Текст книги "Похитители дождя"

Автор книги: Ольга Волошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Ольга Волошина
Похитители дождя

Глава первая. Настоящий плюшевый пёс

Бледное солнце боязливо и медленно уходило от лохматой, растрёпанной тучи к спасительному горизонту. Безопасный краешек леса был всё ближе. Но вот туча поднатужилась и накрыла испуганный жёлтый диск. Над посёлком Светлым собирался дождь.

Лёша Метёлкин тяжело вздохнул. Дожди тоже нужны, но солнышка было жаль.

– Эй, Веник, что задумался? Гляди, простудишь под дождём свою умную башку! – мимо дома Метёлкиных на улице Ясной пронёсся верзила Гавриков из 7-го «Б». Прозвище «Веник» семиклассник и двоечник Вася Гавриков придумал отличнику Лёше по фамилии и очень гордился своей изобретательностью.

Холодная тяжёлая капля плюхнулась на Лёшино плечо. Мальчик ещё раз шумно вздохнул, но шагу не прибавил.

Дверь дома Метёлкиных ещё не успела закрыться за Лёшей, когда с шумом и брызгами хлынул ливень. Щелчок замка, скрип половиц под ногами и громкий плач раздались одновременно.

– Ту-узик размо-окнет… просту-удится, – слышалось сквозь всхлипы девочки.

– Что там с Тусей? – донёсся до Лёши голос мамы откуда-то из глубины большого дома. – Успокой малышку! Я видела, что ты пришёл.

– Ничего твоему Тузику не сделается, – буркнул мальчик сердито и добавил чуть помягче: – Плюшевые не болеют.

Слёзы сестрёнки его раздражали, но ругать её бесполезно – только хуже будет.

– Мой Тузик не плюшевый, он мягкий и ласковый! – возразила пятилетняя Туся, на время прекратив рыдания и гневно сверкнув на брата круглыми серыми глазами. – На лавочке в саду остался. Он там заснул… А теперь заболеет простудой и умрё-от… ы-ы…

Рёв возобновился и стал ещё громче. Лёша с досадой крякнул, сдёрнул с вешалки старую куртку и выскочил за дверь под ледяные потоки. Через пять минут он вернулся – мокрый до нитки, но с большим игрушечным щенком в руках.

Плюшевый Тузик выглядел жалко – мокрая и грязная шерсть обвисла, уши превратились в бесформенные, бурые лоскуты, глаза потускнели. Маленькая хозяйка поцеловала игрушечную собаку в мокрый грязный нос и прижала к груди. По светлому платьицу потекли мутноватые ручейки, но девочка не обращала на них никакого внимания.

– Лёшик! – ласково воскликнула она, хитро сверкнув мгновенно высохшими глазами. – Теперь ты должен обсушить и обновить Тузика. Его нельзя стирать в машине. Даже в ванной нельзя.

– Я-то при чём?! – возмутился спаситель игрушки. – Суши сама феном. А почистить можно в химчист…

– Сам чистись в химчистке! – выкрикнула Туся. – Животных мучить нельзя! Ты в своём железном ящике его обнови. Я видела, как ты обновлял папин словарь.

– Подсматривать нечестно.

– А папин словарь портить честно? А Тузика простужать честно?

– Будто это я забыл его на лавке! – возразил Лёша. – А тебе запрещаю совать нос в лабораторию.

– Подумаешь, лаболатория! – ехидно передразнила малышка. – Простой подвал. А я маме скажу, что ты для своего ящика у папы провода и лампочки украл!

– Ябеда-корябеда, – прошипел брат. – Ну, ладно. Давай твоего щенка, попробую что-то сделать. Только ты сама должна очень сильно думать, каким хорошим должен стать твой Тузик. Мне как-то не до плюшевых зверей, есть дела посерьёзнее.

– Ребята, обедать! – позвала мама.

