Текст книги "Свежий дым (СИ)"

Автор книги: Оуэн Баркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

  Свежий дым

   «Предзнаменований не существует. Природа не посылает нам вестников – для этого она слишком мудра или слишком безжалостна».

   Оскар Уайльд

  Пенным фонтаном изверглось шампанское из тёмно-зелёной бутылки, и подставленные к горлышку хрустальные бокалы наполнились шипучей белоснежной «лавой», которая бурлила и вздымалась вверх, переливаясь через края и стекая по стеклянным стенкам снаружи. Под громкие возгласы, под смех и мелодичный звон хрусталя, мы выпили «За встречу друзей!». Можно было считать – начало вечеринке положено. Как всегда.

  Как всегда, мы каждый год с друзьями выбираем свободный уик-энд и собираемся. Встречаемся обычно у меня дома. Почему у меня? Да потому что я единственный, кто не покинул родные края. Остальные разъехались кто куда по стране. А я остался в Бей-Сити, штат Мичиган. В этом городе прошло наше детство, школьные годы и ранняя юность. Мы все учились в одной школе, а потом в одном колледже. Теперь, благодаря тому, что встречи проходят в моём доме, у друзей есть возможность лишний раз приехать в родные края, навестить город своего детства, а заодно и своих оставшихся здесь родственников. К тому же, я живу в прекрасном месте, в Аплин Бич, в собственном доме, расположенном на берегу Гурона. Из окон моего коттеджа открывается прекрасный вид на залив Сагино; до его берега рукой подать. Ну чем не романтическое место для встречи с друзьями детства.

  В этот год мы собрались в 24-ый раз. А начало было положено через год после выпускного бала. После этого собираться всем вместе вошло у нас в традицию. Где бы кто не находился, что бы не делал и чем бы занят не был, на «встречу друзей» каждый приезжает обязательно. Это закон. Тем более, дата всегда оговаривается заранее (иногда даже на самой вечеринке).

  Нас, друзей, пятеро. Было шестеро, но, увы, моя супруга шесть лет назад отошла в мир иной. Стефани банально ушла из жизни: умерла от какой-то малоизвестной заразы, которой нахлебалась, купаясь в озере, – какая только гадость не сливается в Гурон и Великие Озёра из многочисленных фабрик и заводов. Теперь нас – пятеро.

  Меня зовут Стив. Мои друзья, это: Мелани и Ричи, Нона и Ронни – обе пары семейные, они знают друг друга с детства. Мелани и Ричи сейчас живут в Прайнвилле, штат Орегон; Нона и Ронни в Алегзандрии, штат Луизиана. Мы все знакомы ещё со средней школы, и моя Стефани тоже училась вместе с нами, только в другом классе. Так что, все шестеро мы дружим давно. И даже три наши свадьбы мы отпраздновали в один день. Для такого торжества пришлось арендовать в Сагино самый просторный ресторан на целые сутки. Громкая свадьба была, весёлая.

  Когда мы распили первую бутылку шампанского, Рони для женщин откупорил вторую бутылку игристого, а мы, мужчины, перешли на более серьёзные, ковбойские напитки: на виски, и на грог (тоже с виски). Так вчера начинался наш вечер: весело, с ностальгическими воспоминаниями о прошлом, приятными впечатлениями от настоящем и светлыми мечтами о будущем. Впрочем, как это обычно и происходило в прошлые разы.

  В прошлые – да. Но не в этот раз. Вчера всё пошло не так.

  Первой почувствовала недомогание Мелани.

  Из статьи «Уолл-Стрит Джорнэл», апрель 26, 1970:

  «Движение „консервационистов“ возникло как движение ещё во второй половине 19 века, когда Соединённые Штаты пребывали в сравнительно лучшем положении в отношении экологической чистоты воздушного и водного пространства, нежели сегодня. Недолго подсчитать, и даже просто представить, насколько в то время меньше находилось в нашей стране фабрик, заводов...»

