Текст книги "Вольная птица (СИ)"

Автор книги: Ольга Талан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

4

 Ретка:

   Итак, что мы имеем? Есть одна совсем юная ами, про которую никто не знает, что она ами, которой нужно как-то заставить одного молодого и очень умного генерала бросить свою войну и поехать с ней, не зная куда. Бред!

   Я сижу на берегу местного озера, опустив ноги в воду. По воде носятся страшные многолапые жучки. Над водой кружатся, периодически пожирая этих жучков, горластые птички. А в кустах, прижавшись к земле грязным мохнатым пузом, толстая кошка охотится на этих птиц. Даже здесь я самое миролюбивое и безобидное существо! Как я могу вообще придумать то, что сможет напугать даккарца!?

   Когда я вернулась сегодня утром после разговора с Очарованием, Адениана уже не было. А мальчики из охраны сказали, что он отбыл в Клинки. Надолго ли? Появится ли вообще сегодня?

   Устало поднявшись с земли, я побрела обратно на базу. Моя попытка подумать в тишине принесла абсолютно нулевой результат, остался шанс вернуться и найти того, кто умеет думать результативнее. Почему-то первым мне в голову пришёл секретарь Адениана, паук – Раверстон. Он ведь умный! Вот пусть и подумает за меня!

   Паука я нашла, как и ожидала, в кабинете за бумагами:

   – Привет!

   – Ретка? Что тебе? Командира нет!

   Действовать издалека было опасно. У меня довольно широкий угол охвата, да и с расстоянием точно на такой маленькой площади не угадаю, чуть промахнусь – и могу зацепить кого-нибудь за стенами метров на 20. Я состроила жалостливую рожицу:

   – Адениан так быстро убежал... А у меня совсем не осталось денег...

   По-моему, нормальный предлог явиться к генералу-пауку. Любая нормальная "кошка" всегда стреляет у своих любовников деньги.

   Раверстон поднял на меня удивлённый взгляд:

   – А Адениан мне говорил, что ты не берёшь денег?

   Блин, болтушка Адо! А Паук чересчур умный! Я с виноватым видом придвигалась к Раверстону.

   – Ну, обычно, да. Но сегодня у меня совсем ничего не осталось...

   – И ты решила попросить у меня?

   Ну да, легенда шита белыми нитками и наспех залеплена салатовым скотчем! До стола осталось метров 5. Ну, если там никто к стенам прижиматься не будет, никого не задену!

   Ухмылка на лице паука погасла и он спокойно опустился на стул. Это Ар крепко опутал его сознание. Я в два прыжка уселась на край его стола:

   – Тааак! Короче у меня такая проблема: мне нужно заставить Адениана добровольно бросить эту свою армию и поехать со мной в хайм. Уговорить у меня не вышло, остаётся заставить. Придумай как.

   Мужчина задумался. Ар заставлял его хитрые мозги трудиться на меня:

   – Проще тихо выкрасть!

   – Выкрасть нельзя! У него много незаконченных дел, он должен точно знать, что уезжает, чтобы закончить их все.

   Паук почесал затылок. Потом встал, порылся в своих бесконечных шкафах и сейфах и выложил на стол тонкую аккуратненькую папку:

   – Адениан фанатик этой войны. Единственное, чем ему можно угрожать, это жизнями его людей. В этом он как мальчишка, и не понимает, что для братства его жизнь стоит дороже тысячи солдат. Если опубликовать содержимое этой папки, начнётся серьёзная резня. Погибнет много солдат. Пригрози мальчишке, что сделаешь это, и он отдаст тебе себя в том виде в каком потребуешь.

   Резня? Тысячи солдат? Ой блин! А что ты, милая, ожидала от даккарца?! Ну хотя... я ведь только погрожу. Я ведь по-настоящему ничего публиковать не буду!

   – Он меня на кусочки порвёт!

   – Если будешь действовать напрямую, то конечно. Сделай так: сними копии с этих бумаг...

   Венки:

   Я бесцельно брёл по улице. Неужели всё вот так легко перевернётся с ног на голову? Меня просто отдадут какой-то молодой и перспективной? Юбля! На то, что рассказала Агатея, мать поведётся, даже не спрашивая меня. А я уже привык быть свободным. Мамина опека не в счёт! ...Я не хочу быть запертым в чьём-то хараме! Хотя, конечно, участвовать в танцах неолетанской политики, а не просто слушать чужие разговоры...

