Текст книги "Безумный рейс (СИ)"
Автор книги: Ольга Куно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Вы что, собираетесь снова работать над тем лекарством?!
– Разумеется. Только на сей раз с соблюдением всех предписываемых мер безопасности, – успокоил меня врач. – Например, займусь этим только после посадки. Надеюсь, в ближайшее время на Миенге не ожидается землетрясение? – подмигнул мне он.
– Ну, если оно произойдёт, и у вас снова разобьётся пробирка, зовите. Я уже поднабралась опыта, в следующий раз буду работать быстрее.
– Вы героическая женщина, Марина, – улыбнулся он. – Впрочем, я давно это понял.
Я нахмурилась. Это когда же? Из всех совершённых мною поступков на ум приходил только один, который можно с определённой натяжкой назвать геройством, – побег с Новой Земли ради малознакомого длинноклюва. Правда, наверное, он был скорее идиотским, но ведь грань между идиотизмом и геройством, кажется, чрезвычайно зыбка? Но вслух я высказала совершенно иное предположение:
– Это когда я самоотверженно провалялась в джакузи целых двадцать минут подряд?
– Нет. Перед началом рейса, когда отчаянно защищали передо мной своих крокодилов.
– Они не крокодилы! – возмутилась я.
Уолкс усмехнулся.
– Вот именно об этом я и говорю.
Из медотсека я вышла на негнущихся ногах, с трудом добралась до своего мини-зоопарка, но лишь для того, чтобы попросить Тима ещё пару часов подежурить без меня. Напарник определённо был удивлён как моим продолжительным отсутствием, так и внешним видом, но к чести его надо сказать: он умел не задавать лишних вопросов. Я же чувствовала себе совершенно вымотанной и к тому же морально истощённой, будто сама едва избежала встречи со смертью. И отправилась к себе в каюту, прямиком под струи горячего душа. Да здравствует Макнэлл, благодаря которому меня больше не пугали водные процедуры!
Глава 10
Паршивый тигр, хищник! Дороже ей хорошего человека.
Фильм «Укротительница тигров»
Через несколько часов мы благополучно приземлились в космопорту Миенга. Инцидент в медотсеке не стал достоянием гласности, хотя некоторые члены команды были в курсе. Сэм искренне и очень эмоционально поблагодарила меня за дока, а Гайка, как ей свойственно, повисла у меня на шее. Капитан постучался ко мне в каюту, чтобы лично высказать свою признательность, и заявил, что считает нужным выразить благодарность при всём экипаже. Я отказалась, сразу по нескольким причинам. Во-первых, просто не хотелось оказаться в центре всеобщего внимания. Во-вторых, я не считала, что сделала нечто особенное: всё решили обстоятельства, которые в нужный момент привели в отсек Уолкса именно меня. Любой на моём месте оказал бы помощь и справился бы с задачей, учитывая детальные и грамотные инструкции, излагавшиеся самим доктором. А в-третьих, было морально тяжело слушать слова благодарности из уст тех, кого я обманула в самом начале нашего знакомства и продолжала, по сути, обманывать.
– К сожалению, я не могу повысить вас в звании, – посетовал он. – Вы ведь работаете по контракту и в армии формально не состоите.
– А можно сделать кое-что другое? – Я подняла на него просительный и заодно кокетливый взгляд. – Как насчёт того выговора за сбежавшую фрогги? Может быть, реально не давать этому делу дальнейший ход?
– Реально, – усмехнулся капитан. – Можете быть спокойны: в ваше личное дело эта информация не попадёт. А вот сведения о сегодняшнем событии там присутствовать будут.
Мы разошлись, довольные друг другом. Я не запросила у командования корабля ничего мало-мальски существенного с их точки зрения, и при этом приобрела именно то, что было важно лично для меня.