  После душещипательного, и как всегда затяжного, второго тоста, произнесённого красноречивым Ричи, мы только пригубили бокалы, как вдруг Мелани поперхнулась и закашлялась. Потом тяжело задышала, принялась хватать ртом воздух, ощупывая рукой горло и грудь, и, теряя сознание, стала медленно соскальзывать со стула, опускаясь под стол. Ни у кого не вызвало сомнений, что происходит с Мелани.

  Мы знали симптомы этой новоявленной болезни, которую медики нарекли как «синдром НЧВ» (синдром Нехватки Чистого Воздуха); и были хорошо осведомлены, благодаря телевидению, о способах оказания первой помощи при таких ситуациях: пятиминутные ролики прерывают трансляции чуть ли не по два раза в час, в которых заботливое министерство здравоохранения, в лице какой-нибудь разукрашенной медсестры-фотомодели, обучает население правилам первичной помощи при так называемом «отсутствии свежести» и в случае интоксикации в следствие употребления продуктов, поражённых грязной водопроводной водой. Теперь, вставая по утрам, мы не спешим взглянуть на термометр, чтобы узнать температуру на улице, – нынче, каждый человек смотрит первым делом на прибор, установленный в каждом доме, и проверяет показания уровня загрязнения воздуха как внутри помещения, так и снаружи: на электронном табло высвечиваются две цифры, показывающие индекс засорения атмосферы на данную минуту и содержание в его составе в процентном соотношении диоксид азота, фенола, формальдегида и бензапирена.

  Из истории мировых экологических катастроф:

  "Лондонский смог 1952 года.

  5 декабря 1952 года Лондон окутал едкий смог, который развеялся только к 9 декабря. Поначалу людей это не насторожило, так как для этих мест туман не редкость. Но позже медицинские исследования выявили смертоносный характер бедствия. Во время антициклона, принесшего холодную и безветренную погоду, загрязняющие вещества – в основном уголь – собрались над городом, образовав толстый слой смога.

  За это время от острого бронхита скончались 3500-4000 человек, в основном пожилые люди и дети".

  Респиратор Мелани не помог – она оставалась без чувств. Рони перенёс её на диван, а Ричи ушёл к своей машине: забрать из багажника кислородные маски и баллончики с кислородом. Я закрыл все форточки в доме («Действие номер 1»), следуя «Инструкции по оказанию первой помощи при синдроме НСВ», и тоже отправился в кладовую за противогазами. По пути ещё раз проверил показания прибора – всё было в норме: воздух в доме, как и снаружи, был свеж и чист, как никогда. Хотя в последние недели формальдегид и диоксид азота часто превышали норму, что заметно ощущалось при дыхании, особенно по вечерам в рабочие дни. Но, несмотря на то, что на данный момент внутри дома присутствовал необычно чистый воздух, тяжесть при дыхании всё равно ощущалась. Возможно, это какие-то другие опасные примеси находились в атмосфере. Ведь что ни день, на планете появляются какие-нибудь новые опасные вещества.

  Досадно, конечно, что «программа Коллинза-Франка» не до конца доработана, – а ведь какая была величайшая задумка. Похоже, проект по ликвидации экокатастрофы Земли, направленный на полную консервацию отходов, применение пылеосадительных камер и циклонов для защиты атмосферы от аэрозольных и газовых выбросов, – по-видимому, он дал сбой. А сколько лет ушло на её разработку и внедрение, сколько денег потрачено на осуществление этой проекта! Проку, получается, – никакого. Выходит, напрасно удлиняли все в мире заводские трубы и «надевали» на них громоздкие очистные колпаки-циклоны, если мы по-прежнему дышим чёрт знает чем. Неужели так и останутся стоять «мёртвым грузом» – вечными памятники истории, символизирующими последнюю отчаянную попытку человечества спасти мир от экологической катастрофы – все эти гигантские сооружения вокруг промышленных районов городов.