– Мам, мы потом. Ещё не голодные, – отозвалась девочка.

– Ещё какие голодные! – вполголоса сказал мальчик. – Пока не поем, никаких обновлений не будет!

– Ну, ладно. Ешь себе, сколько влезет.

После обеда дети послушно убрали со стола грязные тарелки, вежливо поблагодарили за еду. Туся даже похвалила борщ, который с трудом съела: аппетита у девочки не было. Она очень живо представила себе пушистого белого щенка с чёрными лапами и блестящими глазками.

В подвальную «лабораторию» девочка вбежала раньше брата. Всё ещё мокрый плюшевый щенок спрятал нос в оборках её платья.

Лёша обошёл сестрёнку и снял застиранную простыню с большого предмета, примостившегося между старым холодильником и останками трехколёсного велосипеда. Простыня скрывала огромный жестяной цилиндр с крышкой, многочисленными отходящими от него трубками и проводами – последнее творение Лёшиной изобретательской мысли. Девочка робко и с опаской протянула бесформенного полинявшего щенка. «А вот и подопытный кролик», – подумал изобретатель с удовольствием и сказал вслух:

– Смотри, думай старательно, каким он должен стать. А то ничего не выйдет.

Девочка кивнула головой, наморщила лобик и сжала кулачки – чтоб лучше думалось. Лёша осторожно уложил игрушку в жестяную коробку, аккуратно закрыл крышкой, нажал большую синюю кнопку и повернул странную железку, смахивающую на рычаг. Послышалось глухое гудение, затем цилиндр судорожно затрясся, потом раздался щелчок – и всё стихло. Туся вздрогнула и сделала несколько несмелых шажков к непонятному агрегату. Брат опередил её, подскочил к застывшему цилиндру и протянул руку, собираясь снять крышку. Внутри послышалась какая-то возня, лёгкий скрежет, затем словно кто-то чихнул. Мальчик с удивлением смотрел на собственное изобретение, рука его так и застыла над металлической ёмкостью, скрывавшей от глаз плюшевого Тузика.

– Ну давай, доставай быстрей моего щеночка! – нетерпеливо вскрикнула девочка. – Там же темно и страшно.

Крышка немедленно была снята, послышался странный тоненький визг, из открытой жестянки выскочил настоящий живой щенок. Был он толстенький, белый с чёрными лапами и смешным замшевым носом. Щенок подбежал к Тусе, ткнулся носом в её ногу и радостно завилял коротким хвостиком.

– Ой, Тузик, как здорово, что ты такой красивый и настоящий. Пойдём, мамочку обрадуем.

– Даже спасибо не сказала, – буркнул изобретатель волшебного аппарата. На лице его застыло удивлённое выражение.

– Спасибо мне. Это я про Тузика сильно думала, – важно сказала девочка, подхватила щенка и направилась к лестнице.

– А изобрёл генератор всё-таки я! – неизвестно, кому возразил Лёша, так как в полутёмном подвале он остался один.

Глава вторая. Тайна железного ящика

– Пёсика Лёшик из большой железной коробки достал, – услышал Лёша голос сестрёнки ещё из коридора. – Это же бывший Тузик, то есть, бывший плюшевый. Разве ты его не узнаёшь? Он очень похож на себя игрушечного, только гавкать умеет по-настоящему. А наш умник умеет исполнять желания, сделал даже для них комбайн большой. Как бочка… или большущая кастрюля. У бабушки в деревне такая есть.

– Сейчас вернётся уставший папа. Будет вам и комбайн, и плюшевый Тузик! – сказала мама непривычно громким голосом.

Мальчик застыл на пороге, не решаясь войти. Вдруг за его спиной хлопнула дверь и по коридору прокатилась волна холодного воздуха, всё ещё пахнущего дождём.

– Что задумался, изобретатель? – это папа уже надел тапочки и торопился к ужину. – За едой думается куда лучше. И запахи доносятся уж очень приятные.

