Текст книги "Меценаты зла"

Автор книги: Павел Данилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Диана закусила губку, предполагая, что речь зайдет или о Громове, или о них двоих.

– «Ярость Spes», – засмеялся Эгон, – как неоригинально. В названии из двух слов ты смог поменять только одно. Ты настоящий паразит, Кирилл Громов. Стал пиратом, воспользовался научным потенциалом Тайлы, угнал корабль и, как ни в чем не бывало, вернулся домой. Умудрился даже Светлячку голову заморочить. А уничтожение незначительной части нашего секретного оружия великий Рекс третий воспринял как личное оскорбление.

Эгон на несколько секунд замолчал. Казалось, вся планетарная система погрузилась в тишину на эти мгновения. Каждое ухо, каждый камень, каждая частица внимали помощнику диктора, адмиралу смерти. Шульц продолжил:

– Не знаю, жива ли доктор Диана, потерпевшая она или сообщник, но я готов ее простить – она очень ценный для нас специалист. А если Диана поможет схватить тебя, то моя личная благодарность ей обеспечена. А все знают, что щедр я даже больше, чем жесток. О, Кирилл, смотрю, ты успел повеселиться и здесь. Вирусы, абордажи, тараны… веселье кончилось. Так или иначе через несколько часов твой дом станет планетой Рекса третьего. А у тебя есть только одна возможность спастись от меня. Слушай внимательно, инструкцию читаю один раз. Задай координаты далекой, неизвестной, необитаемой системы; выйди в космос и повреди как минимум половину «темной» краски на обшивке; запускай принудительно «темный» двигатель. Если застрянешь, как муха в янтаре, в подпространстве – считай, что ты везунчик. Если вынырнешь на другом конце вселенной – я все равно тебя найду. Кстати, каждый, кто выдаст Кирилла Громова, получит огромное вознаграждение. Конец связи.

– Быстрее на планету, – зло сказал Кирилл, запуская двигатель на полную мощность. – Тут мы для его истребителей слишком уязвимы.

– Им лететь до нас еще часа три, – возразил Артем. – Успеем. А там и земляне прибудут.

– Как им удалось «выпрыгнуть» так близко от планеты? – спросил Игорь. – Это же самоубийство.

Диана покачала головой и произнесла:

– Новые разработки. Даже я немного участвовала в расчетах. Почти десятилетие лучшие ученые модифицировали «темный» двигатель, а именно, извините за каламбур, конечную точку бесконечного луча сквозь гиперкоридор. Много жизней и кораблей унесли эксперименты… И вот, наконец, этой технологией не боится пользоваться сам Эгон Шульц.

– Как это может работать? – разводя руками, спросил Рудаков. – Ведь задается масса планетарной системы!

– Думаю, дополнительный параметр, – ответила ученая. – Теперь задается еще и масса объекта внутри планетарной системы, около которого хочет оказаться капитан. То есть вводится масса всей Mare argenteus и, отдельно, планеты Spes.

«Без помощи инженеров пиратов здесь не обошлось, – подумал Кирилл, – как там Жак? Не мобилизовался еще на какой-нибудь корабль? А Поэт? Сможет ли он еще когда-нибудь завладеть хоть на минуту чужим телом?» Тяжело жить без ответов. Но если не жить, то ответом на все будет свадьба с Черной Невестой. Потому Кирилл гнал к планете, хотя чувствовал, что обещания Эгона правдивы – слова «безопасность» и «спокойствие» для него потеряны, пока жив Рекс третий и все его приспешники.

Все корабли Тайлы ушли на дальнюю орбиту, поджидая подлета Эгона и решения правительства Spes о капитуляции. Кирилл пересек среднюю орбиту и продолжил мчаться к планете. Компьютер предупредил о приближающемся со скоростью в три тысячи километров в секунду объекте за миг до столкновения.

Кирилл успел вырубить термоядерный двигатель и натянуть маску-броню. В следующую секунду осколок оторвал половину отсека с двигателем и взлетно-посадочными соплами. От удара корабль превратился в бешеный волчок.

– Уйти от стольких ракет и получить пинка от гребаного осколка! – голос Рафаэля буквально звенел от злости на вселенскую несправедливость.

– На десяток сантиметров выше, и наши переживания закончились бы, – смотря на схему повреждений, вынес вердикт Артем.

Диана сидела, закрыв глаза. Остальные молчали и не шевелились.

– Нас уносит от планеты, – наконец произнес Рудаков.

Кирилл проверил корректировочные двигатели. Выпустив подряд четыре струи кислорода, он немного уменьшил вращение и вернул корабль на орбиту.

– Адмирал Вольнов, – вызвав командира на связь, произнес Громов, – наш корабль серьезно поврежден. Просим эвакуировать нас.

– Отправляю к вам ближайший корабль. Противник дал нам передышку – воспользуемся ею. Ваши стыковочные системы в порядке?

– Одну минуту, – ответил Кирилл, запуская диагностику.

Компьютер ответил однозначно: «Разгерметизация, деформация. Стыковочная система ремонту не подлежит».

– Отбой, адмирал. Нам придется выбираться самим, – потухшим голосом произнес Кирилл. – Успехов вам.

– Спасибо за отличный бой, – поблагодарил адмирал. – Желаю остаться в живых. Конец связи.

– Конец связи… – эхом повторил Билл.

– Можно просто: «конец…» – уточнил Раф.

Кирилл снова откинул на манер капюшона с лица маску и, нахмурив лоб, сказал:

– С помощью корректировочного двигателя я смогу ввести нас в зону жесткого притяжения планеты. Но дальше мы начнем падать. И ничто не сможет обеспечить кораблю мягкую посадку.

– «Ярость Spes» превратится в кусок искореженного металлолома, – подвел итог Раф. Последние события резко превратили его в пессимиста.

– Ранцы и парашюты к бою? – ухмыльнулся Артем.

– Без вариантов, – кивнул Громов.

– Действуйте, пока в нас еще что-нибудь не врезалось, – не своим голосом попросила Диана.

– Не бойся, синеглазая, – подмигнул Кирилл, – мы с тобой и из не таких передряг выбирались.

– Подумаешь, раз-другой повезло, – отмахнулась девушка.

– Не ученой ли знать, что случайность – это часть закономерности? – приподняв брови, поинтересовался Громов. – Отправляйтесь все в грузовой отсек и начинайте экипировку. И про капитана своего не забудьте.

– Есть одна проблемка, – сказал Артем. – Не хватает одного реактивного ранца.

– А парашюты?

– Есть.

– Значит, придется нам с тобой, Артем, взять кого-нибудь под ручки, – улыбнулся Громов. – Думаю, его спуск будет самым безопасным. Если никто не хочет добровольно довериться нам, тяните жребий.

Экипаж переглянулся и побрел в грузовой отсек. Во время разговора Кирилл трижды запускал корректировочный двигатель. Струя с каждым разом становилась тоньше. Корабль, словно устав отталкиваться от пустоты, почти не менял курс. Соотнеся данные о вращении вокруг своей оси с притяжением планеты, Громов отдал команду компьютеру. Прошло двадцать три секунды, и автопилот включил корректировочный двигатель на полную мощность. Космос вновь обогатился порцией кислорода, а корабль сошел с низкой орбиты. Топливо вышло окончательно.

– Назад дороги нет, друзья. Мы летим в ядре Жуля Верна, – оповестил экипаж Кирилл, заходя в грузовой отсек. – Ориентировочное время до десантирования – двенадцать минут. Прыгать придется на большой высоте. Когда корабль войдет в атмосферу, он быстро раскалится при трении об воздух.

– Думаешь, взорвется? – спросил Рафаэль.

– Гелий-3 и дейтерий вряд ли прореагируют. Им нужна температура посерьезней, – убежденно сказал Рудаков.

– Зато аккумуляторы взорвутся наверняка, – отрезал Кирилл, – а нам этого хватит, уж поверьте. И без толстого герметичного корпуса мы зажаримся как курица в духовке. Переборки не рассчитаны на десятки тысяч градусов. А даже в атмосфере Spes тела нагреваются до таких температур, деформируются и разлетаются на части.

– Убедил, командир. Всем уже надоел этот корабль, – улыбнулся Раф. Затем сморщился. – Отдает от него рексятиной.

Диана засмеялась.

– На Тайле такого не услышишь, – сказала она. – Даже я уже захотела спрыгнуть с корабля на полном ходу. Хотя боюсь до чертиков.

– А делать «чертиков» не боялась? – хмыкнув, спросил Тёма.

– Так они послушней собак были, – ответила Диана. Затем махнула головой на Кирилла. – Один только бешеный попался.

Все уже были одеты в скафандры, и Артем прилаживал им на спины реактивные ранцы. Посреди отсека лежал огромный бокс с прикрепленным к нему двойным парашютом. Раф перехватил взгляд друга.

– Автоматы, пистолеты, патроны, тридцать пять сухих пайков, твоя гигантская экипировка, – отчитался Рафаэль. – Ну и мелочи всякие. Ножи, зажигалки.

– Арбалет, – подсказал Артем.

– Вы бы туда еще квадроцикл засунули бы, – усмехнулся Кирилл.

– Квадроциклы… – с тоской произнес Артем, словно навсегда прощался с дорогим другом. – Как ты думаешь, я влезу в скафандр в экзоскелете?

– Как ты жрал в буфете, я переживаю, чтобы ты хотя бы голый в него залез.

Все засмеялись. Хотя весело никому не было. Напряжение становилось плотным, обволакивающим. Но каждый хотел разрядиться, не дать волю страху, поддержать друзей.

– Думаю, самое время для инструктажа, – надев скафандр, сказал Громов. – Если что-то не так – поправьте меня.

Весь экипаж выстроился в ряд, слушая капитана.

– Думаю можно включить ранцы на минимальную мощность сразу после прыжка, чтобы не разогнаться до скорости «не возврата». Резко не тормозите, гасите скорость постепенно, иначе от перегрузок можете потерять сознание. Или вообще деформировать скафандр или ранец. Они рассчитаны для работы в открытом космосе и на безатмосферных планетах, так что способны поддерживать жизнеобеспечение при температуре костюма до шестисот градусов, – Громов оглядел подопечных. Экипаж смирно стоял и слушал его, словно и не было безнадежного падения искореженного корабля. Хотя увеличивающая гравитация и мелкое дрожание судна нельзя было не заметить. Диана плотно сжала губы, Билл переминался с ноги на ногу, Рудаков рассматривал потолок. Громов вздохнул и продолжил: – Парашюты выпускаем на высоте четырех тысяч метров – раньше от них особо толку не будет. Не разлетаемся на пять километров, но и вплотную не летим. Как только появится видимый ориентир, гора, озеро, лес или шахта, я сразу сообщу вам по передатчику о месте посадки.

Диана вздохнула, Рудаков и Артем кивнули.

– Раф контролирует ящик, я с Артемом беру на себя Билла. Рудаков и Игорь страхуют Диану, – Кирилл посмотрел на девушку в упор. – Надеюсь, ты не лишишься чувств в полете.

– Еще не поставила над тобой всех экспериментов, – сверкнув синими глазами, ответила ученая, – так что бояться нужно мне за твою зеленую задницу.

Громов растянул губы в улыбке и по-армейски рявкнул:

– Надеть шлемы! Взяться за поручни! Я открываю переборку!

И не открыл.

– Заело, твою мать! – нажимая кнопки и дергая рычаги ручного управления, выругался Кирилл.

Страх салютом взорвался в груди всех семи членов экипажа. Но панике не поддались только Артем и Кирилл.

– Тащите резак! – крикнул Громов, когда Тёма и так уже за ним побежал.

Встрепенулись Рафаэль и Рудаков. Игорь, Билл и Диана начали беспорядочно ходить по отсеку.

– Отошли все к стене! – рявкнул на них Кирилл. – Не мешайтесь!

– Деформация корпуса, – подвел итог Раф.

Артем бежал к переборке, на ходу включая плазменный резак.

– Скафандр не повреди, – предупредил Кирилл.

– Замок вырезать? – спросил Тёма.

– Замок открыт, – покачал головой Рафаэль. – Нужно вырезать дверной проем. Хотя бы маленький.

Никто больше не улыбался. Увеличивающаяся гравитация затрудняла все действия, словно приходилось двигаться в воде или даже в вязком тяжелом масле. Ситуацию не улучшала и масса Spes, которая была на одну шестую больше земной. Кирилл пожалел, что у Spes нет легкого спутника вроде Луны. Приземление туда было бы куда безболезненнее.

Артем, стиснув зубы, начал резать обшивку корабля от самого пола. Кирилл взял один из автоматов, перевел его на лазерный непрерывный режим и стал вспарывать судно на высоте полуметра от пола. Через минуту аккумулятор сел, а разрез едва ли достигал ширины ладони. Громов схватил следующий автомат и тоже перевел его в режим резки.

– Можно попробовать пробраться к пробоине через отсек двигателя, – предложил Игорь.

– Там уже все раскалилось внутри корабля, – осек его Рудаков. – Мы не выберемся, не расплавив скафандров и рюкзаков.

– А здесь пока просто тепло, – глядя на термометр, сказала Диана, – семьдесят градусов по Цельсию.

Девушка не могла устоять на ногах и села. Затем и вовсе легла. Кирилл разряжал аккумулятор за аккумулятором, Артем орудовал плазменным резаком, как заправский сварщик, корабль падал и нагревался.

Становилось невыносимо жарко, словно они пролетали недалеко от звезды. Перегрузка пыталась бросить Артема и Кирилла с коленей на четвереньки. Остальные лежали, не в силах двигаться. Все-таки многочасовые тренировки с повышенной гравитацией в боевой спецшколе Марса давали о себе знать. Даже мгновения в головах Артема и Кирилла не было мысли, что нужно смириться с судьбой. Они вырывали жизнь для себя и своих друзей, мечтая в который раз бросить Черную Невесту прямо в загсе.

Небольшой прямоугольник был вырезан с трех сторон, когда заряд всех аккумуляторов вышел, а плазменный резак отказался работать.

– Нужно выгнуть эту железку, – с трудом выговорил Кирилл.

На помощь подползли Рафаэль и Рудаков. Игорь и Билл, казалось, в очередной раз смирились с неминуемостью смерти.

– Давай, давай, консервная банка, – кряхтел Рафаэль.

Обшивка отогнулась сантиметров на пять. И вернулась на три, когда мужчины позволили себе мгновение передышки. Корпус раскалился и обжигал даже через толстые перчатки скафандра.

– Я могу превратиться, – начал Кирилл. – Тогда я один выгну эту штуку.

– Нет, – отрезала Диана. Ей было тяжело говорить, но она продолжила череду предупреждений: – Ты не успеешь превратиться обратно! А прыгать без скафандра опасно! Мы ничего еще не изучили!

– А так мы погибнем все! – заистерил Билл. И хрипло закашлял.

– Заткнись! – оборвал его Артем.

Диана повернула голову к программисту и произнесла:

– Кирилл не обязан спасать тебя каждые пять часов. Ты и так живешь в долг. Толкайте еще.

Мужчины легли на спины и из последних сил ударили ногами по железке. Полурасплавившийся шматок железа чуть выгнулся, жутко проскрежетал… оторвался и улетел. Никто не успел опомниться, а Артем и Кирилл уже вытолкнули наружу Рудакова и Игоря. Друзья приподняли подползшую ученую.

– Будь умницей, красотка, – прокряхтел Кирилл, с силой выбрасывая Диану за борт.

Следующими отправились Рафаэль и ящик с экипировкой. Бокс на секунду застрял в проеме, но жизнеутверждающий пинок отправил его в полет. Не вышедшие из строя сирены выли на полную мощность. Последние не расплавившиеся мозги компьютера умоляли все живое покинуть судно, в тысячный раз предупреждая о неминуемом взрыве всего, что только может взорваться.

Словно раненная черепаха, выброшенная волной на каменистый берег, к проему подполз Билл. Глаза программиста не выражали ничего, кроме паники. Взглянув на него, Громов вспомнил молодого и очень испуганного Сашу Лима, которого убили пираты, а ему с друзьями пришлось спускать труп бедняги в обгаженный утилизатор.

– Давай! – прохрипел Громов, хлопнув друга по ноге.

Артем прыгнул, потом Кирилл вытолкнул лишившегося чувств Билла. Едва не приплавившись к кораблю, наконец, и он смог покинуть изорванную «Ярость Spes». Корабль понесся вниз, словно раскаленный метеорит. «Надеюсь, мой корабль не станет символом планеты», – горько подумал Громов. Затем он прижал руки к бокам и быстро догнал Артема, который уже держал Билла под руку.

Ниже и в стороне летел Раф, цепляясь за огромный ящик. Стало чуть легче. Теперь дело оставалось за малым – приземлиться живыми. В этот миг корабль взорвался.

Глава седьмая

Их обдало жаром и бросило в сторону, но все осколки пролетели мимо. Кирилл стал искать глазами Диану и обрадовался, когда увидел, что из сопел ее реактивного ранца вырывался столб белого дыма. Девушка справилась с вращением, стабилизировав свое положение. Кириллу и Артему приходилось согласовывать мощность тяги друг с другом, чтобы удержать и не потерять программиста, по-прежнему остававшегося без сознания. Рудаков и Игорь летели ниже, и Громов решил справиться об их положении по радиосвязи:

– Всё под контролем? Рудаков, Игорь, как спуск?

– Жарко, – пожаловался Игорь.

– Под контролем, – ответил Рудаков.

Частицы воздуха бомбардировали скафандры, заставляя их нагреваться. Чем ближе была земля и плотнее атмосфера, тем жарче становилось. Ранцы пришлось включить почти на полную мощность, но пот все равно тек градом. Внутренние кондиционеры едва справлялись с нагрузкой. Температура скафандров перевалила за три сотни градусов. Ото всех шел дым. Громов переживал за сохранность парашютов. Особенно тех, которые упакованы в незащищенные отделения реактивных ранцев.

– Выпускаю на ящике парашюты, – сообщил Рафаэль, – у меня почти вышло топливо – многовато харчей набрали, видимо.

– Принято, – ответил Кирилл, – думаю, стропы выдержат.

– Главное, чтобы патроны в боксе не рванули, – хмыкнул Раф, – не думаю, что наши скафандры бронированы.

– Я бы больше переживал за сухие пайки, – хмыкнул Артем.

– Привет, Странствующий к звездам! – сказал неожиданно очнувшийся Билл. – Ну и швыряет же тебя судьба!

Одного обращения было достаточно, чтобы Кирилл понял, кто перед ним – мертвый друг Поэт.

– Ну и времечко ты выбрал для общения, дружок! – воскликнул Громов. – Все не успокоишься, летаешь средь живых?

– Ты же помнишь, пока жив мой брат, я буду духом в этой Вселенной. Но вселяться в кого-то из твоего окружения – сущий ад. Вот нашел самого безвольного.

– Как Жак? Что Королева пиратов думает о войне Рекса?

– Жак замучился отдыхать, пытается сделать карьеру на прекрасной планетке пиратов. Несколько раз был на аудиенции с Королевой, о тебе спрашивал. Пираты вмешиваться не будут. Королева говорит, что их сила для другой цели. Они и так достаточно богаты…

– Помню-помню напольную плитку из чистого бриллианта, – ответил Кирилл. До земли было еще восемь тысяч метров. В скафандре едва хватало воздуха, но Громов не обращал на это внимания. Слишком рад был услышать новости от призрачного друга.

– Кирилл, давай выпускать парашюты, – сказал Артем. Разговора капитана с псевдо-Биллом никто не слышал. Они общались на другой частоте.

– Выпускаем парашюты! – на общем канале выкрикнул Громов.

– Все приказываешь? – усмехнулся Поэт.

– Приходится, – дергая кольцо, ответил Кирилл. – Как брат?

Из рюкзака вылетела стрела свернутого купола и стабилизирующий парашют. Купол быстро начал наполняться воздухом. Через миг Артем выпустил запасной парашют – он был меньше и с короткими стропами.

– Не разорвите беднягу, – сказал Поэт, когда воздушный поток дернул Кирилла, а следом Артема.

– Скафандр крепкий, – откликнулся Кирилл. – Скажи, чего мне ждать? Где ты еще был?

– Жди предательства, жди боли, но не теряй надежды. Этот мир освещают миллионы миллионов солнц, но в душах людей по-прежнему тьма. И самые светлые лучи, которые сияют изнутри – это надежда и мечта.

– Бодрит, – только и ответил Кирилл, а сам подумал: «Мало меня что ли предавали?» Затем сказал, по привычке пытаясь иронией заглушить печаль и усталость: – Надеюсь, боль не появится в ближайшие пару минут, а то о мягком приземлении можно не мечтать.

– Приземлишься, – ответил Поэт.

– Повезло, что парашюты не запутались, – по незнанию вклинился в разговор Тёма.

Сослуживцу Кирилл не ответил, зная, что Поэт может исчезнуть в любую секунду.

– Ты почаще появляйся, предупреждай меня, – попросил духа Громов, – за ангела-хранителя будешь.

– Будущего я не знаю, – с сожалением вздохнул Поэт, – лишь сумрачные лоскуты времени из грядущей реальности порой прилетают ко мне от брата. Вот истинный Провидец, князь тонкого мира. До встречи, Странствующий меж звезд, твой новый подопечный желает прийти в сознание.

– Желаю твоему брату долгих лет, – попрощался Громов, высматривая место для посадки.

Под ними простиралось девственное каменистое плато с точкой небольшого озера и зелеными кляксами редких рощ.

– Собираемся около озера! – передал на общем канале Кирилл. – С восточной стороны.

Откликнулись все одновременно. После страшного падения из стратосферы спуск на парашюте казался развлечением. Погода была безветренная, и Кирилл был уверен, что никто не угодит в озеро и не запутается в кроне мултумоксигениума. Скафандры постепенно остывали, возвращаясь к штатному функционированию.

Билл очнулся с таким громким и глубоким вдохом, словно пробыл пару минут под водой. Программист попытался вырваться спросонья, но Артем и Кирилл его удержали. Когда Билл глянул под ноги, то сразу замер, как кролик перед удавом.

– Во время абордажа ты был посмелее, – подначил его Кирилл. – Подумаешь, за полдня три раза чуть в ящик не сыграл.

– У каждого разный запас смелости, – оправдался Билл. – Не вам, капитан, и, тем более, не этой тайльской ученой меня осуждать.

– Лучше бы ты оставался без сознания, – мрачно заметил Кирилл.

– Я сейчас имею к Тайле такое же отношение, как и ты, Билл, – ощетинилась Диана. – И вообще, я родилась на Индре.

– А я программист. Хоть я и разбираюсь в военных блокировках и боевых вирусах, мое пребывание здесь ошибка. Земной флот уже в системе? Я подписывался воевать только двенадцать часов!

– Отставить разговоры! – рявкнул в микрофон Громов. – Сейчас всем нужно быть спокойными и собранными. Билл, мы тебя с Артемом бросаем – открывай парашют. На счет три. Раз, два, три…

Программист быстро полетел вниз, но уже спустя две секунды над ним стал разворачиваться купол. Кирилл и Артем очень аккуратно, чтобы не запутаться, отлетели друг от друга. У каждого на счету было не меньше сотни тренировочных прыжков, да и на работе Громов прыгал не один десяток раз. Стропы для друзей были продолжением рук.

Рафаэль отлетел от ящика, контролируя его веревкой, словно собаку на длинном поводке. До поверхности оставалось полкилометра.

– Погодка хорошая, безоблачно, – нарушил молчание Раф.

– Повезло, – сказал Артем. – Летать сквозь дождевые тучи – то еще удовольствие.

– Словно пытаешься головой порвать мокрое ватное одеяло, – сравнил Рафаэль.

Первым приземлился ящик. Пропахал пару метров каменной пыли, разок подпрыгнул и застыл, накрытый двумя парашютами. Следом опустился Рудаков. Пробежал несколько шагов, споткнулся и растянулся на земле. Приземление Игоря сопровождалось диким криком боли. Он упал как скошенный сорняк, а парашют протащил его по земле, словно травинку ветер. Хныканье и подвывания стрелка заполнили весь эфир.

– Что случилось?! – спросил Кирилл.

Никто не ответил. Диана приземлилась в полусотне метров от Игоря, пробежала на полусогнутых несколько метров и даже устояла на ногах. Когда Диана сбросила реактивный ранец с торчащими из него стропами, купол парашюта еще не успел опуститься на землю. Ученая быстрым шагом пошла к Игорю. Артем и Рафаэль сели по обе стороны от ящика, а Кирилл постарался приземлиться поближе к раненому. Дальше всех, почти угодив в озеро, опустился Билл. В эфире раздался его громкий вздох облегчения. Кажется, боль соратника его нисколько не волновала, пока он не убедился в собственной безопасности.

