Текст книги "Повезло. 80 терапевтических рассказов о любви, семье и пути к самому себе"
Автор книги: Ольга Савельева
Жанр:
Сентиментальная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Ждать
Однажды я смотрела видеоурок игры на гитаре.
Он длился 20 минут.
И назывался логично и честно: «Двадцатиминутный урок игры на гитаре».
Там преподаватель сел перед камерой с гитарой в руках и сказал:
– Дорогие зрители, в комментариях к моим урокам вы часто жалуетесь, что у вас нет времени научиться играть на гитаре. Я вас услышал. Это видео длится 20 минут. Вы видели это, но все равно открыли его, значит, подсознательно готовы потратить 20 минут на этот урок. Так вот, раз главная ваша проблема в отсутствии времени для обучения игре на гитаре, я решил подарить вам… это время. 20 минут. Немного, конечно, но хоть что-то.
После чего преподаватель поставил гитару на стул и вышел из кадра. И еще девятнадцать минут этого видео в кадре просто стояла гитара, прислоненная к стулу.
«Клянусь, это самый лучший урок игры на гитаре из возможных!» – написал кто-то в комментариях. Я засмеялась, решив, что это сарказм.
А вдруг нет?
Интересно, много ли людей действительно играли на гитаре эти 20 минут.
Если честно, я думаю, что не много.
Этот урок – шикарный тест на мотивацию.
Кризис 2020 для всех нас стал тестом. На истинность наших желаний и мотивацию к их исполнению. на возможность заглянуть внутрь самих себя и узнать, что наши мечты оказались вовсе не нашими, да и не мечтами вовсе.
Однажды я опаздывала за сыном в детский сад. Это было в первый и последний раз. Воспитатель был предупрежден, ситуация под контролем. Но мне было изнуряюще плохо. Я понимала, что на глазах сына разобрали всех детей из его группы.
Что он оглядывался на дверь, и каждый раз в нее заходила не я.
И вот сейчас он один, играет в игрушки или смотрит в окно, распластав ладошки по холодному стеклу. В его глазах немой вопрос: «А за мной придут?»
Возможно, прямо в тот момент он получал психологическую травму, а я стояла в пробке и ничего не могла сделать.
Припаркую тему, а в конце рассказа вернусь за ней.
Леша три года подряд мне рассказывал свою идею для стартапа. По секрету. Я в кругу посвященных – это ценно.
ВАШИ ЛИ ЭТО МЕЧТЫ? И МЕЧТЫ ЛИ ОНИ?
Леше казалось, что его идея – бомба, и что, если ее узнают другие люди, они побросают свои дела и побегут реализовывать его идею, и кто-то сделает это даже раньше самого Леши.
– Только ты никому не говори! – предупреждал он каждый раз испуганно.
– Леш, а вот за три года, что ты с ней спишь, ну, с идеей твоей, ты хоть как-то продвинулся? Ну, что-то сделал, чтобы реализовать? – с любопытством уточняю я.
– Я коплю знания. Присматриваю инвестиции. Жду момент. Заканчиваю проект на основной работе. Вот закончу, потом времени побольше будет…
– А, ну ясно.
Лена пишет диссертацию. Много лет. Пишет, пишет, пишет. Всем вокруг, кроме Лены, очевидно, что диссертация ей не нужна. Потому что если нужна, то возьми и сделай. А не тяни резину многолетней прокрастинации.
– Лен, что с диссером? – спрашиваю я во время созвонов.
– Я в вечном цейтноте, никак не найду время. Вот в отпуск пойду, если никуда не уеду, сяду за диссер.
– А, ну ясно.
Катя собирается худеть. Но пока никак: совещания за совещаниями, головы не поднять, приходится кусочничать, пить кофе с сушками. Катя ждет перевода в соседний департамент, там будет попроще.
Павел хочет выучить английский.
– Паш, хау ду ю ду?
– Пока деньги коплю на нормальные курсы, – смеется Паша.
Вокруг меня много людей, которые что-то собираются делать. Это прекрасные люди, хорошие, уважаемые, порядочные.
Но на их мечты, цели и планы пока нет денег, нет возможности и времени.
Они жили и ждали. Ждали, когда будет.
Ждать – это откладывать на потом. На тот день, когда в одной точке сойдутся и возможности, и желания.