Папа Метёлкин открыл дверь и, подхватив сына под локоть, сделал шаг вперёд. Под ноги ему кинулось что-то круглое, белое и лохматое.

– А это ещё…

– Щенка изобрёл Лёша, а сделала я! – быстро выкрикнула Туся.

– Тя-аф, – тоненько подтвердил щенок.

– То есть Лёша изобрёл кастрюлю, в которой можно сварить, что захочешь из всего другого.

Брат тихонько пихнул девочку в бок.

– Не знаю, где они его взяли, – сообщила мама. – Меня никто не спросил.

– Если вам Тузик не нравится, можете выгнать нас с ним на улицу, – грозно заявила Туся и подозрительно зашмыгала носом. – Мы простудимся под дождём и умрём вместе.

Глаза у девочки заблестели, щенок жалобно взвизгнул.

– Пусть живёт с нами, – миролюбиво согласился папа. – Всякому дому нужен сторож. Только куски со стола, чур, не таскать!

Об изобретателе генератора желаний все благополучно забыли.

***

К ночи дождь совсем прекратился, зато поднялся ветер. В доме Метёлкиных было тепло и уютно, его обитатели притихли и уже укладывались спать. Девочка Туся, утомлённая событиями долгого дня, заснула, едва коснувшись головой подушки. Счастливый новенький щенок улёгся на коврике у дверей детской, приготовившись защищать свою маленькую хозяйку всеми четырьмя лапами. Мама задремала в кресле перед телевизором, на минутку проснулась и перебралась в кровать. Папа слегка всхрапывал во сне и слабо взмахивал рукой, словно отгоняя назойливую муху. Наверное, у него был трудный день на работе.

Только Лёша лежал без сна в своей крошечной комнатке и ждал, когда дом окончательно погрузится в сон. Спать ему было некогда: устройство, условно названное «генератором желаний», требовало небольшой доработки и окончательных испытаний. Стало совсем тихо, лишь за окнами гудел ветер, да чуть слышно поскрипывали, качаясь, тяжёлые ветви старой липы. Теперь уже пора! Мальчик встал, осторожно вышел в узкий коридор и, крадучись, дошёл до ступенек, ведущих к выходу и в подвал. На лестничке он задержался и двинулся вниз ещё осторожнее. Старые доски чуть скрипели, но рёв ветра заглушал едва слышные звуки.

Ветер жалобно плакал, тоненько повизгивал, потом всхлипнул и затих. И вдруг снова зарычал, завыл злобно. «Словно два разных ветра», – подумал Лёша и плотнее закрыл дверь в сени. В подвал сквозь узкое оконце под потолком едва пробивались лучи уличного фонаря. Лёша щёлкнул выключателем, и неяркий свет залил захламлённое помещение, осветив генератор и горку деталей на старом верстаке. Нужно ещё кое-что установить, прикрепить, проверить.

Во дворе простужено заскрипела проржавевшими петлями калитка, но никто из обитателей дома этого не услышал. Лёша увлечённо пристраивал непонятные детали от сломанного радиоприёмника на пластмассовой доске из развалившегося шкафчика. Прочие члены семьи крепко спали, даже Тузик открыл на минуточку один глаз, поднял большое ухо – и снова заснул сладким щенячьим сном. Калитка медленно открылась, во двор скользнули две тени. Возможно, это были злоумышленники. Кто же ещё станет ночью ходить в чужих садах под чужими окнами?

– Дался тебе его велосипед! – негромко сказал тот, кто повыше. – Лучше бы к деду Коврижкину в сад полезли. У него яблоки в этом году – медовые просто. И собака старая, глуховата немного.

– Ага, велосипед ему гоночный! – это был знакомый голос. Здоровяк и двоечник Гавриков уже появлялся возле дома Метёлкиных всего полдня назад. – Мало ему отцовской машины новенькой, так ещё и велик классный купили.

