Текст книги "Полет Семена, изменивший мир (СИ)"
Автор книги: Павел Шведов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Подошел к расслабляющимся в воде командирам: – Привет дяденьки, расскажите мне, что случилось, а то все отвечают так, что у меня вопросов все больше и больше.
– Ну, для начала, ты уехал в Горный на разведку, – начал Семен: – Мы пошли в карьер, как договаривались. Потом ты прилетел, то есть Ворчун прилетел, сказал, что Горному пизда, и мы рванули по трассе подальше оттуда. За нами увязались Крысы, мы их шуганули. Потом прилетела восьмерка Охотников. Малых. Был бой на ходу. От них осталась половина, и они отстали и ушли. Твоя Диана с зенитки стреляла и даже попадала – я смотрел. Вы рядом со мной шли. Вам движку поранили, мы сюда и свернули починиться. Все вроде. А не. Кристина из пушки сбила Охотника.
– Ну нихуя себе, вот это я поспал, – Леха подобрал отвисшую челюсть и задумался.
– Эх, нам бы поспать, – мечтательно потянулся Славка и громко зевнул, пугая рыбу.
– О точно. Эй, народ, – заорал Семен: – Всем искупаться, чтобы освежиться и взбодриться.
И первым показывая пример, вышел на берег разделся до трусов и с разбега сиганул в воду.
– А че это мы? – Переглянулись Славка с Лехой и последовали его примеру. От танков уже подтягивалась толпа. Вскоре, на берегу остались только танки, куча одежды, две девушки, да Ворчун, заканчивающий экспресс-ремонт. Вот Ворчун захлопнул крышку двигательного отсека и, на бегу скидывая одежду, рванул воду. Девушки переглянулись.
– А чем мы хуже их? – спросила Диана и принялась раздеваться:
– Помоги, не могу снять – попросила она Кристину, нерешительно стоявшую рядом.
Кристина помогла Диане стащить одежду и та осталась в футболке и трусиках.
– Давай что стоишь, – сказала она Кристине. Кристина огляделась по сторонам, потом чему-то кивнув, решительно начала расстегивать куртку. Разделась и спросила Диану: – А с раной можно купаться?
– Можно, если осторожно, – ответила Диана и, схватив девушку за руку, потащила ее в воду.
– Кайф, – вынырнул из воды рядом с Ворчуном Славка. Потряс лохматой мокрой головой, обрызгав Ворчуна, и потопал на берег. Вышел из воды оглянулся. Бойцы, измученные боями, дорогами и отсутствием нормального отдыха отрывались вовсю. Даже раненый Мохер вылез и пошел купаться. Не было только Папы и Коляна. Девчонки, поначалу стеснявшиеся, увидели, что остальные старательно не обращают на них внимания, осмелели и плюхались в воде вместе с остальными, весело переговариваясь. Хотя втихаря на девчонок пялились все.
Славка натянул прямо на мокрое тело штаны и потопал к своему танку. Подходя к танку, уловил слабый запах дыма. Заинтересовавшись, обошел танк кругом и увидел Пашку, разжегшего костер и прилаживающего на него котелок с водой.
– Привет. А ты че не купаешься?
– Успею. Решил вот кофе сварить на всех.
– Это ты круто придумал.
– Ага.
Славка присел рядом с костром.
– Слушай. Мы вот булки расслабили тут, прямо возле трасы, а если Чужие? Тут до Горного расстояние хер да нихера. А если по Горному наши все же ударят?
– Да хрен его знает. Думать надо. Но время должно быть у нас. Если Охотники отстали, значит, никого близко не было. Даже если из Горного ударную группу по наши души отправят, то мы от них хрен уйдем. Вы ж на пределе уже, я прав? – Славка кивнул и Пашка продолжил: – Я по стрельбе видел. Так мазать, только новичкам позволено. Половина Охотников ушла. Нам всем нужен отдых. И понять, что вокруг творится. Пока вот, передышка. Без нее мы вообще никуда не дойдем.
Славка оглянулся на неслышно подошедших сзади Лешку с Семеном.
– Поддерживаете? – спросил он. Парни кивнули.
– Я, если честно, себя по щекам лупил, чтобы не отрубиться, – сказал Семен.
– Я боюсь, что Чужие могут быть впереди нас уже, – сказал Пашка.
– Как? – пораженно воскликнул Леха.
