Текст книги "Тёмный Эдем. Начало"
Автор книги: Патрик Карман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Я заранее решил, что мне делать в этом случае, и, когда миссис Горинг покатила тележку по тоннелю, вышел из бомбоубежища и осторожно двинулся за ней, держась в отдалении и внимательно прислушиваясь. Когда она зашла за ведущую в форт дверь и прикрыла её, я быстро подбежал, достал диктофон и замер.
Было слышно, как все окружили миссис Горинг, и она хлопнула в ладоши, чтобы они разошлись.
– Завтрак будет подан на столе, руками не трогать. Здесь вам не зоопарк.
– Да ладно вам, мы же проголодались! – запротестовал Коннор.
Понятно, что он самый голодный – он же самый крупный из нас.
– С дороги, или я толкну тебя тележкой.
Я не мог рисковать, чтобы выглянуть и посмотреть, что там происходит, так что оставалось только догадываться. Наверное, Коннор загородил ей дорогу, но отошёл, посмеиваясь.
– А вы смешная, миссис Горинг.
– Смотри, осторожнее, Коннор, – предупредил его Алекс, – ещё ударит тебя сковородкой по коленке.
– Мы ценим вашу заботу, миссис Горинг. Не обращайте внимания на этих неандертальцев, – сказала Кейт исключительно вежливым тоном, каким говорят учительские любимчики.
– Я позову Эйвери, – сказала Мариса.
Через приоткрытую дверь я разглядел, как она подошла к спальне девочек.
Остальные стали толкаться за столом и подшучивать друг над другом. Миссис Горинг велела им заправить кровати и смыть унитазы. Мариса вернулась с Эйвери и присоединилась к общей суматохе. Потом все расселись за столом.
– Ну что, как доктор? – спросила Кейт немного высокомерным тоном, но для нее это было естественно.
– Нормально.
– А мне даже жаль её, – сказал Бен. – Столько часов разговаривать с нами! Просто удивительно, что она этим занимается. Это как круглые сутки работать в службе поддержки.
Я с ним мысленно согласился. Может, она даже не высыпается как следует, отвечая на все эти звонки. Я представил, как она с утра уже сидит в своем офисе и смотрит в веб-камеру. Должно быть, где-то тут под землёй проложен кабель, потому что сигнал здесь не ловится и беспроводного соединения быть не может.
– А где Рейнсфорд? Когда мы его снова увидим? – спросил Бен. – Хочу поблагодарить его.
– Ещё увидите, не сомневайтесь, – ответила миссис Горинг.
Она на другом конце комнаты отдёргивала занавески.
– У него много работы, не надоедайте ему.
– Какой работы? – спросил Бен.
– Какая у него ещё может быть работа? Возиться с такими же недорослями, как вы.
А миссис Горинг сегодня действительно не в духе! Я даже немного обрадовался, что не сижу там вместе со всеми и что она не видит меня. Хотя блинчики пахли очень вкусно, и мне захотелось съесть целую стопку, политую сиропом, да ещё и смазанную арахисовым маслом…
Тут раздался громкий стук, и я аж подпрыгнул, подумав, что это стучат в дверь, за которой я прятался. Но на самом деле стук доносился со стороны входной двери.
– Кого там ещё принесло? – сказала миссис Горинг.
Я слышал, как протопали по полу её ботинки. Остальные настороженно молчали. В дверь снова застучали, как будто молотком.
– Если будете пинать дверь, я шкуру с вас сдеру, кто бы вы ни были! – крикнула миссис Горинг.
Кто-то тихо хихикнул, но остальные продолжали молчать, уже больше с любопытством. Когда дверь распахнулась, тишину нарушил голос, которого я раньше не слышал.
– Здравствуйте, миссис Горинг! Учуял запах ваших блинчиков.
– Скажешь тоже.
Незнакомец рассмеялся – довольно добродушно, надо отметить, – и вошёл в форт.
– Давно тебя не видела, Дэвис. Надеюсь, у тебя всё хорошо.
– О да, просто прекрасно.
Кто такой этот Дэвис?
– Настроение меняется, вечно рад не будешь.
Миссис Горинг была просто невероятно груба, но так уж она устроена. Кто бы ни был этот Дэвис, он, по всей видимости, не обижался.