– Так на машине ж не Веник ездит! – возразил длинный. – А ты пятёрок нахватай, так тебе отец тоже велик купит.

– А ты бы хотел, чтоб он ещё и на машине сам гонял? Малолеткам права не дают. Вот у твоего отца есть авто?

– Тут ты прав. Нету даже «жигуля» задрипанного.

– Так что давай, действуй! – распорядился Гавриков и скользнул под навес. Его сообщник нехотя поплёлся следом. Некоторое время оба молчали, сопя и чем-то позвякивая.

– Теперь нашему умнику придётся повозиться, пока опять прокатиться сможет. Да и новую цепь на такую игрушку не враз купишь. Денег у папаши просить – тоже не сахар. – Гавриков довольно захихикал. – Может, ещё шины тачке проткнём? Не баре, на автобусе разок прокатятся.

– Не-а, – с сомнением пробормотал длинный. – Это ж совсем уголовка, папашка в ментовку заявит. Нас в момент найдут. Ты-то даже перчаток не прихватил.

– Ладно. Пошли только глянем в подвальное окошко. Вишь, свет пробивается. Веник свои механизмы видно испытывает. Умник изобретательный нашёлся!

Оба незваных гостя потопали к светящемуся глазку маленького окошка у самого крыльца.

– Гляди, Петь, и впрямь Лёха ночью колдует. Хлам какой-то в ящик заталкивает, обломки от старой посуды, ещё муру какую-то. Не ест, не спит – всё что-то выдумывает.

– Гудит, аж здесь слышно. Счас предки проснутся и застукают нас тут.

– Не, на логику – они в подвал кинутся. Оттуда ведь шум… Смотри, вырубил, достаёт что-то. Это ж ролики! Ага, ещё шлем и какая-то мелкая фигня… Не видать отсюда. Во даёт! Из ржавых железок и всякого старья сделал новенькие классные штуки.

– Ты чё, такого даже Венику не сделать. Может, он это всё раньше в ящик засунул.

– Веника не знаешь! Да он, что хочешь, сделает, – со странной гордостью произнёс его напарник. – Моя сестра с ним в одну группу детского сада ходила, он уже тогда такой был.

В это время Лёша Метёлкин извлёк из рабочего цилиндра погнутую крышку от кастрюли, покачал головой и пробормотал себе под нос:

– Недоработка. Завтра придётся ещё поковыряться.

Он щёлкнул выключателем и пошёл по лестнице наверх, осторожно нащупывая ступени в полной темноте.

Двое у стены дома всё стояли, ошарашенные увиденным.

– Что это было? – произнёс, наконец, длинный Петя. – Штампует новые вещи из старья? Интере-есная штука!

– Бери выше! Не удивлюсь, если там можно из всякой дряни получать любые новые штуки. Например, крутой мобильник или даже велосипед.

– Велик не влезет.

– Так по частям.

– Будто ты его сможешь собрать. Лучше бы мой школьный дневник на новый переработать, – мечтательно сказал долговязый Петя. – Мне как раз Мышь единицу влепила, опять терять придётся. И на фиг мне сдалась эта химия!

– А если деньги из макулатуры попробовать печатать? Вот где золотая жила!

– Так ты сперва научись аппаратом управлять! Веник ведь инструкцию не даст.

– Узнаем. Есть у меня один планчик, – сообщил Гавриков и довольно ухмыльнулся. – Пошли отсюда, а то у меня мать встаёт рано.

Глава третья. Щенок – находка для шпиона

Уроки в школе казались семикласснику Васе Гаврикову длинными, как никогда. Он беспокойно ёрзал по парте, вертел головой, ронял то учебник, то тетрадку. От рассеянности он даже получил двойку по литературе на последнем уроке, хотя как раз про Пушкина он на тройку рассказал бы запросто.

