Текст книги "Двойной Вася без сахара 1 (СИ)"
Автор книги: Ольга Коротаева
Соавторы: Эми Мун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
китайский пасечник ходил. И сейчас опухну тоже! Некрасивым буду!
– А-а-а! Ы-ы-ы!
Слюни, сопли и слезы оставляли на пуховичке темные пятна. Я громко высморкался в рукав и припустил с новой силой.
– Держись брат, – печально оповестил инспектор ошарашенную Ваську. – У меня самого жена такие концерты выдавала…
Соседи в милицию звонили! Еще и огурцов соленых ночью требовала…
– Огурцов?! – Слезы мгновенно испарись, как будто их и не было. – Огурцов я не хочу! Дыню хочу! С майонезом!
Гаец позеленел и дал отмашку. Васька в шоке стартанула как Шумахер. А я уже командовал, как проехать к ближайшему
магазину. За дыней и майонезом. И шоколадной крошкой! М-м-м. вкуснятинка получится!
Василиса
Руки тряслись, как у адреналинщика после прыжка со старой отслужившей своё тарзанки, – выжил! – зубы выбивали звонкую
дробь. После первой поездки за рулём захотелось выдуть залпом бутылку водки, но Василию Михайловичу было ещё хуже.
Смотрела, как он, сидя прямо на бордюре тротуара, щедро поливает майонезом разломанную дыню и тихо фигела от
нереальности происходящего. Видеть себя со стороны тот ещё сюр! А уж смотреть на свое лицо, но замечать чужие ужимки, движения, слышать жуткие словечки. – босс никогда особо за языком не следил! – плавно уводило крышу в сине-зелёные
дали, где порхали феечки и прогуливались единороги. Вздрогнула и поёжилась: нижний «рог» не давал ни минуты покоя! При
каждом взгляде на моё женское тело подпрыгивал, как зайчик при виде морковки.
– Что за дрянь подарил тот дедмороз необхватный? – басом спросила я. – Камень дурацкий! Никогда в магию не верила…
Василий влил себе в рот остатки майонеза и, оттерев губы тыльной стороной ладони, посмотрел исподлобья: – Да неужто? Что же это. по-твоему? Сбой во вселенской матрице? Или вирус в божественном ноутбуке? Ох!
Позеленел, как киви и, согнувшись, выдал дыню обратно. С майонезом, разумеется. Тело сотрясается, плечики дрожат.
Сердце моё дрогнуло, присела рядышком и осторожно погладила по спине: рука у меня теперь большая, тяжёлая, надо
контролировать силу. Спросила заботливо:
– Может, водички купить?
– Лучше водочки, – покосился на меня Василий. Лицо белое, щёки ввалились. Усмехнулся: – У тебя… меня… А, какая
разница! Мина сейчас такая прикольная! Именно так смотрят на жалкого котёнка в коробке под дождём. – Вздохнул: – Так и
есть. Я жалок. . – Посмотрел на небо: – Чего же я такого сделал, что меня так наказали?
– А вы не догадываетесь? – недоверчиво хмыкнула я. – Сколько сердец разбили? Хоть знаете, какая у вас репутация в
кампании?
– Разумеется, знаю, – жёстко ответил Василий. – Сам её создавал. А ты думаешь, деньги мне сами в постель прыгнули и
изнасиловали? Я всего сам добился! И теперь имею право…
Он замолчал, я иронично приподняла брови:
– Что? Вести себя, как придурок? О да, у вас прекрасно получается! Радуетесь, как ребёнок, когда удаётся довести кого-
нибудь до сердечного приступа гротескной обстановочкой в своём кабинете. А как с женщинами обращаетесь? Вы хоть
замечаете, что ведёте себя, как петух в курятнике? Будто каждая из сотрудниц – ваша подстилка?
– Да ладно, – фыркнул он. – Никто особо и не возражал!.. До тебя.
