Текст книги "Адмирал: О дважды Герое Советского Союза С. Г. Горшкове"

Автор книги: Петр Абламонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

В 1926 году, когда ему исполнилось 16 лет, Сергей окончил Коломенскую среднюю школу и отправился в Ленинград – поступать в университет. То было время созидания – новой жизни, новых заводов, шахт, электростанций, железных дорог. Везде требовались грамотные, знающие люди. Одним из самых популярных был лозунг: «Кадры решают все».

Сергей Горшков успешно сдал экзамены и был зачислен вольнослушателем физико-математического факультета Ленинградского университета.

С первых дней учебы он сочетал занятия в университете с работой в морском порту, пока в судьбе его не произошел крутой поворот. Увлеченный общим движением молодежи – служить на флоте, – он в 1927 году написал заявление с просьбой принять в Высшее военно-морское училище имени М. В. Фрунзе.

Не помышлявший ранее о профессии военного, молодой Сергей Горшков, поступив в училище, проникся сознанием счастливой доли военного моряка. Славная история училища, воспитавшего не одно поколение мореплавателей, давшего миру известных флотоводцев, славные традиции – все это производило на будущего моряка огромное впечатление. Курсантов вдохновляло сознание того, что им доверена героическая эстафета из рук тех, кто штурмовал Зимний и сражался на фронтах гражданской войны, кто закладывал основы социализма. Они встречались с участниками революционных событий, слушали их рассказы, жадно впитывая и атмосферу училища, где в актовом зале выступал Ильич, и личный пример военкомов, коммунистов, гордясь той высокой оценкой, которую дал военным морякам В. И. Ленин.

Изучение общественных наук, законов классовой борьбы еще более закаляло у будущих моряков готовность защищать первое в мире социалистическое Отечество…

Увлекала и вдохновляла героическая история русского флота, и курсант Горшков, постигая мысли выдающихся флотоводцев, выписывал некоторые из них. Особенно влекли его суждения адмирала Макарова: «Мое правило: если вы встретите слабейшее судно – нападайте, если равное себе – нападайте и если сильнее себя – тоже нападайте…», «…если на миноносце будут находиться люди со стальными нервами, то их ночные атаки будут иметь полный успех. Люди с большим самообладанием могут сделать чудеса, тогда как слабая воля исполнителей и недостаток в настойчивости в значительной степени убавят результат».

Преподаватели того времени – старые моряки, имевшие большой опыт плавания на кораблях, офицеры российского флота, принявшие новую власть рабочих и крестьян. Они передавали курсантам свои знания, свой опыт, свою влюбленность в море, флотскую службу.

А на практических занятиях с ребятами в курсантской форме занимались ассистенты педагогов – старые боцманы, помогая будущим командирам овладевать профессиональными моряцкими тайнами, непростой практической флотской службой.

Атмосфера глубокого уважения, заинтересованного постижения морских наук, дух славных революционных и боевых традиций пробудили в душе Сергея Горшкова истинную любовь к флоту, морской службе. Эти чувства еще более окрепли во время морской практики летом 1928 года на легендарном крейсере «Аврора».

Курсанты любовались кораблем, а старые моряки напоминали им: корабль держится не на воде, а на флотском порядке.

Выйдя на просторы Балтики, «Аврора» демонстрировала собой рождение молодого советского флота. Встречавшиеся иностранные корабли и пароходы спускали флаг в знак уважения перед Страной Советов. Советский флот выходил на просторы морей, получив всеобщее признание.

Дальний поход «Авроры» окончательно убедил курсанта Горшкова, что флот, служба – его стихия, призвание. Как это увлекательно, хотя и сложно, – рассчитать место корабля по звездам. По ночам исписывались десятки страниц, цифры, выстраиваясь в колонки, позволяли прокладывать четкую линию на штурманской карте. Корабль шел вне видимости берегов, и звезды освещали и подсказывали его путь. Курсант Горшков надеялся найти и свою звезду.

После трудных вахт, авралов, приборок курсанты собирались вечерами на баке и звонко пели: «По всем океанам развеем мы красное знамя труда».