Ждать – это немножко инфантилизм. Если, конечно, ожидание не оправдано обстоятельствами. Например, у моей близкой подруги родился ребенок с пороком сердца. Нужна была операция. Но им сказали ждать. Хотя бы три месяца. Малыш должен вырасти, окрепнуть, набрать вес. Вот тут да. Тут нужно ждать. Тут ожидание – это действие, сложное и осознанное.
А просто ждать, когда ситуация сама изменится – это распластать ладошки на холодном стекле и высматривать маму. Она придет и решит. Решит все твои проблемы, как решала в детстве. Но чаще всего ждать ничего не нужно. Нужно брать и делать. Ожидание – это часто еще и страх облажаться, помноженный на осознание рисков.
ВСЕ ЧТО-ТО СОБИРАЮТСЯ ДЕЛАТЬ И ЖДУТ ВРЕМЕНИ, ДЕНЕГ… ОТКЛАДЫВАЮТ МЕЧТУ НА ПОТОМ.
Моя подруга очень хотела прыгнуть с парашютом. Хапнуть адреналина. Но изучала статистику нераскрытых парашютов и откладывала. Очень боялась умереть. Упасть с неба плашмя на землю. Потом ее бросил любимый муж, и терять стало нечего. Она пошла и прыгнула. Двенадцать лет ждала, а тут пошла и сделала.
– Вообще ничего особенного, – сказала она о впечатлениях, – будто исступленно пьешь воздух и сидишь на коленях у чужого мужика (это она про инструктора).
Кризис 2020-го принес с собой новую жизнь и новые возможности.
Люди на месяцы оказались заперты в самоизоляции.
Появилось время, которого раньше не было. Многие сервисы дали бесплатные доступы и подписки к своим ресурсам.
Ну вот же, пожалуйста!
Худей! Учи язык! Пиши диссертации! Пили свой стартап!
Кризис – время ускориться, а не сдаться.
Многим из нас дали время и возможности, и мы узнали страшное. Мы узнали, что… не хотели. Что проблема была не во времени и возможностях, а в том, что МЫ. ЭТОГО. НЕ. ХОТЕЛИ.
Думали, что хотели. Нам казалось, что хотели.
Но нет.
Оказалось, что даже бесплатный английский и время на регулярный фитнес и на диссертацию не приблизили нас к результату и что онлайн-продукты придуманы для высокомотивированных людей.
Помните припаркованную тему?
В кризис мы все превратились немножко в детей, забытых в саду. Мы ждали, что кто-то придет за нами и спасет, заберет из этой передряги и исправит. Но никто не пришел.
И нам, быстро поседевшим детям, надо как-то самим брать себя на ручки, забирать из сада и справляться с травмой.
И знаете, мы наверняка справимся. Если научимся верить в себя, слышать себя, понимать, что мы хотим на самом деле, доверять себе и не ждать помощи извне.
Когда моя дочь потеряла слух после перенесенного менингита, мы сделали ей операцию.
ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ НЕ ХОЧЕТ, ВСЕГДА «НЕ ВРЕМЯ».
И теперь у нее под каждым ушком вшиты электроды – это протез слуха. Называется кохлеарная имплантация.
Двадцать два электрода со стороны каждого ушка – это как бы слуховые нервы. Звук поступает прямо в мозг и потом обрабатывается в речевом процессоре, классифицируя звуки на важное и неважное.
Ребенок учится понимать: вот мамин голос – важный, приоритетный. А стук колес поезда – менее важный, неинформативный. А вот птичка поет. Надо спросить у мамы, что за птичка.
Дети учатся слышать и понимать мир.
Для того чтобы слышать и понимать самого себя, не существует кохлеарной имплантации. Когда в собственное сердце вшивается переводчик шепота собственного сердца. Нет таких электродов. Надо расшифровывать свои истинные желания самим. Но это интересное занятие для тех, у кого есть на него время. «Сейчас не время», – часто думаем мы, перед тем как отложить что-то, что казалось нам важным.
А я думаю: всегда не время для человека, который просто не хочет.
Умеете играть на гитаре?
Замечать хорошее
Я очень тяжело переношу нелюбовь. Внутри меня с детства живет наивная формула: если ты ведешь себя хорошо, тебя все будут любить, а если плохо – не будут.
Эта формула работала в детстве как скважина, из которой следует добывать похвалу прилежанием. Если в моем дневнике поселилась пятерка, меня гладили по голове, если нет, осуждающе качали головой.
