Текст книги "Как я провёл лето"

Автор книги: Павел Вязников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Вязников Павел
Как я провёл лето

Вязников Павел

Как я провёл лето (сочинение)

– Итак, я вернулся из отпуска и теперь намерен поделиться впечатлениями...

Как и в прошлом году, я начал поездку со Пскова. Во Псков, как выяснилось, сейчас из Москвы ходит только один поезд (плюс проходящий рижский) – и билет дорогой, я тут ещё в конце августа собираюсь в Екатеринбург, так цена одинаковая!.. Доехал нормально, сразу взял билеты в Питер (в три с половиной раза дешевле, чем в Москву!)...

Псков, как всегда, великолепен. И понемногу становится в чём-то ещё лучше.

Гостиниц, например, стало больше – добавился пансион "Кром", открыли гостиничку "Золотой колос" (уже по названию ясно, что при рынке, да?), помаленьку строят здоровенную гостиницу напротив Кремля (а в своё время её индийцы строили, тогда на рынке – во Пскове! – полно было людей в тюрбанах или дам в сари...). Удивительно много стало приезжих – частью эстонцы, но в основном сыны и дочери Востока. Кавказа. Во дворе дети играют – кричат не по-нашему...

Анекдот в тему. В Москве провели социологический опрос: "Как вы относитесь к приезжим?". Результаты: 40% респондентов ответило "Слюшай, дарагой, канэшна пусть приезжают, ми гастям высигда рады!". 35% "Главное, чтобы не армяне, ара!" И 25% – "Hе знаем, люди добрые: сами мы не местные..."

Hо Псков, конечно, всё тот же чудесный город. Вот как раз во время моего пребывания проходили Дни Города (а в 2002 году будут отмечать 1100-летие города). В дни праздника были фейерверк, карнавал (причём кончилось шествие в Великой, куда побултыхались ряженые – в жару-то, какая стояла все эти дни, оно и приятно!), театрализованная акция "Форсирование Великой" (так как отмечают Дни Города в День освобождения Пскова), в Кремле прошёл спектакль на фоне крепостных стен "Сказание о святой княгине Ольге и о царе Ивашке" (я не смотрел, как они совместили этих персонажей, не знаю); а также был крестный ход и очень торжественный молебен (вот это я отстоял) в честь дня памяти святой равноапостольной княгини Ольги ведь, как это ни удивительно, но город взяли не "к юбилею Октября" (или там дню рождения кого-нибудь из советских вождей), а к... точнее, в день, когда церковь отмечает память святой Ольги. "К" никто бы, конечно, не распорядился. Hо... И говорят, что действительно – при штурме города и форсировании Великой как будто кто-то помогал нашим... Разумеется, я подавал поминальные записки и – отдельно – ставил свечу во здравие р.Б.Ольги (моей двоюродной бабушки Оли – ей 81 год). Так вот... Купил это я свечи, подал записки в свечном ящике – а он в Троицком соборе, если помнишь, налево от входа, вне собственно помещения для молящихся, – и уж хотел передать свечи, чтоб их поставили к праздничной иконе (ведь шёл молебен, шляться нехорошо), как вдруг меня взяли за рукав. Справа от дверей стоял странноватый тип неопределённого возраста, одетый во что-то вроде рясы. Он шёпотом сказал мне – "Возьмите... вам это сегодня надо..." – и сунул мне маленький, с календарик, образок Св.Ольги – обыкновенная дешёвая литография. У него была в руках стопочка таких. Я удивился, конечно, а он говорит – "Я знаю, надо вам. Возьмите. Она вчера на водосвятии освящена" (а накануне был молебен на родине Ольги, забыл название села. Там монастырь, и там святили воду в реке – вот я не знал, что так делают, помимо Крещенья!). Hу, взял я иконку, а дядечка уже повернулся к какой-то тётке и говорит – "Возьмите – вас ведь Ольгою зовут?..". Вот чуднОе происшествие, верно?

Съездил в Изборск. Компаньоном в этот раз был мне внук тёти Олиной подруги – славный такой парнишка, с чудесным характером, спокойный, покладистый, умный.

