Текст книги "Странники зазеркалья"
Автор книги: Ольга Юнязова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Поехали! – кивнул Александр и назвал адрес бульдозериста.
– Только чур деньги вперёд! – сказал мужик, поднимаясь.
– Чёрт! – Александр хлопнул себя по карманам. – У меня с собой нет. Потом отдам.
– Э не! У меня каждая капля бензина на счету. – Мужик сел обратно на скамейку.
– А у меня каждая секунда! – вспылил Александр, но заставил себя снизить тон. – Слушай сюда! В соседней деревне девчонке очень плохо. Надо везти её в больницу, а на дороге сам видишь что. Надо чистить. По этому адресу живёт бульдозерист.
– Михалыч? Дык эта… Нет его дома-то. Он в город к тёще уехал.
– А кто-нибудь ещё умеет бульдозером управлять?
– Ну я могу, только эта… толку-то… бульдозер в гараже.
– А если взломать?
– Ты что?!
– Спокойно! Сейчас не до частной собственности. Надо спасать человека. Ущерб мы ему потом возместим, а ты прямо сейчас можешь неплохо заработать.
– Неплохо – это сколько?
– Пятьсот рублей хватит? До деревни доедем, и сразу получишь.
– Не. Я в такие игры не играю!
– Тысячу!
– Да и где гарантия, что ты меня не кинешь?
– Какие ещё гарантии тебе нужны?! – взбесился Александр и схватил горе-таксиста за воротник. – Я никогда никого не кидал! – процедил он сквозь зубы. – Понял?!
– Понял-понял, – испугался мужик и побежал к машине.
Александр закинул лыжи на заднее сиденье, а сам сел на продавленное переднее.
– Как тебя звать? – миролюбиво спросил он, чтобы успокоить бедолагу, так неожиданно попавшего в неволю.
– Митяй зови, – буркнул тот, заводя двигатель.
Сердце заколотилось, отдавая в виски тупой болью. Волна то ли тошноты, то ли удушья поднялась из желудка. В глазах потемнело, пространство начало дрожать. «Только не сейчас!» – приказал себе Александр и сконцентрировался на точке в груди. Кристалл, свет… вроде отпустило.
– Приехали, – снова услышал он голос Митяя.
– Монтировка есть? – спросил Александр, выходя из машины.
– Только если что, я всё буду на тебя валить, – предупредил тот, роясь в багажнике.
Несколькими ударами Александр сбил навесной замок. Митяй открыл в «морде» трактора дверцу, вставил туда ремешок и дёрнул. Машина огрызнулась. После нескольких попыток он заставил-таки её зарычать. Потом залез в кабину и вывел железную зверюгу из гаража.
– Солярки мало! – прокричал он. – Боюсь, до Трёшки не дотянем. Надо бы сгонять до заправки.
– А у тебя деньги есть? – прокричал в ответ Александр.
– Откуда?!
– А занять у кого-нибудь до вечера?
– Не! Не получится! – замотал головой Митяй. – Я здесь уже всем должен! Больше никто не даст. Может, ты попробуешь?
– Меня тут вообще никто не знает!
– И что будем делать?!
Вернулись, обыскали гараж. Все запасные канистры оказались пусты.
– Как так?! – возмутился Митяй. – Идёшь на такое дело, а в кармане шиш!
– Да я что-то не подумал! Я же из Трёшки почти не вылезаю. А там мне деньги не нужны. А может, соседям сотовый в залог оставить? Скажи, что вернёмся через час-два и все долги сразу вернём.
– Не. Давай ты сам. Мне не поверят. Да и кому он здесь нужен, твой сотовый?
– А точно до Трёшки не хватит?
– Не точно. Но если посреди поля встанем, то…
– Понял, – кивнул Александр и направился к ближайшему дому.
Калитку открыла хмурая женщина.
– Понимаете, – начал Александр. – Нам нужно срочно расчистить дорогу до Трёшки. А денег на солярку нет. Не могли бы вы…
Даже не дослушав, она захлопнула калитку.
– Я вам сотовый в залог оставлю! – крикнул Александр, но это не подействовало.
Александр чертыхнулся и набрал номер Владимира.
Трубку долго не брали. Наконец он отозвался.
– Вовка! – закричал Александр. – Мы бульдозер нашли, но там солярки нет. И денег ни копейки. У тебя есть кто-нибудь знакомый, кто бы одолжил? А то мне никто не верит.