  Утром, когда мои друзья приехали, мы все вместе гуляли по пляжу, но никакого удовольствия от прогулки никто из нас не получил: его подпортил гнилостный запах, исходящий от множества мёртвой рыбы, которую озеро выбросило на берег. Эта картина поразила моих друзей (я-то к этому уже привык). Вода в озере выглядела чистой, – сомнений не вызывало то, что «программа» работает, так как ежедневные результаты анализов санитарно-эпидемиологических служб города убедительно говорили об отличном состоянии как водоёмов, так и воздуха (результаты экспертиз можно легко узнать на сайте). Это раньше, примерно года два назад, такое зрелище было привычным. Но сейчас, когда программа в действии, когда все в мире заводские и фабричные выбросы в атмосферу проходят тщательную фильтрацию, когда для очистки сточных вод применяются новейшие биофильтры, – такая картина, увы, выглядит ужасающей и не вселяет никакой надежды на улучшение экологической обстановки.

  – А вчера что произошло! Читали? – вспомнил Рон. – На восточное побережье Африки вынесло миллионы мёртвой рыбы. И знаете какой в основном вид преобладал? Не поверите – акулы. А ведь это самые древние морские обитатели, которые сумели сохранить себя на протяжении миллионов лет, несмотря на катаклизмы.

  – И это в то время, когда под «экоколпаками» находятся все самые опасные заводы и предприятия, – добавил Ричи.

  Мы разом повернулись и посмотрели на столб дыма, извергающийся на полуторатысячефутовой высоте из горловины заводской трубы на окраине Алпина. Над крышами корпусов предприятия кружили стаи ворон, до нас доносилось их возмущённое карканье.

  Из истории мировых экологических катастроф:

  "Канадская экологическая катастрофа.

  Это случилось в Канаде, в провинции Онтарио. Это загрязнение окружающей природной среды произошло в 1970 году. Основным загрязняющим веществом была ртуть, которая попадала в природные системы по причине незаконного выброса промышленным объектом Dryden Chemikal Company.

  В результате электрохимического производства хлора, которое сопровождалось сбросами химических отходов, содержащих ртуть, пострадали индейцы, проживающие на территории Онтарио. Считается, что неврологическое заболевание, которому подверглись общины индейцев, возникало в результате употребления в пищу рыбы, заражённой ртутью. Данное заболевание называли Минимата, потому что синдром был похож на случившееся ранее отравление в японском городе Минимата..."

  Мелани не помогали ни респираторы, ни противогазы («Действие номер 2» подразумевало применить их). Она хотя и пришла в себя, но продолжала задыхаться. На всякий случай я включил регенератор кислорода, несмотря на то, что прибор показывал отличное состояние атмосферы.

  Вскоре и Нона плохо себя почувствовала. А спустя полчаса мы все ощутили кислородное голодание. Воздух становился каким-то плотным и тяжёлым; приходилось делать глубокий вдох, чтобы наполнить им лёгкие в достаточным количестве. Ощущение подобное тому, когда находишься в подземном бункере на глубине ста пятидесяти футов.

  Итак, «Действие номер 1» и «Действие номер 2» не работали.

  Уже темнело. Ни о какой вечеринке, естественно, не могло идти и речи. Все мы были удручены происходящим и расстроены. Не понятно было, что происходит с воздухом, который стремительно наполнялся каким-то удушающим газом.

  Конечно же, каждый из нас знал с детства об экологических проблемах – все мы выросли в эпоху экологического кризиса, начало которого датируется 19 веком, временем возникновения промышленного производства. Мы дети того времени, когда в школе одним из основных предметов являлась не только инвайроментальная социология, но и такая дисциплина, как медицина экологических катастроф, на уроках которых мы выполняли практические упражнения, отрабатывая навыки оказания первой помощи при отравлении водой или воздухом. Не нам рассказывать про симптомы «НЧВ» и как с ними бороться, применяя специальные приборы и препараты. В последние годы любой грамотный и уважающий своё здоровье человек может – и должен! иначе в некоторых случаях страховка не будет выплачена – свободно приобрести их в любой аптеке. Если вы загремите с синдромом «НЧВ» на больничную койку, и окажется, что вы не использовали в доме установку для очистки воздуха, «предлагаемую» заботливым государством ради вашего же здоровья (всего-то за пару тысяч зелёных), – вам удвоят стоимость лечения и впихнут аппарат втридорога. Сегодня он как огнетушитель, которой на всякий пожарный случай, как говорится, должен находиться в каждом помещении. Сейчас с этими нанотехнологическими штучками проблем нет – в продаже есть всё. Производство фильтров, спецпротивогазов и респираторов, системных установок регенерации кислорода для малых помещений, – чего только не напридумывали за последние десятилетия, лишь бы не менять саму технологию, не переходить на более экологически чистое и безотходное производство. Конечно же, легче водрузить колпак на заводскую трубу и обязать каждого жителя купить такой же, только мини, и нацепить его на вытяжную трубу собственного дома, чем навсегда закрыть вредное производство или переходить на альтернативное топливо и энергию.

