Текст книги "Омар Хайям в русской переводной поэзии"

Автор книги: Омар Хайям

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Покорен я иль нет, тебе ведь все равно.

Пьян от грехов я, трезв от упованья,

Где ж милосердие? Я жду его давно.

(пер. Х. Манувахов) [man-0003]

Перевод очень близок к подлиннику: [org-0210]

О ты, сущность которого не познает разум,

Не нуждающийся в покорности и непокорности моей,

Я пьян от прегрешений и трезв от упования,

Все потому, что я надеюсь на твое милосердие.

Двадцать четверостиший из числа наиболее популярных напечатал в газете "Советская Аджария" в 1977–1978 годах и в журнале "Курьер ЮНЕСКО" за 1981 год Е. Ильин. Вот один из его переводов:

Приход наш и уход, какой в них, право, прок?

Основа жизни в чем – ответить кто бы смог?

И лучших из людей спалил огонь небесный -

Лишь пепел видим мы, а где хотя б дымок?

(пер. Е. Ильин) [ily-0001]

В оригинале: [org-0603]

Какая польза от нашего прихода и нашего ухода?

И где основа и уток надежд нашей жизни?

Столько голов и ног красавиц мира

Сгорают и превращаются в прах, – где же дым?

Можно выделить как весьма удачные переводы В. И. Зайцева. В интересной статье "Омар Хайям и Эдвард Фитцджеральд" Зайцев приводит в своих стихотворных переводах 29 рубаи Хайяма. При полной смысловой тождественности, эти переводы воссоздают лучшие художественные качества рубаи – динамичность и законченность поэтического высказывания. Предоставим читателю возможность судить о степени близости перевода Зайцева к тексту подлинника:

Умы мудрейшие, ученые мужи,

Познанья светочи, целители души,

Из тьмы ночной не вырвались на свет:

Свое отговорив, покоятся в тиши.

(пер. В. Зайцев) [zaj-0006]

В подлиннике: [org-0106]

Те, что достигли глубин мудрости и знаний

И в полноте совершенства стали светочами для других,

И они не смогли выбраться из этой темной ночи,

Рассказали сказку и погрузились в сон.

В сборник своих переводов "Великое древо. Поэты Востока" (М., 1984) С. Северцев включил 24 четверостишия Омара Хайяма. Длинные стихотворные строки (семистопный ямб) этих переводов отличает важное достоинство: они точно, строка за строкой воспроизводят текст оригинала, Докажем это на примере. Перевод Северцева:

Не будь беспечен: жизнь хитра, так старцы говорят,

У злого рока меч остер, будь осторожен, брат,

И если в рот тебе судьба кусок халвы положит,

Не будь поспешен, мудрый брат: в халву подмешан яд.

(пер. С. Северцев) [sev-0005]

В оригинале: [org-0461]

Будь осторожен, ибо судьба коварна,

Не будь беспечен, – меч рока остер,

Если судьба положит тебе в рот халву,

Берегись проглотить ее: к ней примешан яд!

Молодой поэт В. Микрюков опубликовал в 1984 году в газете "Ленинский путь" (Самарканд) свои первые опыты переводов Хайяма. Ц. Б. Бану в короткой заметке, сопровождающей стихи, оценивает их как обещающее начало, отмечая у переводчика тонкую интуицию в понимании стиля эпохи и искусство писать кратко и емко Вот один пример из публикации Микрюкова:

Всегда с собой сражаюсь, как мне быть?

Грехов своих чураюсь, как мне быть?

Ты, может, их простишь великодушно,

Да тем, что знаешь их, терзаюсь, как мне быть?

(пер. В. Микрюков) [mik-0006]

В оригинале: [org-0297]

Я постоянно борюсь с вожделениями, что мне делать?

Я страдаю от своих поступков, что мне делать?

Допустим, что своим великодушием ты простишь меня,

Да от стыда за содеянное, что видел ты, – что мне делать?