– А это, должно быть, они? – спросил он, когда дверь закрылась.
– Конечно, они. Ты разве ничему не научился, когда был здесь?
– О, я многому научился, миссис Горинг.
Опять тишина, потом снова его голос:
– Если общество не против, я присоединюсь к вам. Привет, я Дэвис.
Он сел, и все поприветствовали его, насколько я понял. Мне показалось, что его появление особенно взволновало девочек.
– Мне позвонил Рейнсфорд и попросил приехать на несколько дней, помочь миссис Горинг починить насос у пруда. Старая железяка вечно ломается.
Я знал про пруд, но до этого момента о нём не задумывался.
– Откуда ты его знаешь? – спросила Кейт, явно флиртуя. Таким тоном она не разговаривала даже с Коннором. Похоже, этот Дэвис тот ещё мачо.
– Ну, это ещё одна причина, по которой я тут нахожусь. Чтобы подбодрить вас.
– Как это? – подала голос тихоня Эйвери.
– Я сам проходил тут курс терапии, – сказал Дэвис, как мне показалось, с набитым ртом и жуя блины.
– Да ладно тебе! – воскликнул Коннор, хлопнув себя по колену или Дэвиса по плечу – я не смог определить, что именно. – А ты чего боялся?
– Миссис Горинг.
Все засмеялись, и на этот раз я почти точно был уверен, что миссис Горинг шлёпнула Дэвиса по плечу, и Дэвис рассмеялся вместе со всеми.
Мне вдруг стало очень одиноко, как будто никто на детской площадке не захотел со мной дружить.
– Я тогда вообще даже подходить к пруду не мог, – продолжил Дэвис. – Просто ненавидел его.
– Потому что боялся рыб? – спросил Коннор, чем вызвал смех со стороны Бена и Алекса.
– Ну, рыб я и сейчас недолюбливаю, предпочитаю гамбургеры. Но их я не боялся. Я боялся воды. Даже пить не мог. Да, это странно, я понимаю.
– Страннее не придумаешь, – согласился Алекс, но Эйвери решила поддержать Дэвиса:
– Не так уж и странно. Ты вот боишься собак. Какая разница?
– Собака может загрызть насмерть, – сказал Алекс. Замечание Эйвери ему явно не понравилось.
– А вы знали, что можно утонуть в чайной ложке воды? – спросил Дэвис.
– Что, правда? – спросила Кейт.
Наступила пауза – наверное, Дэвис вытирал рот салфеткой.
– Да нет, неправда, – ответил он наконец. – Но до того как я сюда приехал, я думал, что правда. А что в ду´ше можно захлебнуться – так это точно. Ну и запах от меня тогда шёл, как я думаю!
– Трудно представить, – сказала Кейт.
– Это точно, – поддакнула Эйвери.
Даже я почувствовал, что между ними началась борьба за внимание нового парня, хотя и не имел ни малейшего представления, как он выглядит.
– А ты, наверное, Бен, – сказал Дэвис. – Догадался по футболке. Заслужил, мужик, носи с гордостью!
– Спасибо. А тебе сколько лет? – спросил Бен Дуган. – Ты когда тут был?
– Семнадцать. А тогда мне было столько, сколько и вам. Вам же всем пятнадцать, правда?
Никто не ответил. Наверное, все кивнули. Потом раздался звук отодвигаемого стула.
– Спасибо, миссис Горинг. Было очень вкусно.
Это сказала Мариса, покончившая с завтраком.
– Я и не сомневалась, – отозвалась миссис Горинг в своей обычной манере.
– Договоримся так, – продолжил Дэвис, чем снова привлёк всеобщее внимание, в том числе и моё. – Рейнсфорд сказал мне, что Бен излечился, и я приехал сказать вам, что тоже излечился. Попозже, когда солнце прогреет воду, я нырну в пруд, чтобы посмотреть, не протекла ли старая труба. Эта терапия на самом деле работает. Если есть вопросы, не стесняйтесь, спрашивайте. Я обязан своей жизнью этому месту, так что чем смогу, тем обязательно помогу.
– Я прямо не дождусь, когда настанет моя очередь, – сказала Кейт. – И мне очень хотелось бы об этом поговорить.
«Ну да, кто бы сомневался», – подумал я.