   Разгадать бы, кто она, тогда можно было бы разобраться во всём. Она точно не Великая. Общаясь с Элни, я выучил всех Великих до последней чёрточки характера, и у них у всех есть старшие мужья. И не глава одной из школ. Об этих известно меньше, но они все немолоды, а значит, имеют кучи дочерей. Она молодой известный мастер, решившаяся, наконец, завести семью? Таких кандидаток много. Многие мастера лет до 70 не заводят семью. Вестница, например: очень сильный мастер, известна как в Меве, так и в Цуе, молодая – 70 лет, и она, кстати, явно любительница даккарцев. К тому же она могла бы легко оплатить гонорары Агатеи. Только вот Вестница – это первый круг власти, а никак не великий. А ещё зачем заказывать сразу троих мужчин?

   Троих? Ёк, я плохо учил историю Арнелет, но что-то мне подсказывает, что эта цифра встречалась там... Ата! Дистанционники иногда придерживаются традиций южан, и семью организуют на определённый срок. Эта традиция называется ата! Временные рамки, чётко от сих до сих! Вот в этом случае имеет смысл заказывать сразу трёх мужчин!

   Итак, сильный мастер дистанционник, молодая и имеющая влияние в высших кругах. Тупик! Я из дистанционников знаю только нескольких маминых Хинти. Все три школы настолько секретны, что даже мама не знает большинство из них в лицо. А Суани вообще никто не знает.

   Кроме того, дистанционники свои семьи увозят в хаймы на окраину вселенной. Я туда не хочу! Там не то, что политики, там вообще жизни нет!

   От своих мыслей я очнулся уже у входа в штаб отца. Секретарь кивнул мне проходить. Отец был один. Он с хмурым видом глядел на карту, разложенную на столе.

   – Генерал-командор, разрешите войти

   – Веникем? Заходи.

   Я некоторое время помолчал, ожидая, когда отец наконец оторвётся от карты, но он, видать, был слишком поглощён своими мыслями.

   – Какие-то проблемы, отец?

   Он наконец поднял на меня глаза:

   – Если бы тебе понадобилось взять Клинки, как бы ты это сделал? Меня устроит любая самая фантастическая идея.

   – Клинки? Ну... Под суматоху турнира, привёз бы пару раскладных порталов. Я видел такие у мамы на выставке. Или переодел бы солдат в кого-нибудь, кого в Клинки и так пускают, и так ввёл ударную группу. А в основных борделях вечером подавал бы выпивку с медленным ядом, тем самым выведя из строя основные войска дядьки Архо. А кому понадобилось нападать на Клинки?

   Отец устало рассмеялся:

   – И чего ты у меня делаешь с такой фантазией на мелкой базе?!

   Я пожал плечами:

   – Ты меня туда сослал.

   Отец отсмеялся:

   – Ладно, фантазёр, ты ведь зачем-то пришёл?

   – Да так. Знаешь, мне кажется, мама домогается Адениана.

   Роджер нахмурился:

   – Это тебя Раверстон подослал? Юбля, заколебали жаловаться на неё! Не съест она твоего Адениана! Да и сам он ни на что не жалуется! Это то, зачем ты пришёл?

   Не прокатило! Мамины похождения и так для отца больная тема, а тут он, видать, в курсе.

   – Нет. Это так, вспомнилось. Я пришёл доложить, что сегодня по маминой просьбе встречался с ами Агатеей. И кажется, у неё есть серьёзное желание меня женить.

   – Юбля! Только этого не хватало! Не волнуйся, твоя мать давала мне слово не женить тебя без моего согласия. А получить моё согласие, поверь, непросто!

   Отец встал, обнял меня за плечи. Он был немного ниже меня, но очень крепкий и мускулистый.

   – Не скажу, что я в принципе против твоей женитьбы на неолетанке. Но это должна быть реально стоящая моего сына фигура.

   Блин, если эта ами действительно имеет вес в высших кругах, отец может и согласиться. Я попал – меня женят, вообще не спросив моего мнения!

   Адениан:

   Было ещё только около полудня, когда я вернулся к себе в штаб. Я на пару минут заглянул домой захватить куртку. В отличие от Клинков, у меня на планете стоит ранняя осень.

