Текст книги "Старая добрая вакцина (СИ)"
Автор книги: Павел Жуков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Ампула с прозрачной жидкостью легла в адаптер инъектора, и секунду спустя внутренняя емкость устройства наполнилась препаратом. Спусковой механизм негромко щёлкнул. Раздался короткий 'пшик', и Шикейт почувствовал, как боль отступает, а голова медленно восстанавливает способность чётко мыслить.
Смахнув со лба холодный пот, он поднял взгляд и посмотрел на человека в белом халате, убирающего со стола медицинские инструменты и отходы.
– Если ты и дальше будешь тянуть до последнего, то в очередной раз просто не успеешь сюда доползти, – посетовал он, и со вздохом добавил: – Только вот как мне донести до тебя эту простую мысль, ума не приложу.
– Оставьте эти лекции, док, – отмахнулся Шикейт. – Вы утверждали, что я смогу слезть. И где результат? Прошло уже целых полгода!
– Прошло всего полгода! – перебил его доктор. – И если ты не будешь выполнять мои предписания, то курс лечения может затянуться очень надолго, а нужного эффекта так и не даст.
Шикейт пристально и злобно посмотрел на него, но доктор был не из тех, кого можно так просто напугать, и к угрожающему виду пациента отнёсся более чем прохладно.
– В гляделки со мной можешь не играть, – заверил он. – Я в этой игре давно уже перерос всех отъявленных негодяев города. Веришь ли, но даже у самых хладнокровных убийц во взгляде проскакивает искорка боли и отчаяния, когда из них вытаскивают пули. Даже твои мутные глазёнки начинают блестеть от слёз, которые ты с таким трудом сдерживаешь.
Шикейт надменно фыркнул, однако спорить не стал. Сколько к боли не привыкай, а легче всё равно не становится, и смелая бравада ничуть не помогает – уж тут доктор был абсолютно прав. Любой даст слабину, когда в нос бьёт резкий запах дезинфекции, а в плоть вонзается холодный скальпель. По себе он знал, что даже пуля не так страшна: её порой и заметить-то не успеваешь. А с анестетиками у доктора был дефицит, и на простые операции он их тратил редко.
Шикейт поднялся с кушетки и откашлялся.
– Следующий раз...
– Через двадцать четыре дня, – сказал доктор. – Как и всегда. Заодно к следующему разу я проверю твою кровь. Посмотрим, даёт ли это лечение хоть какой-то эффект или все улучшения – продукт твоего самовнушения.
– Я не чувствую улучшений!
– Но продолжаешь сюда ходить.
– Хм.
– Как твоя память?
– Всё так же. Пустота, а в ней кружатся жалкие обрывки фраз, событий, мест и людей, которые ни о чём мне не говорят.
– Не отчаивайся. Главное, что никакой травмы у тебя нет, а психогенная амнезия – обычно временное явление.
– Прошло уже три года, док. Я не рассчитываю, что воспоминания вернутся. Возможно, так даже лучше. Вряд ли меня порадуют тайны, которые мой мозг так старательно пытается скрыть.
Доктор проводил его до двери операционной. Там, покопавшись в шкафчике, он выдал Шикейту пластиковый контейнер с пилюлями.
– Если станет хуже, принимай эти и бегом ко мне, – сказал он.
Кивнув, Шикейт забрал лекарства и вышел в тёмный коридор, который встретил его запахом горелой проводки, сыростью и приглушённым шумом идущего на улице дождя. В очередной раз он подумал, как же глубоко забрался этот человек, чтобы иметь возможность лечить других. Приёмная доктора располагалась не в клинике и даже не в квартире, а в трухлявом подвале в одном из припортовых кварталов Бревиса, и Шикейт был уверен, что доку ещё и приличную ренту приходится платить.
Он зашагал прочь, и вслед ему раздался тихий смешок:
– Удивительно.
– Что? – спросил он, не оборачиваясь.
– Ты, – ответил доктор. – Ты не перестаёшь меня удивлять. Я помню, как ты пришёл сюда первый раз, едва живой и почти спятивший от боли. Как отлёживался здесь в бреду и лихорадке. Я как-то показал результаты первых проб твоей крови одному компетентному коллеге. Знаешь, что он сказал?