Я так увлёкся ходом беседы, что не заметил, как к двери, у которой стоял, кто-то подошёл. Черный занавес отодвинулся, и в приоткрытый проём просунулась рука с запиской. Это была Мариса.
– Что я вам говорила о том, чтобы ничего не трогать? – крикнула миссис Горинг.
Рука скрылась, но я успел схватить записку.
– Извините, миссис Горинг. Я просто подумала, что здесь немного темновато.
– Ну ладно, завтрак окончен. Ставьте посуду в тележку.
– Спасибо, Мариса, – в шутку сказал Коннор.
Мне показалось, что ребята сейчас поспешно хватают оставшиеся блины и засовывают их в рот. Потом снова послышался голос Дэвиса.
– И ещё одно, – сказал он довольно тихо, почти нерешительно. – Одного из вас нет на месте. Рейнсфорд хочет, чтобы я его нашёл. Я хорошо знаю этот лес.
– Уилла Бестинга, – сказала Мариса тоном, выдававшим лёгкое беспокойство.
– Да, Уилла Бестинга, – подтвердил Дэвис. – Если кто-то из вас что-то узнает, сообщите мне. Бояться нечего, медведи и другие хищные животные тут не водятся. Но ему нужна помощь, и здесь ему эту помощь окажут. Если бы я мог поговорить с ним, наверное, он сам бы вернулся.
Великолепно! Только этого мне и не хватало. Мудрого совета семнадцатилетнего парня.
Я пошел обратно в бомбоубежище, сжимая в руке записку Марисы и надеясь, что Дэвис в ближайшее время не станет обыскивать подвал миссис Горинг.
* * *
Я свяжусь с доктором Стивенс, когда все будут спать. Ты узнаешь. Приходи повидаться со мной, ладно? Мариса.
В последний раз я получал подобную записку, когда учился в четвёртом классе. Я даже помню, что там было написано.
Встретимся после школы у фонтанчика. У меня для тебя кое-что есть. Дженнифер.
Дженнифер так и не появилась, но в том, что Мариса писала серьёзно, я не сомневался. Ей некуда идти, и она не будет спать. Я же не был совой и бессонницей не страдал. У меня со сном было всё в порядке, и я прекрасно засыпал, когда мне хотелось спать. Но я беспокоился не о том, что просплю, а о том, что система снова выйдет из строя. Я пропущу сигнал Марисы и заставлю её напрасно ждать, как Дженнифер заставила меня ждать у фонтанчика.
«Кто-то идёт на свидание! – вертелись у меня в голове язвительные слова Кита. Я представил, как он стоит в дверях, прислонившись к косяку и надвинув на брови свою дурацкую зелёную бейсболку. – Смотри только, не накосячь».
«И не надейся, Кит, не накосячу», – подумал я.
Но я всё равно немного нервничал и решил почитать «Жемчужину», чтобы нам с Марисой было о чём говорить. Я выключил монитор, опасаясь, что в него встроен таймер и он работает только определённое количество часов в день. Если так, то как мне следить за комнатой, в которой Мариса должна подать мне сигнал? Всё это начинало меня раздражать, и, чтобы успокоиться, я лёг на кровать и открыл книгу. «Жемчужину» я читал давно, по-моему, сидя в машине родителей, но точно не помнил.
Через час я включил монитор и увидел, что главный зал форта Эдема пуст.
– Странно, – пробормотал я. – Куда все делись?
Я посмотрел на часы – почти 11:00, – потом обратно на монитор, переключаясь между тремя комнатами, какие можно было вывести на экран. Казалось, будто форт покинут всеми обитателями, но тут у дальней стены главного зала появилась миссис Горинг. Она направлялась к спальне девочек.
– Что она там делает? – удивился я.
Дверь в спальню девочек закрылась, и миссис Горинг исчезла из виду. Несколько секунд я не придавал этому особого значения. Может, она меняет там простыни или прибирается. А что ей ещё делать? Но потом у меня зародились подозрения и по шее пробежал холодок. Я щёлкнул кнопкой с буквой Ди вывел на экран кабинку, где девочки разговаривали с доктором Стивенс.
