Текст книги "Сказки Деда Мороза"
Автор книги: Павел Бажов
Соавторы: Владимир Одоевский,Лидия Чарская
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
СКАЗКИ ДЕДА МОРОЗА
Вступление
От Деда Мороза – всем девочкам и мальчикам:
Приветствую вас, мои милые
и поздравляю с Новым Годом!
Я из Великого Устюга,
Где дуют ветры, крутит вьюга,
Тебе в подарок книжку шлю,
Здесь чудо я припрятал в сказках —
Его найдешь ты без подсказки.
И знай, что я тебя люблю!!!
Дорогие друзья!
Новый Год – праздник, который одинаково любят и взрослые, и дети.
Он радует нас подарками и весельем, нарядной елкой, новогодними карнавалами и каникулами.
В Новый год все, кто верит в чудеса, обязательно получают весточку от Деда Мороза.
Она летит издалека. На карте нашей страны есть город Великий Устюг. Там живет главный Дед Мороз России.
Я побывал у него в гостях, прошел по Тропе Сказок, полюбовался дворцом. А потом и с ним самим повстречался. Сидит Дедушка Мороз на троне в большом зале и думу думает. «Хочу, – говорит, – подарить всем хорошим девочкам и мальчикам волшебные сказки».
Махнул Дед Мороз рукавицей, стукнул посохом – тут перед ним выстроились в ряд сказки и вмиг сложились в эту книжку. А нарисовали к ним иллюстрации художники знаменитой на весь мир деревни Федоскино.
Дед Мороз дарит эти книжки вам. Чтобы вы росли умными и сильными, храбрыми и справедливыми, как герои наших любимых сказок, где Добро всегда побеждает Зло.
Читайте русские сказки. Любите свою Отчизну. Помните, что каждый из вас нужен родной стране, каждый ей дорог, а все мы вместе и есть Россия!
Поздравляю вас с Новым 2006 годом!
Пусть сбудутся ваши заветные желания и исполнятся все мечты!
СЕРГЕЙ МИРОНОВ
Председатель
Российской партии ЖИЗНИ
ИСТОРИЯ ДЕДА МОРОЗА
авным-давно жили-были два брата – Водолей и Мороз. Братья правили всеми водами – дождевыми, озерными, речными. Водолей – летом, а Мороз – зимой. Реки и озера Мороз сковывал льдом, дождь превращал в снег и снегом укрывал землю.
Но однажды братья сильно поссорились и разошлись в разные стороны. Старший, Водолей, пошел куда глаза глядят и, облюбовав одно местечко, построил там прекрасный город Великий Устюг. А младший решил пойти на чужбину счастья искать.
Много дорог исходил Мороз, много чего с ним за это время приключилось. Но вот устал Мороз бродить по белу свету. Вернулся он в родные края и поселился в деревне Морозовице рядом с Устюгом.
Русский Север, где находится этот дивный город, славится сказочными густыми лесами, кристально чистыми озерами, чудодейственными родниками.
Вот почему полюбилась эта земля Морозу.
Каждую зиму застилал он белоснежными коврами поля и дороги, огораживал высокими сугробами дома, серебрил ветки деревьев.
Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи —
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Глядит – хорошо ли метели
Лесные тропы занесли,
И нет ли где трещины, щели,
И нет ли где голой земли?
Пушисты ли сосен вершины,
Красив ли узор на дубах?
И крепко ли скованы льдины
В великих и малых водах?
Идет – по деревьям шагает,
Трещит по замерзлой воде,
И яркое солнце играет
В косматой его бороде.
Н. А. Некрасов
Не любил Мороз лежебок, которые дрожали, жаловались на стужу, а любил бодрых и веселых людей. Часто помогал он заблудившимся путникам, указывая дорогу. В окрестностях соседнего городка Никольска встретил Мороз двух девочек. Добрую и ласковую девочку он наградил богатыми подарками, а злую наказал за дерзость.