После уроков он с нетерпением поджидал приятеля Петра Мошкина в скверике за школой.

– Деньги есть? Вытряхивай все, на шоколад для Наташки Метёлкиной нужно, – скомандовал Василий, едва завидев вчерашнего сообщника. – Она хоть и мелкая, а любопытная, как все девчонки. Про Веника должна всё знать.

Наташа Метёлкина, называемая в кругу семьи Тусей, учила щенка Тузика играть в футбол на площадке возле дома.

– Лапой, малыш, носом нельзя! Умница, пёсик!

– Натка, шоколадку хочешь? – сахарным голосом предложил Гавриков из-за забора.

– Мне некогда. Видишь, Тузика обучаю.

– А ты щёну тоже кусочек дай. За хорошую игру. Для собак это высшая оценка, вроде пятёрки в школе.

– А зубы у него не заболят?

– Ну что ты! От кусочка-то.

– Давай свой шоколад, – согласилась девочка. – Я его разделю на много долек.

– Хороший щенок, – подхалимски похвалил Гавриков, – Сообразительный. И красивый.

Туся порозовела от удовольствия, а Гавриков, обрадованный явным успехом, продолжал льстить:

– В жизни не видел такого классного щенка! А у меня никогда собаки не было. Кто тебе подарил?

– Я сама его сделала. Лёша и помог-то всего ничего, – хвастливо заявила Туся. – Он изобрёл машинку, которая по желанию делает всё, что хочешь. Нужно только очень стараться, когда его коробка гудит. Про Тузика я думала так сильно, просто как по телику его видела. А Лёшик только синюю кнопку включил – большое дело!

«Вот везуха, – подумал Вася Гавриков, – сама всё выложила. Даже стараться не пришлось».

– Ну ладно, учи дальше своего Тузика, а мне пора самому уроки делать, – сказал он вслух и поспешил к приятелю, дожидавшемуся на скамеечке у оградки палисадника.

– Принцип работы прост, как лопата, – отчитывался Василий. – Кладёшь сырье в камеру, закрываешь крышку, жмёшь синюю кнопку и очень сильно желаешь получить требуемое благо. Такой исполнитель желаний, значит, получился. Ты ведь знаешь, что мысли обладают слабой волновой энергией? Или чем-то в этом роде. Веник всего лишь сделал мощный усилитель этих импульсов. Я бы и сам додумался, но он меня опередил.

– Шут с ней, энергией. Лучше скажи, как до машинки добраться? – Петя так явственно видел пятёрку по химии в своём дневнике, что начинать сеанс превращения мог прямо теперь.

– Подождать до субботы придётся. Вся семейка Веника на выходные сваливает к бабуле за тридевять земель и тридцать километров. Зуб даю, даже щенка на страже не оставят.

– И что же – дверь взламывать будем?

– Да там замочек хлипкий, младенец откроет щепочкой. А в подвале украсть нечего, так что не бойся. Это даже на мелкое хулиганство не потянет.

– А бандуру эту вытаскивать будем? Наверняка кто-то застукает. И потом знать же надо, что в комплект входит и как всю технику подключать.

– Мы прямо там всё получим, что надо. Главное, список нужных вещей составить.

Глава четвёртая. Липкая катастрофа

Субботы Гавриков с Мошкиным ждали, как самого большого праздника. Список желаемых предметов занял у каждого целую тетрадную страницу. Первым пунктом выпало трансформировать дневники, которые у обоих приятелей оказались густо исписаны обидными замечаниями и заполнены малоприятными отметками. Машина Метёлкиных отъехала от дома в восемь часов утра. А в это время Василий в полном одиночестве «тренировался» на спортплощадке. Как раз с неё прекрасно просматривался объект наблюдения – дом, в подвале которого должны были состояться испытания.

Папа Метёлкин ещё не вырулил на шоссе, когда в опустевший двор, озираясь и втягивая головы в плечи, вошли двое. Гавриков трясущимися руками ковырял замок на двери тонкой отвёрткой. На словах выходило гораздо легче, чем на деле.

– Быстрее ты, застукают ведь, – ворчал отчего-то побледневший Мошкин.

Неожиданно замок щёлкнул, и дверь открылась. Отвёртка упала и покатилась по крыльцу, уже ненужная. Войти мальчишки решились не сразу.

– Как-то неловко, – пробормотал Петя.

– Тебе пятёрка по химии нужна или мне? – разозлился Гавриков. – И вообще, топтаться на виду у целого квартала совсем ни к чему.

В подвале сообщники почувствовали себя в безопасности и, не теряя времени, бросились к заветному агрегату. Синяя кнопка нашлась сразу, крышка с ёмкости снялась легко. Два замызганных дневника полетели в пустой цилиндр одновременно. Мошкин аккуратно прикрыл испытуемые предметы, протянул руку, запустил агрегат – и что-то быстро забормотал. Гавриков таращил глаза и морщил лоб, видимо, это помогало напрягать воображение. Устройство затряслось, загудело и через пару минут затихло.

– Сдохла машина, – испуганно прошептал Пётр.

– Задание выполнила влёгкую, вот и заглохла, – догадался Василий.

Оба испытуемых предмета были извлечены и внимательно осмотрены: пятен на обложках меньше не стало, и подписи на страницах выглядели, как прежде.

– Ура! Вот она пятёрочка! – в восторге завопил Мошкин.

– «Благодарю вас за воспитание сына», – прочитал Гавриков удивлённо. – Гляди, а подпись под хвалебной записью один в один. Афанасьевна не отвертится теперь.

– Ох-хо-хо! – потёр руки Мошкин. – Теперь можно и посложнее что-нибудь произвести. У меня джинсы по плану. Сырья, то есть, старья тут до фига.

И он широко развёл рукой, показывая старые, выцветшие лоскуты и поношенную одежду нескольких поколений Метёлкиных.

– Погоди ты с джинсами, жрать страшно хочется. Нужно бы подкрепиться для дальнейших трудов, – сердито возразил Гавриков.

– Э-э нет, в чужой холодильник я не полезу. Тем более что в подвале его нет.

– И как это мы не подумали бутерброды из дома прихватить. Кто ж знал, что работа с этой техникой окажется такой утомительной, а здесь, как назло, даже квашеной капусты не залежалось, – ворчал Василий, обшаривая взглядом закоулки подвала.

– Ха! – радостно воскликнул Мошкин и стукнул себя ладонью по лбу. – В саду же яблок немерено, а на крыльце блюдечко сметаны стоит. Наверное, девчонка для псёнка своего поставила… Прикинь, фрукты плюс сметана это ж сырьё для мороженого.

– Где это ты видел мороженое из яблок на сметане? – возмутился Гавриков.

– Соображалка у тебя тормозная! Для фабрики мороженого может и не сырье, а для волшебной Лёхиной машинки – самое, что надо.

Приятели дружно помчались наверх, на крыльце огляделись: улица была пустынна по-прежнему. На скамейке возле клумбы нашлось небольшое пластмассовое ведёрко, в которое полетели несколько яблок, туда же добавили с десяток ягод малины и пару слив. Блюдечко сметаны было почти полным, видимо Тузику угощение не понравилось. Собранные фрукты и ягоды полетели в жестяной резервуар, небольшая заминка вышла из-за сливовых косточек. Мошкин считал, что они могут повредить цилиндр, Гавриков же не сомневался, что чудо-устройство употребит косточки для улучшения вкуса. Решили рискнуть – и залили сверху сметану, тщательно очистив миску над горкой плодов.

– Сметаны маловато, – буркнул Гавриков.

– Ты думай старательнее, и всё получится.

