Текст книги "Второй шанс для Алев! (СИ)"
Автор книги: Ольга Гусейнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Глава 25
Серый купол накрывал древний город, погруженный в окружающий сумрак и тишину. Темные, покрытые многовековой пылью стены уже знакомых домов-грибов с круглыми оконцами, в которые уже слишком давно не заглядывали лучи светила Лайваноса. Мостовая из булыжников не блестит, натертая тысячами синих толстых хвостов, наверное, позабыв уже, как чешуя скользит по ней. Город упираеся в одинокую гору, рядом с которой словно грибы росли многочисленные холмы. Как рассказывал Камос, Город Предков расположен у подножья гор, в которых издревле жили черные драконы, и местные жители часто их отгоняли камнями из пращи от домашней скотины или посевов.
Рядом с нами проявились остальные марханы, но теперь их облик и лица поменялись. Ушли тревога, страх и неуверенная надежда, которую так легко сменить на отчаянье и смиренную злость на судьбу-обманщицу. Нет, теперь со мной стояли счастливые марханы, лица которых светились безумным восторгом и благоговением. Смотрели-то они на меня, но благоговели явно не от меня и не передо мной, они словно прощупывали мое тело на руках дракона. Поедали сантиметр за сантиметром ища, неистово ища их уверенность в своем новом будущем. Один из них не выдержал и выдохнул:
– Значит это все-таки правда? Драконица и Повелительница Светлых несет наше Сердце на себе... Вернула его домой!
А мой дракон тем временем хмурился все сильнее, оглядывая ополоумевших от счастья марханов, а меня уже даже Ксион, не отстающий от своих товарищей, пугал, а тут еще мы заметили в начале медленно, а потом все быстрее ползущих к нам других марханов. Предыдущая смена, завидев нас, собралась довольно быстро, и тоже уставилась на нас со Скаем. Как только новенькие впечатлились сообщением и устремились ко мне с явным намерением хотя бы коснуться носительницы реликвии, дракон не выдержал и гневно, предупреждающе рыкнул:
– Моя! Кто тронет – съем!
Угрозой прониклись, правда, я не выдержала и недоверчиво посмотрела на муженька. Он резко повернулся и пошел в сторону горы, наш мархуз засеменил рядом. Потом Скайшеру, видимо, вспомнилось о его якобы незнании места дислокации ложа для артефакта, он остановился, в пол оборота повернувшись к скользящим за нами марханам.
– Ну, показывайте куда идти, чем быстрее положим на место, тем меньше у меня будет желания...
– Любимый... – мой предупреждающий взволнованный возглас был попыткой остановить дальнейшие высказывания дракона. А то вдруг сейчас скажет, что хочет, хм-м-м, одолжить этот синий камешек на время...
Скай хохотнул, прочитав предположения на моем лице, перехватил поудобнее и снова повернулся к подозрительно взирающим на него марханам. Похоже, хвостатые что-то неладное заподозрили, но молчком выстроились в цепочку с нами по середине и попылили к горе.
К моему сожалению, ничего торжественного, удивительного или чересчур загадочного (ну это если сравнивать с уже пережитым мною за последние месяцы) не было. Мы долго поднимались в гору, потом прошли по тоннелю в ее каменное нутро и оказались в святилище. Прямо в центре стоял каменный постамент высотой мне по грудь с ямкой наверху.
Артефакт нагревался по мере приближения к горе, а стоило мне приблизиться к ложу, как он словно ожил и едва ощутимо запульсировал. Все остановились позади меня, а я сняла цепочку и отстегнула камень от общего кольца, потом, как сказал учитель, положила его в лунку. Мгновение ничего не происходило, а потом 'Сердце Марханов' приподнялось и зависло в воздухе, синий камень запульсировал уже видимо для глаза, а не только моим сердцем. Он испускал мягкий свет, который расползался вокруг, даря тепло и умиротворение. Серебристые полосы зазмеились по нему, и если в самом начале мне казалось, что их всего несколько штук, то теперь я не видела им конца и края, с такой скоростью они перемещались, словно множество змеиных тел... тысячи змеиных тел. Изредка эти пульсирующие полосы устремлялись к металлическому кругу, в который был заключен камень. Вот оно – непостижимое и загадочное... И такое прекрасное!
