355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Павел Алешин » Альберт Шестернев » Текст книги (страница 1)
Альберт Шестернев
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 11:52

Текст книги "Альберт Шестернев"


Автор книги: Павел Алешин


Жанр:

   

Спорт


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Павел Николаевич Алешин
Альберт Шестернев

Биографическая справка


ШЕСТЕРНЕВ АЛЬБЕРТ АЛЕКСЕЕВИЧ

Центральный защитник. 183 см, 82 кг.

Заслуженный мастер спорта (1967).

Мастер спорта международного класса (1966).

Начал играть в 1954 в Москве в юношеской команде «Локомотив» Московско-Ярославского отделения Московской железной дороги.

В школе ЦСКА – 1958.

В команде ЦСКА – 1959-72.

В чемпионатах СССР 278 матчей, 1 гол.

Чемпион СССР 1970. 3-й призер чемпионатов 1964, 1965.

Финалист Кубка СССР 1967.

Капитан ЦСКА 1965, 1967-71.

В «33 лучших» – № 1 (1962-66, 1968-71), № 2 (1961, 1967).

Лучший футболист СССР (опрос «Футбола») 1970.

В сборной СССР (1961, 1963-71) – 91 матч.

Финалист КЕ-64 (2 матча), полуфиналист ЧМ-66 (5).

Участник ЧМ-70 (4 матча), ЧЕ-68 (2), отборочных матчей ЧЕ-72, ОИ-64, ОИ-68.

Входил в сборную СССР на ЧМ-62, «Кубке Независимости» в 1972.

Капитан сборной СССР (1966–1971).

Участник матча сборная ФИФА – сборная Бразилии (1968).

Вошел в десятку лучших футболистов Европы – 1970 (референдум «Франс футбола» на приз «Золотой мяч»).

Включен в символическую сборную СССР за 50 лет (1967).

Главный тренер ЦСКА (сентябрь 1982 – июнь 1983).

Тренер ЦСКА (1974, 1981, 1982).

Старший тренер (1975 – июль 1981).

Начальник школы ЦСКА (1984-85).

При участии А.Шестернева ЦСКА стал победителем Всесоюзных юношеских соревнований (1975).

(Справочник «Российский футбол за 100 лет», Москва, 1997, «Российский футбольный союз», с уточнениями издательства «Книжный клуб»).

Вместо предисловия

Ответственность за всю игру

Ровно гудели турбины ТУ, уносившего сборную СССР в Севилью на решающий матч отборочного турнира чемпионата Европы-72 со сборной Испании, В салоне лайнера стояла привычная тишина: кто-то дремал, кто-то шелестел газетой или журналом или не мог оторваться от детектива, где-то перекидывались в картишки… Капитан сборной Альберт Шестернев в некоторой задумчивости рассеянно просматривал газету и вдруг огорошил вопросом сидевшего рядом Льва Филатова, главного редактора еженедельника «Футбол»:

«А знаете, почему нас не любят в Европе?» И тут же почти без паузы поразил ответом мэтра отечественной спортивной журналистики: «Потому что мы сами не играем и другим не даем».

Лев Иванович удивился безмерно хотя бы потому, что столь красноречивое признание исходило от футболиста, призванного по роду своего амплуа как раз к разрушению на поле, но снискавшего европейскую и мировую славу не только классом этого разрушения. Даже вечный придира и скупец на комплименты наш выдающийся тренер Михаил Якушин признавал Шестернева «игроком техничным, который, завладев мячом, не отбивался „пушкарно“, а точно отдавал его партнерам, начиная атаку команды».

И вот всемирно признанный первоклассный мастер произносит: «Мы», не отделяя себя от остальных, подчеркивая этим свою ответственность, причастность ко всему происходящему в нашем футболе.

Но более всего удивило Филатова, естественно, давно знакомого с капитаном сборной, то, что инициатива такого откровения исходила от самого Шестернева, известного молчуна, имевшего, понятно, свое суждение по любым проблемам футбола, но в силу природной скромности, порой даже застенчивости, никогда не выходившего с ним на публику.