Я в кои-то веки дежурила при животных, не отвлекаясь на всевозможные ЧП большего и меньшего масштаба, когда увидела приближающегося по коридору Уолкса. Непосредственно перед этой встречей мы с Тимом совместными усилиями подпилили рога арензийскому капросу. Теперь помощник отправился в подсобку, где хранились инструменты, дабы унести опасный предмет подальше от животных. А я осталась успокаивать разволновавшегося зверя, до которого никак не удавалось донести ту нехитрую мысль, что все предшествовавшие манипуляции проводились ради его собственного блага.
Тут-то в зоопарке и появился Уолкс. Причём не просто Уолкс, а с цветами.
– Не знаю, любите ли вы морские розы, – объявил он, вручая мне букет. – Но подумал, что раз ваше имя означает «морская», стоит попробовать.
В руках я теперь держала более десяти цветков с синими бутонами и зелёными стеблями. В природе они росли в заводях одного из миенжских морей, можно сказать. наподобие кувшинок, украшающих поверхность пруда.
Признаться, я немного смешалась и не представляла, что ответить. В первую очередь потому, что не понимала до конца мотивов врача. Что означал этот подарок? Благодарность? Флирт? А что, если со мной всего лишь захотели побеседовать о свойствах экзотического растения?
Мимо пробежали Хоббит с лингуаном, и я автоматически проводила их взглядом. В последнее время два зверька нередко появлялись вместе и, похоже, нашли друг с другом общий язык. По меньшей мере в переносном смысле, но были надежды и на буквальный. Иолетрия говорила, что работа над расшифровкой системы коммуникации длинноклювов идёт полным ходом. Линги уже знал многие «слова» и разбирался теперь с построением предложений.
Вновь подняв глаза на Уолкса, я моментально поняла: что-то не так. Почти сразу почувствовала, что мою руку, ту, в которой я держала цветы, словно утягивает в клетку. Обернувшись, вдохнула так резко, будто мои лёгкие могли вместить небывалое количество воздуха. Зрелище, представшее моим очам, и вправду производило неизгладимое впечатление. Капрос с флегматичным видом дожёвывал приблизительно треть букета. Ещё несколько стеблей сломались и повисли бутонами вниз, подчиняясь законам гравитации. Несколько лепестков упало на пол.
Я закусила губу, вжала голову в плечи и лишь после этого посмотрела на доктора. Что ни говори, а получилось крайне неловко.
Уолкс горестно кивнул.
– В следующий раз я собирался принести конфеты, – сообщил он. – Будьте любезны, спросите у вашего козла, какой шоколад он предпочитает – горький или молочный.
Я чувствовала себя крайне некомфортно и хорошо понимала, что надо хоть как-то объясниться, отыскать способ исправить ситуацию. Всё происходило не так, как надо! Но, увы, подходящих слов я не находила, и в результате чувство внутреннего протеста оформилось лишь в одно короткое высказывание:
– Он не козёл.
– Да не тревожьтесь, я уже понял, кто здесь старый козёл, – заверил доктор и с этими словами зашагал прочь.
Я прижала к груди остатки букета, испытывая всепоглощающее желание провалиться сквозь землю. Капрос попытался, вытянув шею, добраться до незаслуженно отнятого лакомства, но я объяснила ему не вполне культурными словами, что без продолжения банкета придётся обойтись. Сколь ни удивительно, но он понял.
Впрочем, на этом инцидент исчерпан не был. На следующий день я вышла подышать свежим воздухом и подставить лицо лучам мягкого миенжского солнца. Спускаться по трапу не стала, просто остановилась у проёма и с удовольствием щурилась, поскольку глаза успели привыкнуть к искусственному освещению. Окидывая взглядом довольно-таки крупный космопорт, внезапно обнаружила внизу Уолкса, как раз принимавшего какой-то пакет у посыльного. Док задрал голову, заметил меня, и я уже собиралась сделать вид, будто смотрю в другую сторону, но он призывно помахал мне рукой. И устремился вверх по ступенькам, попутно извлекая полученную вещь из упаковки.
– Это вам! – бодро объявил он, вручая мне свой трофей.
