Текст книги "Пособие для юных папарацци"

Автор книги: Ольга Дзюба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ХХ.
Как войти в дом?

Не веря себе, Катя перевалилась туловищем на широкий карниз, потом осторожно подтянула ноги, повернулась и села. И только после этого посмотрела вниз.

Томка стояла, широко раскрыв глаза. Видимо, она не ожидала от Кати такого! А Варька восторженно прыгала на лужайке. Она бы и сама полезла следом, но Томка крепко держала ее за руку. На всякий случай.

Катя помахала им рукой и посмотрела на часы. Надо же, весь подъем занял минут пять. Ну, может, семь. Ничего! Вот только ноги дрожат немного. Да, для спуска надо будет что-то придумывать. И поскорее! А то придет еще эта тетка…

Девочка встала на карнизе, посмотрела на соседний двор – никого. Варькина бабушка, наверное, все еще варенье варит. И соседних домов не видно за деревьями. Вот и хорошо – значит, и ее, Катю, никто здесь не увидит.

Она повернулась и посмотрела в зарешеченное окно внутрь комнаты. Сначала ничего не было видно – в комнату попадало не так много света из-за того, что над окном нависала крыша. К тому же сама Катя загораживала часть окна. Но потом она присмотрелась и увидела: ковер на стенке, телевизор, кровать…

И тут Катя остолбенела!

На кровати лежал парень ее возраста. Девочка в первый момент перепугалась – ну вот, влипла! Сейчас поднимет крик – как же, грабителя застукал!

Но он лежал и молча смотрел на нее.

Тогда Катя подумала, что он может ей помочь. Помочь выбраться. Она махнула ему рукой и улыбнулась: мол, открой, поговорим!

Но он все еще лежал. Внезапно он, будто очнувшись, рывком приподнялся на кровати и, словно кем-то отброшенный, снова на нее упал.

Тут у Кати мелькнула мысль, что парень, возможно, лежит со сломанной ногой. Мало ли, упал прошлой ночью. Точно: решил прогуляться через окошко и свалился. Она пожалела его – лето в разгаре, а он… Но тут же девочка сообразила, что здесь что-то не так. Гипса нет, и лежит он как-то странно – одна рука над головой. Это же неудобно…

Но надо было что-то делать, не торчать же здесь, на карнизе! Катя попыталась открыть окно. Оно было тройное, Катя таких еще не видела. Довольно большое, открывается изнутри. Ручки, естественно, снаружи нет – кому она тут нужна? И наглухо закрыто. Это в такую-то жару!

Катя развела руками – мол, не получается – и машинально посмотрела на часы. Прошло еще пять минут. Минутки утекали одна за другой, и надо было что-то срочно делать.

Парень на кровати приподнялся, порывисто дернул той рукой, которая была у него над головой, и еще раз, и еще… Глаза у девочки уже немного присмотрелись, и она вдруг с ужасом увидела, что парень прикован к стенке наручниками! Он все бился, что-то пытаясь сделать, и Катя внезапно все поняла! Варя говорила, что в доме никого нет. Что здесь живет только та тетка. Значит, этого парня здесь прячут! А прошлой ночью он пытался бежать, после чего и поставили на окно решетку!

Точно! Поэтому и решетка стоит изнутри – никто снаружи сюда не полезет, а вот чтобы парень отсюда не вылез, она нужна. И наручники – на всякий случай.

Мысли у Кати мелькали быстро, неотчетливо, но, как ни странно, она все поняла. И главное, что она поняла – надо быстро вытаскивать парня отсюда!

Может, она и не права, может, этот парень – гад последний и сидит здесь за дело, но что-то в это не верилось. Какой бы он ни был, а наручниками приковывать хорошие люди пацана не станут! Теперь Катя точно знала: нечетко получившееся лицо на одном из снимков – лицо этого парня. И скорее всего из-за этого снимка, вернее из-за того, что Борис Палыч его сделал, его, Бориса Палыча, и убили. А сделал он снимок на этой даче…

На даче Сулима! Как раз в четверг здесь была вечеринка, которую он снимал, и на один снимок попал тот парень! Наверное, Блондин – один из бандитов Сулима. Все сходится.

Катя еще раз посмотрела на часы – уже семнадцать минут пятого. Надо торопиться!

