Текст книги "Неопределенно безумен"

Автор книги: Ольга Зима

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Ольга Зима
НЕОПРЕДЕЛЕННО БЕЗУМЕН

– Что неясно, лейтенант МакТир? – сухо произнес лорд-командующий, МакТир-старший. – «Двадцать седьмой» разбился при посадке. У нас нет ни координат, ни направления нырков! Этот ваш Эндимион[1]1
  Эндимион – спящий красавец (греч. миф.)


[Закрыть]… – махнул рукой, указывая за силовое поле, где на угольно-черном небе искрился Млечный Путь. – Да он может быть где угодно!

Дей молчал.

Изысканная в своей красоте и сложности расчета туннельная ветка сохранилась! Но без данных о планете ее нельзя было привязать ко времени и пространству.

Все твердили о новом слове в звездоплавании, о гениальности штурмана, пробившего путь от Эндимиона до Земли – и отговаривали Дея от поисков его напарника. Более того, поминали штурмана как покойника!..

Дей рассматривал белую прядь в черных волосах лорд-командующего, жесткое волевое лицо, так похожее на его собственное, и не находил возражений.

Летчики из почетного караула укоризненно молчали. Обратный полет стал легендой уже сейчас, лейтенант МакТир должен был радоваться награде и тому, что остался в живых. Дей радоваться не желал.

Низкий голос лорд-командующего вновь прокатился по залу:

– Даже если бы я дал корабль, а ты знал, куда лететь!.. Три. Месяца. Пути. Кто выдержит больше полугода в скафандре на ледяной планете без атмосферы?

– Но Бранн, возможно, мог… – забормотал Дей и сморщился от неуверенности, прозвучавшей в голосе.

Коренастый лорд-адмирал Фордгалл Форест, стоявший рядом с высоким статным лорд-командующим, неодобрительно поджал губы. А отец необоснованные аргументы не принимал во внимание никогда.

– Намерение достойное. Однако доводы не засчитаны. Лейтенант МакТир! Кругом и шагом марш! В бессрочный отпуск! И даже не вздумай подходить к кораблям!

Шеренга летчиков расступилась перед Деем. Голов не поворачивали, но провожали взглядами. То ли пилота, то ли свежеврученную звезду, блестевшую на его кителе.

Награду, которая по праву должна была принадлежать Бранну.

Штурману, не вернувшемуся на Землю, полагалась скульптура в парке славы звезднофлотцев. Вчера Дей долго и обстоятельно рассказывал сестре, в какое место могут засунуть себе эту скульптуру те, кому она нужна.

– Дей, – позвал отец через коммуникатор, пока Дей шел по длинному залу. – Ты сам все знаешь. Нет ни единого шанса. Дей, он погиб, чтобы ты жил. А ты хочешь…

– Он не погиб!

Дей все-таки громыхнул дверями, покидая торжественный зал.

* * *

Вначале они решили, что им повезло. Когда магнитное возмущение вырвало «Двадцать седьмой» из туннеля и выбросило не в глубины космоса, а к весьма неплохой планете. Зачаток азотной атмосферы, умеренная сила тяжести и полное отсутствие разумных существ – было уже невероятно много в свете новой волны терраформирования, прокатившейся по галактике.

Название «Эндимион» пришло в голову Бранну.

«Какая же снежная! Словно спит! И луны! Тут весьма особенные луны!» – он вытягивал худую шею, разглядывая в иллюминатор серебристое яблоко планеты.

Как всякие уважающие себя исследователи-разведчики, они спустились.

* * *

Дей быстро шагал вперед, прокручивая в голове оставшиеся, не слишком официальные варианты. Сестра, подхватив его под руку, пошла рядом.

– Дей, ты сделал все, что мог.

– «Я сделал все, что мог» – девиз проигравших!

– Значит, сделаем невозможное? – Гвенн улыбнулась. – «Первый» к взлету готов. После вашей истории у нас есть поляризационный щит и дубль-система с подгонкой скафандра. Встроено наскоро, испытывать на прочность рискованно…

Воздух зазвенел незаданным вопросом. Дей отрывисто кивнул, потом спохватился:

– А Финтан? Твой пилот вряд ли захочет… Да о чем ты, Гвенн? Нас четвертуют по прилету! И сожрут заживо.