Тёма и Раф быстро освободились от скафандров и начали открывать слегка помятый бокс.

– Как вскроете, тащите аптечку, – передал друзьям Кирилл. – Или давайте весь ящик сюда.

С другой стороны, так и не сняв скафандр, к Игорю плелся Рудаков. Артем и Рафаэль с кряхтением взяли металлический бокс. Масса ящика была около шестидесяти килограмм, а на тяжелой Spes они превращались в семьсот ньютонов веса.

Кирилл подошел к Игорю одновременно с ученой. Одного взгляда на стрелка было достаточно, чтобы понять – дальше он идти не сможет. Скафандр на левой ступне сильно вогнулся внутрь и лопнул.

– Нужно вытащить его из скафандра, пока нога не распухла.

– Меня тоже, – ответила Диана, – все защелки заели.

– Не экипаж, а сплошная проблема.

Игорь тихонько постанывал. Кирилл быстро сбросил свой скафандр, затем снял шлем со стрелка. Подошли все остальные. Артем присвистнул, увидев пробоину.

– Как бы резать не пришлось, – сказал он.

– Кого резать? – прошептал Игорь.

– Ногу, по самую задницу, – подбодрил Рафаэль. – Ты чего раскис? Мы ж на родину вернулись! Смотри красота какая! Горное плато, пещеры, Билл уже в озерце чуть не искупался. Спеская глухомань…

– Раф, – оборвал его Громов, – помоги Диане снять скафандр.

– Помочь женщине раздеться? – хмыкнув, переспросил Рафаэль. – Что может быть приятней!

Тёма взял Игоря подмышки, а Кирилл начал аккуратно вытаскивать левую ногу.

– Закрытый перелом, – определил Кирилл. – Лодыжка сломана. Давайте сюда обезболивающее и шину.

Громов вспорол ножом измочаленную штанину больного до колена и показал Артему держать стрелка сильнее. Заморозив аэрозолем ногу, Кирилл наложил шину, пропитанную специальными питательными веществами, ускоряющими рост костной ткани. Игорь расслабился, когда боль отступила, и сразу уснул, обессиливший от многочасового напряжения и шока.

– Не можем же мы ждать, пока он выспится, – сказал Раф. – Особенно после болтовни этого тайльского ублюдка Эгона. Чего доброго какие-нибудь спеские придурки начнут охоту за головами.

– Разбросанные на полкилометра скафандры, парашюты и ранцы – да это и со спутника можно увидеть, – согласился Кирилл. – Стаскиваем все в ближайшую пещеру. Надо передохнуть, понять где мы и решить, что делать дальше.

Диана сняла шлем и глубоко вдохнула. Каштановые волосы красиво растрепались. Кирилл поймал себя на мысли, что считает Диану если и не своей девушкой, то уж точно не просто подругой или членом команды. Девушка заметила его внимательный задумчивый взгляд и заинтересованно приподняла брови, чуть склонив голову набок.

– У вас какое-то указание лично для меня, капитан? – поинтересовалась ученая.

Кирилл улыбнулся, словно его застали врасплох за чем-то интимным. Пришла дурацкая пошленькая мысль: «Если бы Диана жила в том бункере на Тайле, то она тоже бы пришла его насиловать?» Но тут же пришел ответ: «Это была бы не Диана, а человекоподобное существо, лишенное надежды и веры в перемены».

– Нет, Дианочка, – наконец ответил Громов, – бери свой скафандр и дуй во-о-он в ту пещерку.

Артем и Раф подхватили ящик, Рудаков и Билл потащили Игоря, а Кирилл принялся складывать парашюты. Наступили вечерние сумерки, подул влажный ветерок. Лишь кромка горизонта мягко светилась от последних лучей голубой звезды Lux. Громов попробовал дозвониться до отца, но связь отсутствовала. Также не удалось установить и собственное местонахождение – все спутники были заблокированы. «Или просто сбиты», – подумал Кирилл. Громов отключил во всех устройствах источники сигнала, боясь, что по ним его могут обнаружить. Теперь, когда Эгон Шульц не побрезговал говорить с ним перед лицом целой планеты, он был уверен, что его будут искать всеми способами.

