Текст книги "Книга Вторая. Вторжение (СИ)"
Автор книги: Оля Девос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Стив облегченно улыбнулся.
– Так вот куда делся скоробиль! Теперь все становится на свои места!
Селвин растянул губы в участливой улыбке.
– Хорошо, – сказал Трэвор. – Что-нибудь придумаю!
– А чего думать? Слетай к нам, дома все равно никого нет. Если хочешь, конечно. Зато еды в холодильнике там навалом! Можешь его целиком привезти. Смотри, какой ты весь накаченный. Тебе ведь и напрягаться не придется! – и Селвин протянул Трэвору ключ. – А там нам на всех хватит. Не будем же мы вас голодом морить!
– Ты это, серьезно или как? – Стив опять стоял обескураженный. Он не мог понять, то ли Корнэй над ним издевается, то ли говорит серьезно?
– А что? Тебе слабо, что ли? – Селвин, в свою очередь, уже не мог остановиться.
Трэвор пожав плечами и так ничего не поняв, взял ключи.
– Хорошо, – сказал он, наконец. – Но только никуда без меня не уходите! Я буду минут через пятнадцать.
– Ладно, ладно, – обрадовался Селвин. – Никуда не уйдем! Можешь не спешить. И не забудь запереть все обратно! – уже вдогонку кричал он Трэвору.
Как только за охранником закрылась дверь, Селвин взглянул на часы и спросил у Энки:
– Ты как думаешь, успеет Станески вернуться?
– Не знаю, Селвин. Я, вообще, не понимаю, что ты делаешь? При всем при том, ты сказал, что Станески в ванной, а твоя мама повезла Миру на озеро, когда все в точности наоборот! Это так не логично и не рационально...
– Ты думаешь? – удивился Селвин, и ладонью растрепал и без того лохматую копну волос. – М-дя. Не рационально. Ты прав, Энки. Совершенно прав. Наверное, было бы проще просто выйти наружу и дозвониться до Бо. Но сейчас уже ничего не исправить... – Селвин смущенно улыбнулся.
– Не рационально, не логично! – так же восхищенно повторил Энки. – Так и должно быть! Этим-то и отличается человеческий ум от запрограммированного. Именно поэтому ты и изобрел свою невообразимую машину! Потому что твои идеи выплывали не из логичного построения задачи, а из спонтанного желания, поиска нестандартных вариантов, чтобы не просто выбраться с острова, я не думаю, это было главным твоим желанием, а, скорее, что бы узнать что там, за границей неизвестности. Это как раз то, чего не хватает моим людям! Вернее то, что я из них убрал. Поколение за поколением я изменял их привычки, мышление, образ жизни, так, что теперь они превратились в, так сказать, органические функционально-автоматические программы...
Их разговор прервала Кристел. Она вышла из ванной и с удивлением смотрела на Селвина, который, казалось, говорил сам с собой.
– Сынок, с тобой все в порядке? – взволнованно спросила она.
Селвин, не поняв, поднял бровь.
– Я слышала, ты с кем-то говоришь, а вокруг никого, – пояснила Кристел.
– А, ты об этом! Я говорю с Энки.
Кристел пожала плечами.
– Энки? Ты имеешь в виду ГНОММ? Мне как-то сложно воспринять Энки, как полноценного собеседника. Разве можно беседовать, к примеру... с телевизором? – она вздохнула. – С другой стороны, после вчерашних событий мне, наверное, уже ничему не следует удивляться, – констатировала она и уже совершенно другим тоном спросила: – А кто приходил? Станески?
– Нет, Трэвор. Мне удалось отправить его за едой, так что у Станески есть еще немного времени. Надеюсь, он успеет вернуться. Трэвору я сказал, что он сидит в ванной, а ты уехала с Мирой.
– Селвин, дорогой мой, тебе не кажется, что это уже немного чересчур?
– Почему? Во-первых, мы выиграем время, а во-вторых, Станески съел все, что ты привезла, так что еда нам будет кстати.
В этот момент в комнату ввалился запыхавшийся Станески и замер на пороге, увидев Кристел.