При встречах с журналистами футбольная молодецкость, решительность знаменитого капитана сразу куда-то испарялись. На вопросы он отвечал кратко и без всякого энтузиазма, личное мнение по тем или иным аспектам происходившего в нашем футболе из него приходилось вытягивать чуть ли не клещами.

Правда, однажды после долгих просьб и уговоров Шестернев все-таки высказал свои взгляды на страницах «Футбола». Вот выдержка из его авторского материала:

«Помню, когда я подростком гонял мяч, никогда не задумывался, что же это такое – футбол. Увлекательная игра, и ничего больше. А вот теперь, чему-то научившись, я все чаще размышляю, каков футбол, что в нем такого особенного, из-за чего он влечет неотразимо к себе сердца людей, и к чему это нас, мастеров, обязывает. Я пытаюсь взглянуть на него со стороны. Конечно, это не просто как-никак любимое занятие. Но нужно попытаться. Нужно отдавать себе отчет: все ли мы делаем правильно и как выглядит футбол в нашем исполнении. Футбол вошел едва ли не в каждый дом, и его смотрят люди, никогда не бывавшие на стадионах. Случилось это как-то само собой, незаметно. Но очень многое изменилось. Теперь о матче, транслируемом по телевидению, активно судят не тысячи сидевших на трибунах, а миллионы людей, живущих за тысячи километров от места события. И именно эти-то люди, подчас не причисляющие себя к болельщикам, особенно чутко улавливают человеческую сторону происходящего на их экранах. Мне кажется, что мы недостаточно оценили все, что произошло, мало задумываемся над тем, что календарные матчи, для нас, участников, рядовые и обычные, становятся событием, получающим широкий отклик. Можно смело сказать, что наша ответственность за игру, за умение себя держать на поле, стала, как никогда раньше, высокой».

И откровение капитана сборной в разговоре со Львом Филатовым явилось как бы продолжением, результатом того повествования, в котором он выразил свое отношение к футболу. Возможно, Шестернева в тот момент обуревало какое-то предчувствие, и ему, горячо переживавшему за судьбу отечественного футбола, не терпелось успеть высказаться, пока он в силе, авторитетен, при славе и всех регалиях на поле (отставника могут и не услышать), дабы веско обозначить проблему, которую необходимо решать тем, кто остается после него. Тем паче, что более благодатного собеседника, чем Филатов, трудно было сыскать.

Предчувствия не обманули бывалого капитана. 27 октября 1971 года в Севилье Альберт Шестернев в последний раз выступил в составе сборной СССР, которая вновь «сама не сыграла и другим не дала». Закончив вничью (0:0) матч с испанцами, наша команда, тем не менее, прошла в четвертьфинал чемпионата Европы, в котором ее капитану, увы, уже не суждено было выйти на поле.

ГЛАВА I

Лосинка

Родился Альберт Шестернев 20 июня 1941 года, а через два дня грянула война. Отец, Алексей Федорович, кадровый офицер, подполковник, участник еще финских баталий, с первых же дней ушел на фронт. На руках у матери, Анны Алексеевны, остались трое детей: две девочки Рита и Тоня и грудной мальчуган. Предстояла эвакуация. От всех свалившихся на нее забот голова у Анны Алексеевны шла кругом, из-за чего и случилось недоразумение. Новорожденного единогласно решили назвать Валерием, после чего мать и отправилась его регистрировать в ЗАГС. Почему в регистрационном свидетельстве мальчика записали Альбертом, именем, которого Анна Алексеевна, по свидетельству сестер Шестернева, даже не знала, она так и не смогла объяснить. Сестры и близкие друзья, отбросив «официоз», звали Альберта Валерой до конца его дней.

До места эвакуации – Шадринского района Курганской области – добирались в теплушках десять дней, в течение которых малыш заболел воспалением легких. Лечили маленького новосела всей деревней, отпаивали горячим молоком, но все равно он рос слабым и болезненным. В Москву семья Шестерневых вернулась только в 1943 году. Поселились в военном городке поблизости от станции Лосиноостровская, в доме так называемого барачного типа с удобствами на улице, рядом со стадионом «Локомотив», в округе называвшемся «Лосинкой».