На стене выведенные по трафарету цифры 2, 5и 7. Пустой стул. Я не ожидал, что миссис Горинг сядет на него, и ещё менее ожидал, что она сядет так быстро и так близко к камере. Она пододвинулась прямо к монитору, внимательно вглядываясь в него. Глаза её забегали из стороны в сторону, а потом она постучала по экрану костяшками пальцев. И что-то крикнула. Насколько я понял, она звала доктора Стивенс, как будто та жила внутри монитора, и её нужно было разбудить.
Сколько же ей лет, если она не понимает таких простых вещей? Семьдесят пять? Восемьдесят пять? Больше? Может, она слишком долго жила в глуши и утратила всякую связь с реальностью?
Миссис Горинг откинулась на спинку стула и начала что-то говорить отрывистыми фразами. Я бы с радостью отдал свой аэрохоккей, «Атари» и даже своего младшего брата Кита в обмен за звук. О чём она говорит и зачем? Зачем миссис Горинг связываться в такой поздний час с доктором Стивенс?
Я переключился обратно на главный зал форта, который оставался пустым. Все ушли, и я начинал скучать. Где они? В подвале форта, где устроен сеанс шоковой терапии? Я даже не знал, что заставило меня действовать. Может, на меня давила гнетущая тишина Бункера, или же мне было ужасно одиноко, и я боялся, что внутри меня вот-вот что-то сломается. А может, я просто хотел повидаться с Марисой и расстраивался, что не могу с ней поговорить. Я помню только, что в голове промелькнула некая мысль, заставившая меня покинуть бомбоубежище.
Если я уже один раз проник в этот подвал, то смогу проникнуть ещё раз.
Последний взгляд на миссис Горинг, сидящую в кабинке.
Она там. Ну ладно, у меня получится.
Я выключил монитор, надел рюкзак и не успел опомниться, как уже пробежал по туннелю и оказался в главном зале форта. Здесь по-прежнему было тихо, но я слышал, как миссис Горинг возится в спальне девочек, дверь в которую была немного открыта. Она вот-вот возьмётся за ручку и выйдет оттуда, а мне негде скрыться. Что она сделает, когда увидит меня тут? Подумает, что я сошёл с ума. Может, она пистолет в кармане носит? При мысли о кровавой перестрелке в форте Эдеме я застыл на месте, и, прежде чем снова собрался с духом, миссис Горинг уже открывала дверь, чтобы вернуться в главный зал.
Единственным моим спасением оставалась лестница вниз, ведущая туда, откуда когда-то появился Рейнсфорд. С трёх сторон лестничный пролёт окружали металлические перила, но я стоял у открытого конца – пусть маленькая, но удача. Я рванул вниз, едва не споткнулся на первой ступеньке и тут же пожалел об этом. Лестница оказалась узкой и неожиданно крутой; хуже, что ступени через несколько шагов терялись в кромешной тьме. Я оступился и проскользил по четырём-пяти ступенькам, проехав по ним рюкзаком и хватаясь за перила. Резкий поворот – это была винтовая каменная лестница, – и, застряв ногой, я остановился.
Я лежал лицом вверх, вглядываясь в тусклый свет лампочек форта. Потом посмотрел вниз, и темный проём показался мне пастью живого грозного зверя с каменными зубами.
Что это за место?
Одно было ясно: подвал форта Эдема уходил глубоко в землю. Насколько глубоко, я не имел ни малейшего представления. Было нетрудно представить, что винтовая лестница, крутая и полуразрушенная от времени, спускается бесконечно.
Ботинки миссис Горинг простучали по полу до проёма, под которым я лежал, а потом остановились.
– Глупые дети, вечно до всего хватаются своими руками. Никакого больше сиропа.
Она принялась протирать металлические перила мокрой тряпкой. С того места, где я лежал, казалось, что она смотрит сквозь меня. На фоне света отчётливо виднелся силуэт её головы. Прошло несколько секунд, потом она пошла дальше, к библиотеке.
Я понял, почему миссис Горинг меня не заметила, только когда попытался встать. Мне показалось, что я съехал ступенек на пять, но лестница была настолько крутой, что походила на приставную. Я упал ниже, ступенек на десять, и находился в темноте.
Надо рассказать Марисе. И остальным.
Вслед за этой мыслью у меня в голове промелькнула другая.
Почему они ничего не знают об этой мрачной лестнице?