  Печально и то, что все эти новшества не приносят ожидаемого положительного результата. С января прошлого года весь мир отказался от двигателей на жидком топливе, – все автомобильные заводы перешли на выпуск электромобилей (ну, кроме пары заводов, насколько мне известно, которые продолжают выпускать дизельные движки для внутреннего рынка в Китае). Дизельные двигатели применяются только на спец– и сельхозтехнике. Городской воздух стал в два раза чище, по сравнению с прошлым веком. Возродили, наконец-то, полуразрушенный Детройт, вернули в город жизнь: автозаводы заработали вновь, как четыре века назад. Но только теперь все предприятия окружены пылеуловителями и оснащены трубами, высотой в небоскрёб. Смог исчез. Давно, кстати, не замечаю ту знаменитую дымку над промышленными районами крупных городов, которая окутывала их ещё недавно. Казалось бы, чистота восстанавливается, но...

  Но, однако, рыба по-прежнему дохнет, и...

  И почему-то Мелани снова потеряла сознание.

  Из газеты «Нью Рипаблик» от 23 августа 1967 года:

  "Граждане США!

  Присоединяйтесь к молодёжно-студенческому общенациональному движению в защиту окружающей среды. Сегодня нельзя закрывать глаза на то, что уничтожаются леса, истребляются редкие виды животных, загрязняется атмосфера и водные ресурсы..."

  Сомнений не оставалось – воздух отравлен чем-то незнакомым. Мы надели противогазы.

  Наша первичная помощь ничем не помогла Мелани, и было решено, что врачи ей помогут существеннее – «Действие номер 3». Я набрал номер окружной больницы в Бей-Сити, но никто не поднял трубку. Оставив телефон на автодозвоне, мы с Ричи перенесли Мелани в джип, на котором они приехали. Когда спустя пять минут из больницы так никто и не ответил, Ричи сам повёз её туда, пообещав нам позвонить сразу, как только Мелани осмотрят доктора.

  Они уехали.

  Как обещал, Ричи так и не сообщил нам о том, как они доехали. Я до сих пор ничего не знаю про них.

  Из истории мировых экологических катастроф:

  «3 декабря 1984 года в Индии, в городе Бхопал, произошла техногенная катастрофа. Причины не установлены до сих пор. С одного из заводов было выброшено в атмосферу около 42 тонн ядовитых паров метилизоцианата. Сразу погибли 3 тысячи человек. Ещё 15 тысяч – в последующие годы».

  Прошёл час, как Ричи уехал в больницу. Все наши попытки дозвониться ему были тщетны – городская и мобильная телефонные сети были отключены. Телевидение прекратило вещание. Я поспешил в кабинет к компьютеру, надеялся, что в интернете прочитаю последние новости и узнаю, что происходит в нашей местности (а может и не только в нашей, а и во всём штате). Не дай бог, конечно, но не исключено, что где-то произошла серьёзная авария на каком-нибудь химическом заводе, а мы и не знаем об этом; или произошла утечка отравляющих веществ на одном из предприятий Детройта.

  Компьютер медленно загружался, и каково же было моё разочарование, когда на экране монитора я прочитал «Нет соединения интернета!»