Так и жил Мороз, расписывал окошки дивными узорами, сковывал льдом речные и озерные глади, замораживал снежные горки. То-то веселы были зимние празднества, с катаниями, гуляньями на бодрящем морозце, по скрипучему снегу! А в деревнях под Новый год старший в семье выходил на порог с ложкой кутьи (кушанья из вареных зерен) или овсяного киселя и «угощал» повелителя зимних холодов, приговаривая: «Мороз, Мороз, приходи кисель есть! Мороз, Мороз, не бей наш овес, лен да конопли, в землю вколоти!»
Постепенно суровый дед становился все добрее и добрее. И так полюбил народ, особенно детей, что на каждый Новый год стал приходить к ним в гости и дарить подарки.
А недавно устюжане построили своему знатному земляку великолепный деревянный терем, где Дед Мороз сам теперь принимает гостей, показывает им свои владения и рассказывает сказки. Каждый год ему приходят тысячи писем и приглашений со всей Русской земли.
Когда зима окончательно вступает в свои права, Дед Мороз начинает готовиться к празднику. Надевает красную, расшитую серебром и отороченную белым пухом шубу и такую же шапку, шитые серебром сапоги, белые рукавицы. Берет свой хрустальный посох и большой бездонный мешок с подарками.
Уезжая из Великого Устюга в путешествие по необъятным просторам России, Дед Мороз заезжает в Берендеево царство, что находится неподалеку от города Костромы. Здесь его ждет Снегурочка – снежная девушка-красавица в белой, шитой серебром шубке и в венце, украшенном серебром и жемчугом. Снегурочка – символ чистоты, невинности, зимы и белого снега. Любимая сказочная героиня, обратившаяся летом в белое облачко, не исчезла, а приняла другой облик и с наступлением зимы вновь возвращается в мир людей в образе прекрасной нежной девы.
Вместе Дед Мороз и Снегурочка отправляются в праздничное путешествие поздравить всех от мала до велика с Новым годом, одарить подарками, пожелать здоровья и счастья.
ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНЬЮ
Русская народная сказка
одной деревне жили-были три брата: двое умных, третий – дурачок Емеля. Пока братья работают, Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет. Один раз умные братья собрались ехать в дальние города товаров закупать и говорят дурачку:
– Ну, смотри, Емеля, слушай наших жен и почитай так, как родную мать; мы тебе купим сапоги красные, и кафтан красный, и рубашку красную.
Емеля сказал им:
– Ладно, буду почитать.
Уехали братья, а Емеля лег на печь и лежит. Невестки давай посылать его:
– Сходи, Емеля, за водой.
А он им с печки:
– Неохота…
– Сходи, Емеля, а то братья воротятся, гостинцев тебе не привезут.
– Ну ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:
– Теперь я наварю ухи из этой щуки, сам наемся, а невесткам не дам; я на них сердит!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
– Не ешь меня, Емеля, отпусти опять в воду, я тебе пригожусь, счастлив будешь!
А Емеля смеется:
– На что ты мне пригодишься? Какое ж от тебя счастье? Нет, понесу тебя домой. Будет уха сладкая.
Щука взмолилась опять:
– Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
– Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
Щука его спрашивает:
– Емеля, Емеля, скажи – чего ты сейчас хочешь?
– Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…
Щука ему говорит:
– Запомни мои слова: когда что тебе чего захочется – скажи только:
По щучьему веленью,
По моему хотенью.
Емеля и говорит:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой…
Только сказал – ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.
Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени – невестки говорят ему:
– Емеля, что ты лежишь? Ступай дрова наколи.
– Неохота.
– Не наколешь дров, братья воротятся, гостинцев тебе не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова —
сами в избу ступайте и в печь кладитесь…
Топор выскочил из-под лавки – и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло – невестки опять говорят:
– Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
– Да вы-то на что?
– Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
– Мне неохота…
– Ну не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
– Бабы, отворяйте ворота!
Невестки ему говорят:
– Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
– Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес…
Сани сами и поехали в ворота, да так быстро – на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет. Въехал в лес, вышел из саней и говорит:
– По щучьему веленью,
– По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше,
а вы, дровишки, сами валитесь в сани,
сами вяжитесь…
Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку – такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой…
Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока…
Дубинка выскочила – и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли – услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним гонца: его найти и привезти во дворец.