Ко мне в руки перекочевала стопка пластиковых карточек с пропечатанными на них формулами. Хмурясь, я принялась просматривать их одну за другой. Везде было написано одно и то же:
*Ч5Л5Т∞П∞
– Что это? – хмуро осведомилась я.
– Букет! – тожественно сообщил врач.
– Букет?
Я недоверчиво повертела в руках листы пластика.
– Ну да! – подтвердил Уолкс таким тоном, словно говорил нечто само собой разумеющееся. – Вы ведь биолог? Это формула цветка розы. Вот: цветок с пятью чашелистиками, пятью лепестками, тычинок больше двенадцати, пестиков тоже. Формула повторяется девять раз, стало быть, цветов тоже девять. Цвет вы можете выбрать свой любимый, – щедро добавил он, снабдив это заявление широким жестом. – Я подумал, что такой вариант не заинтересует вашего козла. К тому же и в воду ставить не надо, и хранится долго. С какой стороны ни посмотри – сплошная выгода!
– Ну что ж. Если эти цветы настолько неприхотливые, полагаю, даже мужчине не составит труда за ними ухаживать.
Возвратив доктору выгодный букет, я шагнула в темноту проёма и отправилась на своё рабочее место.
Мы с Тимом решили воспользоваться посадкой на цивилизованной планете, чтобы приобрести новые замки для клеток, на сей раз электронные и при желании закрывающиеся на секретный код. Напарник лучше разбирался во всём, что касалось запирания и вскрытия дверей (по причинам, озвучивать которые капитану я не рискнула), однако же мне и самой хотелось присутствовать при выборе и покупке. Поэтому я договорилась со стапомом о том, что во время нашего путешествия в Клион, ближайший более-менее крупный город, в зоопарке подежурит один из солдат. Перелёт предстояло совершить на одном из шаттлов «Галалэнда». А третьим в нашей компании оказался не кто иной, как Брэндан Уолкс, который доработал-таки миенжское лекарство и теперь собирался лично доставить его по назначению. В прочном, герметично закрытом контейнере. Связь с кораблём обеспечивала имевшаяся на нашем летательном аппарате рация и браслет врача, исполнявший функцию как часов, так и переговорного устройства.
Строго говоря, было нас в компании не трое, а четверо. Хоббит, как узнал о наших с Тимом планах, буквально затребовал, чтобы его взяли с собой. Не словесно затребовал, конечно. Расшифровка его языка продвигалась, лингуан уже составил небольшой словарь, но до полноценного перевода всё ещё предстояло проделать приличную работу. Однако длинноклюв, похоже, и без того навострился неплохо понимать то ли новоземский язык, то ли наши жесты и мимику. Я же многое могла определить по его поведению, хотя писк зверька, увы, по-прежнему ничего для меня не значил. Словом, я решила пойти ему навстречу. Ему наверняка тяжело было всё это время безвылазно сидеть на корабле, и небольшая прогулка пошла бы на пользу. К тому же меня не покидала мысль, что, если брать Хоббита с собой во время высадки на разных планетах, он рано или поздно опознает в одной из них свою родину. Ведь теории относительно происхождения этих существ предлагались самые противоречивые, и ни одна из них, признаться, не выглядела достаточно убедительной. Сколько ни рылась я во всевозможных источниках в поисках информации, ничего серьёзного найти не смогла.
В Клионе мы разделились: док отправился по своим медицинским делам, мы с Тимом (и длинноклюв в моей сумке) – в ближайший торговый центр. С покупкой проблем не возникло. Мы быстро определились с оптимальным вариантом, расплатились в кассе и погрузили приобретённую технику в шаттл. До встречи с Уолксом оставалось полтора часа, и мы решили потратить это время на прогулку. Тима заинтересовал старый квартал, славившийся своими сувенирами, но имевший при этом не слишком хорошую репутацию. Я же как истинная женщина, к тому же в одночасье лишившаяся почти всех своих вещей, отдала предпочтение солидным магазинам.