Я усвоила принцип и стала охотиться на пятерки. Школа закончилась, а охота нет. Быть отличницей стало жизненной потребностью.
Но жизнь оказалась многократно сложнее.
Выяснилось, что в моей формуле не учтен ряд важных переменных. Например, тот факт, что разные люди по-разному трактуют понятия «хорошо» и «плохо», что оценка другого человека во многом зависит от внутреннего состояния того, кто оценивает (счастливому человеку проще понравиться, чем несчастному), и что люди априори не должны оправдывать наших ожиданий, и любить нас не должны.
Поэтому если они нас не любят, это не значит, что они автоматически плохие.
И вообще все гораздо сложнее, чем кажется ребенку.
Как-то раз мы с моей дочкой Катей, уставшие после долгой прогулки, ждали автобус. Подошел тот, что не доходит до нашего дома три остановки, но мы замерзли и решили все-таки проехать, сколько возможно, согреться, а дальше пешком.
И вот пора выходить, а Катя сидит на сиденье воробушком и не хочет.
– Это же еще не наш дом! – спорит она.
– Да, но автобус не идет до нашего, надо выйти и пройти ножками, – поясняю я.
– Я не хочу ножками, попроси автобус. Договорись, пусть довезет нас.
Кате было четыре года, в ее жизни все просто, и можно легко договориться с любым автобусом о смене маршрута и с любым человеком о смене мнения.
Но во взрослой жизни все не так.
Нелюбовь иногда разлита в воздухе и часто спрятана в лицемерной улыбке соседа.
Знать об этом неуютно.
Хочется спрятаться в любовь и не выходить на улицу. Но все возможности именно там, где люди. Много людей. Очень много людей. Кто-то из них будет вас очень любить, а кто-то – нет. И это нормально. Негатив – это обязательное боевое крещение любого публичного человека, даже если он о-о-о-чень хороший. Вы представить себе не можете, сколько хейтеров у Матери Терезы и Альберта Эйнштейна. Несмотря на то, что наличие таких людей – вариант нормы, к этому нельзя подготовиться в теории, как нельзя в теории научиться кататься на велике. Можно, конечно, прочесть инструкцию, понять принцип езды, изучить колеса-сцепление-педали, но, когда ты сядешь на велик впервые, ты, вероятнее всего, упадешь и пребольно ударишься копчиком.
БЫТЬ ОТЛИЧНИЦЕЙ СТАЛО ДЛЯ МЕНЯ ЖИЗНЕННОЙ ПОТРЕБНОСТЬЮ И ПОСЛЕ ШКОЛЫ.
Впервые попав в пекло чужой анонимной ненависти, я сначала растерялась и расплакалась, а потом сильно психовала, бесилась, негодовала, покрывалась экземой. Не могла спать, и думать ни о чем другом больше тоже не могла.
Меня трясло от мысли, что я не могу заставить других людей себя полюбить.
Моя формула не сходилась: я отличница, вот пятерочки – любите меня, ну же, скорее! А они – не любят! Как так? Где сбоит формула? Я в своем блоге разражалась регулярными ёрническими текстами, где, упаковывая в юмор свою полыхающую злость, палила по хейтерам пулеметной очередью уничижающе-саркастических подзатыльников, не замечая, как сильно я в этот момент уподоблялась тем, кого высмеивала. И только остатки здравого смысла, зажатые в кулачке, не позволяли мне окончательно забыться и посвятить весь свой контент этой войне. Мои читатели, вынужденные свидетели этой схватки, давали мне мудрые и абсолютно утопичные советы. Лидером среди них был совет: «Не обращай внимания!» От таких рекомендаций я бесилась больше, чем от хейтеров.
Как можно не обращать внимания, научите?
Как можно его не обращать, если вашу душу незаслуженно и регулярно избивают бейсбольными битами своих ошибочных мнений незнакомые люди?
