Текст книги "Против ветра (СИ)"

Автор книги: Павел Круглов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Круглов Павел Семенович
Против ветра

Против ветра

Идущий против ветра#1

Посеешь поступок – пожнешь привычку.

Посеешь привычку – пожнешь характер.

Посеешь характер – пожнешь судьбу.

И.Ефремов "Туманность Андромеды".

Ветер – поток воздуха, который быстро движется параллельно земной поверхности. Ветер вызван разницей в давлении между двумя разными воздушными областями. Такова вот теория, простых слов ветер и поток ветра в котором находится человек. Но вот в этой теории есть глубокий смысл, определенных закономерностей временного движения. Многие люди идут по потоку ветра, который направляет их на тот или иной путь существования, но есть те люди, которые идут против общего потока. Такие обычно становятся значимы в нашей с вами жизни, но многие из них не в силах справиться с силою ветряного потока и они погибают. Ведь общность просто съедает таких людей, которые против них, не смотря на их рассудительность и правильность действий, из которых рождается новое время и новое поколение. Но человек живущий в постоянном потоке ветра, боится изменить свою траекторию и пойти против, так как большинство его просто съест, не смотря на правильность его поступков. Просто потому что люди не знают чего хотят в жизни...

Такова теория идущего...

Пролог

... Планета Земля. Дальний Восток. Город Хабаровск. Июнь месяц 2017 года.

Как-то утром, когда безлюдно было на улицах, я включил телевизор и пересматривал все каналы нашего дальневосточного телевидения, щелкая их бестолкова, смотря в голубой экран своего телевизора. Мои глаза смотрели все новости попадающие в мой взор, читая просто все подряд. Но вот в друг, в мой взор пала, эта странная строка по четвертому каналу, ТВ6. В ней говорилась, о том что в городе Хабаровске, открылся филиал института внеземных культур, и как говорится день открытых дверей, для детей после школьного возраста. Эта странная строка по телевизионному вещанию заставила меня задуматься в суть написанной строки. Ведь на дворе 2017 год, июнь месяц, и не что не предвещало такого необъяснимого факта, как исследовательский институт внеземных культур. И кинув на это легкий смешок, я продолжил щелкать телевизионные каналы, пока не бросил эту дурацкую затею. Слоняясь по дому, я вдруг решился за три месяца выйти на улицу, не причесывая свою шевелюру я натянул штаны и рубаху, усевшись на пуфике в прихожей, стал завязывать шнурки на кедах, выйдя из квартиры, закрыл за собой дверь, выбравшись в свет.

Денек явно был ясный, небольшое скопление белых облачков на небесах, легкий ветерок, в это дневное время дня. От дома прошелся до остановки, где следовательно дождался автобуса, сев в него, доехал до центра города и выйдя на остановке, продолжил прогулку по центральным улицам города Хабаровска. Легкий ветерок, потряхивал шевелюру на голове, которую уже три месяца не стриг. Взяв в руки коммуникатор, нажал на сенсорной клавиатуре пару клавиш, и дворецкий ответил на вызов.

– Да сэр!

– Помнишь рекламу на четвертом канале, про институт внеземных культур, а если быть точнее, мне надо адрес?

– Одну минуту сэр! Амурский бульвар 42!

– Благодарю тебя, Алан!

– Удачной прогулки сэр! И монитор коммуникатора, потух.

Ну что ж, пойдем посмотрим, что за хрень там творится – вдруг молвил я слух. И узнав точные координаты своего пути, направился в данное заведение. Пройдя ряд улиц и сквериков, добрался до нужного адреса, амурский бульвар 42.

Это было одноэтажное здание из кирпича, с великолепной отделкой, деревянные входные двери, с декоративным рисунком, пластиковые окна, и темное крыльцо, возле которой ютились две лавочки. А у входной двери, ярко золотистого цвета, весела таблица, на которой и было написано филиал "Государственного Исследовательского Института Внеземных Культур", в городе Хабаровске. А ниже было написано, приемная комиссия. И часы посещения с 10 до 18 часов.