Огромные цифры, парившие под потолком, постоянно менялись, отражая то местное время, то общекосмическое, то температуру воздуха за пределами кондиционированного помещения, то курсы основных межпланетных валют. У огромной колонны выстроилась очередь за локальным виртуальным навигатором, помогавшим покупателям находить нужные им магазины без лишних блужданий по многочисленным этажам.
Я то и дело ловила на себе косые взгляды. Что поделать, в этих краях миенги недолюбливали людей и смотрели на них свысока. Вполне естественная реакция, как мне недавно доходчиво объяснила Сэм. В технологическом и экономическом плане эта планета во многом уступала человеческим, и даже столь современным оборудованием своих торговых центров была обязана новоземским спонсорам. При этом получить временный вид на жительство четырёхрукие могли во многих мирах. Благодаря двум дополнительным конечностям, равно как и расположенным на затылке глазам, их охотно принимали на работу в сфере уборки и ухода за детьми. Платили при этом весьма солидные деньги, в особенности по здешним критериям, но назвать такой род занятий престижным всё равно было нельзя. Всё это способствовало тому, что миенги чувствовали себя недооценёнными в межпланетном социуме, и отыгрывались на людях у себя дома, где последние представляли видовое меньшинство. О вооружённых конфликтах речи не шло, но пренебрежительное отношение, бытовое хамство и стеклянный потолок имелись.
Пройдя между многочисленными рядами самой разнообразной одежды, я так ничего и не купила: цены кусались. За дешёвыми товарами следовало отправляться в город, причём в места нетуристические, известные исключительно местным жителям. Здесь же были представлены главным образом бренды, и каждая тряпочка стоила, как флаер. Ставка делалась на местных богачей и инопланетных гостей. Я же, хоть и принадлежала как раз ко второй категории, раскошеливаться не спешила. Зарплату мне ВБС положили хорошую, но и положение моё было во всех отношениях шатким.
Уже собираясь уходить, я сперва заглянула в дамскую комнату. Умылась, мимоходом оценив двойные краны, делавшие более удобным очищение четырёх рук одновременно. И собиралась возвратиться в основное помещение, чтобы затем воспользоваться прозрачным лифтом, добраться до ворот, а оттуда и до шаттла.
Увы, узенький коридор с исписанными стенами (понятия не имею, какие слова были выведены на них и на каком языке, но без сомнения что-то неприличное), который отделял меня от основного торгового помещения, в данный момент перегородили два миенга. Судя по взглядам, да и по принятым позам, намерения у них были явно нехорошие. Я привычно опустила руку в сумку и погладила длинноклюва, стараясь придать уверенности ему, а заодно и себе.
– И кто у нас здесь? – спросил один из миенгов, тот, что стоял с правой стороны и был одет в красный свитер. Он говорил на ломаном новоземском, и это не оставляло сомнений: хотя незнакомец и обращался, казалось бы, к своему товарищу, в действительности его слова были адресованы мне.
– Ещё одна двурукая, – дал чрезвычайно информативный ответ второй, свитер которого был зелёным.
Именно цвет одежды и позволял мне различать этих двоих, поскольку лица их казались практически одинаковыми. Хотя произнеси я это вслух – и меня моментально бы обвинили в проявлении расизма.
– Что вы все на нашу планету слетаетесь? – возмутился первый. – Как будто она резиновая!
– Наверное, не так на их Новой Земле всё гладко, как они пытаются нас убедить.
Эти двое перекидывали друг другу фразы, будто шарик при игре в пинг-понг. Моё участие в этом диалоге в целом не требовалось, и я бы с радостью предоставила их самим к себе, но парни явно предпочитали иной ход событий. Именно парни: в физиологии местного населения я разбиралась плохо, но готова была поспорить, что эти две особи – очень молодые. Всё же некоторые модели поведения постоянны и неизменны практически на всех планетах.
– Я здесь не живу, – решилась вклиниться в обмен репликами я. Вдруг после этого их интерес ко мне поиссякнет? – Мы с друзьями остановились на Миенге для заправки и скоро летим дальше.
