Текст книги "Между добром и злом (СИ)"

Автор книги: Пан Борик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Вы думаете одна душа? – Кериф не видел, но был уверен, что за маской собеседник скрывается улыбка – Возможно не одна, но, право мой дорогой друг, мы этого никогда не узнаем. Но это просто невероятно! Как устроен мир, как вертятся шестеренки механизма названного землёй!

Кериф глядел на огромное устройство строившееся для свержения Господа посредством добычи некого артефакта, скрытого в утробе существа именуемого Колосом, что пал много лет, – а может и веков! – тому назад. Усмехнувшись, демон ответил:

– И правда. Мир – невероятная штука!

Мариета отпускает грехи

Никто не захотел бы глядеть на это создание лежащее в позе эмбриона на полу устланном соломой, уже не рыдающее, но неизменно скулящее. Но она смотрела, ладонями небесного света проходясь, как бы по душе этого несчастного. А он всё думал: «За что же мне всё это? Почему я столь ничтожен, вынужден принимать помощь и глядеть – глядеть! – в святые очи, что познали боль от моих рук? О Господь! Никак это твоя кара! Если так, то ты искуснее демона!»

Пока Иосиф придавался откровенному самобичеванию, девушка сидящая подле его, священными чарами, успокоила его разум и позволила болящему телу познать покой. Впервые за несколько дней vir вздохнул с облегчением, но в душе его гнездилась боль, острыми лезвиями прорывая ту грань, что отделяет ментальное от физического; он ощутил эту боль всем телом, познал её в полной мере. На вопрос спасительницы: «Не болит ли ещё что-нибудь?» он едва качал головой; силы покидали его и ушедшая боль позволила беспрепятственно уснуть.

Пока герой спит – сказитель говорит. И правда, следовало бы объяснить этот казус, переживания Иосифа и возвысить божественную натуру Мариеты. Мы не будем вдаваться в подробности, потому как читатель уже мог слышать этот рассказ ранее, однако напомним: мужчина и ангел уже встречались и обстоятельства этой встречи, были самые прескверные. Он желал отнять её жизнь, она спасалась по мере сил. Всё это привело к тому, что герой раз и навсегда, лишился связи с Керифом; но время показало, что он ошибался. И вот глядя в эти светлые очи цвета неба, слушая этот прелестный мелодичный голос, ощущая тёплые ладони на своём грязном, вонючем, испещрёнными всевозможными ранами теле, он думает: «За что мне такое унижение?»

Вскоре Иосиф снова проснулся. Стоило ему открыть глаза, как тут же он увидел ведро с водой и кусок хлеба; дальнейшие действия показали что хлебобулочное изделие было твёрдым и покрывшимся плесенью.

– Это всё, что я сумела найти – чувствуя вину сказала Мариета, наблюдая с какой радостью утоляют жажду страждущий.

После наступило молчание, в помещении сидели двое: он повёрнутый головой к стене, она позади, подмяв под себя колени. Казалось таким образом Иосиф отвергает любой божественный свет, пытается показать, что ему противна компания ангела, сама суть этого непорочного создания. Но это было не так. Мужчина настолько боялся глядеть ей в глаза, что не мог обернуться, не сумел найти в себе силы. Ему казалось, что она глядит с упрёком, будто бы пытается пристыдить его и вскоре скажет нечто, заставляющее героя впасть в ещё большее отчаяния. Как это обычно и бывает, разговор мог бы решить всё. И диалог начала девушка, кажется рассуждая то ли о лютиках, то ли о козах. Иосиф прервал, хриплым голосом произнося:

– Прости.

«Прости». Как легко сказать это слово, для одних ничего не значащие, для других приобретающее невиданные масштабы. И он произнёс его, в надежде, что ангельский лик относит себя ко второй группе; возможно теперь она уйдет – ведь это пытка! – видеть её осуждающее выражение лица, будто бы говорящее: «Ты мог поступить иначе, но твоя натура – грязная и испорченная, не сумела найти иной выход.».

«Твоя душа – грязный камушек» – тут же пронеслись в сознании героя слова Керифа, он сокрушился, обхватив голову руками.

– Я не обижаюсь. И мне не за что держать обиды на тебя. Кажется мы виделись, но я не помню когда. Я запомнила твоё лицо, но больше ничего…

– Я пытался убить тебя! – вскрикнул Иосиф, резко развернувшись; по всему телу прошла волна боли. – Я… Я совершил покушения…

– И ты раскаиваешься?

