Текст книги "5 минут до рассвета"

Автор книги: Павел Филатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

 Ганфайтер только сдавленно выматерился в ответ.

 – Как думаешь, еще будут приведения?

 – Да кто ж их знает? Все может быть! К тому же демон!

 – Что демон?

 – Ну как, его сущность может оставлять человеческую плоть. Следовательно, бестелесный дух, вполне может просочиться сквозь трещину, обнаруженную приведениями. Мне-то не страшно. Я мало того, что святой отец, так еще и татуировку соответствующей пентаграммы в молодости сделал. Так что в меня он вселиться не сможет. А вот в вас, или Ирвину, запросто.

 – Что случится с телом, если демонский дух его покинет?

 – Оно умрет. То есть, если демон окажется в бренной человеческой плоти и его изгнать, то человек может выжить и вернуть себе контроль. Но сейчас мы говорим, о темной душе, проданной дьяволу и наделенной демонской силой. Не одна оболочка не сможет существовать без души, пускай и темной.

 – Значит этого можно не опасаться. Джеффри всегда, а уж сейчас и подавно, считал себя идеальным. Он никогда не захочет расстаться со своим телом. Просто не сможет перешагнуть через себя, сколь бы значимой и желанной не была цель.

 Из соседней комнаты донесся женский крик.

 – Ирвина!

 Отец Симон кинулся к выходу. Чарли следом за ним.

 В темноте узкого коридора угадывалась неясная фигура, которая разлетелась в стороны и осела серебряными искорками на стены, после выстрела святого отца.

 Леди Ирвина уже не кричала. Призрачная фигура запустила внутрь ее груди свои руки, не встретившие на своем путем преград одежды и плоти. Женщина вытаращила глаза и хрипела, не в силах сделать глотка живительного воздуха. Отец Симон не сплоховал и на этот раз. Он вообще вел себя слишком мужественно и стрелял слишком хорошо для обычного священника. Чувствовалось, что все это ему не впервой. А уж его слова о тату на груди, не оставляли сомнений в том, что у мужчины, до принятия сана, была боевая молодость.

 Чарли тоже не остался без дела. На подоконник уже вспрыгнула дриада и на миг застыла, выбирая себе жертву. Мощным зарядом картечи ее буквально смахнуло, словно лист ветром, в окно. Нет, она не умерла. Эти твари вообще были очень живучи. Но из игры, на какое-то время выбыла.

 Следом за ней, в дом попытался забраться вампир. Он шипел, словно змей, демонстрируя свои длинные, безукоризненно острые клыки. Вампир был молод и не опытен, а потому не контролировал себя. От близости человеческой крови он утратил малейшие крохи своего звериного разума. Он не понимал, что просто не в состоянии войти в дом, не получив на это соответствующего разрешения. Потому раз за разом бился головой о невидимую преграду. С ним расправился отец Симон. Справился красиво, изящно, продемонстрировав, что не зря носит свою мантию, а так же всю твердость своей веры. Он просто перекрестил кровососа. Тварь заорала и через мгновение сгорела, но прежде Чарли смог разглядеть, как на ее теле, появилось очертания золотого креста.

 Из-за стены долетала канонада выстрелов. Ганфайтеру требовалась помощь. И вдвоем было не просто сдерживать нападавших, а в одиночку и подавно.

 – Нужно уходить!

 – Минутку!

 Ирвина схватила лампу со стула. Потом подняла с пола горшочек, который Чарли раньше не заметил. Поднесла огонек к свисавшей тряпочке и подожгла ее. Пару секунд подержала на вытянутых руках, позволяя материи разгореться как следует, а потом что есть сил метнула свой снаряд вниз. Страшный визг стал подтверждением того, что не промахнулась.

 – Нет времени!

 Чарли схватил женщину за руку и потащил за собой. Жалко было бросать еще целых три горшка, полных горючего масла, но жизнь как-то дороже.

 В коридоре их поджидал ганфайтер. Путь к двери перекрывали тени приведений. Еще два выстрела из обреза и путь оказался свободен. На прощание ганфайтер разбил бутылку со святой водой, о первые ступени лестницы. Это должно было хоть на какое-то время остановить неминуемую погоню.

