Текст книги "Открой свое сердце"

Автор книги: Патриция Поттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Поворачиваясь, она заметила его и замерла с поднятыми руками, лишь затем, медленно улыбнувшись, укоризненно покачала головой, словно упрекая его.

– Тебе полагалось ждать кофе в комнате.

– Мне надо идти работать.

– Работа от тебя никуда не денется, – проговорила она. – Останься хоть на чашку кофе.

Джиллиан только успела пробежать гребнем по волосам, но выглядела она прекрасно. Кожа ее словно светилась в заливавшем комнату солнечном свете, Она была яркой, и без косметики на щеках играл здоровый румянец, глаза сверкали радостью жизни. Стивен оглядел кухню, потому что вчера ему было не до этого. Как и сама Джиллиан, кухня была яркой и жизнерадостной. Ярко-желтые занавески были отдернуты, чтобы не задерживать солнце. Они хорошо сочетались с цветастыми подушками на сиденьях стульев и сухим букетом на столе. Довольная кошка с удовольствием поедала из миски какую-то еду, Спенсер с завистью наблюдал за нею.

Стивен вспомнил вдруг свою квартиру. Лучшее, что можно было сказать о ней и ее обстановке, – это что она практична и бездушна.

Здесь же, и при мысли об этом ему стало тепло, здесь он испытывал чувство сопричастности, которого больше не испытывал нигде. Он задумался, как это выглядит: просыпаться каждый день в такого рода… окружении. Выберется ли он тогда вообще на работу?

Вряд ли, если судить по нынешнему утру. Стивен выругал себя за полное отсутствие самодисциплины и решимости. Но у него было такое отличное самочувствие, такое радостное… уютное… счастливое. Помоги ему, Господи!

– Молоко или сахар?

– А? – вопрос резко вернул Стивена к реальности, но понадобилась еще минута, чтобы он дошел до его сознания.

– Просто черный.

– Я должна была догадаться. Джиллиан склонила голову набок.

– Просто у тебя вид человека, который признает только черный кофе.

Он оттолкнулся от стены и взял чашку.

– Даже не знаю, как воспринимать твои слова.

Джиллиан ухмыльнулась.

– Как тебе сказать? Никаких сладостей и излишеств. Полный аскетизм.

– А вы, мисс Коллинз? Какой вы предпочитаете кофе?

– Черный, – призналась она. – Никогда бы не подумал, что вы человек, пьющий черный, – заявил Стивен с самодовольным видом.

– Ну, у меня тоже бывают некоторые аномалии в поведении.

Он недоверчиво поднял бровь.

– Бывают, бывают, – настаивала она. Бровь вызывающе поднялась еще выше.

– И вообще, я очень практична. В некоторых вопросах. Особенно в деловых.

– Когда они улучшают положение русского цирка? – Стивен увидел, как затуманились ее глаза, услышал свою ехидную интонацию и мгновенно понял, что нехорошо это у него прозвучало. Он хотел просто поддразнить ее, а получилось снисходительно, даже язвительно. Проклятие! Ну нет у него опыта в ведении легкой словесной перепалки. Не знал он, как это делается. Какая-то часть тепла, накопленного в нем за эту ночь, рассеялась.

– Я лучше пойду, – отрывисто проговорил он.

Джиллиан ничего на это не ответила, только поглядела на него своими бездонными глазищами, в которых он мог утонуть. Стивен вдруг обнаружил, что протягивает свободную руку, чтобы коснуться шелковистой пряди волос, выбивавшейся из прически, и поправить ее.

Это было жестом примирения. В каком-то смысле.

– Ты обворожительная женщина, Джиллиан Коллинз.

– Могу ли я обворожить тебя настолько, чтобы ты задержался еще на несколько минут?

Джиллиан произнесла эти слова шутливо, но глаза ее говорили другое: они его умоляли.

Он отрицательно покачал головой»

– Я должен идти. – Но, увидев ее разочарование, заколебался. – Не хочешь ли сегодня вечером пообедать вместе?

Джиллиан закинула голову и посмотрела прямо ему в глаза:

– Ты мне ничего не должен.

Он, не соглашаясь, покачал головой.

