Текст книги "Алмаз в Центрифуге"

Автор книги: Ольга Ярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Ольга Ярова
Алмаз в Центрифуге

Глава 1. 1

– Просыпайтесь, вы скоро сходите, – чья-то рука настойчиво трясла меня за плечо, в то время как хриплый мужской голос врезался в моё сонное сознание. Этот голос мне не знаком, как и человек, который меня будит.

Меня.будит.человек. В нос тут же ударил непривычный запах влажности, как будто я снова в детстве, когда люди ещё стирали дома и потом развешивали сырое бельё прямо в комнатах и на балконах. Я хотел что-то спросить, но побудчик уже прошёл мимо, так же расталкивая других. Других было примерно человек двадцать. В основном мужчины и только две женщины. «Вы сходите» – кто вы, и куда это мы сходим?

Негромкое, но ощутимое жужжание и сквозняк по ногам сразу вызвали ассоциацию с полётом. Могу ли я сейчас куда-то лететь? Осмотрелся повторно: люди сидят в креслах, выставленных ровными рядами. Помещение также небольшое, ровно чтоб вместить всех нас. Шторка, отгораживающая наше помещение от какого-то другого, вероятно. Опять же стойкая ассоциация с салоном космолёта. Чертовщина какая-то.

Мой блуждающий взгляд нашёл то, что искал – окна. Только это не окна, это иллюминаторы. И за ними облака. Однозначно, я лечу. Куда я лечу, если только вчера мы с друзьями зависали в пабе, а сегодня у меня важная конференция по пси-сфере?

Тем временем тот же мужчина в лётном костюме раздал присутствующим что-то, смутно напоминающее древние парашюты. А нет, говорит, катапультирующие устройства. Видимо, устаревшая модель или просто давно лежалые.

– Хэй, а где мы? – шепотом спросил я у сидящего рядом человека.

Язык во рту ворочался плохо, как будто я долго спал и давно не пил. И тут же понял, что вопрос был глупый: тип так же, как и я, в недоумении оглядывал всё вокруг и округлял глаза от своих мыслей. Он тоже начал задавать какие-то вопросы, но я его не слушал.

– Уважаемый! – громко и почему-то хрипло позвал я побудчика. – Уважаемый! – прокашлялся и повторил громче.

Человек был одет как военный, но на форме сверху было ещё несколько жилетов непонятного назначения. Лицо человека оказалось рыхлым, пористым и каким-то помятым, как кожура картофелины – это знатно осадило мое желание пообщаться. Я неприлично долго и пристально рассматривал лицо человека, потому что слишком привык к идеальным, гладким, ровным лицам, даже забыл, что есть другие. Он посмотрел на меня сочувствующим, усталым взглядом и скрылся за шторкой.

Голос из кабины (видимо) посоветовал посмотреть на спинку кресла перед собой: там расположена инструкция по надеванию парашютов. «Средств эвакуации» – как написано на бумажке. Я, естественно, не собирался никуда эвакуироваться, но жилет послушно натягивал, понимая, что и лететь я тоже не планировал, но, как видно в данной ситуации, о моих планах тут никто не заботился. Побудчик снова появился. Со спины он выглядел не менее странно и даже страшно по сравнению с привычными мне образами: немного сгорбленный, хотя плечи широкие, как у спортсмена, штаны свисают на задней части, как будто велики и или сильно растянуты, да и цвет у них какой-то асфальтово-никакой. Но желание узнать, что происходит, пока перевешивало.

Я встал и хотел подойти к нему, но что-то удерживало мои стопы. Магнит? Это же нелепо! Я что, пленник тут?! Это всё могло бы быть сном, однако моя бесплотная надежда рухнула, потому что даже управляемые сны заканчиваются, когда их осознаешь – если ты новичок – или когда причиняешь себе боль – если ты, как я, человек, посетивший целый курс вебинаров по управлению собой в быстрой (пятой) фазе сна.

Люди вокруг тоже вскакивали, пытались звать человека в жилетках, переговаривались. Некоторые всё ещё отказывались надевать средства эвакуации, но на них и не воздействовали. Как говорится, инструкции выданы, а ты решай сам – следовать им или нет. Шум голосов смешался с гулом летающего аппарата.

