Текст книги "Лисица и Единорог: Опасливый лес"

Автор книги: Ольга Шевчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 4. В поисках эликсира

Лисица проспала до утра, а могла бы и до обеда, но, когда стало светать, ее разбудил жуткий, дикий, невыносимый грохот. Казалось, что бьют в барабан и медный таз одновременно, причем прямо у неё над головой. А может, и внутри головы, если, конечно, так бывает.

Лисица застонала и приоткрыла одно веко. Первый солнечный луч почему-то решил посветить ей на нос – зря! Сегодня ей это не понравилось.

Грохот повторился.

«Да кто это такой добрый?» – подумала Лисица.

– Доброе утро! – послышался знакомый голос.

В сторону голоса тут же полетела зеленая подушка в горошек, но Единорог легко поймал ее на лету.

– Идём к Сове? – вкрадчиво спросил он.

– Не ори ты так, – скривилась Лисица и накрылась одеялом в мелкую мышку.

– Ладно, внесем коррективы в наши планы. У кого из соседей есть капустный эликсир?

Через полминуты Лисица выдавила:

– У Ёжика.

– Значит, заходим к Ёжику, а потом к Сове.

– Давай, ты сам сходишь, а я пока тут полежу? – поступило предложение из-под одеяла.

– Боюсь, без тебя не получится. Ты говорила, что соседи не открывают незнакомцам, так?

– Они и своим-то не открывают, – пробурчало одеяло. – Лучше не ходить и не пробовать.

– Не согласен. Пробовать – надо. И мне нужен проводник. Странный у вас лес: вчера полдня его исследовал, но ни одного дома не нашёл.

Лисица не реагировала. Единорог стал стаскивать с нее одеяло. Лисица упиралась до последнего, а потерпев поражение, перевернулась на бок, уткнулась носом в стенку и закрыла лапами уши.

– Я думаю, нам всё-таки откроют, – сказал Единорог.

В ответ лисий затылок зашевелился из стороны в сторону.

– Да на тебя взглянуть – и оттает любое сердце. Морда перекошена, шерсть свалялась, глаза краснючие, одной серёжки нет. Стопроцентное сочувствие гарантировано.

– Ты издеваешься, рогатый, – Лисица повернула к Единорогу морду, действительно слегка перекошенную.

– И она снова с нами! – радостно сообщил Единорог неизвестно кому. – Аплодисменты!

– Не надо аплодисментов, – быстро произнесла Лисица, опасаясь снова услышать ушераздирающий грохот над головой. – Так уж и быть, побредем.

– Вы, примадонна, сегодня скромны как никогда. Так уж и быть, оваций не будет.

Лисица закатила глаза и тут же скривилась от боли.

Через полчаса они топали по лесной тропинке к дому Ёжика. Единорог запоминал дорогу и высматривал съедобные на вид ягоды на кустах. Лисица досыпала на ходу, прячась от дневного света за черными стеклами очков. После умывания ей стало получше, в углу под стенкой нашлась вторая сережка, и теперь обе пары вишенок симметрично свисали из ушей. Лисицу слегка пошатывало, но опираться на локоть Единорога она отказалась, заявив, что справится сама.

В траве жужжали пчелы, у которых давно начался рабочий день. Муравьи бегали строем и что-то перетаскивали. В утреннем мире был порядок.

Лисице не хотелось разговаривать, а Единорог не настаивал, хотя ему интересно было бы узнать, как называются кусты с темно-синими ягодами, мимо которых они проходили. И те другие, с листьями, похожими на птичьи следы. Так и шли молча, под приятный шорох травы, подставляя шерсть прохладному ветерку.

«На обратном пути так хорошо уже не будет», – думала Лисица.

Впереди показался дом за высоким, с точки зрения Ёжика, забором, – гостям по пояс.

Не сбавляя ходу, Лисица зажала лапами уши и крикнула:

– Ёжи-ик! Ёжи-ик! Это Лисица! Мне очень нужен капустный эликсир. Полундра! Помоги, пожалуйста.

