Текст книги "Любовь. Дневник астронавта Эл"
Автор книги: Ольга Савинова
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– Включи скайп, – попросила я.
На экране появилось знакомое улыбающееся лицо.
– Привет Эл! Как дела? – спросил меня традиционно Лео.
– Привет! А ты бы хотел завести собаку на корабле?
– Какую собаку? Зачем?
– Не знаю, зачем. Просто.
– А почему ты спрашиваешь?
– Тут у всех собаки. Ты разве не заметил?
– Нет.
– А чем ты занимался всё это время?
– Путешествовал.
– Где?
– По Земле, конечно.
– Ну, да… А я работаю в издательстве.
– А что ты там делаешь? Технику ремонтируешь?
– Нет. Читаю рукописи.
– Просто читаешь? И это – работа?
– Я должна определять: интересно ли будет читать это людям?
– Откуда ты можешь знать, что интересно людям?!
Лео засмеялся на моём экране.
– Но это же – очевидно, – возмутилась я.
– И тебя ещё оттуда не выгнали?
– Нет. Мне даже деньги платят, представляешь?
– Не представляю.
Я вздохнула. Он ничего не понимает в книгах. Что с него взять?
– Как ты думаешь, мы скоро полетим?
– Ты же сама устанавливала автоматический режим на корабле.
– Устанавливала… Мне кажется, что я так давно здесь!
– Это только тебе кажется.
– Значит, не скоро…
Мне почему-то стало грустно.
– Нам сообщат, – Лео улыбнулся.
– Может, я успею завести собаку?!
– Завести успеешь, а вот дальше…
– Никто из нас не знает, что он может успеть, а что не может! Но это не значит, что надо сидеть и ничего не делать!
– Никто и не говорит, чтобы ты ничего не делала. Делай, что хочешь! Но не забывай, что когда-то корабль пройдёт астероидный пояс, закончится астероидный дождь, и нам надо будет возвращаться.
– И для нас закончится эта жизнь…
– Нет. Просто время вернется в свой нормальный режим.
– Ты считаешь, что у времени есть нормальный режим?
9
У выхода из метро стояла собака. Она была большая, грязно-белого цвета с чёрными пятнами. Местами шерсть свалялась. «Бродячая», – подумала я. Собака смотрела на людей, поднимавшихся по лестнице из подземного перехода, и некоторых провожала взглядом. «Наверное, есть хочет», – снова подумала я, глядя на собаку. Проходя мимо неё, я замедлила шаг и тихо сказала:
– Извини, но сегодня у меня ничего нет. Вот если завтра в это же время ты придёшь сюда, я захвачу что-нибудь поесть для тебя.
Собака внимательно посмотрела мне в глаза и даже повернула голову в мою сторону, когда я уже удалялась от неё.
На следующее утро я, собираясь на работу, вспомнила про своё обещание, и усмехнулась. Но на всякий случай открыла холодильник и отрезала толстый кусок вареной колбасы.
К моему удивлению, собака стояла на том же месте. Когда наши взгляды встретились, я тихо сказала:
– Пойдём, отойдём в сторону. У меня есть кое-что для тебя.
Собака послушно пошла за мной. Мы отошли за остановку, и я достала колбасу. Она вильнула хвостом. Значит, спасибо.
Так я приносила ей еду несколько дней. Собака вела себя сдержанно, с каким-то поразительным достоинством. Без излишней суеты следовала за мной за остановку и, разок, вильнув хвостом, прощалась со мной.
А потом были выходные, и я не ездила на работу два дня. Утром в понедельник я вышла из подъезда и увидела собаку. Она сидела и смотрела на меня с укоризной.
– Как ты меня нашла?!
Я была в полном изумлении.
– Извини, что я не предупредила тебя про выходные. У меня всегда два выходных в неделю и я не бываю в эти дни у того выхода из метро.
Собака смотрела мне в глаза и слегка шевелила бровями и ушами, пока я говорила. Я достала сосиску и положила перед ней.
– Если ты думаешь, что я тебя возьму в свой дом, к себе, то ты ошибаешься.
Собака подняла голову и перестала жевать.