Всего 12 лет, а говорить с ним можно почти на равных – знает он, конечно, меньше, но голова хорошая, думать умеет. Между прочим, спросил я его, чем он любит заниматься, и ожидал обыкновенного ответа (типа "в автоматы играть, "Зи Продиджи" и "Блестящих" слушать, в лучшем случае "книжки читать").

Оказалось – любит он сено косить и особенно скирдовать, за скотиной ходить, а больше всего – кроликов выращивать... Вот ведь... Кстати, зовут его Владик – Владислав – и я, разумется, не мог не познакомить его с творчеством именитого тёзки... 8)

Изборск, удостоенный одобрения президента, активно развивается (Путин был тут проездом и сказал – "У вас тут историческое достояние, а вы плохо о нём заботитесь, всё в забросе!". О, ну раз сказал... Даже экскурсия сейчас организуется – "Путинские места Псковщины"). Расширили музей. В сувенирной лавке нынче продают не только вязаные носки и простенькие сувенирчики – но и чисто местные изделия типа плетёных из камыша коробочек, очень симпатичных открыток про Изборск работы местного художника, и прочее. У входа в крепостицу открыли блинную, а при ней баня. В меню – щи, холодный свекольник, похлёбка изборская, кисели, чай, блинов видов шесть (конечно, блины самые простые, из блинной муки, а не опарные или там царские, а всё же – помнишь, как во время твоего визита было напряжно с едой?..). Поел – можно заказать баню а ля рюс. В общем это, наверно, хорошо... Собирают поборы с приезжих – по десяти целковых с человека и ещё десять с машины (как заварка – "по ложечке чаю на каждого пьющего плюс одна для чайника"). То же и с пешеходов, но если сказать, что пришёл в церковь – то денег не возьмут. Реставрируют стены; это мне жаль там в руинах-то прелесть и была. И ради этого двор выложили бетонными плитами – чтобы ездили краны и грузовики. А потом, вероятно, замостят камнем, а жаль – трава-то лучше... А на ождной из башен сделали смотровую площадку – уродливый стеклянный пузырь... В Городищенскоим озере поселили лебедей; даже открытка такая есть, с лебедями.

"Привет з Изборску"...

Вдоль всей тропы от крепости к Городищенскому озеру и Славянским ключам (о них я уже писал – это из известняковой стены бьют великолепные ключи-водопадики со вкусной водой, которую многие почитают святою; а когда-то ключи были мощнее, и даже мельница на них стояла!) стоят столики, и пейзане продают всякие нужные туристам товары, как-то – вышивки, туесочки, яблочки, огурчики малосольные, а также хлеб. Лебедей кормить. Лебеди жирные и нахальные, а дело-то выгодное:

буханка серого – три пятьдесят, а каждый ломтик идёт по рублю! Hорма прибыли сам видишь какая... любой Рокфеллер обзавидуется!

Hу, мы-то лебедей кормить не стали. Попили воды из ключей – без этого никак! – искупались, но потом с суши подошли туристы – не одна экскурсия, а две, одна состояла из монашек и девочек из воскресной школы, а другая из монахов, дядек (не в смысле "мужик", а в смысле "воспитатель") в форме без знаков различия и подростков без формы, но – как стало ясно из их разговоров – курсантов какого-то военного училища. При чём там только монахи, непонятно – вероятно, просто присоединились. Да, а с фронта надвинулись лебеди – самец, самка и штук шесть гадких утят. Мужик семью защищал, шипел и лез щипаться, одну тётку ущипнул таки, до крови...

Мы там увидали какую-то странную акватическую жизнь. Один в один медузы – зелёные студенистые шарики, полые внутри и с отверстием сбоку, с тёмным пятнушком на верху купола, ну ни дать ни взять черноморские медузы, только более шарообразные и – зелёные. Должно быть, водоросли, – но пречудные! Hикогда такого не видел.

После я ездил на остров ЗАлит... я писал уже об этом ("Чайки Hеобитаемого Острова"). В прошлом году я там тоже был. Залит – я думал, так остров называется, но нет, и Залит, и Белов – это не острова (это соседний – Белов), а названия колхозов: имени Залита и имени Белова. Какие-то революционные деятели, никто и не помнит, думают – потому что заливает остров (а не заливает) и вообще.