Заметим, подытоживая сказанное выше, что художественный перевод персидско-таджикской поэтической классики, особенно в ее малых формах, дело крайне сложное. Сравнение языка переводимой литературы с русским показывает, что фарси – язык несравненно более экономный как в конструкциях фраз, так и в длине отдельных слов. Воспроизвести всю идейно-художественную информацию, заложенную в том или ином рубаи, не поступившись ни лапидарной формой четверостишия, ни целостностью поэтического высказывания, ни его образным строем, – задача не всегда разрешимая для переводчика. В длинных подробных переводах теряется живой ритм и эстетическая энергия рубаи, коротким русским четверостишиям угрожает опасность сбиться на однолинейный плакатный лаконизм, когда исчезает бесценная игра хайямовской мысли и вся причудливость ходов, вычерчивающих его блистательные силлогизмы.

* * *

Читательский интерес к Омару Хайяму в нашей стране очень высок. К настоящему времени советскими издательствами опубликован двадцать один сборник его четверостиший в русских стихотворных переводах.

Если не считать "Строф Нирузама", представивших творчество Омара Хайяма анонимно, в переводах-вариациях, то первый сборник русских художественных переводов Хайяма выпустило издательство "Academia" в 1935 году, когда в Советском Союзе проходил III Международный конгресс по иранскому искусству и археологии. Изящная, небольшого формата книжка с титулом "Омар Хайям. Рубайат" включает 41 четверостишие в переводах О. Румера, Л, Некоры (скрытого под псевдонимом "Л. Н."), В. Тардова и К. Чайкина. Параллельно русским переводам в издании приведены в арабской графике подлинные тексты стихов. Короткая вступительная статья о поэте написана А. Болотниковым.

В последние двадцать лет книги русских художественных переводов Омара Хайяма издавались и переиздавались четырнадцать раз. В подавляющем большинстве (одиннадцать из четырнадцати) это были сборники, включающие переводы одного поэта: В. Державина (издавался шесть раз), И. Тхоржевского, Г. Плисецкого, Н. Стрижкова. Только три хайямовских сборника вышли в свет как книги избранных переводов. Они основаны на работах О. Румера, В. Державина, И. Тхоржевского, Г. Плисецкого и Н. Стрижкова.

* * *

Учет всех публиковавшихся русских стихотворных переводов Омара Хайяма, проведенный одним из авторов этих строк – А. Ш. Шахвердовым, показывает, что свыше сорока поэтов в нашей стране выступало в печати с художественными переводами этого персидскотаджикского поэта.

К настоящему времени переведено на русский язык стихами более семисот хайямовских четверостиший. Общее число русских стихотворений – переводов из Омара Хайяма превысило четыре тысячи.

Некоторые хайямовские рубаи имеют только один перевод, некоторые пять – шесть переводов, таких не менее трехсот; четверостишия, принадлежащие к группе самых популярных, насчитывают до десяти – пятнадцати стихотворных переводов.

Сколь разнообразны – иногда очень похожие, а иногда утратившие всякую общность – могут быть работы переводчиков, имевших перед собой один и тот же подлинный текст, проиллюстрируем на одном примере:

Будь весел, ибо конца страданиям не предвидится. [org-0166]

Не раз еще сойдутся в небесах светила в одном знаке зодиака,

[являя собой предопределение рока].

Кирпичи, что вылепят из твоего праха,

Вмажут в стену дома для других людей.

Это рубаи в публикациях подлинного текста имеет разночтения. Самое существенное из них: во второй строке вместо "карони ахтарон" ("сближение двух светил в одном знаке зодиака"), как в приведенном выше дословном переводе, встречается иногда "нишони ахтарон" ("следы светил").

Ниже помещено пятнадцать переводов этого четверостишия.

1. Перевод К. Герры (1901 год): [ger-0006]

Отдайся радости! Мученья будут вечны!

Сменяться будут дни: день – ночь, день – снова ночь;

Часы земные все малы и скоротечны,

И скоро ты уйдешь от нас отсюда прочь.

Смешаешься с землей, с комками липкой глины,

И кирпичи тобой замажут у печей,

И выстроят дворец, для низменной скотины,

И на закладке той наскажут ряд речей.

А дух твой, может быть, былую оболочку

Назад, к себе опять, напрасно будет звать!

Так пой же, веселись, пока дают отсрочку

И смерть еще тебя не вышла навещать.

2. Перевод В. Л. Величко (1903 год): [vel-0007]

О друг, будь весел и беспечен!

