Текст книги "Бутылка, законченная питьем (Рассказы)"

Автор книги: Петр Ореховский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

ГЕРОЙ ТВОЕГО РОМАНА

1

В твоем доме всегда должны быть свежие цветы. Вино ты предпочитаешь красное; оно должно быть хорошо охлаждено и подаваться с шоколадными конфетами, обязательно с орехами в начинке – сочетание красного вина, ореха и шоколада тебе нравится больше всего.

Все это должен покупать он. Ты водишь машину и ездишь за покупками, но это дежурная интендантская служба. Покупка цветов в дом – это совсем не то, что стирка рубашек. Это праздник. А праздник – это твой мужчина.

2

Конечно, у него не красивое, но симпатичное лицо. Он немного располнел, живя с тобой, но у него по-прежнему сильные умелые руки и богатырский разворот плеч. Твоей броской красоты хватает на вас двоих, и ты считаешь, что так и должно быть. Надежным бывает союз только красивой женщины с неброским мужчиной. Да и что такое – мужская красота? Смазливость. Этот тип мужчин, обласканных женщинами, тебе хорошо знаком по бурной юности. К ним ты относишься с большим предубеждением.

Когда вы познакомились, ему было сорок, а тебе – двадцать восемь.

Двенадцатилетняя разница означает, что у вас одинаковые знаки по восточному календарю. Ты считаешь, что этот факт гарантирует идеальное взаимопонимание. За четыре года жизни с ним ты только укрепилась в этой мысли.

Ты родила ему сына два с половиной года назад. После этого он официально зарегистрировал свои отношения с тобой. Ты давно хотела ребенка, но твои отношения с прежними мужчинами дважды приводили тебя к аборту. В этот раз ты решила оставить ребенка, что бы ни говорил тебе человек, в которого ты влюблена. В результате потаенный ужас потерять его навсегда, сохранив сына, превратился в светлую сказку романтического замужества.

3

С сыном почти постоянно находится няня. Их у вас вообще-то три – они посуточно сменяют друг друга. Они и ночуют в твоем доме – ты привыкла считать его своим, – который на самом деле представляет собой две обычные трехкомнатные квартиры в обычном кирпичном девятиэтажном доме, построенном еще в семидесятые годы. Вместо того чтобы покупать модную квартиру в двух уровнях, он приобрел еще одну трехкомнатную, расположенную над его старым жильем. Была сделана перепланировка, в ходе которой был пробит потолок и добавился спиралевидный лестничный марш. Сын с нянечкой спит внизу, там же находится детская, кухня и столовая (кстати говоря, кухарку ты приглашаешь редко, предпочитая готовить сама). Время от времени там же ночует и твоя мать – тогда ты временно отказываешь своему домашнему персоналу. Мама искренне полагает, что с сыном иногда сидят твои подруги, и смешная сумма в один-полтора доллара за час работы няни ее бы, конечно, шокировала.

Присутствие няни позволило получить тебе диплом юриста в местной академии финансов и права. В университет в свое время ты не поступила и закончила исторический факультет в педагогическом.

Академия дала тебе второе высшее образование, и уже год, как ты работаешь в самой солидной местной юридической фирме. На получении второго высшего и твоем трудоустройстве настоял твой обожаемый муж, хотя ты так до конца и не можешь понять, зачем. Преподаватели академии казались тебе грубыми незнайками даже после пединститута; в душе ты их презирала, стараясь по мере сил не выказывать свои чувства. Иногда ты думаешь, что диплом было бы гораздо проще и дешевле купить, как это сделали некоторые твои приятельницы, ныне все как одна бухгалтера. Но при нем ты боишься произносить такие мысли вслух. Ты не переносишь, когда тебя высмеивают. Хотя ему ты это готова простить и иногда даже специально жертвуешь собой, чтобы увидеть, как его глаза становятся из слегка сонных лукавыми.

4

Ты много раз думала о судьбе, которая позволила тебе познакомиться с ним. С такими, как он, не знакомятся в ресторанах или на дискотеках, где ты, бывало, цепляла ухажеров, как собака блох. Ты не могла встретить его в местах, где зарабатывала на жизнь продавцом, официанткой, секретарем и уж тем более учителем в школе. Закончив в педе дополнительные языковые курсы, ты занималась репетиторством.