– Даже не знаю, – погасшим голосом ответил Владимир. – У Машки пульс еле прощупывается. Похолодела вся…
– Хватит ныть! – заорал Александр. – Вспоминай, кто может дать денег!
Владимир задумался. Александр обернулся и похолодел: «Москвич» Митяя исчез, а без него никакого смысла в деньгах нет. Александр чертыхнулся и отключил телефон.
На улице уже совсем стемнело. Бульдозер нервно рычал на всю улицу. Самое ужасное, что и лыжи, без которых вернуться в Трёшку невозможно, уехали вместе с предателем.
И что делать?!
Александр залез в кабину. «Как этой штуковиной управлять?! Рычаги. Похоже на управление танком. Правый рычаг вперёд – повернёшь влево, – вспомнил Александр. – Боже, помоги!» – подумал он и, стиснув зубы, сдвинул рычаги. Бульдозер взревел и пополз по дороге. Повернув на Трёшку, Александр опустил отвал и пошёл, оставляя за собой узкую расчищенную полосу.
Призраки
Войдя в мастерскую, Оксана увидела жуткую картину.
Тело Маши напомнило тающее мороженое. Она была белая и… растекающаяся. Все сидели вокруг и молчали.
В лицах читалась надежда на чудо, но не вера.
«Нет-нет! Эта история не может закончиться плохо! – подумала Оксана. – Иначе какой в ней смысл?» Она тихо вышла и спустилась в гостиную. Села за стол, упёрлась лицом в ладони и снова отправилась в «средневековье», разбираться, что не доделано. Первым «вспомнился» дом, куда Дарёнка с матерью отправились в гости. Оксана подошла к двери, постучала. Открыла тётка, та самая, которая в прошлом варианте событий отправила осиротевшую Дарью «на панель».
– Здравствуйте, – поклонилась Оксана.
– Чего тебе? – отшатнулась тётка, увидев её на пороге.
– Я ищу Арину и Дарью. Они должны быть где-то здесь.
– А ты кто такая?
– Я… служанка из их поместья, – придумала Оксана.
– Служанка? – усомнилась тётка. – Что ты здесь делаешь? И почему в таком виде?
– Нашу деревню разорили. Ночью напали. Хозяина убили. Я в чём была, в том едва ноги и унесла. Сюда пешком пришла. Мне некуда больше податься, – со слезами в голосе ответила Оксана.
– Убили?! Ой, лихо! – Почему-то в голосе тётки не было ужаса, который, казалось бы, непременно должен был быть при таком известии. Она скрылась за дверью. Через минуту в дверях появилась Арина.
– Гутька? – брезгливо сморщилась она, увидев служанку.
– Можно войти?
– Ещё чего! Здесь тебе что? Приют?
– А куда же мне теперь?
Арина схватила Оксану-Гутьку за локоть и вывела со двора.
– Думать надо было, когда с мужем моим шашни крутила! – сквозь зубы процедила она. – Вот и ходи теперь голая, соблазняй мужиков. Может, кто и приютит. А для меня ты сейчас обычная нищенка. Ясно? И мне до тебя дела нет. Нам теперь самим дай бог выжить. – Она развернулась и, заголосив на всю улицу «ой, горе-то какое», направилась к дому, нарочито громко хлопнув калиткой перед носом бывшей служанки.
Ужас охватил Гутьку, когда она поняла, что помощи больше ждать неоткуда. Грудь сдавило одиночество, она начала оглядываться в поисках хоть какой-то поддержки. Со всех сторон щекотали любопытные взоры, но стоило только встретиться с кем-то глазами, как люди сразу же отворачивались и делали вид, что не замечают её.
– Пустите! – Она снова вбежала во двор и, разрыдавшись, заколотила в дверь.
Через минуту дверь приоткрылась и выглянула старая служанка. Воровато оглядываясь, она подала Гутьке свёрток и шепнула:
– На-ка хоть срам прикрой да поешь немного. Больше ничем помочь не могу.