Лисица подождала, поколотила лапами по доскам, но дверь так и не открылась, только за занавесками кто-то прошел взад-вперед.

– Я же говорила, толку не будет, – вздохнула она. – Ну-ка, подсади.

Опершись на плечо Единорога, Лисица переступила через забор.

– А хозяин не обидится, что мы вторгаемся к нему во двор? Частная собственность всё-таки.

– Ой, я тебя умоляю, какая может быть частная собственность, когда у него забор – как перелаз!

– Забор – это всегда забор, – не согласился Единорог. – Он отмечает границу.

– Граница на замке, – съязвила Лисица, продолжая путь к дому по давно нестриженой траве. – Ты идешь или как?

Единорог поколебался, а потом перемахнул через препятствие и быстро нагнал напарницу.

– Только чтобы не оставлять тебя одну.

– Ну конечно, – сказала Лисица и вернулась к критике. – Главное – дом он построил ого-го, почти как мой, а на нормальный забор духу не хватило.

– У тебя вообще нет забора.

– А мне зачем? Я никого не боюсь.

Единорог подумал, не его ли чай подвигнул Лисицу на бунт против забора. Но нет, похоже, она и раньше не уважала чужих границ.

– Достало притворяться, что я не могу перешагнуть через это недоразумение: милостиво соизвольте открыть калитку, а то стены вокруг вашей крепости доходят мне до самого пупа!

Гости поднялись на крыльцо.

– Ёжик, – устало сказала Лисица и, подумав, стукнула в дверь, – ты или впускай нас по первому стуку, или ставь ограду повыше, с колючей проволокой – и уже тогда на всех плюй.

Лисица вытерла лапой взмокшую шерсть на лбу, сняла очки, стала грызть дужку. В доме началась возня, и дверь открылась на ширину ежиного носа.

– Лисица? – пропищал голос в щёлочку.

– Нет, блин, святая инквизиция!

– Какой сюрприз…

– Да, был двадцать минут назад, когда мы колотили по забору. Открывай давай. Будем чай пить, – Лисица мотнула головой назад и вправо, и ее немного качнуло, – с Единорогом знакомиться.

– А я смотрю – какой-то секретный агент околачивается, – залепетал Ёжик, снимая дверную цепочку. – В черных очках. И с ним напарник в металле.

– В каком ещё металле? – зевнула Лисица. – Совсем у тебя, Ёжик, фантазия разбушевалась.

– Да вот же, на цепи, – и Ёжик ткнул пальцем в подкову в натуральную величину, которая висела на шее у Единорога.

– И правда, какая интересная цацка, как я ее не заметила?

– Это не цацка, – объяснил Единорог. – Это запаска. На случай, если подкову потеряю.

– Заходите, звери добрые.

– Подожди, Ёжик, мы к тебе по делу, – вдруг посерьезнела Лисица. Понизив голос, она спросила: – У тебя капустный эликсир есть? Если нету, заходить не будем.

– Это, в смысле, рассол? – догадался Ёжик. – Хоть залейся.

– Всё вы, обыватели, готовы опошлить, – вздохнула Лисица, заходя в дом. – «Рассол», «рассол». А как красиво звучало – «капустный эликсир», волшебное снадобье.

Гости прошли на кухню.

– Так что, – наивным голосом спросил Ёжик, – если он не эликсир, ты пить не будешь?

– Ну да, как же! Не для того мы жили и боролись с гравитацией, чтобы отступать перед трудностями. Я сажусь и предвкушаю.

Лисица плюхнулась в полукресло у окна. Ёжик взял кувшин и вышел из кухни.

– И ты садись, гостем будешь, – пригласила Лисица.

Единорог сел на стул напротив и выглянул в окно. На горизонте виднелся домик под зеленой крышей, а больше ничего нельзя было разглядеть.

– А там кто живет? – Единорог указал рогом вдаль.