Круг твоего общения был неограничен, но, как ты понимаешь сейчас, очень мелок; все это было не то. Некоторые из подруг предлагали тебе и авантюрный заработок: неофициальное место их работы находилось напротив кованой изящной ограды бывшего военного летного училища, которое переоборудовали теперь в школу милиции. Однако, потеряв девственность еще во время обучения в средней школе, ты научилась получать удовольствие от секса гораздо позднее, и случалось это сравнительно редко. А дополнительные опасности, связанные с традиционно поощряемым родной милицией бизнесом, тебя только отвращали.

Впрочем, все это не мешало тебе пользоваться щедрым содержанием какого-нибудь очередного поклонника. Некоторых из них ты даже любила. Или тебе казалось, что ты их любила. Твое благожелательное любопытство к их рассказам о сложностях мужской жизни и согласие на дележ постели после месяца красивого ухаживания породило неожиданную и в чем-то лестную для тебя репутацию светской порочной женщины.

Вы познакомились, когда ты, полная злости, порвав отношения с последним любовником, скисшим рядом с тобой, как молоко на солнце, сидела и курила на лавочке у кинотеатра “Мир”. Он сел курить свою трубку рядом с тобой – ему оставалось полтора часа до поезда, уходившего с вокзала, который в вашем городе расположен в двухстах метрах от этого кинотеатра.

5

– Вы не знаете, зачем кинотеатру “Мир” нужен танк? И как по-вашему, что происходит: мир становится мирней или танк – танкистей от такого соседства?

Так начался ваш разговор. Перед фасадом этого кинотеатра был установлен памятник войне: танк Т-34. Ты уже успела докурить свою сигарету и глубокомысленно изучала пространство. На нервы снисходило успокоение после вполне банального умозаключения, что все они – козлы и не понимают, сколько нужно работать, прежде чем хотя бы скромно, но со вкусом одеться и сделать себе лицо. Этого ты тоже заметила в основном из-за трубки. Ты услышала аромат его табака и зафиксировала для себя, что этот запах тебя не раздражает. Но его вопрос застал тебя врасплох. Ты вообще не замечала соседства “Мира” с танком. В таких случаях лучше перебросить шар на чужую сторону.

– А вы как считаете? – спросила ты.

Как он считал, ты узнала гораздо позднее. Сейчас ты любишь повторять про себя сказанную им – расхожую в круге его общения – фразу: “Мы светские люди, но наш джип “Паджеро” стоит на запасном пути”. А тогда ты еще проводила его на вокзал, он купил тебе по дороге красную розу и дал номер своего сотового телефона, по которому ты не собиралась звонить. Еще ты заметила какого-то халдея, который присматривал за ним до тех пор, пока поезд не тронулся. Тогда тебе не пришло в голову, что это – его охрана.

Почему ты сказала ему, чтобы он попробовал тебя увлечь? Что ты давно ни в кого не влюблялась и жизнь без любви тебе кажется пустой?

И это – в первый же час знакомства? И это – ты, которую бесила невозможность добраться до дома без пресечения попыток со стороны соседствующих и попутствующих мужчин познакомиться с тобой?

Как-то ты пожаловалась ему на это. Он посмеялся и сказал, что ты себе льстишь; все дело в том, что ты сама обращала внимание на мужчин, и они это чувствовали.

Как бы то ни было, это ты позвонила ему по телефону. И решила, что, если он тебя не вспомнит и не узнает голос с двух фраз после двухнедельного перерыва, ты прервешь разговор и забудешь о нем. Но он тебя вспомнил.

6

Ты до сих пор немного стыдишься своих мотивов, вынудивших тебя ему позвонить. На самом деле ты собиралась его разыграть, или, выражаясь словами своих подруг, “раскрутить”. А он подходил тебе своей трубкой и шкиперской бородкой; внутренне ты уже смеялась над тем, как он будет выполнять команду “К ноге!”. Но получилось совсем иначе. В течение двух недель вы встретились два раза за кофе с мороженым ближе к полуночи. Оба раза после кофе он отвозил тебя домой к маме.

Зато пять раз ты встретилась с человеком, которого про себя именовала то хлыщом, то халдеем: он привозил тебе цветы от него, забирал вечером после работы в школе в ресторан и даже сводил на концерт симфонического оркестра с заезжим дирижером. Со временем ты оценила его. Оказалось, что с ним можно хорошо молчать, а ты уже научилась ценить это столь редкое в мужчинах качество.

Твой новый знакомый заинтриговал тебя своим стилем ухаживания. Когда на третьей неделе он пригласил тебя на уик-энд в какой-то загородный дом с сауной, ты согласилась почти без колебаний.