– Видишь ли, я здесь ненадолго. Я успела полюбить собак, особенно больших – таких как ты, но в один прекрасный день я могу неожиданно уехать. Тебя с собой я взять не смогу. Ты успеешь привыкнуть ко мне, а потом опять окажешься на улице. Так нельзя…
Она слушала внимательно, так же шевеля бровями и ушами, слегка наклонив голову в сторону. Потом доела сосиску, подошла ко мне и осторожно лизнула мне руку.
– Пока, – сказала я ей. – Мне на автобус надо успеть.
И я пошла к остановке.
На следующий день, выходя из метро, я её не встретила. Я повертела головой: может быть она где-то в стороне? Но её не было. Её не было ни следующий день, ни через неделю.
Прошло ещё какое-то время, и я почти забыла про собаку.
10
29 октября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Сегодня, когда я ехала в автобусе с работы, то всю дорогу следила взглядом за стекающими по стеклу каплями. На улице было темно. Фонари расплывались и мелькали за окном размытыми контурами. Я вспомнила, что утром, когда я ехала на работу, тоже было темно. А сейчас, когда я возвращаюсь, уже темно. О, Боже! На этой планете когда-нибудь будет светлее?!
Островки искусственного света радовали глаз. Они были оранжевые, как небо моей родной планеты, которое я никогда не видела… Я люблю смотреть в окно, когда еду в автобусе, и думать. Думать обо всём на свете.
Огромное количество машин проносилось мимо, обгоняя мой автобус. Куда все едут? А куда еду я? На встречу с Антоном. Зачем? Это я и хочу понять. Пока не кончился астероидный дождь, всё равно надо чем-то заниматься. Потому, что когда он кончится, я буду уже далеко отсюда – латать дыры в своём корабле и готовить его к продолжению полёта. Куда мы потом полетим? Вернусь ли я когда-нибудь сюда?
А сейчас – кто я здесь? Зачем я здесь? Наверное, я должна что-то делать? А я просто живу, хожу на работу, мечтаю о собаке, еду на свидание… А как же другие? Другие люди, которые живут на Земле? Они знают, что должны делать? Я раньше слышала от кого-то, что жители Земли сами должны найти ответы на эти вопросы. В течение жизни. Но как? Как они это делают? Как им это удаётся? Неужели они догадываются, что им нужно делать? Ведь если делать что-то неправильно, не то, то сразу начинаются неприятности. А если всё время тыкаться наугад, то неприятности будут происходить постоянно. Всю жизнь. Как они могут так жить? Как они выживают в таких условиях? Кто придумал эти условия игры? Этой жестокой игры? Теперь я начинаю понимать, что значит быть человеком… Это постоянно натыкаться на препятствия, и не иметь никакой информации по их устранению. Кроме собственного опыта, наблюдательности и опыта предыдущих поколений. Если, конечно, он запечатлен в каких-нибудь источниках. Например, в книгах. Но нельзя же прочитать все книги на Земле! Наверное, поэтому я и пошла работать в издательство. Чтобы успеть прочитать хоть что-нибудь…
Ничего себе, схема выживания! А если я здесь проездом? Ненадолго? В общем-то, все здесь, на Земле, не надолго… Как я смогу понять за такой короткий срок: что делать мне?
Может быть, изучить время, которое проходит через Землю? Пока идёт астероидный дождь. Вот тебе ещё одна возможность для исследования процесса времени на другом материальном объекте! Пережду дождь и узнаю о времени что-то новое… Только о времени? А при чём тут любовь? Почему это условие выскакивает в навигаторе первым, при посадке на эту планету? Это что – так важно? Разве это условие выживания здесь? Не может быть! Здесь условия для жизни определяет солнечный свет, атмосфера с пригодным для дыхания воздухом, наличие воды и пищи. Всё очень похоже на мою планету. При чём тут любовь..?»
11
Однажды, мы экстренно приземлились (ха-ха! всё-таки, наверное, «припланетились» или «опустились», в конце концов – «сели на поверхность неизвестного небесного тела»!) В общем, совершили посадку. Ведь это была не Земля! Так вот. После посадки я с группой астронавтов вышла для осмотра внешних повреждений корабля. Планета была каменистая. Острые обломки огромных камней громоздились повсюду. Как будто их специально неровно насыпали. Там была атмосфера. Но её состав не подходил нам для дыхания, поэтому я неуклюже передвигалась в скафандре вдоль корабля, осматривая обшивку. Неожиданно за спиной я почувствовала движение. По зеркальной поверхности корабля пробежала тень. Я медленно, с опаской оглянулась. Рядом со мной стоял огромный, гладкий, словно отшлифованный, камень. Клянусь! Его не было здесь ещё минуту назад! Он был неподвижен. Через мгновение несколько камней поменьше плавно поднялись и переместились к этому большому камню. Они выстроились в ряд, как солдаты, и я бы сказала, рассматривали меня, если бы у них были глаза. А, может, и были… Я от неожиданности потеряла дар речи.