День скорби будет бесконечен -

И в сочетанье роковом,

Сойдясь на небе голубом,

Светила встретятся лучами,

Твой прах землею, кирпичами

Мгновенно станет и из них

Дворцы построят для других.

3. Перевод А. Грузинского (1931 год): [gru-0006]

Пускай сейчас твоя душа не тужит,

Ты будешь вечной мукою томим:

Кирпич из праха твоего послужит

Для выстройки домов другим.

4. Перевод О. Румера (1935 год): [rum-0202]

Пей! Будет много мук, пока твой век не прожит.

Стечение планет не раз людей встревожит;

Когда умрем, наш прах пойдет на кирпичи

И кто-нибудь себе из них хоромы сложит.

5. Перевод С. Кашеварова (1935 год): [kas-0016]

Горе беспредельное у нас впереди;

Встреча двух планет в недобрый час впереди;

Радуйся ж при жизни! После смерти у тебя -

Участь кирпича чужих террас впереди.

6. Перевод А. Старостина (1959 год): [sta-0037]

Будь весел – никогда пределу горя нет.

Планеты в небесах не раз прочертят след.

Из праха твоего налепят кирпичей,

И в стены дома их уложит твой сосед.

7. Перевод В. Державина (1965 год): [der-0137]

Будь весел! Море бедствий бесконечно,

Круговорот светил пребудет вечно.

Но завтра ты пойдешь на кирпичи

У каменщика под рукой беспечной.

8. Перевод В. Державина (1965 год): [der-0165]

Не сетуй! Не навек юдоль скорбей,

И есть в веках предел Вселенной всей.

Твой прах на кирпичи пойдет и станет

Стеною дома будущих людей.

9. Перевод Л. Пеньковского (1971 год): [pen-0005]

Будь весел, ибо скорбь земная бесконечна

И звезды на небе сходиться будут вечно.

Сам прахом станешь ты, а прах твой кирпичом,

Кирпич – стеной жилья, – не твоего, конечно!

10. Перевод Г. Плисецкого (1971 год): [pli-0381]

Веселись! Невеселые сходят с ума.

Светит вечными звездами вечная тьма.

Как привыкнуть к тому, что из мыслящей плоти

Кирпичи изготовят и сложат дома?

11. Перевод И. Стрижкова (1975 год): [str-0083]

Будь весел. Ведь невзгоды будут бесконечно

И звезды восходить на небе будут вечно.

Наш прах пойдет на кирпичи домов,

Другие смертные уложат их беспечно.

12. Перевод Е. Ильина (1977 год): [ily-0003]

Будь весел – все равно не переждать невзгоды

И в небе не собрать звезд бесконечных всходы.

А прах твой в кирпичи замесят, выйдет срок, -

В домах других людей держать поможешь своды.

13. Перевод Н. Стрижкова (1980 год): [str-0084]

Не горюй, бесконечна небес кутерьма,

День блеснет, и опять опускается тьма.

Через тысячу лет прах наш с глиной смешают,

Превратят в кирпичи и построят дома.

14. Перевод Исмаила Алиева (1982 год): [ali-0002]

Будь весел, ведь невзгодам нет конца

И вечно звездам на небе мерцать.

Умрем – и некто кирпичи из праха

Уложит в стены своего дворца.

15. Перевод Г. Семенова (1983 год): [sem-0031]

Будь беспечен – печали не будет конца!

Будут звезды на небе сиять для глупца.

Из подножного праха, что был твоим телом,

Люди слепят кирпич для постройки дворца.

Как мы видим, три перевода – No 7, 9 и 11, выполненные соответственно Державиным, Пеньковским и Стрижковым, очень похожи, они почти дословно повторяют друг друга, у них даже одни и те же рифмы: в No 7 и 11 бесконечно – вечно – беспечно, в No 9 Бесконечно – вечно – конечно. По-видимому, все три перевода сделаны с одного подстрочника, опубликованного в издания Хайяма 1959 года. Это тот случай, который можно назвать "плен подстрочника": рифма в трех приведенных выше примерах задана именно этим напечатанным дословным переводом, первая строка которого -"Будь весел, ибо невзгоды будут бесконечно...". Напротив, Плисецкий (No 10), придерживающийся творческого подхода к переводу, совсем разорвал все связи с буквальным текстом рубаи: русское четверостишие дает очень поэтичную трактовку произведению Хайяма, но несколько произвольную.