Большей частью во время ваших встреч говорила ты, и тебе это нравилось. Кроме того, тебе нравилось то, что он знает литературу и даже способен читать стихи вслух по памяти; а как-то тебе удалось заметить, что он отличает Шопена от Дейва Брубека не только по фамилиям. В самой нечитающей и бывшей в былинные времена повсеместно грамотной стране, гордо относящей себя к западной цивилизации, ты встретила человека, который читал больше тебя. Ты знала, что читаешь немного, но раньше, среди сверстников, этого было более чем достаточно.

Первая ночь, проведенная вместе с ним, была одновременно бесконечной и слишком короткой. Тебе не дали сомкнуть глаз; но утром ты все же уснула, пока он готовил кофе. Проснувшись, ты поняла, что влюбилась в него по уши.

7

Выйдя замуж после рождения ребенка, ты хотела взять его фамилию. Но он не разрешил тебе этого, хотя сын носит его родовое имя. Зато он устроил великолепную недельную поездку в Египет под Рождество.

Ты ненавидишь разговоры о деньгах. До его появления в твоей жизни ты рассчитывала только на себя, и это превратилось в устойчивую привычку. Когда мужчины, которые были твоими, начинали разговаривать о деньгах, ты постепенно готовилась к разрыву. Не то чтобы ты считала себя стервой и тянула из них деньги, нет: твоя гордость не позволяла никогда ничего просить. Да ты никогда и не брала денег, даже если тебе их предлагали. Но традиционной ошибкой твоих мужчин являлось то, что в период ухаживания за тобой они тратили много, стараясь произвести впечатление. А после того как они начинали считать тебя своей, их бюджет резко сокращался. Они прекращали совершать поступки, которые были тебе интересны. Теперь, полагали они, все будет происходить само собой. И тебе становилось с ними скучно.

С ним тебе никогда не было скучно, а деньги, некоторая сумма на хозяйство, всегда лежала в тумбочке, иногда увеличиваясь. Тебе было, в общем, все равно, откуда они там берутся. Тебя не интересовала и его работа: главное – быть рядом с ним. Может, оттого, что он не так часто позволял тебе это, ты ждала каждой встречи с ним, как чего-то особенного.

А он время от времени оправдывал твои ожидания. Вы побывали в Париже и Венеции, Мадриде и на Кипре. И ты тихо радовалась, что твой английский пригодился не только для репетиторства.

8

Конечно, ты постепенно поняла, что он работает в краевом управлении

Центробанка. Постепенно ты познакомилась с его друзьями. Совсем недавно твоя юридическая контора представляла интересы одной фирмы-кредитора по делу о банкротстве, вела его ты. Часть акций завода, против которого было возбуждено дело, контролировалась краевым комитетом по имуществу. Где-то на заднем плане мелькнул веселый дядечка, с которым тебя как-то познакомил супруг. Рядом с чиновником всегда были одна-две женщины, никогда не повторяясь, как картинки в калейдоскопе. И он постоянно над ними тихо посмеивался; обычно ты составляла ему компанию в заговоре против новых спутниц. А теперь вот ты представляла интересы фирмы-кредитора. И он даже не поздоровался с тобой на людях.

Дело – второе дело в твоей жизни – было выиграно; и конкурсным управляющим назначили необходимого истцу человека. Как тебя все поздравляли! Ты тоже очень гордишься собой.

9

Ты привыкла считать себя умной. Ты всегда чувствовала поведение людей и могла убедительно, по крайней мере для себя, объяснить причины их поступков. Иногда ты чувствовала пробелы в своем образовании, но они не превышали пределы допустимого. Поэтому высокая зарплата адвоката – юридического консультанта по хозяйственным делам – представляется тебе вполне заслуженной. Ты тоже стала класть часть своих денег в тумбочку. Он заметил это, но ничего не стал обсуждать. Однако ты поняла, что он очень доволен тобой.

Постепенно ты пришла к мысли, что любить можно только состоявшихся и состоятельных людей. Это было твоим открытием. И хотя ты до сих пор иногда чувствуешь себя Королевской Аналостанкой из рассказа

Сетона-Томпсона, но ты привыкла к тому, что солярий, тренажерный зал, бассейн и массажист являются теперь такой же частью твоей жизни, как и правовые системы “Гарант” с “Консультантом”.