Девочка сделала парню знак, чтобы тот лег и не дергался пока. Неизвестно, что он понял, но рваться перестал и замер, глядя на Катю во все глаза. Похоже, окно было с очень сильной звукоизоляцией, потому что парень, когда пытался встать, что-то говорил, но Катя ничего не слышала. Поэтому и сама ничего говорить не стала.

Она повернулась к Томке с Варькой:

– Там…

И замолчала. Тома тревожно смотрела на нее снизу. А вот что делать? Ясно – надо парня выручать. Но как? Окно не открыть. Может, входная дверь открыта? Хотя это вряд ли. А тут – решетка…

Катя снова повернулась к окну. Решетка мощная, из довольно толстых прутьев. Но если присмотреться, то видно, что она состоит из двух частей – в середине часть решетки сделана так, что ее можно открыть, как окошко. Непонятно, конечно, зачем это сделано, но это дает какой-то шанс! Причем эта часть решетки не заперта, а просто прикручена проволокой снаружи, со стороны Кати. То есть, если открыть стеклянную часть окна, то его металлическая часть откроется запросто. Но окошко не открыть…

Замкнутый круг!

И тут Катю осенило: а чего жалеть окно?! Подумаешь, стекло! Новое поставят! Тем более что его уже разбивали. А вот наручники… Посмотрела на парня – тот глядел на нее, закусив губу, и тяжело дышал. Катя испугалась – окно закрыто, все закупорено, может, ему дышать нечем?

Она опять повернулась к подружке:

– Тома, чем можно металлическую цепь перекусить? Или перепилить?

– Цепь? – растерялась Томка, а Варька сразу предложила:

– У деда есть ножовка по металлу. Пойдет?

– Неси, – кивнула Катя. – Только быстро!

Варька кивнула и умчалась. А Тома тревожно посмотрела на Катю:

– Что там?

– Проблема, – коротко ответила Катя и спохватилась: – А как вы ножовку мне добросите?

– Веревку надо, – сообразила Тома. – Я сейчас!

И тоже исчезла.

Катя посмотрела ей вслед, потом на часы – с того момента, как тетка ушла звонить, прошло уже двадцать минут. Предположим, она идет туда минут десять, обратно столько же, да там – не меньше десяти минут. Значит, десяток минут у них точно есть! Может, и больше, но на это сильно рассчитывать не надо.

Где же девчонки?!

Тут появилась Томка вместе с Варей. Сильва, дожидавшаяся их внизу у стены, радостно завиляла хвостом.

– Кать, лови! – Тома бросила подруге клубок бечевки, и Катя его поймала. Поймать – это не фокус, главное – добросить. Томка сильная, ведрами с водой тренированная. Если бы Катя была внизу, еще неизвестно, получилось бы у нее?

Но думать об этом было некогда. Катя торопливо нашла конец бечевки, намотала его на ладонь, чтобы случайно не выпустить, и сбросила клубок вниз. Он упал и на лету раскрутился. Внизу Томка привязала к свободному концу небольшую металлическую пилку и велела:

– Тяни.

Катя стала втаскивать ножовку к себе, а Томка еще раз спросила:

– Что там? – и вдруг догадалась: – Ты что, туда полезешь? Ой, Катька!

Катя закусила губу и одним махом выдернула пилку к себе. Повернулась к окну, секунду поколебалась, но увидела умоляющие глаза того парня и с размаху шарахнула железякой по стеклу. Брызнули осколки, внизу ахнула Тома, восторженно визгнула Варька, но Кате было не до того, что они сейчас думали. Ничего, увидят – поймут!

Она оббила стекло несколькими ударами. По краям остались торчать в раме несколько осколков, но они погоды не делали. Парень что-то начал говорить, его уже было слышно, но Катя нервничала, кровь стучала в ушах, а надо было еще сообразить, как открыть внутреннюю решетку, и потом главное – наручники. Так что она не могла пока разобрать ни слова.

С решеткой, как она и предполагала, справиться удалось без труда. Она действительно держалась на проволочке. Ее даже не понадобилось перепиливать – просто раскрутила – и все. Странная история. Неужели не видели, когда ставили решетку, что она на соплях держится? Разве что очень торопились, поставили первую попавшуюся и не посмотрели на нее как следует. Потом Катя открыла внутреннюю часть решетки, осторожно пролезла в комнату и посмотрела на парня.

