Текст книги "Я приглашаю вас в Париж (СИ)"

Автор книги: Ольга Токарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Я приглашаю Вас в Париж

Сказка первая.

Мороз Петрович

День тридцать первого декабря выдался морозным и ясным. Снег переливался радугой в лучах последнего в уходящем году предзакатного солнца и слепил глаза веселым прохожим, спешащим закончить дела уходящего года. Колючие ёлки, зажатые в крепкие их объятия, кивали зелеными макушками в такт хрустящим шагам, оранжевые шары апельсинов на прилавках уличных торговцев являли собой многолетнюю символику новогоднего праздника.

Выбрав самый крупный из всех, Алиса прижала огромный апельсин к носу и вдохнула вместе с морозным воздухом кисло-сладкий аромат детства, на мгновение ощутив то странное замечательное предвкушение чуда, которое, не скрывая, так ждет под новый год каждый ребенок и, пряча от всех, каждый взрослый…

– Женщина, так Вы берете? – вернул Алису к действительности зычный голос румяной торговки необъятных габаритов в белом переднике поверх толстого ватника и пушистой вязаной шапке, притопывающей от мороза. На ее мощной груди покоился CD-плеер, от которого тянулись два тонких черных проводка, теряясь под головным убором. Тетка явно старалась идти в ногу со временем, пользуясь последними достижениями передовых технологий.

– Да, два килограмма, пожалуйста, – кивнула Алиса, и в обмен на определенное количество валюты, имеющей хождение в стране, получила целый кулек ароматных бугристых апельсинов, каждый из которых был помечен красивой наклеечкой «moroc».

Сдвинув рукав шубки, она посмотрела на часы и обнаружила, что опаздывает уже на час. Света просила прийти к четырем помочь с готовкой и сервировкой. Непунктуальность  была не в ее стиле, и Алису это раздражало. Тем более, что задержка произошла по вине ее зануды-парикмахера. Позвонив в назначенное время, его гнусавый голос сообщил, что его скосил страшный вирус (надо полагать гриппа?), и сейчас у него все признаки приближающейся агонии налицо (лучше бы на лице!). Так что если Алисе угодно, ее сможет обслужить только Костик, тоже неплохой, хоть и начинающий парикмахер. А поскольку других альтернатив не просматривалось и близко, Алиса обреченно направилась отдаться в руки чужого цирюльника, где и просидела почти три часа, заранее настроившись на самое худшее.

Она даже не удивилась, выйдя от «этого урода неопределенной ориентации», который спалил плойкой все ее уши, без конца причитая, как баба: «Ой, pardon, madamе, кажется, я Вас чуть-чуть обжег!» настоящим пугалом. Вероятно, представления о красоте и гармонии у него тоже были нетрадиционные, но это Алису нисколько не успокоило.

Пытаясь остаться в редеющем строю оптимистов, Алиса кое-как пригладила дикие локоны, приобретшие за последние пару часов свойства металлических прутьев, и постаралась позитивно взглянуть на свой новый имидж, который после небольшого медитативного тренинга начинал ей даже нравиться.

И вот сейчас, несмотря на все эти мелкие неприятности, улыбающаяся уже зажженным фонарям, разноцветным гирляндам, наряженным витринам и просто прохожим, Алиса приближалась к дому, где в обычной трехкомнатной квартире жила ее подруга Светлана со своим мужем Николаем.

Скользя и шарахаясь на высоких каблуках, она свернула под арку во двор и направилась к дальнему подъезду. Судьба, как видно не оставила своих намерений до конца испытать на прочность веру Алисы в «светлое будущее», а также в то, что «все будет хорошо» и «что ни делается, все к лучшему» и послала очередную провокацию в виде некоего автомобиля, имевшего неосторожность парковаться именно в тот момент и у того подъезда, куда пыталась зайти Алиса.

Дверца водителя резко распахнулась прямо перед ее носом и выбила из рук сумку с недавней покупкой. Как в замедленном кино апельсины посыпались из кулька оранжевым дождем и раскатились в разные стороны. От неожиданности Алиса встала, как вкопанная, хлопая ресницами и не в силах подобрать подходящих слов для этого…этого…

– Ты что, ослеп? – закричала Алиса, замахав руками, – «Шумахер» наоборот!