– Потому вы в меня и вцепились? – тихо спросила я.
– Васёк, – поморщил он тонкий носик, – хорош «выкать»! Мало того что мы кувыркались, как кролики, так ещё и… – Он криво
усмехнулся: – Никто не был мне более близок, чем ты.
– Да уж, – убрала руку. Вроде ему полегче. – Ближе просто некуда. Пойду куплю воды и… пакетов. Машину жалко.
Поднялась и направилась к магазину.
– Да, – донеслось мне в спину. – Поэтому…
Обернулась:
–Что?!
– Пакетов побольше купи, говорю! – привычно рявкнул босс. – И палочки ватные, уши почистить!
Я скривилась и сомнамбулой потопала к единственному открытому магазинчику на весь квартал. Под ногами хрустели
осколки ёлочных игрушек, ветер гонял по льду сверкающую мишуру. Да… Как должно быть Василию Михайловичу плохо.
Мало того что на каблуках приходится ковылять, так ещё и токсикоз жуткий… и перепады настроения такие, что мужик и умом
может тронуться. Что потом с ним делать? Помотала головой: я что. жалею это чудовище? Вот уж нет! И вообще… майонез
он тут глотает. И желудок мне испортит и для ребёнка это вредно.
– Молоко, яблоко и пачку пакетов, – решительно перечислила сонному продавцу.
– Чипсов, водки и мела! – вынырнул из-за моей спины Василий. Зыркнул на меня: – Так и знал, что нельзя одну отпускать!
Накупишь хрени полезно-противной! – Лицо скривилось в плаксивой гримасе: – Нет, не мела! Земли хочу! Сырой такой, рыхлой… У-у!
Продавец растерянно застыл с протянутой пачкой молока.
– Мы беременные, – пояснила я.
– A-а. – расплылся он в улыбке и всучил мне пачку презиков. – Поздравляю!
– Юморист? – фыркнула я.
– Дай земли! – ныл Василий. – И водки!
– Конечно… Вася. – нежно пообещала я и, осторожно повела рыдающую себя к выходу. В этот момент я остро
посочувствовала всем мужикам, которым приходится терпеть своих беременных жён… Всем мужикам в мире, кроме моего
чудовищного босса! – Только доедем до дяди Мороза, выясним, как исправить кошмарный баг, и я тебя отвезу на кладбище!
Там земли много… рыхлой! И водки куплю. Но не раньше, понял?
Василий застыл, слёзы высохли.
– Ну ни фига себе, перепады настроения! – Посмотрел пронзительно и спросил: – Я уже готов с катушек слететь! Женщиной
быть ох как непросто…
– Ты справишься, – поглаживая его плечо, проговорила я. – Потерпи немного. – Покосилась на кадиллак и обречённо
вздохнула: – Дубль второй, как говорит мой босс…
Топталась на месте, руки снова задрожали, лицо скривилось. Досюда доехала… по пустому городу. Но нам за МКАД… Там
машин больше. Да ещё выслушивать визгливый ор босса. Это адская пытка! Сглотнула: давай. Вася! У тебя получится. Вон
Василий справляется же с токсикозом. Неужели не преодолеешь свой страх перед машинами? Обречённо шагнула к
кадиллаку.
– Дай ключи! – резко приказал Василий и, выдернув связку, быстро поковылял к машине. Уселся на водительское сидение и, скинув сапоги, вогнал ключ в замок. – Сам поведу!
– Василий Михайлович, – осторожно напомнила я. – У меня нет прав… забыли?
Он нехорошо так усмехнулся и кивнул на пассажирское сидение:
– Не веришь в магию? Ща покажу настоящие чудеса. Запрыгивай!
Стартанул рывком, обошёл все плетущиеся по трассе тачки, а когда на хвост сел гаишник, притормозил у обочины. Рывком
склонился ко мне, и, когда я отшатнулась, сунул руку под пиджак и… вытащил кошелёк. Подмигнул и, натянув сапоги, покинул
машину.