Переводческая судьба этого четверостишия Хайяма весьма показательна, можно было бы привести еще не менее трех десятков только самых длинных серий русских художественных переводов одного и того же рубаи, среди которых встречаются и первый и второй типы переводческой работы.

Это наблюдение верно для всей коллекции переводов хайямовских четверостиший русскими стихами. Огромная популярность Омара Хайяма, особенно в последние десятилетия, привела к двум нежелательным явлениям. Переводы множатся, порождаемые в значительной части опубликованным подстрочником 1959 года (в нем двести девяносто три четверостишия) без достаточного учета работы предшественников. Возникают переводы-близнецы, переводы-аналоги, однообразные и по художественной интерпретации, и даже по лексике. С другой стороны – существует уже немало повторных переводов, настолько далеко отошедших от дословного Хайяма, что они с трудом поддаются идентификации с подлинником и неправомерно получают литературное обращение, как разные, совершенно самостоятельные хайямовские стихотворения.

Вот два первоклассных перевода Хайяма:

Когда пустился в бег златой небесный свод?

Когда поглотит смерть все, что под ним живет?

На это дать ответ людской не в силах разум:

Бесчисленным векам он потеряет счет.

(пер. О. Румер) [rum-0191]

Это – перевод О. Румера. Нижеследующий перевод – Г. Плисецкого:

Круг небес ослепляет нас блеском своим.

Ни конца, ни начала его мы не зрим.

Этот круг недоступен для логики нашей,

Меркой разума нашего неизмерим.

(пер. Г. Плисецкий) [pli-0029]

Читатель вряд ли разглядит в них один и тот же текст хайямовского рубаи.

Повторные переводы включаются на правах самостоятельных стихотворений в сборники Омара Хайяма. Например, в полиграфически прекрасно выполненной книге "Омар Хайям. Рубаи", опубликованной в Ташкенте двумя изданиями, в 1977 и 1981 годах, где впервые была сделана ценная попытка отобрать лучшие из русских переводов, попало несколько десятков переводов-двойников. Есть случаи, когда одно рубаи представлено в трех переводах, приведем один из примеров:

Не прав, кто думает, что бог неумолим.

Нет, к нам он милосерд, хотя мы и грешим.

Ты в кабаке умри сегодня от горячки, -

Сей грех он через год простит костям твоим.

(пер. О. Румера) [rum-0159]

Я при жизни не в силах грехов побороть;

Над душою царит ненасытная плоть.

Но я верю в великую милость господню:

После смерти простит мои кости господь.

(пер. Н. Стрижкова) [str-0010]-1

Веселясь беззаботно, греша без конца,

Не теряю надежды на милость творца.

Снова, пьяный мертвецки, лежу под забором.

Лягу в землю – создатель простит мертвеца!

(пер. Г. Плисецкого) [pli-0373]

Любопытно отметить, что рождение двух-трех псевдосамостоятельных рубаи из одного подлинника возникает не только под пером разных переводчиков, но иногда в процессе работы одного поэта. Выше мы упоминали, что такая ошибка вкралась в собрание переводов В. Державина. Покажем это на одном примере. В хайямовском сборнике В. Державина 1965 года напечатан под No 108 перевод:

Не порочь лозы-невесты, непорочной виноградной,

Над ханжою злой насмешкой насмехайся беспощадно.

Кровь двух тысяч лицемеров ты пролей, в том нет греха,

Но, цедя вино из хума, не разлей струи отрадной! [Х-014]

(пер. В. Державин) [der-0215]

И ниже, под No 395 второй перевод того же рубаи:

Кровь влюбленных не лей, их живые сердца пожалей,

Лучше кающихся как опасных безумцев убей.

Лучше кровь этих тысяч от мира ушедших аскетов

Ты железом пролей, но ни капли вина не пролей.

(пер. В. Державин) [der-0216]

Нераспознанные переводы-двойники создают неверное представление о самом фонде хайямовских четверостиший и еще более запутывают вопрос об истинном литературном наследии Омара Хайяма.