В следующее мгновение она осеклась, прерванная появлением из недр злополучного авто сначала двух валенков, затем красного халата с опушкой из белого меха, шапки и рукавиц. Этюд завершала кудрявая длинная борода и густые брови. Перед ней стоял Дед Мороз собственной персоной.

– Прости старика, дочка. Не хотел тебя огорчить, – загудел он, пряча улыбку в лохматой бороде. Лукавые искорки горели в хитрых глазах и обезоруживали Алису, гася возникшую было досаду и злость.

– Я тебя не ушиб, красавица? – продолжал Дед Мороз, заботливо касаясь ее локтя.

– Н-нет, – протянула она, – только вот… – Алиса указала рукой на рассыпанные фрукты.

– Ну, это ерунда, – прогудел старик и, согнувшись в три погибели, пыхтя и сопя от неудобства одежды и позы, стал ползать вокруг автомобиля, собирая раскатившиеся апельсины в полу задранного халата.          – А чтобы загладить свою вину, – прокряхтел он и посмотрел на девушку снизу вверх, – могу исполнить любое твое желание. Так как я настоящий Дед Мороз.

Глядя на этого чудного старика и услышав последние слова, Алиса от всей души расхохоталась. Она, конечно, понимала, что никакой он не Дед Мороз, а работник обычного сервисного агентства «Праздник», и что никакого желания он исполнить не сможет. Но, неожиданно столкнувшись с чудом, пусть даже и ненастоящим, она не смогла себе отказать в удовольствии хоть ненадолго попасть в сказку, превратившись в наивную доверчивую девочку, верящую в чудеса и исполнение новогодних желаний.

– Как Вас зовут? – спросила Алиса.

Раскрасневшись от усердия, Дед Мороз вытер капельки пота со лба и протянул кулек с собранными апельсинами девушке:

– Мороз Петрович, – а Вас?

– Алиса.

– Тогда вот что, Алиса. Быстренько загадывай свое желание, можно самое заветное и несбыточное, – он пошарил за пазухой, вынул блокнот и ручку, и, оторвав страницу, протянул Алисе, – и отдай его мне. Когда желание исполнится, эта записка вернется к тебе.

Приняв условия игры, Алиса уселась на водительское сидение и на минуту задумалась. Затем, положив на колени для удобства какой-то журнал, серьезно сдвинула брови и сосредоточенно стала выводить буквы. Время от времени отогревая дыханием замерзающие в ручке чернила, она старалась, чтобы почерк был разборчивым и аккуратным. Наконец, закончив и в последний раз перечитав написанное, она протянула сложенный листок Деду Морозу.

– А когда исполнится мое желание? – заглянула ему в глаза Алиса.

– Когда придет время, – философски произнес Дед Мороз.

– Что ж, спасибо и на этом, – Алиса направилась к двери парадного, оглянулась и помахала рукой на прощание, – с наступающим Новым годом, дедушка, была рада познакомиться.

– И тебя с Новым годом! – голос был низким, красивым и совсем не старым.

                                      * * *

Совершенно ненарядная Светлана с хвостиком зацепленных волос на макушке в домашних джинсах, футболке и переднике с желтыми цыплятами распахнула дверь.

– Не прошло и года, – по-доброму приветствовала она подругу, отодвигаясь и пропуская ее в прихожую, – проходи, чего так поздно? И что это у тебя на голове?

Светка крутила Алису во все стороны, разглядывая новую прическу подруги.

– Это то, из-за чего я так поздно, – вдаваться в подробности Алисе не хотелось, – неужели так плохо?

– Да нет, даже наоборот. Просто необычно. А вообще, стильно и тебе идет. Ну, ладно, пошли, еще дел столько, а я не одета, не накрашена, на голове кошмар, – тараторила Светлана по дороге на кухню. – Через два часа народ начнет собираться, а у меня еще куры не жарены, для пельменей только тесто и фарш готовы, и тебе придется чистить селедку на салат «под шубой». Кстати, почему ты одна, где Кирилл?

Очень по-женски совершенно без переходов и пауз, Светлана переходила от одной темы к другой и, наконец, остановившись на самой интересной, дала возможность Алисе раскрыть рот.