– Ах, то есть ты у нас из богатеньких туристов?
Первым позывом было уронить голову на грудь. Лучше бы я не вступала в диалог. С другой стороны, вряд ли это имело хоть какое-то значение. С отношением к представителю человечества в моём лице эти двое определились заранее. Такая мелочь, как мои слова и поступки, изменить положение дел не могла.
На сей раз они явно ждали ответа, так что отмолчаться не удалось.
– Хотите взглянуть на мой кошелёк? – пожала плечами я.
Может, хоть откупиться от них удастся? Хотя миллионов, какие эта парочка, похоже, ожидала увидеть, в моей сумке сроду не водилось.
– Нет, так легко ты не отделаешься! – заставил меня расстаться с очередной надеждой миенг в красном свитере. – Мы сначала с тобой поразвлечёмся. А то довольно вы нашим кровь попили! Ну-ка, давай для начала снимем твою блузку!
И он протянул ко мне две руки. Обе правые.
– Ты что, с ума сошёл?! – неожиданно поддержал меня второй. – С человеком?! Это же противоестественно!
Тут я была с ним полностью солидарна. Хотя Гайка, возможно, сочла бы иначе. У неё имелась целая книга о том, какие виды сексуально совместимы, а какие – нет, и пару раз она даже просвещала на этот счёт ребят в кают-компании, к вящему неудовольствию старпома. Впрочем, насколько мне было известно, смешанных браков и детей-полукровок на этой планете не наблюдалось, так что, вероятнее всего, люди и миенги совместимы всё-таки не были.
– Ты чего выдумал?! – аж обиделся первый. – Я хочу посмотреть, как их нижние плечи под одеждой выглядят! Вот что там, две дырки на месте нижних рук, что ли?
Твёрдо намеренный довести дело до конца, он схватил меня за грудки сразу тремя конечностями, и блуза затрещала по швам.
Я не успела даже закричать. Высунувшийся из сумки Хоббит больно клюнул миенга за палец. Тот буквально-таки взвыл и затряс рукой, но повисший на ней зверёк стряхнуть себя не давал. Вместо этого перебрался к агрессору на плечо и принялся бороздить его когтями, будто яму рыл. Парень в зелёном свитере разом растерял весь свой гонор и побежал прочь по коридору, то и дело испуганно озираясь. Красный завопил ещё громче, но наконец сообразил, что может воспользоваться свободными руками и попытался схватить длинноклюва за шею. Я с размаху ударила его сумкой, и думать забыв о том, что молния расстёгнута. Вещи посыпались на пол, мой питомец приземлился рядом с ними, миенг в изодранной одежде попытался ретироваться, и тут в коридор вбежало сразу несколько местных, один из них – в полицейской форме.
Какая-то женщина с четырьмя руками что-то затараторила на непонятном мне языке, потом, видимо, ради меня, перешла на новоземский:
– Это они на неё напали, они, – говорила она, тряся стража порядка за плечо. – Я видела.
«Если видела, что же вмешалась только сейчас?» – мельком подумала я, ползая по полу и возвращая в сумку кошелёк, ноутбук (интересно, работает он ещё или нет?), документы, ключи, аптечку, в общем, всё, что успело разлететься в разные стороны. Впрочем, стоит ли её осуждать? Наверное, сама побоялась вступать в перепалку с двумя амбалами. А может, как раз она полицию и привела? Или всё-таки внимание привлёк крик пострадавшего четырёхрукого? В любом случае, её показания сейчас очень кстати, а то ещё чего доброго решат, что я совершила умышленное нападение на двух добропорядочных покупателей.
Казалось бы, ситуация налаживалась, однако радоваться я не спешила. То ли банально перенервничала, то ли сработала интуиция. В скором времени мы куда-то летели на полицейском флаере. Мы – это двое стражей порядка, Хоббит и я. Миенгов отправили в лечебницу: одного с царапинами и укусами, а второго вроде как в состоянии глубокого шока.