– Все нормально! – успокоил его Селвин. – Мама в курсе! Ну, рассказывай. С кем ты оставил Миру? С ней все в порядке?
– Она с Девале. Тора было бы сложнее найти. Мира еще по дороге дозвонилась до Девале, и он встретил ее прямо у входа в полевой госпиталь. А я сразу же развернулся обратно. А что Трэвор, еще не появлялся?
– С Трэвором тоже все в порядке! Он уехал за едой, – усмехнулся Селвин. – Я ему про твой завтрак нажаловался.
– Я так и знал, что ты рано или поздно упрекнешь меня этим!
– Да ладно, надо же было мне его как-то отвлечь. А про тебя я сказал, что тебя наша мама заставила помыться... чтобы не портить воздух в бункере. Окон-то нет!
Станески чуть не лопнул от злости. Лицо его побагровело, а глаза снова полезли из орбит.
– Ну ты че, Станески, не дуйся! Все же выглядело очень даже правдоподобно! Кстати, Трэвор уже скоро вернется, так что лучше иди-ка хоть голову намочи что ли. А то не похоже, что ты час в воде отмокал! Да и запашок все еще с тобой...
Станески молчал несколько долгих секунд. Слышно было, как скрипит от напряжения его мозг. Но постепенно его лицо светлело, а взгляд теплел.
– Спасибо, – буркнул он. – Не подставил!
Селвин улыбнулся.
– Так всегда пожалуйста! – ответил он все тем же издевательским тоном, а, потом, вдруг серьезно добавил: – Это тебе спасибо за Миру... Станески, а как думаешь, у нас есть шанс стать друзьями?
Станески усмехнулся.
– Ну, если ты отдашь свой скайборд моему братишке...
– Я серьезно, Станески!
– Если серьезно, то есть, – ответил он. – Думаю, тебе можно доверять. Хотя, ты все же та еще птица! – на последних словах он зашел в ванную и запер за собой дверь.
– Ты молодец, сынок, – сказала Кристел. Она немного успокоилась, услышав, что с Мирой все в порядке. – Друзья – это самое ценное в мире! Но прошу тебя, впредь будь осторожен и не поступай так безрассудно.
– Я буду, – кивнул Селвин, затем подумал и добавил: – вернее не буду.
Он в растерянности посмотрел на мать, и они засмеялись.
Минут через десять за дверями послышался странный звук.
– Я посмотрю, а вы сидите здесь, – сказал только что вышедший из ванной Аарон. Но дверь распахнулась сама и все увидели большой серебристый холодильник, вплывавший в бункер.
– Эй, Станески, ты здесь? – услышали они голос Трэвора. – Помоги-ка! Я, кажется, застрял.
Селвин тихонько прыснул от смеха, а Кристел и Аарон удивленно смотрели на двигающийся холодильник, не в силах ничего понять.
– Это что? – спросила Кристел, обращаясь непонятно к кому.
Трэвор, наконец-то, протиснул холодильник сквозь двери.
– Куда поставить-то? – спросил он, не обращая внимания на вопрос.
– Т-туда, – Кристел растерянно кивнула в направлении кухонного шкафа. – Поставь рядом.
Стив легким движением направил парящий холодильник к шкафу и красиво развернув, поставил его на пол.
– Мне вначале показалось, что ты, как обычно, издеваешься, – сказал он Селвину, тяжело выдохнув. – Ну, про холодильник. А потом я подумал: сколько вам еще здесь жить придется?! Поэтому вот, ваша мебель, – он широко улыбнулся. – Только Аарона к нему не подпускайте, а то он вмиг все опустошит!
Все удивленно переглянулись, а потом взорвались от смеха. Напряжение, летавшее в воздухе с самого утра, накалявшее и так не слишком уютную атмосферу нового жилища семейства Корнэев и их охраны, внезапно улетучилось.
– Спасибо, мой дорогой, – улыбаясь, сказала Кристел. – Тогда давайте завтракать!
– Не откажусь, – сказал Трэвор и непринужденно взялся накрывать на стол.