– У него еще дела сегодня. Но к девяти обещал обязательно быть.

Светка недоверчиво хмыкнула и промолчала. Не нравился ей этот Алькин избранник, хоть тресни. Начинающий актер пижонского вида совсем не большого театра, подвизающийся в массовках на съемках мыльных сериалов. Из-за чего мнил себя как минимум Бредом Питтом и безосновательно страдал от «звездной болезни». Светлана считала, что таких, как Алька у него десятки и открыто говорила ей об этом. Из тех же соображений на своих бесконечных тусовках, когда ей удавалось затащить туда Алису одну, без Кирилла, она периодически подсовывала ей «случайно заглянувших на огонек» незнакомцев (а на самом деле, разумеется, каких-нибудь приятелей, бывших сокурсников, сослуживцев своих и Николая). Но вкусы подруг диаметрально не совпадали, и Алиса хранила верность этому фу! Ди Каприо. Ну и ладно, дело хозяйское, только жалко ее будет, подруга все же, к тому же очень близкая.

Спохватившись, что молчат уже довольно долго, углубившись каждая в свои мысли, подруги, не сговариваясь, перешли на обсуждение не менее животрепещущих тем – зачем Танюха носит красное, когда рыжим этот цвет противопоказан, что же такого особенного нашел Виктор в этой малюсенькой первокурснице, а также, сколько минут варить пельмени и какое платье надеть Светлане – черное, потому что новое, или серебристое, потому что наступает год змеи.

Куры были пожарены, уложены на блюдо и посыпаны зеленью, пельмени налеплены и заморожены на балконе, салаты распределены по вазочкам и расставлены в определенном порядке на столе, перемежаясь с нарезанной колбасой, рыбой, грибами и остальной вкусной всячиной, традиционной на праздничном столе.

Алиса вынимала из коробки и протирала и без того сверкающие хрусталем фужеры и, прищурив один глаз, сквозь стекло любовалась нарядной елкой. Красные, синие, желтые и зеленые огоньки радостно мигали, как живые, от чего елка словно дышала.

– Свет, а ты куда своего Кольку отправила?

– В баню, – крикнула из спальни та, крутясь перед зеркалом. – Он, как в кино, решил внедрить эту традицию – 31-го декабря с друзьями в баню.

– Смотри, чтобы он, как в кино, куда-нибудь не зарулил, – пошутила Алиса.

– Типун тебе на язык.

Их милую болтовню прервал звонок в прихожей.

– А вот и Коля! – обрадовалась Светлана и побежала открывать. Это действительно был он – колоритный румяный мужчина с веником подмышкой, который испугал Алису, гаркнув из коридора «Алька, привет!», вслед за чем оттуда послышался визг зажатой в медвежьи объятия Светки, и через пару минут они появились на пороге комнаты.

– Еще никого нет? – огляделся Николай и одобрительно кивнул в сторону ломящегося от изобилия стола, – молодцы!

– Рады стараться, – вытянулись в струнку девушки и прыснули.

– Вольно, – скомандовал генерал и пошел открывать нетерпеливым гостям, трезвонившим в дверь.

Компания была постоянной и собиралась очень дружно и организованно. Приходили в основном парами с интервалом в несколько минут. Дом быстро наполнялся шумом, смехом, музыкой. Все были голодные; самые нетерпеливые таскали со стола ломтики огурцов и колбасы и спрашивали: «Почему не садимся, кого ждем?». Алиса нервно поглядывала на часы. Стрелки показывали без пятнадцати десять, а Кирилла до сих пор не было.

– Аля, это тебя, – дернула подругу за рукав Светлана, протягивая трубку.

– Алька, привет, с наступающим тебя! – услышала она громкий веселый голос.

– Кирилл, ты где, почему так долго? Все ждут только тебя, – не ответив на приветствие, обиженно сказала Алиса.

– Прости, малышкин, не успеваю, нужно срочно доснимать эпизод. Садитесь без меня.

– Это в ночь под Новый год? – грустно ухмыльнулась Алиса.

В трубке слышалась музыка, звон бокалов и женский смех. Помещение, откуда звонили, больше походило на ресторан, нежели на съемочную площадку.