– Должен, но пригласил я тебя не потому.

– Тогда почему же?

Она вынуждала его сказать то, что он не хотел говорить, что-то наподобие: «Я хочу быть с тобой».

Господи! Ну конечно, он этого хотел. И как! Но почему-то слова эти никак не сходили с языка. Не мог он этот невероятный факт предать гласности.

– Ну, так как? – переспросил Стивен игнорируя вопрос.

Джиллиан с задумчивым видом кивнула.

– В котором часу?

– В семь.

– Я буду готова.

Он поколебался еще долю секунды, ему очень хотелось наклониться к ней и поцеловать, но побоялся, что если сделает это, то завязнет еще глубже и никогда не уйдет.

– До свидания, – чопорно произнес Стивен и быстро пошел к входной двери. Как отчаянно не хотелось ему покидать этот дом с его теплом и уютом, но он решительно открыл дверь и направился к своему пикапу. Стивена поразило чувство опустошенности, овладевшее им, когда, включив зажигание, он отъехал от дома Джиллиан.

9

Стивен не мог сосредоточиться на работе.

До сих пор у него никогда таких проблем не возникало, а вот сейчас он сидел за столом и, как нерадивый школьник, вертел в руках карандаш, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

Ответ, который возникал у него в мозгу, ему не слишком-то нравился. Как-то нелепо было бояться того, что могло и не оказать на его жизнь ни малейшего влияния.

Один из его братьев поборол ужас, преследовавший всех четверых сыновей Морроу, – страх перед тем, что жестокость и склонность к насилию – их наследственная черта. У Майка была изумительная семья, но Роберт как-то, будучи в подпитии, открытым текстом назвал страхи, втайне терзавшие Стивена. Подобный разговор произошел лишь однажды, и постепенно мысли о дурной наследственности ушли на задний план.

Теперь прежние страхи снова ожили. Стивен знал, почему он так загружает себя работой. У него больше ничего в жизни не было, не к чему и не к кому было спешить в пустой дом. А он слишком боялся неведомых ему, скрытых в глубине сознания темных сил, чтобы пытаться изменить свою жизнь.

Он мало сделал в это утро. Только съездил на Индейские Холмы и нагнал страху на нескольких подрядчиков, пригрозив, что если они не выполнят своих обязательств, то никогда больше не будут работать ни на него, ни на его знакомых. Стивен понимал, что вымещает на них личную досаду, и ему было неприятно сознавать свою слабость, и это снова было тревожным сигналом.

Поэтому он вернулся в контору, решив закончить кое-какую бумажную работу. Однако сосредоточиться никак не мог. Мысли его продолжали возвращаться к Джиллиан и к тому, какой счастливой, нежной, соблазнительной выглядела она утром.

Выругавшись, он пинком отбросил стул и встал. К машине. Надо прокатиться на машине и сдуть ветерком всю эту паутину с мозгов. Стивен запер дверь и решительно направился к пикапу, на ходу решая, куда ехать.

Сев за руль и выехав на дорогу, он обнаружил, что повернул к мотелю, где разместился цирк. «Что ты забыл там? Поверни назад», – твердил ему внутренний голос. Но он продолжал ехать вперед, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в руль.

Джиллиан все утро пробездельничала. Она взяла кофе и газету, доставленную утром, и снова забралась в постель, еще чуть пахнущую мускусным запахом Стивена.

Она попыталась читать, но глаза ее бесцельно скользили по строчкам. Джиллиан могла думать только о том, что произошло с нею прошлой ночью, мысленно перебирала его слова и свои ощущения. Перед глазами стояло лицо Стивена: как он смотрел на нее, сжимая в объятиях; как туманились страстью и нежностью его обычно холодные серые глаза. Он напоминал ей глубокий океан с великолепными подземными пещерами, ждущими, чтобы их нашли и обследовали.

Джиллиан беспокойно заерзала, ощущая какую-то новую чувственность и чувствительность своего тела, то, как отреагировало оно на одну лишь мысль о Стивене. Прикосновение прохладных простыней к телу было таким приятным, рука ее лежала там, где несколько часов назад ее ласкал Стивен… Еще несколько часов – и она снова увидит его.