Тебя увлекла практика хозяйственных споров – дело только на первый взгляд скучное и крючкотворное. Ты обнаружила золотую жилу создания десятков предприятий, которые, существуя только на бумаге, позволяют брать и не отдавать кредиты, уходить от налогов и затруднять жизнь, казалось бы, находящимся в безопасности китам отечественного бизнеса. Ваша фирма осуществляет юридическое сопровождение деятельности предприятий – тебе это кажется золотым дном. И ты, естественно, не замечаешь, что почему-то у вас нет конкурентов в краевом центре. Иногда заезжие москвичи что-то решают в офисе президента вашей конторы, а иногда вы судитесь с москвичами. Но, как правило, в местных судах фирмы представляют юристы, находящиеся у них в штате, а не привлеченные юрисконсульты. И вообще с вами стараются не связываться.

10

Изредка ты встречаешься со своими старыми друзьями, точнее, подругами. Ты берешь бутылку мартини и приезжаешь к ним в гости на такси. Все они любят мартини, но не часто могут себе его позволить.

В общем, они все очень рады за тебя, но жизни ваши все больше и дальше расходятся. Время от времени они принимаются обсуждать достоинства различных мужчин, и ты понимаешь, что эти мужчины в прямом смысле стали общими для твоих собеседниц. Все это перемежается разговорами о детском здоровье, юморе “от двух до пяти”, ценах и качестве тряпок, автомобилей и квартир. Иногда вы говорите и о книгах – Веллере, Акунине и Хмелевской. Одно время ты пыталась склонить их к чтению Пелевина, но этот номер с ними не прошел, хотя теперь они знают эту фамилию.

Они восхищаются твоей любовью, но ты с огорчением видишь, что не можешь объяснить им, что действительно чувствуешь; а его ты можешь показать им только со стороны. Он снисходительно относится к твоим выходам в “старую жизнь”, но категорически отказывается проводить время в кругу твоих друзей. Не сразу ты поняла, что тебя прежней для него не существует. Он пользуется твоим чувством и на его основе строит из тебя какую-то новую женщину. И старые подруги, до сих пор летающие в шоп-туры в Турцию, имеющие в пределе мечтаний мужа с собственной бензоколонкой и обожающие поедать шашлыки на природе под рев автомобильных магнитол, уже не вписываются в эту новую жизнь.

Другие же, бегающие по урокам, а летом в качестве лучшего отпуска рассматривающие работу в факультетских археологических экспедициях, сами стали вести себя отчужденно. Однажды они рассказывали тебе о могилах древних тюрков и городищах Великой Степи, которые они копали. Ты в ответ тоже стала рассказывать о своих впечатлениях от посещения Лувра и Долины Мертвых в Египте. Разговор как-то затих сам собой. Что-то стало не так; вам было неудобно друг с другом. Сменить тему и поговорить о семьях не получилось.

Но мартини, мороженое и кофе нравятся всем. Твой приход рассматривается как праздник; и когда тебе хочется помолчать среди давно знакомых лиц, тебе есть куда поехать в вашем большом провинциальном сибирском городе.

11

У вас редко собираются гости, но иногда это бывает. Ты любишь компании – это та привычка, что навсегда сохранится у тебя из прошлого. А на сей раз у вас большая компания гостей: пять мужчин и три женщины, частью жены, частью подруги. Мужчины, как ты теперь понимаешь, люди солидные, облеченные властью и состоящие в тех или иных государственных структурах. Раньше ты бы не обратила на них внимания: их отличает какой-то специфический лоск сытости; какой-то едва заметный налет жира, который всегда тебя скорее отталкивал, нежели притягивал. В остальном это просто одетые в хорошую одежду люди с хорошо поставленными голосами и хорошим чувством юмора. Но ты уже научилась различать неуловимый флюид самодовольства и уверенности в себе, присущий сильным этого общества. И тебе нравится, когда он есть в мужчине. Теперь ты не можешь понять книжки из старой русской литературы про рефлексирующих интеллигентов. В твоей прежней жизни бывало, что те, кто их напоминал, нравились тебе. Но очень недолго. “Мальчишки, – думаешь ты, – все они были мальчишки. А эти – мужчины”.

Одна из излюбленных тем ваших светских разговоров – путешествия.

Госслужащие делятся своими впечатлениями о Канарах и Карибах, Мальте и Таиланде, мюнхенском пивном фестивале и карнавале в

Рио-де-Жанейро. По своей жизни с мужем ты знаешь, что поездки бывают двух родов: неожиданные и планируемые. Ты любишь неожиданные, когда он отводит тебе на сборы и улаживание рабочих дел в конторе максимум час, после чего вы летите куда-то на пять дней. Куда-то, где вы будете вдвоем.