Этот стадион вскоре стал для мальчишки вторым домом. В школе Альберт увлекся легкой атлетикой, причем всеми ее видами без разбора, за исключением, может быть, только метаний. И лет с 11 из «гадкого утенка» стал быстро превращаться в атлета, вытягиваться не по дням, а по часам, обрастать мускулатурой. Рядом был спортивный зал, и, заглянув туда впервые, Альберт уже через год был одним из лучших волейболистов юношеской команды «Локомотив».

Но первую славу приобрел все-таки на беговой дорожке и в секторах для прыжков. Многочисленные грамоты и дипломы, сохранившиеся в архиве семьи, свидетельствуют о достижениях юного Шестернева в спринте и тройном прыжке. Вскоре Альберт стал представлять на соревнованиях по легкой атлетике не только школу, в которой учился, но и район, и общество «Локомотив». Приходилось выезжать в другие города, чему мама всячески противилась. А согласие родителей, подтвержденное наличием у мальчика паспорта кого-то из них, было тогда необходимо. Альберт крал у мамы паспорт и уезжал.

В 17 лет он выбегал из 11 секунд стометровку, был чемпионом не только района, но и Москвы, и Московской области, показывал отличные результаты в беге на 200 метров и тройном прыжке. Ему предложили всерьез заняться легкоатлетическим десятиборьем. Но сердце паренька с Лосинки уже давно было отдано футболу. По этому поводу Андрей Старостин, заслуженный мастер спорта и непререкаемый авторитет в нашем футболе, впоследствии заметил: «Мяч сделал доброе дело для нашего футбола, утащив юного спортсмена с гаревой дорожки на зеленое футбольное поле».

После легкоатлетических тренировок он оставался еще и на занятия футбольной команды, где на первых порах состоял… вратарем, попеременно играя со ставшим впоследствии известным по выступлениям за столичный «Локомотив» Виктором Туголуковым. После школы пропадал на стадионе дотемна, непонятно, где и чем питался. И однажды сестры принесли ему на стадион для подкрепления организма свежеиспеченных мамой пирожков. Альберт, гонявший мяч, завидев их, вдруг покраснел, шарахнулся в сторону, махнул через ограду и убежал. Потом дома упрекал их: «Я что, маленький, что ли?» Когда он успевал делать уроки, никому не ведано. Тем не менее, школу закончил успешно и, забегу вперед, даже поступил без всякой посторонней помощи в Московский станкоинструментальный институт. Окончил первый курс, но, попав уже в дубль ЦСКА, стал пропускать занятия. И деканат поставил перед ним вопрос ребром: учеба или футбол? Между тем на кафедре теоретической механики Станкина тогда преподавал доцент Иван Станкевич, заслуженный мастер спорта, один из героев триумфального турне московского «Динамо» по Великобритании 1945 года. «Алик мог бы обратиться к Ивану Ивановичу за протекцией, поддержкой, и наверняка получил бы ее. Но, как всегда, не решился, постеснялся», – рассказывал его близкий друг Евгений Долгов. Посоветовался с отцом. Алексей Федорович был категоричен: «Ты уже взрослый, сам решай». Альберт Шестернев выбрал футбол.

Выход из ворот

Изменил судьбу юного футболиста Шестернева, как это часто бывает, случай. Правда, сначала лишь на время. На какой-то из тренировочных матчей «Локомотива» явились всего девять полевых игроков, и первый футбольный тренер Шестернева, впоследствии получивший «заслуженного» за воспитание капитана сборной СССР и целой плеяды известных мастеров, Николай Николаевич Рожнов, поставил юного вратаря в нападение. И свершилось чудо: «Локомотив» победил со счетом 9:1, а шесть мячей забил новоявленный форвард Альберт Шестернев. Но вскоре заболел Туголуков, и удачливому бомбардиру пришлось вернуться на линию ворот. Там-то его вскоре и приметил заслуженный мастер спорта Константин Лясковский, в прошлом центральный защитник ЦДКА, который чуть ли не за руку привел застенчивого юношу к тренеру армейской команды мастеров великому Борису Аркадьеву. Но паренек по возрасту еще подходил для юношеской команды, куда его поначалу и определили для ее усиления на всесоюзных соревнованиях. Тренировавший армейских юношей Иван Пономарев, приглядевшись к новичку, решил: не пропадать же такой скорости и вновь поставил его в нападение.