– Не веришь, приезжай сама и посмотри.

– Не верю, – Алиса широко раскрыла глаза, чтобы с набежавшими слезами не потекла тушь.

– Ну и зря. Короче, Аля, не сердись. Как освобожусь, приеду. Пока.

Трубка запикала.

– Что он сказал? – кивнув на телефон, спросила Светлана.

– Сказал, что приедет, когда доснимут эпизод, – глотая слезы, выдавила Алиса.

«Я же тебя предупреждала, что этим кончится», – хотела сказать Светлана, но сдержалась, видя, как подруга крепится изо всех сил, чтобы не зареветь.

– Не расстраивайся, не стоит он того. Может еще придет, – попробовала ободрить Альку она и, помолчав, добавила, – А если не придет, пошли его подальше и забудь, как дурной сон.

Но они обе точно знали, что Кирилл не придет. Женская интуиция никогда не подводила.

Праздник для Алисы был подпорчен основательно. Она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и с обидой смотрела, как народ, теряя трезвость, провожает старый год и встречает новый. «Ну и ладно, ну и пусть, – думала она, – он еще пожалеет. Только поздно будет. Тоже мне, Том Круз нашелся! Правильно Светланка говорит – плюнь и забудь. Вот сейчас посижу еще чуть-чуть и тоже начну веселиться. Свет клином на нем не сошелся. Красивые девушки в праздник (и почему только в праздник?) не должны скучать в одиночестве!»

– Красивые девушки не должны в праздник скучать в одиночестве, – услышала она над самым ухом громкий голос и подняла голову.

Подтягивая поближе стул, рядом с ней усаживался Толик, сослуживец Николая, бессменный тамада, балагур и душа всех компаний. В руках он держал стаканы с разноцветными коктейлями, широко улыбался и протягивал один из них Алисе.

– И не только в праздник, – ответила Алиса, помешала зонтиком плавающие кусочки ананасов и выпила до дна. – Вкусно, – причмокнула она и, взяв из рук Толика полный стакан, опрокинула и его.

Процент алкоголя в напитках был достаточно высок, поэтому тонус Алисы заметно поднялся. Толик восхищенно посмотрел на девушку:

– Алька, ты сегодня такая…красивая!

– Только сегодня? – кокетливо улыбнулась Алиса и, обняв его одной рукой за шею, потянула в комнату, где гремела музыка, – пойдем танцевать, а то у меня уже ноги затекли.

Толик огляделся по сторонам в поисках фигуры ревнивой жены, убедился, что она полностью погружена в просмотр новогодней программы по телевизору, и смело двинулся в толпу танцующих, крепко прижимая за талию слегка захмелевшую и веселую Алису.

Потом они с Толиком целовались на балконе под грохот петард, освещенные рассыпающимися огнями салютов. Было светло, как днем, и небо походило на разноцветный калейдоскоп. Толик захватил бутылку шампанского и поил Алису, у которой в голове начинался хаос.

Она уже плохо соображала, когда Толик стал расстегивать ее блузку:

– Давай уйдем отсюда, – горячо шептал он и тискал за грудь, – поехали к тебе, Кирилл все равно уже не придет.

Он скользнул рукой ей под юбку, и в этот момент Алиса словно очнулась. Зря он ей об этом напомнил. Она резко одернула юбку, стряхнув его руки и очень вовремя. Потому что дверь скрипнула, впуская женскую фигуру.

– Толик, тебя жена ищет, – на пороге стояла Светка и с любопытством разглядывала обоих.

– Ух, напугала, – облегченно выдохнул тот, – так можно и инфаркт получить.

Заправляя ремень, он потянулся к Алисе и тихо сказал:

– Через полчаса жду тебя на улице под аркой, – и добавил, протискиваясь мимо Светки, – Светланка, ты просто прелесть и твоя подружка тоже.

Он весело подмигнул и скрылся в комнате.

Светлана проводила его взглядом и осуждающе посмотрела на Алису:

– Я не пуританка и не стареющая дама с дореволюционным воспитанием, но все же не советовала бы.., – она кивнула вслед Толику. – Зачем тебе головная боль с женатым мужчиной? Мало радости и много проблем.