Зайдя в это здание, я попал в холл, где по правую руку от меня был охранник, а слева регистратура. Посередине холла, была колонна, а вокруг неё стенды с информацией и столы для заполнения бланков, заявок. Народу было не густо, только два молодых парня по 17 лет, за столами.

Я не стал делать вид слишком умного человека, и подошел к регистратуре, и поинтересовался у молодой красавицы, по имени Светлана, такое имя у ней красовалось на бейджике.

– Здравствуйте!

– Добрый день, я вас слушаю! – улыбалась она мне в ответ.

– А ..., что надо для того чтобы, ну ..., я даже не знаю.

– Я вас понимаю, это все не обычно, но просто ИИВК, стал наконец-то, на государственной основе – отвечала она ему.

– Финансирования не было, я понял, ну так что надо для поступления?

– Анкета, паспорт, три фотографии, и документ об образовании, среднего или же высшего заведения.

– А какие факультеты бывают?

– Пока только два! Естествоиспытателей и историков-аналитиков.

– А! И кивнул головой, известил молодую девушку в знак понимания сего.

– Вы можете принести все документы завтра, так как комиссия будет именно завтра, заодно вас там информируют в нужном регламенте.

– Благодарю! И улыбнувшись ей в ответ, вышел из этого здания...

На следующий день, с документами посетил вновь это заведение, девушка вновь меня встретила, приняв из моих рук.

– Хотите присядьте вон на лавочки или же, можете подождать возле второго кабинета, это вон туда на право.

– Благодарю! Но я остался стоять возле регистратуры. Но девушка посмотрела на меня и с легкой улыбкой на лице предложила мне пройти через дверь и посидеть рядом с ней. Я то же ответил взаимной улыбкой и остался при своем мнении. Тут в холл вошли двое в серых комбинезонах и тоже подошли к окну.

– Привет, Светочка, ну как тут у нас с народом?

– Всего десять человек и вот, этот молодой человек! – сказала Светлана и показала на меня.

Мужчина в сером комбинезоне посмотрел на меня оценивающим взглядом и пригласил проследовать за ним во второй кабинет. Пройдя по коридору до кабинета, возле которого, действительно стояло десять парней. Другой мужчина в сером комбинезоне открыл двери, находящиеся в коридоре вошли в кабинет заполнив его на пятьдесят процентов. Когда все расселись по столам, космонавты наставники встав перед ребятами, решительно представились. Того который был у регистратуры, звали Вяземский Юрий Игоревич, а его второго напарника звали Руденко Вячеслав Сергеевич. По возрасту они выглядели одинокого, но один был естествоиспытатель первого класса, а второй историк-аналитик, доктор исторических наук. Они оба были худоваты, но жилисты и крепкие астронавты этого века. Вяземский был шатен, а Руденко темный. Если честно говоря, они оба были как на подбор, но Руденко был не так активен, как Вяземский. Этот астронавт, явно было видно, что он живчик.

– И так, вы все подали свои пожелания стать космонавтами, астронавтами, межпланетниками, не важно, сегодня вы решите, хотите ли вы стать ими или же, нет – приветствовал сидящих здесь Вяземский. Пред вами сенсорные экраны, на которых есть вопросы, ваша же задача ответить на них своими словами, а в конце мы проверим ваши ответы и решим кому из вас следует стать тем или другим вариантом космонавта.

Взяв в руки экраны мы на двадцать минут, засели за эти вопросы, как говорится. Каждый из сидящих здесь улыбался над вопросами, кто-то морщил лоб, пытаясь вспомнить правильный ответ, но вот я свойственно себе манере, отвечал так как знал и не напрягая свой мозг на раздумья. Когда мозговой штурм был окончен, ребята и я, вышли в коридор, в ожидании вердикта.