   Зато дела в штабе меня сразу отвлекли от всех дурацких мыслей. Один из крупных заказчиков почему-то взялся тянуть с перезаключением договора. Смысл? Что изменится через неделю? Или у меня паранойя, или этот торгаш что-то знает о готовящемся нападении на Клинки. Беда только, что такую крупную рыбу нельзя прижать к стенке и расспросить.

   Ближе к вечеру пришла Ретка, принесла мне обед. Мелочь, конечно, а приятно! У неё иногда бывает такое теплое настроение. Присела тихонечко рядом и ждёт, пока я поем. Ногти опять длинные розовые нарисовала и цветок в волосы приделала. Котёнок! Урчит себе тихо, и как будто теплее становится в комнате.

   – Адо, ты сегодня долго?

   Юбля, все мысли только о сексе!

   – Как закончу, так приду!

   Вернулся я поздно. Ретка была дома. Опять притащила кучу еды в дом. Уедет, снова всё испортится и вонять будет. Я, усталый, плюхнулся в кресло. Ретка была какая-то молчаливая и задумчивая:

   – Адо, я у тебя в мусорке цветок нашла и записку. – Она крутила в руках чертов Моренин цветок. – Это от кого?

   Юбля!

   – А какого-хрена ты роешься у меня в мусоре?

   Ретка нахмурилась:

   – Адо, просто скажи, от кого это, – если иногда мне казалось, что моя шлюшка становится источником тепла, то сейчас она казалась мне источником силы, эпицентром урагана, гигантом, готовящимся к удару. Иллюзия, конечно. Но очень яркая такая иллюзия!

   – Ты забываешься!

   Ретка вдруг поджала губки. Иллюзия силы мгновенно рассеялась.

   – Прости. – она подсела, прижавшись ко мне щекой. Такая тёплая, безобидная, ласковая. Я почувствовал себя просто полным идиотом. Что упёрся?! Можно и рассказать. Хоть ревновать почём зря не будет!

   Ретка:

   Через 20 минут объяснений Раверстона, что и как сделать, я поняла, что надо записывать, столько информации в моей голове просто не поместится. План, как и следовало ожидать, был очень умный и очень грубый. Все бумаги паук откопировал и подготовил мне сам и сам придумал спрятать оригиналы у себя же в папке куда полезет только через 2 месяца.

   Я сомневалась. Как грубо! Неужели нет другого выхода?!

   Уже вечером спросила на кухне обедал ли Адениан и, получив вполне ожидаемое: "Не заходил", занесла ему обед. Он был сильно занят. Мне даже не улыбнулся. Молча поел и вернул тарелки.

   Вернувшись в его квартиру я ходила по углам мучаясь сомнениями. Заставить поехать со мной? Сможет ли он потом простить мне это? Он так увлечён, так любит свою войну!

   Взгляд упал на ярко красный лоскут ткани в мусорке у порога. Я вытащила его. Шёлк. Как-то не свойственно для моего Адениана. И пахнет духами. Блин! С одним РРРРР я разворошила всю мусорку. Нашла засушенный цветок Райсы и записку без подписи "Получила твоё письмо. Приятно понимать, что ты думаешь обо мне. Мне тоже очень приятно тебя вспоминать. До встречи".

   Женщины такое даккарцам не пишут! Да и Райса неолетанское растение. Я плохо разбираюсь в травах. Может их сушёные применяют для чего-то. Но вообще их дарят любовникам, как знак желания и страсти. Какая-то стерва покушается на моего Адениана?! Порву!

   Мой генерал вернулся опять поздно и очень усталый. Обругал меня, что принесла домой еду, но всё, что на тарелку положила, съел.

   Я немного помялась. Как бы выяснить, что за стерва здесь завелась? Просто спросить?

   – Адо, я у тебя в мусорке цветок нашла и записку. Это от кого?

   Он как взорвался:

   – А какого-хрена ты роешься у меня в мусоре?

   Неужели так трудно просто ответить? Я сейчас злая, как мегера. В жизни такой злости за собой не замечала. Недаром говорят, что единственное, за что неолетанки реально способны драться в кровь, это мужчины:

   – Адо, просто скажи, от кого это...

   – Ты забываешься!

