Текст книги "Полёт на Тлындыр (бонус к Дороге за гранью) (СИ)"

Автор книги: Ольга Талан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Полёт на Тлындыр
Ольга Талан, серия Земли богов.

Межпланетный новый год в хайме не справляли. Суани больше уважали свой праздник большого солнца и считали началом года его. Даккарцы традиционно отсчитывали год от весеннего половодья, что по всем астрономическим вычислениям всего на неделю опережало это самое «большое солнце». А межпланетный день, когда год прибавлял единицу, был просто днём, когда год прибавлял единицу. Поэтому, когда во всех портах космоса разномастное сообщество наряжало деревья и пьянствовало, в порту Белых скал был обычный день.

В этот самый обычный день мы летели в порт Тлындыр. Обычный день, обычная деловая поездка.

Когда я поднялся на корабль, Эком уже валялся на кровати, прямо в одежде,  раскинувшись звездой.

– Мне воспринимать это как приглашение?

Он скосил на меня один глаз:

– Куклы за штурвалом проинформированы. Порт Тлындыр оповещён о нашем завтрашнем прибытии. Все документы на столе. Не понравится договор, там есть ещё два в папке. Будешь трахать – не буди, я трое суток не могу выспаться.

Я заглянул в рубку. Куклы действительно активно переговаривались с диспетчером и готовили корабль на вектор взлёта. На столе лежала папка с бумагами, но разбираться в них сейчас не было никакого желания. Мне хотелось если не праздника, то хотя бы милой болтовни. Я повалился на кровать рядом с Экомом.

– И кто такой злой не давал тебе выспаться аж трое суток?

Эком перевернулся на спину:

– Два дня назад это был ты, которому ни жить, ни быть вдруг понадобились к утру планы производства.

– Ну, они давно были нужны.

– Но ты соизволил об этом сказать только накануне, ночью. Назвать это время вечером язык не поворачивается.

– Да ладно! Время было ещё детское. Нет?

Эком скосил на меня глаза, видимо, пытаясь просверлить ими во мне дырку:

– Ну, ладно. Я такой злыдень и не дал тебе поспать. Признаю свою вину. А кто был злыднем в остальные ночи?

– Позавчера у моей Гейль орала дочка, и я забрал её пацана спать к себе. У этой мелочи явно моторчик в заднице, он вертелся и прыгал почти до утра.

Я наигранно вздохнул:

– Да уж! Злыдень!

Эком фыркнул, никак не отреагировав на эту шутку.

– А вчера вернулась Палма. Я ей предлагал, так же как тебе, воспользоваться моим телом, не нарушая процесс сна, но договориться не удалось, пришлось до рассвета трахаться.

Я сел на кровати:

– Морок действительно передаёт ей ордена генерал-капитана Ар?

– Насколько понимаю, да. Против только Очарование. Все остальные, имеющие право голоса, поддержали.

– Почему они не выбрали кого-то постарше? Ту же Очарование или Зов?

– Ну, на самом деле, я считаю, это самый правильный выбор.

– Почему? Предполагаешь, что тебе будет проще проталкивать свои идеи такому главе подразделений Ар.

Эком закинул руки за голову:

– Не в этом дело. Что Палма, что Морок вполне разумны и восприимчивы к здравым идеям.  А мои идеи всегда здравые! Дело в другом. Морок тренер. Она не зря рвётся столько лет заниматься только школой Ар. Это её профиль. Очарование великолепный мастер программирования, Зов знаток трав и стратег, но только Палма из них воин. Всё старшее поколение Пустыни научилось убивать против своей природы, для них до сих пор любая операция это молитва по павшему врагу. Палма, как и Ретка, уже другие. Они идут в бой, потому что могут победить, а не потому, что этого боя нельзя избежать. Уверен, с Палмой во главе подразделения Ар, мы наконец получим действующую армию, вооружённую этой магией. И вообще, – он сцапал с моей половины кровати ещё одну подушку и подложил её под шею, – если уж рассуждать о безумных назначениях, то я бы начал с твоего сына, получившего ордена командора подразделения Ар.

– Ну, в первую очередь, он сын Морок. И её ученик. Его уровень вполне достаточный для этого поста.

– Он даккарец! Как даккарец может оказаться самой подходящей кандидатурой на ордена одного из восьми командоров Ар?

– А кого было ставить? Мейдалин уехала.

– Вот, мы подходим к сути проблемы.  Почему мы подготовили бойца, а она, получив звание мастера, свалила в Клинки. Зачем ты её отпустил?

– Как будто я мог её удержать? Она неолетанка! Они не привязываются к роду. Вырастают и уходят. У них природа такая!

– Кто-то шесть лет назад хвастался перед стариками, что вырастит армию?! Где твоя армия, если её сильнейшие воины сваливают?!

Я пожал плечами:

– Насчёт Данко ты всё равно не прав. Девятнадцатилетний даккарец на голову разумней двадцатилетней неолетанки.