Непосредственность, с которой громила-охранник вдруг занялся обычными житейскими делами, ошеломила Селвина. Он ожидал увидеть в нем такого же высокомерного тупицу, как его брат Спайк, но под мышцами Стива оказалось доброе и мягкое сердце. Он больше напоминал заботливого Николая Орлова, чем своего ненормального брата. Зря, конечно, вчера ночью они с Мирой так грубили этим парням. В общем-то, они не такие уж и отстойные.
Тем временем, Стив и Кристел приготовили завтрак, и вся компания уселась за стол.
– Странно Кристел, что ты не привезла еду Селвину сама, – простодушно заметил Трэвор. – Я думал, ты из-за этого и поехала с Мирой на озеро.
Кристел почти поперхнулась кофе.
– Я, – начала она, заикаясь, – я ... наверное, я ужасная мать, – вдруг выпалила она. – Я так сильно переживала, что опоздаю к отъезду на Мерон, что даже не подумала о еде!
Селвин и Аарон облегченно переглянулись, а Трэвор продолжал, ничего не заметив:
– Да, что ты, Кристел. Я тебя понимаю! Все произошло как-то чересчур неожиданно и быстро! То мы много веков не могли вырваться отсюда, а тут в один день узнаем, что вдруг появился какой-то странный путь с острова и обратно, на Землю напали инопланетные монстры, а наш остров единственное пока безопасное место. Все это звучит как-то уж слишком! Лично у меня есть куча вопросов, только не знаю, кто бы смог на них ответить? Кругом слишком много тайн и непонятностей. А неизвестность пугает меня больше всего!
– Ты прав, Стив. Слишком много всего свалилось на наши головы всего за одну ночь! И трудно все осознать и во все поверить. Но я уверена, со временем все встанет на свои места. Конечно, теперь все будет по-другому, но это ли не то, к чему мы все стремились, с тех пор, как наш остров превратился в затерянный мир? Зато сейчас, благодаря этому, мы все еще живы!
– Да, – кивнул Трэвор. – Все будто бы перевернулась с ног на голову...
«Это точно! – подумал про себя Селвин. – Никогда бы не подумал, что буду сидеть за одним столом с кузнецами, да еще находить их приятными собеседниками». Он усмехнулся и подвинул ближе к Станески тарелку с бутербродами.
Глава 6 . Площад ь Первых Переселенце в .
Дружеский завтрак прервался сообщением от президента: он вызывал Селвина к себе. Лица Трэвора и Станески моментально превратились в беломраморные маски. Охранники вышли из-за стола и застыли рядом с выходом, ожидая своего подопечного.
Селвин, в свою очередь, заглянул за шкаф. Там он завернул портал в футболку и затолкнул ее в дальний угол кровати под матрас. Затем взял со стола ГНОММ с Энки, попрощался с Кристел, и вся компания двинулась в резиденцию президента.
Бункер, где с этого момента поселился Селвин, находился в Главном Убежище: старейшем и надежнейшем месте острова, созданным еще его устроителями. Убежище располагалось в Старом Городе на площади Первых Переселенцев, откуда, собственно, и начинался их оторвавшийся от всей действительности мир.
Четыреста лет назад в этом месте над океаном возвышался лишь скалистый берег. Дэвид и Энки решили использовать каменное основание этой части острова для создания укрытия, где в случае необходимости, люди переждали бы шторм или ураган. И вот по прошествии нескольких лет, здесь все изменилось коренным образом. Правда, если кто-то подплывал к острову, то все так же видел лишь неприступный скалистый берег. Но внутри все стало другим. Внутри скал выровняли большую площадку, превратив внутреннюю их сторону во входы-выходы для сооружений, прорубленных на десятки метров вглубь под площадкой. Подземные многоуровневые убежища соединялись между собой многочисленными тоннелями и переходами. Поэтому, в случае необходимости, здесь можно было прожить длительное время, не выходя наружу.
Входы-выходы в подземное убежище украсили оригинальными фасадами. Они были уменьшенными копиями нескольких знаменитых исторических монументов. В результате получилась полноценная площадь, окруженная необычными строениями, оригиналы которых к тому времени существовали лишь виртуально. Причем монументы не принадлежали к какому-то одному историческому периоду или событию, и разительно отличались друг от друга как стилем так и формой, но с другой стороны, их объединяла именно принадлежность к древней архитектуре.