Уже значительно позднее Сергей Георгиевич скажет:

«Часто говорят о романтике морской службы, романтике дальних океанских плаваний. Да, действительно, в морской службе романтики немало. Но по-настоящему понять и оценить эту романтику могут только люди, избравшие судьбу моряка, преданные флоту, отлично знающие и глубоко любящие свое дело, хотя в службе на море им не всегда легко. Порой возникают весьма сложные ситуации, в которых приходится постоянно быть готовым к любым, подчас тяжелейшим моральным и физическим испытаниям, требующим предельного напряжения сил. Однако великая цель служения Родине помогает морякам преодолевать все трудности…»

Поход вокруг Скандинавии был до предела заполнен штурманской практикой, несением вахт на верхних боевых постах, в машинном отделении и у паровых котлов. Поход стал настоящей школой обучения и воспитания будущих командиров. Возможно, вспоминая этот первый в своей жизни поход, С. Г. Горшков много лет спустя особо подчеркнет значение дальних походов для совершенствования боевой выучки экипажа, сплочения личного состава, для закалки моряков.

Незаметно пролетели четыре года учебы.

В последний раз перед тем, как разъехаться, прошли вчерашние курсанты по набережной Невы, поклялись хранить флотскую дружбу, верность морю. Рядом с С. Г. Горшковым были его однокурсники В. А. Касатонов, А. Т. Чабаненко, С. Е. Чурсин, В. А. Чекуров, И. И. Байков и другие. Это был девятый, знаменитый девятый выпуск училища, вошедший в историю флота как наиболее «урожайный». Многие из этого выпуска стали адмиралами, командовали флотами, флотилиями – «держали флот в своих руках».

После окончания училища С. Г. Горшков получил назначение на Черноморский флот – штурманом эскадренного миноносца «Фрунзе». Этот корабль стал не только его родным домом, но и университетом, крепостью, доброй стартовой площадкой…

А потом был Тихоокеанский флот. Здесь начинали свой славный путь многие флотоводцы, в их числе – С. О. Макаров.

Штурман флагманского корабля минного заградителя «Томск», флагманский штурман бригады, командир сторожевого корабля, а затем эскадренного миноносца – ступени его роста в тот период.

Командование кораблем – один из самых волнующих и памятных этапов в службе С. Г. Горшкова. В должности командира он сполна испытал чувство ответственности за выучку людей и за состояние техники, моральный дух моряков, их быт и досуг. Соединяя взыскательность с вниманием и заботой о людях, он старался сплотить экипаж, добиваясь готовности выйти в любую минуту на задание.

И какими бы в дальнейшем ни доводилось командовать частями, соединениями, флотилиями, ничто не смогло заслонить в его сердце тот ставший в свое время родным корабль, где он впервые испытал свое командирское искусство. Не случайно С. Г. Горшков скажет спустя много лет:

«Командир военного корабля… Высокое, гордое звание! Чтобы по праву занять командирское место на мостике, нужен большой упорный труд. Беспредельная преданность Родине, сильная воля, твердый характер, настоящая любовь к морю, гордость своей профессией, готовность к трудностям и к подвигу и способность постоянно учиться – непременные качества командира корабля».

С началом боев у озера Хасан для кораблей 7-й морской бригады Тихоокеанского флота, которой командовал капитан 3-го ранга С. Г. Горшков, наступили трудные дни. Корабли бригады конвоировали транспорты, доставлявшие из Владивостока в бухту Новгородская войска и боевую технику, а обратно – раненых бойцов, несли дозорную службу. На счету кораблей оказалось немало успешных операций. Действия 7-й морской бригады характеризовались четкостью управления, слаженностью действий, тесным взаимодействием с другими силами.

Семилетняя служба на Тихоокеанском флоте обогатила С. Г. Горшкова командирской практикой, пониманием насущных проблем флота, возможностей Тихоокеанского театра, его перспектив. Уже в те годы молодой командир на занятиях, теоретических семинарах порой удивлял других смелыми взглядами на характер будущего флота.

На Черноморский флот на должность командира бригады эскадренных миноносцев капитан 2-го ранга Горшков вернулся в июне 1939 года. Он прибыл на флот, где началась его самостоятельная морская вахта и где суждено ему было встретить начало Великой Отечественной войны.

Служба на флотах, прохождение всех ступеней командирской деятельности – от командира боевой части до командира бригады крейсеров – подготовили его к тем испытаниям, сквозь которые довелось пройти контр-адмиралу Горшкову за все долгие дни и ночи войны.