– Ну, смотрите, они напали на Горный со сторону Тогучина. С востока. И это ни хрена не диверсионная группа. Это ударная группировка. С тяжами. Не удивлюсь, если и большие Охотники тут будут. И явно по три сраных радара не отправили бы такую армию. Значит – это полноценное наступление. Но дорога со стороны Красного до Новосибирска удобнее для них. И возможно по ней уже наебывает к городу толпа Чужих.
Пашка умолк. Пока все переваривали информацию, он открыл банку и не жалея высыпал в котелок кофе.
– А мы тут как хуй в тисках – слева металл, справа металл. И кто-то тиски скоро начнет закручивать, – задумчиво произнес Славка.
– Парни не грузитесь пока, это всего лишь версия измученного допингом мозга, – Пашка был самокритичен.
– Чертовски нерадостная версия, – вставил Семен.
– Что будем делать? – спросил Леха.
– Самое лучшее сейчас – по второстепенным дорогам, да по полям пробираться в город. Но тут есть нюанс. Бой за Горный кончился три-четыре часа назад. А ответки до сих пор нет. И тут есть несколько вариантов. Либо никто не знает, что Горный пал, либо очкуют пулять рядом с городом, либо не знают куда пулять, потому что нет точных данных. Либо пуляют сейчас куда-нибудь где еще хуже обстановка.
– М-да. Я думал расклад грустный, а он пиздец похоронный какой-то, – протянул Леха.
– Я что-то подобное еще в Горном предполагал, но фактов не было. Вот вопрос, сколько Чужих в засаде было?
– Около 10 средних и 20–30 малых Охотников, – ответил Семен: – Но это не точно, там много на клочки взрывами разнесло.
Пашка задумался. Парни тоже замолчали. На запах кофе стали подтягиваться купальщики и тяжелый разговор сам собой закончился.
Ого! – послышался голос Дианы. Они с Кристиной подошли в числе последних.
– Закипает. Папа не зевай, – сказал Олег. Пашка снял котелок с огня, насыпал сахара, помешал. Затем повернулся к толпе и сказал: – Кому стоим, марш за кружками. И тушенку тащите. – Сам достал из рюкзака несколько кружек и начал разливать кофе.
– Девчонки, присаживайтесь, – те подошли к костру, Папа протянул им кружки.
Кристина с наслаждением втянула носом запах кофе: – Спасибо.
– Спасибо, Папа. Ты как себя чувствуешь? – спросила Диана.
– Я себя чувствую, – отрезал Пашка и подкинул в костер еще обломков досок от сломанного танками заборчика. Не пропадать же добру. Затем проткнул ножом и поставил к огню три банки тушенки. Леха, оценив количество банок, тяжело вздохнул, поднялся и потопал к себе за припасами. Хитрый ленивый Славка крикнул ему вслед: – И на нас с Семой притащи.
Народ постепенно подтягивался обратно, получая волшебный живительный напиток в кружку и оставляя в костре банку с тушенкой. Ворчун притащил пару булок хлеба и раздавал всем желающим пожарить на костре.
– Не похоже на Ворчуна, – сказал Олег, пристраивая над огнем веточку с куском хлеба: – Чтобы он еду просто так раздавал.
– Раздаю, значит за дело, – сказал Ворчун и объяснять, за что конкретно, отказался.
Вскоре все налопались и напились. Поскольку никаких команд не поступало, почти все завалились прямо на броню валяться.
Кристина, поискав глазами Пашку и не найдя, толкнула плечом Диану и поднялась. Та встала следом. Они пошли в сторону берега и увидели одинокую фигуру, стоящую по пояс в воде. Вскоре Пашка вылез из воды, не спеша оделся и потопал, было, к танкам, но был перехвачен девушками.
– Подглядываете? – остановился он перед ними.
– Вот еще, – фыркнула Кристина: – Мы спросить хотели.
– Ну, спрашивайте.
– Как нам к вам в роту перевестись? Ну, чтобы на постоянной основе.
Пашка от неожиданности икнул. Почесал затылок, обнаружил там бинт и чесать перестал.
– Вы точно уверены в том, что этого хотите? Средний срок жизни танкиста – 14 месяцев. Из них он 6 месяцев учится и проходит практику в тылу. Мы за два боя потеряли треть личного состава, половину навсегда. Мы. Элитная, можно сказать, рота. Не зеленые новички, – тяжелым голосом сказал Папа и продолжил: – Это наша работа. Тяжелая изматывающая работа. Я не спрашиваю, почему вы сюда захотели. Мне все равно. Но я не хочу, чтобы вы с нами служили.