Джиллиан знала, что надо вставать. Ее работоспособность на этой неделе была равна нулю. Ей надо было просмотреть все последние объявления об открытии Индейских Холмов, вообще проверить, насколько все готово, а это означало, что надо съездить в цирк, чтобы окончательно договориться, какие номера будут включены в программу праздника.

Удовлетворенно вздыхая, она вспомнила удивительные серые глаза, холодный блеск которых почти никогда не замутнялся улыбкой. Но зато, когда это случалось… У-ух! Это действовало как смертельное оружие. Она хотела заставить его смеяться. Ей хотелось сделать его счастливым.

По сути дела, Джиллиан поняла это внезапно, но совершенно ясно. По какой-то необъяснимой причине ей хотелось этого больше всего на свете.

Первое, что увидела Джиллиан, подъехав к мотелю, был голубой пикап-грузовичок, на который облокотился Стивен Морроу, наблюдая за тренирующимися акробатами.

Она не сомневалась, что больше его никто не заметил, потому что иначе Сергей уже был бы около него. Пикап скрывал Стивена от посторонних взглядов, и, никем не замеченный, он стоял в расслабленной позе. Со своего места Джиллиан видела только его профиль, так что ничего не могла сказать про выражение его лица. Впрочем, она вообще почти никогда не могла в нем разобраться. До прошлой ночи, когда он любил ее,

Однако сегодня утром лицо снова было непроницаемым. Сейчас Стивен явно был целиком поглощен происходящим, потому что не заметил ее.

Она припарковала машину, бесшумно двигаясь, подошла к пикапу и тихонько поздоровалась:

– Привет!

Стивен круто обернулся, на лице было написано изумление и что-то еще, но Джиллиан не могла угадать, что именно.

– Джиллиан!

– Боюсь, что так, – ответила она, не скрывая радости. – Я тоже не ждала тебя здесь увидеть,

В этом замечании звучал вопрос, и у Стивена на лице отразилось замешательство ребенка, застигнутого за кражей леденца.

В ответ на невысказанный вопрос он пожал плечами.

– Я просто проезжал мимо и на минутку остановился. А ты?

– Работаю на моего жестокого работодателя, – ухмыльнулась она.

Стивен привычно вскинул бровь, и Джиллиан поспешно опустила глаза. К несчастью, в его присутствии она теряла контроль и над сердцем, и над разумом. А теперь к тому же еще и телом.

– Неужели такой ужасный?

– Да нет. Иногда он может быть… очень милым.

– Милым? – в голосе Стивена звучало шутливое возмущение, а глаза светились лукавством,

Джиллиан была очарована. Как всегда, когда неожиданно он давал волю своему юмору.

– Ну и не только милым, можно еще добавить кое-какие определения, – призналась она. – Я не хотела утром вылезать постели, покидать место, где совсем недавно был ты.

Это было совершенно бесстыдное заявление, но Джиллиан всегда говорила, что чувствовала. Стоило ей открыть рот, и она выдавала все напрямую, совершенно не думая последствиях.

Выражение его лица смягчилось, и Джиллиан подумала, какой же он красивый, когда исчезает напускная суровость.

– Ты всегда говоришь что думаешь?

– Да, а ты говоришь прямо хоть когда-нибудь?

– Почти никогда, – губы его дернулись: усмешке.

– Может быть, это еще не поздно исправить?

– Даже не надейся.

– Ты не знаешь, какая я способная учительница.

– Это зависит от того, чего ты хочешь добиться.

– Стивен, неужели ты все рассматриваешь под углом «добился – не добился»?

– А разве ты нет?

Джиллиан покачала головой. Как объяснить ему, что она не верит в такую постановку цели, которой надо «добиваться» любой ценой. Она считала, что надо просто жить сегодня, ради текущего дня и делать все с полной отдачей именно сейчас. Цели, которых надо добиваться, загоняют вас в капкан. Или, пользуясь расхожей фразой, не дают вам видеть леса из-за деревьев. Ее жизненная философия это отвергала. Она давно пришла к выводу, что, вероятно, является единственным человеком в мире, который так считает. Ее партнерша и подруга Лесли была человеком цели. Джиллиан просто не обращала на это внимания и шла себе своим путем. Иногда Джиллиан задумывалась: может быть, это она какая-то странная, но потом перестала обращать на это внимание, тем более что меняться все равно не собиралась.

