бежали. Сколько народу погибло!»

Помню, тогда резануло: как это, мы бежали от немцев? Дед Сталина не любил, говорил, что он убил много людей, и, когда я просил его нарисовать портрет Иосифа Виссарионовича, он, талантливый художник-самоучка, всегда отказывался.

Таких сцен советский кинематограф не касался

Генерал Серпилин и капитан Синцов в фильме Александра Столпера «Живые и мертвые»

Это тоже было мне тогда непонятно: ведь в «Освобождении» Сталин в белом мундире с золотыми погонами был такой красивый, мудрый, спокойный. Он всегда принимал только правильные решения, а если по мелочи и ошибался, то так остроумно выходил из неловкого положения! Его, киношного Сталина, боялись и бесноватый Гитлер, и коварный Черчилль, и злобный Трумэн (Рузвельт Сталина не боялся, так как в «Освобождении» он был единственным положительным персонажем из стана союзников, хотя и выглядел немного слабоумным).

А потом был фильм «Живые и мертвые» (А. Столпера). Сегодня, конечно, мы понимаем, что он был во многом ходульный, натянутый, но там впервые мы увидели «горящие русские танки», отступающие и даже бегущие советские войска, узнали, что войну мы начали без самолетов, отступали до Москвы, генерал Серпилин в 1937 г. сидел в советском лагере, а капитан Сенцов, геройски вырвавшийся из окружения, тоже чуть не оказался под арестом.

Горечь плена…

Все это как-то не укладывалось в голове. Помню, нам дали задание выучить стихотворение К. Симонова «Сын артиллериста». Взял я старый сборник симоновских стихов и вместо заданного «Сына артиллериста» натолкнулся совсем на другое…

 
Опять мы отходим, товарищ,
Опять проиграли мы бой,
Кровавое солнце позора
Заходит у нас за спиной.
Мы мертвым глаза не закрыли,
Придется нам вдовам сказать,
Что мы не успели, забыли
Последнюю почесть отдать.
 

Меня так поразило это стихотворение, что я выучил его сразу наизусть и прочел в школе на уроке. Пожилая учительница литературы, слушая меня, вдруг заплакала. Она, фронтовичка-связистка и жена фронтовика-артиллериста, хорошо помнила это «кровавое солнце» 1941 года и не закрытые мертвые глаза».

Наши павшие как часовые

Чем больше мы взрослели, тем сильнее, ярче проявлялась другая правда о войне – как о безумно тяжелой, страшной, беспощадной нечеловеческой работе, выполняя которую погибли миллионы наших солдат и офицеров, десятки миллионов мирных жителей, оставленных советским высшим руководством под нацистским игом.

Чем больше эта другая правда о войне становилась известной, тем сильнее проявлялась фальшь официального кинематографа. Его целью было выполнить партийную установку: Великая Отечественная война была выиграна благодаря советскому строю и «руководящей и направляющей силе Коммунистической партии Советского Союза». За рамками этой установки оставались трагедии плена, штрафных батальонов, ужас отступления 1941-го и 1942 годов. За рамками оставался подвиг «маленького человека» – «капитана Тушина», на плечах которого и была вынесена эта беспримерная война. Апофеозом этого официального культа войны были слова Брежнева, ставшие эпиграфом к киноэпопее «Неизвестная война»:

«Для советского народа – это была Великая Отечественная война. Он вел ее во имя свободы и независимости своей социалистической Родины, во имя избавления Европы, да и всего мира от фашистского порабощения. Двадцать миллионов жизней советских людей унесла эта война. Наш народ не забудет ее никогда».

Первый секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев (второй справа) среди участников встречи ветеранов Великой Отечественной войны

За мертвыми фразами об общем героизме оставалась непонятой причина, по которой в первый раз в русской истории сотни тысяч человек перешли на сторону врага. Не было показано трагедии выбора вчерашнего расказаченного, раскулаченного, репрессированного. Когда вполне понятное желание отомстить советской власти столкнулось с чувством долга спасать Родину. Подавляющее большинство этих людей выбрало последнее и зачастую воевало лучше, чем коммунистические ударные батальоны.

Может быть, именно в том, что народ русский в 1941 году не поддался искушению отомстить советской власти за все ее преступления, а пошел защищать Родину, понимая, что ленины и сталины приходят и уходят, а она, Матушка-Россия, одна на все времена. Может быть, именно в этом и заключался самый главный народный подвиг.