– А у тебя, как обычно, для меня уже готов запасной вариант? – Алиса достала пачку сигарет и закурила.

– Вариант, не вариант, а Женя на тебя давно поглядывает.

– Жека? – поперхнулась дымом Алька и закашлялась. – Ты что, пошутила?

– Совсем нет, – Светлана стряхнула пепел с сигареты и проследила взглядом, как серые пушинки, словно серые снежинки, кружатся в воздухе и теряются где-то внизу, в темноте. – Он замечательный парень.

– Да ты посмотри, какой он страшный, – громко воскликнула Алиса, и они обе испуганно обернулись.

– Простите, что помешал, – на балконе появился упомянутый Евгений, несвоевременно возжелавший подышать свежим воздухом. Он тактично развернулся, сделав вид, что ничего не слышал, и вышел прочь, оставив Альку сгорать со стыда.

– Ну, ты и дура! – зашипела на нее Светлана, – у тебя уже был один красавчик. Не хватило?

– Кончай, Свет, и так тошно.

– Это от шампанского. Ладно, хочешь Толика, пусть будет Толик. Только, чур, потом в мою жилетку не рыдать и в подол не сморкаться.

– Не буду, – устало махнула рукой Алиса. – Слушай, а это кто? – она решила перевести разговор в другое русло и указала пальцем на симпатичного мужчину в белом свитере, который разговаривал с Николаем. Алька его видела впервые.

– Правда, классный?! – подхватила Светка, быстро сориентировавшись. – Это Петр, Колин троюродный брат, завис в командировке, не смог билет достать под новый год. Но, по-моему, он не очень огорчен этим обстоятельством. Между прочим, пока ты здесь с Толиком обжималась, он несколько раз про тебя спрашивал. Ты ему шибко! понравилась. Давай, я Вас ближе познакомлю. Родственниками будем! – она, размечтавшись, радостно захлопала в ладоши и, схватив Алису за руку, потащила в комнату.

Алька не успела ничего возразить, как услышала Светкин голос:

– Коля, мне нужна твоя помощь на кухне. Петя, извини, я его забираю. И прошу оказать услугу.

Петр слушал Светлану и, не отрываясь, глядел на Алису:

– Все, что угодно.

– Поухаживай, пожалуйста, за Алисой, моей самой любимой подругой,  – она тихо пихнула Альку в спину, – а то ей сегодня немного грустно.

– С удовольствием, – сексуальным голосом произнес тот и прожег Алису взглядом до нижнего белья.

«Вот кретинка,» – мысленно обозвала подругу Алька и обвела глазами танцующих.

– Вы кого-то ищете? – проследил за ее взглядом Петр.

– Нет, то есть да.

«Наверное, Толик уже ждет на улице, нужно сбегать и сказать, что никуда не поеду…Или поеду?..» – подумала Алиса.

– Вы извините, Петя, я скоро вернусь. Мне нужно отлучиться минут на десять. Подождите здесь и поберегите для меня бокал, пожалуйста.

Алька сунула ему в руки две емкости с каким-то питьем и шмыгнула в коридор, оставив Петра одного теряться в догадках.

                                       * * *

Во дворе было пусто, под аркой тоже. Она завернула за угол и оказалась на улице, которая тоже была пуста, несмотря на новогоднюю ночь. А вернее, утро. Толика не было нигде. Она потопталась еще пять минут, затем развернулась и быстрыми шагами пошла обратно.

Вдруг она услышала треск сломанного каблука, лодыжка стрельнула дикой болью, от которой потемнело в глазах, земля ушла из-под ног, и Алиса очутилась сидящей на снегу, не сразу поняв, что произошло.

Она попыталась встать, но, почувствовав, что от боли теряет сознание, снова села на землю. Алька растерялась. Кричать «помогите!» бесполезно – как назло, вокруг ни души. Встать она тоже не могла. Ей было больно, холодно и обидно.

«Так тебе и надо, – злясь на себя от бессилия, думала она, кутаясь в полушубок и запихивая руки поглубже в рукава наподобие муфты. – Приключений захотелось! А на самом деле это называется «за двумя зайцами». И самое смешное, – не теряя чувства юмора продолжала она, – что сейчас Толик вместе с Петей наверняка пьют вино, которое я просила подержать до моего прихода.»