– Цели ограничивают свободу, – наконец проговорила она, вызывающе вздернув нос.

– Они придают смысл жизни, – поправил Стивен.

– Далеко не всем, – возразила Джиллиан.

– Прости, ты никогда не пыталась ставить себе цели.

– Точно так же, как ты не пытался высказать, что ты думаешь.

– Очко в вашу пользу, мисс Коллинз. Джиллиан фыркнула.

– Что ж, начнем первый урок.

– Если я пойду в этом навстречу, тебе придется попробовать ставить цели.

– Ладно. У меня уже есть цель, – хитро улыбнулась Джиллиан, и неприкрытая чувственность ее взгляда объяснила ему, какую именно цель она имеет в виду.

– Это не то, о чем я думал, – не удержался от улыбки и сам Стивен и тут же уточнил: – Вернее, не совсем то. Ну, пожалуй, немножко. Нет, много. А, черт, я несу неизвестно что.

Лицо его стало озадаченным, даже растерянным.

– Первый урок прошел прекрасно, – кивнула Джиллиан. – Перейдем ко второму. – Она взяла его за руку. – Я хочу, чтобы ты кое с кем встретился.

Все еще ошеломленный собственной растерянностью, Стивен покорно позволил повести себя в контору мотеля.

Они направились к внутреннему телефону, и Стивен, стоя рядом, не прислушивался к ее разговору, а просто наблюдал за нею, испытывая при этом большое удовольствие. Джиллиан не скрывала своих эмоций и во время разговора оживленно жестикулировала. Она ни минуты не стояла спокойно, энергия переполняла ее и, казалось, наполняла собой окружающее пространство. Энергия и трогательная искренность, присущая только ей.

Когда Джиллиан положила трубку, на лице у нее было написано торжество.

– Пойдем к бассейну, – предложила она.

В эту минуту он, наверное, без возражений последовал бы за ней даже в ад. У нее был такой лукаво-кокетливый вид, что у него невольно дернулись уголки губ. И сердце екнуло.

Из бассейна доносилась громкая незнакомая речь. Стивен никогда не видел столько подтянутых тренированных тел одновременно. Он наблюдал, как ловко кувыркались они в воде, и ощутил какую-то долю той душевной близости, какая была у Джиллиан с этими людьми, брошенными в чужой стране, живущими из милости, хотя было совершенно очевидно, что они блестящие артисты, одни из лучших в мире.

В ситуации с русскими актерами чувствовалась безнадежность, а он хорошо знал, что это такое.

– Стивен.

Он оторвал глаза от бассейна и посмотрел на Джиллиан. К ним присоединилось двое мужчин: Сергей и еще один, которого Стивен не узнал. Узнать его было трудно, потому что лицо его было раскрашено белым и черным.

– Это Константин… Мим.

Нескольких жестов подвижных рук и тела

Константина и гримас загримированного лица было достаточно, чтобы выразить радость от встречи со Стивеном и благодарность за его помощь и поддержку.

Стивен вспомнил движения рук Джиллиан, их выразительность, как много они и ее лицо говорили без слов. Из нее получился бы прекрасный мим, но Стивен не хотел бы, чтобы она лишилась дара речи, потому что жаль было бы не слышать язвительных словечек, слетающих с ее острого язычка. И все же его поразило, как много понял он из немой импровизации мима,

Теперь Джиллиан тоже стала жестикулировать, без слов общаясь с мимом. Константин улыбнулся ей, потом Стивену»

– Ему хотелось бы кое-чему научить тебя, – проговорила она, – в благодарность за помощь, но я сказала ему, что у тебя чересчур каменное лицо.

Ему хотелось принять вызов Джиллиан, но, глядя в ее смеющееся лицо, он с неохотой отбросил эту мысль. Не было у него времени на такое легкомыслие.

И все-таки у него мелькнула мысль, что это могло бы стать очень интересным. Пожалуй, это было бы„0 весело.

Но только не сейчас.