«Кто вы?» – пронесся вопрос в моем мозгу.
Это они спрашивают? Камни?
«Да, это мы спрашиваем.»
Я повернула голову в поисках своих коллег, и с ужасом увидела, что возле каждого стоят такие же горы любопытных камней.
«Мы астронавты», – ответила мысленно я, немного успокоившись.
«Откуда вы?»
«Из космоса.»
«Что вы делаете?»
«Ремонтируем корабль.»
«Что вы делаете в космосе?»
«Мы исследуем его.»
«Значит, вы улетите обратно?»
«Да, когда починим корабль.»
«Скоро?»
«Не знаю.»
«А можно нам посмотреть, что у вас внутри?»
«Если только самым маленьким. Боюсь, что большие и тяжелые камни могут повредить наш корабль.»
«Если бы мы хотели повредить ваш корабль, то давно бы это сделали. Мы можем становиться почти невесомыми и не причиним вреда вашему кораблю.»
«Вы органическая жизнь?»
«Нет. Неорганическая.»
Удивительно!
«А вы не встречали такую?»
«Нет.»
«Просто вы не заметили. Космос наполнен разными видами жизни, и почти все из них разумные. Нам очень скучно здесь. У нас уже много тысяч лет ничего не происходит, и кроме нас здесь не осталось никакой формы жизни.»
«А раньше здесь ещё кто-то жил?»
«Старые камни помнят существ, похожих на вас.»
«Куда они делись?»
«Улетели. Когда кислорода на планете осталось совсем мало. Но нам для жизни хватает.»
«А вам нужен кислород?»
«Да. Совсем мало, но нужен. Какое-то время мы могли бы находится в безвоздушном пространстве, например, в космосе, но потом бы умерли. Как все эти метеориты, залетающие к нам с разных концов вселенной.»
«Значит, вы умираете?!»
«Конечно.»
«А что происходит с вами после смерти?»
«Мы превращаемся в песок. А вы?»
«В общем-то, тоже.»
«Вот видите, жизнь одинаково заканчивается для любой формы её проявления.»
«Подождите. Не может оставаться только песок! А как же душа?»
«А что это?»
«Это то, что должно оставаться после смерти. Душа бессмертна.»
«Мы считаем, что ничего бессмертного нет. Есть жизнь в разных стадиях проявления. То, что вы называете душой, мы называем сущностью. Она может существовать очень долго, но потом может трансформироваться и перейти на другой уровень или в другое измерение.»
«А сколько вы знаете измерений?»
«Пока десять.»
«Ничего себе! Мы только шесть.»
«Значит, мы старше. Ну, так как насчёт корабля?»
«Я должна спросить у командира.»
– Это опасно, – ответил мне командир на просьбу об осмотре камнями внутренних помещений корабля. – Мы не знаем, на что они могут быть способны. Мы не знаем их ценностей и их привычек. И что у них на уме. Они ведут разумный диалог, но это ничего не значит. Какие у них намерения? Даже если самые добрые, они случайно могут нанести нам вред. Сквозная пробоина в корабле при экстренном торможении – как тебе такой вариант?
«Мы всё слышали», – ответил мне самый большой камень, когда я появилась на складном трапе. Скорее всего, он был главный. – Опасения вашего командира небезосновательны. Но возьмите с собой хотя бы вот этого малыша.»
На уровне моих глаз проплыл маленький белый камешек. Размером с большую пуговицу от пальто. И похож он был на пуговицу – плоский, с гладкими округлыми краями. Такие камешки можно увидеть на берегу моря или реки. Я протянула руку и он сразу опустился на неё. И хотя на руке была толстая монтажная перчатка, я почувствовала тепло, исходящее от него.
«Ты такой горячий?»
«Я могу изменять свою температуру.»