 Чарльз, спустившись вниз, просто не узнал свою гостиную. Кругом была насыпана соль. Стены и пол, исчерчены углем – пентаграмма была на пентаграмме. Многие из них были неизвестны мужчине, но он очень хотел верить, что они окажутся действенны. Пучки чеснока, до того висевшие связками под потолком, валялись на полу. Кто-то очень тщательно давил их каблучком, превращая в кашу. По всей комнате из-за этого, распространился острый чесночный дух. Из мебели были сооружены подобия баррикад. Комод был подвинут, и подпирал входную дверь. Из ножек стульев и стола, были кое-как вытесаны подобия колов. Смешное оружие, по сути своей, но первейшее средство против обезумевших дриад.

 В центре комнаты сидел маленькая девочка Кристина, из-за которой и заварилась вся эта каша. Ни тени страха не осталось на ее детском личике. Она была собрана и спокойна. Маленьким угольком она заканчивала чертить на полу последний символ пентаграммы.

 Услышав топот шагов, она подняла на спустившихся людей, свои глаза. И тут же радостно улыбнулась, увидев, что все живы.

 – До рассвета всего час остался, – сообщила девочка.

 – Откуда ты знаешь? – удивился Чарли. Что-то не наблюдал он поблизости часов.

 – Она чувствует время и всегда знает, какой час, – пояснил отец Симон. – Кроме того, она прекрасно чувствует людей. Именно она посоветовала нам, постучаться в твой дом. Иначе мы прошли бы мимо.

 – Полезные способности. Хотя и ничего экстраординарного. Неужели из-за них ее так хочет заполучить демон?

 Люди прошли в центр комнаты и сели на пол, вокруг девочки. Чарли удобно облокотился на мешок. Симон не забыл про свои вещи, и стащил вниз все дорожные сумки.

 Людям выдались пару минут спокойствия, которые следовало провести с толком, отдохнуть. Пускай в дверь пока больше никто не ломился, но всем было прекрасно известно, что затишье будет не бесконечным. Скоро рассвет. У демона не так уж много времени осталось. Сейчас он кинет последние силы на штурм.

 – Нет, не поэтому.

 – Почему же тогда?

 Гости принялись переглядываться.

 – Бросьте вы скрытничать. Неужели не понимаете, что я теперь буду с вами до конца? Даже если нам удастся спастись, демон наверняка спалит мой дом. Он до сих пор этого не сделал лишь потому, что девочке боится навредить. Да и потом, в дальнейшем оставаться здесь просто на просто небезопасно, опять же из-за демона. Он не даст мне жизни. Не он, так его слуги. Потому мне единственная дорога – бежать вместе с вами. Еще один человек в вашей команде будет не лишним. Но я не могу продолжить помогать вам, если не буду знать, из-за чего рискую.

 – Он прав, – тихо сказал ганфайтер.

 – Пожалуй, что да, – вздохнула Ирвина. – Девочка действительно очень важна. Она будущий спаситель!

 – Что?!!!

 – Да, это чистая, правда. Потому нас и ждут в Городе, как ты выразился, с распростертыми объятиями. Сам понимаешь, насколько она важна для всего человечества.

 – Да, но девочка...

 – По-твоему женщина не может быть новым Спасителем, а лишь способна стоять у плиты?

 – Нет, – Чарли немного засмущался, потому что в глубине души считал именно так. – У нее уже появились какие-то необычные способности?

 – Пока нет, но это всего лишь дело времени.

 – Зачем она демонам понадобилась? Живой, к тому же. Они же наоборот должны были стараться всеми возможными путями ее убить!

 – Живой она им полезней. Представь, что будет, если они смогут переманить ее на свою сторону. И дело даже не в силе, каковую она непременно рано или поздно получит. Дело в самом факте, что Люцефер окажется предпочтительнее Бога. Это будет самая большая победа Тьмы, которая может стать началом конца, для всего рода людского.

 – Да уж.

 – Я никогда не встану на сторону Тьмы! – горячо возразила девочка. – Лучше смерть.