  Пришло осознание: в мире произошло что-то плохое...

  Из истории мировых экологических катастроф.

  "25 марта 1989 года у берегов Аляски произошла авария, нанёсшая наибольший ущерб этому побережью. Танкер «Эксон Вальдез» 24 марта 1989 года налетел на Блайт-риф. В воду вылилось, по официальным данным, около 40 миллионов литров нефти. Защитники природы с этой цифрой не согласны.

  В результате этой катастрофы пострадало около 1700 миль побережья".

  В моё сердце закрался страх – точно такой же, какой я испытывал в больничной палате, когда умирала Стефани: страх перед будущим, в котором не будет рядом самого дорогого и близкого человека.

  Об отсутствии интернет-связи я сообщил друзьям. Но они уже знали об этом: Ронни хотел позвонить в Луизиану детям, но не получилось. Нона надела противогаз и в сопровождении Рони вышла на веранду. Я последовал за ними.

  – Досадно-то как, – под маской голос Ноны был приглушённым, – такой вечер испортили. – Она имела в виду правительство и промышленных магнатов.

  – Да уж, такого ещё не хватало, – высказал досаду Ронни, – вместо праздника залечь в больницу. И всё из-за этого воздуха. Грёбаные заводы!

  Со стороны Бей-Сити слышался вой сирен медицинских и пожарных машин.

  – Началось, – сказал я и подкурил сигарету.

  – Стив, ты ещё и куришь, – Ронни – ярый противник курения – сделал мне замечание. – И так дышать нечем, а ты ещё и травишь себя. Пожалей свои лёгкие.

  – Да ладно, – отмахнулся я и отошёл в сторону, чтобы табачный дым не попадал им в лица, – и так дышим непонятно чем. Больше вреда в воздухе, чем в сигаретах.

  – Да уж, к сожалению это так, – согласилась Нона.

  Уже стемнело, и с озера повеяло прохладой. Мы вернулись в дом. Я нажал клавишу выключателя, чтобы зажечь люстру, но электричества не оказалось. Некоторое время мы стояли в полутьме в тревожном молчании, глядя на чёрные силуэты друг на друга. Ни у кого не было, по-видимому, ни слов, ни каких-то предположений по поводу происходящего, хотя каждый из нас понимал, учитывая «молчание» Ричи, уехавшего в больницу, и события, предшествующие этому, что грядёт невидимая – пока ещё невидимая – беда.

  Из истории мировых экологических катастроф.

  «13 ноября 2002 года произошла крупная морская экологическая катастрофа у берегов Европы, возле Галиссии, Испания. Взорвался „Престиж“ – однокорпусный танкер, плавающий под багамским флагом. В течение недели из танкера вытекало около 1000 тонн нефти в сутки. 19 ноября 2002 года „Престиж“ раскололся на две части и затонул в 130 милях от Галиссии. В море вылилось более 20 миллионов галлонов нефти».

  За час до полуночи Нона внезапно сорвала с головы противогаз. Как пойманная рыба она, глотая ртом воздух, закатила глаза и потеряла сознание. Удушливый воздух нагрянул так неожиданно, словно его ветром занесло в дом. Ронни пытался привести жену в чувства, распыляя над её лицом баллон с кислородом; теребил её щёки, без конца прощупывая пульс, плакал и тоже задыхался и кашлял. Я испугался и от паники ничего не соображал. Принялся в темноте метаться по комнатам, пытаясь понять происходящее. Когда почувствовал одышку, выбежал на веранду. Закурил. Уже плевать было на табачный дым – и так всё плохо.

  Вдали, со стороны пляжа, слышался звон колокольчика, а в окрестностях – шум автомобильных моторов; отовсюду доносился запах костров; между деревьев мелькали отсветы огней самодельных факелов; люди в панике покидали жилища, плакали дети. Мои соседи, спешно запрыгнув в машины, семьями покинули свои жилища.