«Пожалуйста, сделай похолодней! А то прожжёшь мне перчатку.»
«Какую температуру ты хочешь?»
«Ты можешь определить температуру моего тела.»
«Да.»
«Тогда не выше. Пойдем со мной к командиру. Попробуем с ним договориться.»
Командир разрешил. Маленький камешек оказался таким обаятельным, что смог его уговорить. Но прежде, чем решение командира стало окончательным, были проведены тесты и анализы. Камешек оказался безопасным с химической точки зрения, и с физической – условно безопасным. (Получить по лбу таким камнем, я думаю, всё-таки опасно!)
Мы попрощались с необычными обитателями планеты, когда ремонтные работы на корабле были закончены. Обещали непременно завернуть к ним при случае.
Так у меня появился новый друг. Я дала ему имя, созвучное с нашими – Кам. Он не возражал.
Кам поселился в моей каюте. Когда я покидала её, то брала его с собой, положив в карман. Из кармана он мог выбраться самостоятельно, когда считал нужным. А был он любопытным. Но не болтливым. Это мне особенно нравилось. Потом много раз он меня выручал.
Да… А нам для жизни нужен не только кислород.
* * *
05 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Я брала Кама с собой на работу в издательство. Он никак не соглашался оставаться один дома! Я объяснила ему, что если он где-нибудь публично взлетит, то это будет его последний полёт. Я даже не представляю, что началось бы. И он обещал вести себя прилично. К тому же, на Земле сила тяжести была значительно выше, чем на его планете Камней. (Мы так её окрестили между собой, а потом даже официально внесли это название в наши навигационные карты). Поэтому Кам взлетал на Земле с трудом, передвигался неуклюже, и заканчивалось всё внезапным, даже для него, плюханьем куда придётся. Энергия быстро кончалась. Здесь приходилось тратить гораздо больше энергии. Даже мне. Он ворчал, ругался, а я смеялась. Потом подбирала его и, поглаживая, успокаивала. Ещё один плюс – с ним всегда можно было поговорить, обсудить что-либо не открывая рта. Иногда это было очень удобно, просто не заменимо!
В издательстве Кам знал уже всех по именам. Его, конечно, не знал никто. Обычно он сидел у меня в кармане джинсов. Первое время его это сильно расстраивало. Как это так?! Его не знает никто! Хотя он понимал, что если высунется, то ему конец…».
12
06 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Мне пришлось научиться красить ресницы чёрной тушью. Несколько раз ткнув щеточкой в глаз, после чего дождавшись, когда перестанут течь слезы, я кое-как покрасила их первый раз. Потом – губы блеском. Липким. Просто женщины на работе замучили меня вопросами: почему у меня такие длинные и черные ресницы и такие красные губы? Татуаж? Нарастила? Рассматривали меня вблизи, чтобы убедится, что не накрашены, а потом опять принимались расспрашивать. Да, у меня светлые волосы, но ресницы и брови темные, потому, что так захотели мои родители и ввели это в мою программу внешности. И я уже ничего не могу с этим поделать и объяснить это здесь не могу. Поэтому я стала как все – с накрашенными склеенными ресницами и липкими блестящими губами. Зато теперь никто ничего не спрашивает! Удивительно…».
08 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Когда мечта осуществляется, она перестает быть мечтой. Она становится повседневностью, обычными буднями – даже не выходными. Но пока она не осуществилась, она так и манит, зовёт за собой, притягивает твои мысли, движет твоими поступками. Ярким пятном она сидит в подсознании и всё время напоминает о себе. Ты постоянно решаешь вопрос, который пульсирует в голове: а что сегодня я могу сделать для осуществления этой мечты? А что я должен сделать завтра? А, может быть, я ещё что-нибудь могу сделать?
У меня была одна мечта – я хотела увидеть свою родную планету. Не на фотографиях, ни в фильмах, а по-настоящему. Ступить на неё ногой. Вдохнуть её воздух. Глотнуть из её источников. Мне всегда не хватало этого. Но когда я первый раз оказалась на Земле, моя мечта почему-то стала тускнеть. Земля каким-то образом проникла в мою мечту и сделала её бесформенной и блеклой. Она вытеснила своим могучим напором все прежние краски и заменила их своими. Совсем другими, но не менее яркими.