Есть такой цветок – одуванчик. У меня с одуванчиками личные счеты. Эти желтые хулиганы кидают меня на деньги каждую весну. Они красиво цветут на моем дачном газоне, хаотично оживляя желтой мозаикой зеленое травяное покрывало, а потом переодеваются в легкие белые шапочки и при каждом порыве ветра плюются белыми парашютиками в соседей. Соседи, в отличие от нас, люди трудолюбивые. Они начинают косить своих одуванов еще с февраля (это сарказм). Этот вечный покос – одна из причин, почему я не люблю дачу. Соседи не дают выспаться, а их выпяченные пятые точки являются живым укором моей совести. А еще соседи достаточно обидчивые люди: им обидно, что они воюют с одуванами, а с нашего участка прилетают новые сорняки под видом белых парашютиков. Поэтому тех, кто не косит одуванов, садоводы штрафуют. За одуванчиковое тунеядство. Я откашиваю от покоса и первая налетаю на штраф. Я к чему: на любом идеальном газоне всегда есть сорняки. Без этого никак. Хочешь красивое поле – будь готов к сорнякам. На публичном поле хейтеры и есть те самые сорняки. Без них никак. Они сначала веселенькие и яркие, а потом плюются. И даже если вы идеально обработали свое поле, они на парашютиках налетят с соседнего участка. Тут ни один забор не спасет. Сорняки – это закон природы. Хейтеры – это закон публичного пространства.
ЛЮДИ НЕ ДОЛЖНЫ ОПРАВДЫВАТЬ НАШИХ ОЖИДАНИЙ И ЛЮБИТЬ НАС ТОЖЕ НЕ ОБЯЗАНЫ.
Хотите публичности – готовьте газонокосилку.
Тут, на публичном поле, без нее никак.
Хейтерство – это как запах изо рта. Ты можешь быть очень умным и успешным, и вполне вероятно, что ты говоришь здравые вещи, но какой в этом толк, если единственное, что вынесут люди из твоего выступления – это то, что ты сэкономил на стоматологе.
Моя подруга пошла на тренинг по продажам. Самое сложное в продажах для нее – отказы. Из десяти человек, которым она предлагает товар, купит один, а девять – пошлют. И вот она пришла отработать этот страх быть посланной.
И им дали такое упражнение: выйти на улицу и там обращаться к прохожим с заведомо неисполнимой просьбой. Например, «Не могли бы вы прямо сейчас купить мне ящик шампанского и отвезти домой на такси?»
Прохожие шарахались и крутили пальцем у виска.
Это был конкурс: кто из участников получит больше отказов.
Спустя полчаса тренер спросил о результатах.
Всем отказали по многу раз.
– Вот, – сказал тренер. – Ребят, вам отказали много раз подряд, и никто не умер. В отказах нет ничего страшного. Они вообще не про вас. Люди отказывают, когда им не нужна услуга, когда болит живот, не устраивает сервис или когда нет настроения. Может быть миллион причин для «нет». Просто знайте: вам будут отказывать, и это нормально!
Я поняла, что хейтерство – это та же любовь, только в другую сторону. Но понять оказалось мало. надо было принять. принять – это понять сердцем. У меня это не получалось категорически.
В какой-то момент я вообще разучилась замечать хорошее, замечала только гадости.
Однажды я выступала на мероприятии, на которое пришло триста человек участников. Это был отличный результат, людей достаточно много, но организаторы рассчитывали на пятьсот. Они не скрывали, что очень расстроены. А зал был устроен так, что лишние стулья вынести никак нельзя было. Я стала успокаивать расстроенную девушку-организатора, а она вдруг говорит:
– Понимаешь, вот сидят люди, три сотни прекрасных, вдумчивых участников, а я будто их не вижу – замечаю только две сотни пустых стульев.
Я вдруг узнала в ней себя. Поняла, что делаю так же. Столько людей любят мое творчество, а я замечаю только пустые стулья. Какая несправедливость!
Я поняла, что у меня кризис. Самый настоящий. Кризис отличницы, которая никак не научится жить с мыслью, что может кому-то не нравиться, даже если всем желающим даст списать.
Любовь зарабатывается как-то иначе, и невозможно влюбить в себя человека насильно.
У меня, как у любого ребенка, выросшего в дефиците поощрения и похвалы, в сердечке существует встроенное лукошечко для «молодцов». «Ну скажите, что я молодец, ну пожа-а-алуйста». А когда вместо комплимента-пряничка в мое лукошечко плюют дегтем, я плачу от горечи.
Я решила, что нужно поработать на этот счет с психологом.
Моя подруга – психолог. Я хожу к ней, когда у меня ментальный паралич действия (не пойму, куда дальше двигаться) или когда я буксую и не могу найти ответов. А все ответы внутри, просто в хаосе мыслей, каждая из которых прошмыгнет и сбежит, так сложно поймать за хвостик нужную.