– Крокодил. Не спрашивай.

Единорог удивился, но расспрашивать не стал.

Лисица стала разглядывать Ёжикову кухню. С прошлого раза что-то изменилось, но она никак не могла понять что. А потом до нее дошло.

Возле умывальника на крючках висело пять полотенец. Над плитой – десяток прихваток. Что-то вроде узкой занавесочки во всю боковую стену, а под ней – вышитая картина «Утро в сосновом лесу», только вместо медведей – ёжики. Скатерти на всех горизонтальных поверхностях. Четыре коврика разной степени пестроты, лежащие внахлёст, и половичок поверх половичка возле порога. Чехлы на стульях. На чехлах – салфеточки: вышитые, выбитые, вязаные, плетёные. Лисица подняла лапы с подлокотников – так и есть: под каждой оказалось по декоративной салфетке. Обернулась назад – на спинке полукресла ещё одна. Приподнялась и заглянула под себя – четвертая салфетка, да еще и на вышитой подушечке!

«Окружили», – подумала Лисица, и ей стало не по себе. Но долго подсчитывать мурашек на коже не пришлось – вернулся Ёжик с кувшином мутной жидкости. Лисица и хотела бы сглотнуть, но во рту и в горле была пустыня. Язык как из свалявшейся ваты, сухой и бесполезный, прирос к щеке.

Ёжик поставил кувшин на боковой стол, открыл правую дверцу буфета и достал скатерть, еще белее той, что уже лежала на столе, и три кружевных подставки под стаканы.

Единорог привстал, чтобы помочь хозяину.

«Ну и зачем это?» – думала Лисица. Сейчас бы окунуть морду в кувшин и вылакать до дна всё содержимое, как бы оно ни называлось. Вслед за языком казалось, что и мозг усыхал и скукоживался. А Ёжик всё доставал салфетки, а Единорог всё стелил и поправлял скатерть, а Ёжик всё доставал салфетки…

– Лисица, эй, Лисица! – послышалось из тумана. – Она спит или ей плохо?

– Я шплю, и мне хорошо, – сказала Лисица, еле ворочая присохшим к щеке языком.

На столе уже был сервирован капустный эликсир – совершенно точно эликсир! Никто бы не налил рассол в высокие стаканы с золотым узором и не поставил на праздничные салфетки с желудями. И соломинок к нему не подал бы.

– За встречу!

Лисица опрокинула стакан залпом (эликсир эликсиром, но великая сушь диктует свои условия) и налила еще. Ёжик и Единорог потихоньку цедили напиток, помешивая его соломинками.

– Что это вы там размешиваете – витамины? – спросила Лисица и отхлебнула еще полстакана. – Ёжик, ты гений, зелье идеальное.

Единорог приподнял стакан в знак солидарности.

Ёжик улыбнулся:

– На здоровье.

– Я смотрю, – Лисица сделала круговой жест, – ты времени зря не теряешь. Но куда делась твоя клиентура?

Ёжик вздохнул.

Лисица кивнула на «Утро в сосновом лесу»:

– Месяца два работы?

– Три с половиной, – сказал Ёжик.

Единорог встал и подошел к картине. Сперва он подумал, что это фотообои, но вблизи ёжики оказались вышитыми.

– С ума сойти, – сказал Единорог и вспомнил отпавшую от кармана рюкзака и так и не пришитую пуговицу. Карман из-за этого стал бесполезным, пришлось всё из него вынуть и переложить.

– Вот именно, с ума сойти, – подхватила Лисица. – Так нельзя, у тебя кризис перепроизводства. Салфетки есть, а девать их некуда. Твоё отчаяние лезет наружу.

– Лисица! – строго сказал Единорог. Но та замахала на него лапой и выпила еще эликсира.

– Что за бред? Какое отчаяние? – возмутился Ёжик.