Я прежде не встречала таких интересных планет. Таких глубоких и противоречивых. Однажды мне пришла мысль: а не разочарует ли меня теперь моя родная планета, если мне доведется на неё вернуться? И это меня испугало…».
* * *
…Однажды, я спросила Лео: что он думает про Землю? Похожа ли она на нашу планету?
– Нет, ответил он, – она совсем другая. Но люди Земли – похожи на нас. Только они эмоциональнее, чем мы. Они не умеют жить в равновесии. Постоянно мечутся из крайности в крайность.
– Но ведь если у человека сбывается мечта, – продолжила я вслух свои рассуждения, связанные с моей мечтой, – она уже не интересует так, как раньше. Поэтому люди всегда хотят чего-то нового. Придумывают, например, новую мечту.
– А у тебя есть мечта? – неожиданно поинтересовался Лео.
– Да.
– И какая?
– А ты бы хотел увидеть нашу родную планету? – ответила я вопросом.
– Боюсь, что это не осуществимо, да и зачем?
– Тебе разве не интересно?
– Я всё знаю про неё.
– По книгам и по картинкам?
– Ещё есть видеоматериалы. И голограммы.
– Тебя это устаивает?
– Вполне.
– А я – хочу большего. Я хочу увидеть её сама. По-настоящему.
– Странно… Это и есть твоя мечта?
– Да.
13
18 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Почти все листья оторвались от деревьев. Деревья стоят, как карандашом нарисованные! Не живые какие-то. А земля покрыта толстым, уже не жёлтым, а бурым слоем того, что когда-то было листьями… Временами начинает падать снег. Но он быстро тает. И тогда на улице становилось совсем темно. Тёмный асфальт, тёмное небо. Почти чёрные голые деревья. И солнце стало садится уже днём… А на что тут смотреть? Утром встанет, взглянет, расстроится и скорее садится обратно за горизонт. Я испугалась, что однажды оно может совсем не встать. И темнота поглотит Землю. Но мне сказали, что в декабре, обычно, выпадает снег, который уже не тает до весны, и от этого становится светлее. И солнце будет вставать каждый день. Хоть и не надолго, но будет. Это уже хорошо.
Я пригласила Антона в гости в пятницу вечером. Без собаки. Он согласился. Тем более, что ему ко мне ехать на метро. А в метро Тэди не ездил ни разу. Я думаю, что ему там будет страшно от ужасно громкого грохота поездов и огромного количества пассажиров. Даже мне страшно…».
* * *
…Я поставила на стол свечи. Я очень люблю свечи. У них живой огонь. На корабле запрещено зажигать живой огонь. Понятно почему. А здесь можно даже в квартире. Правда, совсем маленький. Но всё равно, это – замечательно! Недавно на улице я видела костер около мусорных контейнеров. Я остановилась и долго смотрела на него. Он постоянно менялся. Он дышал, он радовался, переливаясь всеми своими язычками, и выстреливал искры. Он жил. Он был похож на кусочек звезды.
Антон принес мне цветы. Красивые. Только я не знаю, как они называются. И ещё бутылку вина. Мы сели за стол, и я зажгла свечи…
– Сегодня у нас романтический ужин при свечах, – объявила торжественно я.
– Романтический? – переспросил Антон.
– Да, – подтвердила я.
Антон встал со своего места, подошёл ко мне, наклонился и поцеловал меня в губы.
– Что ты делаешь? – спросила я его, переводя дыхание.
– Начинаю романтический ужин, – улыбнулся Антон.
– Это неправильно. Начинать надо с салата.
Антон приподнял брови.
– Неужели?
– Да, так написано.
– Где?
– Я не помню…
– Ну вот, сама не помнишь, а говоришь, – Антон засмеялся. – Мы же взрослые люди!
Он сел на своё место напротив меня.
– Мы? Взрослые? – я на мгновение задумалась. – А сколько тебе лет?
– Я – совершеннолетний, – серьёзно ответил Антон. Мне двадцать два года. А тебе?
А сколько мне земных лет? Совершенно невозможно так сразу сообразить. Ну, где-то, столько же. Может быть, даже чуть-чуть побольше.
– Столько же.
Про побольше я промолчала.
– Хорошо, – сказал Антон. – Мы установили, что мы – взрослые. Тогда тащи салат.