Невозможно представить, будто Коннор Блум не подговаривал других ребят спуститься. Он же капитан футбольной команды и привык подначивать всех вокруг. Он бы обязательно заставил Бена и Алекса исследовать эту лестницу. Они знали о ней и всё равно держались подальше. К тому же она опасна. Вдруг кто-нибудь свалится в эту дыру? Что тогда? Что-то здесь было не так.
Я вынул ручку-фонарик и щёлкнул кнопкой, направив узкий лучик света вниз по ступеням. Какая-то глубоко спрятанная в подсознании часть меня хотела спуститься ниже и разведать, что там. Но это желание быстро прошло, когда тьма целиком поглотила жалкий свет. Меня пробрал холод. Неужели форт Эдем бездонный?
Я осторожно поднялся по лестнице достаточно высоко, чтобы заглянуть в зал. Миссис Горинг находилась в библиотеке, где что-то бормотала себе под нос, переставляя книги. «Вот мой шанс», – подумал я и поднялся до конца, встав у края проёма. Рюкзак мешал сохранять равновесие и тянул вниз, как будто он был частью замысла, согласно которому я должен упасть на бесконечно извивающуюся лестницу. Мне показалось, что я задыхаюсь, мне требовался воздух – свежий воздух, а не спёртая и душная атмосфера бомбоубежища.
Я пересёк комнату и как можно тише приоткрыл входную дверь. Не увидев никого за ней, я пробежал по поляне и скрылся за деревьями. Дождь прекратился, светило солнце, начинало припекать. Я понимал, что ночью опять станет холодно, но на какое-то время я вырвался из форта, из подвала миссис Горинг и старался как следует надышаться чистым горным воздухом.
* * *
До пруда идти было недалеко, не более пяти минут, и с той стороны доносились голоса и плеск воды. Коннор, Бен и Алекс веселились и брызгались у кромки берега, но никто не заходил глубже и не нырял. Девочки сидели на причале, болтая ногами в холодной воде. На поверхности пруда плавали длинные ветки, упавшие с покрытых мхом деревьев, и вообще он был не таким уж большим: при желании можно было бы добросить камень до дальнего берега.
– Не может же он сидеть там вечно, – сказал Коннор девочкам.
Они делали вид, что не обращают на Коннора внимания, и смотрели налево. С того места, где я находился, в том направлении виднелся небольшой сарай, стоящий на сваях над самой водой.
Из воды с плеском вынырнул какой-то парень, схватился за сваю причала и тяжело задышал. В другой руке он держал разводной ключ.
– Семьдесят четыре секунды, – сказала Эйвери, сначала поглядев на часы, потом на Марису.
– Неплохо! – громко крикнула Кейт через весь пруд.
Это был Дэвис. Он вышел на небольшую прогалину перед сарайчиком, в котором, как я подумал, и находился насос.
Дэвис был полной противоположностью мне. Я даже радовался, что Кейт и Эйвери сражаются за его внимание, оставляя Марисе меньше возможностей. Против этого парня у меня не было ни малейших шансов. Высокий, с тёмными волосами, а о таких накачанных мышцах можно было только мечтать. Голубые глаза и безукоризненно прямой нос, как у римского гладиатора. Он послал девочкам лучезарную улыбку, а потом зашёл в сарай и принялся грохотать ключом, что-то отворачивая.
– Вот это тип, – прошептал я себе под нос, отводя от лица ветки, чтобы получше разглядеть пруд.
Тут Эйвери всех удивила, прыгнув с причала прямо в холодную воду. Она оставалась под водой, пока не доплыла до сарайчика, потом с шумом вынырнула, задыхаясь и протягивая руку вышедшему ей на помощь Дэвису. Они засмеялись, Кейт надулась. Мариса смотрела в лес. Коннор толкнул Бена в воду, парни снова принялись отчаянно беситься, и я даже обрадовался, что сейчас не с ними. Тем не менее вся сцена походила на летний лагерь: развлечения у воды, флирт, смех. Мне опять стало одиноко, как это часто бывает. Меня окружали одни только деревья – единственные друзья на тот момент.
Через какое-то время Кейт обратилась к Дэвису:
– Я готова. Хотя сначала мне нужно поговорить с тобой.