– Вот это, – Лисица обвела кухню круговым жестом. – Если так будет продолжаться, твой дом треснет по швам. Тут на каждом стуле ткани наверчено больше, чем на манекенах в городе. Зачем? Нужно чувствовать меру.

– У Лисицы та же проблема, – вставил Единорог.

– Вот-вот, – сказал Ёжик, и Лисица сверкнула глазами на обоих.

– Я имею в виду – с клиентурой, – исправился Единорог. – В магазин никто не ходит.

– Кстати, Ёжик, риторический вопрос. Знаешь, кто до вчерашнего дня был моим последним покупателем?

Ёжик пожал плечами.

– Помнишь, как ты приходил за бубликами? И когда.

Ёжик округлил глаза и стал загибать пальцы:

– Не может быть! Этот Дракон просто офонарел!

– Нет-нет-нет, – сказала Лисица и замахала лапой, будто прощаясь. – И ты из этих? Ёжик, ты же разумный зверь! Ну какие могут быть драконы?

– Именно, что разумный. Не хочется говорить «в отличие от некоторых», но ты меня вынуждаешь.

– Стоп, что за Дракон? – вклинился Единорог.

– Местная сказочка. Не обращай внимания, – сказала Лисица.

– Да, не обращай, как кое-кто, – сказал Ёжик, – кто закрыл глаза, захлопнул уши и говорит, что в лесу всё в порядке, ничего странного не происходит, нет.

– Выдумки! Ты сам подумай, какой Дракон? Ты его хоть раз видел? Ты слышал его?

– Так какой он – Дракон? – попробовал привлечь внимание Единорог, но его уже не слушали.

– Это противоречит науке! – визжала Лисица.

– А твоя, – Ёжик начертил в воздухе кавычки, – теория фона не противоречит науке?

– Не противоречит!

– Тогда ответь на один простой вопрос: откуда он берется, твой фон?

– Науке это неизвестно!

Ёжик рассмеялся.

– И это нормально, – не сдавалась Лисица. – Это сложный вопрос. Нельзя давать на него преждевременных ответов, нужно всесторонне его изучить.

– Так изучай.

– Не могу, я гуманитарий.

– Раз так, ты должна знать, что такое мифы и легенды.

– Знать – не значит верить, – вспылила Лисица, – гуманитарий – не значит идиот, как некоторые.

– Намекаешь на кого-то конкретного?

– А если да?

– Тогда не смею тебя задерживать!

– И правда, не станем злоупотреблять гостеприимством. Удачно тебе и дальше превращать свою кухню в выставку-продажу. Или в дом-музей.

– О, моя кухня никогда не сравнится с твоей – музеем паукообразных!

– Единорог, пошли!

Всё это время Единорог сидел, вжавшись в кресло и удивленно моргая глазами, переводя взгляд с одного спорщика на другую.

– Спасибо за рассол, – успел сказать он, прежде чем Лисица рванула его к двери. Ёжик коротко кивнул.

– Ой, как будто к нему гости каждый день толпами бегают, – горячилась Лисица, когда они с Единорогом снова перешагнули Ёжиков забор. Она взмахнула лапами от негодования, плюнула, и они пошли по тропинке к дому Совы.

Солнце поднялось высоко, стало нагревать шерсть и слепить глаза, так что Лисица снова надела черные очки. Подкова Единорога блестела как золотая. Сухой тёплый ветер подгонял зверей в спину.

Погода настраивала на мирный лад, но Лисица не могла успокоиться:

– Нет, Ёжик – умное животное, но как начнет спорить – дурак дураком! Ну согласись!

– Вы оба выглядели не очень убедительно, – нехотя сказал Единорог.

Лисица открыла рот, чтобы возразить, но Единорог продолжил:

– Это был не спор, а стычка. Орали, орали, а что за Дракон, так и не объяснили.

– А нечего объяснять. Нет никакого Дракона.

– Но Ёжик считает иначе.

– Потому что он идиот.

– Это твоё мнение, а как насчет фактов?