Гутька осталась на улице, но для Оксаны в этом мире преград не существовало. Она переселилась в душу Арины и с удивлением обнаружила, что та почти не расстроена известием о смерти мужа. Оказывается, она уже успела утешиться после мужней измены с молодым торговцем на рынке и стать вдовушкой ей теперь очень выгодно. Оксана «ускоренно прокрутила» причитания, фальшивые слёзы и прочие ритуалы безутешной вдовы, которые положено было изобразить для соблюдения приличий, и продолжила «смотреть кино», когда Арина, оставшись одна, вошла в свою комнату и достала из-под кровати небольшой сундучок. Вместо привычного замка крышку удерживало кованое колечко, так что открыть было можно, лишь сломав его. В этом сундуке муж отправил товар для одного купца. Велел отдать лично в руки и сказал, что деньги за это уже получены. Но купец был в отъезде, а вместо него в лавке заправлял тот самый торговец, с которым случилась у Арины внезапная любовь. Она быстро смекнула, что раз деревня разорена, муж убит, мастерская уничтожена, то и денежки того купца пропали. А в этом сундучке единственное ценное, что у неё осталось. И если им удастся продать эти вещицы до возвращения хозяина, то… чем чёрт не шутит, может быть, на вырученные деньги они с новым мужем откроют своё собственное дело.
Арина взяла кочергу, вставила её в кольцо и крутанула рычаг. Раздался щелчок. Но заглянуть внутрь она не успела, потому что в реальности послышался звук открывающейся двери и в комнату кто-то вошёл. Оксана открыла глаза и оглянулась. Это были Вовка и Боб.
Боб посмотрел вопросительно и поднял глаза вверх: «Ну как там?»
Оксана помотала головой, типа «плохо».
– Есть хотите? – спросила она. – Суп готов.
– Не. Спасибо, – нерешительно ответил Боб.
– Да ладно! Что теперь, с голоду помирать?! Садитесь!
С утра же голодные!
– П-правда, Боб, д-давай сначала поедим, – сказал Вовка.
Оксана налила им по тарелке и нарезала хлеб.
– А г-где дядя Шаша? – спросил Вовка, набив рот.
– Ушёл в соседнее село искать бульдозер.
– М-мм. Значит, это он лыжи забрал? Я так и подумал. Б-боб, давай расскажем ей!
– Неужели нашли, где великанские следы заканчиваются? – улыбнулась Оксана.
– Не! Ещё к-круче! У Рихарда в доме п-подземный ход!
– Подземный ход? – усомнилась Оксана.
– Да. Он конкретно вглубь уходит, – кивнул Боб. —
И его явно не экскаватором копали. Ход похоже, древний.
– Откуда древний ход в подвале нового особняка? Если только… Вовка! А чей дом раньше стоял на этом месте?
– На этом? – Он задумался. – Т-там несколько д-домов стояло.
– А старый дом вашей бабушки случайно не там был?
– Там, – кивнул Вовка.
– Так вот что за ход видел Саша!
– Видел? – удивился Боб.
– Ещё осенью, когда у него начались галлюцинации.
У него было видение, что он открывает шкаф, а там вход в подземелье. А потом он уже в реальности нашёл в этом шкафу механизм, который открывает заднюю стенку.
– Что, п-правда? – подпрыгнул на стуле Вовка. – И г-где этот шкаф?
– На чердаке.
– Это вот к-который там… – и Вовка замахал рукой.
– Да, да! Ешь спокойно, а то подавишься!
– Так это получается, что у моей п-праб-бабушки был подземный ход? А з-зачем?
– Как сказал твой дедушка: «Это только в книжках все тайны в конце открываются. А в жизни приходится мириться с тем, что многое остаётся для нас под грифом «секретно».
– Я н-не хочу с этим м-мириться! – воскликнул Вовка и хлопнул по столу.
– Я бы тоже с удовольствием узнала все разгадки, – усмехнулась Оксана. – Признайся, – обратилась она к Бобу, – это ты сделал следы великана?
– Да я уж и сам начал задумываться, – пробурчал Боб. – Все улики против меня. Но я даже не представляю, как я мог это сделать!
– Если узнаем как, тогда, мне кажется, будет уже не важно кто, – улыбнулась Оксана. – Слушайте, а у кого-нибудь есть хоть маленький процент веры, что это на самом деле мог быть огромный человек?
Боб усмехнулся, Вовка вздохнул. Оксана продолжила:
– Мне однажды Зарина знаете что сказала?.. Помните Зарину?
– Конечно! Цыганка, с которой вы из ментовки сбежали.
– Ага. Так вот она сказала, что призраки и другие бестелесные существа, чтобы проявиться в нашей реальности, обычно создают различные ситуации. Совпадения, например, какие-нибудь или случайности, граничащие с мистикой. И если всё время находить этим событиям разумные объяснения, то мы отрезаем себе возможность понять, что они хотят нам сказать. Но если им необходимо что-то до нас донести, то они могут прибегнуть к крайнему средству – галлюцинациям, а это очень вредно для мозга и может свести человека с ума.