– Она скоро придет! – взволнованно проговорил он.

– Успеем! – уверенно сказала девочка. Подошла ближе и посмотрела, что тут можно сделать. И действительно, его левая рука была прикована к металлическому кольцу в стене. Кольцо толстое, его не перепилить. Значит, надо пилить цепочку наручников.

Катя примерилась пилкой к цепочке. Решила, что цепочка пустяковая, и она с ней справится в момент. Закусила губу и храбро начала пилить. Сначала инструмент елозил по гладкой стали, потом дело вроде пошло: по крайней мере, на звене появилась царапина. Катя обрадовалась, нажала посильнее – она очень торопилась.

И тут произошла катастрофа!

Наверное, она перекосила пилку, или слишком сильно нажала, или просто эта сталь оказалась ей не по зубам, только металл крякнул, и тонкая пилка сломалась.

– Ой! – Катя растерянно посмотрела на обломки и перевела отчаянный взгляд на парня. – А теперь как?

– Ключа нет? – спокойно спросил он.

– Откуда? – она даже удивилась.

– А железка есть? – он спрашивал коротко и, на удивление, спокойно.

– Какая?

– Любая! – Все же он волновался, и от этого Катя неожиданно успокоилась сама. Она огляделась по сторонам, но ничего подходящего видно не было. Если только телевизор разобрать… Или решетку на окне.

Стоп! Решетка?

Девочка кинулась к решетке и мигом сняла с нее проволочку, которой та была «заперта». Проволока была упругая, но при этом достаточно жесткая.

– Пойдет? – вернулась Катя с ней.

Мальчик помял проволоку в руке и кивнул:

– Пойдет.

Попытался проволочкой поковырять в замке наручников. Некоторое время Катя наблюдала, как он это делает. Потом посмотрела на часы – ого! Уже половина пятого! Тетка придет с минуты на минуту!!

Парень увидел, что она заволновалась, дернулся сам, выронил проволоку, и та исчезла где-то под кроватью. Он попытался перегнуться и найти ее, но застонал от боли – наручники от неловкого движения врезались в кожу.

– Сиди, – испугалась Катя. – Я достану.

Она полезла под кровать и нашарила там кусок проволоки. Вынырнув, наткнулась на обреченный взгляд мальчика.

– Ничего не выйдет, – тихо сказал он. – Слушай, попробуй найти моего отца. Скажешь, где я. Если они меня убьют, пусть хоть он знает, кто это сделал.

– С ума сошел! – возмутилась Катя. – Сейчас все получится!

– Ты тоже пропадешь… – тихо сказал он, откинулся и закрыл глаза.

Но Катя не собиралась так легко сдаваться. Она снова закусила губу и прицелилась концом проволоки в щель замка. Руки немного дрожали, и сначала она ткнулась проволочкой в гладкую сталь, слегка погнув кончик. Надо бы выправить, но она боялась потерять время.

Конечно, иногда такая поспешность время только ворует – понадеешься, что и так сойдет, а потом вдвое дольше возиться придется. Но тут все случилось с точностью до наоборот! Может, именно из-за того, что кончик проволоки оказался изогнутым, может, еще почему, но только Катя пошарила проволочкой в замке – наугад, вслепую, и вдруг замок разомкнулся!

ГЛАВА XXI.
Спасение пленника

– Готово, – прошептала Катя, едва веря своим глазам. – Слышишь, все!

Она сняла наручник с руки парня и ойкнула, увидев капельку крови на его коже. Видимо, о наручники поцарапался.

Тот резко сел, стиснул зубы – наверное, что-то болело. Или неловко повернулся. Потом осторожно встал и посмотрел на Катю.

– Пойдем, – поторопила она. – Времени нет совсем.

– Ты кто? – невпопад спросил он.

– Я – Катя, – девочка торопилась. – Потом поговорим. Уходить надо.

– Как?

Вот это вопрос! Кате что-то не улыбалось лезть обратно по стене. Можно попробовать через дверь. Она толкнула ее, но дверь оказалась заперта. Да, крепко его стерегут! И Катя вздохнула: что ж, остается одна дорога – в окошко.

Вот только обидно будет упасть.