Кстати, сам Сталин это хорошо понимал, когда сказал американскому послу А. Гарриману:

«Вы думаете, они сражаются за нас? Нет, за свою Матушку-Россию».

Но для советского официального кинематографа, впрочем, как и для советской официальной истории, вообще не существовало феномена русского патриотизма. А ведь именно за него, как за спасательный круг, ухватился в 1941 году Сталин, враз забывший, что еще за два года до войны он называл историю России «историей ее битья». Теперь вождю понадобились «образы наших великих предков», среди которых были святые Русской церкви и царские генерал-фельдмаршалы.

Сцена из фильма Григория Чухрая «Баллада о солдате»

Сцена из фильма Андрея Смирнова «Белорусский вокзал»

Но все-таки в те годы правда о войне пробивала себе дорогу. Ведь она была одинаковой святыней для всех фронтовиков, независимо от того, кем они стали в послевоенное время. Помню, когда Брежнев превратился уже в развалину и стал героем многочисленных анекдотов, пожилые люди сочувственно говорили: «А все-таки он прошел войну» – и прощали ему и культ личности, и гирлянды из орденов на груди, и маразм речей, и пустые прилавки магазинов.

Пройдет немного времени, и не воевавшему Горбачеву всего этого уже не простят. Фронтовик-цензор, независимо от идеологических установок, всегда чувствовал правду и ложь о войне. Среди этих цензоров было немало умных людей, именно поэтому и смогли увидеть свет такие шедевры, как «Баллада о солдате» Г. Чухрая, «Летят журавли» М. Калатозова, «В бой идут одни «старики» Л. Быкова, «…А зори здесь тихие» С. Ростоцкого, «Судьба человека» С. Бондарчука, «Солдаты» В. Некрасова, «Белорусский вокзал» А. Смирнова, «Они сражались за Родину» С. Бондарчука. Особенность этих фильмов заключалась в том, что их создавали, в них играли и их смотрели фронтовики, их дети и внуки.

В атеистической системе координат советского общества не было большей святыни, чем Великая Отечественная война. Ею жили, ею дышали. Хорошо помню, как народ, безбожно пивший на 7 Ноября и на 1 Мая – «день солидарности трудящихся», 9 Мая на параде ветеранов стоял трезвый, молчаливый и только слышалось «Спасибо, отцы…». Поэтому для нас, детей и внуков Победителей 1945 года, те старые фильмы о войне, пусть наивные, пусть не всегда исторически достоверные, всегда были и будут любимыми.

Но вот наступили перестройка, гласность и демократизация, а затем «великая криминальная революция», которую осуществили т. н. либералы, на самом деле вчерашние комсомольцы и коммунисты. Под их натиском постепенно, но неумолимо рушилась советская идеология. Символом ее падения стали сброшенные памятники кровавым палачам: Дзержинскому на Лубянке и Свердлову возле стен Кремля.

Но, как часто у нас бывает, вместе с палачами начали разрушать все, что произошло в советский период. Не миновал этот разрушительный процесс и памяти о священной войне. Более того, для либеральной революции ее уничтожение стало одной из первоочередных задач.

Но, разрушая главную святыню атеистического государства, либералы разрушали единую общность народа, другой он тогда не имел. Сначала началась кампания «Огонька» и ему подобных «рупоров перестройки» по замене образа солдата-победителя на образ «солдата-поработителя». Особенно в этом преуспели прибалтийские «товарищи», которые напрочь забыли, как их предки охраняли Ленина и устанавливали советскую власть, кося из пулеметов и пытая в «чрезвычайках»[1]1
  «Чрезвычайка» – Харьковская губернская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (известна так же, как Харьковская чрезвычайка).


[Закрыть] сотни тысяч русских людей: гимназистов, офицеров, казаков, священников. Прибалты так поднаторели в своем палачестве, что народ долго называл красных карателей любой национальности «латышами». Но в начале 90-х годов на эту тему было наложено «табу».

Зато активно внедрялось в умы, что в 1940 году Советский Союз «оккупировал» три маленькие, но гордые республики, которые оказались зажатыми в тисках «двумя монстрами»: СССР и нацистской Германией. Впрочем, гитлеровская Германия стараниями «перестройщиков» начинала приобретать все более, если не симпатичные, то благопристойные черты. Происходило это все при полной поддержке либерального центра. Стараниями Гайдара в 1991 году был отменен Парад Победы. Парад не проводился еще 3 года. Помню, в 90-м году я ехал из Кандалакши в тогда еще Ленинград. Со мной в купе ехал старик-ветеран. Удивительно умный, здравомыслящий человек, полковник в отставке, герой Курской битвы, за которую получил несколько высоких боевых наград. Ехать нам было долго, и естественно, я его расспрашивал о войне. С какой любовью, почти нежностью, он вспоминал своих товарищей, погибших и выживших, какие-то забавные случаи из военной жизни и очень скупо – сами бои.