– И что? – нахмурился Боб, пытаясь понять мысль Оксаны.
– Но ведь почему-то «великан» приходил именно к твоему дому. Значит, именно тебе что-то хотел сказать.
– Да я бы с удовольствием с ним пообщался! Только что тут можно понять? Ну, следы, и что?
– М-может, он хотел п-подземный ход показать? – предположил Вовка, и глаза у него загорелись.
– А какая связь? – удивилась Оксана.
– П-прямая! Скажи же, Боб!
Боб ещё сильнее сдвинул брови и, видимо, начал искать эту «прямую связь». Потом усмехнулся и кивнул.
– Мы как подвал-то нашли, – сказал он. – Вовка, когда пришёл, первым делом начал меня обвинять, что это я наследил. Я ему говорю: «Объясни как!» Он говорит: «Сейчас найду», – и начал проводить в доме обыск.
– Ага. Я хотел что-то вроде х-ходуль найти. Заглянул под диван (ну тот, который в чёрном кабинете), а там возле стены люк.
– Странное место для входа в подпол, – удивилась Оксана.
– Вот и мы так подумали, – кивнул Боб. – Отодвинули диван, залезли туда. Там, правда, темно. Вовка начал на ощупь продолжать обыск и наткнулся на маленькую дверцу в стене.
– Там не д-дверь! – возразил Вовка. – А как бы т-тряпками завешено.
– Ну да, – согласился Боб. – Причём так замаскировано, что если бы мы туда с фонарём залезли, то вряд ли бы заметили. Мы же не стали бы стены ощупывать…
– Вот мы и пришли за фонарём и верёвкой, – заявил Вовка.
– А верёвка зачем? – удивилась Оксана.
– Ну так, н-на всякий случай.
– Вы что, собираетесь туда лезть?!
– К-конечно!
– Не смейте! Не дай бог завалит! Надо вызвать специально обученных спелеологов каких-нибудь. Или археологов.
– Ага! И они сами все к-клады найдут! А нам фигушки?!
– Мальчики! – Она строго посмотрела на Боба. – На сегодня нам проблем достаточно.
– К-каких проблем? – удивился Вовка.
Тут Оксана заметила, что Боб приложил палец к губам.
– Сначала надо разобраться с этим великаном! – нашлась она.
– Д-да чего там разбираться?! – Вовка махнул рукой. – Это или Боб, или Яшка с Ванькой. Я когда утром к Рае п-прибежал, они на ходулях ходили. Точнее, Ванька п-пытался ходить, а все остальные ржали над ним.
– Хм. А если это они, то зачем ты у Боба обыск устроил? – удивилась Оксана.
– Мммм… – Вовка почесал в затылке. – Просто немного не склеивалось. Ходули-то они у себя в сарае нашли, а следы шли от дома Б-боба… то есть Рихарда. Как ты это объяснишь?
– А может, они огородами ушли в лес, а оттуда наследили к особняку. А потом обратно по своим следам и домой огородами.
– Неа, не получается, – помотал он головой.
– Почему?
– Я когда с-сказал, что возле особняка новые следы, они свои ходули бросили и побежали смотреть. А потом мы п-пошли в лес искать, где они заканчиваются. Следы упираются в такую огромную ёлку, словно он в неё превратился. Ну или исчез.
– Исчез, и всё? И больше никаких следов?
– Никаких! Вокруг снег н-нетронутый.
– Ага. Значит, путь огородами отменяется?
– Выходит, так.
– И говоришь, все ржали, когда Ванька пытался ходить на ходулях? Значит, ходить на них он не умеет.
– А может, притворяется, чтобы от себя подозрение отвести?
– А если бы ты это сделал, то стал бы на всеобщее обозрение вытаскивать из сарая орудие? Или бы, наоборот, постарался спрятать?
– Да к-какая разница? Следы-то шли от Боба.
Оксана сдвинула брови и пристально посмотрела на
Вовку.
– Признавайся, как ты это сделал! – улыбнулась она.
– Я?!! – воскликнул Вовка. Лицо его стало растерянным, и он несколько секунд удивлённо хлопал глазами.
– Что-то я не понял, – удивился Боб. – С чего ты это взяла?
– Да! К-какая т-такая логика т-тебя к этому выводу привела?