Встречный ветер не помеха

Борис Андреевич Аркадьев, несмотря на возраст, по-ребячьи радовался появлению в своей команде настоящих талантов. И мы, тогда соседи Аркадьева по дому, хотя и были еще мальчишками, сразу прослышали о появлении в дубле ЦСК МО нового форварда. Сын Аркадьева Вика (Викентий) держал нас в курсе всех событий в команде. Да и сам Борис Андреевич не считал ниже своего достоинства иной раз провести полчаса в обществе 14-15-летних мальчишек, обстоятельно отвечая на все их порой глупые вопросы. И мы одними из первых услышали о Шестерневе и получили возможность убедиться в его даровании. В дубле новичок почти сразу начал забивать.

Но вскоре Аркадьева у руля армейской команды сменил Григорий Пинаичев. Он-то и поставил в одном из матчей вроде бы набиравшего силу форварда в центр обороны. Зачем, почему – осталось загадкой. Но именно в этом амплуа познакомился с 19-летним Шестерневым принявший команду в 1961 году Константин Бесков, который вскоре пригласил на матч своего дубля Андрея Старостина: «У меня там стоппер – на загляденье». При Бескове Шестернев недолго оставался в команде на вторых ролях. Хотя накануне нового сезона в команду пригласили из алма-атинского «Кайрата» молодого, перспективного Анатолия Федотова, который с первых матчей и стал основным в центре обороны. Но вскоре получил тяжелейшую травму. Ему на смену ждали бывалого, резкого, злого, не знавшего жалости к соперникам Николая Линяева или не менее опытного, техничного, хладнокровного, рассудительного Виктора Дородных, которых Федотов вытеснил из состава.

Но 13 мая 1961 года (надо же – число какое выпало!) на матч с кишиневской «Молдовой» центральным защитником ЦСКА неожиданно вышел известный лишь узкому кругу болельщиков Альберт Шестернев. К концу первого тайма «Молдова» казалась поверженной – 5:0 в пользу ЦСКА. Тогда Бесков заменил вратаря Василия Иванова Владимиром Востроиловым. И произошло необъяснимое: в течение пяти минут с 62-й по 67-ю – счет стал 5:4. «Вины защитников или Востроилова в пропущенных мячах я, например, не видел, – вспоминал впоследствии лидер атак ЦСКА Владимир Федотов. – Просто у наших соперников вдруг пошли дальние удары, которые, в сопровождении ураганного попутного ветра, и сделали свое „черное“ дело». В конце концов Федотов забил еще один гол, довершив свой хет-трик в том матче, и ЦСКА победил – 6:4.

Возвращаясь в раздевалку, Шестернев совсем было упал духом: «Надо же, первый матч и четыре пропущенных гола! Наверняка отправят назад в дубль». Но встречный ветер на «Динамо» не стал для него преградой, Бесков своего твердого убеждения не изменил. Новый стоппер команды играл и в очередном матче, и в следующем… Пропустил в сезоне после этого всего три игры.

ГЛАВА II

Его выбрало время

В те годы отечественный футбол мучительно переживал смену тактических приоритетов. Вместо прежней схемы дубль-ве активно внедрялась «бразильская» 4+2+4. Отход от старых игровых привычек происходил у большинства футболистов и команд болезненно, новый образ мышления на поле, необычные, более широкие функции опытным игрокам давались с трудом. Шестернев нашел себя в новой обстановке без проблем. Наверное, отчасти ему повезло. Судьба подгадала его вступление в большой футбол вовремя. Он оказался новичком, перед глазами которого не маячили стереотипы, примеры для подражания, ему не надо было перестраиваться. Бесков указал ему его место на поле, научил тактическим премудростям нового амплуа, и эти зерна упали на благодатную почву. Альберт Шестернев – спринтер, атлет – оказался еще и прирожденным организатором. Он быстро научился читать игру, интуитивно чувствовать, предугадывать ход событий, хотя – верный себе – на вопрос, как ему это удается, неизменно отвечал:

«Так я же последний защитник, с моей позиции лучше всего видно поле».