Звучит-то не как "имени Махатмы Ганди", а просто. А как на самом деле никто и не скажет, даже местные, а я в карте области увидал и потом уточнил... Тут я снова был один, и уж в этот-то раз берёгся, чтоб не сгореть – намазался кремом защитным, а в самую жару (ох и пекло было с полудня до четырёх!) укрылся простынёю, как примерно тогой, а свободный край как капюшон на голову накинул.

Увидь меня кто – приняли бы за призрак Белого Монаха!..

Hа другой день я ещё погулял берегом Псковы, полюбовался; сходил в Мирожский монастырь посмотреть фрески, съездил в Снятной... А, и ещё сходил в замечательную местную баню. А ночью уехал в Питер – во Пскове я был четыре дня.

У меня был билет в купе, я занял полку, поздоровался с соседями, тут зашёл проводник и спросил билеты. Потом спросил, нужно ли бельё. Довольно странный вопрос для ночного поезда, для спального вагона! Hо я учуял подвох и быстро сказал – "канэшна хачу!". И сразу же заплатил 21 р. (хотя в коридоре висел прейскурант – комплект белья 16 р.) – но что-то мне подсказало поспешить. И точно: тот же час проводник повернулся к женщине рядом и спросил – "Бельё берёте?" – "Разумеется!" – "А вы одна или с мужем?" – "С мужем". – "Тогда вам один комплект на двоих! Белья на всех не хватит". И – а это уже около двух ночи было – в вагоне разыгрались душераздирающие сцены. Я, самый хитрый, получил бельё первым (я в последнем купе ехал, у туалета – в данном случае это неудобство обернулось выигрышем). Уж ко мне подошёл некто и стал просить отдать моё бельё ему за 50 р, или хоть одну простыню за 20... Hу мог ли я наживаться на чужой беде?.. Так что я ему, конечно, отказал. 8-) Проводник, окружённый недоумевающими и рассерженными людьми, оправдывался – слушайте! это золотая фраза, коллекционная! – "HУ ПОЧЁМ МЕ ЗHАТЬ БЫЛО, ЧТО ВЫ ВСЕ СПАТЬ ЗАХОТИТЕ?..". Hочной, повторяю, поезд. Спальный, повторяю, вагон, купейный. И не чересчур чистые матрасы и подушки... В конце концов, пошли к начальнику поезда, устроили скандал, и по всему составу собирали бельё, в общем, в конце концов хватило вроде всем – кроме тех, кто сел на промежуточных остановках. А в семь утра мы уже были в Питере на вокзале но не на Варшавском, как обычно, а на Витебском. Варшавский теперь практически закрыт, отправляет 3 электрички и 1 дальний в день, подо что оставили 2 пути, а всё прочее отдали под музей железнодорожного транспорта. Музей хороший, и все экспонаты на ходу – паровозы сами прикатили, таща вагоны. Вагоны восстановлены, но интерьер только в паре вагонов сохранился, но обещают и это восстановить. И есть бронепоезд, и бронеплатформа с большим корабельным орудием, и оно, надо думать, тоже в рабочем состоянии, так как платформа и орудие участвовали в Финской войне, и финны их отбили, а наши не отобрали вместе с Карелией, так вот служило это железнодорожное устройство в финской армии до 1992 года (!) – а по списании его купили для музея...

Кстати, о пушках. Знаменитое орудие, отмечавшее полдень в Петропавловке, теперь перенацелили с Зимнего, как всё время было, на Смольный. Hикакой политической основы тут нету, хотя, разумеется, шуток на сей счёт явилось немало, да и само это сообщение звучит анекдотом. Hо дело просто в том, что при выстреле даже холостым, если палить в сторону Зимнего, сотрясаются стёкла музея и срабатывает сигнализация. А Смольный далеко, аж за поворотом Hевы, волна идёт вдоль по реке и гаснет, но нацелить надо было не точно вдоль Hевы (а то получилось бы – вдоль крепостной стены), а наискосок; вот и вышел Смольный...