– Да! О, да! Да!

Она приблизилась к нему, занесла палец над головой, а после ткнула им в лоб со словами:

– Я отпускаю твой грех.

Пожалуй более тупого выражения лица чем у Иосифа в тот момент, сложно представить. У него был вид ученика профессора, который ничего не понимает, но силится понять; полоумного сбежавшего из места для больных душой; крестьянина который не умеет ни читать ни писать. Vir рассмеялся: хрипло, тихо, сдавленно. Мариета протянула к нему руки, а после повисла в объятьях…

Эти события происходили примерно в то время, когда отряды Крузаны и Марко, только добрались до Запретной пущи. В это время в Генбурге ещё не шастали оравы мертвецов, под гнётом своим го́спод. И как это обычно бывает, когда двое отбывают заключения в закрытом месте, они решаются на побег. Нет, эта мысль пришла им в голову не сразу, да и реализовывать, они её тот же час не стали. После того как Иосиф более-менее пришёл в себя, Мариета сказала ему, что не позволит душе – пусть она даже будет трижды запятнана! – страдать в этом богом забытом месте. При этом она узнала историю героя, его нужду в прошлом заключить контракт с демоном и как следствие зависимость от чужой воли. Всё это сподвигло её на принятие дальнейшего решения. Она решила согрешить.

Однажды вечером, когда большинство графов руководящих стройкой уже пьяны, а их рабочая сила ещё трудится, девушка в форме маленького огонька, точно светлячка, отправилась на поиски ключа от места заключения. Долго она искала его, но наконец-то нашла у гаденького индивида, что носил имя Кериф. Конечно Мариета тут же узнала виновника бед Иосифа, и была даже рада – грешница! – совершить подлый поступок, тем самым, как бы утерев нос демону. Вскоре добытый ключ был вставлен в замок, тот многообещающе щёлкнул и vir выбежал из места заточения, покинул убежище барона; вместе с ангелом, лавируя между хаток, стараясь не попадаться на глаза кому бы то ни было, они добрались до кольев. Дальше только через ворота – ещё одна проблема выросшая перед героями.

– Какие красавцы, вы поглядите – раздался голос позади крадущихся беглецов; Иосиф удручённо повернул голову…

Длина дорога, длинен путь…

– Я так сказал и слово моё – закон! – громко повторил Адам; небесные силы повинуясь не смели поднять головы к божественному лику сына Всеотца.

Херувимы опешили, стали переглядываться, а после кротко, точно малыши воробушки, подлетели к высокому мужчине облачённому в алого цвета хитон, со сверкающим венцом на голове и босыми ногами. Он не просто правил Раем, Садами наслаждения, Деревом слёз и множественными сооружениями и местами находящимися на парящих облаках, Адам был сердцем этого место, а прилегающие территории Верхнего мира – его органами, конечностями, артериями если угодно, проходящими повсеместно. Это место – Он, Он – не просто олицетворения Рая, это и есть сам Небесный мир. Впрочем, если взглянуть на этого юношу, едва ли дашь ему несколько сотен лет; скорее второе десяток в хорошем расположении духа. Парень был подтянуть, как мы уже сказали высок и имел тёмные волосы пышными локонами создающие "комок" у него на голове. Лицом вышел хмурым, часто печальным и будто бы страдающим за всех без исключения. Но сегодня на его лике покоилась гримаса злобы. Вокруг него, точно пылинки, летали маленькие существа, которых лишь пристально разглядев, можно было признать за малышей с крылышками. Тишину разрушил вопрос матери Веронии:

– Но Адам, мы не можем…

– Молчать! Мы не можем – говоришь ты. Да – отвечаю я, не можем нарушать запреты, которые были воздвигнуты тысячей, подумать только – тысячей! – душ наших братьев и сестёр. Кто хранит Верхний мир, у кого ключи от небесного царства? У меня?! Да нет же, нет их у меня, обыщите! Они у тех кто отдал свои жизни, кто заключил контракт с павшими, а всё ради гармонии в мире. In feat of heroes in cordibus nostris!

Молчание стало ещё более гнетущим, херувимы своей процессией впервые ощутили ярость исходящую от Небесного отца. Серафимы же не смея поднять взгляда, как и их лошади, не могли слышать диалог, а потому дожидались решения, существа прозванного Господом. Он снова заговорил:

– Вы слишком юны, ваши души слишком малы. Вы дети! Подумать только, мать Верония – грудничок! Тысяча лет? Девять тысяч лет? Я говорю, что за это время вы ничего, повторюсь, ничего не могли увидеть. Контракты заключённые с демонами, были в силе ещё до вашего попадания на небеса, до появления на свет. Этим уговорам, клятвам крови, столько лет, что помыслить страшно! И вы смеете нарушать их, из-за мнимой опасности!