7

Азовская военная флотилия была воссоздана вновь в феврале 1943 года в связи с успешным наступлением советских войск и освобождением ряда городов южной части нашей страны. Командующим снова был назначен С. Г. Горшков. По его запросу на флотилию были возвращены офицеры, уже участвовавшие в боевых действиях на Азовском море. Начальником штаба стал опять опытный моряк капитан 2-го ранга А. В. Свердлов, его заместителем и начальником оперативного отдела – капитан 3-го ранга А. А. Ураган, начальниками других отделов – капитан 3-го ранга А. С. Бархоткин, капитан 2-го ранга Н. К. Кириллов. Политотдел флотилии возглавил капитан 1-го ранга С. С. Прокофьев.

Опираясь на своих помощников, контр-адмирал С. Г. Горшков осуществил ряд удачных операций, о которых в автобиографии написал так:

«Весной 1943 года командовал рядом десантных и набеговых операций на временно занятое немцами побережье для содействия наступающим сухопутным войскам Южного и Северо-Кавказского фронтов. Наиболее крупными операциями флотилии были: десанты в Мариуполь, Осипенко и Темрюк; поддержка с моря частей Северо-Кавказского фронта при освобождении Таманского полуострова и, наконец, крупная десантная операция в ноябре 1943 года по высадке частей отдельной Приморской армии на Керченском полуострове. Этот десант впоследствии перерос в операцию по систематическим перевозкам через Керченский пролив войск, техники и грузов армии».

Каждая из этих операций примечательна по-своему, содержала что-то новое, отличалась гибкостью, зрелостью оперативного решения и главным – одержанной малыми силами победой.

При подготовке и проведении Новороссийско-Таманской наступательной операции прослеживается уже выработанный в прошлых операциях почерк: четкое планирование, тщательная подготовка и внезапность действий. Учитывая, что противник, опираясь на заранее подготовленные рубежи «Голубой линии», начал эвакуацию своих войск с Таманского полуострова на Керченский через Темрюк и пролив, командующий флотилией поставил своим силам задачу прорвать оборону противника, нарушить коммуникации.

Операция была успешной. Решительными действиями части десанта перерезали дорогу Темрюк – Пересыпь, нанесли удар с тыла по вражеским позициям в Темрюке и выполнили поставленную задачу.

Наблюдая с командного пункта за действиями своих сил, Сергей Георгиевич с гордостью и радостью отмечал, как выросло за годы войны боевое мастерство азовцев. Нехватку в силах они компенсировали высокой выучкой. За 25 дней – 15 боев с вражескими кораблями на коммуникациях, высажено 4 тактических десанта. В этой операции приходилось концентрировать необходимые силы в крайне ограниченные сроки, скрытно, и действия флотилии, внезапные и мощные, приносили победу.

Пришел 1944 год – год решительного наступления наших войск. Быстрое продвижение войск 3-го Украинского фронта нуждалось в активной поддержке со стороны приморского фланга. В связи с этим Азовская военная флотилия переформируется в Дунайскую военную флотилию и перебазируется в Одессу. Контр-адмирал С. Г. Горшков назначается командующим флотилией с оперативным подчинением командующему 3-м Украинским фронтом.

Направляясь в Одессу, С. Г. Горшков забирает с собой прежний штаб и командиров соединений, проявивших высокое искусство управления силами. Среди них капитан 2-го ранга П. И. Державин – командир 1-й бригады речных кораблей, капитан 2-го ранга А. Ф. Аржавкин – командир 2-й бригады речных кораблей, капитан 2-го ранга Г. Н. Охрименко – командир 1-й бригады траления, капитан-лейтенант И. М. Кузнецов – офицер-оператор штаба флотилии и другие.

В августе началась подготовка к преодолению Днестровского лимана. Содействуя нашим наступающим частям, флотилия должна была осуществить высадку десанта на правый берег лимана.

Командование флотилии и непосредственно командующий уделяли большое внимание специальной подготовке десантников.

«На северо-западной окраине Одессы в течение двух недель мы, бойцы морской пехоты, проводили регулярные тренировки. Отрабатывали посадку и высадку. Учились длительное время ходить на веслах. Нередко на берегу во время тренировки мы видели командующего флотилией или начальника штаба, которые интересовались нашей подготовкой…» – эти строки из воспоминания разведчика Дунайской флотилии Алексея Чхеидзе.

И вот наступил черед действовать Дунайской флотилии. Стремясь развить успех войск, командующий 3-м Украинским фронтом генерал армии Ф. И. Толбухин приказал начать форсирование Днестровского лимана.

«С большим волнением ожидал я вечерних сумерек, когда надо будет отдать распоряжение о начале движения, – вспоминает С. Г. Горшков. – И как только этот момент наступил, на восточном берегу лимана все пришло в движение. Вот уже шлюпки на воде, и в них молча размещаются морские пехотинцы с оружием, боеприпасами. Приняв назначенные подразделения, катера и шлюпки отходят от берега и исчезают в темноте».

И снова в качестве высадочных средств – лодки, паромы, катера, полуглиссеры, заранее сосредоточенные в лимане. Командующий флотилией на новом театре, в новых условиях пользуется старым, испытанным средством – внезапностью. Форсирование лимана проходило неожиданно, без артиллерийской подготовки, с соблюдением максимальной маскировки.

Враг обнаружил десант, когда до берега оставалось 100–200 метров. Фашисты открыли сильный огонь. Преодолевая сопротивление врага, десантники высадились на берег и захватили плацдарм.

Уже шла высадка первых эшелонов десанта, когда в Днестровский лиман через узкое Царьградское гирло с боем прорвались бронекатера и минометные катера под командованием капитан-лейтенантов С. И. Барботько и В. И. Великого и тральщики, прикрываемые катерами-дымзавесчиками. Обстреляв огневые точки противника в районе Белгород-Днестровского, они приступили к огневой поддержке частей десанта, наступавших с захваченных плацдармов.

Десантники продвигались вперед. Вскоре над древними стенами Белгород-Днестровской крепости взметнулся алый флаг.

В те дни наступления наших войск и ответственных боевых операций командующий флотилией был до предела сосредоточен, собран. Он не упивался победами, настраивал офицеров штаба на оперативные действия, чтобы не дать опомниться врагу.

В условиях стремительных боев командующий флотилией требовал от штаба четкого руководства всеми силами, их взаимодействия. Нередко, приняв решение, контр-адмирал С. Г. Горшков тут же выезжал в части и разъяснял задачу командирам непосредственно на месте, настраивая моряков на активные действия.

24 августа корабли прорыва под прикрытием торпедных катеров и авиации флота вошли в Килийское гирло Дуная и, подавляя сопротивление противника, начали движение вверх по реке. Преодолев огневое противодействие врага, корабли флотилии заняли города Вилково, Килия, Тулча и ряд других населенных пунктов. Наши бронекатера шли вверх по Дунаю, уничтожая переправы, огневые точки и скопления вражеских сил по обоим берегам реки.

Как отмечают историки, действия Дунайской флотилии по овладению дельтой Дуная отличались стремительными темпами продвижения, быстрым перераспределением сил, умелым ведением самостоятельных операций. Наступление кораблей флотилии было таким быстрым и решительным, что дунайцы часто занимали порты еще до подхода войск 3-го Украинского фронта. Днем 25 августа командующий флотилией доносил в Москву, в Ставку: «Частей армии нет. Прошу уточнить обстановку».

Действия соединений и частей Дунайской флотилии в период освобождения Румынии и Болгарии получили высокую оценку командования. Имя С. Г. Горшкова не раз упоминалось в приказах Верховного Главнокомандующего.

В последние месяцы 1944 года корабли и катера флотилии высадили 20 тактических десантов, осуществили переправу около миллиона войск с вооружением и техникой, очистили от мин 2,5 тысячи километров рек. Они участвовали в освобождении Белграда и Будапешта.

Родина высоко оценила боевые действия Дунайской военной флотилии, наградив ее орденами Красного Знамени, Нахимова I степени и Кутузова II степени.

В январе 1945 года вице-адмирал С. Г. Горшков – новое звание ему было присвоено в сентябре 1944 года – назначается командующим эскадрой кораблей Черноморского флота. В представлении его на эту должность было написано:

«Назначение тов. С. Г. Горшкова на должность командующего эскадрой преследует цель дать боевое ядро флота в руки опытного, решительного и боевого адмирала». Вскоре Сергей Георгиевич прибыл к новому месту службы и сразу же понял всю сложность предстоящей работы. Многие корабли, поврежденные в ходе боев, нуждались в капитальном ремонте. Нужно было восстановить места базирования, а с окончанием войны организовать планомерную боевую и политическую подготовку личного состава.

В те дни Сергей Георгиевич часто выезжал в места докования кораблей, на заводы, на стоянки кораблей, советовался с инженерами, организуя ремонт кораблей силами личного состава. В напряженных, до краев наполненных флотских буднях наступил день, ставший точкой отсчета дней мира, – долгожданный, неизбежный, завоеванный День Победы.

Закончилась жесточайшая из войн, но еще не один год вся наша страна и военные моряки в том числе залечивали нанесенные фашистами раны.

В первые послевоенные годы вице-адмирал С. Г. Горшков много сил отдает совершенствованию боевого мастерства личного состава, отработке задач, организации боевой учебы с учетом опыта Отечественной войны.

Он хорошо помнил войну.

«Период командования С. Г. Горшковым эскадрой Черноморского флота – это был расцвет его деятельности, – пишет адмирал В. С. Сысоев. – В эти годы на эскадре были выработаны многие принципы морской службы на плавающих соединениях. Достаточно сказать о вошедших в то время в практику боевой подготовки эскадры Черноморского флота, а позже и других флотов системе сбор-походов, практике сдачи экзаменов на самостоятельное управление кораблем, боевой частью, заведованием от матроса до командира корабля и соединения. Нам, служившим в то время на эскадре, было видно, с какой настойчивостью вводил Сергей Георгиевич эти и другие новшества, ставшие потом основой руководящих документов для плавающих соединений. Можно смело утверждать, что эскадра Черноморского флота в то время была образцовым соединением и именно здесь была заложена основа школы морской службы С. Г. Горшкова. Не случайно из состава эскадры Черноморского флота вышли многие видные военачальники, ставшие потом командующими флотами и заместителями Главнокомандующего. Среди них можно назвать таких, как адмирал флота С. М. Лобов, адмирал В. В. Михайлин, адмирал-инженер В. Г. Новиков и другие».

Сергей Георгиевич так охарактеризовал этот период своей службы:

«Четыре года командования эскадрой кораблей флота дали мне хорошую практику в руководстве крупными корабельными соединениями, в проведении больших восстановительных работ на кораблях и в местах базирования, в организации боевой и политической подготовки личного состава, в проведении испытаний новых, послевоенных кораблей и их оружия и техники».

В ноябре 1948 года вице-адмирал С. Г. Горшков назначается начальником штаба, а в августе 1951-го – командующим Черноморским флотом. Это было не простое выдвижение с одной должности на другую: каждая служебная ступенька готовила его к той высокой миссии, которой ему предстояло посвятить большую часть жизни.

И когда встал вопрос о назначении С. Г. Горшкова Главнокомандующим Военно-Морским Флотом, он вступил в эту должность, имея богатейший опыт руководства крупными силами и в годы войны, и в мирное время. Ему предстояло возглавить флот в тот момент, когда вопрос о дальнейших путях его развития встал особенно остро.

В большом океанском плавании

1

Примерно к середине 50-х годов завершился первый этап развития советского Военно-Морского Флота, который охватывает первое послевоенное десятилетие. На этом этапе строительство флота шло в основном по пути создания эскадр надводных кораблей. По своей структуре флот был прибрежного действия.

Все возраставшая угроза нашей стране с океанских направлений, концентрация сил флотов блока НАТО у наших берегов, безудержная гонка морских вооружений, как обычных, так и ядерных, выдвинули вопрос о надежной защите морских рубежей Советского Союза.

Примерно с середины 50-х годов в соответствии с решением партии и правительства в нашей стране начались крупные работы по созданию мощного океанского ракетно-ядерного флота. Этим было положено начало второму этапу в развитии советского Военно-Морского Флота.

Каким должен быть флот? Таким, как флоты великих морских держав, или коренным образом отличаться от них? Что должно лежать в его основе? Какие силы должны определять его мощь? Каковы основные направления развития флота?

Поиску ответов на эти вопросы было подчинено многое в деятельности Главкома ВМФ. На ответственных флотских совещаниях Сергей Георгиевич напоминал своим заместителям, что при составлении предложений надо опираться на результаты крупнейших научно-технических достижений, в особенности в области создания ракетного оружия, атомной и газотурбинной энергетики.

«Сергей Георгиевич при подготовке и обсуждении предложений, – рассказывает Герой Социалистического Труда адмирал П. Г. Котов, – на всех уровнях заботился и настойчиво добивался создания кораблей с учетом опыта войны, современного уровня развития науки и техники, исходя из задач Военно-Морского Флота и противостоящих ему сил вероятного противника. Он многое делал для того, чтобы научные исследования в интересах развития кораблей, оружия и техники проводились непрерывно. В эпоху научно-технической революции, когда наука и техника развиваются быстрыми темпами, Главком придавал особое значение вопросам прогнозирования развития флота, научному руководству строительством флота. В дальнейшем он требовал от нас учитывать первый опыт дальних плаваний кораблей, который оказал существенное влияние на такие элементы, как надежность, мореходность, автономность, дальность плавания, обитаемость кораблей и т. д.».

Понимание ответственности, выпавшей на его долю, заставляло С. Г. Горшкова действовать осмотрительно. Выдержав испытания на прочность и в годы войны, и в мирное время, он, неторопливый в решениях всегда, в те дни был особенно сдержан и больше выслушивал других, чем говорил сам. После шумных совещаний и заседаний, прохаживаясь по своему просторному кабинету, Сергей Георгиевич подводил итоги раздумьям.

То было время дискуссий как в нашей стране, так и за рубежом – дискуссий о влиянии ядерного оружия на характер войны на суше и на море. Высказывались крайние взгляды, сводившиеся к отрицанию роли отдельных видов вооруженных сил, систем вооружения. Отрицалась даже возможность флотов действовать в море, а следовательно, и его необходимость для страны. Но жизнь подтверждала другое.

Сергей Георгиевич подходил к карте. Кто окружает нас, нацеливает против нас свои силы? Коалиция морских держав, располагающих мощными современными флотами. И прежде всего – авианосными силами. В то время флот США насчитывал в своем составе 14 многоцелевых авианосцев. На этих кораблях находилось до 1500 самолетов – носителей ядерных средств.

Как развиваться дальше советскому флоту? Быть может, нам следует идти своим, самобытным путем, строить корабли и самолеты, которые бы отвечали современным требованиям защиты Отечества с океанских направлений?

Обдумывая этот основополагающий вопрос, Главком снова и снова возвращался мысленно к истокам российского флота.

Опыт строительства русских кораблей – от первого подводного корабля крестьянина Никонова, ботика Петра до лучших кораблей Отечественной войны – та путеводная звезда, которая может определить курс строительства океанского отечественного флота. Искусством русских кораблестроителей создавались во все времена корабли оригинальных конструкций в духе времени. Петровские галеры, парусные фрегаты, пароходы, броненосцы – славные вехи отечественного кораблестроения. Они сочетали в себе силу, скорость, красоту. Но при всем том русские моряки, сражавшиеся на этих кораблях при Гангуте, Корфу, Синопе, Цусиме, на Баренцевом и Черном морях в Отечественную войну, всегда мечтали о флоте будущего, который еще более прославит Отчизну.

Все чаще в памяти Сергея Георгиевича всплывали суровые годы войны, когда особенно остро ощущался недостаток кораблей, и при высадке десанта в районе Григорьевки, и позднее, в Керченско-Феодосийской операции, когда он с болью в сердце смотрел на маленькие суденышки, направлявшиеся к вражескому берегу, которые нещадно трепал шторм…

Начало нового этапа развития отечественного флота – этапа создания и развития советского океанского атомного флота – связано с появлением в Советских Вооруженных Силах ядерного оружия и ядерной энергетики.

Именно тогда возник и такой вопрос: каким кораблям отдать предпочтение? Сам Сергей Георгиевич все время служил на надводных кораблях, но он хорошо знал, что в первой и второй мировых войнах подводные лодки зарекомендовали себя как род сил военно-морского флота, способный активно действовать в океанах и морях и успешно решать важные задачи.

На одном из ответственных совещаний Главком высказался за строительство современных подводных лодок. Один из его заместителей возразил:

– Надо иметь в виду, что в ходе минувшей войны потери подводных лодок были велики. Надводные корабли союзников уничтожили более трети лодок гитлеровской коалиции. И сейчас имеются эффективные силы противолодочной борьбы.