– Да я не говорю, что Данко совсем плох. Просто это деградация войск Ар! Они вырастают и уходят! Остаётся фикция.

– И как командир Данко раз в десять лучше. С него хоть спросить можно.

– О да. Командир он! Скажи мне, как он командует двумя десятками Суани возраста до тридцати лет. Тем, что трахается с ними со всеми?

– Ну, секс тут не мешает… Тем более это его образ жизни, а не для управления подразделением.

– Образ жизни? Называй вещи своими именами, командир. Твой сын – шлюха! Это даже младшей школе понятно.

– Это его выбор.

Эком некоторое время молчал. Спать он явно уже передумал, просто лежал и смотрел в потолок. Двигатели корабля ревели, завершая выход на вектор.

– Может, нам пара начать брать парней из других братств?

Я удивился. Мои мысли были направлены куда-то совсем в другое место и никак не хотели возвращаться на этот круг проблем братства:

– Зачем?

– Чтобы у нас не сбегали молодые мастера. Ну, вот скажи мне, начерта она рванула в Клинки? Ну, понятно же, что трахаться! Индман один её не потянул, а больше не с кем.

Я пожал плечами.

– Не думаю, что дело в свободных мужчинах. Они так устроены: вырастать и улетать. Просто надо как-то сделать, чтоб нагулявшись, они возвращались.

– Когда она нагуляется? К тридцати?

Ответа у меня не было. Да и не было никакого желания сейчас копаться в этом. Корабль уходил от порта Белых скал в открытый бесконечный космос. Где-то тут через несколько часов невидимые часы мира прибавят ему ещё один год.

Я забрал у Экома одну подушку и тоже улёгся. Какое-то время мы оба молчали.

– Вообще, сегодня межпланетный новый год. Я хотел отметить как-то.

Он отмахнулся:

– Завтра прилетим на Тлындыр, тебя там и напоят, и повеселят по этому поводу. А сегодня, извиняй, я затрахан по не могу.

Я изобразил наигранное удивление:

– Кто тебя затрахал?! Почему без меня?!

Эком рыкнул:

– То, что ты принял волевое решение не трахаться со мной в хайме, чисто твоё решение, твоя конспирация, я тут ни при чём. А затрахан я, уже сказал: Палмой, пацаном с моторчиком и твоим отчётом, – он помолчал: – Может, всё-таки начнём брать парней из других родов? Может, хоть часть останется?

Я разглядывал потолок каюты:

– Суани не согласятся. До конца восхождения у них паранойя на любой лишний язык и уши. Да и ты сам, видать, не очень представляешь, что тут будет лет через пять.

– Можешь меня просветить.

– Ещё пять-семь лет, и проблемы, типа пацана с моторчиком, покажутся тебе цветочками. Дочери начнут входить в возраст взросления Мевы.  Тринадцатилетние неолетанки это нечто с абсолютно отключенными мозгами. Нечто, вдруг переставшее слушаться фати, которой ещё вчера смотрело в рот, и теперь оно думает только о сексе и насилует всё, что движется.

– И как неолетанская культура полагает с этим справляться?

– Реального опыта не имею. Извини. У моей матери никогда не было больше одной дочери такого возраста. И обычно она смотрела за таким ребёнком сама или поручала старшим сёстрам. У нас так не получится. У нас их будет слишком много. А теория управления хаймом советует закупить рабов мужского пола (помоложе и не особо мускулистых, чтоб сдачи не дали) и вместе с взрослеющими дочерями изолировать их в «грейс поне». Рабы выживут не все. Хотя неолетанки даже в таком возрасте не агрессивны… просто настойчивы.

Эком кивнул, видимо, делая пометки в своей голове по всему сказанному:

– Мне не рассказывай про неагрессивных неолетанок. Мои пятилетние сейчас отстреливают Кнабисов.  Двадцатилетние ученицы Суани  визжат: «бедные птички», а этим мелким очень весело. По-моему, им достались порченные гены. Не мои… Палмины.

Я тоже кивнул. Разговор заходит в совсем непраздничные темы. Периодически я тоже боялся, что вырастет из этого смешения кровей и культур, что мы устроили в хайме. Маленьким неолетанкам полагалось быть ангелочками. Именно к таким эни я привык в обществе неолетанок. Ангелочек до дня рождения Мевы! Наши не были ангелочками.  Вернее, не так: среди наших были те, кто сразу рождались  бандитками. Семирняшки Денкама самой натуральной бандой шныряли по всем хайму. Обуздать их могла только их фати. Дочь Файны умилительно хлопала ресничками абсолютно чёрных глаз, но за отобранного медведя бросалась в бой берсеркером. Ну, а  малявки Экома отстреливали вместе со старшими мальчишками нереально расплодившихся в хайме  Кнабисов.  Что будет, когда к этому компоту ещё добавится взросление Мевы?!

Эком потянул футболку через голову, метко отбрасывая её на кресло. Туда же улетели брюки. На плече темнел генеральский орден. Мне давно казалось, что стирание орденов бред. Что на самом деле эти ордена въедаются мужчинам куда-то на подкорку мозга, пускают корни. Что снимали с Экома ордена, что не снимали, он остался генералом где-то глубоко внутри. И полтора года назад этот орден вернулся к нему. По-другому не могло быть.

– Обними меня.

– Чего?

Он рыкнул:

– Чего-чего, обнимай, пока предлагают!

Я выпал из своих размышлений, удивлённо покосившись на соседа по кровати. Мы не были друзьями. Дружба подразумевает равенство. Мы были именно любовниками. Он всегда был умнее меня, жестче, упорней, собранней.  Он был хорошим мужем Палме и завидным отцом её детям. Немногие из наших даккарцев посвящали столько времени сыновьям и уж тем более дочерям. Именно Эком замещал старика Гардмана в школе, когда того подводило здоровье и требовалось дать пацанам нагоняй. Именно перед Экомом вываливал бумаги и факты Адениан, когда на него сваливались загадки в отсутствие Анжея. С ним не дружили, не пили по вечерам пиво, не звали драться на клинках, но к нему приходили за советом, когда совет был действительно важен.  А я был его болезнью. Неразумной и необъяснимой привязанностью.  Он никогда не предлагал мне секс, но обижался и даже злился, если я не пользовался его невысказанным согласием. Он давно забил на условности. И это действительно было чисто моей идеей, ограничить близость между нами рамками этого корабля, во время деловых поездок вдвоём. Ему было важно чувствовать меня рядом, при всей насыщенности своей жизни он больше всего скучал по мне, когда я устраивал недельные тренировки с Морок в горах…

Я встал. Аккуратно сложил одежду и, переключив свет в ночной режим, забрался под одеяло, обнимая его со спины. Он повертелся, устраиваясь поудобнее в моих руках:

– Кофе мне без сахара, не забудь.

– Чего?

– Утром, когда будешь готовить кофе, мне без сахара.

Вот чему он точно научился от меня,  так это шутить. Тонко, иногда даже жестоко и всегда неожиданно.

– А почему это кофе с утра я варю?

– Ну, командир, во-первых, мы прилетим в два, даже ты к этому времени проснёшься. Во-вторых, я заслужил возможность отоспаться. А в-третьих, командир, ну как я могу встать раньше тебя, если ты меня держишь аж двумя руками?! – он ехидно покосился в мою сторону.

Я рассмеялся. Подмял его под себя, обнимая сильнее и целуя куда-то в ухо. Он фыркнул:

– Завтра, командир. У тебя будет полно времени утром.

В темноте не видно, но от поцелуев он краснеет. Убивает, не меняя выражения лица, выходит из горящего корабля, не ускорив пульса, а от поцелуев, особенно в губы, краснеет.

В комнате стало тихо. Дыхание Экома, казалось, почти перешло в дыхание спящего. Я сам почти засыпал. Мысли лениво гуляли вокруг завтрашних переговоров и того, что не плохо бы пройтись по новогодним лавкам, накупить подарков женщинам. Ну и ладно, что мы не справляем этот праздник, подаркам всё равно все рады будут.

Эком резко вдруг повернулся ко мне:

– Слушай, а может нам тупо денег им добавить?

– Кому?

– Молодым мастерам, Суани! Ну, сам подумай, Мэйдалин не из тех, кто возьмёт деньги у любовника, а жить неизвестно на что, как перекати поле, она тоже не сможет. На какие шиши она там трахаться собирается? Я могу посчитать, во сколько нам обходится отсутствие на операции мастера её класса. Снайпер шестого уровня способностей и третьего уровня мастерства! Да её периодически даже армия наёмников  заменить не может! Давай выставим ей соответствующую оплату! Сравнимую с половиной армии! Пусть приезжает, когда нужна нам. Поработала несколько недель и вали себе обратно в Клинки гулять с круглой суммой в кармане! Что думаешь?

Думаю, что я уже почти спал.

– Ну… может и сработать. Надо подумать на свежую голову. Как минимум, из плюсов вижу, что при таком раскладе она не станет работать на Владык. У них нет таких денег.

– Кстати, да! Иначе до того как эти, выращенные нами мастера, нагуляются, их ещё или перетянут, или угробят ваши Великие ами. Знаешь, я с утра дёрну данные с последних операций и дам тебе цифры. Мы можем выставить ей реально очень большую плату и только выиграем…

Я почти не слушал. Я ведь знаю, он всё равно без труда повторит мне всё это утром. А сейчас я уже совсем спал. Космос кружился вокруг своей бесконечностью, корабль упрямым курсом шёл к порту Тлындыр, месту, похожему на все остальные порты этого сектора сразу, месту, которое я не вспомню  через месяц… а мировые часы несколько мгновений назад прибавили ещё один год.

Конец.