– Боже мой! – простонала Оксана. – Но это же очевидно!
– А! Я п-понял. – Вовка облегчённо вздохнул. – Она п-просто меня на п-понт решила взять. Сначала тебя, потом меня.
– Ладно, пусть так, – согласилась Оксана. – Что было дальше?
– А дальше я вспомнил, что меня вообще-то отправили с-сестёр искать, – продолжил Вовка, – и п-побежал обратно, встретил Боба, и он с-сказал, что они уже нашлись. Тогда мы пошли к нему и обнаружили подземный ход.
– Так это что получается? – задумалась Оксана. – Сначала призрак пытался показать Саше этот подземный ход самым примитивным способом – галлюцинацией. Потом, когда этот путь ему отрезали, посадив Сашу на таблетки, он надоумил кого-то изобразить следы. Так, что ли?
– Значит, он нам этот ход не п-просто так показал, а для чего-то! – вскочил Вовка. – Надо по нему пойти и узнать, куда он ведёт! А вдруг там к-какой-нибудь к-клад?! Я за фонарём! – и Вовка побежал наверх.
– Ты что, не сказал ему? – спросила Оксана у Боба.
Боб мотнул головой.
– Владимир Анатольевич попросил пока не говорить.
И вообще просил задержать его, если получится.
– Ясно. Они же эту болезнь в тайне держат.
– Как там дела, кстати? – спросил Боб.
– Дашка вроде пришла в себя, а Маша… – Оксана помотала головой. – А может, правда в том подземелье какая-то подсказка? Может, стоит заглянуть в «кроличью нору»?
– Сейчас Вовка фонарь принесёт. Мы осторожно.
– Я пойду с вами! – решила Оксана.
Боб усмехнулся и как-то странно посмотрел на неё.
– Ты что-то имеешь против?! – возмутилась она.
– Не. Просто вспомнил…
– Что?
– Сестру. – Улыбка застыла на его лице, а глаза стали грустными. – Ты на неё похожа. Особенно когда вот так говоришь. В детдоме она тоже всегда вместе со мной приключений искала. – Боб тяжело вздохнул и сжал губы.
– О ней, по-прежнему никаких вестей? – задала риторический вопрос Оксана.
– Неа.
– Слушай! А может, тебе поговорить с бабушкой Зарины? Там такая крутая ясновидящая цыганка!
– Да не верю я в гадалок. Хотя… после всех этих событий… – Боб немного помолчал и признался: – Если честно, я боюсь. Проще думать, что её продали за границу в какой-нибудь гарем. Тогда хотя бы остаётся надежда, что жива.
– Но Рихард бы знал об этом, – возразила Оксана. – А Зарина говорит, что он не врёт. Она ложь сразу чувствует.
Боб снова тяжело вздохнул и пожал плечами.
– Может быть, она всё-таки сбежала? – предположила Оксана. – Решила порвать с прошлым, вышла замуж…
– И не пригласила меня на свадьбу? Не! Машка бы меня не бросила. Я когда в армию уходил, мы договорились, что если потеряемся, пишем письма на главпочтамт «до востребования». Я ей написал. И сам, когда в город еду, каждый раз заезжаю и спрашиваю.
– И ты думаешь, она не может написать, потому что за границей?
Боб пожал плечами.
– А по-моему, любая информация лучше вечной неизвестности, – сказала Оксана.
– А во-вторых, зачем ей было бежать? – продолжил Боб. – Её вполне устраивала та жизнь, которую она вела.
– Ну… любая работа может надоесть. А уж такая, как у неё…
– А какая такая? – возмутился Боб. – Нормальная была работа. Танцовщица. Она же не была проституткой. А ты бы видела, как она из сутенёров верёвки вила. Там ещё неизвестно, кто кого эксплуатировал. Для неё сбежать – это всё равно что домашней птичке выпорхнуть из клетки и улететь на волю. Что она будет там делать?
– Но птички иногда улетают, – улыбнулась Оксана. – Я однажды спасла такого «освободившегося» попугайчика.
В памяти тут же всплыл образ забавного зелёного птаха. Он раскачивался на жёрдочке в клетке, пристёгнутой к переднему сиденью автомобиля, и что-то весело чирикал. Они ехали в Трёшку. Резкое торможение. Попугайчик слетает с качельки и, ударившись о прутья, падает вниз.
Оксана вздрогнула, и по спине побежали мурашки, когда она вспомнила, что было дальше.
– Что? – испугался Боб, увидев, как она изменилась в лице.
