Текст книги "Меченый (СИ)"

Автор книги: Ольга Токарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

                                                                                                              МЕЧЕНЫЙ

Лес утопал в снегу. Тусклое зимнее солнце терялось в верхушках громадных елей. Его лучи пробивались сквозь серые тучи и облепленные тяжелые ветви, с трудом достигая земли. Метровое белое покрывало вспыхивало снопами разноцветных искр, и эти сверкающие колючки отскакивали от ледяной корки, вонзаясь прямо в ярко-желтые, невероятно красивые волчьи глаза. Зверь не спеша шел по лесной тропе, под лапами хрустел снег, и звали его  Меченый.

Тело хищника было крупным и сильным, широкую грудь украшало белое пятно в форме чайки, крепкую шею венчала идеально вылепленная голова. Он неторопливо переставлял лапы, оставляя позади себя четкие удлиненные следы. От движений тела шевелилась шкура, и на боку показывалась полоска голой кожи – шрам двухлетней давности от клыка дикого кабана. После той схватки он стал «Меченым».

На густой серой шерсти оседал морозный иней. Взгляд был спокойным и внимательным, даже чуточку расслабленным. Пару часов назад стая загнала оленя, и на морде волка сохранилась запекшаяся бурая кровь добычи. Он был сыт и доволен жизнью. Удачно проведя охоту, Меченый мог позволить себе сейчас немного расслабиться и прогуляться по своим владениям в свое удовольствие. Погода была неплохая, настроение умиротворенное, мысли благоприятные, проблем никаких.

Принюхиваясь, он по привычке проверял воздух, ловя малейшие изменения запахов. Уши чутко реагировали на все, даже еле различимые звуки и шорохи, безошибочно разделяя их на опасные и не опасные.

Вдруг он метнулся в сторону, нырнув головой в сугроб и утонув там по самую грудь. Быстро перебирая лапами, он рыл снег, громко фыркая от забивающихся в ноздри снежинок. Наконец, сделав резкое движение головой и клацнув зубами, Меченый высоко задрал морду, держа в пасти серый мохнатый комочек с тонким хвостом. Подкинув мышь в воздух, он со щенячьим восторгом подпрыгнул и поймал ее на лету. Проделав этот трюк еще несколько раз, он уронил ее на землю, подпихнул неподвижное тельце своим черным блестящим носом, в последний раз потрогал лапой и, убедившись, что зверек уже не дышит, разочарованно вздохнул, сожалея, что игра так быстро закончилась.

У него не было сейчас никаких важных дел. Но шел он по пути, имея перед собой вполне реальную цель – осязаемую, обоняемую и даже  обозреваемую с некоторого расстояния. Этой целью был домик егеря на краю ореховой рощи, за большой поляной. Если бы не обстоятельства последнего времени, Меченый никогда не решился бы на подобную авантюру, поскольку всегда среди своих слыл осторожным и очень неглупым волком. Человек был опасен и жесток, имел в руках «огненную смерть» и «стальные клыки», которые звались «ружье» и «капкан». Пока того и другого ему посчастливилось избежать, а искушать судьбу было бы по крайней мере не разумно. Но вот теперь именно это Меченый и делал.

Егерь не держал хозяйства. У него не было даже мало-мальской сараюшки, в которой кудахтали бы куры, копошились кролики или мычала корова. И между ними, к счастью, не было кровной вражды, вынуждающей противников охотиться друг за другом, пока в живых не останется только один.

Но у него было то, ради чего вот уже много дней подряд осторожно и крадучись Меченый пробирался сквозь заснеженные кущи через весь лес. А затем, выбрав наилучшее для обзора место, ложился прямо на снег и молча, затаив дыхание и не мигая, смотрел своими янтарными глазами. Лишь только кончик мокрого носа блестел среди белого одеяния леса, выдавая присутствие  на человеческой зимовке непрошеного гостя…