Мы ожидали в полной тишине, парни не издали не одного звука, никто даже не стал бежать в туалет от переживаний. Все достойно, дождались вердикта. Нас позвали обратно в кабинет и провозгласили все результаты, кто на что был способен. Затем, нам сказали, что дают нам день на сборы и что мы, полетим в Казахстан, для прохождения учебных дисциплин.

Я как и многие последовал к выходу, но неожиданно меня остановил Вяземский.

– Павел Семенович?

– Да, это я.

– Ваши ответы мне понравились, и у меня к тебе есть одно, небольшое предложения – интригующе начал он. Мне стало известно, что ты потерял родителей, и на мой взгляд, ты одурманен смертью, нежили жизнью, поэтому, я предлагаю тебе такой вариант, либо быть студентом естествоиспытателем, как и хотел ты, ... либо, пойти ко мне в подмастерью? Выбирать тебе, ты можешь от всего этого отказаться и выбрать себе иной выход. Это же твой перекресток судьбы, и только ты решаешь, куда тебе держать направления. Слегка задумавшись над его словами, я вдруг произнес вот такие слова.

– Право на выбор!

– Да почему бы и нет? – ответил он.

Но я не стал отвечать, а лишь качнул головой. Тогда мы пожали друг другу руки и разошлись. Вот таким то образом я познакомился с неким Вяземским Юрием Игоревичем, межпланетником нашего с вами поколения. Не знаю как вам а мне он явно не внушал доверия, как и следовало это в нынешнем времени.

Право на выбор

Прошел день, собрав всё необходимое для проживания на территории исследовательского института, я спустился во двор, и прошёлся до остановки. Сев в первый приезжий автобус, я направился в заданном направлении. Выйдя, я пешком дошёл до института. На часах было ровно час дня, я опаздывал, но всё равно шел медленно, не торопясь.

– Ну чего мы ждём? – стонал водитель ПАЗика.

– Ещё одного! – парировал Вяземский.

– А если он не придёт, то тогда что? – продолжал ныть водила.

– Тогда поедем! – легко ответил Вяземский.

– Так сколько можно ждать? – упирался водила. Но увидав меня, Вяземский скомандовал водителю автобуса, заводи! Подойдя ближе к ПАЗику, я поприветствовал его крепким рука пожатием, а он в ответ ответил лёгкой улыбкой, после чего он сел рядом с водителем, а я прошёл в салон автобуса и сел в самом конце возле окна.

Автобус лихо вилял по улицам города, пока мы не выехали за его окраины к ближайшему аэропорту, где для нас был приготовлен персональный самолёт до Казахстана, а если быть вернее, до ракетодрома, где мы должны проходить подготовку к полётам в космос. Остановившись не возле центрального входа, а где-то поодаль от него, мы выбрались из автобуса и, следуя за Вяземским, двинулись до самолёта, который в свою очередь стоял отдельно от всех, на окраине аэродрома.

Он был настолько маленького размера, что явно отличало его от всех остальных самолётов находящихся на аэродроме. В него могли поместьица всего двадцать человек, нас было одиннадцать парней, Вяземский, два пилота и радист.

Незаметно прошло два часа, подняв свои глаза с книги, мне довилось увидеть сонного Вяземского, который ведать от пейзажей за иллюминатором просто заснул. Закрыв книгу и положил рядом собой, я расслабленно развалился на своём месте и прибавил громкость на проигрывателе, тем самым погрузившись в музыкальную феерию, и вот так я заснул. Проснулся же я от лёгкого толчка, когда самолёт приземлялся до назначенного места. Открыв глаза, я увидел бодрствующего Вяземского и ребят готовых выйти с самолёта. Выключив проигрыватель и сняв наушники, поместив их в свой рюкзак, прихватив заодно и книгу. Когда же самолёт окончательно остановился, мы стали потихоньку покидать его салон, выходя наружу, спускаясь с трапа и становясь возле него ожидая Вяземского. Когда же все вышли, нас повели к автобусу, который должен доставить нас до ракетодрома. Усевшись в автобус, мы поехали. Путь наш держался через город в глубину пригорода, где-то приблизительно в десятках километров от жилой местности. Проехав через охранные посты ракетодрома, нас доставили прямо до комплексов космического института. Высадившись из автобуса, Вяземский построил нас возле института, на котором красовалась надпись из гранита, исследовательский институт внеземных культур города Казахстан.