Кирилл считал все население Spes неплохими ребятами. Честными, работящими, с нехитрыми развлечениями. Но после предательства политиков Виккенхайзера и Джонстона веры в людей у него поубавилось. «Встречу незнакомцев, маску снимать вообще не буду, – подумал Кирилл. – Еще Поэт со своими намеками на предательство. Может меня Билл или Рудаков собираются сдать собакам Рекса? Хотя такие люди вряд ли бы поднялись в космос навстречу верной смерти».

Через полчаса все парашюты, рюкзаки и скафандры лежали на гранитном полу большой пещеры. Повсюду виднелись следы пребывания довольно нечистоплотной крысиной жизни. Черный помет чередовался с мелкими желто-белыми косточками и клоками шерсти.

– Что они едят? – снова удивилась Диана. – Камни ж кругом.

– У спеской травы очень толстые и питательные, как зерна пшеницы, корни, – ответил Рудаков, – но сердцевина корня не по зубам даже крысам, потому трава не погибает, а эти прожёры сыты. А помет – удобрение.

– Вся почва, если это не сплошной камень, перерыта ими, – согласился Кирилл. – В городах и около шахт их нет, но в диких местах – сколько угодно.

– Наши крысы – землеройки. Ну и каннибалы, конечно, – добавил Рудаков.

– Иногда я думаю, что они жрут камень, – хмыкнул Раф, зажигая третий фонарь, – и на удивление их дерьмо не воняет.

– Рассадник инфекции, – покачала головой ученая. – Хоть снова скафандр надевай.

Артем достал одноконфорочную портативную плитку со сточасовым запасом горения и стал осматривать пищевые запасы. Кирилл взял автомат и пошел вглубь пещеры. От воспоминаний о блуждании по многокилометровым катакомбам Тайлы в груди появлялся неприятный холодок, но вместе с ним Громов почувствовал и уверенность. Как крот в собственной норе.

Сзади послышались шаги, Кирилл резко обернулся, выставив вперед дуло автомата. За ним увязался Билл. Программист поднял руки, показывая пустые ладони.

– Капитан, простите меня за дурацкие советы, – сказал он, когда его уже никто не мог услышать. – Я готов был умереть, когда садился в корабль. Особенно после крутых лозунгов пропагандистов. Но одно дело умереть при взрыве корабля и остаться навеки героем, и другое – умереть трижды и после этого продолжать жить. Тут станешь нервным.

«Навеки героем, – подумал Кирилл, – как же. В лучшем случае станешь именем в учебнике истории. Да в диссертации ученого-гуманитария проскользнешь разок-другой». Биллу звездолетчик сказал:

– Забыли. Я делаю все, чтобы спасти свой экипаж. Всегда.

– Хотел извиниться и сказать, что на меня можно положиться.

– Я все понимаю, – проверяя еще одно ответвление пещеры, ответил Кирилл, – страха не ведают либо придурки, либо фанатики, либо совсем безнадежные жизнененавистники.

Билл впервые улыбнулся искренне.

– Спасибо, капитан. А что делать сейчас?

– Хорошенько перекусить, отдохнуть и приготовиться к долгому изнуряющему неизвестно чему.

– Есть, – по-армейски ответил Билл и до конца обхода не произнес ни слова.

Когда воздух стал совсем спертым, и пропали даже следы крыс, Кирилл решил вернуться.

– Нашли кого? – спросил Раф. Он поливал озерной водой сухие розовые листики, которые на глазах превращались в куски аппетитной ветчины.

– Ты ее хоть проверил? – сморщив лоб, резко спросил Громов.

– У Артема такой же тестер на руке, как и у тебя, – обиделся Рафаэль. – В воде железа многовато, но для ветчины пойдет. Тем более я ее через фильтр прогнал. Или надо было ее еще сорок минут покипятить? Кто у нас тут дедуля с несварением желудка?

– Еды мало, народу много, разбазаривать добро запрещается, – ответил Громов. – Питание должно быть максимально полезным, питательным и незатратным.

– Соглашусь с капитаном, – сказал Рудаков. – Дела у нас хуже, чем у первых колонистов Spes. Даже без войны. Мы запросто можем оказаться в пяти тысячах километрах от любого города.

– Не сеять панику! – прервал его Кирилл. – Я сказал, что надо экономить жратву и быть рациональными, а вы говорите, что все безнадежно. Как-то в космосе вы все были смелее, ребята.