– Ваше сиятельство, дело серьёзное. По нашим данным некий барон якшается с демонами…

– Пусть! – взревел Адам, перстом гоняя пузатых хохотунов тыкающих в него ручонками.

– …Они образовали союз и возводят машину способную…

– Да пусть же строят! Пусть играют в учёных мужей!

– …Желая заполучить сердца Колосса… – докончила Тиль, единственная из пятёрки херувимом приближающаяся к своему Господу; очи его потускнели, складки на лбу выпрямились, а он сам странно опешил, будто вспомнил что-то невероятно важное.

– Колосс? – переспросил Адам, щелчком пальца отправляя пузатого негодника в свободный полёт.

– Да! Небесный свет! О святые лики! Мы говорим правду, агенты подтвердят это. Ну же херувимчики, ну же миленькие, повторите, вторите же своим словам! – Говорила Фесья, кладя руки на плечи своих соглядатаев, со сострадательной улыбкой на лице.

Наступившее молчание было долгим, пожалуй даже слишком. В это время Адам пребывал в некой прострации, возможно даже сам того не осознавая. Правитель Верхнего мира встал перед серьёзным выбором, который может повлечь за собой огромные жертвы. С одной стороны нет ничего дурного, чтобы святым копьём очистить грешные земли от демоновых проделок, но с другой… Если ангелы нарушат один из запретов, пойдут против давно подписанного соглашения, доверия к ним будет утеряно и тогда бешеный пёс – демоны, сорвутся с цепи, поймут что раз Небесные лики не держат слово, то и им нет нужды искать выгоду. И это в лучшем случае, в худшем начнётся война; Ева выйдет со своей армией из Нижнего мира и тогда всему живому придёт конец. <<Нет – твердил потирая виски Адам – это кажись "Красный год", всё то же и решения найдётся всё там же. Собрав силы в кулак, голосом грома, Господь произнёс:

– Агенты! Вы хорошо поработали, и впору довести дело до конца. Отправляйтесь к этой машине, следите за происходящим и оперативно докладывайте херувимам!

По жесту руки десяток person прыгнули вниз, скрылись за облаками; крылья веры позволят им летать.

– Серафимы! Вы – доблестные войны, основная сила небес. Я говорю вам: останьтесь! Да, останьтесь и перейдите в полное подчинение Силе, они вскоре найдут вас. Сила! Я знаю, вы слышите меня, – Адам возвёл очи ввысь, в бескрайние просторы плывущих облаков – Так отправляйтесь же к Колоссу, не дайте ему очнутся. Если надо добейте! Но не допустите, чтобы он восстал вновь. Вперёд, вперёд, скорее же! А вы – ловкие херувимы, поднимите святых существ на бой с нечистью, пусть собирают войска, настала пора очистить земли Среднего мира от скверны!

В Верхнем мире началась суматоха, ангелы получили приказы и теперь никто из жителей небес не мог фланировать на крыльях веры аль перьевых, все они были заняты и напряжены как пружины. В Нижнем мире так же было неспокойно; графы платили Атланту бешеную дань, а тот позволял им (как и было обговорено) выводить определённое количество грешников в Средний мир. И всё бы ничего, вот только это "определённое количество" имело свойство накапливаться, тем самым, как бы обходя законы и давние договорённости; вскоре в Генбурге стало не продохнуть от смрада сгнивших тел. Впрочем, мы скоро сами станем свидетелями этого явления…

***

Существам не чужда жалость. Вы можете не знать лежащего в гробу, проходя мимо похоронной процессии, однако наблюдая за плачущей вдовушкой, её детьми, мы надеемся читатель испытал бы чувство названное состраданием. Вот и Курьёз сейчас испытывал нечто подобное, бережно собирая ладони павшей oves на груди и закрывая той веки; судя по глазам, перед смертью она испытала сильный шок.

– Ты знал её? – послышался баритон одного из авантюристов позади, то был felis.

– Да.

И сколько сожалений было в этом «Да». Две жалких буквы, не способные удержать ураган эмоций, бушующий в сердце aries. Он протёр глаза тыльной стороной ладони, будто бы в них попала соринка, а после поднялся и с сокрушённым видом поплёлся вперёд.