Не было его минуты три. Плюхнулся и тоненько рассмеялся:
– А теперь, трах-тибидох, – новогоднее чудо!
И снова стартанул так, что с места в карьер! За нами, мигая и противно звеня, увязалась та же полицейская машина. Я ткнула
пальцем в стекло и крикнула:
– Не отстают! Ох… Ты что, пытаешься оторваться? Ты им нахамил? Нас арестуют? Ох, нет… Мужская тюрьма! А ты…
беременный!
– Спокойно, Васёк! – покровительственно улыбнулся он. – Я же обещал чудо!
Впереди нарисовались высокий тюнингованный паркетник и длинная приземистая ауди, как вдруг раздался пластмассово-
искажённый и режуще-усиленный голос:
– Освободить дорогу! В сторону, если не хотите провести праздники в зассанном обезьяннике!
Машины разлетелись, как бабочки, уступая дорогу и, Василий, рассмеявшись, победно глянул на меня, да втопил педаль газа
в пол. Я сидела прямо, понимая, что сейчас мой жуткий ужасный босс… красуется передо мной, как влюблённый подросток?
И смотреть стал иначе, и даже. – страшно представить! – проявил заботу. Видел, как я боюсь водить и нашёл другой выход.
Если это последствия гормонального всплеска, то могу сказать – беременность Василию Мизайловичу на пользу! Он почти
стал человеком…
До места добрались быстрее, чем Галька ночью до холодильника! А вот в светящемся дедморозовском доме ждал сюрприз!
В холле нас окружили люди в тёмной одежде и масками на лицах. Взглянув на дула автоматов, я испуганно взвизгнула и
прижалась к маленькой груди Василия Михайловича.
Глава 17
Василий
– А-а-а, – заверещала Василиса, прижимаясь к моей груди.
– Спокойно девочка моя. – я покровительственно приобнял ее рукой. – Сейчас разрулим!
Даже через маски, я видел, как вытянулись лица у бандюгов. Ну да. Для них-то все выглядело странно. Здоровый мужик
жмется к хрупкой барышне и совсем немило верещит басом.
– Всем стоять, это ограбление! – крикнул я первое, что пришло в голову, чем еще больше дезориентировал противника. -
Васек, двое справа. Ковер!
К чести Василисы, та быстро пришла в себя. Как в заправской комедии дернула дорожку так, что два растерявшихся
бандюгана рухнули на землю. Силушка-то у нее мужская. А я скромно взял на себя третьего. Давно мечтал освоить один
прием. Но не по-пацански это, самое драгоценное отбивать. Только вот сейчас я беременный, слабый женщин.
– Ха! – моя коленка впечаталась в мужской пах.
У-у-у, даже пальчики на ногах поджались. А мужик с воем рухнул на колени. Василиса оперативно пинала своими ножищами
противников, но те не думали отбиваться, валяясь темной кучей на полу. Хорошо затылком приложились.
– Вася, Вася, брэйк! Мы победили.
– Мы победили? – она замерла со смешно поднятой ногой. – Мы победили! Ура!
Моя рыцарь обхватила меня руками до треска в костях и… поцеловала?! Я в Господа не слишком-то верил, но тут можно
было только стонать – о, Боже! Да именно стонать. Какое же женское тело чувствительное! И губки, и тить… хм, грудь! И уже
совсем неважно, что я целую сам себя. И хочу тоже. А Васенька моя страстная девочка, и отважная… И тот диванчик в углу
очень к месту…
Но так же внезапно наш поцелуй закончился.
– Ох, – Василиса отпрянула, заливаясь краской.
И у меня почему-то щеки как снегом растерли, и все тело тоже. А внизу жарко и пусто. Хочется именно того, что Васенька так
мило прикрыла ладошками. Но совесть, которую я давным-давно в детском саду на фантики сменил, оказывается, никуда не
делась. Тоже очнулась зараза.