Приезжает царский гонец в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
– Ты – дурак Емеля?
А он с печки:
– А тебе на что?
– Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
– А мне неохота…
Рассердился гонец и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
Дубинка, обломай ему бока…
Дубинка выскочила – и давай колотить гонца, насилу он ноги унес.
Царь удивился, что его гонец не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:
– Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
– Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, – тогда он все сделает, что попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
– Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
– Мне и тут тепло…
– Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, – пожалуйста, поедем.
– А мне неохота…
– Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.
Емеля подумал-подумал:
– Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.
Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, печь, поезжай к царю…
Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.
Царь глядит в окно, дивится:
– Это что за чудо?
Набольший вельможа ему отвечает:
– А это Емеля на печи к тебе едет.
Вышел царь на крыльцо:
– Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.
– А зачем они под сани лезли?
В это время в окно на него глядела царская дочь – Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
пускай царская дочь меня полюбит…
И сказал еще:
– Ступай, печь, домой…
Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.
А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:
– Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа разных сладостей, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.
Емеля напился, наелся, и лег спать.
Вельможа положил его в повозку и повез к царю. Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили. Долго ли, коротко ли – проснулся Емеля; видит – темно, тесно:
– Где же это я?
А ему отвечают:
– Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.
– А ты кто?
– Я – Марья-царевна.
Емеля говорит:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег,
на желтый песок…
Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.
– Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.
Емеля и говорит:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
выстройся каменный дворец с золотой крышей…
Только он сказал – появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом – зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.
Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.
– Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?
Тут Емеля недолго думал:
– По щучьему веленью,
По моему хотенью —
стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…
И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
А в ту пору царь ехал на охоту и видит – стоит дворец, где раньше ничего не было.
– Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?
И послал узнать-спросить: кто такие?
Гонцы побежали, стали под окошком, спрашивают.
Емеля им отвечает:
– Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.
Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:
– Кто же ты такой, добрый молодец?
– А помнишь дурачка Емелю – как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я – тот самый Емеля. Захочу – все твое царство пожгу и разорю.
Царь сильно испугался, стал прощенья просить:
– Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!
Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне, и стали вместе жить-поживать да добра наживать.
ЗИМОВЬЕ ЗВЕРЕЙ
Русская народная сказка
старика со старухой были бык, баран, гусь да петух и свинья. Вот старик и говорит старухе:
– А что, старуха, с петухом-то нам нечего делать, зарежем его к празднику!
– Так что ж, зарежем.
Услышал это петух и ночью в лес убежал. На другой день старик искал, искал – не мог найти петуха. Вечером опять говорит старухе:
– Не нашел я петуха, придется нам свинью заколоть!
– Ну, заколи свинью.
Услышала это свинья и ночью в лес убежала.
Старик искал, искал свинью – не нашел.
– Придется барана зарезать!
– Ну что ж, зарежь.
Баран услышал это и говорит гусю:
– Убежим в лес, а то зарежут и тебя и меня!
И убежали баран с гусем в лес. Вышел старик на двор – нет ни барана, ни гуся. Искал, искал – не нашел:
– Что за чудо! Вся скотина извелась, один бык остался. Придется, видно, быка зарезать!
– Ну что ж, зарежь.
Услышал это бык и убежал в лес. Летом в лесу привольно. Живут беглецы – горя не знают. Но прошло лето, пришла и зима. Вот бык пошел к барану:
– Как же, братцы, товарищи? Время приходит студеное – надо избу рубить.
Баран ему отвечает:
– У меня шуба теплая, я и так прозимую.
Пошел бык к свинье:
– Пойдем, свинья, избу рубить!
– А по мне хоть какие морозы – я не боюсь: зароюсь в землю и без избы прозимую.
Пошел бык к гусю:
– Гусь, пойдем избу рубить!
– Нет, не пойду. Я одно крыло постелю, другим накроюсь – меня никакой мороз не проймет.
Пошел бык к петуху:
– Давай избу рубить!
– Нет, не пойду. Я зиму и так под елью просижу.
Бык видит: дело плохо. Надо одному хлопотать.