Я полагала, что мы летим в участок для разбирательства. Но здание без окон, рядом с которым приземлился флаер, на полицейское управление походило мало. Хотя и на жилой дом тоже. Внутри за маленькой, безликой прихожей следовало нечто среднее между прямоугольной комнатой и широким коридором. С правой стороны стояли клетки. Многие пустовали, но в некоторых я заметила перротов, местных млекопитающих, относительно похожих на собак, но только шестилапых и с более длинными шеями. Они просовывали носы между прутьями, повиливали хвостами по мере нашего приближения, но смотрели очень грустными глазами.
В конечном итоге я дошла до рабочего стола, за который меня и усадили. С противоположной стороны уже расположился местный работник, тоже одетый в форму, которая, впрочем, отличалась от той, что носили мои сопровождающие. К слову, один из них остался здесь же, прислонился плечом к стене и подбадривающе мне улыбнулся. Второй, пилот, остался дожидаться во флаере.
Хоббита мне предложили посадить прямо на стол, но я отказалась и в данный момент держала его на коленях.
– Эти двое сами на меня напали, – поспешила внести ясность я прежде, чем меня начали о чём бы то ни было расспрашивать. – Свидетельница это подтвердила.
– Мы знаем, – согласился местный, представившийся как Дже Данген.
Полицейский также утвердительно кивнул.
– К вам, госпожа Гинсбург, у нас нет претензий. Вы, в свою очередь, имеете полное право подать жалобу на наших граждан, которые, к сожалению, повели себя недостойно. Миенжские власти не одобряют расизм. Люди являются нашими полноправными гражданами; инопланетный туризм также имеет для нас важное значение. Полагаю, что, учитывая наличие свидетеля, вы сможете выиграть дело и получить значительную денежную компенсацию.
– Если вы примете такое решение, я подскажу вам, куда обратиться, – охотно пообещал полицейский.
– Но есть ещё одна деталь. Это животное. – Данген приподнялся со стула, чтобы кивком указать на длинноклюва. – Оно должно остаться здесь.
– То есть как «здесь»? – переспросила я, чувствуя, что волосы на моей голове точно встали бы дыбом, не будь они такими тяжёлыми.
Полицейский сочувственно развёл руками (только нижними), а Данген принялся объяснять:
– По нашим законам животное, нападающее на представителя разумного вида, будь то миенг или человек, подлежит усыплению.
– Усыплению?! – Я судорожно сглотнула и оглянулась на оставшиеся позади клетки, из которых всё так же высовывались любопытные носы. – Но… Но он же меня защищал. Мне казалось, вы поняли, что на меня напали.
– Мы это понимаем, и виновные понесут должное наказание. Но это не отменяет факта агрессивного поведения вашего животного. Мы не делаем исключений. Триггер в данном случае значения не имеет.
– Как это может не иметь значения?! – возмутилась я.
– Таковы законы, госпожа, – спокойно, хотя и без характерного чиновничьего равнодушия, подтвердил полицейский.
– Но… но это зверь с другой планеты!
Я начала лихорадочно искать соломинку, за которую можно ухватиться, чтобы вытянуть Хоббита из внезапно нагрянувших неприятностей.
– Не имеет значения, – повторил Данген.
– Он разумный! – воскликнула я. – У нас есть свидетельства. Просто исследования ещё в процессе…
– Вам придётся продолжить исследования с другим представителем вида.
Только такой эффект и возымело моё сообщение о научном открытии.
– Но это очень редкий вид. Разумные расы обязаны позаботиться о его сохранении.
– Если этот вид агрессивен, возможно, такая линия поведения нецелесообразна.
Пока я отчаянно подыскивала очередной аргумент, миенги обменялись парой реплик на местном языке. Понять их я, естественно, не могла, и на какой-то миг пожалела о том, что рядом нет лингуана. Впрочем, не исключено, что оно и к лучшему. Что, если они здесь и зверей-роботов усыпляют?