Попытка сноса памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому во время митинга в августе 1991 года

На мой вопрос: правда ли, что в бой шли «За Родину! За Сталина!» – ответил: «Не помню ни разу». О Сталине отзывался резко критически, что было очень необычно слышать от ветерана.

Я спросил его: «У вас, наверное, много наград?»

Он ответил: «Достаточно, но я их теперь не ношу».

При этом голос его задрожал от обиды.

«Почему?» – удивился я.

«Потому что, теперь, когда видят медаль «За Победу над Германией», молодые сопляки мне кричат – «сталинский недобиток».

Кто не помнит: на этой медали барельеф Сталина и надпись «Наше дело правое. Мы победили». Представьте себе, это происходило в 1990 году, то есть еще при так называемой советской власти!

Жил этот старик в городе Мурманске, который немцы, несмотря на все старания, беспощадные бомбардировки и артобстрелы, так и не смогли взять, благодаря таким вот людям, как этот старый солдат, что ехал со мной в поезде. В «награду» за свой подвиг он получил через 45 лет плевок в душу от 17-летнего подонка…

Впрочем, удивляться, откуда появились подобные подонки, не приходилось. В начале 90-х все игрушечные магазины были завалены сборными наборами, посвященными Второй мировой войне. Там были и солдатики, и самолеты, и танки, и даже боевые корабли. Только все они представляли вермахт, люфтваффе и кригсмарине. Ни одного (!) набора, представляющего нашу армию, в магазинах не было!

То же самое творилось и в книжных магазинах. Они были завалены кучей макулатуры, в которой подвиг нашего народа всячески поносился и принижался. На этом фоне шла настоящая война с памятниками советским воинам в Восточной Европе, за исключением бывшей ГДР. В 1991 году в Кракове снесли памятник маршалу Коневу, который этот самый Краков спас от полного уничтожения. Любой советский школьник об этом знал: «Майор Вихрь» – смотрели все. В 1993 году, за два года до 50-летия празднования Победы в Великой Отечественной войне, в России вышла книга В. Суворова «Ледокол». За псевдонимом автора скрывался бывший легальный резидент советской военной разведки В. Резун, изменивший присяге и сбежавший в 1978 году на Запад. В своей книге он красочно описывал, как Сталин долго, изощренно и вероломно готовил нападение на нацистскую Германию и только превентивный удар фюрера в июне 1941 года спас Европу от советской оккупации. В доказательство этого утверждения в ход было пущено все: натяжки, фальсификации, передергивание фактов, откровенная ложь.

Сцена из фильма Сергея Бондарчука «Судьба человека»

Главную задачу своей книги В. Резун цинично и откровенно определил в предисловии к первому русскому изданию:

«Я замахнулся на самое святое, что есть у нашего народа: я замахнулся на единственную святыню, которая у народа осталась, – на память о Войне, о так называемой «великой отечественной войне».[2]2
  Суворов В. А. Ледокол. Кто начал Вторую мировую войну? Нефантастическая повесть-документ / В. А. Суворов. – М.: Новое время, 1993, с. 5.


[Закрыть] Именно так вот, «великая отечественная» с маленькой буквы!

В этих условиях произошло крушение российского «военного» кинематографа. По существу, в своем подавляющем большинстве он выполнял ту же самую функцию, что Резун: «замахивался на единственную святыню, которая у народа осталась, – на память о Войне».

Началось все с восхваления по телевидению армии США. В 90-х годах 9 Мая все каналы крутили чепуху 70–80-х про отважных американских морпехов, которые громили нацистов. Названия этих фильмов-близнецов не отложились в памяти. Изредка в этой кинематографической помойке встречались и шедевры типа: «The Enemy Below» («Под нами враг») Дика Пауэлла, снятого в 1957 г. Какие там были показаны благородные натуры! Немецкий капитан подлодки дает время экипажу подбитого им американского противолодочного корабля спастись. Американский капитан, в свою очередь, спасает этого немецкого подводника и его смертельно раненного друга боцмана, которого затем провожают в последний путь все вместе: и американцы, и пленные немцы под немецкую песнь: «Ich hatt ein Kameraden» («Был у меня товарищ»).