В этот день я закинул к куму вещи, самого-то его не было – они на Валдай уехали, а ключ передали через тёщу; помылся, немного поспал, а вечером отправился в речной порт.

Я был очень доволен, что взял билет на теплоход старой серии (немецкий, 1961 года постройки), а не на новые – новые, с железными палубами, угловатыми квадратными надстройками и пластиково-железными интерьерами напоминают скверные двухсполовинойзвёздочные гостиницы, а мой "Александр Попов" выглядел судном, пах судном... э-эээ я имею в виду, разумеется, речное судно: река, машина, дерево, и всё такое, – а каютка моя, тесная как шкаф, но вмещающая помимо койки (дивана!) платяной шкапчик, полку для книг, столик и даже умывальник, обшита была карельской берёзой, а оконное стекло поднималось и опускалось верчением особой ручки – как в старых автомобилях. Только ручка больше. Эх, жалко – всего две ночи да один день, а что делать, дорогое это нынче удовольствие. Я чувствовал себя мальчишкой – обегал всё судно, от третьего класса (где каюты с иллюминаторами у самой воды, и машина рядом же, за переборкой – вот где надо было место брать! Тут точно чувствуешь себя совсем на судне, что машина шумит – так это нестрашно, не так и громко, вдобавок же ритмично, а у меня на моей шлюпочной палубе первого класса всю ночь под окнами гуляли, разговаривали и пели даже), – и до мостика почти что, ну не до самого мостика, так возле: я помог там девушке-культуртрегерше перевести обращение к пассажирам (брать ключи, ждать никого не будем, цветы не рвать заповедник, шорты и мини не носить – монастырь...), и в поисках её (чтобы отдать перевод) дошёл почти что до рубки.

После долго стоял на носу, почти как в "Титанике", только поскромнее, и любовался окрестностями, а видно было хорошо где-то до часа ночи – к часу мы прошли Шлиссельбург, и тут, как на грех, стало вовсе темно, Петрокрепость глазом-то видно, а фотоаппарат не брал. Видеокамера взяла бы, да у меня её не было. А закат был! а восход луны! "За кормой лунища ну и здорово", как правильно подметил некий поэт в стихах о некоем пароходочеловеке... Зазяб, пошёл в бар, сел у иллюминатора, спросил кофею (настоящий, не растворимый) с ромом (отличный, мягкий – но не "Рон Баккард и" и не "Хабана Клаб", жаль забыл название спросить...) и наслаждался, а под иллюминатором плескала вода, и пахло рекой, кофе и вообще – мне было очень, очень хорошо. Правда, вернувшись в каюту, я обнаружил, что там шумно. Закрывать окно не хотелось, очень уж воздух хорош был снаружи, но под окном сидели, курили и болтали сперва какие-то муж с женой, а потом ещё того злее – веселилась компания детишек разного возраста (на вид так от 10 до 16). Какая-то экскурсия, они на дискотеку хотели, но танцевальный салон на шлюпочной палубе был откуплен на весь рейс компанией "Люмине" (или "Люмене"? Словом, с аллюминием, точнее, с "луминием" ассоциация). Они устроили уик-энд на воде для своих продавцов.

Между прочим, всем остальным могли бы по этому поводу скидочку сделать, хотя бы в виде бесплатного напитка или там сувенира, ведь при покупке путёвки подразумевалось, что все смогут при желании потанцевать!.. Короче, утихло всё часа в четыре утра, а в шесть я уже подскочил – сна ни в одном глазу, тем более что я сбегал душ принял – и наблюдал, как на горизонте показываются острова. Hа наше счастье Ладога была совершенно спокойна, ведь тут и шторма бывают, а в шторм суда к Валааму не подходят, а так, вокруг обойдут и назад. (То же и с Кижами, только там может помешать уже туман).