Я принесла салат и разложила его по тарелкам. Антон налил в бокалы вина.
– За тебя! – сказал он, подняв бокал.
Я улыбнулась и сделала несколько глотков. В голове что-то щелкнуло, по ощущениям похоже на небольшой электрический разряд. Я охнула от неожиданности.
– Что такое? Тебе не нравится вино?
После разряда, по всему телу разлилось тепло, а Антон, сидящий напротив меня, стал покачиваться и расплываться. Я повернула голову и увидела, что все предметы в комнате тоже качаются и теряют свою первоначальную форму. Я потрясла головой.
– Что случилось?
Антон встал и подошёл ко мне.
– У меня всё качается…
– Что-то быстро как. Ты же только глоток сделала!
– Это что? Яд какой-то?
Я взяла фужер с вином за тонкую ножку, но он предательски наклонился в моих неуверенных пальцах. Антон едва успел подхватить его.
– Нет. Это обычное вино, – ответил он в замешательстве, отодвигая от меня фужер на безопасное расстояние.
– По-моему, оно необычное. Ох, как мне нехорошо…
– У тебя что, аллергия на вино? Зачем же ты пила?! Где у тебя лекарства?
Антон начал метаться по комнате.
– Нет у меня никакой аллергии, – я поддерживала голову двумя руками, поставив локти на стол. Так меньше кружилось. – Всё, я поняла! Вещество, которое входит в вино, действует на мозг!
– Конечно, действует! Вот новость-то! Зачем бы его тогда пили?
– Но, оно же блокирует связи!
– Какие?
– Нейронные.
– Зато, много чего другого разблокирует.
– Что?
– Тайные желания, например.
– А у тебя есть тайные желания? – заинтересовалась я.
– А у тебя – нет?
– Есть.
– Что же ты мне раньше не сказала!
– А зачем тебе это знать?
Антон подошёл и снова поцеловал меня в губы. Этот поцелуй длился уже дольше. Или мне так показалось? Потому, что всё вокруг и так кружилось…
– Что ты делаешь?! Мы же не прошли тест! – выпалила я, как только он оторвался от моих губ.
– Какой?
– Генетический. На совместимость.
– А, может быть, так проверим?
– Нет. Мы не сможем. Это можно сделать только в лабораторных условиях.
– Блин… Давай так, без лабораторных условий. Ты сама сказала, что у тебя тоже есть тайные желания!
– Сказала.
– Я почему-то думаю, что они должны совпадать.
– Да? А какие у тебя?
– Ты мне очень нравишься. Я всё время думаю о тебе. Но только сегодня я первый раз тебя поцеловал. И у меня остались ещё тайные желания…
– Правда?
– Да. А у тебя какие?
– А мечту можно назвать тайным желанием?
– Конечно!
И я сразу вспомнила про свою планету. Вот бы её увидеть! Но вслух я не сказала, так как мои нейронные связи уже восстановились. Почти полностью…
14
Позвонили в дверь. От неожиданности я подскочила на стуле, и остатки алкоголя моментально вытряхнулись из меня. Антон вопросительно посмотрел на дверь, а потом на меня.
– Я не знаю, кто это, – я смотрела на Антона и качала головой из стороны в сторону.
– Ну, и не открывай.
– Как это?
– Очень просто.
– А вдруг это что-то срочное?
– Что, например?
Я только глубоко вздохнула.
– Я открою.
Антон разозлился.
– Как хочешь.
На пороге стоял Лео. Я его не сразу узнала. Он был в красивом черном пальто, а длинный серый шарф был намотан вокруг шеи. Светлые волосы были уложены не так, как я привыкла видеть его на корабле. Он был, как с картинки глянцевого журнала, рекламирующего стильную мужскую одежду. Возможно, он там и подсмотрел этот образ.
– Привет! – сказал Лео, входя в прихожую, в конце которой у двери в комнату появился Антон.
Лео сразу перевел на него взгляд, но потом снова посмотрел на меня.
– Что случилось? – сказала я первое, что пришло мне в голову.
Лео снова посмотрел на Антона.
– Да, извини… Это – Антон, мой знакомый. А это – Лео, сказала я, поворачиваясь к Антону. – Лео … – мой коллега, –нашлась я.
– Очень приятно, – механически отреагировал Лео. – Там … проблемы на работе возникли. Нам нужно срочно их решить.