В тот памятный день, так же, как и сейчас, он спокойно брел по лесу, углубившись в свои раздумья. Вдруг откуда-то издалека раздался лай. Сначала Меченый подумал, что ослышался. Но лай донесся снова, и он, насторожив уши, посмотрел туда, откуда раздались звуки. Испокон веков для волка лай был признаком опасности. Меченый оскалился и глухо заворчал. Шерсть у него на спине от загривка до хвоста вздыбилась колючим гребнем. Первым и вполне благоразумным его желанием было быстро убраться восвояси. Но волк стоял, не двигаясь с места, и не понимая, что его останавливает. Он вертел головой по сторонам, пытаясь обнаружить причину в окружающих его деревьях, нависшем над самыми макушками небе, уловить ее в звуках каркающих ворон и хрусте снега под собственными лапами. И вдруг, в очередной раз потянув носом воздух, он  понял, что нашел причину. Его остановил запах. Собаки так не пахли! Вернее, те псы, которые периодически появлялись у егеря, пахли совсем по-другому. От них исходил резкий запах мокрой псины, замешанный на опасности, злобе, страхе, запах извечного противника и врага.

Меченый шевелил ноздрями и, чуть прикрыв глаза, втягивал в себя воздух, с удивлением обнаруживая, что не чувствует в этом запахе опасности. С той стороны тянуло теплой шерстью, чем-то мягким и терпко-сладким. Так могла пахнуть только особь женского пола. Меченый потряс головой, стараясь избавиться от наваждения: собака в любом обличии – враг! Но почему он не испытывает больше страха, который дрожью пронизал все его тело несколько минут назад. Почему? Он передвигал лапами, не замечая, что идет и становится все ближе и ближе к источнику новых звуков и запахов.

Преодолев немалое расстояние, он, наконец, услыхал уже совсем рядом знакомый звонкий лай. Меченый  остановился, просунул голову сквозь заросли кустарника, и его взору представилась сказочная картина, которая потом долго преследовала его в беспокойных снах.

На краю ореховой рощи, за плетеной изгородью, утопал в снегу домик егеря. А посреди хозяйского двора стояла большая белая собака потрясающей красоты!

Ее пушистая шерсть, запорошенная инеем, переливалась в лучах солнца. Лохматый хвост был спокойно опущен и на конце слегка закручивался кольцом. Уши были маленькие и острые. А глаза…! Скрытый ветками, Меченый смотрел прямо в эти бездонные глаза и не мог оторваться. Они были черными и сверкающими, как огромные ягоды смородины после дождя.

Высунув свой ярко-розовый язык, она смотрела прямо на него, точнее, в его сторону, отдыхая после быстрого бега. Грудь высоко вздымалась; морду собаки, словно туман, окутывало облако теплого дыхания.

Белая, а именно так он стал называть ее с той минуты, явилась самым прекрасным существом, которое Меченый когда либо встречал в своей жизни. И он не знал, как, впрочем, не знала и сама Белая, что ее дед по материнской линии был самым, что ни на есть, настоящим волком. Вероятно поэтому сердце Меченного заколотилось с бешеной силой, лишь только он почуял ее запах и увидел так близко. Голос крови и родства, пускай дальнего, дал о себе знать.

Меченый стоял с подветренной стороны на приличном расстоянии, поэтому Белая не учуяла незваного пришельца. К тому же, созерцание прекрасной незнакомки лишь в его воспоминаниях сохранилось как замедленное кино и тянулось почти вечность. В реальном же времени оно заняло несколько минут, по истечении которых на крыльце показался хозяин и, окликнув собаку, поставил миску с едой.

Инстинкт самосохранения, несмотря на предшествующее необычное поведение, сработал безукоризненно. С человеком, в отличие от собаки по прозвищу Белая, у волка ассоциация была однозначная – опасный враг, от которого нужно держаться как можно дальше. Поэтому ни секунды не раздумывая, Меченый, тихо попятившись, развернулся и через мгновение исчез среди сугробов и деревьев.

С тех пор он стал часто наведываться в эту сторону леса. Его тянуло сюда  с неодолимой силой. Ему снились глаза, мерещился голос, чудился запах Белой. Стараясь избавиться от этих миражей, несмотря на лютые морозы и непроходимый снег, на постоянное присутствие человека и находясь на безумно близком расстоянии от логова врага, он снова и снова приходил сюда, чтобы все сильнее и сильнее ощутить зависимость от этих черных глаз и притягательность запаха самки.

