Текст книги "Джамайка"

Автор книги: Орсон Скотт Кард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

А что произойдет с мамой и Гэном, если он будет бездействовать?

– Кто ваш хозяин? – властно спросил Джам.

– Так я тебе и сказал! – скорчил гримасу Лодон.

– Тогда я спрошу у Гэна.

– Да, да, у Гэна… Спрашивай сколько угодно. – Теперь учитель откровенно насмехался. – Если бы он это знал, как считаешь, ослабил бы свою защиту? Ничего ты не добьешься, сопляк.

– Зато я знаю, что вы тоже ничего не знаете. Если разобраться, вы знаете даже меньше, чем ничего, потому что ваши знания в основном ошибочны.

– Да наш малютка, как я погляжу, совсем сдурел от гордости за свою магию. Думаешь, ты один такой? Обнаруживший вдруг, что обладает тем, чего больше нет ни у кого? Узнавший, что в его руках опасное оружие, и вообразивший себя неуязвимым? Но посмотри на своего брата, и ты поймешь, чего стоит такая неуязвимость!

– Нет, я не думаю, что сильнее всех, – ответил Джам. – Просто я сильнее, чем вы.

– Но тот, кому я служу, все же сильнее. Тебе никогда не сравняться с ним. И каждое слово, произнесенное тобой, каждый толчок, для которого ты используешь магию, привлекают его внимание. Внимание, которого на самом деле ты хотел бы избежать.

– Нет! На самом деле я хочу его привлечь! – воскликнул Джам. – Я хочу, чтобы император прибыл сюда! Я хочу, чтобы император рассудил нас! – Откуда взялась эта идея? Гэн? Может, это Гэн подсказал? – Вы скажете императору, кто ваш хозяин, за что он искалечил моего брата и как использует вас, чтобы красть силу у детей.

– Я же говорил тебе, что мы собираем силу для императора!

– Так пусть он появится, и я отдам ему камень!

– Значит, он у тебя?

– Да! – сверкнул глазами Джам.

– Это все, что я хотел услышать. – Лодон поднялся на ноги и медленно пошел к мальчику.

Джам толкнул магией, но учитель даже не замедлил движения.

– Я чувствую твои слабые потуги, ребенок. Мне было легко притворяться, будто ты сильнее меня. Но с таким же успехом ты мог стрелять из водяного пистолета. – Лодон протянул руку и сжал горло Джама. – Где он? Не в голове, это точно. Хотя меня это не остановило бы. Твоя голова принадлежит моему господину точно так же, как и все остальное.

– Вашему господину не принадлежит ничего! – закричал Джам. – Все принадлежит императору!

Ну, по крайней мере, так должно быть, если устройство общества магов как-то напоминает феодальное.

– Думаешь, императору есть дело до того, что с тобой происходит? – Лодон провел пальцем от горла Джама через грудь и остановился у самого сердца. – Какая рука? – Потом его палец двинулся к правой руке мальчика. – Теперь я верну камень. Спасибо.

– Нет, не вернете, – ответил Джам и ударил коленом в пах учителю.

– Ой-ой-ой… – с издевкой произнес тот.

– Я должен был догадаться, – вздохнул Джам. – Яйца вы тоже отдали своему господину.

– Разожми кулак.

– Сами разжимайте.

– Могу даже разрезать.

Лодон вынул из кармана острый осколок обсидиана и занес над кистью мальчика.

Вот и получается, что вся бравада Джама закончилась ничем. Существует сила, способная спасти его – или уничтожить, – но как ее призвать? Да, он выяснил, что есть некий обладатель императорского титула, но и только. Или не только? У мальчика как будто забрезжила догадка.

Отшатнувшись от Лодона, он толкнул его из последних сил.

– Я призываю императора воздуха! Пусть явится и рассудит нас!

Толчок оказался гораздо сильнее, чем Джам рассчитывал, – Лодон отлетел, ударился о забор и упал на грядку с огурцами.

– О, мой господин! – взвыл он, умоляюще простирая руки.

Но нет, вовсе не сила Джама отбросила учителя, а внешняя магия. И это была не магия императора, которого мальчик призывал.

Он обернулся и увидел маму, застывшую у черного хода.

– Да по какому праву вы сюда вторглись? – возмущенно обратилась она к Лодону.

– Камень у него, – прохрипел учитель. – Я же говорил, что у него.

– Я знала бы! Думаете, у него может быть что-то, о чем я не знаю?