Я понимала, что Лео говорит не о моей редакции, и от этого мне стало даже страшно. Самое страшное, что при Антоне я не могла ничего у него спросить по существу, но всё равно спросила:
– Какие проблемы?
Я умоляюще смотрела на Лео. Он сглотнул, вдохнул. За это время ему в голову должна была прийти какая-нибудь связанная мысль.
– Серьёзные. Очень.
И это всё, что он придумал?
– Я должна быть там? – подсказала я.
– Да. Обязательно.
– Да что случилось-то? – вступил в разговор Антон, подходя к нам из другого конца коридора.
– Я так понимаю, что-то с макетами, а тираж, должен быть напечатан в понедельник. А если мы не напечатаем, то будем платить неустойку. Так что ли? – я обернулась к Лео.
– Так.
– А при чём тут ты?! Ты же – редактор! Макетами не ты занимаешься. – Антон резко выдохнул воздух.
– Новые макеты надо будет проверить. Антон, извини меня, пожалуйста. Но я должна ехать. Встретимся в другой раз.
– Другого раза не будет. Я правильно понял? – Антон уже надевал свою куртку.
– Почему?
Антон уничтожающе посмотрел на Лео.
– Потому! И незачем тут спектакль разыгрывать про макеты.
Лео молчал, но был напряжен. Впрочем, как и я. Хлопнула дверь, и я с болью, но, в то же время, с облегчением, вздохнула.
– Корабль пропал, – выдал Лео сразу, как только шум от хлопающей двери растворился в тишине.
– Как это?!
– Я сегодня хотел туда вернуться, чтобы посмотреть, как продвигаются дела с прохождением астероидного пояса. И не нашёл его…
– Пояс или корабль? – совершенно по-дурацки уточнила я, в тайне надеясь, что пояс.
– Корабль, конечно! – окончательно потеряв намёк на хорошие манеры поведения, заорал Лео.
Я закрыла глаза. Спокойно.
– А ты пробовал связаться с кем-нибудь на корабле?
– Никто не отвечает.
– А где командир?
– Он тоже не отвечает.
– Я, в общем-то, тоже пыталась не так давно связаться с командиром, но у меня не получилось. Помнишь? Я тебе тогда позвонила! Я в этот день больше ни с кем связаться не смогла! Только с тобой.
– Но это было давно, почти месяц назад!
– А ты разговаривал с кем-нибудь после этого?
– Кажется, нет… А ты?
– Нет. Так, значит, он давно пропал?
– Не знаю…
– Давай вместе искать. Ты есть хочешь?
– Что?
– Я Антона на ужин пригласила. Мы поесть не успели.
– А.
– Так ты будешь есть?
– Не знаю…
Лео медленно стянул с себя пальто. Мы прошли в большую комнату.
– Огонь… У тебя огонь на столе!
– Это свечи. Нравится?
– Да. Они похожи на кусочки звёзд…
* * *
Лео сел за стол.
– Салат будешь? – спросила я.
Лео не ответил. Он, не моргая, смотрел на свечи.
– У тебя есть координаты корабля? – спросил он меня, когда я поставила перед ним тарелку с салатом.
– Конечно.
– А скафандр?
– Да.
– А у меня …нет. Не помню, куда я его засунул.
– Хорошо провёл время, видимо.
– Не плохо. Я вижу, ты тоже не скучаешь здесь.
– Стараюсь.
Мне стало почему-то обидно после его слов. Хотя ничего такого он вроде бы и не сказал. Я доела салат и пошла доставать скафандр. Кам заёрзал в заднем кармане джинсов.
– Не волнуйся, я возьму тебя с собой, – сказала я вслух.
– Меня? – спросил удивленно Лео.
– И тебя тоже, только попозже. Когда вернусь со скафандром для тебя. Смотри, не пей вино, пока меня нет. Оно действует на нейроны.
– Я знаю. Отлично действует!
– Я бы так не сказала.
Скафандр умещался в маленькой коробочке. Это одно из достижений наших инженеров. Я переложила Кама во внутренний карман скафандра и взяла со стола сотовый телефон, чтобы найти координаты корабля.
– Я буду ждать тебя здесь, – сказал мне Лео, приступая к мясу и прихлёбывая вино из фужера.
