Текст книги "Голод сердца (СИ)"

Автор книги: Ольга Горовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Ты кто? – прохрипел он, смотря, как тот все еще внимательно разглядывает телефон.

– А Катти не поделилась с тобой? – Грегори приподнял бровь. И широко ухмыльнулся, показывая Алексу… Ах ты ж…,

– Чтоб тебя! – не удержался детектив, дергаясь назад. Он не верил во всякую нечисть, но…, но ведь видела же что-то Лина. И этот Грегори…, человек не может вот так появиться, из ничего. Просто материализуясь в воздухе. И эти клыки…

– Хм, а ты оказался понятливей Каталины, – Грегори довольно прищурился, словно вспоминая что-то. – Она думала дольше, и все равно, не поверила.

– Вампир? – смирившись с тем, что очевидно, результат ранения и травмы оказался более плачевным, чем он решил первоначально, и у него не просто сотрясение мозга, а полное расстройство рассудочной деятельности, Алекс, снова, уткнулся лбом в кулаки.

– В точку, – Грегори казался немного удивленным тем, как легко Алекс признал это.

А зачем переживать, подумалось следователю? Разве сумасшедшие волнуются над своей болезнью?

У него было то, что он должен был сделать. И пусть, вероятно, это могло так же, оказаться навязчивой идей, и не стоило сейчас доставать Ярину, в таком-то, помраченном состоянии рассудка, он не мог не пытаться.

– Слушай, ладно, а ты не мог бы мне дать позвонить, а? У вас же здесь должен быть телефон, правда? – не увидев в лице Грега ни капли понимания или готовности удовлетворить подобную просьбу, Алек тяжело вздохнул, снова подпирая лоб кулаками. – Черт, даже убийцам можно совершить звонок, а мне – повезло оказаться непонятно где, и меня даже не понимают, – тихо пробормотал он, хоть и не сомневался, что этот парень, все равно, услышит все.

– Пожалуй, ты серьезней ударился, – с легким разочарованием протянул Грегори, отворачиваясь. – Жаль…

– Эй, стой, – Александр испугался, что тот вздумает уйти. – Подожди, ты должен меня понять, – он с силой сдавил голову пальцами, будто бы это могло ему помочь не потерять мысль. – Ты же пришел туда за Линой…. тот переулок, да?

– При чем здесь Катти? – Снова, с прорывающимся в голосе рычанием, теперь-то Алек не сомневался в этом, обернулся Грегори.

– Да ни при чем, черт возьми! – Он начинал злиться, теряя терпение. Вероятно, все же, срываясь из-за сотрясения мозга, или просто потому, что никак не мог найти в этом всем логики. – У меня есть девушка, понимаешь?! И я обещал ей позвонить, приехать… – Алекс посмотрел на Грега, который, по крайней мере, передумал уходить. – Вероятно, ей уже сказали, что я пропал, а может, и похуже чего, я же не знаю, что там нашли…

– И что из того? – Грегори сложил руки на груди, насмешливо глядя на него.

Алекс разъяренно посмотрел на него.

– Ни-че-го, твою мать! А черт! Давай, убирайся отсюда, – он почти готов был в него чем-то запустить, искренне сожалея, что пистолета в карманах не оказалось. – Очевидно, я ошибся, и ты был бы рад, если бы Каталине сказали, что ты умер. Катись отсюда! – И снова опустил голову, утомленный этой вспышкой, размышляя над тем, что же ему теперь делать.

– Хм, и как это, может тебе помочь связаться со своей девушкой? – Грегори, неожиданно для следователя, выдернул поломанный телефон из его ладони, и заинтересованно осмотрел его.

Алекс даже не удивился уже, сил не было.

– У тебя есть телефон? – Не поднимая голову, спросил он у этого странного вампира, который почти раздражал его.

– Нет, у меня нет необходимости в приспособлениях. Я и так могу связаться с Катти. – Грегори отбросил трубку, и та, с громким шумом, упала на каменный пол.

– Завидую тебе, – он не был уверен, удалось ли ему вложить в хриплый поломанный голос всю иронию, которую Алекс хотел бы.