– Нет, ничего. Просто вспомнила кое-что. Про птичку… А на мотоцикле она умела ездить?
– Откуда у неё мотоцикл? Может, потом. А… а почему ты спрашиваешь?
– Да нет, ничего. Забудь! – махнула рукой Оксана.
– Нет, ты скажи! Почему спросила?
– Да так…
– Нет, ты…
– Тссс! – остановила его Оксана. – Слышишь?!
– Что? – Боб тоже прислушался. – Кажется, это сотовый Владимира Анатольевича. Наверное, в кармане куртки.
Оксана встала и пошла на звук.
– Точно! – кивнула она, приблизившись к вешалке. Сняла звенящую куртку и понесла наверх.
– Но мы ещё вернёмся к этому! – крикнул Боб ей вслед.
Владимир достал из кармана телефон.
– Слушаю, Сань.
Галина встрепенулась и с надеждой посмотрела на мужа.
– Даже не знаю, – сказал Владимир. – У Машки пульс еле прощупывается. Похолодела вся…
Вдруг он вздрогнул и вскочил.
– Что? – с мольбой спросила Галина. В трубке послышались гудки.
– Одевай её! – скомандовал Владимир. – Будем прорываться!
– Как?!
– Как получится! Не знаю. Но ждать бесполезно!
– Володя!
– Какая тебе разница, – заорал Владимир, – здесь она умрёт или в машине?
– Что ты говоришь?! – снова разрыдалась Галина.
– Правда, Галь! Неси одежду! – как можно спокойнее сказала Оксана, легонько встряхнув её за плечи. – Володя прав. Будем толкать, если что. У нас же такая толпа народу! Верёвки есть?
– Найдём, – всхлипнула Галина и убежала.
Все бросились одеваться.
– Вовка! – крикнула Оксана, подбежав к люку чердака. – Вовка! Беги за пацанами!
Несколько секунд подождав ответа, она залезла в люк по пояс и крикнула ещё раз. Опять тишина.
– Твою мать! – прошипела Оксана, забравшись на чердак полностью. – Вовка! Не до пряток сейчас! Ты где?
«Не хватало ещё, чтоб и он сгинул в этом чёртовом зазеркалье!» – думала она, обыскивая чердак. Фонарь как стоял на столике Даши, так и стоит. «Значит, Вовка до него не дошёл. И куда он мог исчезнуть?» – Она села на стульчик и попыталась собраться с мыслями. Взгляд скользнул по зеркалу… В боковой створке трельяжа во весь рост стояла какая-то женщина и глядела на неё, словно сквозь обычное стекло. «Этого не может быть! – Сердце заколотилось где-то в горле, отдавая в зубы и даже в переносицу. – Теперь я знаю, как от страха стучат зубы», – мелькнула нелепая мысль. Повернуть голову и ещё раз взглянуть в зеркало не было сил. «Бежать, бежать!» – но ноги были словно ватные.
– Оксана! – услышала она звонкий крик Вовки и очнулась. Морок рассеялся. – Ты чего здесь сидишь?! Пошли!
– Я думала, ты на чердак залез за фонарём! – сказала она, слезая.
– Зачем?! – удивился он. – У меня свой есть, – он показал на лоб. Там был прицеплен фонарик типа шахтёрского. – Я ещё верёвку искал.
– Отлично! – Оксана перевела дух. – Верёвка пригодится. Будем бурлаками.
– Кем?
– «Бурлаки на Волге» видел картину?
– И что?
– Беги за пацанами, сейчас все впряжёмся и потащим машину.
– К-куда? Зачем?
– Володя! – Оксана положила руку ему на плечо и как можно спокойнее сказала: – Маша при смерти. Надо срочно везти её в больницу.На секунду он замер, широко открыв глаза. Оксане показалось, что за эту секунду он стал старше как минимум на год. Потом он кивнул, снял с головы фонарь и, бросив его на пол, побежал выполнять поручение.
Новогодний штурм
Невероятное стечение случайностей вновь разворошило воспоминания, которые Александр тщетно пытался похоронить. Это был штурм Грозного, вошедший в историю как «Новогодний». Потом он видел ещё много гримас войны, но… то ли короста на душе стала крепче, то ли и вправду не было больше такого кошмара.