Я сделала большие глаза, но он помахал рукой и головой повертел, что означало, видимо, полный порядок. Ну, хорошо. Я сосредоточилась и отправилась по заданным координатам.
Корабля не было. Вокруг меня пролетали глыбы астероидов. Я подумала, что корабль мог увлечь за собой какой-нибудь огромный кусок. Значит, можно поискать его, отправившись по траектории движения этого астероидного потока. Я стала перемещаться небольшими телепортационными прыжками по ходу движения астероидов. Запаса кислорода у меня на полчаса. Если через пять минут не увижу ничего впереди, то придётся возвращаться обратно.
Через пять минут я увидела наш корабль. Он, как я и думала, «прицепился» к огромному куску камня. (Когда я так подумала, употребив слово «камень», то Кам сразу заинтересовался и вылез посмотреть в моё стекло, тем самым мешая моему обзору. Я быстренько заставила его убраться обратно в карман, пригрозив безвоздушным пространством. Он послушался сразу. Умный такой! И где у него ум находится? У него же нет мозга! Всё-таки камни его интересуют больше всего на свете!) А с другой стороны этой каменной горы – был другой корабль! Он был истрепан временем, как мне показалось, даже больше нашего. Наверное, командир решил полететь за ним, чтобы узнать всё наверняка – что это за корабль? Поэтому, нашего корабля и не было по ранее условленным координатам. А вдруг это один из кораблей нашей армады, пропавших давным-давно?
Я телепортировалась в наш корабль. Сняв шлем, с облегчением вдохнула. Но в зале управления я никого не нашла. Тогда я включила прямую связь с командиром и сообщила, что я на корабле. Он ответил мне сразу. Он находился в «прицепившемся» с другой стороны корабле и исследовал его. Я снова надела шлем и решила перенестись туда же.
* * *
Меня встретил тёмный коридор. Интересно, здесь есть воздух?
«Не надо проверять!» – отозвался в моём кармане Кам.
«И не собираюсь», – ответила я.
Включив фонарик на шлеме, я пошла по коридору. Коридор был такой же, как на нашем корабле.
«Интересно, а здесь есть кто-нибудь живой?»
«Я не чувствую», – услышала я реплику Кама.
«Что ты не чувствуешь?» – забеспокоилась я.
«Что здесь есть кто-то живой.»
«Значит, никого? Очень жаль…А как же наш командир? Он же переместился сюда. Он ответил мне отсюда.»
«Он сейчас уже далеко.»
«Ничего не понимаю. Где он?»
«Я не слышу его мыслей.»
«Странно…»
И вдруг я увидела дверь с надписью «Время»! Я резко остановилась. По спине пробежал холодок. Точно такая же надпись, как у нас. Код от этой двери на нашем корабле знает только командир, Лео и я. Я набрала комбинацию цифр и букв на кодовом замке. Дверь щёлкнула и открылась. Как странно! Мой фонарик осветил информационный экран, который занимал почти всю стену. Он был выключен… Я села в кресло и нажала тумблер. Экран сначала замигал, а потом стал тёмно-синим с золотыми точками звёзд. Я запросила координаты. На экране появилась красивая планета – бело-голубая… Уже знакомая мне. Видимо, ближайшая к кораблю в системе звезды Солнце.
– Что ты показываешь мне сейчас? Это – Земля? Я и так знаю, что она ближайшая, – заговорила я с экраном. Я откинулась на спинку кресла, которая страшно заскрипела. А на экране появилась бегущая строка, которая сообщила мне, что ближайшая ко мне планета – та, что на экране! – Тэра…
– Что?!! – я вскрикнула и резким движением, опрокинув кресло, встала.
Кам вылетел из кармана и сообщил мне, что нужно возвращаться – кончается кислород. Я его не слышала и продолжала смотреть на бегущую строку на мониторе. Тогда он начал стучать в стекло шлема, и по неосторожности (или специально?) стукнул меня по носу. Я опомнилась, посмотрела на часы, и переместилась на наш корабль. Но корабля не было! Я оказалась в космосе рядом с этой огромной глыбой, с обеих сторон которой некоторое время назад были корабли. Теперь не было нашего! У меня воздух почти закончился. Мне пришлось отправиться обратно на Землю, к себе, так ничего и не выяснив до конца.