Поездки планируемые предполагают выезд компанией. Тогда вы едете не одни и чаще на десять дней, чем на пять. А иногда он уезжает без тебя, в мужской компании. Все это требует денег, о которых ты уже давно не думаешь. Гораздо чаще тебя волнует мысль, изменяет он тебе или нет. Почему-то ты уверена, что ему было бы очень легко увлечь большинство из знакомых тебе женщин, несмотря на его неброскую внешность и сравнительно невысокий – ты становишься вровень с ним, одевая туфли на каблуках, – рост.

12

А вечер неожиданно продолжился за полночь. Часть гостей разошлась, но трое мужчин заспорили о качестве своих часов. Ты провожаешь их на нижний этаж в кухню. Они договорились разрешить свой спор о влагонепроницаемости опытным путем: прокипятить часы в течение пяти минут. Твой любимый отказывается принять участие в эксперименте – последняя гостья показывает ему видеозапись своего путешествия в

Австралию; а он, по его словам, никогда не был в Сиднее.

Пока закипает вода в кастрюле – они потребовали налить не меньше двух литров, – ты поишь их кофе. Разговор перескакивает с темы на тему, но сквозь белый шум анекдотов ты вдруг понимаешь, что они со злостью говорят о каком-то местном журналисте, который “портит бизнес”, что все это уже надоело, что остается только один выход, но нужна санкция… и произносится имя твоего мужа. Видимо, ты чему-то все же непроизвольно удивилась, потому что один из них сказал: “Ну ведь договаривались же: ни слова о делах!”. Вода наконец забурлила, и они сгрудились у “Индезита”, споря о том, нужна ли им ложка, для того чтобы опускать часы в воду, как куриные яйца, чтобы они не разбились, или, поскольку часы еще и противоударные, нужно их просто бросать в кипяток, как картошку. Победила вторая точка зрения.

Заинтриговавший тебя разговор о журналисте не возобновляется. После пяти минут кипячения, отмеченных звонком таймера, который ты сразу же выключила, чтобы не тревожить няньку с сыном, они разобрали свои часы. Выявился однозначный победитель, который, собственно, и настаивал на состязании, – оказывается, ему подарили часы для подводного плавания. У них даже не запотело стекло. У второго стекло запотело, но ход часов не изменился. У третьего же часы за пять минут успели отстать на одну минуту. Теперь они пошли наверх, с интересом обсуждая, восстановится ли ход полностью, после того как часы высохнут, или нет.

Вечер заканчивается: теперь все предаются воспоминаниям.

Естественно, ты помнишь события десятилетней давности, но в двадцать с небольшим тебе было абсолютно неинтересна фамилия вашего предгорисполкома или управляющего Жилсоцбанка. Правда, из скупых рассказов мужа о себе ты знаешь, что тогда он приехал работать в ваш город из Петербурга и начинал в Госбанке с должности начальника отдела. Опять-таки ты удивляешься не его карьере и влиянию, а тому, как можно такому мужчине дожить до сорока лет без штампа в паспорте.

Подвыпившая молодая женщина, побывавшая в Сиднее, подначивает мужчин, которые вспоминают выборы, альянсы и интриги, плакатно-демагогическими фразами. Она говорит о том, что много людей живут плохо, а что же власть? Власть ездит по зарубежам! Не заботится власть о народе… Человек с золотыми часами, у которых начал сбоить ход, с виду выглядит самым простым и реагирует вполне серьезно. Он зачем-то объясняет, что работать в госструктуру он пошел только потому, что это было нужно его фирме – и, естественно, фирма продолжает выплачивать ему зарплату в прежних размерах помимо его государственного жалованья. “И еще молоко должны были бы доставлять на службу за вредность условий”, – добавляет он. Но она не успокаивается, а продолжает провоцировать сильных мужчин, которым все это очевидно неприятно. Они сидят с таким невозмутимым видом, как будто на их глазах кто-то залез рукавом в салат соседа, по ходу столкнув стакан с вином и залив скатерть. Ты внимательно рассматриваешь свою гостью: это для тебя новый вид. Она хорошо ухожена, молода, с яркой внешностью, длинными стройными ногами – и явно вашего круга. Тебе, однако, никогда не приходил в голову и сам ее вопрос: зачем этот круг России, не говоря уже о том, чтобы им дразнить; а она это делает. Однако прежде, чем ты подумаешь, почему тебе это нельзя, а ей – можно, ты слышишь ледяной голос мужа:

– Да мне плевать, что страна стала жить хуже, зато я стал жить лучше. И вы, кстати, тоже.