Это он и повторил вслух.

– Может быть, потом, после праздничного открытия. Но передайте ему спасибо

– У тебя получится, вот увидишь, – заявила Джиллиан.

Стивен почувствовал себя в затруднительном положении, чувствуя, что от него ожидают какой-то реакции. Но каким образом? Как ему сказать «спасибо», когда он не знает ни слова по-русски. Яркие глаза Джиллиан были выжидающе устремлены на него, и внезапно он почувствовал, что не сможет ее разочаровать.

Он улыбнулся, сложил ладони перед грудью на восточный манер и слегка поклонился. Больше он ничего придумать не сумел и очень обрадовался, когда Константин засиял широкой одобрительной улыбкой, И Джиллиан тоже.

Сергей тоже улыбнулся.

– Из вас вышел бы хороший ученик.

Стивен скептически посмотрел на него, затем поглядел на часы. Он без толку потратил весь день, У него создалось впечатление, что его несет, как неуправляемую пирогу по бурной реке. Ему очень не нравилось это ощущение. И все же покидать эту очаровательную атмосферу цирка не хотелось, его нестареющее волшебство приковывало к себе. И еще Джиллиан. Особенно Джиллиан.

Однако она словно прочитала его мысли, потому что начала извиняться перед Сергеем и Константином.

– Мы должны идти, еще столько дел перед открытием, – дипломатично сказала она. – Я приду еще раз, в понедельник.

Огорченные артисты попрощались с ними и вновь вернулись к своим занятиям.

Стивен повернулся к Джиллиан.

– Я не собираюсь испытывать судьбу. – Она ответила на незаданный вопрос лукавой улыбкой, от которой у него сильно забилось сердце. – Мне действительно надо поработать. Увидимся вечером.

И через минуту она тоже исчезла, а Стивен помедлил еще какое-то время, раздумывая, что же, собственно, здесь произошло.

Вечером, глядя на себя в зеркало во время бритья, Стивен задумался, куда нынче повести Джиллиан. Раньше он решил бы эту проблему в два счета. Еще со времени учебы в колледже у него были романы с женщинами – серьезные и не очень, длительные и скоротечные.

Как правило, Стивен выбирал спутниц красивых и модно одетых, появление с которыми было полезно для дела. Но все они ничего для него не значили. Он давал партнершам физическое удовлетворение и сам получал его, не связывая при этом себя никакими обязательствами.

Чаще всего он водил их в очень дорогие рестораны, где обычно были запланированы его деловые встречи. Но Джиллиан была совсем другой.

Стивен улыбнулся при мысли о том, насколько отличалась она от всех других женщин, с которыми его сталкивала жизнь. И хотя ему вовсе не хотелось признаваться в этом, она совершенно необыкновенно на него действовала. От ее улыбки у него таяло сердце, от ее близости кровь по жилам бежала быстрее, в ее присутствии все его существо оживало. Никогда раньше подобного с ним не случалось. И ничего подобного тому, что произошло прошлой ночью.

У Стивена были основания считать себя хорошим любовником. Однако он никогда так не отдавал себя и никогда так не сдерживался, как прошлой ночью, чтобы дать Джиллиан максимум наслаждения. Никогда не целовал женщину с такой нежностью, не касался ее так бережно. Только Джиллиан пробуждала в нем такие чувства. Как же это было хорошо, изумительно, прекрасно.

Так хорошо, что он сумел ненадолго забыть прошлое.

Он встряхнул головой, чтобы вернуться к действительности, и снова задумался, куда бы ее повести. У него было подозрение, что строгая чопорная обстановка тех ресторанов, куда он обычно приглашал деловых партнеров, ей не слишком понравится. А в итальянском ресторанчике они уже были, ему же хотелось чем-нибудь удивить ее, хотя он понимал, что Джиллиан непривередлива, и ей повсюду будет хорошо. В этом тоже проявлялось ее обаяние, в том, как находила она во всем что-то хорошее. Даже в нем.

Машинально Стивен потянулся за одним из костюмов и впервые заметил, что все они выглядят одинаково, все серые, классического фасона, и галстуки тоже скромных неброских расцветок. Неужели он стал таким серым и скучным, как его одежда?