Я чувствовала, что меня переполняют светлые и радостные чувства тепла и любви, еще трепет перед невероятным чудом. Повернулась к остальным и замерла, наслаждаясь их лицами, отражавшими те же чувства, что и мое. Ксион поразил разгладившимся, враз помолодевшим лицом и слезами в умных черных глазах. Я же громко произнесла.
– Твоя миссия закончена, Великий Камос Который Всегда Идет до Конца! Твоя воля исполнена, а мой долг выполнен, учитель!
Все марханы под моим ошарашенным взглядом и слегка недоуменным Ская свернулись на полу клубками и, накрыв свои черные головы ладонями, произнесли.
– Народ марханов никогда не забудет твое великое деяние, Алев Красная! Народ марханов никогда не забудет твое великое деяние, Скайшер Золотой! Народ марханов будет вечно чтить память Великого Камоса Который Всегда Идет до Конца!
Мы оба впечатлились необычайно, так и пошли вниз в город под впечатлением, особенно когда увидели, что купол исчез, Дрив в зените, а Суар скользит своими лучами по древним стенам, напоминая о себе. И вообще, на радостях предполагалась попойка, похоже. Впрочем, мы со Скаем были только 'за', особенно за койка-место, судя по горящим словно масляная лампа глазам моего любвеобильного дракона.
Скайшер выдержал ровно час праздничного, но довольно скудного обеда, с ехидным выражением лица наблюдая, как наклюкиваются охмелевшие от пока еще недоверчивого счастья марханы. Затем проверил, съела ли я все, что мне навалили в тарелку, и неважно – поместилось или нет, если что, помог бы утрамбовать. Он действительно ошибок в отношении своей женщины дважды не совершает... После, меня бесцеремонно вытащили из-за стола и отнесли в выделенные нашей семье комнаты. Две, потому что Филю Скай выдворил в соседнюю, чтобы не мешал соблазнению. Чуть ли не бегом рванул к постели и лихорадочно начал избавлять меня от одежды. Я же, все еще помня, что другой у меня нет, предложила:
– А давай я сама, а ты пока свою снимешь, – его недоверчивый взгляд, но моя хитрость в купе с проникновенным взглядом, – так быстрее будет... – подействовали.
Свою одежду он буквально содрал, а стоило мне обнажиться полностью, как он дрожа накрыл мое тело, сминая грудь, стараясь коснуться буквально каждой частички. Поедая меня глазами и, куда ж без этого, вылизывая тоже. Прелюдия долго не продлилась, терпение у моего дракона оказалось на самом краешке, и стоило мне в голос застонать, когда его губы обхватили вершинку груди, как оно сорвалось вниз, утащив за собой и его выдержку, и благоразумие. Он одним махом ворвался в меня, с таким сладострастным воем, перемежающимся с рыком, что я невольно восхитилась... собой. Неужели я могу довести его до такого за минуту... Потом хвалебная мысль утонула уже в моем вопле, когда мой драконище усилил натиск, сжимая мои ягодицы и буквально впиваясь в губы. Укусил до крови, тут же зализал и вздрогнул от явного взрыва наслаждения, когда я в ответ тоже укусила его до крови, смешивая ее с моей. Это была дикая звериная безудержная страсть в чистом виде.
К утру мы со Скаем прошли, наверное, всю азбуку распутства. И ни один мархан не осмелился помешать нам, ведь мы абсолютно не сдерживали крики счастья. Меня научили стольким способам любви, что до встречи с моим драконом я бы сочла ненормальным того, кто бы мне рассказал хотя бы о части из них. Но стыда я больше не испытывала как и стеснения. Казалось, не существовало ничего такого, что не нравилось Скаю, или что он не желал бы делать. Он был на редкость терпелив и ко всему подходил с такой основательностью, что я в конце почувствовала себя так, будто меня разобрали на части и собрали заново.