Я прекратил свои безуспешные поиски пси-сферы. Нет, я точно не мог никуда выйти без неё. Более того, чип должен был сообщить мне, если устройство выхода в Сеть отдалилось от меня более чем на десяток метров. Выходит, мой чип… не работает? Я читал об этом. Кто бы мог подумать, что такая занудная привычка, как читать инструкции по эксплуатации привычных устройств – может оказаться полезной. В такой ситуации советовали расслабиться и попытаться вспомнить произошедшее за ближайшие сутки. Я абстрагировался от внешнего мира и начал.

***

Утро девятого сентября две тысячи сорок четвертого года. Я плавно просыпаюсь от привычной пульсации в шее – это пси-сфера посылает сигнал побудки на мой чип. Пульсация усиливается, начиная зудеть. Не дожидаясь первого слабого электрического разряда, переворачиваюсь на другой бок, беру наушник с тумбочки, устанавливаю его на привычное место, включаю пси. Перед глазами привычный простейший пазл, который я должен сложить, чтоб подтвердить свое пробуждение. Сегодня собачка с розовым мячом, она мне нравится больше других картинок. Считаю это хорошим знаком, день будет отличный.

Умываюсь, принимаю душ. Уже вытираясь, вспомнил, что забыл про скрабирование. Посмотрел на себя в зеркало: пока друзья говорят, что лишний жир на пузе вижу только я, один лимфодренаж можно пропустить. Подумал о книге, которую вчера читал. Там героиня постоянно смотрела в зеркало и отмечала своё настроение по оттенку глаз, наличию отеков под веками и интенсивности цвета родимых пятен. Решил, что скорее всего это вымысел ради увеличения количества страниц печатного издания – и соответственно гонорара за него. Или женщины думают как-то иначе.

За завтраком просматриваю новости, изменения рынка и список дел на сегодня. Открываю окна и надеваю халат: очень помогает быть бодрым во время совещания. Усаживаюсь в своё кресло, включаю легкий массаж поясницы, вхожу в программу, выбираю себе синий костюм и лиловый галстук в полоску. Не понимаю тех, кто зажимает сотню жетонов и на каждом собрании предстает в одном и том же стандартном черно-белом образе. Народ стекается. Подключается шеф. Он сегодня с красным галстуком без узора – зол. Все совещание представляю, кто из них сейчас в чем одет на самом деле, какие звуки у него или неё в квартире, делаю шутливые рисунки.

После полудня отключаюсь, перемещаюсь обедать с Пати и Мэном. Шутка про «итс э пати мэн» наверно никогда не перестанет быть актуальной в нашей компании. Я заказываю сандвич…

***

– Пожалуйста, встаньте и приготовьтесь к движению, – доносится из динамиков. Те, кто до сих пор не встал, поднимаются. Смотрят друг на друга. Пол под ногами начинает пульсировать. Я четко ощутил движение. Магнит – скорее всего, это он – двигает меня ко входу. Едва удерживаю равновесие, хватаюсь за сидение. Всех присутствующих выстроило в одну шеренгу в проходе между креслами. Я примерно в середине. Народ возмущается. Кто-то вдруг судорожно начинает застегивать выданную экипировку.

– Первый пошёл, – безучастно объявляют динамики.

В нескольких метрах от меня человек подъезжает к открывшейся двери и выпадает. Колючий морозный воздух ворвался в душное помещение как мелкий воришка, с молниеносной скоростью ощупывая всё, что не прикрыто: ступни, карманы, ладони, шею. Как будто ищет, где спрятаться. Человека уносит прочь, и истошный напуганный крик быстро удаляется в атмосферу.

1.2

Кого-то впереди меня на самом деле только что скинули с неизвестного летательного аппарата в неизвестную среду с неизвестным «спасательным» средством и без пси-сферы. Это просто не укладывалось в моей голове.

Мои ступни никак не отрывались от пола, как и ступни тех, кто тоже попытался это сделать. "Очередь" неотвратимо двигалась вперед. Впереди стоящий человек упал с такими же криками, как и все предыдущие. Воздух из двери теперь казался горячим, а не холодным, лицо обжигало, по телу проступали мурашки. Хвататься за двери бесполезно, это уже проверено на моих глазах.