Какой же я глупый! Почему я решил, что так называемое «исцеление» происходит только по ночам?
Что, если один из мониторов в бомбоубежище включился как раз сейчас, а я этого не увижу?
Дэвис посмотрел на свои «часы подводника» и что-то сказал Эйвери на ухо. Та покраснела, а Дэвис нырнул и выплыл секунд через двадцать у пристани.
– Мне нужно быть в городе к трём, – сказал он, вытирая с лица капли. – По такой плохой дороге это займёт пару часов.
– Я думала, ты останешься с нами, – сказала Кейт жалобно.
Сейчас был полдень, а это значит, что Дэвис пробудет здесь не больше часа. У меня сложилось впечатление, что он даже не пытался меня искать, как говорил раньше. Его гораздо больше интересовали Эйвери и сломавшийся насос.
– Нет, не могу. Но я вернусь завтра утром, можете на меня рассчитывать. Я тут пробуду, пока не починю насос и пока не обнаружится Уилл Бестинг.
«Удачи в поисках!» – мысленно пожелал я.
Он выбрался из воды, взял полотенце из стопки, лежащей на пристани, надел шлёпанцы и зашагал рядом с Кейт. Они приближались ко мне, и я нервно стал отходить подальше под деревья. До меня доносились только обрывки их разговора: что-то про его работу в Лос-Анджелесе – служба питания съёмочной группы, специализировавшейся на фильмах ужасов. «За ночь съёмок все эти зомби так проголодаются» или что-то вроде этого, после чего последовал смех.
Пока они шли к форту, я держался позади. У входа они сели на ступеньки и говорили так тихо, что я ничего не мог разобрать. Пошевелившись среди кустов, я наступил на ветку, и она с треском переломилась. Кейт, похоже, этого не услышала, но Дэвис обратил внимание. Он встал, выпрямился, посмотрел в моём направлении и громко сказал:
– Уилл, если ты там, выходи! Мы все хотим, чтобы ты вернулся. И ты знаешь, что ночью снова будет холодно.
Я не пошевелил и пальцем, даже старался не дышать. Если Дэвис подойдёт к деревьям, он обязательно меня увидит.
– Ну давай, Уилл. Всё в порядке.
Кейт потянула за полотенце, которое Дэвис перебросил через шею, и он снова сел. Насколько я понял, она сказала, что я могу и сам о себе позаботиться, но я не был уверен. Тут из леса вышли остальные, в хорошем настроении – прогулка явно пошла им на пользу. Они немного поговорили на пороге, потом дверь открыла миссис Горинг.
– Обед. Сейчас, – громко прозвучал её голос.
Она исчезла внутри, и за ней последовали остальные. Последним вошёл Дэвис, но перед этим обернулся и посмотрел на деревья.
Он знал, что я тут. Он это точно знал. Завтра он пойдёт искать меня, но сейчас было слишком поздно. Я уже мог уйти слишком далеко.
* * *
Дверь в Бункер миссис Горинг была не заперта; я не то чтобы на это надеялся, но даже ожидал, что так и будет. Я не видел, чтобы она носила ключи или отпирала какие-нибудь двери. Вряд ли кому-то, кроме меня, вздумается проникать в её дом. Это место находится в полнейшей глуши, и, похоже, ему достаточно только одного охранника – её самой. Никому – действительно никому – не захотелось бы выводить эту женщину из себя. Я даже представить не мог, что разозлило бы её больше незнакомца, проникшего в её дом.
Дэвис оставался в форте минут десять, не более. За это время я собрался с духом, перебежал через поляну, открыл дверь в Бункер и зашёл внутрь. На бегу я заметил, как отворяется дверь форта, и подумал, не увидел ли он меня.
Я спустился вниз. Дверь в подвал тоже была открыта, потому что миссис Горинг ещё не вернулась после обеда. Дэвис сейчас шёл по лесу и искал меня или ехал домой по дороге, так что некоторое время мне ничто не грозило.
Аккуратно затворив дверь в бомбоубежище, я включил монитор. Все сидели за столом, ели и оживлённо разговаривали. Я попробовал разглядеть, что изображено на футболке Бена Дугана, но не смог. Наверное, какой-нибудь почётный символ, какие рисуют в летнем лагере. Напугали до полусмерти – получай футболку.