Я любила и отдавалась своей любви полностью и без остатка, и так же как Скайшер поняла, почему ему так нравится вкус моей кожи. Я сама полночи пробовала на вкус своего мужчину, долго и обстоятельно. Причем он иногда даже терпеливо лежал, закатывая от удовольствия глаза. Такой забавный... ну кто бы мог подумать...
Усталая и удовлетворенная, я уснула, свернувшись калачиком у мужа под боком, и открыла глаза, когда в окно пробивался уже далеко не утренний свет. Я почувствовала, как Скай рядом зевает, ежась и потягиваясь, ну что большой кот. Все казалось слишком чудесным, чтобы быть правдой, – и тяжелое тело моего личного дракона рядом, и легкая саднящая боль, и приятная ломота во всем теле – напоминание о ночи любви. И рука, покоившаяся на моем голом бедре. И моя миссия, наконец, завершена, ведь что ни говори, а жить с чувством невыполненного долга... короче, облегчение огромное испытала.
Только на следующий день мы вновь выползли поесть и пообщаться с нашими хозяевами по весьма важному поводу. Как только наш, скорее, обед подошел к концу, рассказала жрецам и шаману, что Камос просил и все награбленное богатство вернуть в город предков, и дракон предложил воспользоваться его услугами и пройти порталом.
В альтруизме Скайшера обвинять никто не стал, все тут же бросили благодарный взгляд на меня, поняв, что золотому беззастенчиво хочется, наконец, полностью избавиться от обязательств своей избранной перед кем бы то ни было, поэтому и помогает. Запрягли пару подвод и приготовились к столь значимой для меня и марханов встрече с теперь уже легендарным магом.
Когда мы вышли на знакомой, будто родной поляне перед схроном, в груди защемило от печали и ощущения, словно я домой вернулась. Мы с Филей рванули в сторону спрятанного от постороннего взгляда входа в пещеру и даже не обратили внимания на гневный рык дракона, который поспешил за нами. Скатились по ступеням, и Филип побежал дальше – вновь как в недавние времена развеивать призрачную фигуру Камоса, а я замерла на пороге, с облегчением и счастьем взирая на учителя. Он мягко улыбался мне в приглушенном свете магических светильников, а я чувствовала, как довольная улыбка расползается и по моему лицу, а сердце бухает от радости.
– Привет! Я счастлива, что ты еще здесь, учитель. Я переживала, что ты...
– Не думай о плохом, девочка моя. Душа бессмертна!
Почувствовала за спиной Скайшера, привычно обхватившего меня руками. Мархуз вильнул хвостом и, вывалив язык, улегся рядом с призраком, который с удивлением и уважением рассматривал моего дракона.
– Поздравляю, Алев, ты встретила золотого, и благодарю за то что подарила встречу, как мне казалось, с исчезнувшей с лица Лайваноса легендой.
Камос подплыл ближе и, протянув призрачную руку, как будто дотронулся до золотой пряди Скайшера, который даже не дрогнул при этом, но его волосы покрылись инеем. Мне показалось, Камос даже стал менее прозрачным, все же то что ему пришлось сделать несколько месяцев назад, чтобы я могла узнать правду о родителях, похоже, сильно подточило его силы. Ведь раньше, он был практически не отличим от живого, а сейчас – настоящий призрак. Печаль наполнила сердце, и мой муж это понял, потому что неожиданно глубоко вздохнул и дунул горячим огненным драконьим дыханием в сторону призрака. Я испугалась за него, но вздрогнувший в первый момент вместе со мной учитель неожиданно вновь стал прежним, казалось, обрел плоть. Он поднял благодарный взгляд на Скайшера, который вновь прижал меня.
– Благодарю за живое тепло, которым ты наполнил меня хотя бы на время, но я так давно не чувствовал его, что забыл как это – быть живым.
Скай чуть приподнял бровь, еще теснее прижал меня к себе и выдал:
– Это благодарность за помощь моей любимой, когда она в этом больше всего нуждалась.