Закончив отповедь, Пашка обошел оторопевших девчонок и пошел к своему танку. В душе было нассано котами. Он чувствовал себя предателем, но не мог иначе ответить им.
Пашка залез на башню, достал из рюкзака фляжку. И сел на теплую родную броню, слушая как пощелкивает, остывая после недавнего боя, металл.
Все последние шесть лет в его жизни была только война. Грязная и жестокая с непонятным и безжалостным врагом. Да судьба хранила его, хранила их роту, но все же умудрялась периодически откусывать от них куски. Кто-то уходил, подав рапорт о переводе, или будучи списан по ранению, кого-то забирала ракета или лазер Чужих в очередном бою. Их, того неполного батальона, попавшего в своем первом бою в страшную мясорубку, оставалось всего ничего. И он каждый раз с разрывающей сердце тревогой вел их в бой, понимая, что, возможно, не все они из него выйдут. Он устал хоронить друзей, устал смотреть в глаза Бате, возможно ошибочно, читая в них укор, что не уберег, не вернул домой. Он просто устал.
Девушки стояли со слезами на глазах и смотрели на Пашку. Тот сидел на башне, повесив голову над забытой в руке фляжкой.
– Он так не думает, – всхлипнув, сказала Кристина: – Он нас не хочет на смерть посылать.
– Да, – только и ответила Диана, обняла Кристину и повела ее к костру. Девушки сели у костра. Диана достала из кармана фляжку и протянула Кристине. Та, глядя пустыми глазами на огонь, открыла, отхлебнула и закашлялась. Протянула фляжку обратно. Диана глотнула, занюхала рукавом.
– Знаешь, а может так оно и надо? Мужчины воюют, а мы в тылу их ждем, – сказала она: – Не бабье это дело, всегда так было.
– Было так, а будет по-другому, – ответила Кристина: – Мы все равно добьемся своего. Не все мужикам за нас умирать. Диана, они даже по два человека всего в танке ездят. Их мало. Мы должны им помочь. Ты Пашку видела, когда Лешка сказал, что трое погибло? Он как будто постарел от этих слов. А ему лет тридцать всего. А он уже весь седой. Да ты на них всех посмотри. Лешка как мумия высушенная ходит. У Семена в глазах кладбище. Да все они, хоть и ржут постоянно…. Они уже умерли, мне кажется, для себя умерли. Они еще живы, но уже где-то там. Они готовы в любой момент умереть. Им не страшно. Мне страшно. За них. Если им не помочь, они просто перестанут быть людьми, станут какими-то роботами бездушными. Мы можем им помочь. Дать им лишний повод для радости. Они же так смешно прикалывались над нами, там на речке, и в этом походе. Заботились все время. Оберегали. В бой брать не хотели. Они людьми были. А сейчас в бою я смотрела на Пашку. Он очнулся только, сидит ничего не соображает, глаза мутные. А когда сказали про Охотников, он как будто включился. Начал командовать, стрелять. А после боя откинулся на кресло, глаза закрыл. Он как робот был. Даже говорил как-то по-другому.
Кристина замолчала. Она смотрела на огонь и не видела ничего вокруг. Стояла мертвая тишина. Только изредка пощелкивали дрова в костре. Вся рота замерла, слушая ее крик души. Леха стоял, замерев с недопитой кружкой кофе в двух метрах позади нее. Из его всегда недоверчиво прищуренного глаза выкатилась одинокая слезинка и замерла на щеке.
Глава 19 Еще немного, еще чуть-чуть…
– Леха, подъем.
Леха, открыл глаза и уставился в лицо Пашки, который, приложив палец к губам, тряс его за плечо.
Лешка рывком поднялся. Осмотрелся вокруг. Рота бессовестно дрыхла. Потянулся, зевая. Заодно отметил, что сон явно пошел на пользу организму.
Посмотрел на часы. Он проспал чуть больше трех часов. Вечерело. Щас бы поужинать, посмотреть кино и дальше спать. – Ага, размечтался, – оборвал он сам себя.
– Славку пойдем зубной пастой мазать? – спросил Леха.