Шипела гадиной, что с Василисой мы или вместе или совсем порознь. Первое – страшно, я ведь от серьезных отношений
всегда открещивался, вот как продинамила меня первая любовь, та самая соседка, которой я стихи писал, так и все. А второе
– тоже невозможно. Связал нас волшебный ХУ!
– Давай, хм, этого быдлана… То есть клиента твоего искать, – прервала мои мысленные мучения Василиса. – Ой, а вдруг он
уже… того?
И мы бросились на поиски Эдуарда.
Глава 18
Василиса
Ох, как мы с боссом раскидали этих бандитов! Адреналин в крови так и кипит, движение резкие сильные – Василий явно
спортом усиленно занимается. Аж все мышцы гудят, для удовольствия движения хочется ещё парочку тумаков отвесить. Но
больше всего вдохновляло, окрыляло и кружило голову невероятное единение с Василием!
Это непередаваемо! Ощущение, что мы читаем мысли друг друга… Может, дело в волшебном ХУ, как называет босс жуткий
камушек, или потому, что мы в теле друг друга. Неважно! Это так прекрасно, что не хочется думать, а просто отпустить сердце
и чувствовать.
Вася только смотрит, рычит что-то бессвязное женским голосом, а я уже знаю, что хочет сказать и действую. Присела и резко
дёрнула за край ковра, бандюги повалились, как кегли. Ух, ну и силушка у босса! Сам босс заверещал, как яжмамаша. сыну
которой посмели сделать замечание, да как двинет коленочкой острой третьему бандиту меж ног. Тот сложился карточным
домиком, глазки выпучил, губки в прорези трубочкой сложил, да так как согнулся, так и вошёл мордой в пол.
Тут один из бандитов схватил меня за щиколотку, заблеял что-то… этого языка я не знаю. Угрожаешь? Рыкнула по-Васиному, да как вмазала преступнику в бок! А что? Босс вот на каблуках в женском теле пируэты выкручивает, – обзавидуешься! А я
что? Я же мужик! Должен защищать женщину… А то вдруг ноготок сломает! Цены на маникюр всё растут!
– Вася, Вася, брэйк! – высоким голосом закричал Василий и поковылял ко мне, улыбаясь: – Мы победили.
Я смотрела в его сияющие глаза, но не видела своих. Словно за лицом я видела душу босса. Как ни странно, она у него есть!
Такая светлая, что рыдать захотелось.
– Мы победили? – растерянно повторила я за ним. Но думала вовсе не о бандитах! Мы одолели то. что разделяло нас. В
сердце расцвел обжигающий цветок счастья, я бросилась на шею Василию: – Мы победили! Ура!
И, прежде чем успела подумать, прижалась к его губам. Внизу мгновенно всё встало колом, по телу прокатилась волна
выжигающей всё на своём пути страсти, тело в руках похрустывало, но хотелось сжать его ещё сильнее, а ещё лучше
подмять и… От мыслей и образов, которые обрушились на меня, покраснел даже ролекс! О нет… Кажется, я не только в
мужском теле… я становлюсь мужиком?!
От мысли, что чем дольше мы в телах друг друга, тем сильнее погружаемся в чужую жизнь, стало не по себе, сердце
пропустило сразу несколько ударов. Надо найти этого дедмороза! И немедленно!
Глава 19
Василий
Ну и хоромы этот «аристократ» с района себе отгрохал! Мы плутали по коридорам и комнатам. Я всегда удивлялся, зачем
человеку столько пустующих комнат, в которых он может не появляться месяцами. Но свои мозги никому не вставишь.