  И тут я впервые за вечер почувствовал (заметил) кое-какое различие: на улице дышать было чуть легче, чем в помещении. Разницы почти никакой, совсем на чуть-чуть, но значительно легче. Странно: казалось бы, всё должно быть наоборот: ведь это с улицы в помещение поступает загрязнённый воздух; а внутри дома, который к тому же ещё и наглухо закрыт и в котором включён регенератор воздуха, а на лицах надеты респираторы, – должно быть намного свежее, чем снаружи. На улице же создавалось такое ощущение, будто воздух отравлен не полностью, а местами. Попадаешь в зону мёртвого участка – тебе нечем дышать; выходишь из этой области – становится легче.

  Со стороны палисадника послышался шорох и сдержанный кашель: в темноте кто-то продирался сквозь кусты шиповника. Через мгновение передо мной появились два испуганных мальчика лет десяти. Они остановились, заметив меня. Страх в их глазах сменился выражением горя. Лица блестели от испарины. Мы некоторое время, молча, смотрели друг на друга, пока один из мальчиков не спросил меня:

  – Вы не видели нашу маму?

  Я ничего не ответил, не желая разочаровывать их.

  – Она сказала, что пошла на пляж.

  Второй парень захныкал, и они убежали в сторону залива, растворившись в темноте. Я ещё некоторое время слышал, как они кашляли, и почему-то вспомнил о том, что кислородное голодание мозга притупляет память (это из «Инструкции по оказанию первой помощи»).

  Из истории мировых экологических катастроф:

  «18 апреля 2013 года в американском городе Уэст, штат Техас, на заводе удобрений произошёл мощный взрыв. 100 зданий в округе разрушились, в том числе школа и дом престарелых. В результате аварии погибли 15 человек, раненных около 200. Сам городок стал похож на зону военных действий или на съёмочную площадку очередного фильма про Терминатора. Изначально на заводе произошёл пожар, а взрыв случился в тот момент, когда пожарные пытались справиться с огнём. По меньшей мере 11 пожарных погибло. Взрыв был такой силы, что Геологическая служба США зафиксировала колебания почвы магнитудой 2,1. Власти объявили эвакуацию жителей. Над городом была введена бесполётная зона на высоте до 1 мили.»

  – Раньше хоть респиратор помогал, – на веранду вышел Рон, – а сейчас от него никакого толку.

  – На улице легче, – сказал я ему в ответ и предложил перевести Нону на веранду.

  Он отказался: – Не ощущаю разницы. Пусть будет там. Я распылил баллон кислорода в комнате, вроде стало лучше. Её знобит. Пойду к ней, Стив. Если так будет продолжаться, надо что-то делать.

  – Рони, я поеду в город, – предупредил я. – Вы оставайтесь, а я за помощью. Постарайтесь продержаться полчаса.

  Перед тем как закрыть за собой входную дверь, друг оглянулся на меня, и в его глазах я прочитал безнадёжность – точно такую же, какая была в глазах Стефани, тогда, в больничной палате за неделю до её смерти.

  Я хотел было пойти к машине, но странный звон и чьё-то неразборчивое бормотание в темноте, заглушаемое шелестом волн, заострили моё внимание: кто-то медленно брёл вдоль берега. Я остался на веранде, чтобы посмотреть, кто это. Человек, который шёл в темноте, явно никуда не спешил и, по-видимому, не испытывал симптомов «НСВ»: он что-то, похожее на молитву, бубнил себе под нос. Сразу две мысли пришли мне в голову: либо этот тип сумасшедший, либо (вспомнились картины средневековья второго тысячелетия) прокажённый. Печальный звук колокольчика, привязанного или к шее, или к посоху, обозначал каждый шаг странника. Двоякие чувства овладели мной, и оба противоположные: тревожность и в тоже время умиротворённость; бродяга этот – то ли к добру, то ли к несчастью.

  Наконец, появился чёрный силуэт, и я расслышал слова, что он говорил. Человек был похож на монаха. Он медленно шёл по пляжу, одетый в чёрную рясу с широким капюшоном, наполовину скрывающим его верхнюю часть лица, и вторил одно и то же:

  – ... спасёт этот мир. Только она, ибо Господь ниспослал нам её, дабы уразумели мы, неразумные, как никчёмны перед силой его, перед добротой его. И да возблагодарим же мы всевышнего милосердного за спасение наше... за чудо им подаренное нам, ради продления жизни человеческой...