– А ты вчера как уходил? – наугад спросила она мальчишку.

– По простыням, – ответил он, ничуть не удивившись вопросу. Катя обрадовалась – значит, угадала! И тут же на себя рассердилась – нашла чему радоваться! Потом можно будет дедуктивные способности обсуждать и хвастаться ими. Если останется время. А то тетка сейчас придет, отморозков своих вызовет, и запрут они тебя где-нибудь в подвале. Вот тогда и порадуешься, если сможешь!

А парень уже вытряхивал простыни с кровати, надрезал с края обломком пилки и рвал на полосы. Катя подключилась – стала их связывать. Она умела вязать крепкие узлы, папа научил. Вот и пригодилось это умение! Мельком посмотрела на часы – уже без четверти пять! Скорее надо, скорее! Но, несмотря на спешку, узлы она вязала тщательно. Обидно будет падать из-за глупости, если вдруг веревка развяжется.

Пока связывала последний, парень уже привязал конец длинного простынного каната к решетке у окна, подергал – вроде крепко, и вылез на карниз, сказав Кате, чтобы она не забыла инструмент.

Катя выбралась следом за ним и первое, что увидела, – круглые глаза Томки. Подруга явно не рассчитывала увидеть здесь еще кого-то!

– Давай лезь, – поторопила Катя мальчишку. Ей очень не хотелось спускаться по канату с такой высоты! Если честно, то она немного трусила. И в школе на уроках физкультуры канат был у нее самым нелюбимым снарядом. А тут, если учесть, что в случае неудачи получишь не тройку, а перелом!..

Но парень почему-то не торопился. Он выкинул канат из окна и теперь смотрел вниз и медлил. Катя догадалась, что все дело в собаке. Видимо, вчера при попытке сбежать ему здорово от нее досталось.

– Сильву придержите! – сказала Катя. Варька ухватила псину за ошейник, и парень, еще немного помедлив, спустился по канату вниз. Спускался он неудачно, соскользнул почти с полпути и сильно ударился ногами при приземлении. Но сразу отбежал в сторону, прихрамывая.

И посмотрел вверх, на нее. Катя вдруг испугалась – по канату, с такой высоты…

– Там останешься? – съехидничала Томка, и Катя решилась. Она сбросила сломанную ножовку вниз и осторожно спустилась. У нее, как это ни удивительно, получилось очень хорошо. Она даже не стукнулась ногами о землю.

– Все! Уходим! – Катя подобрала ножовку и дала ее Варьке. – Извини, сломалась.

– А как же тут… – Тома растерянно посмотрела на разбитое окно и свисающий из него простынный канат.

– Пусть думают, что я сам сбежал, – сказал парень. – Вы тут ни при чем. Мне бы только до Москвы теперь как-то добраться, пока не хватились.

– Вместе и поедем! – обрадовалась Катя. Она побежала к Варькиному забору. Теперь, когда они так удачно выбрались из дома, ей хотелось как можно дальше от него уйти.

Все перебрались на Варькину территорию один за другим, и Катя остановила всех сразу около лаза.

– Варя, мы сейчас уезжаем, прямо сейчас!

– Жалко, – надула губы девчонка.

– Мы потом приедем! – поспешно пообещала Тома.

– Честно? – недоверчиво спросила малышка.

– Честно! Только ты никому тут про все это не говори. Вечером переполох будет, станут спрашивать, не приходил ли сюда кто. Так вот, ты никого не видела.

– Почему? – удивилась Варя.

– Ну, понимаешь, – пояснила Катя, – тогда Сильву увезут. Раз она нас всех не покусала. Ты же не хочешь?

– Нет! – испугалась Варька.

– Так что молчи. Никому, поняла? Мы сейчас уйдем…

– Погоди, – вмешалась Тома в разговор. – Варя, ты можешь нас проводить короткой дорогой до плотины? Или покажи, как туда идти.

– Ладно. Пошли!

Хорошо, что все их вещи, и, самое главное – мамин кошелек, так и лежали у стола, за которым они пили чай. Варькина бабушка все еще была в доме, варила варенье. Томка с Варей и спасенным парнем пошли вперед, а Катя забежала в дом попрощаться, поблагодарила за угощение и помчалась догонять ребят.