   Адениан был зол. Ещё мгновение, хлопнет дверью и сбежит. При том, что это его дом! Блин! Ретка, с каких пор ты рвёшься напролом как мужчина?!

   – Прости! – Я тихонечко присела рядом с ним и ласково так опутала Ар. Успокоила, разогнала грозу и просто вызвала желание рассказать. Он сильно и не сопротивился:

   – Ты же знаешь, что братство Острова богов защищено от своеволия всех неолетанок, кроме одной. Вот сегодня хранительнице Морене стукнуло в голову прислать мне эту записку с этим самым гербарием. Вряд ли она зайдёт дальше намёков, но нервы мне ещё потреплет.

   – Адо, ты спал с ней? Только не обижайся.

   Он усмехнулся:

   – Давно, когда мальчишкой совсем был.

   – И она с тех пор тебе записки пишет?

   – Нет. Тогда она успокоилась, а недавно столкнулась со мной на подписании одного контракта, и у неё снова шиза зашла.

   Стерва! В братстве, как в своём хараме, хозяйничает!

   – Адо, тебе ведь не нравятся все эти её ухаживания?

   – Меня даже она сама по себе бесит!

   Хрен ты, Морена, получишь моего генерала!

   – Знаешь, Адо... Ты ведь знаешь, что у неолетанок очень сильная интуиция? Мне почему-то кажется, что она больше не будет к тебе приставать.

   Я улыбнулась. Иначе я наведаюсь к ней и встряхну её хорошенько!

   Адениан смеялся:

   – Глупая! – он обнял меня, прижался. В такие моменты становится очень очевидным, что он меня всё-таки любит. Просто где-то глубоко, и непонятной для меня любовью. А это значит, что ему нужно ехать со мной. Боги создают людей друг для друга, и этот бравый красавчик явно создан для меня.

   – Адо, мне надо тебе кое-что рассказать... Понимаешь...Мне уже много лет, и мне уже пора сдать браслет с кошкой.

   Мой генерал напрягся. В глазах как будто что-то острое.

   – Ты ведь знаешь, что неолетанки живут по своим очень строгим законам. Старшие решили, что мне нужно уехать. На 30 лет...

   Как сложно объяснить тебе хоть что-то, пока ты не дал слово хранить мои тайны. О том, что Суани собираются в ата, не знают даже самые осведомленные неолетанки. Слишком важна эта тайна. Да и лица Суани секрет...

   – Понимаешь, я очень сильно люблю тебя, – я потянулась к его руке, он отдёрнул её.

   – Ты пришла попрощаться?

   – Не совсем, я пришла позвать тебя с собой...

   Адениан рассмеялся.

   – Тебе захотелось любовника в дальний поход? Думаешь, что вдали от даккарцев трахаться будет не с кем, а не прихватить ли местного генерала?!

   М-да. Ничего я не могу объяснить!

   Я встала и отошла в другой конец комнаты. Четыре метра, и за стеной точно никого, там кладовка, кажется. Я мягко опутала Адениана Ар. Не подавляя, просто чуть смягчая агрессию.

   – Адо, у меня много секретов. Я обязательно расскажу их тебе, но только когда ты пообещаешь поехать со мной и хранить мои тайн...

   – Я никуда с тобой не поеду и ничего обещать тебе не буду. Пришла прощаться, уходи.

   Адениан:

   Ретка немного отстранилась от меня, задумавшись, а потом на одном выдохе выдала:

   -Адо, я уже взрослая, и старшие решили, что мне нужно уехать. Я пришла позвать тебя с собой...

   Юбля! Знал же, что когда-нибудь это закончится. Хорошо хоть сказала, а то ждал бы её ещё несколько месяцев, волновался...

   – Тебе захотелось любовника в дальний поход? Задумалась, с кем будешь трахаться вдали от даккарцев, и решила: а не прихватить ли местного генерала?

   Я смеялся. Адекватность в мышлении "кошек" вообще редкая черта. И у Ретки с этим тоже плохо.

   – Адо, у меня много секретов, я расскажу их, когда ты поедешь со мной...

   – Я никуда с тобой не поеду! Уходи!

   Юбля! Без неё здесь станет совсем холодно. Даже ждать станет некого... Уходи! Терпеть не могу прощания!