– Подавятся. Финтана я беру на себя. Ты хоть примерно знаешь, куда лететь?

– Я – нет. Но очень надеюсь, есть тот, кто знает.

– Ты хочешь спереть из обломков корабля ваш бортовой компьютер? Так-так-так! Хищение государственного имущества в особо крупных размерах, угон военного корабля! – Гвенн закатила глаза. – Шикарный список прегрешений! Не хватает только кражи со взломом!

– Тебе не обязательно участв…

– Когда начинаем?

* * *

Что напарник ему попался странный, Дей понял не сразу, хотя отец огорошил его новостями после торжественной речи на выпуске из Академии.

– Завтра вы с Гвенн получите свои кораблики.

– Кораблики? – Дей уловил нюанс.

– «Первый» будет у Финтана Фореста и Гвенн, твой – «Двадцать седьмой». Лорд-адмирал ввел новые правила, – сквозь зубы выговорил отец. – Теперь близкие родственники не могут летать вместе.

– Ох… – Дей обернулся на сестру, снисходительно беседующую с довольным Финтаном, который с переменным успехом увивался вокруг нее все время их учебы. Похоже, лорд-адмирал успел сообщить сыну чудесную новость. – А Гвенн знает?

– Раз с Финтана еще не сняли скальп, то нет.

– Финтан – это хорошо, – попытался Дей разыскать в ситуации плюс, не похожий на могильный крест. – Он лучший на курсе.

– После тебя.

– А мне…

– А тебе лорд-адмирал лично нашел превосходного штурмана.

Старший Форест, сопровождающий своего сына, кинул взгляд на Дея и показал белые зубы в гримасе, напоминающей оскал.

Отец сунул Дею документы, и тот быстро перелистал бумаги своего будущего штурмана. Количество проведенных нырков поражало. Десять лет глубокого космоса! Полтора года расследований и столько же – работы штабной крысой. Как этот Бранн не умер?

– У него нет звания?! – еще больше поразился Дей. – Пап, ты мне ничего не хочешь сказать?

– Он Нимайт, – пожал плечами старший МакТир. – Особенная фамилия. Я когда-то летал с его дедом. Это было незабываемо. Ты поймешь, что…

– Что?! – раздался вопль Гвенн. – Я твой штурман?! Я налетала с Деем более тысячи часов! А ты!.. Ты считаешь это хорошей новостью?

Финтан, такой же ослепительно-рыжий, как и старший Форест, отвечал тихо и виновато. Гвенн откинула за спину длинные черные волосы, рыкнула с семейным МакТировским обаянием:

– Значит, ты рад? А о нас не подумал?! Не боишься, что я испорчу твою карьеру?

– Ну, разбирайтесь тут сами, – заторопился отец.

Вечером Дей успел покопаться в архивах. Нимайты светились призрачным упоминанием по всей истории космофлота, а самые громкие имена приходились на восстания планет. В одном из рапортов сорокалетней давности – о применении бунтовщиками незаконного оружия, уничтожении их армады и части Объединенного флота – фамилии МакТира и Нимайта стояли рядом. Больше Дей ничего не нашел и бросил безнадежную затею.

Отец был, как всегда, прав – знания о Нимайтах следовало добывать у самих Нимайтов…

Наутро Дей знакомился со своим штурманом под напряженными взглядами старших офицеров, лорд-адмирала, лорд-командующего и трех сотрудников военной полиции.

Невысокий, узкий в плечах Нимайт, не обращая ни на что внимания, подставлял солнцу некрасивое вытянутое лицо с длинным носом.

Дей пригляделся – уши у него были будто обрезаны поверху, а пегие волосы топорщились словно перья. Нашивка на плече – серо-черная птица с распахнутыми крыльями – показалась Дею смутно знакомой.

– Вороны?

– Волк, – ткнул пальцем оживший напарник в нашивку на плече Дея. Потом, бросив взгляд на свою, добавил: – Ворона, – и поднял указательный палец.

Дей вспомнил. Спешно убранные бумаги отца. «Совершенно секретно», сведения о выпуске закрыты. Транспортники, спешно уводящие людей с обреченной планеты. Гигантская воронка входа, которую невозможно придумать человеческому разуму. Тридцать корабликов, что держали туннель до последнего. «Вороны»… Их разметало по времени и пространству гравитационными волнами содрогающейся от взрыва сверхновой.