Он оглядел квартиру. Ее предложила обставить одна из женщин, с которой Стивен встречался, и поскольку он был занят, то равнодушно согласился. Все в квартире было модным и современным, черная мебель с хромированной отделкой. И, прямо скажем, не очень удобная. Квартира была безликой, стерильной, не имеющей индивидуальности. Внезапно ему подумалось, что, наверное, так эта женщина представляла его… или их отношения. Стивен недолго с ней встречался и сейчас даже смутно смог представить себе, как она выглядит.

Стивен справился с галстуком и вдруг вспомнил о маленьком венгерском ресторанчике, где как-то ужинал с одним из подрядчиков. Бросив взгляд в зеркало, он заметил на своем лице глупую ухмылку. Просто отвратительно. Тем не менее, выходя из квартиры, он еще раз глянул в зеркало. У него было ужасное подозрение, что эта ухмылка сидела как приклеенная.

Он был великолепен! С другой стороны, подумала Джиллиан, открыв дверь на его стук, он великолепен всегда! Как могла она когда-либо подумать иное? Его густые темно-русые волосы, твердый взгляд серых глаз, черты лица – все, что она считала ранее суровым и мрачным, теперь казалось невероятно привлекательным.

Когда Джиллиан поднялась на цыпочки и поцеловала его, на лице Стивена заиграла недоумевающая улыбка.

– Я ждала этого момента весь день, – удовлетворенно вздохнула она.

– Я весь день хотел сделать еще кое-что, – отозвался он.

Джиллиан знала, что выражение ее лица было как у кошки перед огромной миской сливок, потому что он вдруг фыркнул и улыбнулся своей чудесной редкой улыбкой, от которой сердце ее болезненно дернулось в груди. У нее было именно такое ощущение, как у ленивой чувственной кошки, которая ждет, чтобы ее погладили. Правда, она тут же мысленно поправилась. Она сама определенно ждет не сливок.

Спенсер вперевалочку подошел к гостю и гавкнул, требуя к себе внимания. Стивен снисходительно посмотрел вниз, наклонился и потрепал Спенсера за уши, к вящему его восторгу.

– Он тебя любит, – довольным тоном объявила Джиллиан.

– Он и маньяка-убийцу полюбит, если тот его приласкает.

– Не думаю, что маньяки-убийцы ласкают животных.

– Хитрый маньяк так и сделает.

– Преклоняюсь перед твоими знаниями психологии убийц, – сдалась Джиллиан. Не он первый сомневался в сторожевых способностях Спенсера.

– Ты готова?

– Не уверена, – ответила Джиллиан, в душе которой голод боролся с желанием.

– Вообще-то, мы всегда можем съесть Спенсера, – Стивен оценивающе поглядел на толстую собаку.

– Я согласна, – быстро отозвалась Джиллиан, но не улыбнулась.

– Несомненно, Спенсер поблагодарит тебя.

– Он знает, что ты в шутку угрожал ему.

Стивен сурово поглядел на нее, словно возмущенный недоверием. Но Джиллиан уже научилась разбираться, когда он шутит, а когда говорит серьезно.

Она подняла на него глаза.

– Вы мне очень нравитесь, мистер Морроу.

– Надеюсь, после вчерашней-то ночи.

– И без нее было бы то же самое.

Он подумал, что должен бы оскорбиться. Он ей всего лишь нравиться! Ничего себе! Разочарование отразилось на его лице, хотя он и понимал, что это нелепо. Только лишь «нравиться» женщинам всегда было именно тем, чего он хотел от них. И все-таки…

– Так же, как тебе «нравится» Спенсер? – в его голосе невольно прозвучало возмущение.

– Хм, пожалуй, тебя так же приятно гладить, как Спенсера.

Стивен нахмурился, глядя на широкую спинку Спенсера.

– Если ты считаешь меня столь же привлекательным, как Спенсер, может, нам лучше не идти в ресторан?

– Ну, не таким, как Спенсер, – уточнила Джиллиан.

– Тогда я оскорблен еще больше.

Джиллиан захихикала.

– Я не в том смысле.