В общем, приятно посмотреть на эту рыцарскую сагу, даром что игра актеров и сценарий выше всяких похвал. Жаль только, что это рыцарство относилось только к германо-американским или англо-германским отношениям. Как только речь заходила о Восточном фронте, мы получали сплошное уродство, ярким образцом которого стал «Enemy at the Gates» («Враг у ворот»), Ж.-Ж. Анно, 2001 года выпуска.

Фрэнк Альбертсон и Роберт Митчем в фильме Дика Пауэлла «Под нами враг» (The Enemy Below)

В этом фильме собраны все представления современного западного человека об участии России во Второй мировой войне: толпы наших безоружных солдат, бегущих на немецкие пулеметы, чтобы завладеть винтовками. Идиоты-офицеры, размахивающие огромными красными флагами и бросающие этих солдат на верную смерть по громкоговорителям. А главное – дикость, серость огромной массы быдла, которая одолела вермахт исключительно своей массой.

Интересно, что если немецкая форма в западных фильмах о войне делается потрясающе точно с оригинала, то советская представляет собой нелепую смесь всех эпох. Представить себе, что на Западе нет специалистов по советской военной форме? Нет, возможно, они есть, но задача режиссера заключается не в восстановлении подлинного облика советского воина, а, наоборот, в его всяческом принижении и умалении. Искаженно представленная форма – элемент этой задачи.

То же самое можно сказать и о других проявлениях «исторической достоверности». В том же «Враге у ворот» гимн «Союз нерушимый…», причем в брежневском варианте 70-х годов, исполняется в 1942-м, хотя впервые он прозвучал по радио в ночь с 1943-го на 1944 год.

Примечательно, что гимн звучит в качестве этакой «застольной» песни: при его звуках никто не прекращает разговаривать, а журналисты и фоторепортеры берут интервью у нашего снайпера. Явление в реальном Сталинграде столь же невозможное, сколь и нелепое.

Но примечательно и то, что именно этот фильм «Враг у ворот» всячески рекламировался нашими СМИ. Русофобская поделка, с бюджетом в 68 миллионов долларов, оскорбляющая подвиг наших отцов и дедов, была показана во всех ведущих кинотеатрах страны.

А между прочим, Ж.-Ж. Анно практически полностью заимствовал сюжет картины у нашего выдающегося режиссера Ю. Озерова, одним из последних фильмов которого были «Ангелы смерти», посвященные поединку двух снайперов: нашего Василия Зайцева и германского майора Йохана фон Шредера.

Фильм этот в 1993 году прошел совершенно незамеченным, и на то, что «Враг у ворот» – всего лишь ремейк, никто не обратил внимания. Кстати, наш фильм был гораздо глубже и тоньше западной поделки. Он заканчивается тем, что Зайцев, выйдя из укрытия, выносит на руках свою возлюбленную, только что убитую немецким снайпером. Шредер имеет все возможности убить и Зайцева, но он стреляет в воздух, пораженный силой духа нашего бойца.

А у Анно немецкий офицер вешает мальчика, помогавшего Зайцеву. Совершенно неоправданная жестокость с точки зрения художника, в ряду других таких же бесконечных и бессмысленных кровавых сцен. Причем вызвана она отнюдь не сочувствием к русскому мальчику и не с целью показать зверство нациста, а лишь для того, чтобы «пощекотать» нервы зрителю на русской крови.

Так изображались советские бойцы в киноподелке Жан-Жака Анно «Враг у ворот»

Острая критика фильма Анно прошла совсем незамеченной, но она все же была. Так, В. Потапов в 2005 году писал:

«Режиссер полагает, что наши с вами деды воевали только из-под палки, что, буде их воля, они разбежались бы и никто не стал бы воевать против доблестной немецкой армии.

Эшелон прибывает на Сталинградский вокзал, замки отпирают, и злые офицеры начинают за шкирку выволакивать солдат из теплушек! А невдалеке стоит офицер (наверное, самый главный и над всеми остальными офицерами ба-альшой начальник!), размахивает красным флагом и орет в жестяной «матюгальник»! Не знаю, как воспринимают эту картину наши западные товарищи, а у меня она вызвала приступ гомерического хохота. Такой глупой сцены я не видел даже в юмористическом киножурнале «Фитиль». А если говорить серьезно, то это уже оскорбление, и дело тут посерьезнее, чем может показаться сначала. Русские солдаты здесь показаны безмолвным быдлом, влекомым злыми дьяволами-офицерами.