– Я не знал… Я не думал, что кто-то выжил!

– Никто и не выжил, – Бранн поднял на Дея большие печальные глаза. Оторвался от обшивки корпуса, поднял руку в приветствии странным ломаным жестом. – Штурман «Двадцать седьмого», Бранн Нимайт. Сочтен погибшим три года назад, и до сих пор пребываю в данном статусе, – завершил салют и протянул руку. – Неопределенно безумен.

– П-пилот Дей МакТир… – Дей осторожно пожал тонкую, словно птичью кисть. – Почему «неопределенно»?

Нимайт вытащил из нагрудного кармана закатанную в пластик бумагу.

– Что я определенно безумен, не удалось доказать никому.

Справка от мозгоправов вместо стандартного «полностью здоров» гласила, что у Бранна Нимайта «не выявлено отклонений от нормы».

– Штурман Бранн, я хотел бы узнать твое звание.

– Как только я его узнаю – обязательно доложу, пилот Дей.

Где-то в уголках длинных губ пряталась улыбка. Дей был очень вышколенным ныряльщиком звездных сфер и сдержал рвущийся наружу смех. Лишь поднял бровь и покосился на отца.

«Такое чудо, и все мне?»

Лорд-адмирал Фордгалл злорадно покивал, лорд-командующий многозначительно промолчал. Сотрудники военной полиции застрочили в блокнотах, а Бранн повернулся к кораблю под перекрестьем недоброжелательных взглядов. И погладил бок кораблика. Погладил с любовью – это Дей распознал без всяких справок. Тоску по высокому небу пилот понимал, страсть к полетам – разделял. Бранн уже полез в шлюз, и Дей похлопал его по вздрогнувшему плечу. Может, штурман и пилот не такие уж и разные?..

Ему показалось, будто отец кивнул, и мигнули неразличимые днем звезды.

«Двадцать седьмой» оказался обыкновенным военно-исследовательским разведчиком, но с расширенной лабораторией, где имелись даже минигенераторы пространственных туннелей.

– Моя давняя премия за расчеты, – пояснил Бранн, заметив недоуменный взгляд Дея. – Будет, чем заняться на досуге.

Пока штурман тестировал все системы, Дей увидел название промежуточной базы. Бросил досадливо:

– Четыре нырка!

Нимайт быстро менял ряд цифр на прозрачном экране. Выговорил скрипучим голосом:

– Четыре, – покосился настороженно, словно птица, ожидающая броска камня. – Если тебе очень хочется, пилот Дей.

– А если не очень?

– Если не очень, то меньше. Это задача для штурманов. Если пилот Дей не хочет терять неделю и выдержит поворот, можем обойтись одним нырком.

– С одним поворотом справится любой пилот, – хмыкнул Дей.

Циферки, словно дрессированные зверюшки, забегали, выстроились в стройные ряды и замерли.

– Мы будем первыми! – не поверил глазам МакТир.

Знакомства на этом не закончились. По экрану побежали строчки приветствия, разбавляемые аббревиатурой «ЛУГ». Напротив расчета засинели слова «Это целесообразно».

– Что это за навязчивый ЛУГ? Личный универсальный гид? – Дей покосился на Бранна.

– Лазерный убийственный гром? – отозвался тот отраженным интересом. – Был разговор о третьем члене экипажа, искусственном интеллекте…

– ИИ! ЛУГ, это же сокращение. Ты знаешь, как тебя зовут?

Корабль показался притихшим и немного враждебным. Отвечать не спешил, картинку на экране не менял. Дей попробовал еще раз:

– Что мешает тогда называть тебя Летучей уютной гостиной?

Курсор оскорбленно пропал, экран погас. Кресла дернулись, одарив Дея подзатыльником, а Бранна – шлепком по ладоням.

– Я полагаю, пилот Дей, нам следует серьезно познакомиться с нашим ЛУГом, – потер руки Нимайт.

– Я прошу прощения, ЛУГ!

– Мы оба просим прощения.

Экран так и не вспыхнул.

– Это было немного идиотски, – добавил пилот.

– Или много идиотски, – кивнул штурман.

ИИ молчал. Ну что за вредина! Дей живо представил себе экстренный запуск двигателя и старт с чистой механики. На космодроме. До ближайших кустов. Они очень быстро станут известными!