– Мы можем пойти вам навстречу, – вновь перешёл на новоземский здешний сотрудник, – учитывая ваше инопланетное происхождение и то, что животное было замечено в нападении на разумное существо только один раз. Для этого нам понадобится документ, подтверждающий, что этот зверь действительно принадлежит вам. Проверка на подлинность займёт не более двух часов. После этого, если всё будет в порядке, мы вернём питомца под ваше поручительство.
Если в первый момент я чуть не запрыгала от радости, то по мере того, как он говорил, восторг быстро сходил на нет, уступая место чувству полной беспросветности. Документов о владении Хоббитом у меня, по понятным причинам, не было.
– Вообще-то этот зверь принадлежит Зоологическому сообществу Митоса, – попыталась выкрутиться я, одновременно акцентируя внимание миенга на громких названиях и общественных организациях, якобы стоящих на защите длинноклюва. – Я сопровождаю его и ещё нескольких животных на пути в новый зоологический парк.
– Нет проблем. – Собеседник повёл правым плечом, при этом приподнялась как верхняя его рука, так и нижняя. – Значит, нам потребуются документы о принадлежности зверя Зоологическому сообществу. Они у вас при себе?
– Н-нет, к сожалению, нет, – ответила я, невольно отводя глаза.
– В таком случае вам придётся найти их и представить как можно скорее. У вас есть время до восьми часов утра.
– Почему только до восьми?
Услышав о таком коротком сроке, я испугалась ещё сильнее, чем прежде.
– В это время дежурный усыпляет животных. Таков порядок. Немалую роль играют санитарно-гигиенические соображения.
Последнее словосочетание он выговорил не без труда, но зазубрил явно хорошо.
– Я… я всё поняла, – вынужденно признала я, не находя новых предлогов для возражений.
– В таком случае я доставлю вас обратно к торговому центру, или туда, куда вам будет угодно, – любезно предложил полицейский.
Я кивнула, но не была готова встать: Хоббит по-прежнему сидел у меня на коленях.
– Будьте любезны, передайте мне животное, – сказал второй миенг, поднимаясь из-за стола и протягивая к длинноклюву руки, не без выражения брезгливости на лице.
Зверёк засуетился, принялся перебирать лапками, пытаясь вцепиться в мою одежду. У меня зашлось сердце, потребовалось приложить усилие, чтобы суметь выдохнуть задержавшийся в лёгких воздух.
– Я лучше сама, – произнесла я затем, бережно беря Хоббита на руки. – Куда?..
Миенг распахнул ближайшую клетку, на мгновение приложив палец к замку.
– Я вернусь, – пообещала я маленькому, беспокойному шерстяному комочку, каким казался в тот момент мой питомец. – Обязательно вернусь.
И поставила его на металлический пол, частично покрытый сухой травой. Дверца захлопнулась. Длинноклюв что-то пропищал. Я протянула руку между прутьями, погладила его по голове и колючему от встопорщившейся шёрстки боку. Держалась за клетку до последнего, но миенги меня поторопили, и пришлось уходить.
Я попросила подбросить меня до торгового центра, а к шаттлу оттуда отправилась пешком. Шла, а из глаз буквально текли слёзы, не капали, а именно текли. Любая попытка остановить их была обречена на провал, и я не пыталась. Я не плакала так много лет, даже в последние сутки своего пребывания на Новой Земле, когда вся жизнь, казалось, пошла под откос. Документов, подтверждающих, что Хоббит принадлежит зоопарку, у меня не было и быть не могло. На «Галалэнд» я передала его медицинскую карту, там большего и не требовалось. Но сейчас этим ограничиться не получалось. Наверное, можно было бы создать какое-то липовое удостоверение, но речь недвусмысленно шла о проверке на подлинность, поэтому даже такое направление не помогало. Ещё один вариант – сообщить, что в действительности длинноклюв принадлежит новоземскому центру изучения инопланетных животных, – я отмела сразу же. Там Хоббита ждал тот же итог, что и на Миенге, но способ убийства мог оказаться куда менее гуманным.