– Ладно, я посмотрю, что можно тут сделать… – почти без издевки проговорил Грегори.

Но когда Александр вздернул голову, не веря тому, что услышал, в комнате уже никого не было.

Алекс тихо сходил с ума. Хотя нет, пожалуй, тихо – это не его слово. Он метался по этой комнате, словно зверь, запертый в клетке, разбивая посуду, в которой неясные, смутные тени, приносили ему еду и воду. Он уже не удивлялся чему-то подобному. Даже пытался у них требовать, чтобы те позвали Грегори, но время шло, а вампира все не было, как и обещанного телефона, или еще чего-то, чтобы он мог связаться с Яриной.

Алек не мог следить за часами. В темной комнате без окон это было невозможно сделать.

И наконец, он потерял надежду, что сможет что-то изменить. Понимая, что, так или иначе, но скорее всего, его уже признали мертвым, мужчина бесновался, оттого, что никак не мог сообщить любимой, что все не так плохо.

Да, до него наконец-то дошло, как много Ярина значила в его жизни.

Он понял, насколько важно она была…

Только, не слишком ли поздно?

С каждой минутой, с каждым мигом, утекающим в этой темноте, ему все больше казалось, что происходит что-то нехорошее, что-то слишком страшное с той, которая, как оказалось, была всем для него, единственной, о ком он мог думать, волноваться, даже под угрозой смерти.

Но так ведь не могло быть. Она дома, с родителями. С ней хорошо. А он вернется, и объяснит. С Яриной все нормально…

Только, отчего-то, нехорошо сжималось сердце.

Наверное, он просто прогрессирует в своем сумасшествии…

Глава3

Ему сложно было сказать, сколько именно прошло времени, Александр не имел возможности отслеживать его. И потому, даже не представлял себе, какой именно день недели или период суток привел, все же, Грегори к нему в комнату.

Алекс был настолько поглощен непонятной, нарастающей тревогой, что даже вид вполне здоровой, и определенно, весьма счастливой Лины не привлек его внимания больше, чем присутствие того, кто назвал себя вампиром.

– Прости, парень, – Грегори усмехнулся, но на его лице не было написано ни капли раскаяния, когда он протянул ему телефон. – Меня отвлекли.

Ха, дерьмо. Мог бы еще месяц кутить. Пфф, словно кто-то тут его ждет. Чтоб его!

Алек видел, как сильнее сжались объятия этого мужчины на талии Каталины и вполне мог себе представить, что именно отвлекало вампира. Черт его побери! Словно сложно было вначале принести ему телефон, а уж потом запираться в спальне с Линой! Да хоть всю жизнь потом провели бы в постели – он и слова бы не сказал.

Нет, он был рад за напарницу. Искренне. Та действительно казалось довольной, и более счастливой, чем за все три года, что он знал Лину.

Но сейчас, все, что интересовало детектива – это возможность, наконец-то, позвонить Яре. Он настолько сильно хотел услышать ее голос, убедиться в том, что весь непонятный и разъедающий внутренности страх – лишь следствие его ранения и общей напряженной ситуации, что едва кивнул подруге, выдергивая из рук вампира телефон.

Лина кивнула ему в ответ, но Александру уже было не до этого. По памяти набрав номер, он стал вслушиваться в длинные гудки.

Ярина не отвечала.

Это… не успокаивало, черт побери! Наоборот, опасения Алекса, в которых он и сам не мог разобраться, поднялись на новый уровень ненормальности.

Иисусе! Он не знал, серьезно, не знал, что с ним творится. Но отчего-то, был уверен, что его любимой сейчас очень, чертовски очень, плохо.

Когда-то, краем уха, Алекс слышал, что можно ощутить, если с любимым человеком случается беда.

Он считал это полным бредом. Ха! Конечно, а еще скажите, что существует телепатия, инопланетяне и вампиры – всегда хмыкал Александр.

Но, как оказалось, вампиры, в самом деле, существовали. И как теперь можно говорить, что хоть что-то в этом мире – бред?! Дерьмо.