Камос печально хмыкнул и пояснил:
– Моя душа свободна, золотой, это значит, свои обязательства она выполнила передо мной и полностью расплатилась за все, что я для нее сделал. Я лишь надеялся, что она заглянет ко мне перед уходом...
– Я счастлива, учитель, что успела повидать вас перед расставанием.
Скай наклонился, потерся носом о мою макушку, с удовольствием глубоко вздохнул мой запах, а потом успокаивающе произнес своим хриплым, словно далекий раскат грома голосом, который скорее возбудил меня, чем успокоил:
– Не переживай, ты скоро встретишься с ним, я уверен, что мы дождемся его перерождения и навестим.
– Но как... как мы узнаем друг друга? – синхронно выдохнули мы с учителем, удивившись.
Дракон хохотнул и с доводящей меня до умопомрачения дьявольско– сексуальной улыбкой ответил:
– Ну, любимая, в отличие от этих марханов, я не столь доверчив и стараюсь извлекать уроки из своих ошибок. Так вот, перед выходом из пещеры, где хранится этот прелюбопытнейший артефакт, я наложил... хм-м-м, защиту на нее, как только из нее вышел последний мархан, она сработала.
Мы с Камосом одновременно выкрикнули свои вопросы:
– Но зачем?
– И что она из себя представляет?
Скай довольно лизнул меня в щеку, затем в ухо и только потом ответил сначала мне, потом Камосу под нашими шокированными взглядами:
– Насчет 'зачем', Алев, просто я тебя изучил довольно неплохо и, как мне кажется, ты теперь этих марханов по жизни курировать будешь... А этот артефакт так ненадежно спрятан... Я позаботился, чтобы у тебя было меньше поводов волноваться за этих хвостатых и отвлекаться от нашей семьи. – Камос ухмыльнулся, зато я скрипнула зубами от раздражения, но довольный дракон продолжил, уже глядя на Камоса: – Я заблокировал вход в пещеру, и теперь, туда может войти лишь один мархан, вновь рожденный Камос Который Всегда Идет до Конца. Моя сигналка сработает, и мы точно узнаем, что твой учитель, сладкая, вновь на Лайваносе.
Мое раздражение смело волной счастья, восторга и благодарности к мужу:
– Спасибо, любимый! За все спасибо!
Я обвила его талию руками и, уткнувшись в грудь, потерлась об обнаженный участок кожи в распахнутой рубашке моего дракона. Потом поцеловала, не смогла удержаться и лизнула, потом еще раз и чуть не забыла, где нахожусь, но покашливание Камоса словно ведром воды окатило, выдергивая из нахлынувшего чувственного дурмана. Стыд опалил щеки, и я, не оборачиваясь, лишь прохрипела:
– Простите... Забылась.
– Ты бы почаще так забывалась... А то все время решаем чужие проблемы, а о себе даже подумать некогда, – раздраженное ворчание мужа, помогло прийти в себя и быстро прогнать смущение и стыд.
– Уверен, что судя по тем двум дням, когда вы своими заботами друг о друге спать ни кому не давали, – за нашими спинами раздался ехидный голос Ксиона, – что о себе вы точно не забываете, только и думаете о... себе...
Скай ухмыльнулся и, пропуская шамана вперед, так же ехидно ответил:
– Шаман, ты мне просто завидуешь, потому что твое тело уже забыло, что такое любовная лихорадка единения, а после пробуждения артефакта снова вспомнило. – Ксион потемнел от смущения, а мы с Камосом с любопытством уставились на него. Шаман не знал куда глаза девать, а Скайшер добил его окончательно: – Да ты не переживай, Ксион, за следующие четыреста пятьдесят лет, я уверен, ты не раз еще вспомнишь что это такое. И вообще, пора бы тебе уже и свое гнездо вить и новых детенышей заводить. Глядишь, еще своего ученика с внучкой обскачешь в усердии...