– Если только грим посмертный накладывать. Там по дороге колонна Чужих проходит, – мрачно пошутил Пашка.
Лешка мгновенно собрался. Совсем другим взглядом окинул окрестности. Посмотрел вверх. На небе никого. Танки хоть и стояли возле леса, но сверху видны были как на ладони. И стоило Охотнику пролететь над ними, как их мгновенно бы обнаружили. Но пока везло.
Пашка утопал поднимать роту дальше. Леха растолкал дрыхнувшего на куске поролона под танком Ворчуна, обрисовал ему ситуацию и отправил по-тихому готовить танк к старту. Сам отправился помогать поднимать роту.
Вскоре все были разбужены и спешно закидывали вещи в танки и сами лезли в них.
Пашка утопал наблюдать за Чужими, и Лёшка отправился к нему. Папа сидел у забора и в щель рассматривал дорогу. Лешка пристроился рядом. – Немцы в городе есть? – шепнул он Пашке. – Не, только полицаи, да поп с баяном, – ответил Пашка так же шёпотом.
По дороге, уже скрываясь из виду, не спеша ползли два Мамонта. Их гусеницы из неведомого черного полимера практически не издавали шума, лишь тихо шуршали и постукивали. Больше выдавал их присутствие хруст проламываемого под весом громадных танков асфальта. Позади Мамонтов тащилось тыловое охранение из восьми Крыс. Наверное, столько же было и спереди. Сверху, почти касаясь брюхом танков, колонну прикрывали два средних Охотника. Еще 4 малых летели спереди и сзади.
– Палиться не хотят. Прячутся за деревьями, – сказал Пашка.
– Повезло, – согласился Лешка: – Так бы Охотники нас нашли. Тут и ста метров нет от дороги. – Выждали еще пять минут, никого на дороге больше не показалось.
– Надо сваливать, если это был передовой отряд, то может и остальная толпа тут пойти, – сказал Пашка.
Быстро вернулись к танкам. Залезли внутрь. Пашка плюхнулся на свое место, привычно нацепил шлем, воткнул наушники.
– Зипка, Папа дома.
– Я слышу. Борщ будешь?
Пашка посмотрел налево и не увидел уже почти привычной Кристины. – Обиделась, – подумал Пашка. – Наверно к кому-то переселилась. – И хотел было уже скомандовать отправление, но что-то его остановило. Он их не видел, с тех пор как непонятная тревога не выдернула его из сна. Он тогда вскочил, и в мертвой тишине, перебиваемой лишь тихим шелестом волн, услышал негромкий звук ползущей по дороге колонны Чужих. И, да, когда он бежал к забору, смотреть на дорогу, когда будил спящую роту, он их не видел.
– Зипка, ты девчонок не видел?
– А че, Криськи нету тут?
– Всем. Девчонок, кто-нибудь наблюдает?
Посыпались отрицательные доклады. Их не было ни в одном из танков. Славка предположил, что они ушли за грибами и вызвался их поискать. Из спецоборудования просил корзинку и нож.
– Командиры. Поиск, девушек. У нас не более пяти минут, – решился Пашка.
Командиры танков повылазили из боевых машин и рванули по территории в поиске девушек. Пашка вылез на броню и мрачно сидел, ежесекундно поглядывая в небо.
Повезло Семену. Уже через три минуты он, негромко матерясь, выгнал на крыльцо одного из гостевых домиков полуодетых и растрепанных девчонок. Придал им ускорение шлепками по задницам и в гордой позе остановился, показывая всем, какой он молодец. Все оценили. Девчонки бегом пролетели до своих танков, вскарабкались наверх и нырнули в люки. Кристина, протискиваясь мимо сидящего на башне Пашки, демонстративно отвернула голову и молча нырнула в свою норку. Пашка усмехнулся, окинул на прощание взглядом приютившее их место и полез в свою берлогу.
– Рота за мной. След в след, шагом марш.
Зипка вдавил газ, и застоявшийся танк развернулся и попер вперёд. Остальные, уже не делясь на взвода, кто как стоял, так и погнали следом. Танки выскочили на шоссе и свернули налево. Пролетев странно уцелевший после прохода Мамонтов мост через небольшую речушку перед какой-то деревней, ушли с дороги направо и погнали огородами по окраине. За деревней нашлась вполне приличная грунтовка, следов техники Чужих на ней не обнаружили и покатили по ней.