   Ретка встала и пересела подальше от меня:

   – Адо, пожалуйста, только не злись. Я так и подумала, что ты не согласишься поехать... Прости. Думаешь, мне легко? Была бы моя воля, я бы никуда не уезжала. Мне тоже нравятся даккарские базы, – она расплакалась, – И приходить к тебе сюда нравится. И даже слушать про твою войну! Но мне сказали уезжать! А ещё сказали взять тебя с собой. Вот!

   Она быстро сунула мне в руки конверт и отошла. Хмыкнула обиженно.

   Я быстро разворачивал бумаги. Что ещё день сегодняшний мне готовит? Мало мне с утра Морены. Теперь моя Ретка ... Мысль остановилась на полуслове. Бумаги, которые я достал из конверта оказались фотографиями. Капитан из штабных над трупом тартокца. Эту тартокскую рожу я ещё долго не забуду. Он ходил, шантажировал нас, а потом вдруг его кто-то на наше счастье прирезал. Раверстон тогда даже расследовал этот случай, чтобы не ссориться с Тартокцами. Он у них вроде благородный был. И мы доказали свою полную непричастность.

   На фотографиях было хорошо видно, что в руках у даккарского капитана кривой нож, какими обычно пользуются засельцы. Значит, этого болтуна всё-таки убили мы! А ведь мы клялись! Я видел этого капитана у Раверстона. И он даже, кажется, в том расследовании участвовал...

   – Откуда это у тебя? – я резко вздёрнул Ретку за ремень юбки.

   – Мне сказали, что если ты не поедешь со мной, командиры армии убитого получат такой же конверт.

   – Ретка, ты представляешь, что будет если Тартокцы получат это.

   – Мне сказали, что будет война.

   Я постарался успокоиться. Орать на Ретку бесполезно. Она всё равно ничего не понимает. Бить тоже не поможет. Она просто маленькая дурочка, у которой закончился срок браслета, и кто-то этим воспользовался.

   – Маленькая, кто дал тебе эти бумаги?

   – Старшие.

   – Хорошо, а когда тебе их дали?

   – Сегодня утром.

   Вполне возможно, всё взаимосвязано. Сегодня я начал активно готовиться к обороне узла и Клинков. А ещё утром был у Роджера по этому же вопросу. Я стал опасен. И меня решили таким образом убрать с узла?

   – Маленькая, а старшие – это кто?

   Ретка вытерла слёзы и уставилась на меня большими синими глазами без грамма понимания:

   – Ну, они неолетанки?

   – Конечно, неолетанки. Я же сказала тебе: закон неолетанского рода. Старшие велели...приказали мне привезти тебя через две недели любым способом!

   – Две недели?

   – Да. Тебе же дела надо все закончить. Поэтому я приеду за тобой через две недели.

   Не сходится! Через две недели заварушка с Клинками уже разрешится. Юбля! Как я устал от всего этого!

   – Адо, не хмурься, пожалуйста, – Ретка опять расплакалась, – Ты просто поедешь через две недели со мной, и этих бумаг никто не увидит. Всё будет хорошо.

   Глупая, маленькая Ретка!

   – А как ты собираешься эти фотографии тартокцам показать? Сама к ним поедешь? Они неолетанок ближе расстояния выстрела не подпускают.

   – Ну... Не знаю, как старшие скажут.

   Понятно. Везти эти бумаги ты никому и не собираешься. Хотя неизвестно, что собираются с ними делать те, кто их тебе дал.

   Ретка поднялась:

   – Ну, я пойду, – она хмыкнула носом, – Пока ты меня не побил.

   Я не ответил. Какой паршивый день!

5

 Ретка:

   Я тихо плакала, со злостью и бессилием пиная серые гальки. Неужели нельзя было пойти по-другому? Без слёз, без всей этой грубости... Он меня больше никогда не простит.

   А я тоже хороша, расплакалась, ничего толком объяснить не смогла. Просто вручила конверт и сбежала.

   Он ведь умный и понял, что никакие бумаги я никуда не понесу, да и нет их у меня. Просто запретит меня пускать и забудет. Другую найдет... Мне вспомнилась записка Морены. Я вытерла слёзы. Стерва! Порву!

   Вот сейчас пойду к ней и скажу, чтоб не лезла к моему Адениану! Кошка крашенная!

   Через пять минут я, уже полная решимости, перешагнула порог монастыря Вестницы. Морена была здесь, о чём свидетельствовал дорогущий расфуфыренный лайнер во дворе.