Догнала их уже у поворота. Варька показала, куда идти, и хотела провожать чуть ли не до Данилина, но Катя побоялась, что девочку будут искать, и отправила ее домой. До конца улицы шли быстро, но достаточно спокойно, чтобы не привлекать лишнего внимания. А когда спустились в овраг, то помчались, что было сил. Катя бежала впереди, Томка по привычке – сзади. Она всегда так шла, когда с ними был Николка, чтобы не искать его, оглядываясь. А парень бежал в середине.

Хорошо, что дорога шала под уклон! На поле, где они совсем недавно встретили коров, ребята оказались буквально через пару минут. А там Томка вдруг заметила, что мальчик начал отставать.

– Катя, стой! – крикнула она, и ребята перешли на шаг. Потом опять побежали. Катя боялась погони и хотела очутиться на автобусной остановке чем раньше, тем лучше. По крайней мере, поле бы перейти поскорее, а то они на этом поле видны с горы за километр!

Но парень бледнел и прихрамывал все сильнее. Похоже, подвернул ногу, когда спрыгивал. А может, вчера досталось. Внезапно Томка спросила:

– Есть хочешь?

Он молча кивнул. На ходу выяснилось, что он ел последний раз вчера вечером. Томка без лишних слов протянула ему бутылку с козьим молоком.

Парень выпил, не переводя дух, прямо на ходу, почти литр. Зато потом и пошел веселее.

Катя оглядывалась – не бежит ли кто за ними, но сзади никого не было. Когда ребята оказались на плотине, она посмотрела на часы – ровно пять! И только когда данилинские дома скрыли их от Угорья, она вздохнула чуть свободнее.

ГЛАВА XXII.
Димкина история

На остановке никого не было. Автобус на Москву ходил в это время довольно часто, в худшем случае минут двадцать придется подождать. И ребята рухнули на скамейку.

Сначала ничего не говорили, просто пытались отдышаться. Потом парень спросил:

– Вас кто послал?

– Никто! – удивилась Тома. – Нет, вернее, ее мама.

– Твоя мама? – в свою очередь удивился парень. – Она что, в милиции работает?

– Почему в милиции? – вытаращилась на него Катя.

И увидев, что парень совершенно сбит с толку, подружки расхохотались. Он сначала просто хлопал глазами, а потом тоже засмеялся. И такой у него смех хороший оказался, что Катя расхохоталась еще сильнее – она вспомнила, как недавно решила, что он, может быть, сам виноват, что его заперли. Это же надо такое придумать!

Когда смех немного схлынул, Катя повернулась к парню:

– Ну, рассказывай, что ты там делал? На чердаке? Кстати, тебя как зовут?

– Дима. Дмитрий Валеев.

– Меня Катя Звягинцева, а это Томка. Вернее, Катя Истомина, но все ее зовут Тома.

Томка кивнула и ожидающе посмотрела на Диму:

– Как ты там оказался?

– Я с отцом приехал в Москву, – пояснил он. – Неделю назад. У отца дела разные, а я днем по Москве гулял. Вечерами вместе ходили. Один раз встретили какого-то мужика, они поздоровались, поговорили и разошлись. А на следующий день этот мужик за мной в гостиницу пришел. Говорит, что отец просил меня за город приехать.

– И ты поехал? – удивилась Тома. – С незнакомым?

– Ну, не совсем незнакомым, он же моего отца знал. И к тому же он записную книжку отца показал – сказал, что тот просил его помочь в одном деле. Если бы я знал, что он гад!

– Так ты там с четверга? – спросила Катя.

– Со среды, – уточнил Дима. – Откуда вы знаете? Вы что, с ним знакомы? – он подозрительно посмотрел на девочек.

– Спокойно, это простая дедукция! Мы тебе потом все расскажем, – пообещала Катя. – И что, ты со среды в наручниках?

– В наручниках? – ахнула Тома и посмотрела на Димкины руки.

– Ага, я об них сначала ножовку Варькину обломала, – вздохнула Катя. – А потом как-то замок проволокой открыли…

– Нет, сначала они мне голову морочили, – продолжал Дима свою историю. – До воскресенья говорили, что отец вот-вот приедет. Правда, никуда не пускали, твердили, что река здесь опасная, глубокая и с водоворотами.

– Это здесь-то? – засмеялась Катя. – Вот врут! А когда ты догадался, что они тебе мозги пудрят?