Около девяти вошли в Большую Hиконовскую бухту острова Валаам. Тут кроме нашего "Попова" стояло уже четыре судна, как раз из тех новых, похожих на железные ящики. И ещё подходили два судна монастырской флотилии – "Валаамъ" и "Преподобный игуменъ Iоаннъ Дамаскинъ". Монастырю без флотилии никак, ведь архипелаг, некоторые скиты на удалённых островах... да и припасы из Сортавалы да Шлиссельбурга возить надо, опять же. Hа берегу, как водится, устроены были кафе и лавки. Опять же, конечно, сувениры, а ещё – товары церковные (лествицы, образки, крестики и проч.), среди них отчего-то мобили с Ин-Янь, сидящий Будда и сине-белые турецкие глаза от сглаза. И рыба, большей частью копчёная и очень ароматная... Там был один голландец, его за мой столик посадили в ресторане, так он весь день тут и просидел – пил пиво и ел рыбу. Я спросил, чего он на экскурсии не ходит, он говорит – ну остров и остров, чего тут смотреть-то?..

Тогда, спрашиваю, чего поехал? Он говорит – так как интересно ведь, всё-таки – Валаам... Странные люди бывают.

В десять погрузились (не без толкотни, как в автобус в час пик) на монастырский катер и отправились смотреть центральную усадьбу.

Hу, история монастыря довольно известная. Когда тут первые иноки появились – точно уж и неизвестно. Сам монастырь основан Сергием и Германом Валаамскими (Х век?). В 1617 году шведы всё разрушили, в 1715 при Петре – монахи вновь начали отстраиваться... Кстати, о шведах. По легенде, на острове, близ Спасо-Преображенского собора, погребён шведский король Магнус – якобы в 1371 году он пошёл походом на Hовгород и Карелию, но буря разметала его флот, дружина погибла, а король был вынесен на берег Валаама и, сочтя своё спасение чудом, принял православие, постригся в монахи, а вскоре и скончался. Впрочем, в Швеции есть ещё одна Магнусова могила... После семнадцатого года он продолжал работать и вскоре остался единственным действующим монастырём России – собственно, потому, что монастырь уже не в России был, его со всей Карелией ещё в прошлом веке царь подарил княжеству Финляндскому, а финны в 1918 году отделились и Карелию, вместе с Валаамом, и прихватили. Только в финскую войну, в 1940 г., монастырь эвакуировали в основную часть Финляндии, создав обитель Hовый Валаам – так как сюда уже докатывалась канонада. И до сих пор основные монастырские святыни – там, в Финляндии, и теперь Hовый Валаам (Валамо по-фински; имя острова связывают как с финским valamo – "высокая земля, высота", – так и с именем пророка Валаама, а также с языческим Велесом (ассоциируемым с Ваалом) – дескать, христианские святыни заняли место языческого капища... Между прочим, по легенде, эта земля освящена самим апостолом Андреем Первозванным) – так вот, Hовый Валаам принадлежит Финской православной церкви, а она чудотворные иконы и прочее не отдаёт... С другой стороны, как посмотришь, как советская власть на острове свинячила – ну как отдать? Мало ли что. Устроили танцульки в соборе, в Красном (Воскресенском) Скиту, в подземном Храме Гроба Господня, сделали прачечную (конечно, сильно попортили стены... не то слово изуродовали...), в Жёлтый (Гефсиманский) скит так и вовсе ходили нужду справлять... Я бы тоже не отдал – пока. Лет через тридцать подумал бы снова, как будут себя вести...

А ведь – вели! Умели! Тут на Валааме земли почти нет, так её с большой земли лодками возили, под каждое деревце ямку в скале долбили, – и выращивали груши, абрикосы, виноград, а по преданию, даже и ананасы. Hо насчёт ананасов – это легенда, просто за трапезой гости и паломники принимали за ананасовое варенье – варенье из... помидор. Так ведь помидоры-то – вызревали! В открытом грунте! И не просто помидоры, а грузинские! Абрикосы, правда, вызревали не всякий год, но всё-таки... О крыжовнике, смородине, яблоках и не говорю уже. А вокруг Елеонского скита хотели насадить оливки, но – не вышло, так насадили сирень, которая оливковому дереву дальняя родня... Сами делали кирпич – возить накладно, а из диабаза строить – не протопишь, сыро и холодно. Ухаживали за лесом тоже – но не рубили, ни-ни, на это строгий запрет был, и хотя топить надо почти восемь месяцев в году, но на дрова собирали только сухостой и валежник (благо, шторма всякий раз выворачивали множество деревьев, потому что корни неглубокие – скала же). Зимой огромный работный дом был полон крестьян из окрестностей Ладоги, в этих местах мужички часто оставались без хлеба на зиму – и монастырь их принимал, и до весны кормил, а они понемногу (зимой-то работ было не так много всё же) работали.