Тогда Сергей Георгиевич, убежденный в своей правоте, поставил вопрос так:

– Нужно с помощью точных научных расчетов изучить, смогут ли подводные лодки, несмотря на постоянное совершенствование средств противолодочной обороны, достичь стратегических целей в войне на море.

Вскоре научные исследования подтвердили высокую эффективность подводных лодок при правильном их использовании и надлежащем боевом обеспечении.

Появление атомных подводных лодок положило начало созданию мощных подводных сил, способных решать стратегические задачи в океане.

Кое-кто из ученых, ссылаясь на крупные империалистические державы, имевшие огромный надводный флот, утверждал, что нашей стране надо догонять их.

Сергей Георгиевич высказал свое мнение твердо:

– Чтобы нам сравняться в силах с крупнейшими державами по основным классам надводных кораблей, потребуются долгие годы, огромные материальные средства.

Как известно, в ходе борьбы мнений в мировом подводном кораблестроении определились два направления: создание новейших подводных ракетоносцев, носителей мощных дальнобойных ракет, и многоцелевых атомных подводных лодок, способных выполнять весьма широкий круг боевых задач.

Впоследствии сформировались и такие направления в развитии флота: вооружение флота авиацией дальнего действия – океанской авиацией, качественное изменение средств борьбы с подводными лодками, использование разнообразных средств радиоэлектроники, автоматизации, а также математических методов исследования с применением электронно-вычислительных машин.

Со временем С. Г. Горшкова все больше занимает мысль о сбалансировании флота, преимущественном развитии тех родов сил, которые способны наиболее эффективно решать основные задачи, стоящие перед флотом. Такими силами являются атомные подводные лодки и морская ракетоносная авиация.

Именно они могут сконцентрировать в себе огромную ударную мощь, обладать высокой мобильностью, скрытностью действий и способностью наносить удары по важным центрам. Предпочтение, отдаваемое развитию подводных лодок и морской авиации, не только не исключало, а, наоборот, предполагало согласованное развитие других родов сил флота, и, конечно, надводных кораблей для решения свойственных им задач.

Идея Главнокомандующего Военно-Морским Флотом СССР о сбалансировании флота была обсуждена в самых высоких инстанциях. Партия и правительство утвердили генеральный курс в строительстве флота, наметили пути достижения целей, определили людей, ответственных за выполнение намеченного курса. Людей деятельных, грамотных, преданных флоту, своему делу.

2

Сергей Георгиевич Горшков в каждый определенный момент стремился четко выделить главное звено в создании нового флота. В самом начале центр тяжести пришелся на проектирование новых кораблей. В проектах новых лодок находили применение последние достижения техники мирового кораблестроения.

При встречах с конструкторами Главком подробно расспрашивал о ходе работ, вникал в характеристики новых лодок. Главное, чего требовал он от ученых, конструкторов, – это обеспечить скрытность действий подводных лодок, способность находиться в подводном положении практически в течение всей автономности, достигать большой глубины погружения, плавания на малошумных ходах, оснащения необходимым мощным оружием.

Конструкторы искали, мучились и подчас все начинали сначала. Главком все чаще бывал в конструкторском бюро.

Он твердо добивался создания лодок, сочетающих в себе большую ударную мощь, высокую мобильность и способность действовать в глобальных масштабах. После одного из таких посещений Сергей Георгиевич записал:

«Современный боевой корабль – это сложнейшее сочетание технических устройств, систем и комплексов, являющихся самыми последними достижениями науки, инженерной мысли и производства. Это ядерная энергетика, газовые и паровые турбины с большой удельной мощностью, стратегические и оперативно-тактические ракеты, самонаводящееся подводное оружие, автоматическая артиллерия, техника, обеспечивающая комплексную автоматизацию процесса управления, прецизионная штурманская аппаратура, сложнейшие гидроакустические и радиолокационные комплексы и др.».

Новые корабли рождались в муках творчества и вдохновения. В плавных обводах и вместе с тем стремительных очертаниях они вмещали в себе и надежду, и мечту, и смелость. Они воплощали в себе и новейшие научные достижения нашего времени, и опыт кораблестроителей прошлого. Кроме скорости, глубины и оружия новейшие подводные лодки покоряли человека красотой. С давних времен – с эпохи парусного флота – корабли были произведением искусства. Но достичь этого всегда трудно.