Она смеется хриплым смехом, подходит к нему и спрашивает, может ли она его поцеловать. Он встает, деланно округляет глаза и выразительно подставляет ей профиль.

Вы провожаете гостей. Ты чувствуешь наряду с обычной гордостью за своего мужа еще и некоторое смятение чувств. В твоей умной голове все разложено по отсекам, которые при необходимости полностью изолируются друг от друга. И все, что остается, – это отсутствие вопросов и смятение чувств. Он раздражен, и ты не знаешь, нужна ли ему сейчас твоя близость. Более того, ты его немного боишься.

13

Примерно через месяц после этого вечера по одному из центральных телеканалов на всю страну разносится весть, что на главного редактора одной из газет в вашем городе было совершено покушение.

Пуля прошла навылет; ранение правой руки.

Ты периодически читала эту газету – она имела, пожалуй, самый большой тираж в вашем крае. Она действительно покусывала то богатых людей, то краевые власти. Более того, однажды в ней косвенно перепало даже тебе; то есть не тебе конкретно, а тем людям, которых ты представляла по делу о невозвращенных кредитах. Конечно же, в газете все наврали. То есть факты-то правильные, но только часть, да и подача материала… Ты вспоминаешь разговор людей, варивших свои часы. Сплошное смятение чувств. Даже некоторое злорадство, одновременно с облегчением, что не убили.

За ужином вы молчите; все паузы заполняет сын, который лепечет что-то постоянно, когда его рот свободен от еды. После ужина ты заговариваешь о покушении. Он удивлен или делает вид, что удивлен, – ты не знаешь. Но звонит телефон, на следующей неделе он едет инспектировать отделения Центробанка в крае. Вы не поговорили.

14

С тобой ничего не происходит. Вопрос, который сформулировал бы любой из героев детективных романов: принимал ли косвенное участие в покушении на журналиста твой благоверный или нет? – не выкристаллизовывается и не выпадает в осадок в твоей умной голове.

Ты ведешь прежний образ жизни; в вашей фирме по-прежнему куча клиентов; у тебя даже появилось ощущение, что их количество увеличилось. И куча подруг, которые любят мартини, кофе с мороженым и – поболтать.

Он вернулся из поездки почти через три недели. Пожаловался на скверные гостиницы и некомпетентность работников своей конторы в маленьких городках. Объяснил тебе, что повсюду принимают специалистов по принципу родства, а потом начинаются проблемы; что нужно ориентироваться на талантливых исполнителей из массы народной.

Если их найти и вытащить оттуда, то это – самые надежные и старательные работники, но его позицию в конторе только официально поддерживают, а неофициально проводят свою непотистскую кадровую политику. Трайбализм кругом, в общем. (Ты потом полезла в словарь, чтобы разобраться с терминами. Решила, что поняла его правильно.)

Редактор выздоровел после покушения и уехал из города. Следствие по делу закончилось ничем. Газета стала кусаться меньше, а ваши клиенты совсем исчезли с ее страниц.

15

Но однажды, почти два года спустя, он сам заговорит с тобой об этом.

Он расскажет, что газету покупал коммерческий банк, в котором обслуживается часть самых крупных клиентов вашей юридической фирмы.

А коммерческому банку нужны хорошие отношения с твоим мужем.

Редактору принадлежала треть акций газеты – в данных конкретных условиях блокирующий пакет. Он продал их первым из учредителей; собственно, ему первому и предложили. Задорого.

А потом ему было очень неудобно. Твой муж считает, что журналист сам выстрелил в себя, инсценировав покушение. После этого можно было сделать испуганный вид и заявить о продаже им акций газеты.

Задешево. Хотя учредители-то все равно знали истинную цену. Но остальные журналисты – нет.

Он смеется, рассказывая это. Вы обсуждаете свободу слова, и у него эта история пришлась и к слову, и к свободе. Ты опять испытываешь смятение чувств. А ведь ты носишь его второго ребенка. Но он пока этого не знает.

Ты скажешь ему об этом, он улыбнется, прижмет тебя к себе и скажет в ответ: “Счастье мое”, – и ты растаешь.