Величественные фасады с одной стороны и неприступные скалы с обратной крепостью окружали площадь с трех сторон, защищая ее от штормов и ураганов. А с четвертой вглубь острова уходила широкая дорога, вдоль которой расположились тридцать ультрасовременных, на время создания, особнячков, с просторными садами и тропическими бассейнами. Поэтому, строгое жюри, в лице Энки и Дэвида, отобрало для участия в проекте ровно тридцать семей.
Саму площадь, поначалу, планировали лишь для совместного досуга Робинзонов. Посреди нее вырос многоступенчатый фонтан – излюбленное место игр у детей. У фонтана не было чаши, зато бьющие из под плит струи воды приносили им много веселья. Вокруг расположились открытые кафе с маленькими столиками на старинный манер и роботами-официантами, готовящими разноцветные коктейли для немногочисленных посетителей. Родители наблюдали за играми своих чад, наслаждаясь теплым днем и прохладными напитками.
Но после отделения острова, островитяне собирались на площади уже не для развлечений, а чтобы совместно решить проблемы или поделиться радостью. Подобно древним римлянам на форуме они обсуждали положение дел и планировали дальнейшую жизнь. Здесь проходили самые важные и торжественные мероприятия острова. Здесь прощались со своими друзьями и встречали новых жителей.
Подземные сооружения устроители с самого начала четко разделили по конкретному назначению. Помимо самого убежища, оснащенного всем, чтобы люди смогли укрыться в нем от непогоды на длительное время, под землей устроили библиотеку, госпиталь, складские помещения, научные лаборатории и даже игровые автоматы!, и каждой секции принадлежал свой выход-фасад. Фасад главного входа в Убежище проходил сквозь уменьшенные копии, громоздких пилонов Луксорского храма, построенном в Древнем Египте Рамсесом II. Он находился на краю площади прямо у дороги, ведущий к особнякам жителей. Именно в этом убежище, если верить истории, первые переселенцы отсиживались во время того ужасного цунами, отрезавшего остров от остального мира.
Другим фасадом, была копия главного входа в знаменитый парижский дом Инвалидов, который был построен архитектором Либералем Брюаном по распоряжению короля Людовика XIV для увеченных и состарившихся солдат. Правда на острове это был вход в Центральный Госпиталь. Вообще-то, в самом начале госпиталь был один. Вопрос о его целесообразности оказался очень непростым для устроителей, но все закончилось компромиссом. Игроки получили разрешение попробовать себя в докторской работе, но в любом случае, их должны были контролировать диагностические и исполнительные медицинские аппараты, которыми госпиталь оснастили на несколько десятков лет вперед.
Но машины, пусть даже самые лучшие и точные, не могут работать вечно, поэтому постепенно дело перешло в руки людей. Их мастерство возросло, и, в конце концов, пришел день, когда островитяне безболезненно отправили «в отставку» последнего компьютерного доктора. А затем, то там то здесь открывались медицинские пункты для быстрого оказания помощи, а еще позже они перестраивались в новые медицинские учреждения, а этот госпиталь стал Центральным. Там же находился кабинет Бодуэна Девале, как у подающего большие надежды ученого, не смотря на то, что ему было всего семнадцать.
Центральным фасадом, как раз напротив уходящей вглубь острова дороги, была репродукция беломраморного храма Артемиды, сожженного в древности тщеславным Геростратом. Фасад, возвышаясь над соседями и выделяясь обилием колонн под треугольной крышей, служил входом в библиотеку. По замыслу Дэвида Корнэя, островитяне должны были обходиться без компьютеров и рассчитывать лишь на свои умения и знания. Разумеется, заранее трудно угадать, что тебе понадобится в дальнейшем, и поэтому, чтобы никому не пришлось заново изобретать велосипед, помимо нескольких уровней встроенных серверов, заполненных всякого рода информацией; в библиотеке собрали большое количество всевозможных печатных изданий, которые хранились в надежно защищенных подземных этажах строения.