В последний момент я не придумал ничего умнее, чем схватиться за стоящую за мной женщину. Это на несколько секунд остановило конвейер. Раздался щелчок. Я почти поверил, что сломал механизм. Что сейчас нас вернут назад хотя бы до починки магнитов, чтобы было время немного подумать, составить новый план.

Но нет. Мы вместе выпали из летающего аппарата. "Какой странный космолёт" – где-то на задворках сознания пронеслась мысль.

Показалось, что я тут же приземлился на подушку, это был спасительный обман, подкинутый мозгом. На самом деле просто воздух оказался слишком плотным. Космолет отдалялся от нас, точнее мы от него, стремительно быстро. В тот момент, когда я понял, что лучше бы хотя бы извиниться перед девушкой, которую крепко сжимаю в руках, она оттолкнула меня, а потом и пнула ногами в живот, выкрикнув какое-то ругательство.

И вот она уже далеко от меня, скрылась за облаками. Я лечу, не видя вообще ничего и нигде – только белые неощущаемые небесные чудовища. Лечу, как видел на старых фото – брюхом вперед, раскинув руки и ноги. На самом деле по-другому никак лететь пока и не получается: сопротивление воздуха слишком сильное. Ноздри раздувало с так, что страшно вдохнуть: вдруг в них сейчас всё небо залетит с такой-то скоростью да в такие дыры. В этот момент пришло четкое осознание того, что без своей пси-сферы я пустое место. Даже не знаю, как пользоваться парашютом.

Я уже готов был проститься с жизнью, как вдруг расплылся всей тушей на чем-то невидимом, отпружинил, упал на это снова, снова… Выставил руку вперед на уровне инстинкта, проткнул непонятно что и в эту дыру провалился. Как будто мыльный пузырь лопнул. На этом моменте всё сильно сжалось в груди и вспомнилось, что надо дышать. Запах был кислый и терпкий.

***

Упал на кусок земли. Настоящей твердой и рыхлой земли. На четвереньки. Сел на землю и зачем-то обнял себя руками.

– Эй, это вообще-то моя клумба! – первое, что я услышал, приземлившись, – женский крик.

"Жив, жив, жив!" – билась зацикленная мысль в моей голове. Женщина подбежала ко мне и с ходу влепила затрещину. Но я даже не смог на неё рассердиться, просто таращился и неосознанно шевелил губами.

– Ты кто и откуда? – спросила незнакомка, немного поумерив пыл при взгляде в мои полные ужаса глаза.

Я показал пальцем вверх. Сам взглянул туда – только облака, неопределенной высоты и протяженности.

– На чем ты летел? – продолжала она настойчиво расспрашивать меня. Я пожал плечами и как можно более искренне и умоляюще улыбнулся.

– Космолёт? – получив кивок после секунды замешательства, она продолжила: – С красными седушками и магнитной дорожкой? – она отступила на шаг назад и осмотрелась.

– Вроде бы, – выкашлял я, перестав задыхаться.

– И скажи ещё, что ты вообще не в курсе, что там делал, да? – уже с опаской осведомилась незнакомка и снова отступила на шаг.

– Как я понимаю, ты знаешь больше, чем я. Расскажешь? Обещаю не двигаться с места, – сразу предупредил я, хорошо разбирающийся в психологии человек, который понимает, что дама напугана и собирается обороняться от меня, если что.

Она отошла ещё на несколько шагов, достала нож из сапога и снова подошла ближе. Видимо, так ей спокойно, пускай. Не думаю, что она собирается причинить мне вред.

– Я не буду тебе ничего рассказывать. Ты заключенный, и я доставлю тебя в тюрьму, до которой ты почему-то не долетел. Ветер был сильный?

От удивления я едва не уронил челюсть в руки, как в шуточных анимациях.

– Вставай. Руки за голову, и иди вперед. Я за тобой. У меня есть оружие, – скомандовала незнакомка.