  Монах, поравнявшись с моим домом, остановился. Чёрная дыра капюшона повернулась в мою сторону – он смотрел на меня. Но я его лица не видел. Одной рукой он и в самом деле держал посох, на конце которого болтался колокольчик, а другой придерживал прямоугольный чёрный ящик, висящий на перекинутых через шею ремнях.

  Монах направился в мою сторону.

  – ... ибо коптилка спасёт мир, и жизнь на земле продолжится... только она, о, чудо господне, вернёт нашему разуму прежнюю трезвость...

  Из новостей BBC, Mashable, 22 апреля 2017 года.

  «Марш учёных» – первый в истории, который совпал с Днём Земли. Его цель – обратить внимание общественности на состояние окружающей среды.

  Учёные проводили акцию протеста в сотнях городов мира. Главная акция намечена на субботу. Как заявили организаторы протеста, она не будет направлена против президента Трампа, хотя само движение возникло как реакция на действия его администрации. Трамп неоднократно заявлял, что не верит в глобальное потепление и считает его обманом.

  Его взгляды вызвали тревогу в научном сообществе в связи с тем, что сомнению подвергаются обоснованные научные данные".

  – ...коптилка, мир спасёт коптилка... Кому коптилку? – продолжал изливаться незнакомец.

  Всё происходящее мне казалось мистикой, а скиталец в рясе с капюшоном – символом Смерти, только с посохом вместо косы.

  – Хорошая, новая коптилка... кому коптилку? Ибо нет иного спасения, кроме священного дыма господня...

  Я решил, что он сумасшедший, ну явно ненормальный. Из короткой трубы, торчащей из крышки ящика, который висел у него на животе, небольшой струйкой выходил дым. По-видимому, это и была та самая коптилка, о которой он говорит, как о спасительной. Я пришёл в ярость: и эту коптящую штуковину он, умалишённый, тащит прямо к моему дому!?

  – Послушай, дружище, – крикнул я ему, – не стоит подходить ко мне со своей коптильней! Дышать и так нечем, а ты ещё со своим дымом...

  – Купите коптилку, избавьте себя от погибели, – Он будто не слышал меня, продолжал приближаться к террасе, – ибо спасение ваше в руках ваших, в которые Господь наш всемилостивый вложил чудо чудное, от беды исцеляющее...

  – Не приближайся, слышишь! – Я не на шутку разозлился, мне не нравился этот монах, или кто он там на самом деле.

  Может он и впрямь, прокажённый какой, сбежавший из лепрозория?

  – Убирайся отсюда! – приказал я ему. – Иди куда шёл. Ты что, совсем спятил? Убирайся со своей коптилкой!

  Монах остановился, и теперь я мог видеть большую часть его лица под капюшоном. Это был старик с седой бородой – старец. Он завёл руку за спину и извлёк из рюкзака, висящего на спине, пригоршню чего-то, что затем высыпал, открыв сбоку створку, внутрь ящика. Коптилка запыхтела, изрыгая клубы грязно-серого дыма, затрещала; из трубы полетели оранжевые искры. Запах гари, подхваченный порывами ветра, достиг моего носа. Тут моему терпению наступил предел. Ронни, видимо услышав голоса, вышел из дома.

  – Коптилка спасёт мир, только коптилка, ибо священный дым господень избавит мир от погибели... Купите...

  – Пошёл вон, мать твою! – крикнул Ронни, спустился с веранды и быстрым шагом направился к старику. – Ты что, совсем с катушек съехал! Тут дышать нечем... А ну давай, туши свою коробку... – Рон толкнул кулаком старца в грудь – тот начал заваливаться назад. Но друг остановил падение, удерживая его за ремни коптильни. – Дай свою коробку!