Его трусило. Самым реальным образом. Пальцы с трудом попадали по нужным кнопкам. Но Алекс знал, что номер набран верно. Однако и в этот раз никто не ответил.

Уткнувшись лбом в приятную прохладу камня стены, он снова нажал на дозвон.

И еще раз.

И еще раз десять, все время, вслушиваясь в длинные гудки.

Почему Ярина не отвечала?! Это лишь усиливало грызущее, подтачивающее душу, чувство у него внутри.

Он почти не заметил, как подошла Каталина, и начала что-то ворчливо говорить о ране, и температуре… Да какого черта?! Какая разница хоть кому-нибудь?! Он же еще стоит! Значит все нормально. Алекс не видел проблемы в своем здоровье. И Грег был солидарен с ним, перетягивая схожей репликой на себя внимание Лины. И на том спасибо.

Смахнув со лба ладонь подруги, которая что-то вычитывала Грегори, он отошел, шикнув на напарницу, которая мешала ему собраться с мыслями. И начал набирать сообщение, чтобы хоть так сказать Яре, что он жив.

Но и отправив текст, Алекс не испытывал спокойствия. Его не волновало то, что происходило в комнате. Он просто хотел, чтобы его теперь оставили в покое. Дали возможность сесть в тишине и подумать. От недовольных криков Лины голова просто раскалывалась, и сложно было сосредоточиться хоть на какой-то мысли. Так трудно попытаться понять, что же, все-таки, заставляет его нервничать, и сходить с ума от страха за Ярю.

Серьезно, это даже ему казалось ненормальным, словно бред шизофреника о заговорах и голосах, указывающих, что делать.

Казалось бы, это о своей жизни ему стоило побеспокоиться. Он – Алекс, а не Яря, сейчас сидел в замке вампиров с пробитой головой, и совершенно не представлял, что его хозяева собираются с ним делать.

Однако все, о чем Александр думал – Ярине грозит беда. Почему?

Пристрелите его, но он не смог бы ответить.

Чем Алекс, в конце концов, сейчас отличался от тех маньяков, которых всю жизнь ловил? Только тем, что его помешательство не грозило смертью объекту этой мании?! Обалдеть. Он никогда не мог представить себе, что докатится до подобного помешательства разума.

Но иррациональный, ничем не обоснованный страх, что его Ярине что-то угрожает, когда его нет рядом, чтобы ее защитить – и не думал уходить от подобных укоров разума и попыток самоубеждения.

Ну и плевать на них! Возможно, у него сотрясение. Вероятно – горячечный бред, как пытается доказать своими криками Лина и ему самому, и шкирящемуся вампиру – Алексу было все равно.

Он опять прижался к стене, не замечая целующуюся пару, и начал звонить.

Маньяк.

Он готов был это признать.

Через полчаса подобного времяпрепровождения, Алекс уже был уверен, что совершенно определенно, сошел с ума. Спроси его кто сейчас, и он не смог бы сказать, что именно прорычал Грегори, перед тем, как исчезнуть из комнаты, двадцать минут назад. Хотя, несложно было догадаться, что это имело отношение к Лине. Александр даже оказался в состоянии немного удивиться, что вампир оставил их вместе, похоже, перепоручив детективу заботу о сохранности напарницы. Супер. Именно то, что ему надо для сосредоточенности – Лина, которая мучает его своими попытками поиграть во врача.

Подчинившись требованию подруги, Александр сел на стул, и подставил голову для «экзекуции», которую Каталина, в явном заблуждении, считала помощью. И заново набрал номер.

И тихо чертыхнулся, от боли, из-за того, что там Лина творила на его голове, когда услышал в трубке тихое, едва слышное "да?".

Он не поверил, серьезно, просто не сразу осознал, что она, все же, ответила.