 – Мы уже не раз это обсуждали. Зло может быть очень привлекательным. Да и вообще, идти по дороге Тьмы, гораздо проще, нежели следовать пути Света. Нет правил, ограничений – абсолютная, ничем не ограниченная свобода. Поверь, Лукавый и его слуги, могут найти ключик к твоему сердцу. Не сразу, но со временем. Так что, рано или поздно, ты пересмотришь свои идеалы!

 – Этого не произойдет никогда! Для того чтобы продать душу Дьяволу, нужно быть уверенным в своем поступке. Главное, это нужно сделать добровольно, а не под принуждением или давлением. Я никогда добровольно на это не пойду! – отрезала Кристина.

 – Взрослый-то человек, не способен побороть соблазн, что уж говорить про маленькую девочку. Тем более, если несколько лет подряд, с тобой будут вести разговоры, о том насколько плох Бог. И они найдут аргументы и доказательства, которые позволят им смутить тебя, пошатнуть веру в силу Его!

 Чарли сидел и никак не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Весь этот разговор, на вполне себе серьезные темы, в доме, окруженном монстрами. Не самое подходящее место для этой, да и для любой другой беседы.

 – Вам не кажется, что все это можно обсудить потом? Когда выберемся отсюда, в более приятной обстановке.

 – Я хочу, чтобы вы убили меня! – девочка посмотрела на удивленные физиономии взрослых и пояснила. – Вы правы, я не должна достаться им ни за что. На кону стоит большее, чем моя жизнь.

 – Ни за что, – категорически отверг это предложение святой отец.

 – Я тоже не смогу, – леди Ирвина поджала губы.

 – Кристина, нас всех слишком много связывает. Ни у кого из нас не поднимется рука на тебя, пускай ты и сто раз права, – опустил голову ганфайтер.

 Какие все правильные и благородные. У девочки вот-вот истерика начнется, к тому же она говорит разумные вещи.

 Этот балаган следовало немедленно прекращать.

 – Я сделаю это, – спокойно сказал Чарли. – Я не так много понял из рассказанного вами, но и этого достаточно. Девочка ни за что не должна достаться демону. И она ему не достанется.

 – Ты не сможешь убить ребенка!

 – Еще как смогу. В первый раз убивать сложно, во второй. Но привыкаешь как-то. В конце концов, смерть не делает различий, к кому приходить. И абсолютно безразлично, кого убивать, взрослого мужика или ребенка. Умирают все одинаково. Да и грех остается грехом.

 – Ты говоришь чудовищные вещи!

 – Пусть так, – вздохнул Чарли. – Будем надеться, что до этого не дойдет.

 На входную дверь обрушился очередной водопад ударов. Не столь мощных, как при атаках кшерха, но весьма внушительных. Приведения на лестнице оживились, но не могли преодолеть начерченную из соли преграду.

 Чарли нагнулся и откинул крышку люка.

 – Дамы, спускайтесь вниз. Не спорьте. Там пещера с коровками. Мы постараемся удержаться как можно дольше. Если я крикну, то обрушайте вход. Там возле лестницы есть рычаг, специально для этого и прилаженный.

 – Хорошо, – кивнула головой Ирвина.

 – И еще. В дальнем углу комнаты накидана солома. За ней подземный ход. Он выводит за ограду, прямо на мой огород. Ждите, как можно дольше, до последнего, чтобы как можно больше нечисти собралось в доме. Тогда у вас будет шанс прорваться. Рассвет уже скоро. Ход тоже обрушьте, поймете как – там вам тоже по пути рычаг попадется. Но надеюсь, что мы к вам еще присоединимся.

 – Спасибо! – сказала Ирвина и, обхватив его руками за лицо, страстно поцеловала в губы. Дейстительно, эта женщина весьма благодарна, раз не нашла для выражения признательности слов.

 – Быстрее.

 Ганфайтер вдруг подхватил с пола один из импровизированных кольев и кивнул головой на лестницу. По ней не спеша, плотоядно улыбаясь, спускались дриады. Чарльз выругался. Соль этих тварей не остановит. Пройдут мимо нее и не заметят. Да еще и черту за собой сотрут, чтобы приведениям было сподручнее. Деревяшки – средство против них проверенное, но ведь еще нужно умудрить их этим убить. А сделать это ой как не просто! Дриады очень быстрые и изворотливые. Пускай по силе они, и уступали любому взрослому мужчине, но вот по скорости превосходили. А кол ведь еще нужно вонзить удачно. Не куда-нибудь, а прямиком в сердце.