– Ну, – говорит, – вы как хотите, а я стану избу ставить.
И срубил себе избушку один. Затопил печку и полеживает, греется.
А зима завернула холодная – стали пробирать морозы. Баран бегал, бегал, согреться не может – и пошел к быку.
– Бэ-э!.. Бэ-э! Пусти меня в избу!
– Нет, баран. Я тебя звал избу рубить, так ты сказал, что у тебя шуба теплая, ты и так прозимуешь.
– А коли не пустишь, я разбегусь, вышибу дверь с крючьев, тебе же будет холоднее.
Бык подумал-подумал: «Дай пущу, а то застудит он меня».
– Ну, заходи.
Баран вошел в избу и перед печкой на лавочку лег.
Немного погодя прибежала свинья:
– Хрю! Хрю! Пусти меня, бык, погреться!
– Нет, свинья. Я тебя звал избу рубить, так ты сказала, что тебе хоть какие морозы – ты в землю зароешься.
– А не пустишь, я рылом все углы подрою, твою избу уроню!
Бык подумал-подумал: «Подроет она углы, уронит избу».
– Ну, заходи.
Забежала свинья в избу и забралась в подполье.
За свиньей гусь летит:
– Гагак! Гагак! Бык, пусти меня погреться!
– Нет, гусь, не пущу! У тебя два крыла, одно подстелешь, другим оденешься – и так прозимуешь.
– А не пустишь, так я весь мох из стен вытереблю!
Бык подумал-подумал и пустил гуся. Зашел гусь в избу и сел на шесток.
Немного погодя прибегает петух.
– Ку-ка-ре-ку! Бык, пусти меня в избу.
– Нет, не пущу, зимуй в лесу, под елью.
– А не пустишь, так я взлечу на чердак, всю землю с потолка сгребу, в избу холода напущу.
Бык пустил и петуха. Взлетел петух в избу, сел на брус и сидит.
Вот они живут себе – впятером – поживают. Узнали про это волк и медведь.
– Пойдем, – говорят, – в избушку, всех поедим, сами станем там жить.
Собрались и пришли. Волк говорит медведю:
– Иди ты вперед, ты здоровый.
– Нет, я ленив, ты шустрей меня, иди ты вперед.
Волк и пошел в избушку. Только вошел – бык рогами его к стене и припер. Баран разбежался – да бац, бац, начал осаживать волка по бокам. А свинья в подполье кричит:
– Хрю-хрю-хрю! Ножи точу, топоры точу, живого съесть волка хочу!
Гусь его за бока щиплет, а петух бегает по брусу да кричит:
– А вот как, да кудак, да подайте его сюда! И ножишко здесь, и гужишко здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу!
Медведь услышал крик да бежать. А волк рвался, рвался, насилу вырвался, догнал медведя и рассказывает:
– Ну что мне было! До смерти чуть не забили… Как вскочил мужичище, в черном армячище, да меня ухватом-то к стене и припер. А поменьше мужичишка, в сереньком армячишке, меня обухом по бокам, да все обухом по бокам. А еще поменьше того, в беленьком кафтанишке, меня щипцами за бока хватал. А самый маленький мужичишка, в красненьком халатишке, бегает по брусу да кричит: «А вот как, да кудак, да подайте его сюда! И ножишко здесь, и гужишко здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу!» А из подполья еще кто-то как закричит: «Ножи точу, топоры точу, живого съесть его хочу!»
Волк и медведь с той поры к избушке близко не подходили.
А бык, баран, гусь да петух и свинья живут там, поживают и горя не знают.
МОРОЗКО
Русская народная сказка
или-были дед и баба. У деда была дочка, и у бабы была дочка. Все знают, как за мачехой жить: перевернешься – бита и недовернешься – бита. Родная что ни сделает, за все ее гладят по головке да приговаривают: «Умница!». Падчерица и скотину поила-кормила, дрова и воду в избу носила, печь топила, избу мела – еще до свету… Ничем старухе не угодишь – все не так, все худо. Что делать? Ветер хоть пошумит, да затихнет, а старая баба расходится – не скоро уймется, все будет придумывать да зубы чесать. И придумала мачеха падчерицу со свету сжить:
– Вези, вези ее, старик, – говорит мужу, – куда хочешь, чтобы мои глаза ее не видали! Вези ее в лес, на трескучий мороз.