А между прочим, офицеры были разными. Дерьмо было везде, и не только среди офицеров, поэтому выставление их в таком извращенном свете выглядит крайне оскорбительно. А именно в таком свете они представлены! Я специально сделал несколько скриншотов, чтоб вы убедились, что на роли советских офицеров выбирались люди с наиболее гнусными лицами. Уж не знаю, чем лично Жаку Анно не угодили офицеры, может, деньги у него украли или корову увели, но его лютая ненависть по отношению к нашим дедам буквально сочится с экрана»!

Но эту ненависть никто не останавливал. Более того, она плавно переехала и в отечественный «военный» кинематограф. Его основой стало смакование массовых убийств советских солдат. В этом плане показательны такие фильмы, как «Штрафбат», «Последний бронепоезд», «Сволочи». Особенно нельзя обойти молчанием «Последний бронепоезд» З. Ройзмана. Если бы не знать, что этот фильм снят сегодня, то он легко бы сошел за нацистскую агитку времен войны. Тупые дебиловатые русские командиры, истеричные, орущие, трусливые, твердящие как заведенные о «товарище Сталине» да «о штыке и гранате, которыми Красная Армия выкорчевывает фашистов», умные, спокойные немецкие диверсанты, и много-много русской крови. Ройзман с удовольствием «расстреливает» советских солдат: в спину, в живот, в голову, из самолетов, из пушек, из автоматов! Русские гибнут чаще всего во время панического бегства или драки друг с другом, сотнями, кроваво-красные куски их плоти разлетаются в разные стороны. При этом немцы умирают тихонько, по два-три человека.

Русские показаны как тупые серые кретины, не знающие ни своей Веры, ни своей истории, ни своей культуры! О чем прямо говорит очередная «героиня» фильма, учительница немецкого языка Софья, которая с ностальгией вспоминает своего знакомого, офицера вермахта, забитого насмерть красноармейцами в бою. Она сетует своей попутчице по бронепоезду:

«Понимаешь, этот немец был первым культурным человеком, которого я увидела за последние четыре года! Я же до войны в деревне жила, а там пьяные мерзкие рожи!»

То есть мысль такая: доблестная культурная германская армия приходит на землю, заселенную пьяными мерзкими рожами! Не вызывает сомнения, что этот фильм понравился бы Генриху Гиммлеру, но у русского человека он ничего, кроме омерзения, вызвать не может.

Апофеозом всей этой клеветы на Победу является фильм А. Атанесяна «Сволочи». Этот фильм – грязная ложь на самое святое, что может быть на войне, – на детский Подвиг. Все мы помним фильм «Иваново детство» по изумительной повести В. О. Богомолова, гениально снятый А. Тарковским. Это взгляд на войну глазами «наших».

Так вот, «Сволочи» – это взгляд на войну с «другой стороны», это фашистский фильм. Он – ложь от начала и до конца, ложь с одной целью: оклеветать Советскую армию и получить от этой клеветы максимальную прибыль. Собственно говоря, г-н Атанесян это не скрывает:

«Первый закон шоу-бизнеса гласит: не важно, что говорят, важно – чтобы говорили. Все, что сегодня происходит, – это дополнительные рубли в кассу проката».[3]3
  Атанесян А. Наука продюсировать. Фрагменты книги // Искусство кино. № 11, ноябрь, 2003 http://kinoart.ru/archive/2003/11/n11-article18


[Закрыть]

Понятно, господа? Главное – бабки! А то, что их можно сделать, оклеветав память мертвых, павших за Родину в далекие 40-е, ну и что из этого? Деньги-то не пахнут!

Да простят мне авторы всех перечисленных выше кинофильмов, но я бы их творчество, их лжегероев объединил в одно бы слово – «сволочи». Они убивают память народа, топчут нашу историю, клевещут на героизм и самоотверженность наших отцов и дедов, в конечном счете – глумятся над Россией. И что же? Где мощная отповедь этой духовной диверсии против нашего народа, где тщательный разбор этих «сволочей», где мнение наших историков, писателей, духовенства?

Ничего подобного! «Сволочи» возмутили лишь единицы из нашей общественности. Но и их никто не услышал.

Но поразительно другое: адекватного ответа этим «сволочам» наш кинематограф дать никак не мог. Да, появлялись неплохие фильмы: «Звезда», «Неслужебное задание», «В августе 44-го» по блестящему одноименному произведению В. О. Богомолова.