Неизвестно, как долго длились бы эти тайные наблюдения, если бы однажды не изменился ветер.

Меченый, как обычно, лежал неподалеку, созерцая, как его прекрасная избранница неторопливо гуляет по двору, изредка останавливаясь и кусая снег.  Вдруг, ни с того, ни с сего, она остановилась и принюхалась. Изменивший направление ветер донес до ее носа ясно различимый чужой запах, с которым Белая еще не была знакома по причине молодости  и неопытности. Но природа подсказывала, что это не запах друга. Даже больше – что его надо опасаться, от него нужно охранять территорию и хозяина, его нужно прогнать.

Ощерив клыки, она зарычала и, припадая на передние лапы, зашлась в громком лае, безошибочно определив направление, откуда нужно ждать врага. Поддавшись мгновенной ответной реакции, Меченый рванулся в сторону леса. Отбежав на безопасное расстояние, он прислушался к стихающим звукам собачьего лая, ожидая услышать прибавившиеся к ним крики егеря и щелканье затвора. К его удивлению, ни сразу, ни спустя пять минут после, он не услышал ни человеческого голоса, ни пугающих выстрелов. И тогда он подумал…Вернее, он понял совершенно точно, что дома никого нет! А есть только собака по прозвищу Белая! И другого такого случая познакомиться может больше не представиться. Поэтому было бы глупо не воспользоваться прекрасной ситуацией, потому что собаки, именно этой собаки, он не боялся ни капельки.

 Но как показать ей то, что он не враг, а друг? Как сделать так, чтобы она ему  поверила? Меченый стоял, мучаясь от собственной нерешительности и, наконец, осмелившись, шагнул сквозь густые заросли. Успокоившаяся было к тому времени собака, увидев перед собой волка, снова залилась лаем, призывая на помощь хозяина.

Вложив в свой взгляд все самые нежные чувства, на какие только было способно его сердце, слегка покачивая опущенным хвостом и прижав к голове уши, Меченый стоял у сосны, искоса поглядывая на уже охрипшую Белую, и терпеливо ждал, когда она устанет и замолчит. Весь его вид выражал искреннее миролюбие, чистоту намерений и доброжелательность. А янтарные глаза говорили: «Я пришел с миром!». В тот момент он выглядел доброй домашней собакой, а не матерым волком.

Убедившись, что помощи ждать неоткуда – хозяин не появлялся, а поведение пришельца вроде бы не вызывает опасности, Белая прекратила лаять, но на всякий случай еще рыча и принимая угрожающую позу уставилась на Меченного. Ее пристальный взгляд выражал агрессивность и вынуждал противника опустить взгляд, что означало бы по закону хищников подчинение, признание поражения и главенства.

Меченый был не только умным, он был еще и хитрым волком. И ему нужно было добиться своей цели любой ценой. Так какая разница, какие средства он для этого использует? Если ОНА хочет, чтобы ОН ей подчинился, и это на данный момент единственный способ ЕЁ завоевать, пускай себе думает, что он испугался и принял ее лидерство. А со временем все встанет на свои места!

Опустив голову и отведя взгляд, он шагнул к ней, искоса поглядывая и коротко поскуливая. Белая развернулась боком и настороженно посмотрела. Но в ее взгляде уже не было злобы и страха, а появились мягкость, любопытство, и мелькнул огонек лукавства, мгновенно вспыхивающий в глазах каждой особи женского пола,  чувствующей интерес к своей персоне.

Повизгивая от нетерпения, Меченый крутился вокруг Белой, то и дело трогая ее лапой, тыкая носом в шею, и, слегка покусывая, хватал зубами загривок. Наконец, его настроение передалось и ей. Полностью убедившись, что с этой стороны опасности ждать не нужно, Белая вильнула хвостом, потянулась носом к его морде и кокетливо взвизгнула, что означало «ДА!».

Его блестящие глаза с огромными черными зрачками завораживали и звали за собой. Запах самца волновал молодое тело незнакомыми чувствами. Он ей тоже нравился.

Окрыленный победой, Меченый отбежал на несколько шагов, оглянулся в сторону леса и призывно поглядел на Белую, как бы говоря: «Ну, же, пойдем, решайся!». Ему вдруг так сильно захотелось показать ей свой мир, в котором он родился и жил, подарить ей этот пьянящий воздух, переполненный ароматами еловой смолы и хвои, пушистые сугробы, в которых можно утонуть по самую грудь, блестящие, алые, словно кровь, гроздья рябины под белыми шапками снега, стук дятла по звенящему от мороза стволу, крики сине-черных ворон, шорох зверьков в зимних норках. Его охватила буря чувств, с которой он едва справлялся. Ему казалось, что у него за спиной растут крылья, и он вот-вот взлетит. В тот миг он хотел подарить ей все, что имел и чем владел, что было дорого его сердцу. Он готов был подарить ей даже свою жизнь. Без остатка, до капельки, до последнего вздоха. Вся природа вокруг играла ГИМН  ЛЮБВИ, который оглушил и захватил с неистовой силой волка по прозвищу Меченый и собаку по кличке Белая.

С того дня каждую ночь Меченый прибегал к домику егеря и уводил с собой Белую, ставшую его любимой и единственной подругой. Они неслись вглубь освещенного луной леса, где дарили друг другу любовь и нежность. Они были счастливы тем, что живут на свете. То были их безумные ночи.

                                       * * *

А сейчас был полдень, они расстались всего несколько часов назад, и Меченый брел по тропе, которую проложила ему судьба. Через несколько минут он поднял голову, оторвавшись от приятных воспоминаний, огляделся вокруг и обнаружил, что стоит у знакомой изгороди домика лесника, где жила его подруга. Только двор был уже не тот! И запах был не тот! И звуки были не те! Беспокойство и паника, навеянные страхом, злобой и опасностью, пропитавшими все пространство вокруг, тут же охватили Меченного. Потому что в центре всего этого появился ЧУЖОЙ!

Рыжая лохматая шерсть волнами спадала с боков, широкую грудь крепко держали сильные лапы, морда была черной, а уши, как и хвост, были коротко обрезаны, чтобы не мешали в драке. Медленным шагом громадный рыжий пес направлялся через двор к тому месту, где, испуганно прижалась к конуре Белая. Ее растерянный взгляд метался по сторонам, ища помощи. Она жалобно повизгивала, топчась на месте и приседая на задние лапы. В одно мгновение ярость вскипела в груди Меченного. Это была ЕГО самка! И ничья больше!

Оттолкнувшись от земли, он легко перемахнул через забор и очутился прямо перед мордой пса. Минуту, длившуюся  для обоих  целую вечность, они глядели в глаза друг другу, пытаясь заставить соперника опустить взгляд. Лютая ненависть мощным потоком лилась из желтых глаз одного и черных глаз другого, глухое рычание растекалось среди тишины двора, заполняя собой все закоулки. Пригнув головы, и расставив лапы, Чужой и Меченый приготовились к бою не на жизнь, а на смерть, и оба знали, что победителем выйдет только один, потому что в живых останется тоже только один. И этот последний будет хозяином леса и обладателем Белой.

В следующий миг они сцепились в мертвой схватке. Громадный ком из двух тел, когтей, зубов и лап метался по двору, оставляя на снегу куски  вырванной шерсти, клочья пены, брызгающей из пастей сражающихся врагов, и алые пятна крови, льющейся из рваных ран, нанесенных острыми, словно ножи, клыками. Обезумев от ужаса происходящего, Белая носилась по двору, не зная, что делать.

Чужой и Меченый были равны по силам и опыту в боях. То один, то другой поочередно одерживали превосходство, но с каждой минутой силы таяли, и они расходились в разные стороны, чтобы перевести дух, восстановить дыхание и снова броситься в бой. У Меченного на животе зияла громадная рана, из которой хлестала кровь, а Чужой припадал на переднюю левую лапу, в которой была перекушена кость. Собравшись из последних сил, противники рванулись друг к другу, вцепившись когтями и зубами. Меченый почувствовал, как острая боль обожгла его живот, распоротый когтями противника. Вспышка ярости с новой силой ослепила его разгоряченный мозг и он, извернувшись, железной хваткой сомкнул свои челюсти на шее врага. Позвонки хрустнули, и в следующий миг тело Чужого обмякло, освобождая Меченного из смертельных объятий.

Почти ничего не соображая от боли и усталости, Меченый выполз из-под мертвого тела и подошел к Белой. Визжа, она кинулась к нему и принялась обнюхивать раны и слизывать льющуюся кровь. Шатаясь  на ослабевших ногах, Меченый медленно поднял голову, закрыл глаза, и из его горла вырвался громкий вой, раскатившийся по всему лесу, провозгласивший торжество славной победы.

Вдруг, слева у изгороди, раздался хруст, и среди веток кустарника появилась фигура егеря, прижимающая к плечу ружье. С такого близкого расстояния промахнуться было просто невозможно. Пролетев несколько метров, пуля попала в грудь Меченного, швырнув его на спину. Собрав последние силы, он поднялся на лапы и кинулся в сторону леса. Подгоняемый выстрелами, он пробирался сквозь кущи, не думая ни о чем, кроме одной опасности за спиной.  И когда безумная боль ослепила мозг, сомкнув клещами капкана его лапу, было уже слишком поздно. Тяжело дыша, Меченый лежал на снегу, а в лицо его смотрели два черных металлических глаза, от которых пахло порохом и смертью.

Белая стояла одна посреди двора, когда услышала последний выстрел из глубины леса, а через некоторое время из-за куста орешины появился хозяин. Наперевес он нес ружье и еще что-то мокрое, тяжелое и лохматое, которое бросил тут же, себе под ноги, едва притворив калитку. Белая подождала, пока егерь скроется в доме, и осторожно приблизилась. На земле прямо перед ней лежал Меченый. Она понюхала его и тронула носом, не понимая, почему он не поднимается. Повизгивая, Белая обошла вокруг неподвижного тела, толкнув его лапой в бок и ткнувшись носом в шею. Она растерянно глядела на не дышащее тело, смутно догадываясь, что Меченый никогда уже не встанет. Припадая на передние лапы, она закружилась на месте, сраженная этой страшной мыслью. Упав рядом с ним, Белая стала лизать его холодные губы, с тоской заглядывая в закрытые глаза любимого. Она терлась мордой о его окровавленное тело, пытаясь носом приподнять неподвижные лапы и грудь, каталась по мокрому, грязному от крови снегу, скуля и визжа от безысходности, горя и тоски. Наконец, выбившись из сил, она растянулась рядом, положив голову на грудь Меченного и закрыв глаза, из которых струились слезы, образуя мокрые дорожки на белой морде.

Э П И Л О Г

   Егерь сидел на крыльце и жмурился от яркого весеннего солнца. Природа расцветала обилием красок, ароматов и звуков. Зелень листвы слепила глаза, запахи трав и цветов кружили голову, щебет разноголосых птиц оглушал и приводил в восторг все живое в округе. Вспомнив о каком-то своем деле, человек поднялся и направился через двор к небольшой хозяйственной постройке. Вдруг, едва не сбив с ног, мимо него вихрем пронесся маленький ураган. Ловким движением рук человек поймал этот пестрый клубок, который разделил пополам, держа за загривки двух забавных щенят – одного белого, а другого серого. Последний яростно крутил головой, смешно скалил острые, как иголочки, зубки и пытался цапнуть человека за руку.

– А ну, не балуйте, проказники, – проговорил егерь, пытаясь придать голосу строгость и опуская на траву щенят. Снова почувствовав свободу, малыши кинулись со всех ног и уже через секунду очутились в объятиях мамаши – большой белой собаки, лежащей неподалеку в тени плетеной изгороди. Белый щенок, уткнувшись носом в мягкий бок, тут же нашел сосок и принялся толочь лапками, громко чмокая и фыркая от попадающего в нос  молока. А Серый улегся у материнской морды и мгновенно засопел, зажмурившись от удовольствия. Белая с нежностью лизнула его носик, затем глазки, ушки и лохматую грудку с белым пятнышком в форме летящей чайки, подумав о чем-то своем, и ее глаза затуманились легкой грустью.

Декабрь 2002