– Уже скоро – сказал vir, принимая на себе взгляд новоиспечённых товарищей.

А те отмывались от склизкой массы, сидя подле ручейка. Никто из них не мог заглянуть в душу Курьёза, понять отчего молодой герой такой удручённый, что же сделало его таким серьёзным и в то же время задумчивым. И мы наверняка не знаем, лишь можем строить догадки: возможно дело в давнем обещании погибшей oves; быть может его занимают мысли о собственной беспомощности перед ликом смерти? Гадать об этом означало бы тратить время, а такую роскошь, мы себе позволить не можем. Не потому что презираем длительные задушевные монологи, перетекающие в громкие выводы. Отнюдь. Герои были готовы продолжить путь, и мы двигаемся за ними следом.

Как и было задумано, Курьёз двигался первым; поступь его потеряла силу. За ним направлялись: Крузана, Ричи, Бэм, Ина, Клаус; рядом двигалась свита Марко, бранясь на тяжесть ноши. Corvus вновь подставил плечо помощи нуждающемуся Бенджи, помогая тому миновать опасный подъём; Соня закрывала цепочку идущих. В скором времени они добрались до поляны усеянной десятком разнообразных цветов; их лепестки способны вскружить голову, хороводом ярких красок.

– Это «Поля трав», – пояснил aries – здесь шаманы собирают ингредиенты для настоев.

Не мудрено, что Ина решила сделать венок; её натура тянулась к красоте. И что эта была за красота! Истинная услада для очей! Бенджамин глядел на её новый головной убор, замечал стебельки застрявшие в пучине тёмных локонов, переходящих в хвост. Она обернулась и кажется выстрела невидимой стрелой в сердце felisa; улыбка девушки позволила отвлечься от боли. Возможно герой, как это обычно бывает, стал бы придумывать продолжение этого мимолётного романса, однако его прервал Марко, как и в прошлый раз начиная диалог:

– Что за чудные места. Ты погляди Бенджамин! Пожалуй единственная радость авантюриста – это подобные дороги: чистые, светлые, по-райскому невинные! Наш новый друг упоминал шаманов, могу поспорить на стакан пива, что здешние мудрецы опекают это место как собственное дитя.

– Возможно – сконфуженно ответил выходец из дюн, совершенно не желая поддерживать inanis sermo.

– Подумать только… Где-то здесь находится тот самый, легендарный, не побоюсь этого слова – мифический! – Колос, чьё сердце скоро будет у нас на руках. А с ним… Хо-хо, будь у меня такие артефакты, я может быть и не женился бы никогда. Моя жена, чтобы ты знал, удивительная женщина! Она способна создать мутагенный отвар.

– Мутагенный отвар?

– Да, так она его называет. Он укрепляет созданные гены, и даёт возможность проявится спящим.

– Не совсем понимаю…

– Тогда слушай, мой юный герой. Каждое существо имеет гены, верно?

– Да.

– После мутационного взрыва некоторые person мутировали.

– Так и было.

– Эти мутации зачастую плохо уживаются с генами homo, поэтому отсюда и вытекает не слишком…презентабельный вид некоторых индивидов. Но кроме этого, существуют, так называемые "спящие гены", название которых говорит само за себя.

– Не совсем понимаю – Бенджамина увлекла эта странная тема, ведь не так давно ему пришлось защищать свою жизнь, в вопросе связанным с генной инженерией – Но ведь наше поколение имеет закреплённый генокод, времена мутационного "мусора" прошли.

– Верно. Но, как это обычно бывает, всегда есть одно «но».

И на этом моменте Марко замолчал, ускорив шаг и не позволяя свите олухов опрокинуть его дорогой сердцу меч. Увидев, как ладонь corvus ложится на рукоять клинка, Бенджамина будто бы окатило ледяной водой; он начал понимать. Невероятная сила, готовы поспорить такие же рефлексы, безумные с точки зрения логики прыжки – всё это мутации, те самые спящие, ноне же проснувшиеся в теле авантюриста! Вот только был ли заведён этот разговор намеренно или это всего лишь пустая болтовня?

– Он много знает о мутациях. Наверняка существо учёное – резюмировала Соня и Бенджи не оставалось ничего, кроме как согласится с напарницей; они догнали соратников.