– Ну, тогда ладно, – смилостивился Стивен, и, наклонившись, коснулся губами ее рта. – Нам надо поспешить: я заказал столик.

А Стивен Морроу никогда не опаздывает, в этом Джиллиан не сомневалась.

– Осмелюсь спросить: куда мы идем? – поинтересовалась она, глядя на свой наряд.

На ней были изумрудно-зеленая блуза и легкая разлетающаяся юбка. Серебряный пояс подчеркивал тоненькую талию, а пестрый, как павлиний хвост, шарф украшал шею. На ней все так же были серьги-кольца, но сегодня серебряные, а не золотые. Она выглядела как экзотическая цыганка. Ее карие глаза и темные волосы сверкали.

– Нет, – ответил Стивен, окидывая ее одобрительным взглядом.

– Моту я тебе доверять?

– Нет, – повторил он. Она остановилась на полпути к двери и схватила его за руку.

– А ведь я верю тебе. Ты это знаешь? – тихо сказала она, и Стивена поразил ее серьезный вид. Впечатление от ее слов было сильным… и пугающим по тому, что за ними стояло.

– Ты не должна этого делать… – предостерег он, но вся шутливость исчезла из его голоса.

В ответ Джиллиан лишь покачала головой и, не выпуская его руки, двинулась к двери.

– Нам, кажется, надо спешить? А то займут наш столик, – усмехнулась она, не отреагировав на его слова.

Стивену ничего не оставалось, как молча последовать за ней.

Ресторан, находившийся на широком скоростном шоссе в северном районе Атланты, был именно таким, каким он его помнил по нескольким прежним посещениям. Когда-то это была закусочная, но кто-то вложил в оформление интерьера немало выдумки, превратив ее в интимный ресторанчик с приглушенным освещением и высокими деревянными перегородками, разделившими небольшой уютный зал на отдельные кабинки, создающие впечатление отдаленности посетителей друг от друга. На каждом столике были свечи и свежие цветы, из музыкального центра тихо лились томные звуки скрипки.

Стивен нашел в справочнике телефон ресторана и перед выходом из дома сделал предварительный заказ, и оказался прав, потому что, когда они приехали, маленькое фойе было полно ожидающих места посетителей.

Стивен был рад, что вспомнил об этом ресторанчике, когда увидел восторг на лице Джиллиан.

– Я слышала об этом местечке, – сказала она. – Но никогда здесь еще не была. Как замечательно.

– Подожди хвалить, пока не попробуешь, как здесь готовят, – ответил он, но удовольствие от ее радости согрело ему душу.

Она со счастливым видом пожала плечами. Сам факт, что Стивен выбрал этот ресторан, приятно удивил ее. Ей хотелось чего-нибудь необычного. И сегодня она побаивалась, что он поведет ее в Загородный клуб или какое-то столь же солидное чопорное заведение. Тут ей в голову пришла не очень приятная мысль.

– Ты бывал здесь раньше?

– Один раз… с моим будущим заказчиком, – ответил он, – Его офис здесь за углом.

Конечно, деловой ленч. Она должна была сама догадаться. Но это гораздо лучше, чем если б он побывал здесь с женщиной. На мгновение Джиллиан ощутила укол ревности. Раньше она этого чувства вообще не испытывала.

Спросив, что она предпочитает, Стивен заказал бутылку вина, и его подали с горячим домашним хлебом. Музыка, вино, прекрасные аппетитные запахи создавали изумительное настроение, ощущение полноты жизни. Серые глаза Стивена утратили свою холодность, он смотрел на нее взглядом, полным страсти. Джиллиан горько пожалела, что их разделяет столик, и протянула через него руку. Стивен сжал ее ладонь, большим пальцем стал нежно поглаживать и ласкать ее руку. Ток удовольствия пронизал тело

Джиллиан.

– Я хочу знать о тебе все, Стивен Морроу, – наконец выговорила она.

Джиллиан поразилась выражению нежности во взгляде Стивена и поняла, как неузнаваемо изменился он прямо на глазах.

– Мне особо нечего рассказывать.

– У тебя есть семья? – настаивала она, не обращая внимания на то, как напряглось и посуровело его лицо.