Алиса хлопнула рукой по коленке и ойкнула от боли.

«Интересно, сколько я здесь просижу? Нужно же что-то делать», – попыталась сосредоточиться Алька и, не обнаружив ни одной дельной мысли в голове, посмотрела на небо, ища помощи оттуда.

Луны и звезд не было. Улица погружалась в дремлющую тишину, а часы показывали половину пятого утра наступившего нового года. Алиса сидела на дороге и замерзала. Ее с ног до головы уже запорошило снегом, нос и губы приобрели фиолетовый оттенок, зубы клацали, как у волка, а тело начал пробивать неприятный озноб.

– Давно сидим? – вдруг услышала у себя за спиной странно знакомый голос Алиса и обернулась.

В красном халате с белым мехом, шапке и валенках перед ней стоял, улыбаясь в густую лохматую бороду, Дед Мороз.

– Ой, это Вы…– только и смогла произнести Алиса и всхлипнула.

Дед Мороз присел перед ней на корточки, взял ее руки в свои и, наклонившись, стал отогревать заледеневшие пальцы теплым дыханием. Затем осторожно, словно хрустальную вазу, поднял Алису на руки и понес. Крепко обхватив его за шею, Алька уткнулась лицом в пушистый воротник и крепко прижалась к надежным плечам. Ей стало тепло и очень спокойно. Алиса вдруг поверила, что чудеса бывают.

Фонари освещали странную пару, медленно двигающуюся по дороге, которую заметал пушистый новогодний снег. От мерного покачивания Алиса слегка задремала.

– Уже пришли, – сквозь сон услышала она голос и очнулась. Алька все еще находилась на руках Деда Мороза, который стоял перед дверью ее квартиры.

«Ого, четвертый этаж», – подумала Алиса и посмотрела в лицо того, кто принес ее сюда. Красивые, очень добрые  карие глаза глядели ласково и спокойно.

– А как Вы... – она хотела продолжить «узнали, где я живу», но только кивнула в сторону своей двери.

– Ведь я настоящий Дед Мороз! – Ведь Вы настоящий Дед Мороз! – сказали они хором и рассмеялись.

Он опустил ее на кровать, осторожно снял сапоги и ощупал больную ногу:

– Скорее всего, перелома нет, а просто растяжение. Но лучше вызвать «скорую». Простите, я не могу дольше оставаться. Есть, кому за Вами приглядеть?

– Да, конечно, я позвоню маме, она сразу приедет.

– Ну и хорошо.

Он улыбнулся, укрыл ее до подбородка пледом, принес и поставил рядом телефон и, кивнув на прощание, вышел.

Алиса смотрела ему вслед и чувствовала заполняющую ее грусть и сожаление, что сказка кончилась…

                         Сказка вторая.

                Хочу стать счастливой

– Le vol “Air France” six cent soixanterois en provenance de Geneve vient d’arriver a la porte numero six, – донесся из динамиков аэропорта «Шарль де Голь» приятный голос французской мадемуазель, объявляющей о прибытии рейса № 663 компании «Air France» из Женевы. Только Алиса этого не поняла, да ей это было и не нужно.

Она суетливо сновала у движущейся ленты транспортера багажного отделения, высматривая свой чемодан и наблюдая за остальными членами тургруппы, чтобы, упаси Господь! Не отстать и не потеряться в большом городе Париже.

Сняв долгожданный багаж, она поспешила к автобусу. Руководитель группы, премилая девушка Софья, пересчитав головы своих подопечных, кивнула головой «все», и автобус, с шипением закрыв дверь, мягко тронулся в путь. Он должен был доставить их прямо в отель, где Алисе и всем остальным были забронированы номера на целых семь дней.

Широко распахнутыми глазами Алька смотрела в окно на красивые незнакомые пейзажи, мелькающие снаружи, и с легкой завистью думала: «Какие они счастливые, парижане, что живут здесь. Тут все другое, даже воздух. Но если уж мне не довелось родиться во Франции, то хоть постараюсь побывать везде, где смогу. Во-первых, Елисейские поля и Эйфелева башня; Нотр-Дам-де-Пари, во-вторых; обязательно Пале-Рояль и Версаль, Лувр и Мулен-Руж…»Она перечисляла в памяти все знаменитые места и памятники Парижа, о которых целую неделю перед поездкой читала в книжках и смотрела на видео. Нужно побольше нафотографироваться и еще…

У нее было еще одно, очень важное дело.