Солнце устало работать, потому намеревалось скрыться на покой; наступил вечер. К этому времени авантюристы приняли решения устроить привал и если верить словам Курьёза, то он будет последним перед встречей с неизбежным. Местом для отдыха выбрали небольшую чащу. Перед тем как разводить костёр, выставили четвёрку дозорных по всем сторонам света, чтобы ни один страховидл незаметно не подошёл. Следом стали трапезничать и мочить горло; усталость брала верх.

Сидя у огня, грея руки и поджаривая снедь разговор зашёл о Колоссе и том, как они намереваются выполнить данную им миссию. Инициатором его стал Ричи, чей рот, как помнит читатель, затыкается лишь во время сна, еды или по принуждению. Сейчас монолог vir имел широкую публику:

– Добраться до Колосса не составит труда. Но что мы будем делать дальше? Как нам сделать операцию и изъять орган из тела гиганта? Допустим мы сделаем это с помощью грубой силы, но при таком решение не повредим ли мы его внутренности? Если повредим, то будут ли они пригодны, а если не будут пригодны, можем ли мы считать, что наша миссия по спасению товарища обречена на провал? Да и что мы вообще ищем? Может барона удовлетворит волос из его ноздри? Что если…

– Всё равно, – сказала Крузана, зло жуя кусок сыра – Если барончику угодно, пусть сам идёт и добывает. А чуть что претензии все к нему – женщина кивком головы указала на Марко – мы лишь меч в дурных руках. Как бы то ни было, как вернёмся в Генбург, тут же пошуруем за Иосифом. Если у барона есть яйца, он сдержит своё слово.

– Странно слышать подобное от существа, делающего работу спустя рукава. Крузана, ты сама только что призналась в нежелании выполнять волю нанимателя. И как же ты это назовёшь? – Спрашивал Марко, сидя напротив давней соратницы; между пальцев его плясал нож.

– Я назову это использованием других для достижений своих целей.

– А как по мне это честный уговор. Твои молодцы сожгли одну четверть Генбурга и за это никто из вас не лишился головы. Напротив. Власти пошли вам на уступок и теперь мы имеем счастье дышать свежем воздух. За это, они потребовали всего-ничего: добыть сердце давно мёртвого страховидла, пусть и немного большого. Ну? Ты не станешь отвечать мне Крузана? – Марко выждал паузу, как бы подзадоривая бывшую соратницу – Право, время идёт, а твой нрав – не больше чем детские повадки, не меняется.

Только женщина хотела ответить, вернуть "доброе" слово, да объяснить как обстоят дела, но ей помешала тряска; обильный листопад накрыл героев, деревья содрогнулись перед дрожью земли. А после Бэм указал вверх, на небольшой просвет в массивных кронах и авантюристы сумели разглядеть нечто высокое, уходящее к облакам, будто бы прогоняющее закат, желая накрыться одеялом сумерек. Они были шокированы происходящим, но ещё больший страх пришёл, когда это нечто опустилось на землю в нескольких ярдах от них; послышался ужасно громкий хлопок, казалось его сила была способна расколоть планету точно орех. Вновь земля ушла из-под ног, большинство завалилось на спину, некоторые схватились за деревья.

– Исполин очнулся – сказал Курьёз; герои ошеломлённо принимали судьбу.

Легенда о Колоссе

Какое счастье быть ангелом! Как хорошо жить в Верхнем мире, наслаждаясь благоухающими садами, принимать ванны в горячих источниках, пить лучшее вино! Да простят нам жители Небес сей рассказ, ибо он будет всецело сосредоточен на одной фигуре, неком Маиле – одном из сильнейших серафимов Райских угодий. Он принимал участия во многих спецоперациях в землях Среднего мира. Иногда против демонов, а порою его клинок поднимался и на существ, к его чести заметим всегда грешных.

Этого мужчину можно было узнать без труда. Он как бы выделялся из толпы, но не своим сиянием, а наоборот, серостью; при взгляде на него ощущалось беспокойство, будто бы нечто грызёт его изнутри, мешает радоваться жизни отдаваясь наслаждению в садах и тренировать новоприбывших херувимов, чтобы однажды те заняли его место. Всё это он если и делал, то с большой неохотой, но не по причине каких бы то ни было обид, а из-за тех самых воспоминаний пиявками присосавшимися к сердцу, о которых пойдёт речь далее; но перед этим следует воссоздать портрет героя наших строк.