– Яря?! – Алекс вскочил со стула, отходя от чрезмерной заботы Каталины. И внезапно, понял, что не имеет ни малейшего представления, что же собирался ей сказать. – Ярина…

– Саша? – голос девушки был настолько слабым, что ее почти не было слышно. Возможно, это плохая связь? Ведь он даже не представлял, в Румынии ли еще находится. Но едва Алекс открыл рот, чтобы сказать, как любит ее, и какой он дурак, что, как только вернется – ни за что ее не отпустит, Ярина прошептала, ввергая его в ступор. – Я все-таки умерла, да? Только… – она тихо и тяжело, с усилием вдохнула, – я в аду, наверное, Саша…

– Что?! – Алекс сжал кулак, ни черта не понимая, и пытаясь собрать воедино, путающиеся мысли.

И в этот момент, прерывая тихий звук, который слишком напоминал рыдание, раздался какой-то рык в трубке, и треск, словно телефон упал на пол. Александр совершенно не мог понять, что происходит…

– Ах ты, сучка! – низкий мужской голос был настолько громким, что его было прекрасно слышно. Хотя, очевидно, что его обладатель не держал трубку. – Тебе сказали не…

– Цлав! Оставь ее в покое, она должна быть целой… – Голос другого мужчины был последним, что детектив услышал до того, как громкий треск и репение, едва не порвало ему барабанную перепонку, из-за того, что Алекс настолько крепко прижимал телефон, что едва не впечатал его в свое ухо. Словно кто-то, с размаху, наступил на сотовый ногой, ломая динамик.

У Александра не осталось разума, чтобы трезво думать. Он знал, и был совершенно точно уверен в этом знании – что его любимая в опасности. И те мысли, которые после прослушанного разговора приходили в раскалывающуюся голову – были настолько мрачными, что ему стало дико, по-настоящему безумно страшно за Ярину. И ее слова о собственной смерти…, об аде. И эти подонки (а они не могли быть никем другим уже, в его понятии), которые были рядом с ней…

Александр в упор смотрел на Каталину, которая вскочила, становясь перед ним, и что-то говорила…

Он не слышал ее.

Просто не воспринимал звуков. Его уши, его разум, весь он – был заполнен тихим шепотом Ярины, и голосами тех, кто причинял ей боль.

Впервые, он понял, что значит – жаждать чей-то смерти. Желать, истинно желать кого-то убить. Александру хотелось раздробить каждую косточку в телах тех, кто мучил, причинял страдания его любимой.

Не задумываясь больше ни секунды, он просто распахнул дверь, не особо представляя, как найдет выход, но и не собираясь оставаться в этом треклятом замке больше ни минуты.

* * *

Пять дней спустя

Он почти жалел, что жар спал, и разум был способен мыслить ясно.

Алекс не нуждался в ясности и понимании, черт побери! Все, в чем он испытывал необходимость – это Яря. И мужчина не желал прислушиваться к здравым рассуждениям друзей и знакомых, убеждающих Алека, что девушки, скорее всего, уже нет в живых. Его, так же, совсем недавно считали умершим.

Повернув на очередном перекрестке, Александр продолжил всматриваться в пустые улицы ночного Бухареста. Глупое занятие, он готов был признать это. Но просто не мог сидеть и ждать, пока следствию и детективам станет что-то известно.

Александр вернулся почти три дня назад. И весьма смутно помнил, что происходило в первые сутки. Придя в себя в квартире Каталины, он долго лежал на полу, уставившись в потолок, пытаясь разобраться, как именно тут очутился.

Постепенно, картина их с Линой ухода из замка, вырисовывалась четче. Особенно, после того, как, разворотив половину квартиры подруги – ему удалось отыскать упаковку аспирина. Глотнув сразу три таблетки, Алекс попытался включить свою логику следователя, и хоть немного восстановить последовательность событий. Но все было, словно подернуто пеленой жара, отчаяния, и боли. И лишь отдельные моменты – его проклятия, вызванные тем, что Лина помчалась следом, ее измотанный вид, и несколько обмороков за жалкие четыре часа дороги. И то, как до него дошло, что именно Грегори сделал с его подругой…

В память об этом озарении у Алекса имелся теперь свежий шрам на запястье. Осознав, что Лина превращается в вампира, и рассудив, что ее недомогание вызвано именно этим – Александр, практически силой, заставил подругу взять у него крови.