Да..., впечатлений от всего этого, конечно много, но меня больше всего интересовало то, что ждёт нас для профессиональной пригодности полётов в космос. Но мой взгляд пал на другое здание, рядом стоящее. Именно на то здание, в котором мы будем проживать и проходить теоретическую часть в области космонавтики.

– И так, это сам исследовательский институт – указав рукой на здание, стоя к нему спиной, произнес Вяземский – а это, комплекс по подготовки в космоагрегатах. Указывая рукой на здание стоящее с левой стороны от института, потом переводя наше внимание на другое сооружение, только стоящее с правой стороны от института. Ну а это, наша медицинская лаборатория, в которой вы все будите, обследованы, прежде чем мы начнём с вами занятия по изучению космоса и оборудования для выхода в него. Да..., в общим, пока этого хватит. И тут к нам подошёл ещё один человек в той же форме космонавта, что и у Вяземского, только вот росточка он был маловатого, лысый на голову, как зеркало после полировки. По возрасту, он выглядел приблизительно где-то на тридцать пять, хотя по виду и не скажешь точно. С виду худощавый, но мускулы были видны, так же как и вены который выступали на худых руках астронавта. Он радостно поприветствовал Вяземского, но на нас он посмотрел презрительно. Держа в руке папку, он открыл её и начал зачитывать наши имена и фамилии, а справа от имён ставил номера, выдавая на каждого по ключу с номерными бирками.

– Малов Алексей, номер 10.

– Крутов Валерий, номер 11.

– Кирилин Николай, номер 12.

– Ким Денис, номер 13.

– Коротков Илья, номер 14.

– Волков Александр, номер 15.

– Круглов Павел, номер 16.

– Морозов Евгений, номер 17.

– Буравов Артём, номер 18.

– Ли Александр, номер 19.

– Жданов Михаил, номер 20.

– Славянов Иван, номер 21.

Выдав каждому ключи, попросил следовать за ним, а Вяземский отправился в четвёртое здание, находящееся на территории исследовательского института. Провожая каждого из нас до своих комнат, лысоватый человек известил нас о том, что через час он будет ждать нас, на втором этаже этого же здания, но не уточнил для чего.

Открыв свою комнату в которой мне предстояло жить, как и все остальные, увидел лишь, небольшой шкаф для одежды, тумбочку, металлический стол на котором стоял светильник, кровать как в армии и полочка под книги. И вторая комната, в которой был туалет, умывальник. Закрыв за собой двери, я бросил свой рюкзак на кровать и сел на стул, стоявший возле стола, обсматривая пейзаж своей комнаты, в которой мне предстоит прожить целый год, если конечно меня не возьмут в космос, а оставят на Земле в виде рядового работника института. Облокотившись на стол, уставился своим взглядом в одну точку, задумавшись о разных вещах, которых предстояло выдержать.

Сейчас наверное форму выдадут, экскурсию устроят, затем наверное, накормят, ну а завтра скорей всего, начнут над нами опыты ставить, тем самым проверяя нас на прочность. А с другой стороны, может быть такое, что они действительно ищут тех людей, которые будут продолжать развитие космической науки. Проморгавшись, перевёл свой взгляд на свой рюкзак, надо устраиваться на новом месте своего нынешнего обитания. Расстегнув рюкзак, принялся за дело, поместив все свои вещи в шкаф, туалетные принадлежности в туалетную комнату, электронную книгу на стол, плеер и канцелярские принадлежности поместил в шкафчик стола, а единственную книгу поместил на полку, над кроватью, которая именовалась так, Трудно быть богом, Аркадия и Бориса Стругацких.