И вот уже Мартын Мержанов, тогда главный редактор «Футбола», отмечает: «В ЦСКА успешно наигрываются два центральных защитника Линяев (или Дородных) и Шестернев». Удивляет при этом, что тренеру приходится выбирать между опытнейшими Линяевым и Дородных, а Шестернев, который лет на пять моложе их, уже незаменим.

О том, насколько органично молодой футболист вписался в новую тактическую схему, свидетельствует и его первый вызов в сборную спустя всего четыре месяца после дебюта в ЦСКА. Но – поражение сборной в матче с австрийцами 0:1 и не слишком уверенная игра Шестернева. Наша главная команда по инерции еще катила по рельсам традиционного дубль-ве. Новичок оказался на поле явно не в своей тарелке. И тогда в центр обороны сборной еще на полтора сезона вернулся спартаковец Анатолий Масленкин, который был на 11 лет старше армейца.

Но Шестернев продолжал блистать в ЦСКА, и этот ранний период своей карьеры потом вспоминал с явным удовольствием: «Такого взаимопонимания, такой синхронности, как с Виктором Дородных, у меня не бывало ни с кем. С Виктором мы не раз выходили „сухими“ из самых трудных ситуаций».

В конце 1962 года у Шестернева подходила с концу срочная служба в рядах Вооруженных Сил. И случился в его жизни эпизод, о котором он почти никому не рассказывал. Николай Старостин пригласил будущего дембеля Шестернева в «Спартак», ставший в том сезоне чемпионом СССР. Молодой футболист даже не раздумывал, отказавшись деликатно, но твердо.

Крестник Джанни Риверы

Успехи Шестернева в клубе не оставались незамеченными, и на принятых тогда встречах с общественностью главному тренеру сборной Гавриилу Качалину постоянно приходилось нарываться на вопросы о перспективах молодого армейца. «Прогрессирует, очень прогрессирует, его время еще придет», – отвечал дальновидный тренер.

– Я поначалу удивился его приглашению в сборную, – рассказывал тогда еще торпедовец Николай Маношин, вскоре ставший одноклубником Шестернева. – С виду это был обычный стоппер, обращавший на себя внимание разве что габаритами. Но на первых же тренировках у него обнаружились бешеная скорость, великолепная прыгучесть, холодный расчет, наряду с горячим желанием не уступить в единоборстве, что ему в большинстве случаев удавалось. Он стремился покрывать всю ширину поля и, к полному нашему удивлению, всегда оказывался в нужном месте. Причем брал не беготней, а выбором позиции: сделает два-три шага, и мяч уже у него, тут же пас партнеру. Ни я, ни другие его партнеры, ни даже он сам не могли объяснить, как это ему удавалось.

Но на чемпионат мира 1962 года в Чили основным поехал Масленкин, Шестернев – в запасе, да так ни разу и не появился на поле.

Неудача в Чили привела к очередной смене тренера сборной, ее возглавил Константин Бесков. Естественным представлялось и появление в сборной его любимца Шестернева.

Отборочный матч чемпионата Европы со сборной Италии 13 октября (опять – 13!) 1963 года принес молодому защитнику первую европейскую известность. Наши одержали тогда в Лужниках сенсационную победу – 2:0 во многом благодаря тому, что удалось выключить из игры главного организатора и лидера атак итальянской сборной Джанни Риверу. Вот что писал по этому поводу корреспондент «Гадзетта делло Спорт» Альдо Кораделло: «Большинство русских специалистов и футболистов единогласно назвали Риверу лучшим игроком сборной Италии. Однако Ривера не имел возможности сделать что-нибудь полезное. Его слишком тщательно охраняли. Заслуга в том, что лучший нападающий Италии был „аннулирован“, принадлежит Шестерневу, который внес тем самым большой вклад в победу советской команды. Не давать в течение полутора часов играть такому футболисту, как Ривера, обладающему великолепной техникой, быстрому и умному, задача не из легких. Шестернев ее выполнил».