– Прости нас, ЛУГ, мы раньше никогда не общались с ИИ!

– Это так, не общались, – подтвердил Бранн.

На лобовом стекле высветилось синим: «Бортовой ИИ по имени ЛУГ! Летчик Универсального Гения. Проект в разработке, но ЛУГ будет вам отличным подспорьем! Его личность уникальна и универсальна одновременно. Обращайтесь с ним бережно и вежливо, и он ответит вам тем же! С наилучшими пожеланиями, разработчики». Потом пробежало: «Данные пилота приняты. Данные штурмана приняты. Знакомство целесообразно». И секунду спустя: «Извинения приняты».

– Э-э… Бранн, ты что-нибудь понял?

– «Двадцать седьмой» к старту готов! – отрапортовал тот. – Плановый осмотр не выявил неисправностей…

Нимайт оборвал речь, но МакТир не любил недоговоренностей:

– Штурман Бранн?..

– …заявляет: исправности выявит полет.

Дей оторопел.

– Странное выражение для ныряльщиков. Никто не любит искушать судьбу. Возможно, я должен знать что-то о штурманах?

– Лишь то, что они не сильно отличаются от людей.

Официальный, неопределенно безумный покойник был удивительно серьезен. Дей хрюкнул и уткнулся в экран. Вывел корабль на орбиту, получил подтверждение всех постов и начал прогрев ныркового носика…

Что напарник его отличается своеобразием еще и во вкусах, Дей понял за первым завтраком. Похожий на невовремя разбуженную и слегка помятую птицу, Нимайт безмятежно ел колбасу. С джемом!

МакТир уселся напротив, намазал на свою колбасу горчицу из одного лишь самоуспокоения. Нимайт посмотрел на Дея, тоже взял горчицу. И добавил ее в овсянку!

Потом все так же неторопливо посыпал сахаром помидор. Дей возопил:

– Бранн! Нет, ну ты нормальный?

Нимайт вздрогнул, приподнял указательный палец, дожевал и ушел. МакТир оторопел: обижать напарника он не собирался.

Штурман вернулся со своей форменной курткой, из кармана которой вытащил уже виденную Деем справку.

– Извини, она у меня в одном экземпляре. Во, я нормален.

Дей расхохотался.

– Да я не в том смысле, Бранн! Не в том!

На лице штурмана нарисовался намек на улыбку – и на этот раз Дей точно знал, что она там есть.

Будущее показало, что вкусовые пристрастия штурмана – единственное, с чем лейтенанту МакТиру трудно смириться, поэтому справка была пришпилена прямо посреди обеденного стола. В качестве подставки под горячее. Всем жаждущим убедиться в нормальности Бранна за пределами «Двадцать седьмого» Дей обещал сказать это лично.

Однако после учебки и общих тренировок МакТир узнал о Нимайте немногое.

Уходя в себя или обдумывая задачу, Бранн мог не услышать оклика, каверзы мог проворонить, на подколки не отвечал, да и вообще был скуп на эмоции. Волновали Нимайта лишь две вещи – собственное темное прошлое и светлое будущее Дея, которое он боялся подпортить своим присутствием. Когда Бранну бросили в лицо «А твой пилот знает, с каким омутом связался?», побледнел и отшатнулся.

– Это мой штурман, ясно? – рявкнул Дей, уцепившись за плечо Нимайта. – Я связан с ним так же, как и он – со мной! Есть вопросы к нему, значит, есть вопросы ко мне!

От них отстали. Сына лорд-командующего любили свои, уважали чужие. Тень его репутации легла и на Бранна.

Дей негодовал. Нимайт участвовал в эвакуации целой планеты и чудом выжил, а его лишили звания и полтора года мурыжили по судам и комиссиям!

Штурман виделся странным, иногда необъяснимым, но при этом последовательно логичным. Просто нужно было понять эту логику.

Дей решил реагировать на Бранна, как на нормального напарника из Академии.

Видимо, очень давно никто не относился к Бранну нормально.

Сначала Нимайт сторонился благодарности или сочувствия, словно удивляясь интересу к его точке зрения или вниманию к его трудностям. Потом привык и стал делиться чем-то сверх необходимой Дею информации, иногда – даже без дополнительных вопросов.