Островитяне относились к библиотеке с большим почтением, как к самой большой ценности, и не забывали пополнять ее новыми работами. Просторный холл украшали портреты первых переселенцев. Каждый из этих портретов хранил в себе не только изображение кого-то из островитян, но и определенный момент истории самого острова. Первая картина появилась здесь после гибели первого островитянина – Теодора Бэнгса. Потрясенные неожиданной трагедией островитяне повесили его портрет в самом почетном месте, как дань его героизму и, одновременно, напоминанием остальным об опасностях, грозящих выжившим.
Затем, со временем, рядом с портретом Тэодора Бэнгса один за другим появлялись портреты остальных переселенцев, волею судьбы затерянных во времени и ушедших в небытие, так и не отыскав путь домой. Их дети и внуки съезжались сюда, чтобы почтить их память, но когда население на острове выросло настолько, что паломничество к портретам становилось слишком затруднительным, их решили перенести в новое место. Так, постепенно, пришла мысль о реконструкции площади. К тому времени ученые уже научились укрощать штормы и ураганы, и вскоре позади надежных невысоких фасадов выросли серебристые столбы высоток, верхние этажи которых предназначались для парковки аэробилей и скоробилей.
Когда здания перестроили, площадь превратилось в административно-деловой центр острова. Надстройка над госпиталем стала использоваться самим же госпиталем. Новое здание над библиотекой заняли ученые, организуя там фантастические лаборатории для научных исследований и опытов. Портреты предков перенесли в пристройку над Убежищем. чтобы места хватало для всех, даже для тех, кто приезжал сюда с другой стороны острова. Для них в верхних этажах надстройки открыли гостиницу.
Портреты повесили в просторном холле, так, чтобы куда бы кто ни направлялся, обязательно бы прошел мимо нескольких портретов и организованных рядом с ними стендов с фамильными реликвиями и родословными картами. А вокруг холла, для удобства посетителей, расположились уютные кафе, рестораны, сувенирные магазины и дорогие бутики.
Селвин Корнэй, Аарон Станески и Стив Трэвор на лифте поднялись в холл с портретами. Немного странновато было видеть это место пустым. Селвин легко нашел среди них Дэвида. «Да, веселый ты был парень. С изюминкой!» – мысленно сказал он портрету, на секунду остановившись рядом. Что-то привлекло его внимание. Но что? Его схожесть с предком? Но он видел это и раньше... Одежда? В другой раз надо будет внимательнее его разглядеть. Селвину вдруг захотелось снова перечитать дневник Дэвида.
– Пошевеливайся, Корнэй, чего ты застрял? – донесся до него озабоченный голос кого-то из охранников, он даже не понял, кого именно. Селвин нехотя оторвался от портрета, и они вышли из убежища.
Здание парламента и резиденция президента расположились на противоположной Убежищу стороне площади за копией ворот храма Брихадешвара, посвященному четверорукому танцующему богу Шиве. Не удивительно, что за этим входом организаторы острова устроили игровой комплекс, а после реконструкции средние этажи высотки над фасадом занял появившийся к тому времени парламент, а на самый верх стал резиденцией президента острова.
Ребята перешли площадь и поднялись на лифте прямо в приемную Каменева.
Часть 4 . Блокада.
Глава 1 . Портрет .
В кабинет к президенту Селвин вошел один. Тот что-то сосредоточенно писал, чуть склонив голову набок. Оторвавшись от работы, Каменев кивнул, указывая Селвину на стул.
– Секунду, – сказал он. – Пока тебя ждал, решил закончить кое-какие распоряжения.