– Пожалуй, всё! – сказал я вслух, осматривая свою комнату. Взглянув на часы, решил спуститься на второй этаж, как и говорили нам, но как оказалось, пришлось ожидать всех. Спустя пятнадцати минут, в холле второго этажа появились все остальные. Следом за всеми появился тот же низкий худышка, который нас встречал, когда выдавал ключи и распределял по комнатам.

– Ну что, начнём! – поинтересовался он и лихо повёл нас вглубь второго этажа, где нам выдали по удостоверению сотрудника ИИВК, комбинезону (которые, нынче носят все космонавты), две нашивки (курсанта, профиля того или иного космонавта) но почему то, у меня эти нашивки имели огромное отличие, скорей всего, Вяземский хотел выделить меня из всех остальных. Две пары обуви, кроссовки белого цвета, и сапоги. После, нам сказали отнести вещи в комнаты и вернуться сюда же, для продолжения экскурсии по территории исследовательского института. Выполнив это, мы начали свою экскурсию. Первым делом мы посетили отдел микробиологии, где нам объяснили следующее, что микро жизнь или проще говоря, микроорганизмы являются одним из важнейших факторов в изучении космического пространства и жизни обитания того или иного мира, в зависимости от сложности эволюционного цикла. Ну, в общем много всякой замудрённой ерунды. После, нам показали отдел геодезии...... несмотря на это, мне всё это показалось слегка странным, так как я такого варианта действий, не ожидал от Вяземского и от тех людей, которые нас будут подготавливать к космической пустоте. Но одно, я знал точно, что это только начало. А что нас ждало дальше? Это уже другая ветвь истории.

После нам показали многие другие отделы института, но потом нам стали показывать разные варианты космических агрегатов способных, поднять и держать человека в пространстве звёздного мира. Там были, сферы для двух человек с запасом воздуха на полтора года жизни, купола для трёх человек с запасом на три года пребывания человека в космосе. Шатлы и космические станции, с отдельными отделениями для воздуха и многое другое из мира космонавтики. Многие даже устали от такой насыщенной экскурсии, хотя нам показали лишь маленькую толику того места, где нам предстояло быть в ближайшее время. Но этих мест, было достаточно, для того, что бы мы ими заинтересовались и устремились к той идеи, которую нам пытались внушить.

Наступил вечер, после чего нас повели в общую столовую, где нас накормили. Затем всем приказали, идти отдыхать, так как завтра нас ждал сложный день. Наш первый день испытаний, среди этого мира, мира космонавтики и новых людей, которых нам предстояло узнать.

В потоке ветра

Первая ночь далась мне сложно, я не как не мог уснуть. Но вот на первое время, мне явно удавалось вклеиваться в коллектив, межпланетников, тем более новичков. Многие даже мне симпатизировали, но я явно выглядел не так как все остальные. Я часто посещал библиотеку и архивный зал межпланетного сообщества двадцать первого поколения. Но по вечерам, Вяземский заваливал меня кропотливой работай в подмастерьях старых межпланетников, которые учили меня, практическим навыкам в области агрегатостроении и правилах полетов в космосе. В начале я получал, как минимум по три, четыре тумака за день, за разного рода оплошности. Затем число тумаков, сменилось на два в день. Вот и я становился таким же, как и многие до меня. Мне стало известно даже такое, что некоторые сбегали, а некоторые сходили с ума, и те кто все таки были смелей всех остальных, после этих испытаний и нравоучений, искали себе путь простака. Ну а мне конечно же, терять нечего в своей жизни. И мне пришлось тренировать себя так, чтобы не было ко мне лишних вопросов. Но на первое время это было глупо. Сперва все в чем-то ошибаются, опыт приходит со временем. После месячной подготовки, я нашел себе ступень в обществе космопроходцев. Мне даже дали кличку «белый дракон». По приданию, белые драконы имели отличительную черту среди своих сородичей, их считали одинокими, так как были редкостью среди драконьего рода. Вот таким, я и стал, одиночкой среди стаи межпланетников, я как это говорится не был вхож в стаю, а считался одиноким воином, который был неприкасаем, не сильной и не слабой стороной косморазведчиков.