   – Где Морена? – здоровенная Хинти сжалась под нитями Ар

   – В зале, с настоятельницей...

   Я влетела в зал широким шагом. Вестница и Морена сидели в креслах у большого камина

   – И что это значит? – я швырнула Морене злополучный цветок: – Только не говори, что ты не знала, что этот парень мой!

   Со своего места поднялась Вестница:

   – Кто ты такая?!

   Ар усадил её обратно. Её мнение меня не интересует! Меня вообще ничьё мнение уже не интересует! Мне плохо! Мне так гадко, что слёзы наворачиваются!

   Морена молчала.

   Сзади в зал ворвалась охрана. Ар вышвырнул их обратно. Моих сил хватит всю территорию монастыря подчинить. Всех кто здесь есть!

   Морена подняла с пола цветок:

   – У тебя любовь к барсам? В руках-то удержать сможешь?

   – Не твоё дело! Просто не лезь к нему!

   – Ну, я волнуюсь за парней этого братства, – Голос у неё спокойный, как будто она не в сетях доминирующего Ар со мной разговаривает, а в мягком кресле за чашечкой сладкого чая. Она встала и медленно, как бы прогуливаясь, пошла дальше по залу. Хочет выйти из под моего влияния?! Даже если в окно выпрыгнешь, не поможет! Я расширила влияние на весь монастырь. Масштабная техника доминирования – мой конёк. Это с мелкими мишенями у меня проблемы, а что-то большое – раз плюнуть. Сейчас весь монастырь сжался в страхе, не в силах что-то сделать против моей воли.

   Морена развернулась:

   – Что ж! Если сможешь удержать, хорошо. Я действительно не знала, что ты так серьёзно настроена к этому мальчику. Твой, так твой! Не буду больше его трогать!

   Она широко улыбнулась. Ласковой такой улыбочкой, от одной которой страшно становится.

   Блин, что я делаю! Я сейчас себе такого врага заработала! Я посмотрела на Вестницу. Настоятельница, нахмурившись, сверлила меня глазами из своего кресла. И не одного врага! Они меня в порошок сотрут... Зато моего парня я им не отдам! Я гордо развернулась и вышла, сохраняя вокруг себя сеть Ар. Потом, подумав, добавила иллюзии незаметности, пару миражей и почти бегом выскочила из монастыря.

   Адениан:

   Спать после такого я не мог. Лучше бы она осталась, пусть даже трахаться опять потащила... Юбля! Конечно, никакой опасности Ретка, скорее всего, не представляет. Да может, она и не связана со всей этой заварушкой с Клинками. Просто я ещё зачем-то понадобился неолетанкам. Зачем? Что-то мне подсказывает, что низачем хорошим.

   Вообще мои отношения с неолетанками всегда складывались плохо. По молодости они всё время пытались меня красть, за что я периодически бил им морды. Помогало не всегда. Два раза Морена вытаскивала меня уже с территории САП. Сейчас красть меня уже не пробуют. Взрослый чересчур, наверно. А может, охраны при мне как при генерале чересчур много. Сейчас мои споры с неолетанками в основном идут по делам узла. Я не даю им красть у братства земли и деньги. Ну и зачем я им мог понадобиться?

   Кто вообще додумался хранить эти бумаги?! Раверстон? Лгун! Как он тогда доказывал, что мы нипричём! Я сам, опираясь на его доклад, слово давал этим толстозадым!

   Уже понимая, что даже не стоит пытаться уснуть, я отправился в штаб.

   Я не верю в совпадения. А это значит, что всё, что происходит, скорее всего связано. Как? У меня явно не хватает данных.

   С чашкой горячего кофе в руках я рассматривал информацию на Ретку из архива узла. Рерситея Аттуана Ларийк, 25 лет... Рано для взросления. Фотография у неё тут хорошая, ласковая. Маленькая, глупая Ретка!

   От недосыпа, перегруза и излишка проблем в мозгах переключился какой-то рычаг , и я как-то весь взбодрился. Второе дыхание, что ли. Я с азартом начал выискивать по доступным мне базам данных (а мне доступно очень многое), где моя Ретка ходит.