Селвин послушно сел и огляделся. Просторная комната со скучными офисными атрибутами. Стол, кресла, стулья, шкафы, какие-то зеленые кусты в горшках. Повсюду порядок и чистота. Даже на рабочем столе президента лежали лишь несколько папок, аккуратно сложенные друг на друга, да пара компьютерных экранов. Ничего интересного, если не считать двух огромных окон размером со стену. И даже не сами окна привораживали к себе взгляд, а открывающийся из них потрясающий вид на остров. Он походил на недавно виденную Селвином голографическую симуляцию острова, только здесь остров был настоящий! Площадь у подножья выглядела малюсенькой. Правда не было видно края библиотеки и с стоящего рядом с ней университета. Университет вырос из фасада первых лабораторий, оснащенных еще устроителями для всякого рода экспериментов. Когда-то очень давно островитяне учили в них своих детей, а потом основали там учебное заведение. Селвин попытался найти свой дом, дом Бо, школу... Он даже разглядел кусочек от их излюбленного плато. «Вот никогда бы не подумал, что президент при желании мог видеть наши игры!..» – пронеслось у него в голове.
– Так-так, мистер Селвин Корнэй, – сказал президент, вырывая Селвина из размышлений. – Ну и кашу ты заварил, дружище! – и не позволяя ему возразить, улыбаясь, продолжил. – Не обращай внимания, это я так, для вступления, чтобы собраться с мыслями. В ситуацию мы с тобой попали нешуточную... – он вздохнул... – И в первую очередь, я бы хотел поговорить о твоей безопасности!
Селвин разочарованно поджал губы.
– Ну... я... я могу пообещать, что больше не стану исчезать с острова. Только зачем ко мне приставили охранников? Да еще посадили в подземелье и следите за каждым моим движением! Что я, преступник что ли?
Президент пристально пронзил взглядом Селвина.
– А как же ты хочешь, чтобы я поступил? Ты у меня самая важная персона на острове! А за островом война! И я больше чем уверен, что наши спасательные операции не останутся незамеченными. А если те, кто на нас напал, узнают о существовании портала? Не думаю, что им не захочется познакомиться с тобой! Да и не только это... – Каменев махнул рукой в отчаянии. – Поэтому, лучше мы перестрахуемся, а ты посидишь под охраной! Причем, никто не имеет права знать, ни где ты находишься, ни тем более иметь с тобой какую-то связь.
Селвин, скрестив на груди руки, разглядывал плывущие по небу облака. Он с трудом сдерживался, чтобы не раскричаться, но на его лице ясно было написано, что именно он думает по этому поводу!
– Но это не значит, что ты пленник, – продолжал Каменев, прекрасно понимая состояние Селвина. – Поэтому, в твоем распоряжении скоростной аэробиль и два наших лучших охранника! Ты можешь встречаться с друзьями или делать, что-то еще, но только спонтанно, безо всякой договоренности. И, по-возможности, поменьше передвижений! Я надеюсь, ты, все таки, поймешь почему вместо награды, я запираю тебя под замок, – президент грустно улыбнулся. – Мне и самому не легко это делать. Но твоя безопасность – моя первая забота! А пока суть да дело, ты может еще что-нибудь интересное придумаешь... Кстати сказать, специально для тебя мы освободили соседнюю квартиру, чтобы перенести туда твою лабораторию. Да и вообще, ты можешь просить все, что тебе понадобится! Ты это уже заслужил! И еще последнее, – Каменев растянул губы, словно извиняясь. – Насчет твоей сестры... К сожалению, ей тоже придется ограничить свободу и оставаться с тобой в бункере. Хотя у нее есть вариант поехать с мамой на Мерон. Это было бы лучшим решением, на мой взгляд. И для Кристел, и для Миры, да и для тебя!
Президент внимательно смотрел на Селвина, внутри которого шла отчаянная борьба досадной обиды и здравого смысла. Ну какая же он важная персона? Хотя, с другой стороны, если кто-нибудь его выкрадет и станет использовать его мозги в своих целях... он никогда об этом не задумывался. Может, действительно, не рыпаться? Все равно нужно отработать последнюю идею временных пузырей. Вот и совместить приятное с полезным! Под приятным, Селвин, разумеется подразумевал исследования. Но с положением заключенного смириться было слишком сложно, и Селвину захотелось повредничать.
– Все равно, даже если я не соглашусь, вы меня заставите! – вслух произнес он, после короткой паузы. – Но вы сказали, что дадите мне все, что я захочу?
Президент, приготовившийся к долгому спору, облегченно улыбнулся и кивнул.
– Что угодно, но соблюдая условия безопасности, – на всякий случай добавил он.