Славка пожаловался, что в деревне не увидел ни одной грядки с закуской. Был обозвал алкашом, надулся и пообещал никого не позвать на день рождения.
Через пару километров дорога вывела на поле. Заросшая травой и прочей зеленью огромная площадь протянулась на пару километров.
– Ну что, поиграем в комбайны? – спросил Славка. В грибника поиграть не дали, так хоть тут оторваться.
– Никак нет, – обломал его Пашка: – По краешку пойдем, чтобы сильно следов не оставлять.
Танки двинулись по самой границе леса, как будто боялись потоптать посевы и получить люлей от агронома. Дошли до противоположного края поля и обнаружили там родную грунтовку, которая вела куда-то дальше.
– Ну вот, – не унимался Славка – Кто-то же ездил раньше посередине поля. А мы, как воры какие-то, по кустам.
– Славка, не засоряй эфир, – влез Леха.
– А нефиг было спать мне давать. Я в режим отдыха переключился. Теперь до первого боя не успокоюсь.
– Тьфу на тебя, черт нечистый, – в разговор вступил молчаливый Ворчун: – Щас накаркаешь.
Диана сидела и слушала эту шутливую перепалку и удивлялась. – Ещё днем было все грустно и серьёзно. А стоило им дать поспать, как мальчики, действительно, "переключились в режим отдыха". По крайней мере не чувствовалось в них той мрачной готовности к смерти, что буквально изливалась из них вчера. Права все-таки Кристина, нужно их заботой и лаской выгонять из состояния вечной войны. Она вспомнила Пашку и помрачнела: – Нет, не возьмёт он их с собой. Хотя. Вода и камень точит. – Диана прищурила глаза. Цель определена. Осталось определить методы. Машинально она начала крутить выбившийся из под шлема рыжий локон. Методы, методы…
– О чем задумалась, лиса рыжая? – услышала она голос Лешки. Оказывается, он внимательно наблюдал за ней, и мигом просек, что она обдумывает какую-то пакость.
– Заметно? – улыбнувшись, спросила Диана.
– Ага.
– А что, если…? Нет. А вдруг? – заметалась в голове мысль. Она решилась и вдруг выпалила. – Лёша, помоги нам убедить Пашку включить нас в состав роты.
– Вас? – Лешка опешил: – Ты с ума сошла что-ли? Жить надоело?
– Да что все заладили со своим "жить"! – разозлилась вдруг Диана: – Как будто ничего другого не можете придумать. – Она расстроенно замолчала.
– Вы уже с Пашкой что-ли разговаривали? – спросил Леха: – Ну, если он отказал, то что я то могу.
– Лёшенька, смоги, а. Помоги нам. Кристинка спать не может спокойно. И я. – взмолилась Диана.
От ответа Лешку спас вызов по ЛС.
– Всем внимание. Впереди река. Будем искать брод, – раздался спокойный голос Папы.
– Потом поговорим, – буркнул Леха и принялся выглядывать в прицел невидимую реку. Танки, действительно вышли к крутому берегу неширокой реки. Здесь переправиться возможности не было никакой.
– Судя по карте к северу должно быть перспективное место, – сообщил Славка.
– Давайте один экипаж отправим на разведку, – предложил Семен.
– Еще искупаться захотел, пока ждем? – спросил его Славка.
– А то!
– Ну, тогда будем монетку кидать, кто поедет.
– Хитрый, ты раненых везёшь, тебя не отправят.
– Отставить! – рявкнул Папа: – на разведку едет Живчик.
– Так точно, – тут же подобрался Леха. Он может уже мысленно плавал в речке вместе с рыжей. Но приказ Папы не обсуждался. Лешка потыкал в экран, изучая карту. Действительно, в паре километров к северу на спутниковой ещё довоенной карте был виден небольшой песчаный пляж. И река в том месте заметно уширялась.
– Мы отправляемся, – доложил Лешка.
– У вас час, потом начнет темнеть, – пожелал им счастливого пути Папа.
Лешкин танк покатился вдоль берега, проламывая, себе дорогу через кусты и весело порыкивая двигателем на встречающихся полянках. Пока ловила связь, Леха успел услышать команду Папы: – Кому сидим? К помывке танков приступить. – Поблагодарив Господа Бога, в лице Папы, что отправил его на разведку, Леха на всякий случай убавил громкость в наушниках.
– Он что и правда их заставит танки мыть? – спросила Диана.
– А кто его знает. Сказал мыть, значит мыть, – флегматично ответил Ворчун. Лешка отмалчивался.
На берегу тем временем царила суета. Немало озадаченные странной командой Папы танкисты похватали ведра, приладили к ним верёвки и стали набирать воду с крутого берега. Одни обливали танки водой, другие щетками и тряпками сдирали присохшую грязь. Избавлены от данной участи оказались лишь Славка, который занимался с извлеченным из танка Коляном, и раненый Мохер. Даже Зипка натирал щеткой командирский танк. Кристина стояла возле танка, и оторопело наблюдала за происходящим. Что происходит? Что за маразм намывать танк во время боевой операции. Пусть они не в бой идут, а очень даже от него, но мучить бойцов идиотскими приказами. Это чересчур. Накопив внутри себя пару литров гнева, Кристина решила вывалить их на Папу. А что? Она не его подчиненная.
Паша! – встала он на пути Пашки, который наравне с остальными также таскал воду Зипке, который со щеткой в руках выскабливал грязь из гусениц. – Что за херня происходит? – Пашка обошел ее, игнорируя, вылил ведро на борт танка, обрызгав Максима, и пошел на следующий заход.
На Кристину вдруг накатила безумная злость. Она оглянулась на Пашку, который скинул ведро в воду и не спеша его поднимал. Она разбежалась и изо всех сил толкнула его в спину. Пашка вошел в воду молча. Вынырнул, отплевываясь, и посмотрел прямо в глаза Кристине. Та гордо выпрямилась и скрестила руки на груди, чтобы с достоинством встретить незаслуженную кару, которая последует, как только Пашка выберется из воды. Кара наступила скорее, чем она рассчитывала. Сильные руки схватили ее за руки и ноги, раскачали и запустили следом за командиром. Короткий миг полета закончился звонким плюхом. Упавшая в воду плашмя оглушенная Кристина вынырнула, отфыркиваясь, протерла глаза и увидела Славку с Олегом, стоящих на берегу и оценивающих результат броска.
– Товарищ майор, бунт подавлен, бунтовщиков замочили. Разрешите приступить к спасению? – Славка приложил руку к голове и доложил о результате секретной операции.
– Разрешаю, – отфыркиваясь, сказал Пашка.
Славка и Олег спрыгнули в воду. Подплыли к уже начавшей уходить под воду Кристине, которая барахталась изо всех сил, но не могла всплыть в мокрой одежде. Подхватили, поддерживая ее на воде. Им сбросили пару веревок, и Славка ловко обвязал уже не сопротивлявшуюся Кристину под мышками. Веревка подтянула ее к берегу. И потянула ее вверх. Кристина висела как мешок. Минутный заплыв в танковой форме высосал из нее все силы. Тяжеленая плотная одежда тянула на дно не хуже гири. Она закашлялась, выплевывая из лёгких воду.
– Ну же, соберись, девочка, – уговаривал ее Славка: – Переставляй ноги. – Пересилив себя, Кристина подняла ногу и уперлась в крутой склон. Потом вторую. Взялась руками за веревку. Так постепенно, шаг за шагом, ее вытащили наверх. Следом вылезли и остальные купальщики.
Кристина лежала на животе, повернув вбок голову. Рядом лежали остальные. Все тяжело дышали, как будто только что вытащили из реки слона. – Но я же не слон, – подумала Кристина. – Нет, не слон. Ты дура! – ответил ей разум. – Он же мог утонуть, – вспомнила она ощущения в воде, когда намокшая одежда тянула ее на дно и все ее усилия лишь оттягивали неизбежный конец. Она не помнила, в тот момент, что рядом были ребята, которые не дали бы ей утонуть. Паника и безнадежность безраздельно владели ей.
Кристина поднялась на локтях и посмотрела на свои руки. Грязные, ноготь сломан, все рукава в глине. Она вся в гребаной глине. Чьи-то руки подняли ее на ноги и придержали.
– А теперь, будем мыть поросенка, – сказал стоящий рядом Семен и опрокинул на нее ведро воды. Зипка тут же начал тереть ее щеткой.
– Не помогает, только размазывается, – пожаловался он. И Кристина не выдержала. Она заревела.
– Ну вот, – расстроился Зипка: – Довели девку. – От этих слов она заревела еще сильнее. Зипка взял ее за руку и завел за их танк.
– Стой, – сказал он ей. Запрыгнул в танк и вернулся с черным свертком в руках. Развернул. Это оказался комбинезон.
– Переодевайся, – протянул ей одежду Максим и отвернулся. Кристина взяла комбинезон и стояла, смотрела на него в ступоре. Слезы лились из глаз, поливая сменную одежду. Зипка поняв, что процесс не идет, развернулся и посмотрел на нее.
– Переодевайся уже. Хватит сменку поливать, сухого больше нет – и опять отвернулся. Кристина, выйдя из ступора, стянула с себя верхнюю одежду и торопливо напялила большеватый ей комбинезон.
– Все, – тихо сказал она. Зипка развернулся, осмотрел ее.
– А футболку кому оставила? Снимай мокрую, простынешь.
Пришлось Кристине стягивать наполовину комбинезон и снимать футболку. Бинты на животе были все мокрые, сбоку расплывалось кровавое пятно.
– Максим.
Зипка обернулся. Посмотрел на нее: – Надо перевязать. Полез опять в танк.
– Идиотка гребаная, – подумал Зипка, скрючившись от боли в сломанных ребрах, едва залез в танк. Переждав приступ боли, взял аптечку и полез обратно. Вылезая, невольно охнул, коснувшись больным ребром края люка. Вылез, раскрыл аптечку и начал оказывать помощь. – Стой ровно, – сказал он Кристине. Разрезал кровавые мокрые бинты. Осмотрел рану. Почесал голову. Вокруг раны все покраснело и воспалилось. В самой ране было что-то мокрое. – Как она ходит? – подумал он.
– Надо звать Пашку, – сказал он.
– Нет. Прошу, не надо Пашку. – Кристина не могла смотреть ему в глаза. Она даже плакать перестала.
Зипка не слушал: – Папа иди сюда. – Вместо Пашки пришел Семен.
– Чего надо? Пашка занят. – Семен был весел и деловит. Увидел раздетую Кристину и поднял бровь.
– Посмотри рану, – показал рукой Зипка.
Семен подошел поближе и нагнулся над раной – Дело плохо, – сказал он. – Нужно повторно резать и чистить. Лучше в операционной. – Кристине от этих слов подурнело.
– Э-эй. Стой, не уходи, – потряс ее Семен. Зипка притащил кусок поролона и большую аптечку. Семен осторожно уложил Кристину, помыл спиртом руки, вколол уже ко всему безразличной девушке обезболивающее и принялся возиться с раной. Вытащил нитки, надрезал начавшую срастаться кожу, промыл, вымывая какие-то сгустки и невкусную на вид жижу. Насыпал внутрь антибиотика для местного применения. Заново все зашил. После чего замотал, как было. Заодно сменил мокрую повязку на голове. Разогнулся и посмотрел на девушку: – Все. Жить будешь. – Ушел. Вернулся с новой футболкой. Положил рядом с Кристиной и опять ушел.
***
Славка лежал на боку и медленно обтекал. Лежал, наблюдал за ожидаемой истерикой Кристины и мысленно восхищался Пашкой. Ну и спектакль он устроил для одного единственного зрителя. Правда, что все зайдет так далеко, никто не мог предугадать. Проводив взглядом уводящего Кристину Зипку, он ощутил, что начал замерзать на мокрой земле. Поднялся и принялся стягивать с себя мокрую одежду.
– И вот в чем теперь ходить? – поинтересовался Славка, разглядывая мокрый уделанный в глине костюм.
– Так ходи, – ответил Олег, занятый тем же самым.
– Так комары покусают.
– Может, в нужное место укусят, чтобы опухло, – грубовато пошутил Семен.
– Ладно, пошли, простирнем от грязи, и сушиться кинем, – Славке надоело стоять и мерзнуть.
– Пашка, а ты че сидишь? – спросил Сема.
Пашка сидел в мокром костюме и о чем-то думал. Услышав Семена, очнулся и начал раздеваться.
Втроем они развесили одежду по ближайшим веткам. Облили, как следует водой – все равно мокрое и оттерли грязь. Мокрую одежду разложили на горячих моторных отсеках сушиться. Пашку зачем-то позвал Зипка, но Семен отправился на вызов вместо него. Вернувшись, застал команду пловцов над дегустацией фляжки с коньяком, «чисто для сугреву». Отобрал фляжку, всосал добрую треть и рассказал, как только что проводил операцию Кристине.
– Мужики, – сказал Славка, когда коньяк был допит: – Есть шансы, что мы Коляна не довезем. Он дышит, но пульс пиздец слабый. Это какая-то кома. Я думаю, у него что-то с головой. Он без обезбола орать начинает от боли. Хотя смотрели, никаких шишек или ран нет.
– Да пиздец, – выругался Олег.
– Не то слово. – поддержал Семен.
– Папа, надо к своим срочно, придумай что-нибудь. Нахуй мы в эту глушь полезли, лучше бы рискнули по трассе, вдруг бы, где проскочили. Тут до города-то хер да нихера.
– По трассе могут шнырять Чужие. Постараемся их обойти. – наконец ответил Папа. – Мы должны выйти где-то перед Плотниково.
– А ну так норм, – успокоился Славка: – Только много времени с этой речкой теряем. И ночь скоро.
– Придется идти ночью.
– Да уж, – почесал голову Олег. Рулить с ночником – то еще удовольствие.
Послышался шум приближающегося танка и вскоре на полянку выехал Леха. Люк распахнулся. Улыбающийся Живчик в одних трусах выпрыгнул из танка и подошел к парням.
– Есть брод. Проходимый. Лично проверяли.
– Ли? – переспросил Семен. Увидел вылезающую из танка Диану в ремонтной робе и подмигнул Лехе: – Вопрос снят.
– Да не, – смутился Леха.
– Да-да! – надавил Олег.
– Ну и ладно, – не стал упираться Леха. Посмотрел на кормящих комаров парней и спросил: – А вы че купались? Балду пинали тут, пока я брод искал, не щадя себя и экипаж.
– Ну, можно и так сказать, – ответил Славка.
– По коням, – вдруг очнулся Пашка. Вскочил и пошел к своему танку. Навстречу ему вырулил Зипка и что-то сказал. Пашка почесал голову, махнул рукой. И полез в одних трусах в танк. Вылез из танка со странно позвякивающим пакетом. И порулил к танку Бармалея. О чем-то перетер с Серегой, сидящим на пушке. Отдал ему пакет и получил взамен знакомый черный сверток. Вернулся к парням.
– О, махнул на бухло. Мне все равно после уколов нельзя много. – Развернул комбинезон, быстро натянул и сунул ноги в мокрые ботинки. Поморщился. И добрым голосом спросил: – А чего мы стоим? – Парней сдуло.
Леха, натягивая почти просохший костюм, спросил у сухого Семена: – А что тут у вас случилось?
– Ускоренный КМБ, насколько я понял, – ответил Семен.
– Справилась? – спросил Леха.
– Сам не понял, но Папа повеселел, значит, нет.
– Жаль. Диана справилась.
– Я все слышу, – сказала Диана, выходя из-за танка: – И зря вы Кристинку со счетов списываете. Она тот еще дьявол в юбке. И без юбки тоже.
– Слышала – забудь, – повернулся к ней Леха: – Это только мое мнение.
– Хорошо. Забыла. Я, правда, сдала?
– Сегодня – да. А завтра будет завтра.
Ничего не понявший Семен махнул рукой на парочку и полез в танк. Спустя пять минут Леха повел колонну к броду. Предстояло форсировать реку и идти дальше.
***
– Давай с разгона. – Славка показал рукой как надо, и Олег, взяв небольшой разгон, загнал танк в реку. Поднимая со дна песок и брызгаясь как бобер, танк пересек реку и выбрался на пологий берег, где увязая в песке, дополз до твердого грунта и встал.
– Следующий, пошел.
Один за другим танки пересекли реку. Брод, найденный Лешкой, был просто шикарный. Пологие песчаные берега по обе стороны. Глубина всего около метра. Не пришлось использовать никаких извращений для преодоления реки.
Рота выстроилась в осточертевшую колонну и двинулась дальше. Продвигаться в быстро наступающей темноте через лес было тем еще удовольствием. Танки шли еле-еле, часто останавливаясь и меняя маршрут. Мехводы матерились, выискивая проходы между деревьями в ночники. Усталость брала свое, но неумолимый Пашка гнал роту вперед. Кристина сидела и наблюдала за ним. Он был странно возбужден. Куда-то торопился.