Джиллиан уже догадалась, что Стивен не любит говорить о себе, но выпитое вино сделало ее бесшабашной. Она должна была узнать о нем больше. Ей это было необходимо.

Его палец замер на ее ладони, он отнял руку и поднял к губам бокал.

– Вся моя семья – это два брата.

– Где они живут?

– Один в Калифорнии. Другой, Бобби, здесь, в Атланте,

Джиллиан удивилась. Она почему-то считала, что… Она не знала, что именно считала, просто он казался ей очень одиноким, таким, ну, одиночкой по натуре и жизни. Джиллиан вспомнила своих сестер, их резкие письма и более частые телефонные звонки, подумала, как она по ним скучает.

– Ты часто с ним видишься? Стивен пожал плечами.

– Роберт адвокат, старается стать полноправным партнером в фирме, где работает. Времени на встречи нам никогда не хватает.

– А как другой брат?

– Майк? Ну, он компьютерный гений.

Джиллиан понимала, что следует остановиться, но не могла. Не теперь, когда он немного раскрылся и стал отвечать на ее вопросы.

– А твои отец и мать?

– Умерли, – коротко ответил Стивен.

Подали еду, и Джиллиан увидела на его лице облегчение. Никогда еще не встречался ей человек, так неохотно говоривший о себе, как Стивен Морроу. А ведь обычно ей легко удавалось разговорить людей. Стараться разговорить его было все равно, что добывать воду из камня, стуча по нему кулаком. Только руку себе разобьешь. Но она жаждала узнать о нем побольше.

Еда была такой же чудесной, как обстановка и атмосфера ресторана. Они оба заказали гуляш, который рекомендовал им официант. Мясо было приправлено травами и издавало необычный упоительный запах, перед которым невозможно было устоять. Мерцающий свет свечи падал на лицо Стивена, на тонкий шрам, пересекавший его щеку, и завораживающие серые глаза.

За едой они почти не разговаривали. Печально-сладкие звуки скрипки и мягкий говор голосов за соседними столиками не нарушали интимности.

Взгляды их часто встречались, но Джиллиан ощущала возникшую напряженность, в которой смешались и сильнейшее духовное притяжение друг к другу, и чувственное влечение, и… его настороженность. Когда она глубоко заглянула ему в глаза, то увидела нескрываемую страсть, несмотря на явные его попытки скрыть от нее свои чувства.

– Стивен?

Его вилка замерла в воздухе, он настороженно посмотрел на нее.

От Джиллиан потребовалось немало мужества, чтобы задать следующий вопрос.

– Чего ты хочешь?

– Чего хочу?

– В этом году, в следующем, через пять лет?

Серые глаза снова стали непроницаемыми.

– А я-то думал, что ты девушка, которая | живет только сегодняшним днем.

– Нечего тебе запоминать каждое мое слово, – запротестовала она.

– Нет, мисс Коллинз. Я запоминаю каждое ваше слово!

– Каждое!

– Даже насчет того, что я осел. Я стараюсь исправить это впечатление.

– Ты уже его исправил, – ответила Джиллиан. – И я могу смело взять свои слова обратно.

– Я набираю очки в запас на будущее, Джиллиан состроила гримасу, выражающую крайнее удивление.

– Ты имеешь в виду наше будущее?

– Весьма вероятно. – Лицо Стивена в свете свечи приобрело какой-то дьявольский вид, серые глаза сверкали с каким-то загадочным выражением.

– Почему?

– Такой простой вопрос о таком сложном… вопросе, – усмехнулся он. – Вы верите в то, что у людей есть темная сторона души, мисс Коллинз?

Эти тихие слова были произнесены с такой внутренней силой, что у нее озноб пробежал по спине.

– Разумеется, – ответила Джиллиан, задумавшись на мгновение. – У некоторых людей несомненно есть.

– А как ты определяешь, есть она или нет?

– Я не думаю, что у тебя есть темная сторона. Если ты это имеешь в виду.

Теперь Стивен буквально сверлил ее взглядом, и холодок вновь пробежал по телу Джиллиан. Что-то его очень тревожило. Что-то сильное, и связано это было именно с тем, как он замыкался в себе, прятал свои мысли и чувства. В этом она не сомневалась.