– Я хочу портрет Дэвида Корнэя из Холла, – неожиданно для себя выпалил Селвин, в упор глядя на Каменева. На портрет ему было плевать, но он остро нуждался в причине поскандалить, обвинить всех вокруг во лжи и прочих грехах... Он не сомневался, что президент лишь посмеется над его желанием, и тем самым даст ему повод выпустить пар.
– Портрет? – удивленно переспросил Каменев, почти тем же насмешливым тоном, что Селвин от него и ожидал.
– Да, именно! Я хочу, что бы этот портрет висел в моем бункере! – требовательно, словно избалованный ребенок, произнес Селвин, вновь скрещивая на груди руки.
– Странное желание... – президент пожал плечами. – Но я сказал все, значит все. Тебе привезут его сегодня же и повесят, где ты захочешь.
Селвин немного растерялся. Он ждал другого ответа. Ему нужен был отказ, чтобы законно чувствовать себя несправедливо наказанным. Может отказаться? Сказать, что пошутил? Селвин покосился на президента, все так же сцепив перед собой руки. Нет, не за что! Пусть висит в бункере. Для компании!
– Спасибо, – сказал он холодно. – Я хочу перед письменным столом.
– Как пожелаешь! – улыбнулся Каменев. – Надеюсь, мы с тобой договорились?
– Будто бы у меня есть выбор! – усмехнулся Селвин.
Президент, улыбаясь, вышел из-за стола.
– Выбор есть всегда, – мягко сказал он, протягивая руку. – Но самое трудное, сделать правильный!
Они пожали друг другу руки, затем президент проводил Селвина к выходу и открыл ему дверь. Трэвор и Станески молниеносно заняли свои позиции относительно Корнэя.
– И вам ребята, – сказал Каменев, прожигая охранников тяжелым взглядом. – Я просил мистера Орлова выбрать для охраны Селвина Корнэя самых лучших ребят, коими, я ни на миг не сомневаюсь, вы и являетесь. Как вы, наверное, уже догадались, мистер Селвин Корней не обычный молодой человек, и его жизнь – это достояние всех нас. Его охрана является для нас самым наиважнейшим делом! И даже если весь мир полетит в тартарары, мистер Корнэй должен уцелеть и находиться в безопасности. Любой ценой, любыми средствами, но с ним все должно быть в порядке! Доброго дня!
Каменев кивнул, прощаясь, и закрыл за Селвином дверь, в то время, как Трэвор и Станески ошарашено смотрели на дверной проем, где только что стоял президент. Из оцепенения их выбило деликатное покашливание, раздавшееся откуда-то сбоку, и добродушный женский голос произнес:
– Мистер Каменев только имел в виду, что вам следует серьезно отнестись к вашему поручению... – все трое резко повернули головы. За столом сидела худенькая, средних лет женщина: обычно-типичная секретарша в сереньком строгом костюмчике и собранными на затылке в пучок волосами. Небольшие очки в тонкой оправе низко сидели на прямом остром носу. Можно было бы сказать, что в ней нет ничего примечательного, если бы не ее глаза. Глубокие карие глаза светились непонятным блеском с легким оттенком грусти. – Он не должен был этого говорить, – продолжала она, – потому что вы и без его слов делаете все, как надо! Он лишь хотел подчеркнуть, насколько это важно! – женщина вдруг запнулась и посмотрела на Селвина. – Для меня очень большая честь познакомиться с вами, мистер Корнэй! – ее щеки вдруг слегка порозовели, что еще больше поразило всю троицу. – Мое имя Карина. Карина Каменева, – говорила она, протягивая Селвину визитную карточку. – Это мой номер. Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь или помощь моего мужа, звоните в любое время!
– Спасибо, – польщено, но, все же, обескуражено ответил Селвин.
– Это вам спасибо, – улыбаясь, ответила Карина.
Все это выглядело по меньшей мере странно. Она сияла такой радостной улыбкой, как будто бы встретилась с небесным ангелом, а тот, в свою очередь, осыпал ее золотым дождем.