1.3

Сначала женщина показалась мне молодой. На ней была красная юбка ниже колена, черные сапоги почти до юбки, а сверху – какая-то бесформенная кофта с широким поперечным вырезом от плеча до плеча. Стоя рядом с ней на расстоянии метра, могу предположить, что ей уже около сорока: жилистые кисти рук, чуть вздернутые плечи, несколько крупных возрастных пятен на ключицах, неровная линия подбородка и конечно морщинки.

Вид у нее весьма странный, я не видел такого ни в модных, ни в немодных журналах. Никогда. Хотя по лицу и прочим признакам – мы принадлежим к одному виду и даже примерно к одной расе. Она ярко одевается, у неё красивый голос. Это заставило меня дезориентироваться в возрастных категориях, точно.

Мы прошли через земляной участок. На нем росли неизвестные мне цветы и растения. Красивые. Зашли в жилое помещение, спустились в подвал. Там тихонько пыхтел какой-то механизм. Мигали лампочки. Если сначала мне казалось, что я попал в аграрную эпоху прошлого века, то теперь немного успокоился – эта барышня по крайней мере говорит на моём языке и умеет обращаться с техникой.

– Уважаемая, – обратился я к незнакомке в надежде, что она представится. Этого не произошло, так что пришлось продолжить: – Могу я единоразово воспользоваться вашей пси-сферой?

– Чудак, – пренебрежительно оглядев меня с ног до головы, тихо сказала она и снова принялась копаться в своих кнопках и экранах.

Устройство мне совершенно незнакомо. Напоминает скорее что-то мультипликационное, снятое в двадцатом веке. Лишь сейчас я стал чувствовать боль. От удара о землю, от пинка той странной мадам из самолёта. Шея ныла, ногу немного свело судорогой, но отпускало. Я даже не помню, когда в последний раз до этого испытывал боль. Наносить и получать удары – это всегда ассоциировалось у меня с дореволюционными временами.

– Послушай, я понимаю, что мы не знакомы. Я незваный и, наверное, нежеланный гость. Но мне очень нужно связаться с коллегами по работе, перенести совещание.

– Надолго же тебе теперь придётся его перенести, – усмехнулась женщина. На стене возник виртуальный образ какого-то человека в форме. Это напомнило мне "проекторы", о которых нам рассказывали на уроках истории, ещё когда существовали контактные школы. Незнакомка в красной юбке сообщила, что на её землю приземлился их "клиент", и что она немедленно доставит его – то есть меня – по адресу. Её поблагодарили и отключились.

Женщина снова приказала мне закинуть руки за голову и идти вперед. Мы вновь оказались на поверхности – земле. Подошли к самому краю. "А говорили, край света – это утопия", – с тоской подумалось мне. Трудно представить, но я видел то место, где кончается земля и начинается небо. Как будто нерадивый иллюстратор начал рисовать огород возле дома, а потом устал и ушёл пить чай, оставив картину оборванной на середине. В детстве я видел такой мувик: сказочный персонаж идет по дорожке, а та под ногами заканчивается – дальше не нарисовали. Герой чешет затылок, звучит закадровый смех.

Невольно я протянул руку… и наткнулся на преграду. Невидимое что-то не давало моей руке потрогать небо за "краем света". И это даже немного меня обрадовало, потому что на вид условное «небо» совсем не было похоже на голубую даль с облаками или на черную бездну со звездами. Передо мной на уровне глаз стояла достаточно густая пена, напоминающая по виду взбитые сливки. Теплый молочный оттенок, едва различимые завитки безе. Вспомнился сладкий вкус десертов.

– Так не терпится снова полетать? – хохотнула незнакомка и нажала какую-то кнопку на пульте. Не знаю, когда он появился у неё в руке, и откуда она его достала.

Раздался тихий хлопок, и моя рука резко подалась вперед, я еле удержался на ногах. Женщина подняла рукав, на запястье красовались массивные часы. Старинные, такие как носил мой дед. Говорил, когда-то это было очень стильно и дорого. Бессмыслица.

– Тебе пора, – сообщила барышня. – Когда услышишь сигнал, дергай за кольцо.