– Он спрятал камень. Он может сопротивляться. У него есть сила.

– Нет у него никакой силы. Я что же, не способна разобраться с собственным сыном?

Голова у Джама пошла кругом. Неужели и его родная мать – враг?

– Нет, дитя мое, – сказала мама. – Этот человек – дурак. Ему нечего тут делать.

– Ты все знаешь, – заключил Джам. – И о камне, который накапливает силу, и о том, что Гэн заколдован.

– Я знаю одно, мой мальчик. Ты в одних трусах стоишь посреди огорода, а учитель валяется в огурцах. Для меня этого достаточно, чтобы вызвать полицию.

– Кое-кого уже вызвали, – вмешался Лодон.

– По-вашему, он захочет тратить впустую свое время?

– Вы все еще преданы ему? – сурово спросил Лодон. – Я так и не уговорил вас нарушить клятву?

– Заткнитесь! – рявкнула мама. – Никому не нужна ваша болтовня.

Джам обернулся посмотреть, как подействуют на Лодона эти слова, но с удивлением обнаружил, что у преподавателя химии нет рта. Только гладкая кожа от носа до подбородка.

Мама наставила палец на Джама:

– Иди в дом, мой мальчик.

– Он хотел меня резать вот этим. – Джам показал осколок обсидиана.

– Это слишком опасная игрушка. Отдай ее мне. – Она протянула руку.

– Опасная для меня, мама, или для тебя?

– Иди в дом.

– Так это ты заточила Гэна в его теле? Это ты превратила его в овощ?

– В болтливый овощ, если судить по твоей осведомленности. Джамайка, не зли меня. Мы сейчас в одном шаге от ссоры.

– Я еще не слышал ответа.

– Ну прямо как в телесериале! Нет, дорогой, я не причинила вреда Гэну. Но даже если бы я это сделала, разве призналась бы тебе? Так зачем задавать вопрос, на который можно получить только один ответ, и не обязательно правдивый?

– Значит, ты притворялась все время? Эти твои слезы у постели Гэна…

– Притворялась? Гэн – мой сын. Он навеки в моем сердце. Будь уверен, зла ему я никогда не пожелаю.

– А я не уверен, – ответил Джам. – Я теперь ни в чем не уверен. Ни в ком, кого знал до сих пор. И ни в чем, что видел раньше.

– В моей любви сомневаться не нужно.

– Ты хозяйка Лодона?

– Джам, я ничья не хозяйка.

– Гэн лежит в постели. Он не способен шевелиться, даже говорить не может.

– И это самая большая трагедия в моей жизни! – Мама сорвалась на крик. – Ты хочешь обвинить меня в его болезни?

Вокруг туловища Джама сомкнулись чужие руки.

– Я поймал его, госпожа! – воскликнул Лодон.

Джам яростно оттолкнул его и неожиданно оказался на свободе. Оглянувшись, он увидел поверженного на траву Лодона.

– Приехали! – вздохнула мама. – Разве я не учила тебя хорошим манерам?

– Я вот что хочу знать: у папы была сила? Мы все волшебники?

– Ты не волшебник, твой отец не волшебник, а вот Гэн… был волшебником раньше.

– Но, мама, если ты обладаешь такой мощью, почему не исцелила Гэна?

– Исцелять его? Он сам выбрал свою судьбу.

– Выбрал?!

– Он был не слишком послушным сыном.

– А я? – спросил Джам.

– Лучшего мальчика, чем ты, и желать нельзя.

– Это если я соглашусь отдать тебе камень?

– Ах, Джамайка, дитя мое! – Она опечалилась. – Ты тоже хочешь стать непослушным?

– А именно так было с папой? Он стал непослушным?

– Твой отец – животное, которое нельзя даже подпускать к детям. Да и к взрослым тоже. А теперь подойди и разожми кулак.

– Камня не видно…

– Просто разожми кулак, чтобы я сама убедилась, что его не видно.

Джам шагнул к ней, протягивая раскрытую ладонь.

– Не пытайся обмануть меня, Джамайка, – возмутилась мама. – Где он?

– Прячется в руке.

– Нет, не верю. – Мама прижала ухо к груди мальчика. – О, детка… Зачем ты это сделал?

– Что?

– Проглотил его.

– Я не глотал.

– Я заберу его у тебя. Любым способом. – Мама протянула руку к Лодону и в следующий миг сжала обсидиановый нож. Заговорила настолько тихо, что Джам не мог различить отдельных слов. Обсидиановое лезвие потянулось к груди мальчика. – Он скрывается в сердце. Но я его получу.