…Но это в последний день, 25-го…

Шесть дней промелькнули, как один. Алису переполняли впечатления о прекрасном городе, замечательных парижанах. Она была в восторге от изумительной кухни и погоды, которая просто баловала наших туристов и местных жителей. Она уже начала чувствовать себя своей в этом поначалу незнакомом городе, который принял ее с необыкновенным радушием и гостеприимством. Алиса с грустью думала о том, что завтра ей придется его покинуть.

А пока у нее было два часа свободного времени, которые она намеревалась использовать до капельки, до минутки, до секунды. Алиса медленно брела по улице, разглядывала сверкающие витрины и вдруг подумала, что если бы не Милка, не очутилась бы она здесь и сейчас.

Это было две недели назад.

Алиса сидела за компьютером и бесцельно щелкала «мышкой». Была пятница, конец рабочего дня и трудиться уже не хотелось.

– Аль, можно тебя? – к ней подошла Милка, новенькая восемнадцатилетняя секретарша шефа, красавица и заочница, и тихо подсела рядом.

– Можно, – важно кивнула головой Алька. Она была старше на семь лет, работала на фирме уже два года и считала себя чуть ли не патриархом. Поэтому говорила с Милкой снисходительно, но по-доброму и чуть ли не материнским тоном.

– Аль, помоги мне, пожалуйста, найти в интернете какой-нибудь сайт с международными знакомствами.

– Чего-о? – не поверила своим ушам Алиса и развернулась лицом к Милке. – Тебе-то зачем в твоем возрасте и с твоей внешностью?

– Ну, просто интересно, – замялась та, – что тебе, трудно, что ли?

– Да нет, не трудно, – согласилась Алиса, – просто пишут туда всякие неудачники, сексуальные маньяки и психически неуравновешенные личности.

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво покосилась Милка на Алису и с опаской глянула на монитор.

– Да ладно, пошутила я, – засмеялась Алиса, ища нужный сайт, – это я для того, чтобы ты не попалась на удочку какого-нибудь виртуального проходимца. Ведь написать про себя можно всякое, а проверить как? – Она цокнула языком. – Просто не принимай это все всерьез и не дай себя одурачить. А, вот и то, что мы искали!

Перед ними на мониторе мелькали громадные списки анкет, присланные мужчинами со всего света. Высокие и низкие, голубоглазые и темноволосые, архитекторы и бизнесмены…Одни приглашали к романтическим знакомствам, другие искали спутницу жизни и счастья в браке, третьи хотели неограниченного секса, четвертые…Короче, там были мужчины на любой вкус. Тысячи анкет.

Милка от обилия информации просто растерялась.

– Спасибо, – остановила она Алису, – я теперь знаю, где искать. Посидим дома с подружками, похихикаем.

– Давай, – проводила взглядом выходящую девушку Аля, – только потом расскажи, чем дело кончилось.

– Обязательно!

Алиса осталась одна и механически продолжала листать анкеты.

«Рикардо Мазотти, 38-летний итальянец, занимающийся бизнесом, высокий, нежный, страстный, ищет голубоглазую блондинку 18-20-ти лет для романтической любви». Ну, надо же!

«Майкл Стоун, 53-х лет, любящий домашний уют и русскую кухню, предпочитающий женщин с пышными формами, приглашает к знакомству с возможным браком в будущем прекрасную милую незнакомку до 25-ти лет, не курящую, чтобы познать с ним все радости жизни». Интересно, о чем это он? И какой, однако, самонадеянный господин!

Сначала мужские фантазии забавляли Алису, но вскоре они слились в одну общую массу. Она зевнула и бросила взгляд на последнюю анкету.

«Одинокий француз, без притязаний на внешность Алена Делона, художник и поэт, тридцать два года ждет своего человека – любимую женщину, которую при встрече сразу узнает, и которая захочет стать для него источником вдохновения и счастья».