В матчах с итальянцами проявилась еще одна грань дарования Шестернева. Свободный защитник, он должен был оставаться последним оплотом обороны команды, страховать, «подчищать» огрехи партнеров. А он успевал при этом еще и заблокировать главное действующее лицо в стане соперников. Позднее очень точно определил эту особенность в игре Шестернева другой наш признанный Европой мастер Валерий Воронин: «Мы всегда стремимся играть плотно. Каждый защитник „берет“ в своей зоне своего подопечного. Так же поступает и Шестернев. Но какимто шестым чувством он улавливает, когда можно подопечного оставить и пойти на помощь своим. Делает он это с точностью чуть ли не до миллисекунды. И так на протяжении всей игры: то „возьмет“ форварда, то „отпустит“. И сам всегда свободен, всем успевает помочь».

Новая сборная Бескова прогрессировала на глазах и далеко еще не достигла своего пика, выйдя в финал чемпионата Европы. В полуфинале она без труда обыграла датчан – 3:0. «Накануне матча во время разминки на барселонском пляже Алик наступил на осколок бутылки, сильно распоровший ему ногу, – рассказал легендарный врач сборных страны и ЦСКА Олег Белаковский. – Ему не следовало бы выходить на игру. Но он не сказал тренерам о травме и меня уговорил этого не делать. Я тщательно перебинтовал ему ногу, и он сыграл так, что никто и не подумал, что у него все 90 минут из раны текла кровь».

Поражение сборной СССР в решающем матче на мадридском стадионе «Сантьяго Бернабеу» от хозяев финальной стадии – испанцев стало поворотным в судьбе сборной и ее тренера, перечеркнуло многое из того, что уже было наработано командой. А между тем… Тренер Федерации футбола Италии Джованни Ферради, например, заявил: «Я должен выразить глубокое уважение команде СССР. Вторично играть в финале – это большое достижение!». Ему вторил известный английский тренер Аллеи Вейд: «Всякий англичанин, который посмотрел бы финал, мог сказать: „Настоящий кубковый финал!“. У нас это означает наивысшую похвалу. В самом деле, Испания и СССР продемонстрировали темп, физическую подготовку, технику и темперамент. Острое соревнование с увлекательной концовкой!» Газета «Марка»: «Советские футболисты поразили испанцев!». Словом, комплиментов было хоть отбавляй. Но самый приятный, конечно, от партнера по команде. «Альберт Шестернев играл великолепно», – писал впоследствии центрфорвард сборной СССР в том матче Виктор Понедельник.

Сам же Шестернев, возвращаясь домой, был безутешен.

«Вот что значит ошибка защитника, особенно совершенная на исходе игрового времени, какие непоправимые последствия она может иметь для команды», – сокрушался он. «Собственно ни я, ни мой партнер Виктор Аничкин прямой ошибки не совершили, – рассуждал оплот обороны сборной СССР, – и все же долго я не мог успокоиться, да и потом вспоминал об этом эпизоде с горечью.

За семь минут до конца матча при счете 1:1 неподалеку от нашей штрафной слева последовала передача в центр. Мяч, посланный с огромной силой, на сумасшедшей скорости пролетел недалеко от меня. Казалось, он пролетит и дальше, но Марселино непостижимым образом успел выскочить и в падении головой направил мяч в ворота. Яшин был бессилен. Так мы потерпели поражение в матче, сыгранном, по признанию испанских специалистов, на равных».

Для нашего футбола, в силу специфики мышления государственных руководителей, это поражение имело роковые последствия. Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев, по рассказам, негодовал и топал ногами: «Проиграли – и кому – фашистской Испании! Да еще на глазах у диктатора Франко!». И главный тренер серебряных призеров чемпионата Европы Константин Бесков был отправлен в отставку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю