Текст книги "Будь осторожен в своих желаниях (СИ)"
Автор книги: Ольга Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 6
ВИЗАНТИЯ, Константинополь
День четвертый
Следующим утром Настя долго не могла проснуться. Сквозь дрему она слышала, как где-то рядом возится Зиновья, отчего ей вставать хотелось еще меньше. Гостей на свадьбу прибыло настолько много, что даже императорский дворец не мог всех вместить, так что пришлось расселять их по другим резиденциям. Лишь ближайшие родственники невесты и жениха остались жить в главном дворце. Всех женщин семейства Ваяни поселили в женской части дворца, где в свое время обитали прежние императрицы и который совсем скоро должен был стать домом для императорской невесты Евдокии. И хотя комнат здесь было множество, Насте все же пришлось делить одну из них с Зиновьей.
Вечер прошел шумно и сумбурно: вначале их пригласили в императорские купальни, где они наконец-то смогли освежиться после долгой пыльной дороги, затем был накрыт богатый ужин (опять же все эти мероприятия происходили сугубо в женской компании). После сытной еды невероятно потянуло в сон, но девушки и женщины, включая невесту (ей разрешалось последние два вечера перед свадьбой провести со своими родственницами), были настолько возбуждены, что долго не ложились спать, поочередно бегая друг к другу в спальни. Все это мельтешение безумно докучало Насте, единственной среди всех тосковавшей и мечтающей поскорее очутиться в постели.
Наконец все улеглись, и в комнатах настала долгожданные тишина и покой. Но стоило Насте погрузиться в сон вслед за Зиновьей, как ее вновь разбудили. Это оказалась одна из служанок, которая тихим шепотом попросила ее одеться и следовать за ней. Почему-то Настя сразу догадалась, что девушка послана Максимом, поэтому поспешила подняться.
Встречу, действительно, организовал Максим, ожидая ее и Наумова в другой части дворца.
– Извините, что разбудил вас, – с легкой улыбкой приветствовал их Максим. – Просто, боюсь, другой возможности у нас с вами увидеться наедине не будет. Как вы? – он пожал руку Наумову и слегка приобнял Настю. Его объятия были настолько спешны и неловки, словно он не хотел к ней прикасаться, что Насте даже стало немного обидно. Она отошла от мужчин и села на мягкий резной диван-кушетку, обитый золотистым шелком.
– Мы, в отличие от некоторых, отдыхающих в императорских покоях, весь день провели в дороге, – ответил на вопрос Макса Наумов. – И опять верхом… Даже Настя.
– Я заметил, – снова улыбнулся Максим и посмотрел на девушку. – Ты хорошо держалась в седле… Во всяком случае, выглядела отлично…
– Спасибо, – коротко кивнула Настя. – Ты тоже неплохо справляешься со своей ролью, впрочем, тебе не привыкать…
– Итак, если обмен приветствиями окончен, – Максим присел на край круглого стола, стоящего прямо по центру комнаты, – давайте обсудим, что происходит…
– Разве не понятно? Мы снова переместились, – пожал плечами Наумов и приземлился на диван рядом с Настей.
– Это-то понятно, – задумчиво протянул Максим. – Только почему это произошло?.. Есть идеи?
– Есть, – тут же отозвалась Настя, и две пары глаз удивленно уставились на нее.
– Я хотела тебе об этом сказать, – она с легким укором посмотрела на Наумова, – но не успела… Мы уже подъехали к дворцу, а потом… Девочки, как говорится, пошли налево, а мальчики направо… Даже словом обменяться не дали…
– Ну так говори сейчас, – усмехнулся Наумов, – я весь во внимании. И Макс вон тоже…
Настя кивнула и заговорила:
– Мне кажется, что турагентство, от которого мы отправились в путешествие, и наши перемещения связаны напрямую. Вспомните программу нашего тура. Вначале мы должны были отправиться в Ирак, так? Потом – в Турцию…
– Ну, вроде так… – согласно кивнул Наумов.
– Но мы ведь таки попали вначале в Ирак, а потом в Турцию, только в другом времени… Максим, – Настя обернулась к приятелю, – ты же сам говорил, что Вавилон – это древний Ирак, и что сам город находился совсем недалеко от современного Багдада…
– Говорил, – в глазах Максима играл интерес.
– А Константинополь располагался именно в том месте, где сейчас находится Стамбул, понимаете, о чем я?
– Кажется, да, – одобрительно улыбнулся Максим, а Наумов восхищенно присвистнул:
– Ну ты даешь, Настюха, не ожидал от тебя такого, – и он даже притянул ее к себе, а потом даже поцеловал в щеку.
Настя, по-идеи, после такого должна была поплыть от удовольствия, но вместо этого ощутила неловкость.
Макс тем временем выпрямился и подошел к окну.
– Получается, – медленно произнес он, потирая подбородок, – мы можем переместиться еще раз, и еще… И тогда следующим местом может стать Скандинавия…
– А меня интересует, как эти умники из турагентства нас перекидывают из одного времени в другое, что мы этого не замечаем… Это во-первых. И второе – зачем весь этот аттракцион? – Наумов тоже поднялся и стал расхаживать по комнате.
– Перемещают они нас как-то во сне, мы же уже обсуждали с тобой это, Юра, – Максим сложил руки на груди. – А вот зачем они это делают – трудный вопрос… Боюсь, что мы не в силах на него ответить. Во всяком случае, пока…
– Зато у нас появилась призрачная надежда когда-нибудь вернуться домой, – с улыбкой проговорила Настя. – Тур ведь рано или поздно должен закончиться, а значит, и мы когда-нибудь проснемся в Москве…
– Ага, если только не где-нибудь в веке восемнадцатом, – скептически хмыкнул Наумов. – Возврат в свое время никто не гарантирует…
– Но тебя ведь это не расстроит? – язвительно заметила Настя. – Ты ведь не хочешь возвращаться в наше время…
– Меня поражает ваша проницательность, девушка, – в том же тоне отпарировал ей Наумов и уже более примирительно добавил: – Давай не будем опять ссориться…
Настя согласно кивнула и улыбнулась.
– Макс, может, ты тогда нам что-нибудь расскажешь об этом времени, – попросил потом Наумов. – Может, что-то, что нам нужно знать, чтобы не попасть впросак…
– Время? – Максим слегка пожал плечами. – Десятый век… Расцвет Византийской империи. Колыбель православия. Время безумной роскоши во всем, одновременно граничащей с глубокой религиозностью. Сильное влияние церкви на жизнь всего общества, включая императора. Хотя власть императора тоже можно назвать почти абсолютной, поскольку он считается практически святым, «посланником бога». Кстати, императора здесь принято называть «василевс». Будьте готовы, что здесь заведено молиться по несколько раз в день. Несмотря на сильное влияние греческой культуры, все, что касается женщин, Византия переняла у Востока. Женщина, даже знатного рода, в основном должна проводить время на своей половине, не вмешиваться в дела мужчин, на людях появляться только с покрытой головой. Это я говорю для Насти, чтобы она была поосторожней…
– Я уже поняла, – отозвалась Настя. – Тем более, в Вавилоне было практически так же…
– Ладно, раз всем все понятно, предлагаю все-таки разойтись спать, – устало тряхнул головой Наумов. – День был длинным и неспокойным… Нужно хорошенько выспаться, пока есть возможность, а то мало ли что нас ждет завтра…
– По-моему, завтра нас ждет подготовка к свадьбе, – искоса глянув на Максима, поднялась следом Настя.
– Кстати, неплохой выбор, – Наумов, хохотнув, хлопнул Макса по плечу. – Девочка симпатичная. Одобряю.
Максим на это лишь улыбнулся и шутливо развел руками.
– Да вставай же, сколько можно спать? – Зиновья потрясла Настю за плечо. – Уже все на ногах. Евдокия вот-вот отправится в монастырь Пиги.
– А можно мне не ехать? – осторожно поинтересовалась Настя. – А то я что-то неважно себя чувствую: живот крутит, голова раскалывается…
– Ох, как бы ты не заболела перед самой свадьбой! – всплеснула руками Зиновья.
– Ничего, думаю, съела что-то не то, – сделав голос слабым, проговорила Настя. – Отлежусь сегодня немного, и завтра буду в порядке, Зиновья..
– Ну, хорошо, – вздохнула та. – Отдыхай. Я скажу, что ты приболела… Будешь завтракать?
– Только если что-нибудь легкое…
Зиновья кивнула и вышла из комнаты. А Настя радостно прихлопнула в ладоши, хваля себя за то, что придумала весьма хорошую причину, чтобы не ехать в некий монастырь Пиги, который накануне свадьбы по традиции обязана посетить невеста императора.
***
Максим скинул с себя жаркое одеяло и, сев на постели, устало потер виски. Сон никак не шел к нему. Вместо этого в голове осиным роем вертелись ненужные, запретные мысли. Они жалили его, заставляя испытывать почти физическую боль.
Максим достал из-под подушки свой дневник наблюдений и открыл его на последней записи. Вчера он снова сделал лишь одну пометку: «Оценка взаимоотношений между объектами 4 из 10». На большее его не хватило.
«4 из 10». Это был уже серьезный прогресс, особенно, если учесть, что прошло всего три дня. Его, как Сопроводителя, такая тенденция должна была радовать, но вместо этого… Вместо этого он почему-то испытывал разочарование. А еще… Еще его не покидало чувство, будто его в чем-то обманывают. Максим отчаянно пытался найти причину, но не мог. И это тоже безумно его выматывало.
«4 из 10». Вчера он смело повысил оценку, когда увидел их вместе, еще на подъезде к дворцу. Они непринужденно общались, улыбаясь друг другу, словно близкие люди. Так они, наверное, выглядели в те дни, когда их любовь была еще жива. Настя, вернее, Объект № 1, прямо вся светилась. И ее сияющая улыбка никак не выходила у Максима из головы.
– Это очень хорошо, – упрямо проговорил он вслух, словно убеждая кого-то. Только вот чувства удовлетворения, которое он испытывал всегда после успешно проведенной работы, не было.
«4 из 10». Скорее всего, сегодня-завтра эта оценка повысится до пяти. Макс снова откинулся на подушку и закрыл глаза. Он вспомнил, как всего три часа назад встречался с ними в соседней комнате. Первый раз в жизни ему было непросто играть свою Роль. Улыбаться. По-дружески пожимать руку. А быстрые объятия с Настей, вернее, Объектом № 1, вышли особенно неловкими, поскольку дались ему нелегко. Максиму все время казалось, что Объекты заметят его фальшь. Но нет. Они слишком были заняты друг другом. Даже сели вместе на диван.
Максима искренне порадовал и даже приятно удивил тот факт, что Нас… Объект№ 1 сама догадалась о связи между путевкой от «ФортунаТур» и настоящим Путешествием. Обычно Сопроводителям приходилось подталкивать своих Объектов к таким выводам.
За окном забрезжил рассвет. Максим почувствовал, как веки его наконец-то начали тяжелеть, и не стал противиться погружению в тягучую густую дрему.
Ему сразу же приснился сон. Он вновь был в Вавилонских садах. Вместе с Настей. Она так же, как и наяву, подвернула ногу, и теперь сидела на каменной скамье. А он, как и позавчера, бережно ощупывал ее больную лодыжку. И снова он ощущал ее кожу под своим пылающими пальцами, вновь испытывая незнакомое трепетное чувство, внезапно нахлынувшее на него в тот момент. Только теперь он сделал то, что не осмелился сделать в реальности: прикоснулся к ее нежной коже губами… И тут же проснулся.
Максим вскочил с постели и настежь распахнул окно, подставляя разгоряченное лицо прохладному ветру. Он несколько раз глубоко втянул в себя воздух, пытаясь сбросить остатки сна. Уже давно рассвело, и во дворе вовсю кипела жизнь. По возгласам слуг, он понял, что его «невеста» уже отбыла какое-то время назад в монастырь Пигу.
Значит, Настя тоже уехала с ними.
«Настя»!.. Он снова назвал Объект № 1 по имени! Уже который раз за последние сутки! Это просто уму непостижимо… Нужно срочно с этим что-то делать. Нужно придумать, как избавиться от этого наваждения… Нужно срочно…
И вдруг он увидел ее. Объект № 1 с Объектом № 2 неспешно прогуливались у фонтана в центре парка и, кажется, она даже смеялась. Значит, не уехала.
– Господин, – в спальню украдкой заглянул слуга. – Вы уже проснулись? Приветствую вас.
– И тебе доброго утра, – рассеянно ответил Максим, не отрывая взгляда от знакомой парочки.
– Вам принести завтрак?..
– Нет, я пока не голоден…
– Вам помочь одеться?..
– Нет, я сам… Можешь идти…
Оставшись один, Максим резко захлопнул окно и прижался лбом к закрытым ставням.
– Господь, зачем все это? – прошептал он.
Так нельзя… Нужно что-то делать… Нужно получить ответ. И он, кажется, знает место, где ему могут ответить…
Максим быстро натянул на себя первую попавшуюся одежду, извлеченную из сундука, и опрометью выбежал из спальни.
– Сопровождать не надо, – бросил он на ходу охране.
***
Вполне довольная собой, Настя оделась в очередную прямую узкую тунику, на этот раз нежно-салатового цвета, расчесала волосы, наспех собрав их на затылке в хвост (она, конечно, сомневалась, что такие прически здесь пользуются успехом, но на большее способна не была, тем более, как оказалось, в Византии даже императоры предпочитали одеваться и причесываться сами, не говоря уже о рангах пониже, и лишь при подготовке к особо торжественным мероприятиям прибегли к помощи слуг) и накинула на голову мафорий в тон платью. Отломив несколько раз от свежей лепешки, оставленной ей на завтрак, и, запив разбавленным вином, она наконец решилась выйти из комнаты.
Утро стояло солнечное, было тепло, как летом, и Настя, поддавшись настроению, направилась в сторону парка, за деревьями которого просматривался великолепный фонтан. Не успела она пройти и полпути, как навстречу ей вышел Наумов.
– И что это мы тут делаем? – удивленно приподнял он одну бровь вверх. – Ведь все женщины нашего августейшего семейства отбыли в некий монастырь. Предполагаю, замаливать свои грехи перед свадьбой.
– А я настолько грешна, что меня с собой не взяли, – засмеялась Настя. – Посчитали, что я могу до завтра не успеть все искупить… А если честно, я немного смухлевала, чтобы туда не ехать. Прикинулась слегка заболевшей…
– О, грешница! – Наумов шутливо приобнял ее за плечи. – Тебя ждет суровая расплата. Покайся, пока не поздно!
– Я вся в раскаянии, – притворно вздохнула девушка, и они снова оба засмеялись.
Дойдя до фонтана, Настя присела на каменный бортик и начала водить рукой по кристально прозрачной воде.
– А ты что тут делаешь? – спросила она Наумова, рассматривая золотистых рыбок, плавающих на дне фонтана.
– Вообще-то я искал Макса, чтобы обсудить кое-что, – щурясь от солнца, лениво отозвался тот. – Но, как я понимаю, так просто с ним не встретиться, придется записываться к нему на аудиенцию…
– Сомневаюсь, что у него есть время на аудиенцию, – с иронией заметила Настя. – Ему ведь надо готовиться к «свадьбе»…
Наумов на это лишь ухмыльнулся.
– А что ты хотел обсудить с ним? Что-то касающееся наших перемещений?…
– И этого тоже… Есть кое-какие вопросы… Ладно, сестренка, – он неожиданно ласково потрепал девушку по волосам, – пошел я дальше… А вдруг наткнусь где-нибудь случайно на нашего Макса…
– Давай, иди… – улыбнувшись, Настя невольно повела головой, будто пытаясь скинуть с себя его руку, прикосновение которой вызвали у нее противоречивые чувства. В последнее время вообще, все, что было связано с Наумовым, пробуждало в ней эти неоднозначные чувства. С одной стороны Настю радовало его внимание, с другой же, почему-то вызывало отторжение. Словно она не ждала этого столько лет.
– Увидимся, – кивнул Наумов и пошел прочь.
Не успел он скрыться за ближайшими деревьями, как в противоположной стороне парка Настя увидела Максима. Вернее, сразу она заметила мужскую фигуру в синем плаще с накинутым на голову капюшоном, которая двигался куда-то ускоренным шагом, и лишь потом поняла, скорее интуитивно, кто это. Ее удивило и насторожило, что Максим был абсолютно один, ведь его, как императора, всегда должна была сопровождать стража (во всяком случае, он сам об этом говорил), да и шел он так быстро, словно его кто-то преследовал. Насте стало как-то не по себе, и она огляделась вокруг, но ничего подозрительного не увидела. У девушки возникла была мысль вернуть Наумова и рассказать ему об увиденном, но потом решила, что должна выяснить все сама.
Нагнать Максима оказалось делом нелегким, и первое время Настя практически бежала, чтобы просто не потерять его из виду. Когда же расстояние между ними сократилось, она замедлила шаг и попыталась восстановить дыхание. Наверное, правильнее было окликнуть Максима, а не красться за ним, словно шпионка, но сейчас от быстрого бега она не могла вымолвить и слова.
Аллея, по которой они шли, тем временем закончилась, и из-за деревьев показалась небольшая белоснежная часовня с позолоченной крышей-куполом, на которой ослепительными бликами играло солнце. И кругом снова было ни души.
«Неужели он шел сюда?» – только Настя об этом подумала, как Максим уверенно двинулся к часовне и еще через мгновение скрылся за ее тяжелыми дверями. Заинтригованная, девушка пошла за ним. Очутившись на крыльце, она еще некоторое время потопталась у входа, не решаясь зайти, но любопытство все же взяло вверх, и Настя наконец проскользнула в дверь.
Внутри часовня оказалась куда больше, чем выглядела снаружи, но от этого не менее уютной и по-душевному теплой. Здесь витал едва уловимый запах ладана и воска и чувствовались умиротворение и покой – именно то, что ищет любой верующий человек, приходя в церковь.
На дальней стене прямо по центру в золотой резной раме находилась икона с изображением лика какого-то святого, прямо около нее Настя и увидела Максима. Он не стоял в молитвенной позе, склонив голову и сомкнув на груди руки, нет. Он просто молча сидел напротив иконы, притянув к груди колени и положив на них голову. Настя заметила, как напряжены его спина и плечи, как он то и дело сжимает-разжимает переплетенные пальцы рук, и вся его поза, столь необычная для такого места, выражала какое-то безмолвное глухое отчаяние, причину которому девушка найти не могла. Неужели на самом деле он так остро переживает все то, что с ними происходит? Ведь перед ней с Наумовым он выглядит бодрым и неунывающим, поддерживает всегда, не позволяет опускать рук… А вот наедине с собой… Возможно, ему самому необходима поддержка…
– Максим… – Настя позвала его почти шепотом, но он вздрогнул так, словно она крикнула это на всю часовню. После этого Максим замер, но оборачиваться не спешил. А затем его плечи затряслись мелкой дрожью, и Настя вдруг поняла, что он беззвучно смеется. Это было так неожиданно, что девушка растерялась еще больше.
Максим перестал смеяться так же внезапно, как и начал, и медленно поднялся с пола. Он наконец обернулся и посмотрел на Настю. Его взгляд был ясным и открытым, как обычно, без какого-либо оттенка раздражения и злости. Это был прежний Максим, которого привыкла видеть Настя.
– Здравствуй, – спокойно произнес он, подходя ближе, и даже улыбнулся. – Что ты здесь делаешь?
– Я… я… – Настя сразу замялась, не зная, как реагировать на такие резкие перемены в его поведении. – Я гуляла по парку… Случайно вышла к этой часовне… Решила заглянуть в нее, а тут ты…
Она сама не поняла, зачем сказала неправду, но признаться в том, что специально шла следом за ним, ей вдруг стало стыдно. Максим кивнул как-то рассеянно, словно даже и не слушал ее.
– А мне захотелось немного побыть одному, – пояснил он все так же рассеянно. – Еще вчера тоже гулял и увидел эту церковь… Сегодня почему-то появилось желание сюда вернуться…
– Да, приятное место… – Настя чувствовала себя ужасно неудобно, осознавая, что из-за своего любопытства вторглась в чужое личное пространство. – Но не буду тебе мешать… Прости… Пойду…
Максим кивнул и продолжил молча смотреть на нее, а Настя никак не могла двинуться с места, чтобы уйти.
– Прости… – повторила она снова, заставляя себя все-таки развернуться в сторону выхода. Как вдруг услышала тихое:
– Подожди.
Настя тут же снова обернулась к мужчине и выжидательно на него посмотрела. А он протянул к ней руку и медленно поправил на голове съехавший вниз во время бега мафорий. Его пальцы коснулись Настиного лица и неожиданно задержались в таком положении на несколько мгновений. Но этого было достаточно, чтобы по ее телу поползли знакомые мурашки и перехватило дыхание.
– Не снимай головного убора, прошу, – хрипло проговорил Максим, нехотя, как почудилось Насте, отрываясь от нее. – Здесь это может обернуться для тебя неприятностью… И не уходи далеко от дворца…
– Я постараюсь… – кивнула Настя. – Обещаю…
– Хорошо, – Максим наконец отвел от нее свой взгляд. – А теперь иди… Нельзя, чтобы нас видели вместе… Встретимся позже…
– Тебя, кстати, Юра искал, – вдруг вспомнила Настя, отступая на несколько шагов назад. – О чем-то хотел поговорить…
– Я попробую с ним увидеться, – махнул головой Максим. – Спасибо…
Настя тоже снова кивнула и на этот раз без оглядки направилась к выходу.
По дороге к часовне Максим спешно пытался решить, кому лучше будет адресовать свой вопрос. Самого Спасителя беспокоить он даже и не смел, также как и Богородицу, – это было бы сверхнаглостью с его стороны. Представителей высших рангов, таких как Архангелы или Апостолы, он тоже боялся потревожить столь мелкой для их уровня проблемой.
Икону Святому Николаю он заметил, как только зашел в часовню, и сразу понял, что это тот, кто ему нужен. С Николаем ему посчастливилось быть знакомым лично, и тот никогда не отказывал Максиму в помощи, по-отечески опекая его. К тому же, если Максим, как собирался, перейдет в Головной офис, то именно Николай станет его непосредственным начальником.
Максим приложил ладонь к иконе и, закрыв глаза, мысленно произнес:
«Мне необходим совет, Николай, ответь мне…»
«Я слышу тебя, Максим, – через некоторое время прозвучал у него в голове знакомый низкий голос. – Что случилось?»
«Я не могу понять, что со мной происходит. Кажется, я теряю свою квалификацию… Нет, я теряю большее… Кажется, я теряю себя…» – Максим вначале с силой потер лоб, а потом опустился на пол прямо перед иконой.
«Почему ты так думаешь?»
«Потому что я испытываю то, что не должен испытывать к своим подопечным ни во время выполняемой Программы, ни за ее пределами».
«Дело в женщине, так? Она – Человек?»
«Да», – Максим с силой сжал кулаки.
«Тебя влечет к ней?» – голос собеседника оставался неизменно мягким и внимательным.
«Да. И я ничего не могу с собой поделать. Это сводит меня с ума».
«А эта женщина, она тоже испытывает влечение к тебе?»
«Не знаю. Я не уверен. Я… я даже не хочу этого знать. По Программе она должна быть с другим Объектом, эта конечная цель Путешествия. Может, мне следует сейчас же отказаться от своей работы, прекратить эту Программу, пока не поздно, отыграть все назад?».
«Ты хочешь, чтобы я помог тебе решить, что делать? Но я не могу этого сделать. Есть правила, нарушать которые запрещено. Ты их сам знаешь. И знаешь, почему их установили много столетий назад. И знаешь, что последует за нарушением этих запретов. Но все же у тебя есть право выбора, как у всех нас. И ты должен его сделать сам».
– Максим, – ее шепот нежданным вихрем пронесся по часовне, заставив Максима вздрогнуть.
Как она здесь оказалась? Зачем? Максима внезапно настиг приступ нервного смеха. Он так старается убежать от собственного искушения, но оно, искушение, все равно всегда оказывается рядом с ним.
Ну, все, хватит! А то Настя может испугаться его неадекватного поведения. Максим сделал глубокий вдох, пытаясь вернуть самообладание, поднялся на ноги и обернулся. Она стояла неподвижно и взволнованно смотрела на него.
– Здравствуй, – он приложил немалое усилие, чтобы его голос звучал спокойно и уверенно, и даже сделал попытку улыбнуться. Подошел ближе. – Что ты здесь делаешь?
Она стала что-то сбивчиво говорить о том, что случайно зашла сюда, но Максим ее почти не слышал. Он видел только ее зеленые глаза, которые она смущенно отводила в сторону. Видел легкий румянец на щеках. Выбившиеся из-под платка пряди каштановых волос…
– А мне захотелось немного побыть одному, – собственный голос, ставший рассеянным и невыразительным, звучал словно издалека. – Еще вчера тоже гулял и увидел эту церковь… Сегодня почему-то появилось желание сюда вернуться…
– Да, приятное место… Но не буду тебе мешать… Прости… Пойду…
Да, наверное, ей лучше уйти. Лучше для нее самой же. Максим кивнул, но взглядом продолжал скользить по ее лицу.
Настя тоже медлила уходить, словно ждала чего-то.
– Прости… – повторила зачем-то она и, наконец, сделала шаг в сторону выхода.
– Подожди, – вырвалось у него, и она сразу же обернулась.
Он протянул руку к ее волосам, которые оказались такими мягкими на ощупь, осторожно поправил на ее голове чуть сползший мафорий. Не удержался и дотронулся до ее виска, ощутив, как под пальцами бьется горячий пульс. Она замерла под его прикосновениями, затаив дыхание.
Максим нехотя убрал руку, понимая, что, поддавшись порыву, и так уже подошел к запретной черте слишком близко:
– Не снимай головного убора, прошу… Здесь это может обернуться для тебя неприятностью… И не уходи далеко от дворца… – слова, сказанные не столько из-за заботы, как ради того, чтобы избавиться от витающего в воздухе напряжения.
– Я постараюсь… Обещаю…
– Хорошо. А теперь иди… Нельзя, чтобы нас видели вместе… Встретимся позже…
– Тебя, кстати, Юра искал. О чем-то хотел поговорить…
– Я попробую с ним увидеться. Спасибо…
Обмен формальными фразами окончен, истинные чувства надежно скрыты, неловкость сглажена.
Только извечный вопрос «что делать?» так и остался без ответа…
Максим снова повернулся к лику Святого Николая.
«Значит, выбор за мной?..»
***
– Что-то у тебя глаза странно блестят и щеки горят. Тебя случайно не лихорадит? – обеспокоенно спросила Зиновья.
Евдокия со всей честной компанией только что вернулась из монастыря, и теперь все готовились к официальному приему невесты будущим мужем-императором, после которого ее должны были представить народу. Все эти действа обещали быть очень пышными и многолюдными.
– Не знаю, – Настя пожала плечами. – Но чувствую я себя по-прежнему неважно.
– Я попрошу позвать лекаря, – Зиновья решительно направилась к двери.
– Не надо, – попыталась воспротивиться этому Настя, но той уже и след простыл.
Настя обреченно махнула рукой и села на кушетку: пусть Зиновья лучше считает, что ей нездоровится, может, перестанет докучать пустыми разговорами. Тем более сейчас Настина голова была полна совсем других мыслей.
Зиновья вернулась на удивление быстро и одна, в руках же была чаша, наполненная каким-то горячим травяным отваром.
– Тебе передали вот это, сказали выпить весь и лечь спать, – она протянула напиток Насте. – Завтра должно полегчать…
– Мне нужно выпить это? – Настя с сомнением покосилась на чашу.
– Да, если хочешь завтра присутствовать на свадьбе, – резонно заявила на это Зиновья. – Потому что сегодняшние церемонии ты посетить не сможешь…
«Завтра я могу уже быть не здесь», – со вздохом подумала Настя, но все же сделала один глоток.
– Не переживай, что не попадешь на прием, – растолковав Настин вздох по-своему, ободряюще проговорила Зиновья. – Я тебе все в подробностях расскажу: и про императора, и про гостей… Ты главное молись побольше, пей отвар и поправляйся… А я тоже за тебя помолюсь…
– Спасибо, – Настя выдавила из себя улыбку и начала потихоньку отхлебывать из чаши. Распробовав, она поняла, что напиток не так уж плох, как казался сразу: в нем чувствовались приятные нотки мяты и гвоздики, которые она любила.
Тем временем Зиновья, надев одно из своих нарядных платьев, прихорашивалась около зеркала. Завершив наведение красоты, она накинула на голову и плечи расшиты серебряными нитями плащ и, перекрестившись на икону Божьей Матери, вышла вон.
Оставшись одна, Настя отставила в сторону недопитый отвар, поднялась с кушетки и подошла к окну. Внизу во дворе уже собралась группка нарядных женщин, в центре которой находилась Евдокия; чуть в сторонке выстроился эскорт из слуг, готовых сопровождать императорскую невесту в Тронный зал к правителю. Евдокия как всегда лучисто улыбалась и выглядела неимоверно счастливо. Ее наряд, выдержанный в изумрудно-лиловой гамме, украшенный золотой вышивкой и драгоценными камнями, как нельзя лучше подчеркивал белизну ее идеально гладкой кожи и выгодно оттенял волосы, отливавшие золотом. Настя, глядя на столь совершенную красоту, даже ощутила некую чисто женскую зависть. Мужчины должны быть без ума от будущей императрицы. Да и сам император, наверное, тоже. От этой мысли Насте стало особенно неприятно, поскольку она сразу вспомнила, кто в данный момент им являлся.
«Эй! – тут же одернула она себя. – Ведешь себя как глупая девчонка. Вначале ходишь несколько часов взбудораженная каким-то одним несчастным прикосновением, ищешь ему причину, а потом ревнуешь почти чужого мужчину к абсолютно чужой девице. Разве это поведение взрослой зрелой женщины, какой ты себя считаешь? Нет. Поэтому выбрось все эти мысли из головы. Займись чем-нибудь полезным!»
Правда, последний совет, данный самой себе, был несколько странным в сложившихся условиях. Интересно, чем полезным можно здесь заняться? Даже книг нет, чтобы почитать… Тогда, может, последовать совету Зиновьи и прилечь? А там смотришь – и время пролетит…
Настя еще некоторое время бездумно побродила по комнате, после чего, не раздеваясь, легла на кровать, и вскоре сама не заметила, как задремала…
***
– И вот зашли мы в Главный зал, а там на возвышении стоит трон, только скрытый от посторонних глаз роскошными полотнищами… Как только все собрались, эти полотнища раздвинулись и открыли нашему взору самого императора, в роскошных одеяниях, мантии из пурпурной парчи… Он был так величествен и красив… – при этих словах Зиновья восхищенно закатила глаза. – Мы, конечно же, приветствовали его, пав на колени… А потом нашу Евдокию повели к нему… И Лев сам пошел ей навстречу, представляешь?.. Взял ее за руку и представил всем как свою невесту… Видно было, что он просто очарован нашей Евдокией… Всю церемонию не сводил с нее глаз… Потом заиграла музыка, запели хоры…
Восторженный отчет Зиновьи о прошедшем мероприятии прервал неожиданный стук в окно. Они с Настей удивленно переглянулись, и Зиновья пошла к оконной решетке. Распахнув ее настежь, она выглянула во двор.
– Ты чего камнями кидаешься? – последовал затем ее возмущенный возглас. – Умом помрачился что ли?
– Да ладно, не кричи, всего один маленький камушек, – услышала Настя голос Наумова. – Я с сестрой хочу увидеться.
– Ирина себя неважно чувствует, я же тебе говорила, Василий. Лежит в постели…
– Я уже встала, Зиновья, – Настя тоже подошла к окну. – Дай мне с ним поговорить…
Зиновья недовольно нахмурила брови, но от окна все-таки отошла. Теперь уже Настя перегнулась через карниз и посмотрела вниз. Наумов стоял, прищурив один глаз и широко улыбаясь.
– Выйдешь? – шутливо поинтересовался он и, подкинув вверх один камушек, ловко поймал его обратно в ладонь.