Сказать честно – он иначе себе представлял подобный процесс. Очевидно, уж больно поддался влиянию кинематографа и литературы, из которых и почерпнул сведения о вампирах.

Это…, это было просто отвратительно. Александр терпел, сцепив зубы, пока подруга прокусывала ему вены, и почти шипел от боли. Какой идиот сказал, что это приятно?! Это было чертовски больно.

И гадко.

Их обоих едва не вырвало, только по разным причинам. Как понял, Александр, у Каталины имелись претензии ко вкусу его крови. Кто бы мог подумать, что его подруга настолько переборчива.

Самому же Александру, показалось тошнотворным наблюдать за тем, как напарница это делала. Отвратительное и отталкивающее зрелище. Ни единого приятного момента.

Последним, что отпечаталось в памяти детектива о том побеге – было появление Грегори…

Даже спустя три дня, пять упаковок жаропонижающего и трех пачек антибиотиков, Александр не смог пошагово восстановить события, благодаря которым, вампир не только сохранил ему жизнь, но и вернул в Бухарест.

Вероятно, некоторую роль в этом чуде сыграло то, что материализация Грега возле них, произошла в момент жаркого спора, и его крика, о том, насколько Лина сглупила. Наверное, вампир мог убить детектива и за сам факт ругательств в сторону его ненаглядной К-а-т-ти.

Но так уж вышло, что орал Александр именно о том, какой дурой была Лина, сбегая от того, кого настолько любит, и кто любит ее.

Да, на нем сильно сказались собственный страх за здоровье Ярины, лихорадка, и неизвестность. И оттого, он так отчаянно пытался втолковать подруге, насколько несущественно, что Грегори не совсем человек, если она с ним счастлива, что вначале, даже не заметил появление самого предмета их спора.

И вот то, что Грег имел возможность послушать пару минут пламенного спича Алекса с требованием к Каталине немедленно вернуться к тому, кто столько значит для нее, вероятно, и спасло жизнь самого следователя. Возможно, сыграло в этом роль и то, что Лина тут же бросилась на шею Грегори, что-то объясняя…

Александру было на тот момент настолько паршиво, что он не понимал почти ничего из произносимого этими двумя…

А потом, он очнулся в квартире Каталины… Едва отмыв кровь с головы, и добравшись к себе домой, чтобы переодеться, Алекс начал искать Ярину. И уже к полуночи понимал, что ни капли не ошибся, испытывая все это время страх.

Его любимая исчезла. Пропала через два дня, после его собственного исчезновения.

Он наконец-то познакомился с родителями Ярины. И проклинал себя за то, что все вышло именно так. Едва выйдя от них, не узнав ничего, дающего хоть малейшую надежду, или догадки о местонахождении девушки, Алекс помчался в отделение.

После того, как ему удалось убедить всех, что это не массовая галлюцинация, и туманно ответить на десятки вопросов о Каталине, Алек смог поговорить с ребятами, упросив их заняться исчезновением своей девушки. Его самого, до полного выздоровления, начальство отказывалось допускать к делу. Тем более что здесь были замешаны личные интересы детектива.

Оттого, сообщив все скудные сведения, которые ему были известны, но и не в силах спокойно дожидаться новостей, он просто ездил по городу, в поисках какой-то зацепки. А возможно, в нелепой надежде случайно встретить Ярину…

Повернув в сторону окраины города, Александр мельком всмотрелся в темные деревья парка, мимо которого ехал. Фонари горели через один, а то и с большими промежутками, и пустые улицы местами были погружены в непроглядную темень. Но Александр упорно всматривался в эту темноту. Как и прошлой ночью, до разноцветных всполохов перед глазами, непонятно на что надеясь.

Однако то же чувство, та же уверенность, которая заставила его уйти из замка, с убеждением в опасности, грозящей Ярине, сейчас – заставляло его носиться по городу со знанием, что его любимая жива. И Алекс не сомневался, что ей необходима его помощь.

Иногда за эти дни, он сам себе переставал казаться человеком. Не подходило то, состоящее из напряженного комка нервов, раздражения и непонятной уверенности, постоянно курящее существо – под определение человека.

