Текст книги "Авангардизьму, значит, хочешь - да пожалуйста !"

Автор книги: Павел Воронцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Воронцов Павел
Авангардизьму, значит, хочешь – да пожалуйста !

Павел ВОРОНЦОВ

АВАНГАРДИЗЬМУ, ЗНАЧИТ, ХОЧЕШШШШШШШШШШЬ.

ДА ПОЖЖЖЖЖЖЖАЛУЙСССССССТА!!!!!!!!!!!!!!

Есть время раздавать бубль-гум, есть время жевать его в спину. Когда я смотрю на тонкий бич Луны, протекающий на фоне козла, я вижу часы которые ищут друзей, а в окне роятся пеликаны, ровно над тем самым причалом, где дочка портового генерала отдалась не за фунт цветов. Я ищу основу и чувствую снег. Символ креста – рог а речь выползает из под пера змеей. Ливень плачет сосудом – так умирают дроббиты. Жизнь. Открытые ставни.

Боже, как хочется! Ночь управляет причалом, в змее живет гиппопотам. Какие-то кольца. Серый луч падает на белый лист. Начало. Белесый туман.

За стеной сучит осень. Дверь в потолке открыта и серебряное солнце находит меня сидящим под его кварцевой лапой. Сквозь стук сердца – шум за стеной. Открываю окно, а за дверью притаился Скособоченный. У него на глазах – шрам. Спрашиваю:

– Зачем ты здесь?

– Шестнадцать. – достойный ответ. Кольца падают в круг и я вижу их. Их четвертая часть – четыре. Значит, надо бежать. Дракон ухмыляется за кормой моей джонки. Мяу!

Капитан ржет в открытое небо, земля умирает под копытами галеона. Но ночь светла, а значит корни полны и сны улыбаются, глядя свысока на...

Конные черепахи жрут небосвод и каменный шест упирается. о что нам до него? Река рычит Луной а рыжая кошка родила, наконец, своего крота и Скособоченный думает, что смеется надо мной, а я пользую это время что бы смеяться над ним. Это и есть свобода.

Любовь наполняет нас счастьем, а свобода пуста как церковная крыса. у и что? В тишине хохочет Скособоченный. Он-то все знает заранее. Поэтому в конце он умрет. Пусть удивится, хоть раз в жизни. Здесь есть место пофилософствовать, пока печальный детектив летит за борт вместе с катушкой использованных порнолент.

Кровь правит Скособоченным в плеть, котлы падают в Замки. Смех, смех, смех! Это дрова. А где будут костры? В конце.

Телефон умирает ввысь, рога роют копыта. А Она оперлась рядом перил и я дрожу при новой мысли об имени Ее, но Ее улыбка прозрачна, как богемский лед под которым сокрыт толстый-толстый слой.. Мысли, мысли... Одиночка трава на одиноком ветру.

– Кто ты? Неужели ты?..

– Что ты! Я всего лишь одно из младших ее воплощений.

– Значит, есть и старшие?

– Кто может быть старше, чем Смерть?

– Время.

– Если только оно бессмертно...

– А разве нет?

– А разве да?

Время плавится клубком, рождающим стену. Вдалеке хохочет Скособоченный. Эхо его относится грому. Быть может, это последний раз, потому что я подношу к нему зажигалку. Факел топочет его расплюстанное тело, трудно смеяться, коли пасть забита слюной. Кровь и железные Фениксы. Птеродактили воют свою песнь, могильники роют, а диплодоки пляшут апокалипсис. Кульминация. Малый закат. Кольца падают в кремень и капитан пройден.

Уходит ветер и я смотрю им в спину, как гнедая подкова. Гнетущая крыса у меня на душе. Она уже, и Скособоченный тянется ей вослед. У меня на щеках слезы, у меня на ногах – плеть. Память моя со мной. Это финал. Луч света.

Кто хочет еще бубль-гум?..