   Ха. Она вошла в Клинки с моего портала через 40 минут после разговора со мной. Бегом бежала? Из Клинков не выходила. Кому она побежала докладывать?

   Юбля! Опять придётся идти к Вестнице или напрямую к Морене. Как не хочется её видеть! Но разобраться с неолетанками может только она. Чёрт! Тянуть бесполезно, да и в Клинках утро наступает раньше. Пока доберусь, пока договорюсь о встрече... Может, ещё на открытие турнира попаду.

   Я отдал распоряжения дежурному и, не спеша, отправился в Клинки. Часто я туда бегать стал!

   Секретарь Морены перезвонила мне буквально через пять минут после моей просьбы о встрече:

   – Хранительница в Клинках, в монастыре Вестницы. Она готова встретиться с вами прямо сейчас, генерал-капитан, не дожидаясь утра.

   Юбля! Как-то мне не нравится такая поспешность. Встречаться с Мореной в монастыре, да ещё и ночью... Чёрт!

   К моему удивлению, Морена встречала меня не одна. Рядом, устало откинувшись в кресле, пила чай настоятельница Вестница, в углу сидела эми-секретарь, а у порога застыли охранницы Хинти.

   – Здравствуй, генерал-капитан. Что случилось, что ты просил о встрече со мной?

   – Здравствуй, хранительница. У меня проблемы с неолетанками. Поскольку этими вопросами в братстве Острова богов занимаешься ты, я пришёл к тебе.

   Морена как-то болезненно усмехнулась:

   – Твою проблему случайно не Ретка зовут?

   Она уже что-то знает?

   – Юная "кошка" Ретка участвовала в этом. Но лишь как проводник. Думаю, мою проблему зовут более громким именем.

   Морена, не спеша, отхлебнула чай. Она сегодня странная. Шиза на меня явно прошла. Это хорошо. Но как-то вся эта обстановка... И почему Морена не спала в такую рань? Тут что-то случилось.

   Морена аккуратно поставила кружку на стол:

   – Часа два назад я бы, возможно, с тобой согласилась. Но... Тебе стоит знать: у твоей Ретки браслет "Кошки" отобрали в 17 лет. А восемь лет назад сильные мира сего просто попросили меня снова дать его малышке. Она даже уже несколько лет, как полностью взрослая! Твою проблему, конечно, зовут не "Ретка". Конечно! Разве проблемы называют домашними именами?! А имя Мевы твоей проблемы мне неизвестно, прости!

   У Ретки отобрали браслет в 17 лет? Почему отобрали? В таком возрасте только у способных... Имя Мевы?! О чём она?

   – Морена, перестань говорить загадками!

   – А что тут загадочного?! Заходила твоя Ретка часа два назад. Вот, цветочек мне вернула.

   Хранительница покрутила в руках сухой цветок, похожий на тот, что Ретка вытащила из мусорки.

   – Просила больше тебе не писать.

   Ретка? Юбля, глупая маленькая Ретка!

   – Где она? Что ты с ней сделала?

   Морена нахмурилась:

   – Адениан, ты меня вообще не слышишь? Твоя Ретка – мастер Ар одной из дистанционных школ! Взрослая и очень опасная! Она нам сейчас тут чуть весь монастырь не разнесла! Если у тебя с ней проблемы, пойди, найди её и попроси прощения. Или что там у тебя стряслось.

   – Ретка?

   – Я бы сама не поверила, если бы не ощутила на собственной шкуре.

   Я в шоке опустился в кресло. Моя Ретка мастер Ар? Бред! Может, она перепутала её с кем-то? Морена опять отхлебнула чаю.

   – Кстати, генерал-капитан, у тебя есть её медальон?

   – Какой медальон?

   Морена повернулась к Вестнице:

   – И о каких правах она заявляет?

   Настоятельница хмыкнула:

   – Если станешь к этому апеллировать, она в два счёта сделает так, что он поклянётся, что носил этот медальон, не снимая, уже полгода. Причём весь узел это подтвердит.

   Морена сжала губы:

   – Ну и зачем мудрейшая подсунула мне такие сложности?

   – Птенчику просто нужна была еда, а у тебя самая полная кормушка.

   – Она же не ест! – Морена рассержено глянула на меня, – она же в карман складывает!

   – А это, Великая, право сильного!

   Морена повернулась ко мне:

   – У тебя ещё есть вопросы, генерал-капитан?