Что-то мелькнула в темноте парка, между деревьями, отрывая Александра от невеселых размышлений. Что-то привлекло его внимание.

На детской площадке, за первой полосой высокого кустарника, кто-то двигался.

Там что-то происходило. Это было видно через переплетение голых ветвей.

Кому могло прийти в голову гулять в парке в два часа ночи, при том, что в столице орудовал маньяк?

Определенно, не тому, кто обладал здравым смыслом.

Это не касалось его. Лишь отвлекало… Но что-то заставило Алека затормозить, останавливая машину.

Обернувшись, он внимательно всмотрелся в темноту, с удивлением слыша в наступившей тишине скрип несмазанных металлических петель детской качели…

Кто мог кататься в такое время в пустом парке? Это вызывало недоумение.

Неясное сомнение, все это время, не отпускавшее детектива, усилилось. Он был параноиком. Ха! Ну и черт с этим!

Алекс обреченно выругался, понимая, что вероятно, делает огромную глупость, и заглушив двигатель, выбрался из машины, доставая из кобуры пистолет. Он не знал зачем, но считал необходимым удостовериться, что там не было проблем. В конце концов, Алекс был полицейским.

Стараясь производить как можно меньше шума, он обошел машину и тихо пошел вдоль живого ограждения парка, всматриваясь в неясные тени.

Среди качелей он рассмотрел две фигуры. И они были не взрослыми, определенно. Слишком…мелкие, что ли.

Одна из двух фигур, очертаниями явно девушка, одетая только в темное платье, сидела к нему спиной, качаясь на скрипевшей качели, а второй человек, парень, странно медленно приближался к ней.

Неужели подростки решили пощекотать себе нервы, гуляя в парке среди ночи? Идиоты! Он опустил пистолет, и направился в сторону площадки, чтобы образумить детей. Но в этот момент, девчонка встала с раскачивающейся качели, делая шаг навстречу приближающемуся подростку…

Александр замер, все еще скрытый кустами, невольно зажмуриваясь и встряхивая головой, словно в попытке прогнать наваждение, а потом, буквально, впился взглядом, отслеживая каждое движение девушки.

Это была Ярина, он мог свою жизнь поставить на это…

Каждое движение, наклон головы…

Это была его Яря. Но как? И что она здесь делала?!

Не веря себе, ощущая неистовое сердцебиение, он засунул пистолет за пояс, и на ватных ногах начал приближаться к месту, на котором происходило нечто странное… Что-то, вызывающее ассоциации в его памяти.

Парень замер, как-то безвольно понурив голову, не шевелясь, и теперь Ярина приближалась к нему. Но и ее движения были странными, неуверенными. Словно каждый шаг она делала через силу, желая отступить назад. Александр и сам не заметил, как остановился, наблюдая за этой непонятной, беззвучной сценой.

Наконец, Ярина (а в том, что это была она, у него уже не осталось никаких сомнений), подошла к подростку почти вплотную. Парень медленно и вяло поднял руку в ее направлении…

Холод прошел по позвоночнику Алека от наблюдения за этим, и он непроизвольно мотнул головой, отрицая, прогоняя подступающее осознание.

Просто он только что вспоминал о Лине, и от того, видит в этом жесте не то, что должен был бы…

Ярина обхватила ладошками руку парня, и немного наклонившись, застыла…

Будто заставляя себя, она еще немного наклонилась, и опять остановилась.

Между запястьем покорно стоящего парня и ее губами – была лишь пара сантиметров. Но Яря все медлила…

Александр выругался в уме, почти понимая…, и все равно, отказывался верить. Этого не могло быть! Не могло случиться на самом деле! Не с его Яриной!!

Но тут в его мозгу зазвучал ее тихий, прерывистый шепот "я в аду, наверное…".

И Алека, будто ударило током: если такое могло случится с Линой, кто мог застраховать Ярину от подобного?! Тем более, она была одна, и бродила по Бухаресту, судя по тому, что рассказывала ее мать…

Черт! Черт! Черт! Это не могло быть правдой, но похоже – было…

В этом городе слишком много вампиров, черт бы их всех побрал!