Вновь смех за спиной, и Дезей тоже протискивается в пещеру. Он, как в той пещере в проклятом городе, сворачивается клубком на полу перед Камосом, и Ксион присоединяется к нему, как и еще парочка марханов.
– Приветствуем тебя, Великий Камос Который Всегда Идет до Конца, твоего деяния не забудет ни один мархан.
Потом вновь распрямился под нашими со Скайшером внимательными взглядами и смущенным – Камоса, который, однако, промолчал, признавая свои заслуги. И продолжил уже весело:
– К тому же, я полностью согласен с драконом, Ксион, пора нам подумать о потомстве и возрождении нашего народа и былого могущества марханов.
За разговорами марханы начали переносить сундуки с драгоценностями из пещеры на подводы. Кости Камоса завернули в богато украшенный плащ и тоже унесли, их предадут земле в Городе Предков. Камос если бы мог, наверное, прослезился бы от счастья. Я коротко ему рассказала, как все прошло, пока марханы таскали богатства. Уже почти все загрузили на подводы, остался лишь последний небольшой ларец, с выносом которого Камос больше не задержится среди живых и уйдет за грань, как он пристально посмотрел на меня и вкрадчиво спросил:
– Алев, ты ничего не забыла вернуть?
О, я конечно помнила о нашей договоренности, но жадность коварно засвербела, поэтому я, изобразив святую простоту, выпалила:
– Я же тебе рассказала, что книги потеряны в вашем проклятом лесу, пусть твои сородичи их там сами ищут...
– Алев, я не шучу и давал его тебе только на время...
– Ах, ну да, конечно же! – скрепя сердце, с тяжелым вздохом сняла с себя золотой наруч, который ускоряет обучение. Демонстративно сунула его в ларец и как, ни в чем не бывало, с видом примерной девочки, заявила: – Я забыла про него... Нечаянно...
Марханы насмешливо молчали, зато Скай, ехидно на меня взглянув, тягуче медленно прокомментировал:
– Да-да, мы все так и подумали! Но я счастлив, что ты истинная драконица, и ни что блестящее тебе не чуждо...
Вот тут я не выдержала и расхохоталась, с разбегу запрыгивая на руки к своему дракону, который прижал к себе и с невыразимой нежностью заглянул в мои глаза:
– За это я люблю тебя еще сильнее, моя сладкая!
– О небо, куда уж сильнее?
– Скоро я тебе это наедине покажу, и не переживай – моя сокровищница не чета этой... Я осыплю тебя ими, да хоть купайся в них и сверкай почище Дрива...
– Скай, а не пора ли нам в гнездо возвращаться... – услышав обещание, я загорелась желанием порыться в тех залежах, которые заметила при посещении пещеры Скайшера.
Мы простились с Камосом, причем наша обоюдная уверенность в скорой встрече странно росла, поэтому попрощались мы лишь с легкой светлой печалью. Стоило нам всем покинуть подземелье, вынеся оттуда последнюю хранившуюся там вещь, как его медленно поглотила земля. Мы постояли пару минут, а затем Скай активировал портал в проклятый город.
Задерживаться там надолго мы не стали. Плотно пообедали и попрощались с нашими спутниками, особенно с Ксионом. Мы пообещали их навещать почаще... Эх, это они еще не в курсе, что никто в пещеру зайти не сможет, полюбоваться на их главную реликвию... Чувствую, скоро у нас со Скаем долго уши и щеки гореть будут...
Запретила мужу новый активировать портал, боялась проснувшихся вулканов и землетрясений, поэтому домой мы собрались лететь, а мархуза Скай в лапах понесет, что мы и донесли до Фили. Он, конечно, энтузиазма не проявил, но поворчав, заглох, стоило дракону на него многозначительно посмотреть. После обещания найти ему подружку, Филя зауважал моего дракона чуточку сильнее меня... Гад! Молоко на губах только обсохло, а все о том же думает...
Глава 26
Стремглав улепетывала от Ская под возмущенный испуганный рык Фили. Похоже, моя вторая ипостась вспомнила, что я еще слишком молодой и гормонально неустойчивый дракон, которому по возрасту положено чудить, играть и совершать различные глупости.