Скоро миссис Горинг вернулась, захлопнув дверь наверх, и снова я оказался закрытым в подвале. На меня навалилась усталость, и я лёг на кровать. В полусне мне почудился голос брата.
А этот Дэвис не промах. Может подцепить любую девчонку. Смотри, не прощёлкай.
Откуда тебе знать? Ты сам как десятилетний.
Мне тринадцать, Уилл. И у меня было больше свиданий, чем у тебя.
Заткнись, Кит. Идиот.
Может, и мне к Марисе подкатить? Она вроде ничего, особенно в этой футболке.
Сейчас как дам!
Только попробуй.
Потом этот сон сменился настоящим кошмаром: мы стали драться, я ударил Кита по лицу, мы упали и покатились по винтовой лестнице в темноту. Руки и ноги переплелись, мы упали на пол, и тут Кит исчез. Вместо него в синей комнате стояла доктор Стивенс, держа шлем.
Сядь. У меня кое-что есть для тебя.
Не хочу.
Ты уверен?
Я проснулся в поту, посмотрел на часы и от досады прорычал. 15:13. Какой яркий сон, почти как наяву. Я потряс головой и постарался успокоиться. Монитор по-прежнему не подавал признаков жизни, и я с тревогой подумал, что система снова вышла из строя. Я не помню, чтобы его отключал, но, наверное, всё-таки отключил, потому что, когда я нажал кнопку Г, на экране показался всё тот же главный зал форта. Отсюда были видны перила лестницы, и я задрожал. Все сидели за столом, в том числе и Рейнсфорд, спиной к камере. «Интересно, я увижу когда-нибудь его лицо?» – спросил я про себя, и он как будто меня услышал.
Он встал, продолжая что-то говорить, повернулся лицом к камере и медленно подошёл к ней, держа руки за спиной.
– Какой он старый! – невольно вырвалось у меня.
Первым делом бросался в глаза его возраст. Рейнсфорд выглядел по-настоящему древним. Он двигался медленно, словно с трудом сгибая колени. Седые волосы, густые брови, худое лицо. Если бы их с миссис Горинг заставили драться друг с другом на ринге, она бы уделала его одной левой.
Жалко, что не слышно его голоса. Он смотрел не прямо в камеру, а чуть-чуть в сторону, но даже так мне захотелось немедленно сдаться. В его движениях было что-то гипнотическое, была какая-то ритмичность, притупляющая чувства.
Он обернулся. Кейт Холландер встала и подошла к нему.
Я почти услышал, как она произнесла:
– Я готова.
Оба они подошли к спальне для девочек. Рейнсфорд открыл дверь, нежно дотронулся до плеча Кейт, и она зашла внутрь. Никто за столом не шевелился, пока Рейнсфорд медленно проходил мимо них, а потом спускался по винтовой лестнице, обратно в свои владения. Я никак не мог отделаться от мысли, что он вот-вот сломает себе шею. После того как Рейнсфорд спустился, я почувствовал, как онемела нога. Наверное, я её отлежал. Тут я вдруг подумал, что полностью проснулся только сейчас.
Что это было? Я видел его на самом деле, или же мне это приснилось? Трудно было сказать, проснулся ли я или видел сон во сне.
Я нажал кнопку Д, и на экране показалось помещение с пустым стулом и тремя красными цифрами на стене.
2 5 7
Когда в кабинку вошла Кейт и села, чтобы пообщаться с доктором Стивенс, я вставил в уши наушники и выбрал запись одной из её сессий. Было странно видеть, как она шевелит губами не в такт, и всё же такая «озвучка» казалась вполне уместной.
Что, если ты больна на самом деле? Такая мысль приходила тебе в голову?
Глупости всё это. Посмотрите на меня. Я совершенно здорова.
Внешность может быть обманчивой.
Но не в моём случае. Что видно, то и на самом деле.
Знаешь, Кейт, врачи тебе плохо не сделают.
Скажите это моей маме.
Они не делают ей плохо. Они стараются помочь.
Девятнадцать операций, а с головой у неё по-прежнему не всё в порядке. Я лично думаю, что это провал.
Давай поговорим об этом, о несчастном случае и о том, где ты была, когда это произошло.