 Чарли от бедра, практически не целясь, выстрелил и бросил оружие на пол. Он вспомнил о куда более практичным средстве, против дриад.

 В два прыжка оказался возле камина, и бережно снял секиру со стены. Оружие легло в руку, как влитое. Лишь ощутив в руке эту приятную тяжесть, Чарли почувствовал, как немного успокоился. Секира будто вливала в своего владельца уверенность и силу. Словно нашептывала – теперь мы снова вместе, и никто нам не страшен.

 Первая дриада перешагнула через проведенную солью на полу линию. Чарли прыгнул вперед. Уже в воздухе начал замах. Блеснув серебром, лезвие секиры опустилось на шею, и, не встретив никакого сопротивления, прошла сквозь нее. Голова, в брызгах черной крови, покатилась по полу. Чарли же, с трудом смог удержать равновесие. Будто и не голову отрубил, а кусок масла отрезал.

 Тут же ему на плечи прыгнула вторая дриада. Она обвила свои ноги, вокруг живота мужчины, руками вцепилась в плечи. Чарли почувствовал легкую щекотку ее волос на своей шее, а в следующий миг шею, возле уха, обожгло болью. Не долгое думая, Харпер упал на спину, скорее почувствовал, чем услышал, как что-то сзади треснуло. Дриада немного ослабила хватку. Этого вполне хватило для того, чтобы немного приподняться, и встретить ударом, следующую тварь. Секира вошла в живот дриаде. Чарли дернул секиру на себя, выпрямляясь. Дриада извивалась. Черная кровь хлыстала из распоротого живота. Кое-как вытащив секиру, Чарли рубанул вновь. И еще одна голова отлетела в сторону, забрызгав непонятную пентаграмму на стене кровью.

 Дриада на полу начала подниматься. Голова ее была вывернута под неестественным углом. Теперь, в причине странного хруста не осталось и сомнений. Чарли толкнул ее ногой в грудь и добил секирой.

 Инстинктивно пригнулся и тут же бросился вслед, за пролетевшей над ним дриадой. Толкнул ее в спину, прижимая грудью к стене. Схватил за волосы, и что есть сил, вымещая полыхавшую злобу, ударил лицом о стену. И еще один раз, превращая лицо в кровавое месиво. Ушел от удара – дриада не собиралась сдавать и, похоже, совсем не чувствовала боли – и опустил секиру ей на голову, разрубив едва ли не до груди.

 Ганфайтер тоже неплохо справлялся. Одна дриада уже валялась у его ног, с торчавшей в груди ножкой от стола. Вторая, немного пригнувшись, и выставив вперед руки, украшенные бритвенно острыми когтями, стояла перед ним. Она зашипела, как кошка, продемонстрировал безукоризненно острые, белые зубы. Ганфайтер не дал дриаде шанса, броситься в бой. Он выхватил револьвер и выстрелил той прямо в лицо, ослепляя. Стремительный рывок вперед, и вот кол, бывший в его руке, уже торчит из ее груди.

 Отец Симон тоже не остался без работы. В пылу схватки некогда было смотреть себе под ноги. Кое-где соль рассеялась, и приведения смогли просочиться внутрь комнаты. На них-то священник и открыл охоту. Его обрез то и дело громогласно бухал, рассеивая очередное приведение. Дриад же на себя взяли Чарли и Ганфайтер.

 В следующий миг Чарли стало не до наблюдений. По лестнице спускалось подкрепление. Новые дриады и несколько вампиров.

 Перехватил удобнее секиру, Чарли бросился вперед. Горячка боя полностью увлекла его. Он рубил и рубил, а тварей не становилось меньше. Он действовал по наитию, не осознавая, что делает. Словно дровосек, он прорубался сквозь ряды тварей. А вместо щепок, из-под лезвия его секиры, летели отрубленные конечности и головы тварей. Он уже весь был покрыт своей и чужой кровью, но не обращал внимания на полученные раны. Чарли не чувствовал не боли, не усталости, с удовольствием рубя одного врага за другим. Самое настоящее боевое безумие, присущее легендарным берсеркам, а не обычным людям, овладело им.

 Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем враги закончились. В комнате никого постороннего, лишь три израненных человека, едва стоявших на ногах.

 Чарли без сил рухнул на пол, совсем рядом с ходом в подвал. Рядом с ним присел ганфайтер. В одной руке у него был окровавленный нож, во второй зажат револьвер, из дула которого тонкой струйкой вился сизый дымок. Куртка носила на себе следы когтей тварей. Там и здесь в ней зияли прорехи, а клепок вообще почти не осталось.

 Ганфайтер хлопнул Харпера по плечу.

 – А ты молодец! Зверюга!

 – Не я такой, жизнь такая... – прохрипел Чарли.

 – Я такого не видел никогда. Рубился так, словно в тебя бес вселился. Мне так кажется, что остановить тебя можно было, только выстрелив в упор из пушки. Да и то, я бы не поручился за результат.

 Чарли только и смог, что уронить голову на грудь. Он все никак не мог отдышаться, прийти в себя. Комната плыла перед глазами, все было нечетким, словно смотрел сквозь воду. Но даже то, что он видел, вызвало в нем волну тошноты. Комната напоминала бойню. Везде кровь, и обрубки тел, перемешанные в какую-то жуткую, сюрреалистичную картину.

 – Мы сделали невозможное, – сказал Чарли.

 – Ага, перегнали нечисть в фарш! – расхохотался ганфайтер.

 – Да уж.

 – Ты как сильно пострадал?

 – Не знаю, не пойму пока.

 Чарли утер ладонью кровь с лица.

 – Как там отец Симон.

 – Плохо, – опустил голову ганфайтер. – До него вампир добрался и изрядно его покусать успел. Более того, их кровь перемешалась.

 Чарли выругался. Если кровь человека, смешается с кровью вампира, то сам этот человек, на следующую ночь, тоже станет вампиром.

 – Как так вышло?

 – Нелепо, вот как. Ты видно хотел помочь, и разрубил тварь почти пополам. Отец Симон, к тому моменту, уже на полу лежал и из последних сил сопротивлялся. Остатки вампира упали на него. У Симона, как я сказал, была куча ран. Вот кровь из убитого вампира с его и смешалась.

 – По дурацки, как-то. Не справедливо.

 – Это был бой. В драке может случиться всякое. Сам знаешь.

 – Знаю.

 – Вот и Симон тоже знал, на что шел, когда здесь оставался. Мог бы вместе с женщинами в подвал спуститься и их защищать.

 – Не мог! – сказал Симон, подползая к мужчинам. – Я же не трус!

 – Никто бы тебя трусом и не посчитал!

 – Я бы сам так о себе начал думать, – священник привалился к ганфайтеру. – Все нормально. Ты абсолютно прав. Я знал, как рискую не только сегодня, но и вообще, согласившись сопровождать Кристину. Так что не надо слез и пустых слов. Я лишь до конца делал то, что было должно.

 – Слова мужчины, – одобрил Чарли. Сейчас ему хотелось не подбадривать кого-либо, а просто завалиться спать.

 – Сколько еще времени да рассвета?

 – Кто его знает? – пожал плечами ганфайтер.

 – Ты сам-то как? – спросил Чарли.

 – В общем нормально. Потрепанный, конечно, но живой, – ганфайтер вновь пожал плечами. – Мне все это не в первой. Бывало, что и сильнее доставалось.

 Входная дверь, наконец не выдержала. Она влетела внутрь дома, и рассыпалась сотней обломков, ударившись о стену. Следом зашел демон.

 Мужчины кое-как зашевелились. Ганфайтер дослал патрон, точно зная, что сможет выстрелить раза два. Чарли сжал рукоять секиры, прекрасно понимая, что еще одного боя не выдержит. Он просто не сможет поднять свое оружие и даже нанести один удар.

 – Добрый вечер, джентльмены, – сказал демон, останавливаясь на пороге. – Рад, безумно рад встрече. Признать не ожидал, что вы будете сражаться так самоотверженно и сможете продержаться столь долго.

 – Да мы вообще молодцы! – усмехнулся ганфайтер.