Только не Ярину…

Пока он пытался осознать то, что так медленно но настойчиво пробивалось в сознание следователя, ситуация на площадке изменилась.

Яря, так и не коснувшись запястья подростка, замотала головой и резко оттолкнула парня. Тот отлетел на очень прилично расстояние. Она никогда не была сильной…, не настолько.

– Уходи! Убирайся! – надрывно закричала девушка, падая коленями на обледеневшую, мерзлую землю и обхватила свои плечи руками, не глядя уже, как пришедший в себя ребенок, с ужасом смотрит на нее, словно только осознал, что был очень близок к смерти.

Парень вскочил и так быстро побежал от этой хрупкой девушки, словно та была монстром. Вероятно, так оно теперь и было на самом деле…

Ярина была босой.

Это не понравилось ему. Совершенно.

Разум Алекса еще не осознал, не переработал то, что уже понимало сердце.

Он так и стоял метров за триста от площадки, и никак не мог решить, что же стоило сделать.

Пока тихий надрывный звук, не нарушил тишину парка.

Алекс вздрогнул, с ужасом понимая, что это Яря… плакала? Выла?! Он не мог сказать, было ли это плачем. Скорее, безнадежность и отчаяние, выраженное звуком.

Александр резко дернулся с места, пока еще не до конца осознавая, что именно делает, но понимая единственную вещь: то, что лишь несколько дней назад он говорил Лине – было и для него верно – без разницы, была ли его любимая еще человеком.

Это была его Ярина. Больше для Алекса ничего не имело значения…

– Яря! – он бежал, не желая, чтобы она так страдала, но и не представляя, как может утешить ее. Не думая, не размышляя, просто понимая, что хочет оказать рядом с ней. Коснуться кожи Ярины. Обнять ее. Успокоить. И рассказать, что все будет хорошо. Что бы ни произошло, это ничего не изменит…

Она вскинула голову, привлеченная его окриком, и пораженно смотрела за стремительным приближением Алекса. На лице Ярины было написано недоверие, почти шок.

– Саша? – еле слышно прошептала она, медленно поднимаясь с земли, – Саша…, но как? Они говорили…Все…

Ярина пораженно замолчала, всматриваясь в его черты, когда Алекс замер рядом, задерживая сбившееся дыхание. Черт бы побрал эту лихорадку! Он ощущал себя не сильнее того подростка, который только что улепетывал отсюда. Но и это не было важно.

После всех этих дней, после суток, наполненных отчаяньем и страхом – она была рядом. Его Ярина. Лишь в шаге.

Алекс протянул руку, накрывая ладонью щеку Яри, и нахмурился от того, что ее кожа была прохладной на ощупь. Ни у Грегори, ни у Катти он не замечал подобного.

– Яря…, – почти с благоговением выдохнув ее имя, он гладил пальцами щеку любимой. – Яречка… – Алекс чуть надавил, притягивая любимую ближе, видя, что она все еще не осознает, не верит, что в самом деле видит его.

Это движение словно вывело ее из ступора.

– Саша?! – Ярина обхватила своими ладонями его лицо, и на ее губах появилась робкая улыбка. – Ты жив, правда жив… – она прерывисто вздохнула…, и резко отпрянула от него, почти отталкивая. – О, Господи! Уходи!

Алекс наблюдал, как радость, лишь на мгновение появившаяся в карих глазах любимой, сменилось ужасом и еще чем-то…

Тем, что заставило ее жадно втягивать воздух. Жажда. В ее глазах был голод.

Она попятилась от него, закрывая ладонями лицо.

Александр был бы придурком, не пойми, что с ней происходит. Не после того, что видел недавно.

Но она-то думала, что он не осознает…, что ему не известно. Он должен был ей сказать, успокоить. Меньше всего, Алекс хотел очередного непонимания между ними.

Сделав осторожный шаг вперед, к ней, он медленно протянул руку, желая остановить Ярю. Но девушка, увидев это, резко отклонилась в сторону.