Дей решил, что это большой прогресс для того, кто потерял все звено в чудовищной катастрофе и предъявляет справку о вменяемости по первому намеку на ее требование.

Когда через год МакТиру подсунули документ о соответствии Бранна Нимайта должности штурмана, не колеблясь и не обращая внимания на кислую мину сотрудника военной полиции, вывел максимум из возможных баллов.

Через полтора года Бранн получил звание техника. Окончательный допуск к полетам! По невероятно радостным глазам Дей окончательно понял: полеты для Нимайта – вся его жизнь. Бранн грезил полетами, жил полетами, знал о них все и даже больше.

– Меня хотели забрать в Центр из учебки, после расчета туннеля до Кассиопеи. Заявили, что я безумец, раз отказался от работы на Земле. Видимо, так и есть.

– Это было бы целесообразно, – вякнул ЛУГ синей полоской букв, а Нимайт повернул голову от экрана к бездонной черноте за иллюминатором, утыканной искрами звезд.

Мысль о том, что Бранн – гений, возникала у Дея часто. Мысль о том, что Бранн – злой гений и угробил свое звено сознательно, не находила подтверждения. Особенно после того, как Нимайт спас Дею жизнь: его подвел собственный скафандр, нестандартные клапаны которого отличались по конструкции от учебных.

Дей валялся на полу шлюза, вдыхая сладкий воздух корабля. Спина горела, будто ее продырявили насквозь. Дей разрывался между виной и благодарностью. Дей был готов к разносу… А Бранн проскрипел:

– Я же говорил. Исправности выявит полет.

Дей смеялся за двоих и не мог остановиться, хотя шутка отзывалась болью за пострадавшей лопаткой.

Служба их летела вперед со скоростью солнечного ветра, нырковый нос «Двадцать седьмого» трудолюбиво дырявил пространство, позволяя своему экипажу исследовать галактику, разведывать планеты, составлять подробные карты, рисковать жизнями и неизменно их спасать.

* * *

Потом был вечер в честь двухлетия выпуска Дея, куда Бранна еле удалось затащить. Пилоты и штурманы общались к обоюдному удовольствию… Гвенн покинула праздник с пилотом «Двойки». Зал Академии постепенно опустел, а пьяный пилот «Первого», давно и безнадежно влюбленный Финтан, рыдал на плече у Дея:

– Почему все МакТиры такие сволочи?

– Эй-эй, Финтан, ты знаешь, что говоришь с братом Гвенн?

– Знаю, – всхлипывал Финтан. – Я думал, ты убьешь меня, и я перестану любить это заразу!..

Наконец все разошлись, и Бранн внезапно поднял тост за свое невезение.

– Я был в центре, постоянно корректируя данные. Я должен был погибнуть первым. Они умерли, мой пилот погиб, а я живой. Что я за штурман?

– Бранн, ты самый лучший на свете штурман!

– Пилот Дей, у тебя нет материала для сравнения. Учебные полеты не в счет.

– А зачем мне материал? Мне нужен мой напарник, – Дей договорил тише и потрепал пегую макушку, – который не бросил меня на растерзание космосу и сокурсникам.

– Напарники не бросают друг друга, – Бранн первый раз несмело улыбнулся. Улыбка преобразила его лицо, сложила резкие черты по-иному, будто прочертив новые пути на старых звездных картах.

Служба продолжалась. Бранн ни разу не подвел Дея, и даже ЛУГ частенько отзывался о выборе штурмана: «Это целесообразно».

Были несколько открытых ими, пригодных для жизни планет. И был Эндимион…

* * *

– План у тебя есть? – отведя Дея в сторону, прошептала Гвенн.

Дей рассказывал мрачно, но Гвенн не расстроилась: сестра не уступала ему в авантюризме, а возможно – лишь возможно! – даже превосходила.

– Знаешь, твой штурман странный, но мне он нравился. То есть, нравится! И тебе многие хотят помочь. Кое-кто обещал отвернуться… Нас пропустят на склад и к корабликам!

Улыбка Гвенн творила чудеса, и вскоре Дей нес чемоданчик, радуясь, что ЛУГ теперь компактен.

– А можно, я ему врежу? – улыбнулась Гвенн у входа в «Первый». – Давно руки чешутся!