– Я ведь так и не узнал, кто ты! Что это за место! Подожди. Блин, не выкидывай меня в небо, пожалуйста! – я даже забыл, когда последний раз кого-то о чем-то просил в таком тоне.

– А ты нахал! – хмыкнула она, – натворил делов в своём мире, упал с космолёта, пробил моё силовое поле, помял мои грядки, а теперь поговорить решил! Прости, детка, не в этот раз. Может, ещё увидимся. Бай-бай! – сказала она и резко толкнула рукой в плечо.

1.4

Я снова лечу, и кажется, даже начал привыкать к этой безысходности настолько, что почти не боялся. В самом деле, кто будет бояться лететь по волнам взбитых сливок. Казалось бы, ничего не изменилось, но без перманентного чувства страха нашлось время заметить много деталей, которые успокаивали и удачно отвлекали мое внимание от полёта. Например, воздух действительно казался тёплым, а не пронизывающим, как в космолёте. Я мог двигать руками и, наверное, мог бы перевернуться на спину, но решил не рисковать. Дышать тоже получалось сносно. Облака всё еще не были похожи на облака, которые все привыкли видеть, поднимая голову вверх. Я всерьёз ощущал себя вишенкой, слишком долго падающей на торт. Казалось, даже пахнет сладким.

Через пару минут (по ощущениям) услышал сигнал, о котором говорила незнакомка. Спохватился и начал искать на себе упомянутое "кольцо". "Дёрни за кольцо, дубина, а то разобьёшься!" – прогромыхали небеса. Сразу вспомнились мифы и кидс муви о Богах Олимпа, хотя гор здесь нет… наверное.

Нужное приспособление махом нашлось, я зацепил его пальцем, когда дёрнулся от испуга. Из моей спины что-то вылетело, раскрылось и стало парашютом. Надо же, прямо как в визуализациях, поразительно! Вероятно, если бы я сейчас проснулся и стал рассказывать об этом Прону, он бы очень посмеялся. И мы оба поверили бы, что это сон, потому что, падая во второй раз за час неизвестно откуда неизвестно куда, нельзя наслаждаться и восхищаться парашютом вместо того, чтобы вопить от ужаса. Но это действительно происходит со мной. Я наконец принял вертикальное положение в полёте и вздохнул полной грудью. Хотя и ненадолго.

Последняя мысль перед очередным падением была о Проне – моем верном и услужливом вечно ворчащем роботе-домохозяине. Друзья подшучивали над ним, меняя вторую букву с третьей*. Он ведь, падла, должен был вызвать СГН, потеряв со мной связь по пси-сфере более, чем на три часа без предупреждения…

Это падение показалось мне более продолжительным, чем прошлое. Может, потому что я наконец нашел контроль над собой и выкроил время подумать о важном. «Важное – это сейчас», – говорил мой дед. – «Если бы в молодости я думал о том, как прекрасно просто ходить на двух ногах без боли в каждом шаге, то сейчас мог бы порадоваться, что хотя бы тогда был счастлив»

Я уже успел немного заволноваться прежде, чем почувствовал притяжение. И снова ассоциация с детскими кошмарами, где меня спящего вытаскивает из-под одеяла рука страшного подкроватного чудовища – сейчас меня тоже затягивало, но уже всего целиком. И не мохнатой лапой, а вообще невидимой силой. "Черная дыра в небе", – подумал я и представил, как бы это выглядело в настоящих облаках. Тоненькая струйка песчаных обломков обволакивает ногу неосмотрительного космонавта и вбирает в себя, внутрь бездонной и нереальной темной пропасти. Человек в скафандре удаляется от глаз зрителя в замедленной съёмке, за ним – его корабль, потом планеты, миры, вселенные…

Тем временем магнетизм усиливался, нарастая за какие-то доли секунды в геометрической прогрессии, и вскоре меня всосало в какую-то иную среду – это сразу ощущаемо по мурашкам на коже и смене температуры – и кинуло на что-то мягкое. Оно было очень похоже на желе, которым меня в детстве угощала бабушка.

"Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Детство я уже вспомнил…" – мрачно отметил я про себя. Желе накрыло меня с головой.