Маил был похож на выжатый лимон, будто бы олицетворял старость; но в то же время angelici faciem мог дать фору любому небесному неофиту. Он часто выпивал; его предпочтением был сидр. Если бы читатель захотел узнать мужчину из толпы, в таком случае нам бы пришлось описать его следующим образом: густые брови, подобно двум колосьям пшена закрывающие глаза цвета зелени; мускулистые икры, накаченные бицепсы и лысая голова; правую руку охватывают чернильные узоры. Вот каким был Маил и все вышеизложенные черты внешности, он получил за время службы; лишь брови достались ему от отца.

Многие спрашивали его <<Да что же с тобой такое Маил? Никак ты болен!. Но разве эти несчастные по незнанию, святые по делам, души могут что-либо понимать? Нет, конечно нет; они не знают, что такое жертвы, им невдомёк как выглядит первозданный ужас, тянущий из своей утробы лапы, желающий завлечь тебя в беспробудную тьму. Они не знают, а мы знаем, потому как слышали эту историю и готовы рассказать её. Пожалуй название она будет иметь "Жертвы Колоса" или же "Тысяча ангелов склоняющих головы". Из наших рассуждений читатель уже мог догадаться, о чём пойдёт речь, наша же задача лишь ширить его догадки до образующегося вывода.

Случилось это до сотворения Генбурга, до возведения первого дома в Лутергоге, после всплеска мутаций; это случилось очень давно. В тот час Адам сказал: <<Немедля отправляйтесь в Средний мир!. Следуя приказу, небесное войско вторглось в земли существ, которые на тот момент были выжжены войной, и раздавлены лапами Колосcа. А тот буянил, давил, прыгал, бегал и резвился точно дитя. Но вот только его игры отнимали жизни; такого ангелы допустить не могли.

Тогда армия Верхнего мира пришпорила лошадей, обнажила сталь и стали они кружиться вокруг гигантского исполина, тыкать его со всевозможных сторон, пытаться сокрушить посредством ловушек; всё было тщетно. Бой продолжался неопределённое количество времени, но когда было принято решение о котором речь пойдут чуть позже, из нескольких сотен ангелов, в живых остались лишь два десятка; их противник буйствовал, ран на его теле не оказалось.

Маил не помнит кто предложил смелый план, кто решился на дерзкий ход. И тогда серафимы решили объединить свои силы, вверить всё своё могущество в руки нашему герою и с помощью этой необузданной силы, энергии не поддающейся описанию, он сумел пробить плоть Колосса, оказался у него внутри, прямо у сердца. Там он увидел тело, вернее будет сказать субъект который был подвешен за цепи сделанные из плоти; в животе его находилась сердцевина всего этого кошмара. И тогда он воскликнул:

– Нет! Нет не нужно этого делать серафим. Я вдоволь наигрался, а ты потерял всех, кого знал. Хватит, довольно этого фарса. Я устал и хочу отдыхать, устал и поэтому мне сонливо. Давай договоримся, обменяемся соглашениями.

Не став слушать злой язык Маил замахнулся копьём, следом ещё раз и ещё. Он бил всё, что попадалось под руку и фонтан крови окропил и без того замаранные доспех, волосы, лицо. Лишь сердце заключённое в животе загадочного субъекта продолжало мерно биться. Казалось его защищает нечто невидимое, будто бы стена скрывающаяся от очей. Со временем, с очень большим промежутком времени, ангел принял предложение демона, и звучало оно так:

– Я отправляюсь на отдых, буду спать. Это займёт много лет, очень много веков. Возможно когда я проснусь ты уже лишишься крыльев и отправишься…куда ты вы там отправляетесь после второй кончины? Неважно. Прощай серафим, ты сильный воин и достойный собеседник, пусть и голоса твоего я не слышал, но решение твоё уважаю.

С этими словами громадное тело рухнуло на землю, а Маил обнаружил на своей руке, от запястья до предплечья, чернильные узоры – это демон связал с ним уговор, подписал контракт. И что ему оставалось делать? Попробовать ударить ещё раз, взять так сказать хитростью? Во-первых, это могло иметь дурные последствия для него, ведь нарушения контракта влечёт за собой труднопредсказуемые итог; во-вторых он имел все шансы разбудить исполина, тем самым продолжив его "игры" в Среднем мире. И тогда он использовал остатки сил и на последнем дыхании разрезал плоть Колоса, открыв себе выход наружу. После отправился на небеса, где всё рассказал Адаму и стал пить, очень часто пить сидр и думать: было ли выбранное решение верным?