Я думала, что страшно опаздываю, и спутники давным-давно недоумевают, куда я подевалась. Но, видимо, времени прошло куда меньше, чем мне показалось. Во всяком случае, шаттл был пуст, и никаких признаков того, что здесь успели побывать Тим или док, я не заметила. Поэтому просто воспользовалась своим одиночеством и, забравшись в небольшую нишу между двумя сидениями, продолжила плакать, обхватив руками колени.
– Марина?
Даже не знаю, сколько я успела просидеть там к моменту, когда услышала этот вопрос с нескрываемыми нотками удивления в знакомом голосе. Я подняла на Уолкса мокрые глаза.
– Что случилось? – Врач присел рядом со мной на корточки. – Вас кто-то обидел? Вам нужна медицинская помощь?
Я отвечала коротким мотанием головой.
– Может быть, пересядете на стул?
Шмыгнув носом, я отреагировала так же, как и на предыдущие вопросы. Настаивать док не стал, вместо этого худо-бедно примостился на полу, с трудом найдя, куда пристроить длинные ноги.
– Всё-таки расскажете, что произошло?
– Хоббит, – с трудом проговорила я.
– Хоббит?
– Длинноклюв. – Я сделала два глубоких вдоха, возвращая себе способность говорить. – Его забрали. Ко мне в торговом центре прицепились двое миенгов.
Я снова замолчала, выравнивая основательно сбившееся дыхание. Уолкс не торопил, но смотрел выжидающе, и выражение его лица было практически непроницаемым. «Так-так, и что же было дальше?» – требовательно спрашивал его взгляд.
Собравшись с духом, я вкратце рассказала нашу с Хоббитом грустную историю. Про завязавшуюся в коридоре драку, про запоздало явившуюся полицию, про последующий полёт в контору с клетками и печальное будущее, ожидающее теперь зверька.
– И что же, они не предложили никакого способа решить ситуацию?
– Предложили, – грустно улыбнулась я. – Сказали, что его отпустят, если до утра предоставить документы о том, что он принадлежит мне или зоопарку.
– Ну, так в чём тогда проблема? – удивился врач. – В вашем ноуте нет документации? Или он пострадал, когда вещи выпали из сумки? Так мы сейчас свяжемся с «Галалэндом» и попросим, чтобы они переслали сюда всё, что нужно.
На мои глаза снова навернулись слёзы.
– Они не смогут этого сделать, – прошептала я разом осипшим голосом.
– Почему?
– На «Галалэнде» нет таких документов. Их вообще не существует. Медицинская информация – да, физиологические параметры – да, но не удостоверение о принадлежности.
– Куда же они, в таком случае, делись?
Я почти рассмеялась. Беззвучно и истерично, так что принять моё поведение за признак искреннего веселья было невозможно.
– Их никогда и не было. Я пронесла длинноклюва на корабль незаконно. Если хотите, можно сказать, что контрабандой. Я точно не знаю определение этого слова…
– Точно не знаете, а на статью уже напрашиваетесь, – недовольно проворчал док. – Давайте сначала и по существу. Что значит «незаконно»? Длинноклюв не имеет отношения к зоопарку Митоса?
– Ни малейшего, – подтвердила я.
– Стало быть, это ваш собственный питомец?
– Нет. – Я так сильно замотала головой, что она почти сразу закружилась. – Во всяком случае, формально мне он тоже не принадлежит. Я его украла.
– Украли? – Высоко поднятые брови, приоткрытый в удивлении рот и недоумевающий взгляд окончательно и бесповоротно изгнали с лица врача прежнюю непроницаемость. – Позвольте узнать, откуда? Из зоологического сада?
Я отрицательно покачала головой, со своей стороны, совершенно серьёзно воспринимая эту часть диалога.
– Нет, из научной лаборатории.
– Из лаборатории? Чудесно. Я так понимаю, с целью получить оригинальное домашнее животное. Скучно ведь обходиться банальными собаками. Скажите, Марина, какой сегодня день недели?