Давайте не будем.
Это важно, Кейт.
Нет, не важно. И я не хочу об этом говорить.
В этом-то и заключалась проблема с Кейт Холландер. Она приходила в ужас от врачей, от любого, кто мог ей помочь. Иногда во время сеансов складывалось впечатление, что Кейт здесь главная, а доктор Стивенс лишь поддакивает ей. Но, прослушивая записи, я заметил, что Кейт – разная. Она могла быть спокойной, способной понять собеседника. Иногда она плакала, потому что испытывала страх или чувство вины. А временами бывала ранимой, как маленький ребёнок. В такие моменты она говорила о том, чего я не понимал.
Мне нравится боль. Она моя. Я могу контролировать её.
И тогда я начинал понимать, что её страх связан не столько с врачами, сколько с чем-то более глубоким, с тем, чего я тоже не понимал. Я знал, что её мать попала в аварию, оставившую шрамы по всему лицу и голове, лишившую её красоты и чего-то ещё. С тех пор мама Кейт сильно изменилась. Она не то чтобы отсутствовала, но держалась как бы в стороне от дочери.
Кейт Холландер встала, и я вынул наушники. В руке она держала толстую кисть, как и Бен Дуган. Подойдя к стене, девушка закрасила цифру 2толстым слоем пурпурной краски. Покончив с этим, она бросила кисть под ноги и, не оборачиваясь, почесала затылок, как будто этот поступок её озадачил, потом вышла из кабинки.
Я снова подумал, что же означало это зачёркивание номеров, и до меня стало доходить. Если Кейт была номером 2, то тем самым она как бы стирала свой страх и вместе с ним удаляла часть себя.
Я быстро переключился на главный зал и увидел, как она выходит из спальни девочек и смотрит на стол, где все её ждут. Коннор поднял сжатую в кулак руку, остальные тоже её приободрили. Кейт повернулась к средней двери, которая располагалась между дверями в спальни девочек и мальчиков, и открыла её.
Девушка скрылась, и я стал размышлять, где она теперь находится. Я мысленно представлял себе план помещения, словно уровень видеоигры. Там должен быть длинный коридор, а в конце лестница.
Насколько далеко находилась пурпурная комната, в которую ей предстояло войти и где она обнаружит шлем с проводами? Если на том же уровне, что и покои Рейнсфорда, то очень глубоко под землёй.
По моим ощущениям, прошло много времени, чуть ли не час. В главном зале, похоже, никто не двигался. Мир Эдема объяла тишина.
Экран одного из шести потухших мониторов слегка замигал. Они располагались по кругу от центрального – того, который я мог контролировать. Монитор Бена находился наверху, а теперь включился тот, что был справа от него. Значит, это и есть монитор Кейт.
Меня поразило, что помещение это отличалось от помещения, в котором находился Бен Дуган. Во-первых, оно было выкрашено не в синий, а в насыщенный пурпурный цвет с грубыми чёрными разводами. Во-вторых, Бен Дуган сидел в простом деревянном кресле, а здесь кресло было поизощрённее, похожее на те, что стоят в парикмахерских.
Впрочем, шлем был таким же: переплетение трубок и проводов, уходящих под потолок.
Я посмотрел на часы и поразился тому, что прошло всего три минуты. Три минуты? Всего три минуты, чтобы выйти из общего зала и спуститься в фиолетовую комнату с парикмахерским креслом? Вряд ли Кейт шла по той винтовой лестнице. Должен был быть какой-то другой способ туда спуститься.
Как и во время видео с Беном, я услышал слабое гудение, доносившееся откуда-то из стены, – глухие электрические помехи, которых в остальное время в бомбоубежище слышно не было.
Кейт взяла шлем, надела его на голову и села в парикмахерское кресло. На экране появились данные, как и прежде. Справа шевельнулась пурпурная полоска – пока что просто жирная точка, – а слева пробежали слова с цифрами:
Кейт Холландер
15 лет
Острый страх: врачи, больницы, поликлиники
Какое-то время ничего не происходило, и я даже подумал, уж не сильнее ли сопротивление Кейт того целительного средства, которое изобрёл Рейнсфорд. Но вот кресло крутанулось сначала в одну сторону, потом в другую, как если бы его поворачивала невидимая рука.