 – Никто и не спорит. У вас последний шанс на то, чтобы выжить. Где девочка?

 – Какая еще девочка? Мужик, ты видно домом ошибся! Бордель дальше, в форте.

 – Не смешно.

 – Ладно, ты брось! Вполне забавно! Подойди поближе, я тебе анекдот расскажу.

 Демон поднял правую руку вверх и по его пальцам пробежал огонь. Силы, которые раньше он использовал для того, чтобы контролировать и управлять своей армией, теперь вновь вернулись к нему. Еще не в полном объеме, но даже этого должно было вполне хватить, чтобы уничтожить людей.

 Контроль над нечистью отобрал у него значительную часть сил. После того, как он разрушил забор, последние свободные резервы закончились. Только поэтому он и не вступал в бой. Надеялся, что сможет обойтись одними пешками. Но не сложилось. Зато, с каждым мертвым солдатом, все больше силы возвращалось к нему.

 Демона убить было очень не просто, гораздо сложнее, нежели всех других. Для того чтобы уничтожить демона сразу, требовалось специальное оружие. Однако и обычное серебро могло причинить ему существенный вред. Он не хотел рисковать, точно не зная какими силами, располагают защитники. Потому раз разом отправлял в бой всю доступную ему нечисть. И лишь сейчас, когда почти никого не осталось, он пошел в бой сам, прекрасно понимая, что люди устали. Что у них не осталось не сил, не боеприпасов.

 – Я буду убивать вас медленно, чтобы вы успели прочувствовать каждый ожог на своей коже.

 – Скоро рассвет. Тебе все же придется поторопиться!

 – Зачем? Вы меня путаете со всякой шушерой. Я не боюсь солнца. Оно вовсе не отбирает мои силы и не делает меня уязвимей. Я демон, что дает мне определенные привилегии. Где девочка?

 – Врешь ты все, – сказал Чарли. – Ты в любом случае не дашь нам уйти. Я ведь тебя знаю. Тебе нравится убивать.

 – Пусть так, командир, пусть так. Но у вас все еще есть выбор, как умереть. Долго и мучительно или быстро.

 – Всегда мечтал умереть как герой, – сказал ганфайтер. – С оружием в руках, до конца отстаивая свои идеалы.

 – А я всегда мечтал умереть в собственной постели, от старости, в окружении внуков, – сказал Чарли.

 – Боюсь, командир, что это так и останется всего лишь мечтой. Ты умрешь здесь и сейчас.

 – Отсоси.

 Демон зарычал и резко выбросил руку вперед. Пламя сорвалось с его пальцев, но огненный снаряд не улетел далеко. Он разбился о невидимую преграду, опалив лицо демона.

 – Не понял, – протянул ганфайтер.

 – Что же тут не понятного?! – ликовал Чарли. – Пентаграмма для демонов у входа! Он сейчас заперт в ней и беспомощен! Он не сможет выбраться без посторонней помощи! Отец Симон, вы знаете что делать?

 – Конечно, – святой отец улыбнулся, откашлялся и начал читать первые слова молитвы Изгнания.

 Джеффри закричал и рухнул на колени. Такой боли он не испытывал никогда в жизни. Молитва, должна была изгнать демонский дух из человеческого тела и низвергнуть ее в Ад. Своего рода экзорцизм, только молитва чуть длиннее и гораздо мощнее.

 Демон катался по полу, наскакивая на границы пентаграммы, и никак не мог выбраться. Огонь наполнил все внутри, скрыв за собой человека. Он пытался прожечь пол, стерев с нее тем самым руны и силовые линии. Но ничего так и не смог поделать. Пентаграмма была изобретена как раз для того, чтобы сдерживать демонов и не позволять им использовать в полном объеме, доступную силу.

 Отец Симон декламировал молитву по памяти. Его голос все креп, становился все громче и увереннее. Чарли даже начало казаться, что святого отца укутывает серебристое сияние, словно высшие силы встали на его стороны и оказывают помощь.

 Огонь пропал. Демон стоял на коленях, опустив руки вдоль туловища. Из его странных оранжевых глаз, струилась кровь. Вдруг он что-то крикнул и повалился на пол.

 Ничего хорошего это действие демона не предвещало.