– Ты мне не доверяешь? – встрепенулась Лисица. – Даже Сова говорит, что у меня аналитический ум. А Сова у нас ого-го!

– Допустим, Сова ого-го, а что Ёжик? На чем основана его теория?

– На заблуждениях и самообмане.

Единорог выдохнул, досчитал до десяти и больше ни о чём Лисицу не спрашивал.

Тем временем лес стал сгущаться, и солнце уже не так пекло в макушку. Чем дальше звери шли, тем сильнее деревья сплетались ветвями и тем гуще становилась тень. Единорог тренировал нюх, запоминая, как пахнут разные уголки леса, чтобы лучше ориентироваться на местности. Впрочем, кто бы с первого вдоха не отличил прелого лиственного шлейфа от холодной стены хвои?

– Смотри, кажется, пришли!

– Вряд ли, – Лисица подняла черные очки на лоб, присматриваясь к выросшему перед ними дому.

– Постой, ты никогда не была у Совы?

– И что? Как будто и так не видно, что этот дом не в её вкусе.

– Обоснуй.

– Деревянные стены, соломенная крыша, одно окно – тебе мало?

Единорог вспомнил свой дом, в котором раньше жила Сова: один в один, разве что крыша была не соломенной.

– Не убедила.

Лисица хмыкнула и осталась стоять под деревом, скрестив лапы на груди. Единорог подошел к дому и постучал. Внутри что-то грохнуло, зазвенело и задребезжало. Единорог постучал снова.

– Извините, мы ищем Сову. Она здесь живет?

В ответ раздался выстрел. Стреляли из того самого единственного окна. Лисица взвизгнула и подскочила к Единорогу:

– Ты живой? Идти можешь?

Единорогу опалило шерсть на левом боку, из-за шока он стоял как вкопанный и не мог пошевелиться.

– Это Хомяк-параноик! Только у него в лесу есть ружье. Пошли отсюда быстрее, пока он перезаряжается.

Единорог сделал пару шагов на негнущихся ногах. Лисица поддержала его под локоть и повела домой отпаивать чаем.

Поход к Сове отложили до следующего дня. А пока Единорог стал слушать историю о том, как однажды в лесу завелся маленький беззащитный зверек, которого поначалу никто не воспринимал всерьез. Зверек купил ружье – на всякий случай, и теперь этот случай наступал каждый раз, как к его домику кто-то приближался. Жертв, к счастью, не было.

Единорог успокоился, поблагодарил хозяйку за чай и ушел домой, когда стемнело и когда в Опасливом лесу параноиками становились все, не только Хомяк.

Глава 5. Путь в чащу

На следующее утро звери встретились на нейтральной территории, у колодца. Единорог пришел первым и читал книжку, прислонившись к прохладной каменной кладке.

– Что ты там видишь? Еще толком не рассвело.

Лисица приподняла книжку и повернула обложкой к себе.

– «Монтаж линий связи в условиях сказочного леса». Научная фантастика?

– Почему же, тут и схемы есть.

Единорог веером пролистнул десяток страниц и показал разворот с чертежами. Лисице даже грустно стало:

– Можешь порыться у меня в книжном шкафу. Там интересно.

– Я подумаю.

Единорог сорвал травинку, положил вместо закладки и пристроил книжку на стенке колодца.

В этот раз они взяли правее, чем вчера, и скоро скрылись за деревьями. В тени сосен и елей было непонятно, который сейчас час.

– А Сова далеко живет? – спросил Единорог. – Сколько ещё идти?

– Всё зависит от нас, – ответила Лисица. – Лес всё чувствует, всё про тебя знает. Сильные духом быстро оказываются в чаще, лес выводит их кратчайшей дорогой. Но если сомневаешься, опасаешься…

– Боишься? – подсказал Единорог.

– Пожалуй, – неохотно произнесла Лисица. – Тогда будешь долго ходить кругами, а в чащу так и не попадешь.

– Интересно. А так во всех лесах или только в вашем?