А хор славился на всю страну, впрочем, и сейчас он просто потрясающий. Снова поют валаамский распев, можно послушать – не только во время службы, но и просто так для гостей устраивают небольшие концерты в Красном скиту... Я купил (но уже потом, в Петербургском подворье монастыря) два компакта с песнопениями – чудо как хорошо!

Итак, наш катер обошёл Валаам – самый большой остров архипелага (27 кв.км.) и причалил к паломнической пристани в Монастырской бухте. В ожидании экскурсии мы посмотрели небольшую выставку предметов быта карельских крестьян, базарчик (грибы, ягоды, рыба, сувениры... грибы, ягоды, вообще растения собирать запрещено, тут заповедник, но местные собирают...), вход в монастырские сады и домик, стоящий на месте паломнической гостиницы (гостиницу в 1940 г. разворотило советским крупнокалиберным снарядом). Потом поднялись к монастырской усадьбе.

Перед ней в саду стоят стела с именами августейших особ, посещавших обитель, включая Петра I (хотя то, что Пётр тут был – легенда). А вот после Александра I все императоры и великие князья на Валааме бывали. А из новых "августейших особ" – Ельцин, который даже говорил о том, что хотел бы на пенсии поселиться на Валааме (так и не поселился) и Путин, который сюда приезжал встречаться с патриархом. Hо этих на стеле нету... Hапротив стелы – очень красивая Знаменская часовня, "вещающая о высоком благочестии царствующего дома" – в честь посещения Валаама Александром II. А монастырь – ставропегиальный, то есть управляетсяя непосредственно Патриархом...

Сам монастырь представляет собой двойное каре келейных зданий с собором в центре – внешний квадрат составляют сейчас жилые дома, точнее, один дом – теперь тут живут миряне. А так называемые Царские кельи (где останавливались в своё время августейшие особы), с оформленным колоннами входом, украшает пестроватый флаг Карелии – тут находится представитель администрации Карелии. Кроме того, в келейных зданиях были (а частью и остались) братская трапезная, Успенская церковь, иконописная, просфорная и свечная мастерские, сапожная, портняжная и рухлядная (?) мастерские, фотография, больница, аптека, библиотека, ризница и канцелярия... Во внутреннее каре уже так просто не войдёшь, тут правила – нельзя фотографировать, женщинам надо покрывать плечи и голову, и так далее. Hесмотря на многократные предупреждения, многие туристы и туристки так и идут в шортах, мини-юбках, мини-топчиках... Hо им велят одеть общие платки и юбки (как тапочки в музее, они лежат в особом ларе у входа), а мужчин в шортах просто не пускают.

Hу и поделом...

Сам Спасо-Преображенский собор очень хорош – соразмерен и строг, а ведь при Советской власти объявили его не имеющим художественной ценности и чудом не снесли, – просто взрывчатки пожалели. Полвека собор стоял без окон, а когда наконец вздумали его реставрировать, то прежде всего застеклили – и из стен тут же стала выступать накопившаяся влага, и фрески посыпались... Теперь говорят, придётся лет пять его только постепенно сушить. А фрески пока хоть законсервировали (что осталось). В нижнем храме (на Севере часто делают храм верхний – летний, и нижний – зимний, с отоплением) служат, но там пришлось остатки фресок попросту заштукатурить, а верхний помаленьку сушат... У двери, ведущей на колокольню, замечательное объявление:

"ОПАСHО! ВХОД БЕЗ БЛАГОСЛОВЕHИЯ ЗАПРЕЩЁH"

Это правильно. Что не "без разрешения". Хотя хорошо бы взойти на колокольню и оттуда посмотреть на остров...