***

– Добро пожаловать в «Секонд Хоум»! Для вашей же безопасности поднимите руки вверх и ожидайте, пока я освобожу вас от парашюта. В случае неповиновения или агрессии я буду вынуждена остановить вас путем временного лишения сознания, – обыденным монотонным голосом заявила мне женщина в черной военной униформе.

Я послушно поднял руки и огляделся. Теперь мы в каком-то помещении, возможно, подземном. Но запахов нет совсем никаких. Металлические стены, два коридора. Я стою на их развилке. За моей спиной глухая стена. Надо мной отверстие, через которое я сюда попал. Уже закрылось. Вокруг меня ходит привлекательная даже в закрытой одежде женщина, трогает в разных местах, отстёгивая крепления парашюта. Уже неплохо!

"Хотя нет, это совсем не женщина", – с досадой подумалось мне. Робот той же модели, что и мой Прон. Или даже улучшенной. Впрочем, это можно было понять только с близкого расстояния – структура кожи слишком идеальная, чтобы быть настоящей, а провода под ней немного выпирают при сгибании локтей, например: в форменной рубашке короткий рукав.

– Могу я узнать, что это за место? – осторожно спросил я.

– Временное место содержания приговорённых к длительным срокам заключения особого класса "Секонд Хоум", – механически отчеканила "дама". – Уполномоченная по обработке прибывших Ви 40-02. Осмотр пройден, проследуйте по левому коридору вперед. Я буду идти за вами.

Я медленно опустил руки и сомкнул их в замок за спиной, прежде чем двинуться вперед. Ви 40-02 помедлила, оценивая уровень опасности моих действий, и тоже сдвинулась с места. Я слышал ее шаги за спиной. Шёл очень медленно. "Надо что-то делать!" – билось в висках.

– А что по правому коридору? – применил я один из заученных приемов: в неловком молчании задай любой вопрос, лишь бы прекратить его.

– Комната спокойствия для особо агрессивных, – безучастно ответил робот.

– Ах, ну да, – сыронизировал я, – люди ведь в незнакомой обстановке обычно поворачивают направо.

– Умно с вашей стороны, – отметила Ви, и я уж подумал, что у меня есть шанс разговорить её, но снова ошибся.

Стена слева от нас неожиданно растаяла, открывая проход в какое-то подобие небольшого конференц-зала. Только в такой же металлической "обработке". За столом сидел некто мужского пола.

– Добро пожаловать в "Секонд Хоум". Присаживайтесь. Сейчас мы проведем небольшую беседу, затем вас проводят в место вашего пребывания, мистер… – он сверился с бумагой на столе: – Вьяманди.

Судя по напевному голосу оратора, я сделал вывод, что это человек или робот, у которого такие голосовые настройки, которых в нашей локации еще не используют. Тут же меня укололо мыслью, что за последние десять лет я отличал живых существ от электронных в основном только по звучанию. Я был уверен, что несовершенных людей с лицом-картошкой или старческими пятнами на ключицах больше не существует в нашем мире. Поэтому сегодня мужчина из космолёта и женщина в красной юбке так отпечатались в моей памяти и, наверное, будут занимать мои мысли еще долго.

Я кивнул и присел. Мебель выглядела не особо отличающейся от той, что я привык видеть. Это успокаивает.

– Как добрались? – добродушно, но без особого интереса спросил мужчина.

– Вы про то, как меня скинули с самолёта, выпнули за край земли, потом засосали в желе, выдули остатки самообладания в трубе, а потом под страхом увечий привели сюда, назвав заключенным? О, прекрасно! – раздражение всё же настигло меня и выплеснулось в этой фразе неожиданно для меня самого.

– Прошу вас, не горячитесь. Какой напиток вы предпочитаете?

– Виски, – кинул я, хотя на алкоголь никогда особо не налегал, да и данный момент не считал подходящим для распития высокоградусного пойла. Будто в этой комнате я произносил исключительно то, что думал в данную секунду, без возможности контроля речи мозгом. Воцарилась тишина. Тяжелая, в которой казалось, что все читают мои мысли и уважают мой внутренний диссонанс. – Стакан содовой, пожалуйста, – исправился я.