– Ты никогда не жил в лесу? – удивилась Лисица. – Вот это по-настоящему интересно.

– Не жил. Так как, всё-таки?

– Все леса одинаковые. Но наш лучше всех! – громко добавила Лисица на случай, если у деревьев есть уши. – Ты где раньше жил? В конюшне?

– Почему сразу в конюшне?

– Интуитивная догадка. Пальцем в небо. Я ничего не знаю о единорогах. Я больше по лисам, знаешь. Личный опыт.

– И где живут лисы?

– Везде! Даже на Северном полюсе.

– Врёшь!

– Лисица – самое честное животное на свете.

Единорог рассмеялся.

– Так, разворачивайся, пошли обратно. Твои намёки оскорбительны.

– Лисица, я думал, ты шутишь, да еще с такой серьезной физиономией.

– По-твоему, Лисица не может быть честным животным?

– Так про вас говорят.

– И что, каждому дураку нужно верить? – наседала Лисица.

– Разве хитрость – не в лисьей природе? Я не осуждаю: врождённые черты характера, гены – биология, что с неё взять…

– Чушь собачья. Не тебе судить о моём характере. Ты меня, считай, не знаешь. Когда ты к нам заявился? Три дня назад?

– В понедельник.

– Три дня назад. А что не осуждаешь, так это зря. Опыт показывает, что тот, кто не осуждает нечестность, потом оказывается вралём, а то и предателем.

– Ты что, Лисица?

– Просто жизненное наблюдение. Ничего личного. Я тебя, кстати, тоже совсем не знаю. Так что колись, где раньше жил, раз впервые слышишь о лесных порядках.

– Я родился в горах, в Единорожье.

– Никогда о таком месте не слышала.

– Оно вроде как полусекретное.

– Это там тебя приучили носить запасную подкову?

– Ага. Камни, знаешь ли…

– А сюда тебя как занесло?

– Я ушёл из гор. Шёл, шёл…

– …И пришёл, – рассмеялась Лисица. – Ты просто мастер увлекательного рассказа с живописными подробностями. А почему в горах не сиделось? Ноги уставали по скалам бегать?

– Нет. Повздорил кое с кем. Крупно. Из принципа. Или – или. В общем, выгнали меня, вернее, я сам ушёл. С тех пор дома не был.

– Давно бродяжничаешь?

Единорог неопределенно мотнул головой.

– А ты не переживай и не кисни, – сказала Лисица. – У меня ситуация еще хуже. Жила я в одном лесу, держала палатку, никому слова плохого не сказала – конкуренты из второго ларька начали про меня распускать небылицы: я, мол, обвешиваю, и тут же обсчитываю, и товар у меня тухлый, а у них, стало быть, свежий. Эта ерунда пошла в народ, и ко мне в палатку перестали приходить. Идиоты! Собрала я пожитки и в соседний лес перебежала. Но, только начала торговать, как опять слухи пошли. «Откуда?» – не могла понять я. Если бы опять конкуренты рассплетничались, было бы обидно, но понятно: бизнес, конфликт интересов, борьба за покупателей… Но в том-то и дело, что в этом лесу не было второго магазина, я была единственным продавцом. Сплетничали обычные звери из чистой любви к клевете. Я не стала дожидаться, пока бизнес опять рухнет, и целую неделю бежала до дальнего-предальнего леса. Я бегу, а гнилая репутация впереди меня бежит. В общем, долго я пыталась обогнать сплетни, пока не оказалась здесь. «Всё, – думаю, – не могу больше бегать, не буду. Уже и брюхо к спине прилипло, и лапы разболелись, и шерсть вся повылезла. Сдохну, но больше не побегу». Собрала я тогда всех наших, вышла на поляну, взлезла на пенек (сцены тогда еще не было, мы ее потом намостили) и говорю: «Звери! У вас есть ко мне претензии? Жалуйтесь сразу». Жалоб не оказалось. «Тогда, – говорю, – слушайте сюда. Во всех лесах обо мне рассказывают, что я жульничаю, мошенничаю, обсчитываю и что верить мне нельзя. Но это всё неправда». И знаешь что? Ничего. Пару раз сороки попробовали что-то вякнуть с высокой сосны, и их так красиво забросали шишками, что только перья полетели. Больше сплетен в наших краях не было. Хэппи-энд.