– Ты хочешь убить меня, мама? – спросил Джам.

– Моей вины тут нет, – ответила она. – Ты мог бы отдать камень добровольно, а теперь придется резать.

– Я не управляю им.

– Нет, – грустно сказала мама. – Я так не думаю.

Обсидиан стремительно рванулся к ребрам.

Но на коже Джама не осталось и следа.

– Не нужно магического сопротивления, – сказала она. – Твой отец уже пробовал. Ну и где он теперь?

– Но ему не так плохо, как Гэну…

– Он не был настолько же опасен. Гэну я верила, пока он не вступил в открытое противоборство со мной. А теперь перестань сопротивляться.

– Это отталкивание, – возразил Джам. – Оно действует само по себе.

– Ничего. С твоим отталкиванием мы как-нибудь справимся.

– Мы? Справляться придется без меня.

– Ты часть меня, Джам. Ты принадлежишь мне так же, как и Гэн.

– Однажды ты сказала, что я не имею права владеть игрушками, пока не научусь о них заботиться.

– Ты для меня не игрушка. Ты мой сын. Если будешь преданно служить мне, сможешь рассчитывать на хорошее отношение. Ведь я не обижала тебя до сих пор?

– До сих пор я не знал, что ты сделала с Гэном.

– Я обязана заполучить этот камень. Он мой!

– Это все, что я хотел услышать.

Оба – и Джам, и его мать – обернулись на голос. А тот принадлежал не Лодону.

Посреди двора на гравийной дорожке стоял стройный моложавый мужчина с горящим взглядом.

– Кто вы? – удивился Джам.

– Я тот, кого ты призвал, – ответил император воздуха. – Твоя мать только что заявила, что желает завладеть камнем.

– Лишь для того, чтобы передать вам! – воскликнула она, падая на колени.

– А что я с ним буду делать?

– Но как еще вы увеличите свою силу?

– Честно? – сказал император воздуха. – Вы много лет скрывали свои делишки, но должны были понимать, что рано или поздно тайное станет явным.

– Не стало бы, если б не этот мальчишка…

– На самом деле она тебе не мать, – сказал император Джаму. – Не больше, чем Гэн – твой брат. Она украла тебя так же, как до того Гэна, потому что ты обладаешь магией. Вначале она пыталась использовать силу Гэна, но он восстал и был наказан. А ты – запасной вариант. Когда она тебя похитила, Гэн уже был парализован.

– Она мне не мама?

Император воздуха плавно повел рукой, и плотина в разуме Джама рухнула. Нахлынули воспоминания о другой семье, о другом доме.

– О господи! – закричал он, увидев настоящих мать и отца, родных сестер. – Они считают меня мертвым?

– Все это неправильно! – сказала мама… нет, не мама, а миссис Фишер. – Мы же были так дружны.

– Ну да, настолько дружны, что вы были готовы вырвать его сердце, чтобы завладеть камнем, – заметил император воздуха. – А все потому, что никогда не знали, кто он на самом деле…

– Кто же он?! – воскликнула миссис Фишер.

– Все его тело – философский камень. Он собирает силу у тех, к кому прикасается. Камень притянулся к мальчику, как к магниту. И вошел в него, поскольку они имеют одну и ту же природу. Вы не сможете их разделить. И нож ваш не причинит ему вреда.

– Зачем вы так поступаете со мной! – горестно вскричала она.

– Как поступаю? – удивился император воздуха.

– Наказываете меня.

– О нет, любовь моя. Просто вы воспринимаете мои поступки как наказание. Но это потому, что вы чувствуете, что заслуживаете его.

Он протянул руку Джаму. Не говоря ни слова, тот взял императора за руку, и они вместе вошли в дом, даже не глядя на миссис Фишер.

Император подвел мальчика к постели Гэна.

– Прикоснись к парню, как делал раньше, Джамайка.

Наклонившись, Джам взял брата за руку.

Гэн тут же открыл глаза.

– Мой господин, – сказал он императору воздуха.

– Мой добрый слуга, – ответил тот. – Я скучал по тебе.

– Я ведь звал вас.

– Слишком слабо. Я не расслышал твой голос во всеобщем шуме. И лишь когда воззвал твой брат, я услыхал. У него очень громкий голос.

Джам так и не понял, подшучивают над ним или говорят искренне.