Наверное, поэтому в какой-то момент я решила поиграть в прятки среди розовых облаков, а потом так заигралась, что в очередной раз потерялась. Вынырнула из пушистого низкого облака и спустилась ближе к земле. Я сердцем чувствовала, что мой любимый где-то рядом. Осознавая вину за это, понимала, что меня ждет наказание, ведь золотой сейчас явно на взводе, потеряв меня из виду, а ведь ему приходится еще и Филю тащить, соответственно, он не может с ним в лапах вытворять чудеса пилотажа. Мысленно чертыхнувшись и отвесив себе подзатыльник, спустилась еще ниже, зависнув над кронами деревьев, и в этот момент заметила внизу всадников. Оглянувшись, я поняла, что сейчас нахожусь на границе светлых и темноэльфийских территорий, а земли марханов уже покинула. Ну, пока вроде хоть летела в правильном направлении...
Рассмотрела машущих мне руками всадников и с удивлением узнала в них Манселя, и его знакомую по прежним встречам пятерку. Снова огляделась, но золотого пока не видно, хоть я и всеми фибрами ощущала его ярость и скорое появление. Хм, надо разобраться с этими мальчишками, пока мой благоверный не появился. Спустилась вниз и через минуту рядом со спешившимися эльфами оказалась уже без крыльев и чешуи.
Мансель широко улыбнулся, рассматривая меня, особенно корону. Остальные выглядели слегка напряженно и постоянно поглядывали в небо, видимо, задаваясь вопросом, а где же золотой?! Подходить близко не спешила:
– Привет, младшенький! Каким ветром вас сюда занесло?
– За тобой, Повелительница, и за нашей короной! – криво усмехнулся Мансель
В следующее мгновение порыв ветра ударил меня в грудь, заваливая наземь, а потом я почувствовала, что спеленута воздушными потоками и не могу двигаться. С ненавистью посмотрела на Манселя и его товарищей, которые медленно обступили меня со всех сторон. Он грациозно присел рядом и даже мягко убрал пламенные прядки с моего лица, упавшие на глаза.
– Не волнуйся, Алев, вреда тебе никто не причинит, но корона принадлежит моему отцу, а ты – собственность моего брата. Эс Севери от своего так легко никогда не отказываются, это я тебе докажу!
– Так это тебя, неудачник, брат подослал? Сам не смог, так на своего братишку понадеялся?
Мансель напрягся, и его ладонь на моей щеке дернулась и сжала волосы на затылке. Вроде не больно, но смотреть я могу только на него.
– Я сам решаю, куда мне идти и что делать... девочка! Открывай портал!
Я хмыкнула презрительно:
– А ты, мальчик, видимо забыл, что открыть портал можно лишь туда, где хоть однажды побывал?!
Мое презрение должного эффекта не оказало, потому что Мансель кивнул головой одному из своих товарищей. И тот нарисовал в воздухе очень четкую объемную проекцию, изображающую огромный зал.
– Теперь ты его видела! Открывай портал!
– Ну, для этого вам придется освободить мои руки!
Меня подняли за локти, потом Мансель зло предупредил 'не дурить!' и дезактивировал путы. Вздохнула, поправила одежду, кожаные леггинсы и рубашка уже до нервного зуда достали, но другой пока нет. В груди разлилось тепло, почувствовав которое, я в радостном предвкушении улыбнулась и начала открывать портал. Но как и предполагала, образовался лишь короткий пшик, а я пояснила это явление окружавшим меня удивленным эльфам:
– Абонент вне зоны действия сети или вообще не доступен... И вообще, кто меня отпустит с вами-то?
– О чем ты говоришь...
Гневный вопль Манселя прервался на полуслове испуганным вскриком одного из его компаньонов. Я обернулась и с любопытством пару мгновений понаблюдала, как мощные челюсти мархуза клацнули в сантиметре от задницы вскрикнувшего эльфа, но к его чести, он увернулся, тут же выстраивая между собой и Филей стену из растений. Мархуз упорно пробивался сквозь преграду, а перепуганному парню приходилось создавать все новые и новые, причем со всех сторон и все дальше удаляясь от меня.