Мошкин накрыл «сырьё» крышкой, нажал кнопку, сложил руки на груди и уставился в потолок. Ему представилось сразу три вида мороженого: ягодное, пломбир и крем-брюле. Гавриков обожал сливочное в шоколадной глазури и не мог избавиться от образа воображаемых аппетитных брикетов, слегка запотевших от тепла. Мысль об отсутствии шоколада в составе смеси немного беспокоила его, и парень принялся ходить между остатками мебели и коробками, бормоча и размахивая руками. Так думалось легче. Вдруг он задел локтём открытую дверь, она чуть скрипнула и закрылась. Щёлкнул замок, Гавриков остановился и удивлённо уставился на дверь. Мошкин с сожалением отвёл взгляд от воображаемого разноцветного лакомства и упёр его в крашеную поверхность закрытой двери.

– Ты зачем её закрыл? Никого ж там не было.

– Она сама. Я только капельку задел, замок хлоп – и щёлкнулся.

– Там же ручка отломана! Мы теперь сами не выйдем отсюда! Вдруг Веник с семейством тока завтра притащится? Меня при таких делах собственный папаша убьёт!

– Да чё ж мы, замок не взломаем!

Мороженое было мгновенно забыто, экспериментаторы занялись дверью. Изобретение Метёлкина негромко гудело, изредка вздрагивало и звякало. Мальчики для начала энергично подёргали массивный корпус старого накладного замка, затем Мошкин с размаху ударил в дерево ногой. Дверь не дрогнула, парень взвыл от боли. Гавриков принялся ворошить старые вещи, заглядывать в ящики и коробки.

– Ключи ищешь? – хмыкнул Мошкин, всё ещё морщась от боли.

– Плохо у тебя с мозгами: ломик ищу. Или хоть что-то тяжёлое и острое. Лучше взломать замок и смыться, чем объясняться с папашей Веника.

К удивлению приятелей, никакой мало-мальски подходящей железки не находилось. Алюминиевые кастрюли, старое ведро без ручки, провода, несколько сломанных будильников – вот и весь металлолом, какой удалось обнаружить.

– Надо пробовать голыми руками, – неуверенно сказал Мошкин.

– Была охота пальцы ломать! Ты только глянь, какие замки раньше делали. Да здесь заклёпки намертво вбиты. Ещё и проржавели.

– Открутим, – упрямо заявил Мошкин.

– Сперва отвёртку найди! Наша-то снаружи осталась, – возразил Гавриков и тоскливо зашарил глазами по захламлённым углам. На узком окошке взгляд его задержался, но в тесный проём пролезла бы разве что собака.

Вдруг из угла с чудесной машиной послышались странные звуки. Кр-блям, пых-пых-пых… Неудачливые взломщики дружно повернули головы на шум: крышка цилиндра приподнялась, слегка сдвинулась, из-под неё полезла странная масса, похожая на манную кашу. В густом белом потоке там и сям попадались подгоревшие вафельные стаканчики с чем-то внутри, брикеты в странных цветных обёртках…

Первым опомнился Гавриков:

– Это ж придуманное мороженое льётся. Не очень здорово выглядит, но можно попробовать. На голодный желудок думается плохо.

– Думай, не думай, всё равно ждать хозяев придётся, – грустно заметил Мошкин, он сделал несколько шагов и выудил из потока липкий стаканчик. – М-мм, ничего, только сахара не хватает. И не очень холодное.

– Да ты выключи сперва автомат! – скомандовал Гавриков. – Куда нам столько даже самого лучшего мороженого.

– Вот и выключи, раз ты такой умник! Я лично не знаю, как.

– Нажимай все кнопки подряд, оно и выключится.

Мошкин отошёл в сторону и сделал широкий жест свободной рукой: экспериментируй, мол, сам. Малосладкое мороженое ему, похоже, нравилось всё больше. Гавриков попробовал нажимать всё по очереди, много времени на это не ушло – кнопок было мало. Вася на минутку задумался, потом хлопнул себя ладонью по лбу и вскричал:

– Балда! Надо же шнур из сети выдернуть, – и он занялся поисками сетевого кабеля. – Странно, нет никакого соединения с розеткой. Да и самой розетки нигде не видать.