– Отправьте меня домой, – попросил Гэн.

– Попроси своего брата об исцелении.

– Я не способен никого исцелить, – покачал головой Джам.

– Ну, ты еще просто не обучен этому. Однако, если позволишь брату воспользоваться силой, которую ты накопил, он легко вылечит себя сам.

– Все, что у меня есть, – ответил мальчик, – я готов отдать ему, если это поможет.

– Ты хороший брат, – одобрил император.

Джам почувствовал покалывание, а потом прохладный поток устремился через его руку в тело Гэна. Через несколько мгновений дышать стало тяжело, как будто он бежал полчаса без остановки.

– Хватит, – сказал император. – Я разрешил тебе исцелиться, а не обрести бессмертие.

Гэн сел, свесил ноги с кровати, а потом вскочил и обнял Джама.

– Я не мог и догадываться, что в тебе таится такая мощь.

– Он собирал силу всю жизнь, – пояснил император воздуха. – Все, что попадалось ему на пути, – каждое дерево, каждая травинка, каждое животное, да любое живое существо, с которым он так или иначе соприкасался, отдавало силу. Не всю, как обычному философскому камню, а определенную долю. Эта сила концентрировалась в нем, пестуемая его терпением, мудростью и добротой.

Терпение? Мудрость? Доброта? Кажется, Джам впервые слышал подобные комплименты.

Гэн еще раз обнял его.

– Теперь мы можем уйти. Я – ко двору императора, а ты вернешься в свою настоящую семью. Но ты навсегда останешься моим братом, Джамайка.

Джам тоже крепко обнял его. И Гэн ушел. Просто исчез.

– Я отправил его домой, – сказал император. – У Гэна есть жена и дети, они тосковали по нему все эти годы.

– А что будет с мамой? Я хотел сказать, с миссис Фишер. За то, что она сделала с Гэном? Со мной? Она лишила меня даже воспоминаний о родной семье!

Император кивнул со всей серьезностью и указал на постель Гэна.

Там лежала миссис Фишер. Безвольная, но с открытыми глазами.

– Я все же отнесусь к ней добрее, чем она к Гэну, – сказал император. – Гэн не сделал никому зла, но его лишили всего, кроме самой жизни. Я оставлю ей зрение, слух и речь. Она сможет говорить. – Вдруг у кровати возник Лодон. – А вот и достойное наказание для учителя, не так ли, парень? Он будет ухаживать за ней, как ты, Джам, заботился о брате. Только ему придется выслушивать все ее жалобы. – Император повернулся к мальчику. – Скажи, Джамайка, справедливо ли я поступил?

– Это поэтично, – заметил Джам.

– Значит, я сделал все, что мог. Теперь иди домой, Джам. Ты станешь великим волшебником. Живи с добром, как жил до сих пор, и потоки силы не минуют тебя. Будешь ли ты предан мне?

Джам опустился на колени.

– Я был предан вам до того, как вы спросили.

– Коли так, дарую тебе сей край. Правь им, как прежде правила эта несчастная.

– Но я не хочу никем править.

– Чем меньше ты проявишь власти, тем счастливее будут твои подданные. Исполняй свои обязанности только тогда, когда возникнет необходимость. Думаю, ты без особых трудностей окончишь школу. Но это будет уже не «Ридль». А теперь отправляйся домой.

В тот же миг коттедж исчез, а Джам оказался на тротуаре перед домом, где провел первые двенадцать лет своей жизни. Он вспомнил, как познакомился с миссис Фишер. Она проникла в дом под видом работника службы общественного мнения, задавала родителям вопросы о предстоящих президентских выборах. Но когда в комнату вошел Джам, она встала и прикоснулась к его руке. С тех пор его память изменилась – он думал, что миссис Фишер его мать, что она растила его, а Гэн – его родной брат; он помнил тот трагический случай, когда отец ударил Гэна и повредил ему мозг. Но ничего из этого не было правдой. Ничего. Она украла его жизнь.

А сегодня император воздуха вернул ему все. И даже дал нечто большее.

Дверь отворилась. На крыльце стояла его настоящая мать.

– Майкл! – воскликнула она изумленно. – Благодарение Господу! Какое счастье! Ты здесь, мой мальчик! Ты вернулся домой!

Они кинулись навстречу друг другу и обнялись на пешеходной дорожке. Мама плакала и целовала его, и кричала всем соседям, что ее сын снова дома. А Джам – нет, Майкл! – шепотом благодарил императора воздуха.