– Ребята, бить и вязать меня не надо, – предупредил их Финтан из пилотского кресла, стоило им перешагнуть порог кабины. – Без меня вы не улетите дальше первого поста. Я тебе нужен, Гвенн! – протянул он, оборачиваясь к вошедшим.

– Да пошел ты! – привычно, хоть и немного обреченно огрызнулась сестра.

– Мы пойдем вместе, – подытожил Дей. – Вернее, полетим. К нашим многочисленным прегрешениям добавляется кража сына лорд-адмирала.

– Это не кража, это угон, – уточнил Финтан. – Корабля и меня. Я мечтал об этом, моя красотка!

Гвенн прищурилась.

– Ты иногда бываешь таким занудой!

Насколько Дей знал свою сестру, Финтан был влюблен вовсе не безнадежно.

Оскорбленная Гвенн ушла в жилой отсек перевести дух, и Форест тут же посерьезнел.

– Лейтенант МакТир, я очень надеюсь, что мы летим не напрасно.

– Надежды мало. Куда больше шансов потерять погоны. Зачем идешь на это ты?

– Иногда нужно пойти ва-банк, – шепотом ответил Финтан, покосившись на входящую Гвенн. И добавил громче: – Доставай свою ворчушку!

– ЛУГ, – Дей сканировал чемодан. – ЛУ-УГ! Ты слышишь меня?

Покореженная груда металла молчала. Финтан подключил кабели, соединяя ЛУГа «Двадцать седьмого» с сознанием корабля.

Ничего.

– Может, перезагрузка? – предложил Финтан. – Пароль бы… Двадцать седьмой? МакТир? Нимайт?

– Бранн? Дей? Волки? Полеты? – с азартом включилась Гвенн.

– Мы так можем долго перечислять!

– Попробуй «Волк и ворона», – выговорил Дей внезапно охрипшим голосом.

На экране вспыхнула синяя надпись: «Попытка стороннего доступа». Потом заморгало красным:

– Пилот Дей! Ты и на том свете никому покоя не дашь. Замените третий блок и выпустите меня из гроба!

– Я – против! – заверещал синим ИИ «Первого». – Мой корабль!

– Да подавись, – тут же высветилось красным.

– Я не могу расшифровать это слово, – возмущенно засинел ИИ «Первого». – Сам подавись. Тоже мне, герой. Человека он потерял! Ладно, волки. Доступ разрешаю.

Финтан подгонял карты, Гвенн соединяла координаты, отсчитывая парсеки в туннельном и обычном пространстве, разворачивая схему полета Дея в обратную сторону.

– Вот Эндимион! – ткнула она пальцем в центр координатной сети. – Одной проблемой меньше.

– И одной больше, – развернулся к Дею и Гвенн Финтан. – Я подал рапорт об увольнении. Отец давно зовет меня в штаб.

– Ты бросаешь меня, своего напарника?! – взвилась Гвенн.

– Я не хочу быть для тебя «просто напарником». А ты лишила меня всякой надежды!

Гвенн отвернулась, вздохнула.

– Может… я не хотела нырять на другом корабле?..

– Вы, пилот и штурман «Первого», – пробежали синие буквы по экрану. – Потом закончите вашу семейную сцену. Я вижу рапорт пилота Финтана Фореста во всеобщей сети. Уничтожить?

– Да! – в голос воскликнули Финтан и Гвенн. И переглянулись.

Они миновали первый пост. Затем – второй. Вылет раньше времени, без должной проверки… Их, и правда, не пропустили бы без Финтана. Тот ссылался на личный приказ отца, а с лорд-адмиралом не хотел связываться никто.

«Первый» вылетал из зоны досягаемости Земли, когда в коммуникаторе прозвучал голос старшего МакТира:

– Дей. Ты слышишь меня, Дей?

– Я не поверну на Землю.

– Знаю. Ты отвечаешь за всех. Звание и награду с тебя снимут по прилету. Я сам тебя выдеру! Только вернись!.. Спасти моего Нимайта мне не удалось. Может, тебе повезет больше. Не забудь захватить образцы с Эндими…

– И скажи Финтану, – прервал его развеселый голос лорд-адмирала, – если Гвенн уже не привязала моего сына к потолку и не отложила в него яйца – не знаю, как вы, МакТиры, размножаетесь – то я согласен на брак! Семейным парам теперь разрешено служить вместе, а ты, старый пе…

– Конец связи, – быстро добавил старший МакТир.