Старик затужил, заплакал; однако посадил дочку на сани, хотел прикрыть попонкой – и то побоялся; повез бездомную во чисто поле, свалил на сугроб, перекрестил, а сам поскорее домой, чтоб глаза не видали дочерниной смерти.
Девушка сидит под елью, дрожит, озноб ее пробирает. Вдруг слышит – невдалеке Морозко по елкам потрескивает, с елки на елку поскакивает, пощелкивает.
Очутился на той ели, под которой девица сидит, и сверху ее спрашивает:
– Тепло ли тебе, девица?
Она чуть дух переводит:
– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.
Морозко стал ниже спускаться, сильнее потрескивает, пощелкивает:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
Она чуть дух переводит:
– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.
Морозко еще ниже спустился, пуще затрещал, сильнее защелкал:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Тепло ли тебе, лапушка?
Девица окостеневать стала, чуть-чуть языком шевелит:
– Ой, тепло, голубчик Морозушко!
Тут Морозко сжалился над девицей; окутал ее теплыми шубами, отогрел пуховыми одеялами.
А мачеха по ней поминки справляет, печет блины и кричит мужу:
– Ступай, старый, вези свою дочь хоронить!
Поехал старик в лес. Доезжает до того места – под большою елью сидит его дочь, веселая, румяная, в собольей шубе, вся в золоте-серебре, а около – короб с богатыми подарками. Старик обрадовался, положил все добро в сани, посадил дочь, повез домой.
А дома старуха печет блины, а собачка под столом:
– Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут.
Старуха бросит ей блин:
– Не так тявкаешь! Говори: «Старухину дочь замуж берут, а стариковой дочери косточки везут…»
Собака съест блин и опять:
– Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут.
Старуха блины ей кидала и била ее, собачка – все свое…
Вдруг заскрипели ворота, отворилась дверь, в избу идет падчерица – в злате-серебре, так и сияет. А за ней несут короб высокий, тяжелый. Старуха глянула – и руки врозь…
– Запрягай, старый, другую лошадь! Вези, вези мою дочь в лес на то же место…
Старик посадил старухину дочь в сани, повез ее в лес на то же место, вывалил в сугроб под высокой елью и уехал.
Старухина дочь сидит, зубами стучит. А Морозко по лесу потрескивает, с елки на елку поскакивает, пощелкивает, на старухину дочь поглядывает:
– Тепло ли тебе, девица?
А она ему:
– Ой, студено! Не скрипи, не трещи, Морозко…
Морозко стал ниже спускаться, пуще потрескивать, пощелкивать:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
– Ой, руки, ноги отмерзли! Уйди, Морозко…
Еще ниже спустился Морозко, сильнее приударил, затрещал, защелкал:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
– Ой, совсем застудил! Сгинь, пропади, проклятый Морозко!
Рассердился Морозко, да так хватил, что старухина дочь окостенела.
Чуть свет старуха посылает мужа:
– Старик, ступай, мою дочь привези, лихих коней запряги, да саней не повали, да сундук не оброни!
А собачка под столом:
– Тяф, тяф! Старикову дочь женихи возьмут, а старухиной в мешке косточки везут!
Всполошилась старуха:
– Как бы и вправду чего худого с моей дочкой не случилось!
Накинула она шубу, повязалась платком и пустилась вдогонку за стариком. А метель еще пуще воет, еще пуще крутит. Совсем дорогу замело. Сбилась злая старуха с пути, и завалило ее снегом. Старик поискал-поискал в лесу старухину дочку – не нашел. Вернулся домой – и старухи нет. Собрал он соседей, пустился с ними на поиски. Долго искали, все сугробы перерыли, да так и не нашли.
Стал старик жить вдвоем с дочкой. А как пришла весна, посватался к девушке добрый молодец – из кузницы кузнец. Сыграли они веселую свадьбу и стали жить в любви да согласии.