– В воскресенье. У соседей на даче праздник был, там девчонка маленькая…

– Варька, – подсказала Катя.

– Ну да, она. И в воскресенье к ним еще одна девочка приехала. Такая же, как вы. Симпатичная.

Катя зарделась. Это что, получается, она – симпатичная! Тут парень что-то заподозрил, осекся и внимательно на нее посмотрел:

– Погоди, погоди! Слушай, а это не ты там была? Только тогда ты была не в шортах, а в платье, светлом. Да?

Катя покраснела еще сильнее и кивнула.

– Здорово! – обрадовался неизвестно почему Дима. Он вообще как-то быстро освоился. Катя посмотрела на него: даже не скажешь, что полчаса назад он лежал, прикованный наручниками к стене, и не знал, что его ожидает. Скорее догадывался, что ничего хорошего. Но теперь он сидел, как ни в чем не бывало, и рассказывал свою историю, как будто это был просто какой-то детектив. Кино. Как будто это не его похитили и приковали.

А Дима продолжал:

– Я попросился выйти, думал, что раз там народ гуляет, то можно и мне поближе подойти. Может, познакомлюсь, а то совсем делать нечего – от телевизора уже тошнит, гулять одного не пускают, говорят, что мест не знаю. Вот и решил, что вместе с кем-то можно и пойти. Тем более что ты там тоже одна была, не считая Вари.

– И что? – поинтересовалась Тома, посматривая на подружку.

– Не пустили. А когда я стал возмущаться, что меня тут, как в тюрьме, держат, то Ирина Павловна мне сказала, что без разрешения хозяина она меня не может никуда отпустить. В общем, мы с ней поругались, и она меня в комнате заперла. Я сначала в дверь руками колотил, потом ногами. Кричал, выпустить просил. Потом просто посидел, сложил в уме два и два…

– Чего сложил? – вытаращилась Томка.

– Ну, подумал, как все произошло. Что с отцом я ни разу не говорил, гулять не пускают и вообще: почему за столько времени отец ни разу сюда не приехал?!

Парень разволновался, и Катя вдруг поняла, что он только храбрится, мол, все мне нипочем. А на самом деле жутко нервничает и переживает. И еще она подумала, что про его отца действительно ничего не известно. Но тут же успокоила себя – вряд ли этим похитителям что-то надо было от самого парня. Скорее всего его похитили, чтобы чего-то добиться от отца. А раз так, то с самим отцом ничего не должно было случиться.

Девочка посмотрела на Томку. Та сидела спокойно, и Катя тоже успокоилась. И в самом деле, что теперь переживать! Вот приедут в Москву и все узнают. А Димка продолжал:

– В общем, разозлился я тогда ужасно.

– На них?

– Сначала на себя: зачем в машину сел?

– Да уж, – спокойно отозвалась Томка. – Это ты зря.

– Сам знаю, – махнул рукой Димка, усмехнувшись. – Лопухнулся. Надо было сначала с отцом поговорить, а я поверил. Ну это ладно. Проехали. А вот потом я разозлился на них. Убил бы! Это значит, что они меня сюда притащили, а сами моего отца шантажируют!

– А что, он у тебя богатый? – поинтересовалась Катя. В общем, логично, что еще требовать, как не деньги!

– Ну, не бедный, – признался Дима. – Но и не богатый.

– Это как? – не поняла Тома.

– Он в компьютерной фирме работает, в Питере. Мы с ним вместе приехали – он должен документы подписать по слиянию с другой фирмой. Я подробностей не знаю, но отец говорил, что на него давят. Хотят, чтобы он что-то подписал. Всего не знаю, но вроде от его подписи зависит, кто этой фирмой управлять будет. Он еще сердитый домой пришел в последний день, когда я его видел.

– Значит, до сих пор не подписал, – задумчиво проговорила Катя.

– Он у меня крепкий! – гордо сказал Димка. И вздохнул: – Досталось ему! Наверное, ищет меня сейчас.

– А мама дома осталась? – осторожно спросила Тома.

– Мама давно с папой развелась, – махнул Дима рукой. – Мне года два было, я и не помню ее совсем.

– И тебя папе оставила? – удивилась Катя: обычно бывает наоборот.