– Может у него аккумуляторы? – предположил Мошкин. – Или используется новый вид энергии? Сам же говорил, что Веник всё может.

Ответить Гавриков не успел – липкая масса, вытекавшая из рабочей ёмкости, поползла на его ботинки, перетекла через них и теперь заливала всё новое пространство. Мошкин доел созданное аппаратом мороженое и потянул руку за следующим. В этот момент устройство качнулось, хрюкнуло, и масса полилась быстрее. Странного мороженого Мошкину теперь уже не хотелось. Он в испуге отпрянул в сторону, завертел головой и запрыгнул на старый обеденный стол, заваленный пожелтевшими газетами.

– Нужно его разломать. Доски во-он в том углу как раз подойдут.

– Дурак, – беззлобно сказал Гавриков. – Машинка нетипичная и может повести себя странно. Взорвётся, например. Или загорится. Я лично рисковать не собираюсь.

– А так мы утонем запросто, пока хозяева вернутся.

– Сырьё ведь должно закончиться когда-нибудь.

– Да оно давно уже закончилось! Теперь эта дура сама его воспроизводит.

Пока они препирались, липкая масса покрыла весь пол подвала. Становилось по-настоящему страшно.

– Давай быстрей стол двигай! – заорал Мошкин в панике. – Придвинем его к окну, разобьём стекло и будем дышать наружу. Может, успеют вернуться раньше, чем… Вот не спёрли бы цепь с велосипеда, Веник приехать мог. Эх!

Мальчишки взялись за край стола, упёрлись ногами в уже скользкий пол и с трудом сдвинули стол с места. Тяжёлая старая мебель не желала перемещаться, каждый шаг давался нелегко.

– Стой! – вдруг воскликнул Мошкин.

– Что ещё придумал?

– Да ты послушай, там кто-то есть. Наверху.

На минуту оба замерли. За дверью действительно слышалась какая-то возня.

– Эй, там! Спасите! – заорал Гавриков.

– Пропадаем!! – теперь уже кричали оба.

Снаружи кто-то затопал, хлопнула входная дверь.

– Кто в подвале? – послышался голос Лёши. – Счас ключ достану.

Через минуту он уже стоял на пороге, с удивлением переводя взгляд с липкой грязноватой жижи на жалкие загвазданные фигуры Гаврикова и Мошкина.

– М-м, – промычал Гавриков, тыча пальцем в агрегат, плюющийся псевдо-мороженым. – Заело что-то. Не отключается.

– Небольшой сбой, – пояснил спокойно создатель аппарата. – Ограничитель не всегда срабатывает. А что это из резервуара течёт?

– М-мороженое, – пояснил верзила Мошкин дрожащим баском. – Оно же теперь весь посёлок зальёт!

– Дрянь вышла, а не мороженое. И не зальёт! Ресурс выработается – остановится. По звуку слышу, последние минуты цикла.

– Т-ты н-не думай, мы всё помоем, – пообещал Мошкин, немного успокоившись.

– Ясно, придётся мыть. А генератор жалко, – Метёлкин тяжело вздохнул. – Восстанавливать иногда труднее, чем сделать впервые.

К ночи пол в подвале блестел, как новенький. Мошкин в последний раз отжал тряпку и спросил:

– Лёш, а ты на чём приехал?

– На велике. Правда, пришлось цепь обратно надеть. Какой-то урод её снял вчера ночью и в кусты забросил. Прямо за калиткой. Хорошо, щенка Туська придумала, он-то и нашёл. Я всегда на велике к бабушке езжу – и тренируешься, и приятно, если дождя нет. К тому же вернуться можно, когда нужно.