Дей сжал зубы.

«Конец связи – всегда начало чего-то нового».

* * *

Дей завороженно наблюдал за небом с поверхности планеты.

– Бранн, ты посмотри, как красиво! Зеленая луна заходит точно в центр голубой!

– Точно в центр? – голос Бранна, отошедшего на пару шагов, непривычно возвысился. – Держись, Дей!

Чудовищной силы магнитная буря ударила по электронике скафандров. Зашипела статика. Гудящая невидимая волна за их спинами пронеслась через корабль, сбила с ног… Бранн начал разбираться со шлюзовым механизмом, Дей рванулся в жилой отсек, добрался до нос-кабины и охнул.

Лаборатория требовала масштабного ремонта. Дей пробежался по всем датчикам и прикинул: пищи месяца на два, воздуха же… Спину прошило чем-то очень похожим на панику.

– Бранн, повреждены блоки обеденный и жизнеобеспечения. Репликаторы сдохли! Искусственная гравитация – в половину веса.

По внутренней связи и по корпусу донесся скрежет металла.

– Шлюз на ручном управлении. Хорошо, что я техник. Как ЛУГ?

– В порядке!

Дей судорожно проверял данные – все координаты, все летные схемы пропали. Шансы, что Эндимион станет их личной могилой, возрастали в геометрической прогрессии.

– Бранн! Навигационный блок приказал долго жить. Господа, мы в полной космической жо…

– Должен согласиться с тобой, Дей. Уж на что у меня есть опыт полета в глубокий космос… На третий раз планета нас точно убьет.

От привычно скрипучего голоса Бранна ругаться расхотелось.

– То есть еще не убила?

– Подзарядка скафандров исправна, значит, добыть воздух все еще можно. Если я смогу рассчитать обратный курс, а ты дотянешь на ручном управлении… Нужно успеть до следующего схождения лун и максимально разгрузить корабль.

Один из двух подзарядников скафандров, находившийся в шлюзе, тоже еле работал. Дей решил действовать и надеяться на лучшее.

Они выгрузили лабораторное оборудование, как сгоревшее, так исправное, но ненужное, ящики с запчастями от поврежденных блоков. Дей не насторожился, даже когда Бранн бережно упаковал нырковые микрогенераторы и вытолкнул их с корабля вместе с капсулой полевой лаборатории. Вторую оставили для отдыха от скафандра: кораблик терял атмосферу безвозвратно. ЛУГа, отделив от неработающей электроники, поселили в чемоданчике: Бранн использовал фразу Дея о вертлявости ИИ и активировал микротуннель в качестве сверхпроводника памяти.

Бранн рассчитал нырок без выхода в пространство – сломанная навигация не собиралась показывать маршруты… Дей не представлял, насколько ситуация безрадостна, пока не открыл маршрутную карту. Нырок сразу до Земли! С пятью поворотами внутри туннеля! Притом, что три – предел опытных штурманов, четыре – на грани фантастики, а больше четырех – невозможно! Не сойдет ли с ума от подобных перегрузок сам пилот?

– Бранн! Ты нужен мне в кабине! Срочно!

– Погоди, скоро луны сойдутся вновь. Надо вынести последний балласт.

Скрежет закрывшегося снаружи люка. Вой движков на разогреве. Предстартовый обратный отсчет.

– Бранн, ты что? Бранн, останови все это! Или я остановлю сам! Немедленно возвращайся!

Дей рванул штурвал, однако оставшаяся начинка вместе с предателем-ЛУГом непреклонно синели автоматическим режимом запуска.

– Я техник, Дей. Остановить что-либо невозможно. Заклинивать я тоже умею хорошо. Маршрут у тебя есть, еды и воздуха в обрез. Но хватит – на одного.

– Верни все на место! Особенно себя! Сейчас же!

– С меня достаточно смертей.

– Напарники не бросают друг друга! Ты же сам так говорил!

Дей грохнул кулаком по голой панели навигационного короба, явственно представляя спокойное лицо штурмана.

– Иногда, – тяжкий вздох, – приходится. Дей, стучи лучше по левой стороне кабины. Мягче обшивка.

– Как ты… – МакТир потряс занемевшей рукой. – Я вернусь за тобой, слышишь, Бранн? Только попробуй умереть!