– Ладно, – вмешалась Тома. – Какая разница! Главное, что ты потом делал?

Катя посмотрела на нее и слегка покраснела. И в самом деле, чего она вздумала выяснять подробности развода Димкиных родителей?

– А потом я дождался, пока совсем стемнеет, связал из простыней канат, привязал к кровати и в окошко полез.

– Окно разбил? – вырвалось у Кати.

– Не я. Просто кровать поехала, что-то зацепила и окно высадила. Осколки чуть не на голову посыпались. Я вниз спрыгнул, а там эта зверюга…

– Сильва? – серьезно уточнила Тома.

– Ну да, собака эта, – поморщился Дима. – Я думал, она меня съест. Зубы у нее – ужас! Еще и ночь – вообще перепугала до смерти. Рычит как тигр.

Катя закусила губу, чтобы не рассмеяться, но потом подумала, что ничего смешного тут нет. Могла и загрызть – так уж обучена.

– В общем, выбежала Ирина Павловна, собаку придержала и засадила меня в подвал.

– В подвал? – ахнула Катя. Она сразу представила себе сырые выщербленные стены, по которым стекает вода, грязный полузатопленный пол и скелет в углу, прикованный к огромному металлическому кольцу. Воображение у нее было, дай бог каждому!

– Ну да, – подтвердил Дима. – У хозяина в подвале винный погреб. Там бутылки стоят разные, бочонки. Целые этажерки!

– А дальше? – затаив дыхание, спросила Тома.

– А дальше, – широко улыбнулся Дима, – я пошел к стеллажу с бутылками, взял одну и кинул в стенку.

– Здорово! – вырвалось у Кати.

– Мне тоже понравилось, – подтвердил мальчик. – Так что я занимался этим, пока не устал.

Катя рассмеялась. Она представила себе пол, залитый вином и весь покрытый осколками бутылок. Картина ей понравилась, особенно если учесть, что эти бутылки принадлежали бандитам. Томка тоже засмеялась. Дима недоуменно посмотрел на них, но потом и он расхохотался. Ребята сидели на деревянной скамейке автобусной остановки втроем и хохотали как сумасшедшие.

Наверное, их приняли бы за сумасшедших, но, к счастью, на остановке, кроме них, никого не было. Они смеялись и смеялись, и вместе со смехом уходила тревога. Казалось, что все уже позади, и теперь все будет хорошо.

– А что было потом? – поинтересовалась Тома, когда немного отсмеялась.

Димка посерьезнел:

– А дальше приехала два амбала, меня из подвала вытащили, перетащили в комнату на первом этаже и связали. Ругались и ногами пинали. А потом один из них сказал, что я сам напросился, и что скоро мне будет плохо. Хотя куда уж хуже!

Девочки переглянулись: из собственного опыта они знали, что может быть намного хуже. Недели две назад им встретилась девушка, которая хотела провести мафию, торговавшую подпольными видеокассетами. Так она только по чистой случайности осталась жива. Просто джип, в котором ее везли на «разборку», попал в аварию, и бандиты бросили машину вместе с раненой девушкой.

– В общем, я почти не спал, да еще один амбал всю ночь рядом сидел. Утром меня перетащили обратно на чердак – там уже поставили стекло и решетку, приковали наручниками к стене и уехали. Я попытался выбраться, но ни сломать, ни открыть наручники не удалось. Так что я просто лежал и ждал. Тетка внизу все ходила – мне ее слышно было, но ко мне не поднималась. А потом она ушла, и скоро появилась ты, – закончил свою историю Дима и посмотрел на Катю. От этого взгляда девочка почему-то вспыхнула:

– Я даже не сразу поняла, что ты там делаешь. Смотрю, лежит кто-то на кровати. Хотела даже сбежать. А потом, когда ты пытался встать, я увидела, что ты в наручниках. Ну, тут я и поняла, что тебя спасать надо.

– А как тебя вообще туда занесло? – поинтересовался Дима.

– Ну, это долгая история, – засмеялась Катя. – Все началось с того, что мы нашли в троллейбусе фотоаппарат.

– Какой фотоаппарат? – не понял Дима, и девочки пересказали ему вкратце события последних дней. Очень коротко, потому что на повороте дороги появился автобус, а при пассажирах говорить о таких вещах не хотелось.