 Чарли поднялся на ноги, краем глаза видя, что тоже самое проделал ганфайтер.

 В дом, через дверь, зашли четыре огромных оборотня. В холке они были по грудь любому человеку. Огромные звери, покрытые густой черной шерстью. По их клыкам стекала слюна и падала на пол.

 Харпер начал молиться про себя, прося Бога, дать ему немного сил, чтобы у святого отца было достаточно времени закончить молитву.

 Мужчины сделали шаг вперед, закрыв собой сидевшего на полу священника.

 Ганфайтер выстрелил. Картечь разворотила пол морды ближайшей твари. Зверь повалился на пол, и начал скрести когтями в предсмертной судороге. Его тело начало меняться. Перед смертью, волки-оборотни всегда принимали людской облик.

 Выстрел послужил сигналом атаки для остальных тварей. Четыре тени кинулись вперед. Грохот выстрела. С бока одного зверя вылетает кусок плоти, отбрасывая заскулившую зверюгу назад.

 Чарли отклонился в право. Челюсти оборотни звонко клацнули в том месте, где миг назад была голова мужчины. Харпер, почти без замаха, ударил секирой, подрубая волку переднюю лапу. Следующим ударом он собирался отрубить оборотню голову, но не успел. Что-то ударило его в грудь, швырнуло на пол. Чарли только и успел, что выставить вперед руку с секирой. Как раз во время. Сверху на человека опрокинулась ужасная тяжесть тела оборотня. Волк попытался укусить человека, вырвать ему горло, но зубы лишь вцепелись в древко секиры.

 Существо дергалось всем своим телом в безуспешной попытке дотянуться до горла человека. Передние лапы с остервенением скребли по груди человека, словно пес пытающийся вырыть яму. Существо чувствовало, что близко к победе. Что силы человека стремительно тают, что еще чуть-чуть и удастся попить теплой крови.

 Чарли понимал, что не сможет долго выдерживать такого напора. Зверь слишком силен.

 Харпер убрал одну руку от секиры. Морда волка теперь оказалась еще ближе. Два налитые кровью, и переполненных злобой, глаза смотрели прямо в глаза человека. Чарли чувствовал на своем лице, жаркое, переполненное смрадом дыхание. Волчья морда была все ближе и ближе. Еще немного, еще миг и тварь доберется до вожделенной плоти.

 Нож вошел в брюхо оборотня легко, практически не встретив никакого препятствия. Вот что значит лезвие с серебром! Обычным ножом пробить такую шкуру очень непросто.

 Чарли провернул нож в ране, и стал поднимать руку вверх, вспарывая брюхо оборотня, словно рыбу. Харпер чувствовал, как на его живот начали вываливаться горячие, липкие внутренности оборотня. И, как не странно, он ощутил от этого непонятное удовольствие. Животная радость хищника, сумевшего, неожиданно для себя, одолеть более крупного и опасного противника.

 Боль дошла до волка лишь спустя пару секунд, когда он ничего уже не мог изменить. Да, оборотни чертовски быстро могли заживлять раны. Почти все, только не эту, полученную только что. Серебро, которое для оборотней было сродни яду, успело попасть в кровь и распространиться по всему телу. Оборотень не сможет отрастить себе новые кишки, изгнать из крови яд серебра и зарастить шкуру. Такое было не под силу никому. И оборотень понял это своим небольшим звериным мозгом. Он испуганно взвизгнул, словно новорожденный щенок, при виде лошади. Он попытался отпрыгнуть в сторону, но сил на это у него не оставалось. Получилось какое-то неровное движение. Лапы у зверя подгибались. Чарли взмахнул рукой, перерезая оборотню горло.

 Харпер отполз в сторону. Не хватало еще только, чтобы эта туша рухнула сверху. Не так-то просто будет отбросить ее в сторону.

 Вся грудная клетка мужчины превратилась в сплошную кровоточащую рану.

 Ганфайтер был еще жив. Он кружил по комнате, не подпуская оборотня к священнику. В одной руке нож, в другой пистолет. На морде оборотня можно было увидеть пару ран, оставленных пулями. Ганфайтер патроны зря не расходовал.

 Демон смотрел за схваткой и выражение довольства, на его лице, сменялось досадой. Не такого результата он ждал, совсем не такого.