Слишком быстро. Она передвигалась так, что почти теряла контур и очертания.

Иисусе! Это становилось сложнее, чем он мог подумать, когда стремглав кинулся успокаивать ее.

– Яря, подожди, я знаю… – он сделал еще один шаг вперед, не желая, чтобы она от него отдалялась. Но девушка лишь помотала головой, не отнимая ладоней, и отвернулась.

– Стой, Саша, не приближайся, – голос Ярины звучал приглушенно, из-за того, что она так и не отняла ладоней от губ и носа. – Я не такая уже…, не человек…, я…, – сдавленно всхлипнув, она внезапно сорвалась с места, и побежала прочь, в глубину парка.

Он лишь секунду стоял неподвижно. А потом, послав к дьяволу слабость и головокружение после лихорадки, рванул за ней, громко окликая Ярину по имени.

Однако, видя, с какой скоростью та убегает, Александр начал подозревать, что может и не успеть настигнуть любимую. Чтоб его!

– Ярина, стой, – он не собирался останавливаться. – Я знаю, Яря, знаю, слышишь!?

Но девушка не оборачивалась, уже исчезая за деревьями.

– Да стой же, черт возьми! – он бежал между стволами, не видя ее, не слыша ни малейшего шороха, но все равно, продолжал кричать, приходя в ужас от одной мысли, что она не вернется, и он не сможет ее больше найти.

– Ярина! – Алекс замер, выбега к искусственному гроту, и осмотрелся, понимая, что не имеет ни малейшего представления о том, в какую сторону она побежала. А ведь его любимая могла и просто исчезнуть, как это делал Грег…

Тяжело дыша, он громко выругался, ударяя кулаком по камню.

– Ярина! – почти безнадежно прокричал Александр в тишину ночного парка, но ответа не было. – Не убегай, пожалуйста! – он чувствовал себя последним придурком из-за того, что позволил Яре уйти, и ничего не объяснил. Алекс прислонился лбом к граниту. – Я знаю, Яря, правда, знаю, – уже тихо повторил он, поняв, что девушки нет рядом. – Но мне – все равно.

Как теперь искать ее? Где?! Алекс снова ударил камень, пытаясь согнать злость на себя, и сосредоточиться на выходе. Но не мог увидеть ни единого варианта. Если Ярина – вампир…, – он заставил себя это произнести – как ее отыскать теперь? Тут никакая полиция не поможет.

– Откуда ты можешь знать? – тихий, неуверенный голос, вынудил его резко обернуться.

У противоположного края грота стояла Яря. Она едва касалась рукой камня, и выглядела так, словно одного его неправильного движения или слова будет достаточно, чтобы девушка убежала не оглядываясь.

Александр медленно выдохнул, в уме благодаря небо за этот шанс, и постарался сохранить спокойное выражение лица.

– Яря, я знаю, что случилось, – так же тихо, как и она, проговорил Алекс. – Догадываюсь, – исправился он, видя недоумение в ее глазах.

Она все еще стояла у своего края камня и слушала. Он посчитал это хорошим признаком.

– Это не важно, слышишь? – Алекс осторожно шагнул вперед.

Ярина не отступила, что-то пристально выискивая в его глазах. Алекс не отводил взгляда. Он знал, что там она не увидит ничего, кроме любви к ней, которую он, наконец осознал, и желания быть к ней ближе. И она это, действительно увидела.

От внимания следователя не ускользнуло, как недоверчиво округлились глаза Ярины, и как она закусила губу.

Оу, черт! У нее были клыки!

Иисусе! И, несмотря на это – она была… красивой. Несмотря ни на что, собственно. Самой красивой.

Ярина все так же нравилась ему. Возможно, даже немного больше…

Алекс оперся о камень, сбитый с толку своей реакцией.

– Саша, я не понимаю, – Ярина покачала головой, но все еще не отступала. – Откуда ты можешь знать? Это же почти невероятно! Это…

– После этой недели, милая, я готов поверить во что угодно – он усмехнулся уголками губ, еще одним осторожным шагом сокращая расстояние между ними.

– Но…, – она снова вдохнула.