Последний фильм, конечно, на общем фоне выделяется особо. Потрясающая игра актеров, Е. Миронова, В. Галкина, А. Балуева, хорошие постановочные сцены. Но фильм все равно получился какой-то недоделанный, мелкий по сравнению с романом. Об этом хорошо сказал в своем последнем интервью сам Богомолов:

«Из картины ушел мыслительный процесс, ушла психология героев. Роман превратили в боевичок с физическими действиями персонажей. Пропал масштаб происходящего. Возникло много бессмыслицы».[4]4
  Богомолов В. Я решил свести до минимума контакты с государством. Последнее интервью автора самого популярного романа о войне // Новая газета, 17 мая 2004 http://2004.novayagazeta.ru/nomer/2004/33n/n33n-s25.shtml


[Закрыть]

Эта «бессмыслица» становилась неотъемлемой частью отечественного военного кинематографа. Это, несмотря на то что отношение государства к военной тематике, начиная с президентства В. Путина, в корне изменилось. Пришло осознание, что, отдав войну, государство рискует остаться совершенно без национальных святынь, так как иные подвиги русского народа по-прежнему пребывают в забвении. Впрочем, после «Турецкого гамбита» или «Баязета» иногда думаешь: пусть лучше их и не трогают. Слишком больно смотреть на это издевательство. Примечательно, что к 200-летнему юбилею войны 1812 года наш кинематограф сумел в буквальном смысле с трудом родить одну-единственную пошлейшую поделку «Ржевский против Наполеона» – это все, что заслужили от наших киношников герои Бородина и Малоярославца.

Но вернемся к Великой Отечественной. С приходом к власти Путина началась активная борьба за возвращение почитания подвига ее героев. Был дан резкий отпор всякого рода поползновениям оправдать Власова и иных предателей, парады Победы стали еще более красочными и торжественными.

Естественно, что от государства был дан заказ на создание новых фильмов о Великой Отечественной войне. Они не заставили себя долго ждать. Перечислять их всех не хватило бы всей нашей работы. Вот лишь некоторые из них: сериал «Диверсанты» и «Диверсанты-2» (2003–2007), «Под ливнем пуль» (2006), «Противостояние» (не путать с советским) (2006), сериал «Смерш» (2007), сериал «Смерть шпионам!» (2007), сериал «Апостол» (2007), «Приказано уничтожить. Операция «Китайская шкатулка» (2009) и т. д.

Заметно, что преобладающее число фильмов посвящено действиям советской контрразведки, а непосредственно о самой войне фильмов практически нет. Кроме того, большая часть современных фильмов наполнена чудовищными фактическими ошибками и нелепицами. Так, в одном из них главному абверовцу, который руководит операцией, докладывает о действиях спецагента (!), посланного с заданием убить Сталина, солдат (!) в полной походной амуниции и каске! Хорошо уже то, что без лопаты пришел к офицеру.

В другом фильме («Снайпер. Оружие возмездия», режиссер А. Ефремов), советский офицер (Д. Певцов), прощаясь, говорит: «Честь имею!»

Естественно, что в реальных условиях такого офицера немедленно потащили бы в Особый отдел и стали бы там проверять, откуда ему известны «старорежимные» обращения, которые были в царской армии, но напрочь отсутствовали в советской.

Еще один «бесподобный» эпизод из фильма «Русский Крест» (режиссер Григорий Любомиров). Речь в нем идет о священнике (Е. Сидихин), которого НКВД арестовало накануне войны. В местном отделении батюшку побрили, а потом капитан госбезопасности Яковлев (Д. Нагибин) принялся его избивать за проповеди, бросил в подвал к уголовникам. Но в это время началась война, бомба попала в тюрьму, и батюшка благополучно выбрался из подвала вместе с одним цыганом. По дороге, услышав звук немецкого мотоцикла, они залезли в кусты, а немец на них, простите, помочился, вернее, попал только на цыгана.

Вылезая из кустов, цыган спросил священника:

«А куда вы сейчас пойдете?»

«К матушке и к ребятишкам», – ответил батюшка.

«А как вас зовут?» – поинтересовался цыган.

А теперь «внимание на экран!»: «В миру Петр, – ответил священник и глазом не моргнув, – а по сану – отец Александр».

Вот и гадай после этого: кто перед тобой: монах-расстрига или священник-двоеженец!

Вот такие сценаристы, не имеющие элементарных знаний ни о войне, ни о русской истории, ни о нашем духовенстве, ни о нашей Вере, берутся снимать фильмы «на космические темы, космической же глупости», как говаривал профессор Преображенский.

Но по злой ли воле снимаются такие фильмы? Чаще всего нет.