ВАМ ОТКАЗАЛИ МНОГО РАЗ ПОДРЯД, И НИКТО НЕ УМЕР.
Я рассказала ей свою проблему. Как отчаянно мерзну на сквозняке неприятия, как организм хандрит, мозг не понимает, почему нельзя всех хейтеров догнать, схватить за локоток и объяснить им, что они ошибаются. Я вступаю с ними в перепалки и, даже если коммуницирую достойно и филигранно, все равно чувствую себя проигравшей. Однажды я пять часов вела беседу с хейтером, и результатом стало то, что… ничего. Каждый ушел со своим мнением, а я еще и несчастная – ведь я украла сама у себя пять часов времени.
Я долго была хейтером своих хейтеров.
А что, они первые начали!
Я лазала по их страничкам и искала доказательства их никчемности (находила мгновенно, когда ненавидишь – это вообще не проблема). Ведь если они злые, глупые, уродливые, бездарные, то их мнение как бы не считается, правда?
Это ловушка хейтерства – когда ты начинаешь зеркалить чужую ненависть.
Мне очень стыдно за тот период, но он мне был необходим: я побыла в шкуре хейтера и поняла, что это такое.
Публичная ненависть – это громкий месседж, только не о том, кого вы ненавидите, а о том, что у вас нет денег на решение своих очевидных психологических проблем.
– Что для тебя проигрыш, я поняла. А что – победа? Как ты видишь ее? – спросила меня подруга.
Я задумалась. Попробовала ответить.
– Ну, вот сегодня мне написали: «Ты такая нелепая дура», а я в ответ: «Спасибо за мнение». Я довольна собой, не опустилась до склоки.
– Это победа? – уточнила психолог.
– Это я, как говорит мой муж, включила функцию «Иисус». Но нет. Это не победа. Если я отстреливаюсь, я чувствую себя проигравшей.
– Ну а победа? Победа твоя какая? Как ведет себя та женщина, которой ты хочешь стать?
«Та женщина, которой я хочу стать?..» – я задумалась.
– Победа – это если я прочитаю гадость, и мне даже мысленно не захочется вступить в перепалку. Просто потому, что где-то внутри я, проехав все стадии – гнев, отрицание, торг, депрессию, – пришвартуюсь в принятии.
Я часто использую этот инструмент, подаренный мне психологом: думаю о том, какая она – женщина, которой я хочу стать.
Она носит сорок шестой размер.
Она разрешает себе проживать любые эмоции.
Она принимает эти любые эмоции и в других людях.
Ей грустно? Она грустит. Ей весело? Она смеется. Она кому-то не нравится? Она пожимает плечами: значит, так надо.
И да, она обращает внимание на все, что ее цепляет, если считает это правильным.
Потому что она живая. Она чувствует боль. Это совершенно нормально.
Что я считаю своей победой сегодня? Замечать и обнимать тех, кто пришел ко мне. Тех, кто любит меня читать и благодарен мне за творчество.
Я истово ценю единомышленников, с которыми мне по пути, и вижу их всегда, даже сквозь пустые стулья.
И я принимаю тех, кто не оправдывает моих ожиданий. Они и не должны.
Они как… будильник. Отрезвляют безжалостной громкости трелью, выдергивают из уютного сна, отнимают остатки сновидений, но при этом помогают не опоздать. Мы можем не любить будильники, но не можем отрицать, что они полезны.
Просыпаться с желанием жить и писать – это мой Дар.
КАК ВЕДЕТ СЕБЯ ТОТ ЧЕЛОВЕК, КАКИМ ВЫ ХОТИТЕ СТАТЬ?
У каждого человека есть свой дар. Не всегда очевидный, не каждым опознанный, но у каждого он есть.
Вязать, рисовать, петь, любить – мы умеем что-то из этого лучше всего остального. И это прекрасно.
И вот наша миссия в том, чтобы развивать наш Дар, потому что смысл именно в развитии.
Мы можем ДАРить лучше, чем сегодня, и должны стремиться к этому «лучше» завтра.
Ну, допустим, я неплохо пишу. Могу ли я лучше? Конечно! Хочу ли я лучше? Безусловно.
И я ищу эти пути развития, пробую новые формы, взбиваю пространство в поисках возможностей.
Перестрелки с хейтерами – это время, инвестированное в войну, а не в созидание.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