Александр усмехнулся, вспомнив, как на броне танка весело въезжали в город, рассчитывая к обеду взять его, водрузить российский флаг над президентским дворцом и к вечеру, получив свои ордена и медали, праздновать победу и встречу нового 1995-го года. Он только что получил звание сержанта и был назначен командиром отделения. В его подчинении было двенадцать пацанов.
Бульдозер вдруг задёргался и заглох. До деревни не дотянули совсем чуть-чуть. Александр чертыхнулся и выбрался из кабины. Мучительное чувство бессилия сдавило сердце, и новая очередь воспоминаний вырвалась из прошлого.
Никто не ожидал такой засады. Оказалось, что танки совершенно беспомощны на узких улицах. Уже потом стало ясно, что им намеренно позволили легко войти в город, чтобы несколькими ударами подбить замыкающих и отрезать всей колонне возможность отступления, а потом бомбить из гранатомётов с крыш и верхних этажей. Его пацаны кинулись врассыпную, как только первые свинцовые капли расплющились о броню. Он тоже не стал геройствовать и приказал бежать, тем самым, может быть, и спас большую часть своего отделения и нескольких других растерявшихся бойцов.
Александр открыл крышку двигателя и с неистовой яростью начал дёргать пусковой механизм. «Я не виноват! Я ничего не мог сделать! Я ничем не мог…» Бульдозер вздрагивал, но не заводился. Александр взвыл и пнул по гусенице. Боль в ноге на секунду вернула его в реальность. Ну как можно было снова так облажаться?! Неужели сложно было, прежде чем идти за помощью, попросить у Владимира несколько этих проклятых бумажек? Александр снова залез в кабину, пытаясь сосредоточиться и придумать какой-нибудь дельный план. Но все мысли засасывало в чёрную воронку прошлого.
Они не знали города, не знали, где этот президентский дворец, который надо штурмовать, где вокзал, на котором должны были собраться. Они бегали по пустынным улицам и отстреливались от невидимых снайперов. Патроны закончились быстро и бессмысленно. Ночь пересидели на каком-то чердаке. Кое-как перевязали раненых. Было холодно. Надо было выбираться. Он приказал ждать и пошёл на разведку. На улицах стояли брошенные танки, лежали трупы. Некоторые обгорели до костей. Некоторые ещё шевелились…
Александр встряхнул головой, отгоняя навязчивый образ. Да! Он не остановился. А чем он мог помочь?! Да и не факт, что тот шевелился. Может быть, просто позёмкой с него сдуло пепел?
Возвращаясь к дому, где его ждали остальные, он услышал какой-то шум. Или что-то другое насторожило. Сейчас даже и не вспомнить, почему он вдруг решил спрятаться в детском домике возле песочницы. Не прошло и минуты, как из подъезда вышли несколько вооружённых боевиков и его пацаны. Кто-то хромал, кто-то нёс раненого. Митяй растерянно озирался и ухмылялся, как школьник, которого директриса застукала на чердаке с сигаретами.
От ужаса Александр оцепенел. Уже потом он понял, что всё равно ничем не помог бы. Но совесть не принимала никаких оправданий, потому что знала: шанс был. Был шанс, который он бездарно упустил.
Пацанов увели, а он выбрался из своего укрытия и окружным путём побежал к танку, который обнаружил, когда осматривал окрестности. Танк был цел и стоял так, что вполне мог бы завернуть во двор. Как раз в ту сторону и вели сейчас группу пленных, за которых он нёс ответственность. Они шли медленно, он же бежал во всю мощь, которую мог выжать из своего окоченевшего и голодного тела. Забравшись в танк, он начал вспоминать, как его завести. Он же видел, как это делал Митяй.
Митяй был механиком-водителем. Он только-только пришёл из учебки и плохо ещё справлялся с машиной. То резко рвал с места, то столь же неожиданно тормозил, поэтому приходилось периодически нырять в люк и высказывать ему всё, что сидящие сверху думали о его навыках вождения. «Сам попробуй!» – огрызался неопытный танкист. «Вот и довелось попробовать», – думал Александр, заводя двигатель. Он собирался завернуть во двор и наехать на конвоиров. Возможно, пацанам удалось бы воспользоваться неожиданностью и обезоружить их.