 Ганфайтер слишком увлекся схваткой. Он не видел ничего вокруг себя. А, тем временем, оборотень, которому Чарли подрубил лапу, подкрадывался сзади. Тихо, не спеша, он крался словно кот к мышке. Оборотень даже не хромал. Он уже успел заживить разрубленную лапу.

 Харпер сделал пару неуверенных шагов вперед, чувствуя, как его шатает из стороны в сторону. В последний момент оборотень что-то почувствовал. Он замер на месте и навострил уши. Но для него было уже слишком поздно. Чарли обрушил секиру вниз, перерубая твари позвоночник. Сам едва не упал, утратив равновесие, однако каким-то чудом все же остался стоять на ногах.

 Оборотень валялся на полу и никак не мог подняться на лапы. Даже просто перевернуться не мог, чтобы уйти от неминуемой смерти.

 Чарли глубоко вздохнул, примерился, и опустил секиру точно на горло оборотня. Отрубить голову одним ударом не получилось – позвоночник слишком крепким оказался. Пришлось ударить еще раз.

 Ганфайтер, тем временем, прижал последнего оборотня к камину. На морде чудовища, вместо глаза, зияла неровная рана, оставленная метким выстрелом. Оборотень открыл пасть намереваясь кинуться вперед, но ганфайтер оказался проворнее. Недолго думая он выстрелил, прямо в пасть оборотня. Волк захрипел и заскулил. Из пасти полилась кровь.

 Он отпрянул назад, угадив задницей в камин. Шикарная черная шесть занялась моментально.

 Оборотень принялся метаться по комнате, скуля и подвывая. Воздух наполнялся отвратительным запахом паленой шерсти. С каждой секундой огонь разгорался все сильнее. Теперь, едва ли не вся тварь, была объята огнем.

 – Мой дом!..

 Чарли кинулся наперерез оборотню и прервал его мучения одним молодецким ударом.

 Вовсе не милосердие двигало поступками Чарли в тот момент. Он боялся, что оборотень подпалит дом. Но все равно мужчина не успел. Огонь уже полыхал на чудом уцелевших шторах, вовсю горел на обломках мебели, из которой пытались сделать жалкое подобие баррикад. Даже стены и те занялись. С каждой секундой в комнате становилось все жарче.

 К Чарли подошел ганфайтер:

 – Нужно уходить!

 Мужчины кинулись в центр комнаты и открыли люк. Чарли тут же сбросил туда секиру, моля бога, чтобы женщины затаились где-нибудь возле стены. Судя по тому, что ни крика, ни мата в ответ не прилетело, леди поступили крайне благоразумно.

 Ганфайтер притащил ружья и тоже бросил их вниз.

 – Нужно забрать Симона!

 Священник, не переставая читать молитву, посмотрел на мужчин и отрицательно покачал головой.

 – Пойдем, Чарли! Он прав. Ему в любом случае не поможешь!

 – Знаю я, – Чарли закашлялся. Едкий дым так и лез в горло, сбивая дыхание. – Ты первый!

 Ганфайтер не заставил себя просить дважды.

 Отец Симон читал молитву и улыбался сквозь слезы. Чарли точно знал, что уже сейчас прозвучат последние слова. Знал это и демон. Он вновь начал метаться внутри пентаграммы и что-то кричал от отчаяния.

 Взгляд Харпера столкнулся со взглядом демона. Чарли усмехнулся, и продемонстрировав тому оттопыренный средний палец, полез в погреб.

 Уже закрыв за собой люк, он услышал, как Симон сказал:

 – ... Аминь...

 С демоном было покончено.

 Едва оказавшись внизу, Чарли сразу же просунул руку между ступенями лестницы и дернул рычаг. Сработал скрытый механизм. Было слышно, как выдвинулась широкая доска и как на нее сверху посыпалась земля. Десяток секунд и небольшую пещеру от дома отделяла существенная преграда, в виде пары метров земли.

 Чарли довольно рассмеялся и повалился на землю. В следующий момент он потерял сознание.

 Пришел в себя уже лежа на мягкой душистой соломе.

 – Ну и зачем ты это сделал? – укоризненно спросил леди Ирвина.