Дальше стоял адрес электронной почты, в котором читалось имя Jean-Pierre Besson. Алиса не заметила, что уже несколько раз пробежала глазами написанное. Что привлекло ее в этих строчках, она и сама не знала, но что-то заставило ее остановиться. Может, ненавязчивость приглашения или скромность саморекламы, а, может, сквозь слова промелькнул кусочек его души, который удалось увидеть Алисе.

Она сохранила анкету в памяти компьютера, спрятав в своих документах. Просто так. Ни для чего. Просто, потому что ей понравилось.

Алька решилась написать Жан-Пьеру через неделю. Несколько строк по-английски:

«Я хочу, чтобы Вы узнали меня в толпе. Элис».

И все.

А на следующее утро она влетела на работу и будто впервые кинулась к компьютеру. Включив его, она заёрзала в кресле, дожидаясь получения почты.

Пришло только одно сообщение. Алиса чуть не упала в обморок, прочитав:

«Здравствуйте, Элис! Я приглашаю Вас в Париж 25-го на выставку моих картин. Буду очень рад знакомству.

С уважением, Jean-Pierre Besson».

Она ожидала чего угодно, но только не такого стремительного развития событий. Голова закружилась от восторга и собственных фантазий, хлынувших на Алису мощным потоком, смывая все предупреждения, не далее как неделю назад изрекаемые назидательным тоном в Милкин адрес.

Алька никогда не страдала от нерешительности в принятии жизненно важных решений, и достаточная доля авантюризма в ней присутствовала всегда. Поэтому ей хватило времени до вечера, чтобы понять, что 25-го, во что бы то ни стало, она будет в Париже! Но об этом она ничего не сообщит Жан-Пьеру. Пускай будет сюрприз, а там разберемся!

Это было две недели назад.

А сейчас Алиса была полностью погружена в предвкушение предстоящей встречи с неизвестным французом, перебирая различные её варианты и рисуя в воображении внешность незнакомца.

Алиса заранее узнала, где находится нужная ей галерея, и сейчас, свернув на Boulvard St. Michel, она сразу увидела броскую вывеску. На ней большими буквами было что-то написано по-французски. Несомненно, об открытии выставки. Потому что имя Jean-Pierre Besson Алиса прочитала без труда.

Она вошла вовнутрь и попала в другой мир. На стенах висели картины, которые завораживали с первых же минут. Чудесные пейзажи с причудливыми деревьями и растениями, словно из других миров, невообразимые краски и неожиданные сюжеты. Алиса переходила от одного полотна к другому, восхищаясь и поражаясь все больше и больше, и, наконец, поймала себя на мысли, что начинает влюбляться в эти картины и их автора.

Но вдруг, в самом конце зала, она увидела картину, от взгляда на которую у нее бешенно заколотилось сердце и подогнулись коленки. Она смотрела на холст, где с ночного фиолетового неба белыми мухами сыпались крупные снежинки, покрывая дома и дорогу, освещенную желтыми фонарями. Заснеженная земля, на сколько хватало глаз, была усыпана оранжевыми апельсинами. А по ней шел Дед Мороз, неся на руках полупрозрачного Ангела с женским лицом.

Алиса, не отрываясь, смотрела на картину, как вдруг ее кто-то тронул за локоть и произнес:

– Привет!

Она развернулась и увидела перед собой знакомое лицо.

– Привет, а ты как здесь очутился? – собрав складку между бровей, удивилась Алиса.

– Я теперь здесь живу, – в красивом дорогом костюме перед ней стоял и улыбался Евгений, её старый знакомый и преданный воздыхатель, с которым она не виделась больше двух лет, с той самой новогодней вечеринки, когда…Она вспомнила тот неприятный случай на Светкином балконе и покрылась румянцем, ощутив давнее чувство вины и стыда.

Их начатый разговор был прерван двумя молоденькими барышнями, которые что-то лопоча по-французски и вставляя ясно различимые слова Jean-Pierre, Jean-Pierre, протягивали Евгению яркие буклеты-каталоги с выставки и ручки. Он каким-то невероятным для Алисы образом понял, чего от него хотят, и что-то написал на протянутых ему картинках. Все происходящее напоминало (чем, собственно, и являлось на самом деле) раздачу автографов, но абсолютно не укладывалось в ее голове.