Я бывало засиживался в архиве, чтобы найти хоть малую информацию, о ближайших полетах в космос, но многое было засекречено от молодой среды, а ведь мне нужно было найти ответ на свой главный вопрос, который мучает меня с тех пор как заинтересовался, увидев бегущую строку по телевидению.

Шел конец июля 2017 года, я начал набирать физическую форму космонавта новичка, психологический контроль который я проходил при поступлении в ИИВК, вновь был повторен в сто процентов, это даже бесило некоторых из коллег Вяземского и учащихся на факультете естествоиспытателях, так как никто из них, не мог показать такого результата, как у меня. Со стороны было видно, что Вяземский гордится этим. Но как я выяснил позже, он имеет результат в девяносто восемь процентов.

После отбоя, я часто встречался с Коротковым Ильёй Александровичем, ведь мы когда-то с ним учились в одном институте, но он бросил его, после первого курса, а я продолжил и закончил его. В тот период времени наша дружеская дорожка и разошлась по разным городам проживания, и вот теперь вновь воссоединилась. По вечерам мы часто вспоминаем тот, период нашей с ним первой встречи. Вяземский ведать тоже заинтересовался Ильей, так как часто видел меня с ним. Он ходил к нему на занятия по физической подготовке, а один раз он увидел нас в архиве, когда мы с моим другом искали любой документ, о ближайшем полете в космос. Это помогало не только мне в моих поисках ответов, но и в практической части обучения у Ильи. Так как он поступил в ИИВК на факультет естествоиспытателей (межпланетника-разведчика).

– Слушай, а какого хрена мы тут ищем?

– Ближайшие полеты в космос, а что?!

– А ты уверен, что это надо нам?

– Да, а ты как думаешь?!

– Ну, не знаю, ведь я простой первокурсник, а вот ты другое дело.

– Это ты на что намекаешь?

– Вяземский, он даже за мной слежку устроил! Практически все лекции посещаете, и на физподготовке тоже бывал, меня это даже слегка напрягает. Ты это хоть понимаешь?

– Не кипятись, пока это только проверка!

Прошло три часа, с тех пор как мы вошли в архив, на улице начинало темнеть в летний период времени.

– Мы сидим уже три часа, а толку ноль.

– Не скули, кое что мы выяснили! – ответил я, на хныканье моего друга.

– И что же это? – иронизировал Илья.

– Венера! – ответил я и сунул лист бумаги ему прям в лицо.

– Что ты... И взяв лист в руки он внимательно его изучил, и тут его лицо резко поменялось на морщинистый лоб, который был явно погружён в мозговой штурм.

– Ты хочешь сказать, что следующий полет в космос будет совершен, исследованием Венеры? – вдумчиво произнес Илья – или же, я что-то путаю?

– Нет, все правильно ты мыслишь, но вот дальше ты не прогрессируешь – ответил я, с ноткой недовольства в друге.

– А что ты хочешь от меня, я же уже сказал, что я студент, а не супергерой, как некоторые и знаешь, я не сую свой длинный нос в чужие дела.

– Спасибо, уважил!

– Всегда, пожалуйста! Чем ты лучше других?

Не обращая внимания на Илью, я встаю из-за стола и удалился из зала архива. А Илья глупа на все это смотрел, затем пожал плечами и тоже вышел. Он не стал догонять меня, хотя и следовало это сделать.