Кораблик тряхнуло, двигатели взревели, связь потерялась. Дея вжало в кресло. На границе атмосферы пришел запоздалый ответ.

– Конец связи, – в ухе шипело, скрипучий голос терялся за статикой. – Конец связи – всегда начало чего-то нового…

Дей выживал все три месяца, экономя дыхание и еду. Учил ЛУГа ругаться и быть пилотом – потому что Дею, как оказалось, спать все же надо! Дей вел кораблик по небывало продолжительному туннелю, оберегая корпус от ударов о стенки, еле сдерживая уплывающее сознание… И все это время думал о Бранне. Бранне, оставшемся на Эндимионе в одном скафандре. С запасом воздуха на два дня.

Дей ворчал на своего штурмана сначала гуляя по кораблю, потом, когда уже не осталось ни еды, ни даже глотка воды, когда каждый вздох давался с трудом – в пилотском кресле. Доказывал Бранну, что они бы выжили! Они бы смогли! Вместе!

– Это было целесообразно, – однажды отозвался ЛУГ синими буквами, хотя Дей ни о чем его не спрашивал.

После четвертого поворота Дей еле очнулся от писка ЛУГа.

После пятого… Дотянул до Земли на пределе сил и со всей тяги заклиненного двигателя врезался в космодром. Дей, падая в черную беззвездную и очень одинокую пропасть, успел увидеть, как гаснут синие точки на экране.

* * *

Через долгих три месяца Дей, Гвенн и Финтан были на планете, которую Нимайт назвал Эндимионом. От лагеря-склада следов не осталось: ни тепла, ни света, ни признаков жизни.

– Дей… – Финтан вздохнул. – На многое не рассчитывай.

Гвенн обернулась от пульта и сочувственно пожала руку брата.

Щиты и дублирующие системы позволили кораблику спуститься без приключений. Магнитная волна прогудела над головами обычным ветром, никак не потревожив ни ныряльщиков, ни «Первый».

Но внизу не было ничего, кроме сугробов.

Финтан почистил площадку импульсом из пушки, и все трое пораженно уставились на выложенные цепочкой пустые ящики, уводящие к ближайшей горе.

Там они нашли пещерку, а в ней – капсулу полевой лаборатории. Дей смел черной перчаткой голубой снег со стекла. Внутри определенно был человек. Неживой, судя по тревожному морганию датчиков. МакТиру показалось, что это он лежит там – холодный и всеми позабытый.

– Дей! – будто издалека послышался голос Финтана. – Подожди отчаиваться! Нет признаков жизни, но есть завихрения времени. Его стабильности! Понимаешь, что это значит?! Он мог! Твой безумный штурман! Он сейчас ни жив, ни мертв, потому что поместил себя между четырьмя рукавами классического пространственного туннеля! Он торчит на перекрестке! Только энергия почти заканчивается.

Сердце ударило не в такт и забилось с новой силой.

Капсулу подняли на корабль и подключили к сети. Створку откинули… Казалось, Нимайт спал, но ныряльщики не решились лезть прямо в поток извивающегося пространства. Они отключили помощью двух ИИ – «Первого» и ЛУГа бывшего «Двадцать седьмого» – все четыре устья одновременно.

Когда возмущения стихли, и в капсуле остался только штурман Бранн Нимайт.

Дей МакТир откинул крышку, открутил шлем…

– Бранн! Просыпайся же, Бранн!

Бранн медленно открыл глаза. Обвел всех взглядом и улыбнулся. Дей очень постарался обнять своего штурмана аккуратно. Взлохматил пегий ежик волос.

– Я так и знал, Дей, – скрипучий шепот слышен даже на фоне радостного визга Гвенн и ликующего вопля Финтана. – Я так и знал.

– Ты знал?!

– Ты знал? – переспросил Финтан, поставив покрасневшую и смущенную Гвенн на пол.

– Я не думал, что Дей вернется. Я знал это. Дей! Не положено пилоту два раза подряд обнимать штурмана!

– А напарника – можно!

– Эта планета, и правда, Эндимион, – пробежали по экрану красные буквы. – Название целесообразно. А вы все безумцы. Я один среди вас нормален. Всех – в карантин! Боюсь заразиться!

– Я – против! – тут же мигнуло синим. – Раскомандовался! Мой корабль!

– Да подавись!