  Он скинул с его шеи ремень и отбросил коптилку в сторону: та заискрилась, зачихала клубами дыма, дверца зольника открылась, и раскалённые угли выкатились на песок. Рони хотел было ещё раз ударить старика, но ограничился толчком в грудь, от которого ряженый монах попятился назад и упал.

  – Проваливай, старче, прошу тебя по-хорошему, иначе ей-богу поколочу. – Затем Ронни поднял коптилку и, отворачиваясь от дыма, отнёс её к берегу и закинул как можно дальше в воду. Та наполовину затонула и зашипела, выпуская пар, как паровоз.

  Из истории мировых экологических катастроф:

  "Норвежское море, 9 октября 2043 года. Неполадки с электричеством на плавучей нефтяной платформе обесточили внешнее освещение. Сухогруз, следовавший в российский порт Мурманск из Канады, столкнулся с платформой. В результате аварии произошёл разрыв нефтепровода, возгорание и взрыв. Корабль от полученных пробоин спустя сутки затонул. Два члена экипажа сухогруза пропали без вести. Нефть в открытое море вытекала из скважины в течении двух суток, пока пожар не был потушен. Всего погибло 58 человек.

  Нефтяное пятно имело размер, равный территории Португалии. Десятки миллионов различных видов рыб погибли, сотни китов были выброшены на берега Шпицбергена, Гренландии и Норвегии".

  Старик поднялся, опираясь на посох, отряхнулся и направился к заливу; вошёл по колено в воду, поднял затопленную коптилку и слил воду из корпуса. Вернувшись на берег, он повесил её обратно на шею и побрёл, как ни в чём не бывало, вдоль берега на север, в сторону устья реки Кавколин, продолжая свои причитания: – Неразумие наше, прости нам, Господи, прости нам грехи наши...

  Мы молча смотрели ему вслед. Вскоре старец растворился в темноте; и только тревожный звон колокольчика ещё долго слышался в ночи, пока не утонул в тоскливой музыке приливных волн Гурона.

  – Стив, посмотри туда. – Рони развернулся и указал на юг: там, за домом над горизонтом пылало оранжевое небо. – Никак полыхает Детройт, мать его.

  Похоже, он был прав, такое зарево мог вызвать только крупный пожар в Детройте. А он в ста милях от нас! Что могло вызвать такой пожарище? Не оттуда ли ветер несёт отраву?

  Рони вернулся к Ноне. Я надел противогаз, завёл в гараже машину и поехал в Бей Сити. То, что происходило в моём городке, было больше похоже на фантастический фильм. Паника и удушье вывело людей на улицу. Кто-то сидел, задыхаясь, кто-то лежал на земле и бился в конвульсиях; некоторые люди просто хаотично бегали вслепую, как будто искали участок пространства с чистым воздухом. Несчастные натыкались друг на друга, на фонарные столбы, ограды; падали в изнеможении и умирали. По мере продвижения, свет фар моего пикапа выхватывал из темноты лежащих на дороге мёртвых животных: собак, кошек грызунов. Приходилось с трудом объезжать их трупы. Гибель настигала всех: и птиц, и даже живучих крыс, которые зигзагами бегали в агонии, с визгом натыкаясь друг на друга.

  Чувствовалось удушье. Противогаз только затруднял дыхание. Пришлось снять его и закинуть на заднее сиденье. Чем дальше я ехал, тем меньше попадались люди – живые люди. Дороги были загромождены машинами с умершими внутри людьми.

  Я спрашивал себя: куда я еду? что хочу узнать? А главное – у кого узнавать? У кого просить помощи, если все сами ищут её.

  За сто ярдов до перекрёстка Паттерсон-роуд и Уайлдер-роуд, напротив стоянки для автодомов, я остановился – закружилась голова. Дальний свет встречной машины, появившейся впереди, ослепил меня, и я даже не успел не то что среагировать, а даже понять, что происходит, как в мой пикап врезался джип. Не пристёгнутый ремнями безопасности я по инерции подался сначала назад, а потом вперёд, ударившись головой о лобовое стекло.