Но план оказался не так прост, поскольку триплекс [3] был разбит. Пришлось ехать вслепую. Машина взревела и куда-то врезалась. Он сдал назад и высунулся из люка. Оказалось, снёс угол здания. Надо взять левее. Залез обратно и выдвинул вперёд левый рычаг. Машина рванула вправо. «Перепутал!» – понял он, но было уже поздно. Танк врезался в стену. Последнее, что слышал Александр, теряя сознание, как на крышу падают обломки разрушенного дома.Он бросил бесполезный бульдозер и побрёл в деревню, проваливаясь в снег по колено. Дальше всё было как во сне: встретил джип, впрягся, помог пацанам дотащить его до расчищенной полосы. В багажнике доехал до ближайшей заправки, обратно частично на перекладных, частично пешком с канистрой. Потом дочистил дорогу, и они с Оксаной поехали разыскивать пропавшего Тимофея Ильича. Нашли его уже на пути в Трёшку, вернули перепуганной Светлане Аркадьевне и, обессиленные, легли спать.
Третье января
– Саша! Пойдём, поможешь Бобу фляги в багажник загрузить! – услышал он сквозь сон.
– Ага, щас! – Ему было не до фляг. Надо было срочно грузить раненых, пока в здание вокзала не прорвались боевики.
– Саша!
– Какие фляги? – Он разлепил веки. Оксана трясла его за плечо.
– Боб уже коз подоил. Надо молоко в город везти.
Александр сел. В голове всё ещё гудела война.
Автомобиль Оксаны был не приспособлен для транспортировки молока. Но кое-как три фляги они всё-таки загрузили в салон и одну в багажник. Ещё две пришлось оставить. Наконец Оксана с Бобом сели в машину и уехали. Александр вернулся в дом, подошёл к холодильнику, открыл. Взгляд упал на недопитую бутылку водки. Горло сдавило: «Надо бы помянуть пацанов». Не найдя гранёных стаканов, он вылил спасительную жидкость в кружку и залпом выпил. Хмель тут же ударил в голову, немного ослабив приступ душевных терзаний.
Огненное кольцо
– Tак что ты имела вчера в виду? – спросил Боб, когда они выехали на трассу. – Мы остановились на том, что ты вспомнила про какую-то девушку на мотоцикле.
– Но ты же говоришь, что не было у неё мотоцикла. Так стоит ли…
– И всё-таки!
– Боб!
– Но ты же сама сказала, что лучше горькая правда, чем вечная неизвестность. Давай рассказывай. Я уже готов ко всему.
– Боб! Неизвестно, что это была за девушка! Мало ли на свете Марий.
– Она тоже была Мария?!
– Так было написано, – кивнула Оксана.
– Написано? – слабым голосом переспросил Боб.
Оксана смотрела на дорогу, но почувствовала, как кровь отхлынула у него от лица и сердце замерло.
– Где написано? – спросил он наконец, но было ясно, что догадывается. – И какая фамилия?
– Где-то здесь, недалеко. – Оксана сбросила скорость и некоторое время ехала, глядя на обочину. Наконец остановилась и вышла из машины. Боб тоже вышел.
– Не, – помотала головой Оксана, разглядывая лес на другой стороне дороги. – Сейчас нам его не найти. И точного места я не запомнила. Летом, может быть…
– Памятник?
– Ага. Маленький такой, мраморный. Там была изображена девушка на мотоцикле. Не фотография, а просто рисунок. Схематично. Фамилии не было, только имя и дата смерти.
– Странно как-то…
– Да… странно… Ладно, поехали дальше. Холодно.
Некоторое время ехали молча, потом Боб снова вернулся к разговору.
– А как можно узнать, кто этот памятник установил? Может, поспрашивать в салонах ритуальных услуг?
– Ты что? У нас этих салонов знаешь сколько!
– Ну и что? Я потихоньку все объеду. Надо же узнать, где её похоронили.
– Да с чего ты взял, что это твоя Мария?!
– Заодно убедиться, что это не она.
– Тогда есть путь короче, – подумав, сказала Оксана.
– К цыганке?
– Тоже вариант! Но я сейчас другое имела в виду. Я ведь как его нашла-то, памятник этот. Было это… дай бог памяти… я ехала в Трёшку… на переднем сиденье была клетка с Кешкой. Значит, в первых числах сентября. Точно! Второго сентября. Вдруг из леса выскочило нечто и бросилось мне под колёса. Я по тормозам, но удара не последовало. Я остановилась, вышла, никаких следов собак или чего-то подобного. В общем, чертовщина какая-то. Я осмотрела обочину и увидела памятник. Потом выяснилось, что «привидением» оказался пакет, в котором принесли пиво для поминок. Судя по количеству банок, народу было человек десять. Смекаешь, к чему я веду?