Остальные эльфы, включая и самого Манселя, сейчас рассыпались по поляне. Золотой торнадо, не издавая ни звука, метелил их одного за другим с таким яростным выражением лица, что мне захотелось снова куда-нибудь спрятаться. Придется платить за свои ошибки, как это не печально. Ведь я могу только представить, что испытал дракон, потеряв меня из виду, учитывая гибель матери и потерю отца. В этот момент я бы сама себя прибила за безмозглость и легкомысленность, но случившегося не исправишь. Драка длилась всего пару минут и, вероятнее всего, имела бы летальный исход для этих светлейших дурней, но неожиданно я почувствовала знакомое тепло в груди, а в следующий момент и светлые, и мой дракон замерли как по команде.
Мой дракон тут же оказался рядом, а на поляну высыпали темные. Числом двадцать – не меньше, и во главе мой кровник. Мой кровный должник – дед Фаотей Черный Штерназия. Все темные рассредоточились по поляне, наставив на нас луки, а дед молча презрительно рассматривал нас со Скаем. Его глаза прищурились, вспыхнув ненавистью, как только он заметил, что нас окружили плотным кольцом шестеро светлых вместе с мархузом. Каждый из светлых – еще недавно врагов – сейчас превратился в защитника. Они пойдут до конца, хотя защищали прежде всего корону.
Фаотей медленно оглядел меня, уделив внимание короне на голове, а затем процедил:
– Такая же похотливая сучка как и твоя мать и моя жена! И снова ящерица опозорила нашу чистейшую кровь. Но корона смоет этот позор, внучка. Я прощу тебе чешуйчатого и не убью за этот позор. Я даже помыслить не мог о таком подарке богов... Отомстить всем светлым сразу за гибель моего сына, за гибель каждого темного, за потерянные территории, и вообще, мне будет очень приятно, внученька, смотреть на их долгую и мучительную смерть...
Я слушала этот красивый чарующий голос, сочившийся смертельным ядом, смотрела в невероятно красивые эльфийские глаза своего деда, которые выплескивали не вмещающуюся уже в них ненависть и безумие на всех и вся, и моя ненависть затухала. Я ненавидела безумца, а его можно лишь пожалеть и... пристрелить как бешеного зверя. Заметила, как окаменели спины светлых эльфов после слов Фаотея. Вот эти товарищи теперь точно задумаются над тем, что я могу сейчас сделать с ними, после их неудавшейся попытки похищения. Пустым взглядом посмотрела на темного и спросила:
– И что же ты хочешь с ними сделать?
Блеснули белоснежные зубы на бледном благородном лице безумца. Он склонил голову, отчего каскад живой тьмы перелился на грудь, спускаясь до ступней, а потом так злобно каркнул, что у меня озноб прошел по спине:
– Я – ничего! А вот ты просто прикажешь им всем сдохнуть! Они сами за нас с тобой все сделают!
Медленно обвела взглядом каждого из двадцати темных эльфов – спутников моего деда. Как я поняла из слов Санренера, все они служат этому безумцу согласно клятве на крови и не могут ему отказать в чем-то. В глазах пустота, похоже, мой дед выпил всех их чувства за столько-то лет.
– А где твой сын Дэной?
– Он не сын мне больше и проклят мною навечно, и за это тоже поплатятся светлые! Изменник! Предатель! – Не ожидала столь бурной реакции на казалось такой простой вопрос. – Как только я займу трон светлых, раздавлю его как насекомое за предательство. Украл мою власть, мой клан, опозорил перед советом...