– Странный у вас лес, – задумчиво произнес Единорог. – То все друг за друга горой, а то сидят по домам и на ружейный выстрел, – Единорог почесал выстриженную шерсть на месте Хомяковой подпалины, – никого не подпускают.

– Я же говорила, что у нас фон усилился! – сказала Лисица.

– А кто его измерял и чем? Чтобы утверждать, что он усилился, нужно сделать замер до, замер после и сравнить результаты.

– А с чего бы тогда у нас все раздружились?

– А на этот вопрос сможет ответить только психоаналитик. У вас, кстати, в лесу нет кушетки?

– Есть, у Белки. Она фельдшер.

– К Белке мы сейчас не пойдем. Нам и Совы хватит. Кстати, мы не долго блуждаем? Как, по твоему мнению старожила?

– Долго.

– Мы недостаточно храбрые?

– Ты, может, и храбрый, а я вряд ли.

– Неправда. Ты самая храбрая лисица, какую я только встречал.

– А много ты встречал Лисиц?

– Достаточно, – уклончиво ответил Единорог.

– Как же ты тогда не понял, что лисицы – самые честные звери на свете?

– Дурак был, наверное. Чего боишься-то?

Лисица вздохнула.

– А чтобы легче говорилось, вот тебе кушетка, – Единорог показал на поваленное дерево почти без веток. – Ложись сюда, голову – сюда, и рассказывай. А я уберусь из поля зрения и буду задавать вопросы.

Лисица недоверчиво посмотрела на корягу.

– Давай, давай, ложись, время дорого, ты же хочешь поскорее попасть к Сове?

– Не знаю, – выдохнула Лисица, приняв горизонтальное положение. Ее хвост, не поместившийся на поваленном стволе, свисал в траву, касаясь земли кончиком.

– Как «не знаю»? – дернул ухом Единорог.

– Не знаю, хочу ли я увидеть Сову. А если она выпалит из ружья, как Хомяк-параноик? – привстала с «кушетки» Лисица и снова уронила голову. – Вдруг она теперь чокнутая маньячка, возьмет и закроет нас в подвале, будет пытать? Заморит до смерти, заставит жрать друг друга?

Единорог молчал.

– Вдруг она из-за меня улетела?

– А вот с этого места поподробнее, – оживился аналитик.

– Раньше, до того как фон усилился, Сова жила на опушке, совсем рядом, в твоем домике. Мы вместе ходили охотиться за реку и вообще подружились, – Лисица притормозила и задумалась. – Мне так казалось.

– А теперь?

– А теперь я не уверена. Думаю, я ей только мешала. Да она даже в чащу сбежала, лишь бы от меня отвязаться!

– Не факт. Но мы можем всё выяснить. Очень скоро. И ты перестанешь хлестать живую воду при всяком упоминании Совы.

– Нечего меня попрекать живой водой! Моя вода: хочу – пью, хочу – туалет ею мою!

По лисьему хвосту стали взбираться муравьи. Лисица махнула им раз, другой, а потом вскочила и сжала лапы в кулаки:

– А Сова, вообще-то, та еще подруга! Ни слова не сказала, улетела в чащу, а я из-за нее слезы глотаю!

Лисица пнула шишку и решительно зашагала вперед, размахивая хвостом из стороны в сторону.

– Ты идешь или как? – крикнула она на ходу через плечо.

Единорог держался на пару шагов позади Лисицы, чтобы не попасть под удар рыжего кнута. Тропинка становилась уже, мягкие еловые лапы впитывали звуки шагов.

Через пару минут впереди показался домик Совы.