   – Да! Где Ретка?

   – Не знаю, – Морена пожала плечами, – Она ушла под таким мощным Ар, что мы не поняли даже, через какие ворота она вышла, и вышла ли вообще. Но думаю, она в городе. В кабаке каком-нибудь. Да... – Морена поморщилась, – Не болтай даккарцам о том, что твоя Ретка мастер Ар. Сама она, конечно, дура малолетняя, но у неё очень серьезные старшие. И они не любят популярности.

   Венки:

   Я проснулся очень рано. Не спалось! Сегодня моя жизнь, может быть, круто перевернётся...

   Когда-то, когда мне было лет 16 и я, параллельно с боями на детских мечах, зачитывался по ночам романами о любви... когда-то я мечтал, что кто-то будет смотреть на меня так же, как моя мать всегда смотрела на отца: с безумным восхищением, с вдохновенным обожанием и со страстными замашками влюблённой собственницы. Она создавала для него мир таким, каким он хотел. Нарушала правила, меняла традиции, вставала на его защиту. Она буквально носила его на руках. Боги создали их друг для друга!

   Только чем старше я становился, тем больше понимал, что обычные неолетанки не похожи на мою мать. Они трусливы, слабы, зависимы, глупы. Они подчинены традициям и чужим суждениям. Никто из них не стал бы ради меня изменять этим традициям, да и на руках носил бы разве что в постель, и то только первое время...

   Но Агатея... Про неё столько рассказывают. Говорят, пары, которые она подбирает, обречены на любовь.

   Ёк, как я разнервничался! А ведь Агатея могла и соврать. Легко! Неолетанки считают нормальным делом врать, тем более мужчине.

   Со своими парнями я встретился у ворот:

   – Ну что? – Я хлопнул Индмана по плечу, – Дядька взял тебя?

   Пропущенные тренировки могли помешать мальцу учавствовать в турнире, но я почему то был уверен, что Архо разрешит мальчишке драться. Парень вовсю улыбался:

   – Взял! Сегодня после обеда первый бой!

   Ну и хорошо! Я взглянул на часы:

   – Идём занимать места на открытии?

   Торес поморщился:

   – Перекусить бы.

   Индман тоже усиленно кивал:

   – Ага, я тоже не ел!

   Жук! Конечно, супчик в школе не сравнится с обычным обедом с командором Веникемом! Ладно. Заскочим в какой-нибудь ресторанчик по дороге. Мне тоже не помешает поесть.

   Ресторанчик был небольшой, уютненький и с хорошей кухней. Нам накрыли за широким столом возле ряда высоких окон, выходивших прямо на площадь перед входом на стадион. Парни как всегда с энтузиазмом принялись за еду, смеясь, что завтрак за чужой счёт особенно вкусен! Ладно, оклады командиров братства отца и так немаленькие, а мне ещё и тратить особо некуда. Всё, что я заказываю с Селены, оплачивает мать просто потому, что туда платежи со свободных земель трудно провести. А я почти всё себе покупаю с Селены. Вот и остаётся мои командорские доходы только на пиво и жрачку тратить.

   Пока официантка расставляла жаркое, я рассматривал в окно площадь. Куча народу, бары, лавки, торговцы с коробами. Внизу напротив расставлены грубые столы дешёвого бара. Я присмотрелся. Юбля! В углу за столиком моя синеглазая беглянка! Стерва!

   – Кого-то увидел, командор? – Торес энергично уплетал мясо

   – Да... – Рассказывать парням, как меня кинула "кошка", совсем не хотелось. Но душа требовала мщения.

   Я встал.

   – Там внизу "кошка", которая сильно просила моего кулака. Я быстро!

   Торес на ходу запихнул в рот ещё пару кусков:

   – Я с тобой! – и, быстро обернувшись к Индману: – А ты сторожи выпивку!

   Прятаться я не собирался. Я, по крайней мере, имею право спросить, с какой дури она сбежала. И имею право особо при этом не нежничать.

   Я просто вошёл в бар, одним пинком сбил эту стерву на пол, вторым припечатал к стене, а потом подхватил под руки и выволок туда, где поменьше народу.

   – Привет! Помнишь меня?!

   Я крепко прижал шлюху к стене в узком безлюдном переулке. Она, вытаращив глаза, кивала.