Почувствовала, как вздрогнуло тело моего мужа от молчаливой усмешки, и немного расслабилась. Хвала Стретеру, что хоть один из моих темных родственников разумен и нормален... Честно говоря, в этой ситуации я не знала, что предпринять и даже что говорить дальше, особенно с учетом накалявшейся обстановки. Светлые напряженно стояли, выставив ладони, готовые в любой момент активировать защиту. Темные, услышав своего старого главу, хмурились, но здесь и сейчас они явно по принуждению, рискуя не только своей жизнью, но и честью, и семьями, ведь мой безумец-дед пытается развязать новую войну, и это в такое время. И они наверняка все понимают, но пойти против клятвы на крови не в силах.
Посмотрела на Скайшера, который впервые не ответил на мой взгляд, а пристально прищурившись, следил за обстановкой.
– Скажи, что мне делать? – шепнула Скаю, опять глядя на темных.
– Ты готова полностью положиться на меня в решении этого вопроса? Каким бы оно ни было, – вкрадчиво поинтересовался дракон, словно ступал на очень зыбкую почву.
– Согласна, Скай! – устало оперлась на его грудь и, смиряясь с происходящим, прошептала: – Мне не справиться сейчас самой, сложная ситуация, и я с удовольствием приму твою помощь... в этот раз!
Дракон усмехнулся, услышав оговорку, затем молча, в прения не вступая, громкие речи не двигая и не демонстрируя свою крутизну, выставил вперед руку и, щелкнув пальцами, резко развел их в стороны. Снова как и в Эйнере все замерли, и время, кажется, остановилось, причем не только для темных, но и для светлых. Потом Скай повернулся ко мне и резко впился в губы поцелуем, немного жестким и слишком собственническим. Пил мое дыхание, ласкал губы и язычок, снова медленно прошелся по лицу, но стоило мне утратить связь с реальностью и, обхватив его лицо ладонями, потянуться к нему, как он отстранился с легкой дразнящей насмешкой на тонких губах.
– Любимая, вообще-то сейчас не время и не место...
– Ну ладно, драконище, – дышала урывками, все еще приходя в себя, но все же пригрозила, – я тебе отомщу за это, стоит до дома добраться...
– Ой, боюсь-боюсь.... – рассмеялся довольный дракон, но тут же посерьезнел. – Я могу убить его сейчас, или у тебя на него другие планы?
Кто такой 'он' пояснять не надо, я вздохнула и, стараясь даже не смотреть в ту сторону, тихо ответила:
– Санренер мечтал его найти и лично заставить заплатить за смерть моего отца и матери... Можно ли его позвать?
Внимательный золотой взгляд на меня, потом мой ненаглядный активировал портал и, обернувшись, быстро произнес:
– Обратись к кольцу... Мысленно позови деда через родовое кольцо.
Я так и сделала, причем так усиленно звала, что буквально через минуту на поляну начали выскакивать красные драконы, тут же принимая боевую стойку и яростно зыркая по сторонам. И впереди всех мой любимый дедушка Санренер, черт, а все же – какой он дедушка, если выглядит на тридцать пять максимум и похож на красноволосого бога. Он заметил нас с золотым, затем Фаотея и, оценив окружающую обстановку, в частности парализованные, застывшие фигуры эльфов, замер как и остальные драконы из нашего клана, коих я насчитала не меньше десяти. Скай недобро посмотрел на уже любопытно и с большим интересом посматривающих на меня драконов и пробурчал сначала мне:
– Я же сказал позвать лишь Санренера, а не эту... глазастую толпу... – Мой удовлетворенный хмык заставил его поджать губы и уже процедить деду: – Это мой подарочек для тебя, Санренер, на мою свадьбу...
Дед плотоядно окинул взглядом Фаотея... остальных, включая светлых, и ответил, растягивая слова:
– Вполне может быть, что ты не самый плохой родственник для меня и моей внучки... – внимательно посмотрел, вздохнул и сделал вывод, – обряд единения вы уже прошли, – Скай расплылся в довольной и не предвещающей ничего хорошего любому, кто оспорит этот факт, ухмылке и лишь кивнул, при этом притягивая меня к себе вплотную.
– Ну что ж, 'подарочек' принимаю и весьма благодарен... Очень благодарен и не забуду о нем... Ну и благословит ваш союз Великий Стретер... Скорыми наследниками!