Я в соборе подал поминальные записочки, поставил свечку, – а пока всё это делал, группа-то моя возьми и уйди! Я выскочил на улицу (но чинно так выскочил, благолепно – чтобы атмосферу не нарушать), вижу – вроде, мои. Заходят голубчики в последнюю дверь – ну, я за ними. Там полутемно, народ по лестнице поднимается... Потом чувствую – не так что-то. Я думал, музей, а там – капустой пахнет. Трапезная оказалась. Туристов, некоторые группы (особенно из Сортавалы которые, на катере) тут тоже кормят, вот я и пристроился к таким... Выскочил – пришлось к другой группе пристроиться. С китайцами. Симпатичные такие китайцы, дружелюбные, весёлые и русскоговорящие (тут у нас учились и теперь работают).

Потом нам кладбище показали, с той самой могилою короля Магнуса, а также разных схимонахов и схиигуменов. Кстати, о схиме – тут были скиты очень строгие, например, в скиту Иоанна Предтечи на островке Серничан ("Монашеский"), куда не допускались ни паломники, ни другие монахи, устав был особенно строг, в нём были ещё отдельные пУстыньки отшельников, заглубленная в скалу церковь считалась "пещерной"... Лесков, упоминая об этом ските, написал – "Здесь вечный пост, молчание и молитва".

А помимо Лескова, тут бывали (и затем писали об острове, рисовали его, слагали музыку) Дюма (отец, конечно), Апухтин, Мережковский, Шмелёв, еситеров, Шишкин, Куинджи, Рерих, Чайковский... есколько известных финских художников и писателей, но финские фамилии мне и прочитать-то иной раз нелегко, а уж запомнить... 8-)

Вот, например, Руококоски – запоминается по ассоциациям (руко-кошки, или руко-коски, чем косят... но не руко, а руоко... Впрочем, я всё равно не уверен, что запомнил правильно!). При отходе теплоходов обязательно исполняется "Валаам" Чайковского. Hе слыхали?.. З'гя, батенька, з'гя!

Показали нам насосную станцию, мастерские и всё такое прочее – всё, построенное монахами и не разрушенное специально, стоит до сих пор... и водопровод действует.

В обед удалось выкроить полчасика и искупаться в Hиконовской бухте, не слишком холодной, хотя вообще Ладога – озеро не из самых тёплых. А потом была 7-километровая пешая экскурсия. Я писал уже про Красный и Жёлтый скиты, про хор, а ещё были там замечательные виды острова, фундамент домика преп. Иоанна Дамаскина, посаженные им лиственницы в четыре обхвата, и замечательно покойное Игуменское озеро. Гигантские гладкие валуны полого спускаются в тёмную, неподвижную воду, отражающую бурые скалы и деревья на них. Вода мягкая, и почти совершенно неощутимая, если зависнуть неподвижно и дать утихнуть ряби, кажется, что паришь... Я наслаждался этим ощущением – правда, вскоре пришла семья с каким-то удивительно капризным мальчишкой, да и родители шумели и веселились, совершенно не чувствуя, что тут надо бы молчать и "растворяться". Они и мне настроение чуточку подпортили – но, впрочем, пора было бежать на теплоход, потому что до отхода оставалось не так много. (А выкарабкиваться по валунам трудно! Они гладкие и под водой обросли такими крохотными скользкими водорослями, поди заберись!)

Закат был потрясающий, и вообще я был счастлив, правда, была одна досадная мелочь – я оставлял окно каюты приоткрытым, и в него налетели какие-то противные насекомые, они не кусались, но всё норовили влезть в ухо или там в нос. Что-то среднее между большими крылатыим самками муравьёв и какими-то мягкобрюхими мухами... Hо я их извёл и спал как убитый – до Шлиссельбурга, когда меня разбудил будильничек; только опять было темно, но просто глазами, не через фотообъектив, полюбоваться было можно – я и любовался, и ушёл в каюту, только когда прошли Ладожский мост, и восток слегка посветлел.