– М-м?
– Он спросил, в каком морге я тебя нашёл, представляешь? Я и сам недоумеваю, почему ты до сих пор жив, можешь ходить, думать, и где-то добывать деньги на лечение.
– Это нормально, док, – усмехнулся Шикейт. – Порой я сам себе удивляюсь. До встречи.
Его силуэт скрылся за поворотом коридора, а доктор в очередной раз покачал головой и, прикрыв дверь, направился в свой маленький, тесный кабинет. Где-то там, под столом, оставалась ещё треть бутылки хорошего бренди.
Работа есть работа. Пусть даже очень грязная. Шикейт был не из тех, кто брезговал сомнительными заработками, хотя порой прекрасно понимал этих людей. Он и сам предпочёл бы заняться чем-нибудь другим, но это означало только медленную смерть, поскольку честным способом он на свои нужды заработать не мог, а Департамент правопорядка платил своим чистильщикам куда больше, чем получал любой другой наёмный убийца в городе. Понимали, видимо, что положению таких людей не позавидуешь.
Впрочем, Шикейт в их сострадании не нуждался. Ему было достаточно того, что его счета регулярно пополнялись, а новые задания поступали каждую неделю. Удивительно, но иногда он даже мог выбирать из нескольких предложений или взять перерыв от работы, чтобы свалить на время из города, хотя понимал, что в случае необходимости его достанут откуда угодно. Парни, решающие проблемы радикальными способами, вряд ли станут церемониться с кем-то вроде него. Что ж, думал Шикейт, они имели на это право. По крайней мере, на их месте он бы так и поступал, и потому не испытывал на счёт своего статуса никаких иллюзий. Сливать полезного агента копы вряд ли станут, но это не значит, что они не приструнят его в случае неповиновения.
Впрочем, всегда можно было просто удрать. И, само собой, сдохнуть без лечения. Выбор так себе. Хуже только выбор растворимого кофе в сети забегаловок Твикки. Не кофе, а какое-то надругательство.
Поставив бумажный стаканчик на пол, Шикейт поморщился и в очередной раз дал себе зарок ничего в этих клоповниках не брать. При всей хвалёной стойкости своего организма, он был уверен, что если когда-нибудь и отравится, то только в Твикки. Закончит жизнь после пирожка с вишней за десять кредитов. Кое-где даже мусор дороже стоит.
Приподнявшись, он выглянул из-за груды ящиков, служившей ему убежищем, и оглядел просторное помещение склада. Какая-то фармацевтическая компания отгрузила сюда целую партию дешевых медикаментов, и воздух был буквально пропитан их едким запахом. Если бы не гадкий кофе, чей вкус и аромат могли перебить любой запах на свете, его бы уже давно стошнило.
Второй ярус, где он прятался, был битком набит деревянными ящиками с маркировкой в виде зелёного крылатого кадуцея, и это играло ему на руку. При его работе всегда было предпочтительней держаться в тени, нежели идти напролом, хотя среди чистильщиков Департамента встречались и такие психопаты. Но они надолго не задерживались.
С одним из таких 'профи' Шикейту пришлось работать на заре своей карьеры. И он до сих пор помнил дикий неудержимый смех этого тщедушного на вид человечка, который за считанные мгновения превращался в дикого берсеркера, забывая про боль и страх смерти, равно как чужой, так и своей. Возможно, со стороны это выглядело эффектно, но Шикейт, которому приходилось идти с Сорванцом Джейси под пули, был иного мнения.
Однажды им поручили уничтожить лидеров преступных группировок Велтре и Гонщиков Побережья. Встреча проходила поздним вечером, в одном из баров на территории Эль Велтре. Шикейт хорошо запомнил это место: во-первых, там подавали недурственное для такого заведения пиво, а во-вторых, там его чуть не пристрелили.
В ту ночь их крепко прижали. Нет, Сорванец не облажался, и оба главаря получили своё, но он наделал столько шума, что в погоню за чистильщиками бросилось человек тридцать. Шикейт, побывавший во многих передрягах, оказался не совсем готов к такому повороту событий.
Сумасшедшая гонка по ночным улицам Бревиса привела их к закрытым дверям торгового центра. Вломившись туда, они с Джейси устроили преследователям засаду, а потом, сбив с них спесь, ещё битый час играли с бойцами Велтре и Гонщиков в смертельные кошки-мышки.
Шикейт хорошо помнил, как его, раненого, загнали в большой спортивный магазин, и как в ожесточённой перестрелке у него кончились патроны. Помнил он и блочный спортивный лук, из которого уложил несколько человек, прежде чем его напарник обрушился на уцелевших с тыла и покончил с ними.
– Ну, ты даешь! – ухмылялся Сорванец, вытаскивая фиберглассовую стрелу из глазницы убитого. – И прикид твой красный тебе к лицу. Модный такой.
– Я весь в крови, если что, – ответил тогда Шикейт.
– Тоже дело хорошее, люблю, когда кровищи много. Я всегда знал, что мы сработаемся.
То было их последнее совместное дело. Шикейт тогда выкинул любимую куртку, сплошь залитую красным, а куратору сказал, что придумал себе новое прозвище, вместо того идиотского псевдонима, под которым он проходил в Департаменте. А Джейси месяц спустя погиб в очередной перестрелке, и вряд ли по нему кто-то тосковал.
Сегодня задача была не самой мудрёной: отыскать по наводке место бандитской сделки и устранить пару важных типов, которые должны были там присутствовать. Картель из далёкого южного Сан-Сервандо долго мозолил глаза Департаменту, активно делил рынок в Бревисе, угрожая войной местным группировкам, и вообще вёл себя крайне активно, однако никому не было до этого дела.
– У вас чувство долга взыграло что ли? – спросил он куратора, когда получал от того инструкции и аванс.
Детектив лишь пожал плечами.
– Я бы таких мерзавцев лично отстреливал, не нанимая убийц вроде тебя, – ответил он. – А что до моего начальства – так последней каплей стала сущая безделица – налёт на фармакологический центр, принадлежавший ART. Корпоративным боссам насрать на всё вокруг, однако когда кто-то вредит их активам – беднягу можно только пожалеть. Терпеть не могу корпорацию, но, признаться, мне по душе как оно всё обернулось.
– Выдаёшь оперативную информацию исполнителю, – поддел Шикейт.
– Она такая секретная, что через пару дней её будет вся Сеть обсасывать, а ART даже не снизойдёт до ответа. А тебе с твоими благородными порывами неплохо бы знать, для кого ты в итоге делаешь свою работу, Красный.
Шикейт снова оглядел склад.
Дело выглядело просто. Несколько точных выстрелов, которыми он так славился среди нанимателей, после чего можно делать ноги. Разумеется, если наводка была верна, и встреча пройдёт именно здесь. Шикейт посмотрел на стоящую в углу винтовку с оптическим прицелом, повторил про себя все маршруты отступления и остался доволен. Пока боевики картеля сообразят, что да как, его уже и след простынет.
Напрягало Шикейта только одно: он не знал, с кем именно встречались здесь члены картеля. Казалось бы, какая ему разница, однако чистильщик по прозвищу Красный предпочитал быть осведомлённым о тех, с кем придётся иметь дело. Даже если его пули предназначены не им.
Шикейт прождал более двух часов, прежде чем двери в дальнем конце склада отворились, и внутрь проникло несколько человек. Молодые загорелые ребята, рослые и спортивные. Такие всегда на передовой уличных войн. Быки, бойцы, боевики – названий много, суть одна.
Эти парни бегло осмотрели помещение. Один даже вскарабкался на второй этаж и прошёл всего в паре метров от пригнувшегося за укрытием Шикейта. Потом они заметили висевшие под потолком камеры, но их старший только рукой на это махнул. Шикейт тоже догадывался, что охранную систему отключили заранее, однако на склад проник по всем правилам, чтобы не терять сноровку.
Когда они убедились, что внутри всё чисто, и кому-то отрапортовали об этом по мобильному, двери снова отворились, и на склад заявилось ещё человек пятнадцать. Часть из них тут же рассредоточилась среди ящиков и контейнеров. Возможно, кто-то остался караулить снаружи. А в центр помещения вышли пятеро.
Два здоровяка в строгих чёрных костюмах встали чуть поодаль, сложив на поясе свои широкие ладони. Их позы выглядели вялыми, однако Шикейт чувствовал исходящую от них перманентную угрозу. Таких следовало остерегаться.
Оставшиеся трое представляли собой забавное зрелище. Впереди всех стоял высокий молодой щёголь в бледно-розовом костюме с пластроном, украшенным пряжкой белого золота – Винсент Вельо. Рядом с ним уселся на деревянный ящик некто Франко – коренастый мужчина средних лет в коричневом пальто и старомодной шляпе. А в сторонке, прислонившись к стенке контейнера, стоял сухощавый парень, одетый в потёртые джинсы и выцветшую серую ветровку. Глаза его были мутными и запавшими, словно от недосыпа, а волосы сальными и неухоженными. Он в ориентировках Департамента не фигурировал.
Вельо нетерпеливо переминался с ноги на ногу, в то время как его старший товарищ лениво раскуривал сигарету и беспокойства не проявлял. А странный неряха и вовсе выглядел так, будто он не в себе.
Их ожидание могло показаться мучительно долгим, однако Шикейт сверился с часами, и убедился, что до того момента, когда открылись двери с противоположной стороны, прошло всего лишь четыре с половиной минуты.
Пришедших с другой стороны было куда меньше – не более дюжины человек. Выглядели они как обычные прохожие с улицы, и Шикейт понял, что они вряд ли относятся к какой-либо из известных в городе криминальных группировок. Более того, по выражениям их лиц он видел, что с картелем эти люди имеют дело впервые.
Вперёд вышли мужчина и женщина. Мужчина держал большой серебристый кейс с электронным замком. Они робко приблизились к ожидавшим их бандитам и негромко поприветствовали их.
– На кой чёрт мне ваше 'здрасьте'? – фыркнул Винсент. – Лучше покажите то, ради чего мне пришлось тащиться в эту пыльную дыру!
– Мистер Эльяно гарантировал, что сперва мы увидим деньги и документы, и сможем всё проверить, – ответил мужчина, и Шикейт, глядя через прицел, увидел, как выступили на его лбу капельки пота.
– Значит так, – надменно бросил Вельо. – Либо ты сейчас же откроешь свой чемодан, либо я делаю тебе дырку в башке!
С этими словами он достал пистолет и наставил на говорившего. Женщина, стоявшая рядом, тихонько пискнула, прикрыв рот рукой. Щёголь ухмыльнулся, однако улыбка быстро сошла с его лица, когда на плечо ему легла тяжёлая рука.
– Закрой рот, Винсент, – сказал Франко, пыхтя сигаретой. – Тебя взяли, чтобы ты учился вести дела, а ты ведешь себя как полный придурок. Давай, Винни, мальчик мой, пристрели его, и мы никогда не откроем этот чемоданчик, не повредив содержимого. Я с такими вещами сталкивался уже не раз.
Винсент что-то неразборчиво пробурчал и отошёл в сторону. Франко сделал знак, и выступивший из темноты человек поднёс ему тонкий кожаный дипломат, а затем приволок тяжёлую спортивную сумку и положил её у ног своего босса.
– Здесь деньги, – Франко пнул сумку. – А в дипломате ваши новые документы. Проверяйте, господа.
Обстановка слегка разрядилась, когда мужчина стал просматривать кипу паспортов и прочих удостоверений, а женщина и подошедший ей на помощь сутулый старик проверять и пересчитывать сложенные в сумке стопки купюр.
– Я уверен, что вы останетесь довольны, – произнёс Франко, раскуривая вторую сигарету. – И с нетерпением жду, когда вы покажете то, зачем мы сюда пришли.
Наблюдая за ними, Шикейт медлил. Если он откроет стрельбу, тем дурачкам, что решили заключать сделки с бандитами, точно не сдобровать. Скрипя зубами, чистильщик подумал, что принципы в его профессии очень дорого обходятся, однако решил, что огонь откроет в последний момент, когда у этих бедолаг появится хотя бы небольшой шанс удрать.
Прикидывая новый план, он поначалу взял в прицел Вельо, однако потом решил, что сперва подстрелит дичь покрупнее – Франко явны был здесь главным. Меняя цель, он мельком взглянул на того странного типа, который продолжал подпирать стенку и смотреть перед собой отсутствующим взглядом. Шикейт прицелился, не заметив, что парень внезапно встрепенулся и стал озираться по сторонам.
– Скай? – произнёс Франко, оборачиваясь. – Что-то не так?
– Здесь кто-то есть, – тихо произнёс парень.
Все вокруг напряжённо замерли, и лишь злобное шипение Вельо нарушило тишину:
– Вы что, уроды, привели копов?!
– Мы не... – попытался оправдаться мужчина, однако его никто не слушал – все хватались за оружие.
Чертыхнувшись, Шикейт сделал выстрел, и Франко упал с дыркой в голове. Он быстро перевёл прицел на Вельо и собирался уложить его, однако пальцы вдруг перестали его слушаться, а глаза стремительно застила противная рябь. Уши заполнил шум, наглухо перекрывший все остальные звуки, даже грохот перестрелки, завязавшейся внизу, и Шикейт повалился на пол.
Голова кружилась, содержимое желудка отчаянно просилось наружу, однако сквозь пелену, застилавшую разум, чистильщик расслышал странный голос, словно чьи-то мысли звучали прямо в его голове:
'Я нашёл тебя'
– Кто ты, чёрт возьми?!
'Тот, от кого не скроешься. Я вижу тебя насквозь, твои намерения... мысли'.
– Проклятье, – прорычал Шикейт, пытаясь встать на ноги.
Его не предупредили, что картель может привести с собой псионика.
'Кто тебя не предупредил?'
Вопрос, прозвучавший в его голове, привёл Шикейта в ужас. Он и впрямь читал его мысли. Присутствие чужого разума в своей голове чистильщик ощущал, словно это был инородный объект. Приложив усилие воли, он попытался сопротивляться этому присутствию, вытолкнуть его, словно пробку из бутылки. Странно, но при этом он был уверен, что действует совершенно правильно, однако не помнил, кто и когда мог учить его подобному. До сего момента он даже не знал, что способен на такое.
'Ты борешься. Это интересно. Но я всё равно развяжу этот узелок, ниточку за ниточкой'.
Возможно, будь Шикейт готов к такому повороту событий, он бы смог вырваться и бежать, однако псионик застал его врасплох. Ему казалось, что чьи-то холодные пальцы проникают ему прямо в голову, рвут на части череп и потрошат его содержимое, нагло и бесцеремонно вырывая сведения о нём и о людях, которых он знал. Шикейта охватил ужас, и в этот момент Скай допустил ошибку, бросившись первым делом выпытывать его имя. Имя, которое он прятал ото всех за семью замками, поскольку это было всё, что осталось ему от прошлой жизни. Шикейт почувствовал неестественно сильное желание, дикую, неуёмную потребность произнести его. Рассказать, поведать, выдать самое сокровенное.
В этот момент он и потерял сознание, оставив псионика ни с чем.
Шикейт очнулся в мрачной комнате без окон, привязанный к жесткой койке, наподобие тех, что используют в психлечебницах. Поначалу он мог только лежать, глядя в потолок немигающим взглядом и боясь пошевелиться, поскольку головная боль и шум в ушах были невыносимыми. Однако спустя какое-то время эти ощущения улеглись, оставив лишь назойливое чувство дискомфорта, которому Шикейт не нашёл объяснения.
Оглядевшись, насколько это позволяли удерживавшие его ремни, он убедился, что руки и ноги целы, а ощущения во всём теле подсказывали, что его, судя по всему, даже не били, и все мучительные ощущения – это прямые последствия ментальной атаки. Он уже имел дело с псиониками, и знал, что может случиться в результате их грубого и неумелого воздействия, а этот Скай, похоже, утончённостью методов не отличался.