– Ну что ж, думаю ты завтра придумаешь, что сказать мне на свой фильдыперс! – произнес в слух Илья, мотая головой бормоча себе что-то под нос. Но вот что же касаясь меня, то тут гораздо сложнее. Мне пришлось призадуматься над всей этой ситуацией с Венерой и будущим развитием. Не спроста ближайшим местом исследования людей легло на планету Венера, так как в прошлом Марс и Венера, была смыслом частых вопросов и идеологий существования разумного организма. Мы, то есть люди, были мысленно погружены в эти две планеты, даже великие писатели фантасты были одурманены этими загадочными планетами на тот период времени, такие как Герберт Уэллс со своим романом Война миров, братья Стругацкие со своим романом Страна багровых туч, Рэй Бредбери с рассказами о Марсианской Хроники или же, Георгий Мартынов с романов Сестра Земли, и это только малое из того что было придумано мастерами пера. Но вот что таит в себе полет на Венеру, ведь не с проста в такой период времени появились институты внеземных культур и полеты в космос. Гражданские перипетии таят в себе, явно иной смысл, но вот только какой, пока для меня не понятно. Но тогда, я должен выяснить всю суть этих полетов, и самое главное, что скрывается под завесой лжи, ведь не спроста мне жизнь дала второй шанс после горя и боли на сердце. Тогда в путь, как это говорится, ...в потоке ветра!

После того как я оправился, на часах было шесть утра, тогда для того чтобы привести себя в готовность, направился в душевую комнату на этаже ниже от нас. Стоя под струёй горячего душа, я просто пытался освободиться от всех своих мыслей вплоть до мелких деталей, успокоившись окончательно выключив воду, вытерся насухо полотенцем и им же обмотавшись, направился к себе в комнату. Слегка подкрепившись к этому тяжелому дню, я попёрся на очередную рабочую суету в цех агрегатостроения. Где ни о чем не думая, просто вел себя, как ни в чем не бывало, совершая очередные действа в свой суточный период дня. И так целый день за днем, пока не привык к обиходности этого нового мира, мира космонавтики. Пока проходя стандартные процедуры, мне удалось выработать некоторые навыки и способности общения в нынешних местах. За этот период времени, пребывания в ИИВК, я и в правду стал другим, как бы это сказать, спокойным, рассудительным, уравновешенным в любой критической ситуации, даже более увлеченным, не смотря на то что, Вяземский и все его ассистенты ИИВК, пытались меня изматывать до самых максимальных способностей, но они не знают всей моей подготовки, так как я, до сих веду свою игру против них. Когда же наступала полночь, мне предстоял, мозговой штурм.

Каждый из нас проходил тесты на перегрузки и психологическую устойчивость. Многих это выводило из строя, и я тоже был из числа тех людей, которые просто терялись, но, те единицы, которые могли твердо выполнять любой приказ, терпели крах, но позже чем некоторые. После тренировок по перегрузкам, многие вылезали с аппарата и их выворачивало на изнанку. Некоторые даже теряли сознание, и их приходилось таскать в медпункт. И это только малая часть наших практических занятий на выносливость при перегрузках, особенно, в экстренных ситуациях. Но и был другой фактор, который заставлял нас будущих космонавтов, выходить из строя, это конечно, психологический баланс. Так как многие начинали по ночам истереть, даже просто превращаться в параноиков. Но так, мы должны были себя закалять и приучать в случае выхода, в открытый космос.

Шелест листвы

Я не стал с утра искать Илью и извиняться перед ним, но я устроил легкий интерес у своего наставника по цеху, про Венеру и полеты на неё. Придя с утречка в цех космических аппаратов, я переоделся в рабочую робу и занялся очередной работой, как и подобалось работнику цеха. Работа завертелась, шумы болгарок, стучание кувалд, смешивалась с какофонией звуков сварочных аппаратов. Как и подобалось работникам цеха, нецензурная брань и великий словарный запас, российских людей. Когда же время подошло к обеду, то небольшая группа работников, стремительно бросив производство, удалилось в столовую, на обеденный перерыв. Обстановка резко поменяла обычный образ рабочих, на более цивилизованный вариант, их него образа жизни.

Усевшись за столик своей бригады, я решил задать такой вот, странный вопрос, в котором таилась двоемыслие.

– Михалыч, что ты знаешь о Венере? – поинтересовался я, сперва прокашлявшись, перед тем как спросить. Опытный мастер, по строительству космических агрегатов, странно на меня поглазел, и будто не обращая на мой вопрос, продолжил свою трапезу. Тогда, я решил по нашенский спросить, но он меня резко перебил, сказав следующее, тебе то что надо?

– Тебе что, трудно ответить – усердствовал я.

– Слышь мелочь, тебе что делать нечего или же, так просто прикалываешься?

– Хорошо, ..., ты скажи, были какие либо рода полеты на Венеру?

Тот, медленно прожевал и решительно спросил. Тебе мол это, за каким хреном надо?

– Надо! Просто надо!

– Ну два! – ответил он, и дальше продолжил баловать свой организм едой.

Тут вдруг в нашу полемику и препирание, встрял Белоусов Валерий Николаевич, мастер 1 класса в космостроении. Худощавый мужчина сорока лет, овальное лицо с ярко выраженным красным загаром

– Паша, тебе то это, на кой черт?

– Понимаете, Вяземский что-то темнит про полеты на Вернеру, а сам присматривается к мне, ведать хочет взять меня с собой, а зачем пока мне не понятно. Но я и мой друг Коротков Илья, знаем что, на Венеру высаживались три раза, из которых один был Восток-68. А вот другие два, либо Вяземский или же, экипаж Светлого Виктора Петровича, вот!

– Помойму, это лишняя информация для тебя, по этому ты лучше жуй давай, а потом работать и без глупых расспросов, тебе ясно это?

– Ясно! – ответил я, и встав из-за стола, удалился. Мужики переглянулись и закончив с едой, то же отправились на рабочие места.

После этих вопросов, я спокойно отработал смену, не обижаясь ни на кого и не игнорируя, покинув наш рабочий ангар. Но вот неожиданно, меня остановил, Михайлович. Всматриваясь в меня, сказал, ты лезешь туда, куда тебе не надо.

Но, так как ты мой лучший товарищ, между нами, то Светлый и Вяземский в одной упряжке, и они были на Венере лишь раз, но вот только не одни, Восток-68 тоже там был, в один и тот же момент.

– А Светлый был на "Острове"? – спросил я.

– Да, и это была одна экспедиция, только двух кораблей из которых вернулся лишь один, Светлый!

– Спасибо! – ответил я, и крепко пожал ему руку, не спрашивая чего либо другое. Переодевшись в свои комбинезоны, мы разошлись.

После этой информации я устремился к учебному корпусу ИИВК, где в это время проходил учебу мой друг, Коротков Илья Александрович. Подсмотрев расписание моего друга, я прошелся до 307 аудитории. Простояв возле нее десять минут, я встретил Илью, но вот только не одного, а идущую рядом с ним симпатичную девушку с длинной косой, которая так плавно раскачивалась при каждом ее шаге.

– Привет! – произнес Илья, приветствуя меня.

– Ага! – ответил я, сверля своим подозрительным взглядом эту девушку. Мы можем, поговорить?

– Да конечно! – ответил Илья, и представил мне её.

– Это, Анна Михайловна Попова!

– Очень приятно! – ответил я, и покосился на Илью. Но вот Илья, сказал, что Анна может нам помочь.

– Правда?! А то я как-то, не понял сразу.

– Тебе смешно, а она между прочим лучшая на своем факультете! – встал на защиту Коротков.

– Ага, в области микробиологии! – ответил я, с легкой усмешкой в голосе. Ладно, но и не это столь важно, отойдем? И мы втроем отошли от общего потока студентов, в сторону.

Ты знаешь, что "Остров" был на Венере, дважды? – интригующе произнес я. Илья с начало стоял в недоумении, потом вдруг посмотрел на Анну, и как-то глупо произнес, и что? Но вот, молодой вундеркинд в области микробиологии, произнесла следующее, что заставило меня поменять мнение о ней.