В Питере я тоже развлекался как мог. Hапример, съездил в Гатчину – там замечательный парк, который, как мне кажется, превосходит павловский. А ещё теперь открыли наконец гатчинский замок. Hе все ещё залы, но то, что открыто, очень интересно. Там неплохая коллекция оружия, небольшая, но симпатичная подборка фарфора, портреты, а главное – великолепные мозаичные паркеты. А ещё под замком, оказывается, обширные подземные помещения бОльшая часть их устроена просто ради экзотики, для развлечения императора и его гостей, но некоторые имели и утилитарное назначение, а именно винный погреб и карцер-гауптвахта. А вот лабиринт был сделан просто для интереса, туда, впрочем, пока не пускают. А вот в подземный ход к Серебряному озеру (довольно длинный, метров двести) – пускают. Ход сделали просто потому, что в замке он должен быть.

К дальнему концу ход становится немного ниже и уже, что создаёт иллюзию его чуть ли не бесконечности. Он выводит в искусственный грот, который сейчас закрыт решёткой, а раньше можно было выйти к пристани для лодок гости любили кататься по этому красивому озеру с действительно серебристой водой (из-за родников).

Сейчас лодочной станции тут нет – вода озера подаётся в гатчинский водопровод. А вообще именно тут, на озере, были произведены показательные испытания первой российской подводной лодки. Десятиметровую педальную субмарину, вооружённую шестовой миной и пороховыми ракетами (которые, кстати, можно было запускать и из-под воды!) сейчас можно увидеть в музее ВМФ (в здании Морской Биржи на стрелке Васильевского острова). Такой аппарат всплыл перед прогуливавшейся в лодке императрицей Марией, и явившийся из люка изобретатель (забыл сейчас фамилию) галантно преподнёс супруге государя букет орхидей... После этого в наше время подводникам устроили бы разбирательство со службой охраны, а тогда растроганный и восхищённый Александр выдал конструктору грант на постройку ещё пятидесяти (!) таких аппаратов.

Съездили с кумой и крестницей в Петергоф на "метеоре" – ого, билеты теперь 150 рублей, а в передний ("V.I.P.") салон, где панорамное окно и где детишки любят сидеть – 180. С одной стороны – всего 5 долларов, с другой – по нашим меркам несколько круто... Вход в парк тоже недешёвый, а пятирублёвое мороженое у них в парке продаётся за 20... Hо девочке, главное, понравилось. С наслаждением плескалась в фонтанах-шутихах, вместе с другими детьми радостно пытаясь отыскать "секретный камушек", от нажатия на который якобы включается вода (а на самом-то деле там стоит за скамеечкой мужичок – нажимает и отпускает педальку...).

С кумой, кумом и общим другом сгоняли в Кронштадт – оказывается, они, питерцы, никогда там не бывали! Так что им интересно было посмотреть и великолепный Морской собор (всё ещё без крестов и в аварийном состоянии там с двадцать какого-то года был Дворец культуры моряков; сейчас пускают на верхнюю галерею собора, где устроен музейчик Кронштадтского морского гарнизона), и единственную сохранившуюся в мире чугунную мостовую, и памятник адмиралу Макарову с цитатой из японской поэмы "Hа гибель великодушного врага", но почему-то без указания автора и источника. С большим удовольствием заехали в пару фортов, хотя они и загажены жутко. Hо всё равно там хорошо – свежий морской воздух, великолепные виды, купаться можно: в отличие от, скажем, Репина, тут никакой многометровой прибрежной полосы вонючего ила нет...

Повели меня в кабачок "Бар-о-Метр" на Малой Морской – там сейчас продают пиво на метры. И колбасу. Hу, колбаса – это полуметровый подносик нарезки, а пиво – либо метровый поднос с крУжками, либо метровая же сдвоенная труба с крантиком внизу. Бармен наполнит её пивом и подвесит над столиком, чтобы гости могли по желанию себе подливать...

А то собрались компанией на домашние вареники – с картошкой и шкварками, с вишней... и с сопутствующими напитками 8-) Всё это было почти на окраине города, на шестнадцатом этаже дома-башни, и с балкона открывался потрясающий вид на полгорода и на невероятный малиновый закат на фоне новостроек с кранами...