В той части комнаты, которую он мог окинуть взглядом, располагалось ещё несколько таких же коек с ремнями и парочка медицинских столешниц. Пол и стены были выложены бирюзовой плиткой, а свет давала единственная потолочная лампа, скрытая за потрескавшейся панелью.
Какое-то время он лежал в полной тишине, прислушиваясь к малейшим звуками, проникавшим в комнату. Наконец, где-то вдалеке хлопнула дверь, следом он услышал чьи-то возбуждённые голоса и громкий топот ног, а минуту спустя в комнате появился Вельо в сопровождении четверых дюжих парней, которые вели скованных наручниками мужчину и женщину – тех самых, что вели переговоры. Пленников отвели к стенке у дальней стены помещения, где и приковали к водопроводной трубе. Мужчина держался тихо и спокойно, женщина плакала.
Вельо заметил, что Шикейт пришёл в себя, и склонился над ним. Всем своим видом он источал презрение, и чистильщику очень захотелось стереть с его лица надменную улыбочку. От таких улыбочек его всегда тошнило.
– Очнулся, киллер недоделанный? – произнес, наконец, Вельо. – Ты хоть представляешь, кого ты убил, а?
– Свинью с квадратной мордой и в дурацкой шляпе, – усмехнулся Шикейт.
Бандита перекосило от злобы. Он сделал знак одному из своих подручных, и чистильщику в челюсть тут же врезался крепкий тяжёлый кулак. Из разбитой губы хлынула струйка крови, а Шикейт, придя в себя после удара, тут же выплюнул на пол выбитый зуб. Кровавый сгусток упал под ноги Винсенту, забрызгав мелкими бурыми капельками его светлые лакированные ботинки.
– А вот за это хамство ты мне ещё ответишь, – прошипел тот. – Но не сразу.
Он подкатил к Шикейту дребезжащую столешницу, на которой в беспорядке валялись всевозможные хирургические инструменты. Выбрав небольшой скальпель, он проверил пальцем остроту лезвия, вздохнул и положил его обратно.
– Нет, – произнёс он. – Я слишком горяч для этого. Ну да ничего. Когда мы закончим, я приведу к тебе одного моего приятеля. Он мерзкий тип и садист, однако дело своё знает хорошо. Он искусно вырежет твои мерзкие глазёнки – куда лучше, чем это сделаю я. А главное, работать он будет не спеша. Возможно, целую ночь.
– Быть может, ему лучше посвятить эту ночь тебе? – поинтересовался Шикейт. – Ты же такой сладкий.
Вельо наотмашь ударил чистильщика по лицу, но Шикейт в ответ только хохотнул. Бандит побагровел и так яростно пнул столешницу, что она опрокинулась и инструменты полетели на пол. Вне себя от злости, он разразился бранью и, лишь хорошенько выговорившись, совладал-таки с собой, а затем невозмутимо уселся на стул, который ему принёс один из подручных.
Тем временем, другой бандит расчистил небольшой столик и поставил на него тот самый серебристый кейс, который принёс закованный в наручники мужчина.
– Мисс Артс, – произнёс Вельо, обращаясь к залитой слезами женщине. – Поскольку всё пошло через задницу, я считаю, что нам стоит проверить, не хотели ли вы и ваши друзья обмануть нас. Мне не очень-то хочется сообщать моему боссу, что господин Франко погиб зря. Поэтому, для начала, я хочу, чтобы вы попросили вашего приятеля открыть кейс. Поверьте, я делаю вам обоим большое одолжение, и не прошу помощи у Ская. Он может узнать всё, что нам нужно, однако его вмешательство сделает вас калеками. Так что давайте не будем доводить до этого.
Закончив, он пристально посмотрел на Артс. Та судорожно кивнула.
– Оливер, – сказала она охрипшим голосом. – Прошу, сделай, как он сказал.
По знаку Вельо обоих освободили. Пока Артс потирала затёкшие запястья, её спутник подошёл к кейсу и, откинув защитную панель с клавиатуры электронного замка, ввёл код доступа. Магнитные запоры щёлкнули, и кейс раскрылся, после чего один из бандитов толкнул Оливера обратно к стене, где его снова приковали наручниками к трубе.
Артс подошла к столу, протянула руку и достала из кейса портативный инъектор. Шикейт приметил, что точно таким же пользовался его доктор. Следом на инъектором на свет явилась длинная голубоватая капсула. Заправив инъектор, женщина в нерешительности застыла.
– А теперь – введи ему препарат, – приказал Винсент, указывая на Шикейта.
Чистильщик, который всё это время незаметно проверял на прочность свои путы, встрепенулся. Такой расклад ему не нравился, однако времени что-то придумать уже не оставалось. Не на аллергию же ссылаться?
Артс робко направилась в его сторону. Уже возле самой койки Шикейта она споткнулась и упала на колени, выронив инъектор.
– Торопись, неуклюжая овца! – прикрикнул Винсент. – И не разбей ничего!
Всхлипнув, она поднялась на ноги и склонилась над Шикейтом. Закатав ему рукав, она кое-как уняла дрожь в руках, поднесла инъектор и нажала на спусковой крючок. На секунду Шикейт ощутил судорогу во всём теле, однако странное ощущение тут же пропало. Артс расправила его рукав и вернулась к столу. Шикейт проводил её взглядом, нервно поёжился и вдруг почувствовал... что-то холодное в районе правого запястья.
– И сколько ждать? – спросил Вельо.
– Эффект проявится в течение часа, – ответила Артс. – В это время, возможно, его будет лихорадить.
– Ничего, – хмыкнул бандит. – Потерпит. Джуно, Кей, вы останетесь здесь и присмотрите за нашими гостями. И наручники на неё наденьте. Я вернусь через час или два. Надеюсь, что Скай к тому времени окончательно придёт в себя.
Он поднялся со стула и в сопровождении двоих бандитов вышел за дверь. Джуно и Кей, переглянувшись, снова приковали женщину к трубе, а сами уселись за столик. Джуно тут же вытащил из кармана пачку сигарет и предложил своему приятелю. Кей взял одну и закурил. Подобрав с пола маленький алюминиевый тазик, он приспособил его под пепельницу. Затем он достал колоду карт и со знанием дела принялся её тасовать.
Шикейт лежал, глядя в потолок. Никаких изменений он не ощущал. Впрочем, даже если бы они и проявились, ему было не до того: чистильщик усердно перетирал скальпелем ремешок, удерживавший его правую руку.
Эта Артс оказалась находчивой, да и к тому же неплохой актрисой. Но что ему делать дальше? У этих двоих пистолеты, и ему явно не успеть разрезать остальные ремни, особенно те, которыми зафиксированы ноги.
Когда ремень уже держался на тонком лоскутке кожи, который можно было разорвать движением руки, Шикейт услышал шёпот. Обернувшись на звук, он увидел, что это женщина зовёт его. К сожалению, её услышал не только он.
– Эй, ты! – рявкнул тот, которого звали Джуно. – О чём вы там болтать пытаетесь?
– Я только спросила, как он себя чувствует, – попыталась оправдаться Артс. – Этот препарат даже клинических испытаний ещё не прошёл. У него может случиться приступ лихорадки, понимаете?
– И что с того? – хохотнул Кей. – Ему и так жить недолго осталось.
Джуно поддержал его хриплым смехом.
– Он может потерять сознание, может умереть во время приступа! – настаивала Артс. – Понимаете?! И что тогда скажет мистер Вельо?
Ответом ей было требование заткнуться.
Шикейт отвернулся в сторону. Вот заладила: лихорадка, приступ. Он прекрасно себя чувствовал. Да и прав, в конце концов, этот Джуно: с чего бы без пяти минут покойнику беспокоиться о какой-то лихорадке? Даже если и случится приступ, что с того?
Шикейт замер, снова и снова прокручивая в голове эту мысль. Лихорадка, приступ. Побочное действие. Приступ...
Почему бы и нет?
Когда он выгнулся дугой и взвыл нечеловеческим голосом, Джуно и Кей подскочили до потолка и схватились за оружие. Однако, убедившись, что никакой опасности нет, немного успокоились. Их пленник дёргался и выл, словно его заживо поджаривали, однако путы держали его крепко. А потом он захрипел.
– Скорее, помогите ему! – выкрикнула она. – У него удушье! Скорее всего, язык запал! Шевелитесь! Иначе он задохнётся!
Джуно посмотрел на неё непонимающим взглядом, однако Кей объяснил напарнику:
– Она права. У одного парня с нашей улицы, эпилептика, такая же хрень. Нам даже врач объяснял, что такое может случиться.
– И что делать?
– Голову ему надо повернуть и пасть открыть. Пойдём, поможешь мне. Будешь держать его, а я остальное сделаю.
Они подошли к Шикейту. Джуно, встав у изголовья, попытался зафиксировать голову чистильщика, однако того сотрясали такие конвульсии, что это оказалось не такой простой задачей. Кей, покачав головой, встал рядом и попытался оттеснить приятеля.
– Дай-ка мне, Джу...
Удар был настолько стремителен, что Кей даже не успел удивиться, когда лезвие скальпеля вошло ему в сонную артерию. Он коротко вскрикнул и начал заваливаться вперёд, а Джуно, не видевший из-за его спины, что происходит, попытался поддержать своего друга. За что и поплатился. Сильная рука обхватила его за шею, притянула к себе, и он почувствовал холод металла чуть пониже левого уха. Джуно взвыл и попытался вырваться, однако мышцы у противника оказались подобны стальным канатам, и здоровяк лишь беспомощно трепыхался в этой хватке. А миг спустя его пронзила боль, после чего Джуно отбросило в сторону. Пытаясь подняться, он упёрся руками в пол и почувствовал тёплую влагу, которая капала на пальцы. Он попытался кричать, однако выходил только сдавленный хрип. Он поднял руку и коснулся своего перерезанного горла, пытаясь остановить хлещущий из него поток, но без толку. В глазах у него потемнело, и Джуно упал.
Пока бандиту умирал на полу, Шикейт, не теряя времени, резал ремни. Освободившись, он встал с койки и оглядел себя.
– Проклятье, – буркнул он. – Опять вся куртка в крови. Эти пятна даже в самой дорогой химчистке не выведут.
– Тогда купи себе красную и забудь об этом, – нервно фыркнула мисс Артс. – Модный прикид получится
Он посмотрел на неё: побитую, перепуганную, с распухшими от слёз глазами. Тем не менее, она всё ещё могла шутить. В ответ она всхлипнула и опустила взгляд на наручники.
– Ты не мог бы...
– Да, конечно, – спохватился чистильщик. – Сейчас.
Он обыскал тела, забрал пистолеты и ключи. Бросив связку Артс и Оливеру, он подошёл к столику, взял сигарету из пачки Джуно и закурил.
– Ты даже не представляешь, как мы тебе благодарны, – сказала женщина, управившись со своими наручниками. – Это просто невероятно.
– Да, – Шикейт кивнул. – Только где-то я это всё уже слышал.
– В смысле? – спросил Оливер.
– В смысле, вы не первые, кого при мне смерть поссать отпустила.
Оливер хохотнул. Артс его поддержала. Шикейт, глядя на них, тоже сдавленно усмехнулся. А потом всех троих словно прорвало: с минуту они хохотали так, что после Шикейт удивлялся, как их тогда не услышали.
– Ладно, – он смахнул выступившую слезу и закурил ещё одну сигарету. – По моим подсчётам, Винни не объявится ещё с полчаса. Так что я покурю, а вы расскажите, какого чёрта мне вкололи.
– Экспериментальный препарат, – Артс отвела взгляд, словно напроказничавший ребёнок. – Ремедиум.
– Мне это ни о чём не говорит.
– Он блокирует... – начал было Оливер.
– Прикрой рот! – прошипела Артс. – Мы не можем...
– Ещё как можете, – заверил её Шикейт и положил перед собой пистолет. – Иначе я уйду, а вас оставлю здесь. То-то Винни порезвится.
Артс и Оливер переглянулись. Судя по выражению их лиц, делиться с Шикейтом информацией они не хотели. Однако оставаться наедине с разъярённым Винсентом Вельо они хотели ещё меньше.