В конце концов, троица вышла из кабинета, и как только они оказались в безлюдном коридоре, Трэвор зачарованно спросил:
– Это что сейчас было, Корнэй? – и он, и Станески уставились на своего подопечного, вытаращив от удивления глаза. – На тебя всегда женщины так реагируют?
– И президенты тоже? – добавил Аарон.
– Да, есть пара приемчиков, – расправив плечи, усмехнулся Селвин. Затем его тон изменился, и он уже вполне серьезно продолжил: – Только, я уж и боюсь об этом говорить! Вы лучше спросите Ника. Пусть он вам обо всем расскажет. Не думаю, мир рухнет, если вы узнаете правду.
Глава 2 . Тайна шкафа .
Когда Селвин вернулся в убежище, Мира уже вернулась и что-то увлеченно рассказывала Кристел.
– Селвин, дорогой! Хорошо, что ты уже здесь! Хоть посидим перед отъездом все вместе! Не представляю, как я вас оставлю одних... – Кристел тяжело вздохнула и обняла сына.
– Да ладно, мам, не переживай. Ты же знаешь про «потайную дверь», – Селвин тихонько попытался увернуться от объятий. – Давай, я лучше научу тебя пользоваться порталом.
– Ой, сынок, боюсь, все это пока незаконно... но, все равно, покажи.
Селвин улыбнулся и залез под матрас.
– А ты Мир, что-то узнала? – спросил он, разворачивая футболку.
– Что-то? – почти возмущенно воскликнула она, с трудом дождавшись пока о ней вновь вспомнят. – Да ты даже представить себе не можешь, что там творится! – возбужденно затараторила она. – Эти люди! Это что-то! Но сперва про Бо. Он, действительно, придумал какое-то «волшебное» средство от ожогов. Оно «заживляет любые поврежденные органические ткани». Это он сам так выразился, – улыбка Миры сияла шире лица, а глаза блестели так, будто она сама создала это средство.
– Кажется, я уже слышал однажды о чем-то подобном... – многозначительно улыбнувшись, сказал Селвин. – Но сейчас это уже не так важно...
Мира изменилась в лице.
– Как слышал? – растерянно спросила она, хлопая ресницами. – Вы что, что-то от меня скрывали?
– Да нет, что ты, что ты! – спохватившись, улыбнулся Селвин. В свое время он поклялся не выдавать эту тайну никому и особенно Мире! – Просто Бо упоминал о своей находке как-то вскользь. Я и не думал, что она станет важным открытием. Хотя Бо – молодчина!
Мира пару секунд подозрительно смотрела на брата, но потом улыбнулась и продолжила:
– Молодчина? Не то слово, братишка! Ты даже не представляешь, как это сейчас важно! Почти все спасенные люди обожжены... И если бы не эта мазь, многих не удалось бы спасти! Жаль только, что ее все еще не хватает...
– Не волнуйся, девочка! – сказал Энки, устраиваясь на рукаве Селвина. – Скоро этого продукта будет больше. Немного терпенья!
Мира грустно улыбнулась.
– А как на счет еды? Вы не поверите! Оказывается, они не умеют жевать! Многие чуть не умерли, подавившись обычным хлебом! Они могут только пить. Энки, как такое могло случиться? – в голосе Миры звучало достаточно иронии. – Уж что-что, а жевать-то люди должны уметь!
– Не умеют жевать? – удивился Энки. – Я никогда об этом не задумывался. – Наверняка, дело в том, что, исследуя ДНК, я обнаружил, что люди изначально питаются не правильно. Если бы вы узнали, сколько лет можно добавить к человеческой жизни, если убрать все вредные элементы из рациона питания и дать индивидуально сбалансированную еду, наверняка, вы бы не задавали этот вопрос. А зубы? Они же разрушаются под воздействием различных сред во рту! Они желтеют, чернеют, гниют, в конце концов! Поэтому я постарался убрать все вкусовые особенности еды, чтобы не заострять внимание на этом процессе, а сам прием пищи не причинял бы больше вреда человеческому организму. В их одежду я встроил специальные датчики, которые определяют, какие элементы питания необходимы конкретному человеку и наилучшее время для принятия пищи. Разве я не прав?