Очередная дверь открываться отказалась. Но за ней отчетливо слышалась возня. По-молодецки ухнув, Василиса пробила
моим плечиков нам вход. Втягивается моя девочка. И черт, так приятно звать ее моей. И ребенок внутри тоже мой. Глупая
улыбка растянула губы, и тут же пропала. Е-мое. похоже, мы реально вовремя. Связанный Эдуард с кляпом во рту таращился
на нас круглыми глазами, что-то мычал и явно пытался освободиться.
– А ну-ка! – я выдернул кляп.
И. не стесняясь присутствия дамы, Эдуард изрыгнул из себя «благодарность»: – Какого (цензура)? Я (цензура), те уроды (цензура) (цензура), бабло отгрохал (цензура)…
Ваилиса опять покраснела, а я даже заслушался. Как стелет, шельмец! Оказывается, Эдик тоже развлекался! Заказал себе
инсценировку спасения бедного, обиженного братками бизнесмена. Судя по мускулистости ряженых, я даже примерно
представляю, как его должны были утешать.
– Захлопни пасть! – рявкнул, когда слушать, кроме мата стало особо нечего. – Лучше скажи, где найти того, кто тебе этот, -
достал из сумочки обломки праздничного ХУ и потряс ими перед его носом, – продал?!
Эдуард икнул. Посмотрел на меня недоверчивым взглядом, потом на Васеньку мою красную, извращенец жирный, потом на
ХУ, с которым я застыл, как статуя свободы с факелом, потом снова на Васеньку. И вдруг, совершенно неожиданно, по
заросшей щеке скатилась крупная, как орех слеза.
– Рабочий, значит, – шмыгнул Эдуард и заплакал. Настолько горько, что и у меня сердце защемило. А Васенька так вообще
присела рядом, и как маленького, по головушке своей, то есть моей… тьфу! Нашей ладонью.
– А я думал, брехал он мне, морда продажная, – продолжал плакать Эдуард, – Нет, ну в то, что залететь баба может даже с
презиками и колёсами, верил, но про обмен телами ведь сказки все! Цену набивал (цензура). А оно воно как! Да если бы я
знал… Сам бы…
– Так ты в курсе про залет?! – взвился я.
–Да, – шмыгнул Эдуард, – Ты ж мне Васька, десять лет назад подлянку устроил. Бабу мою увел. . кобель…
Василиса метнула на меня гневный взгляд, а я стыдливо потупил глазки. Ничего не помнил. Ни Эдуарда десять лет назад, ни
его бабу.
– Хотя Натка-то от меня по-любому ушла бы. Мужик ей нужен рабочий, а я…
Эдуард заколыхался в приступе истерики.
– На (цензура) магазинчик его, – выдал спустя несколько минут он. – Махмаилом назвался. Чернявый такой, низенький. А
теперь развяжите. Набухаюсь с горя…
– Это для потенции плохо! – подала голос Васенька. – Вы вон, видный еще, пару месяцев в спорзале, здоровое питание, отказ от вредных привычек. Отцом еще станете!
Эдуард приосанился. Сверкнул глазками из-под заплывших щек, и, похоже, крепко задумался. А мы отправились плутать в
поисках выхода и Махмаила.
Глава 20
Василиса
Выскочили от этого дедмороза ревущего лишённым малины медведем, да тут же наткнулись на троих молодцов. Они
высоконько взвизгнули разом, да автоматики свои бутафорские побросали. Шапки стянули, на колени упали, взмолились: – Не надо нас бить! Мы простые актёры! Вот, на праздниках подрабатываем. . Вот смотрите!
И начали раздеваться! Василий меня в бок тыкает:
– О. Васёк. смотри во все глазки свои синие! Заказывала стриптиз? Получи и распишись, а меня больше не зачаровывай, лады?
Парень чёрную форму реально, как стриптизёр сорвали одним движением, а на теле его красивом и накачанном, да
ровненько в солярии прожаренном, три кожаных полосочки, толком ничего не скрывающих. Я побледнела, икнула и
спряталась за Василия. Он руки в бока вперил и, набычившись, как закричит: – Актёры, блин, погорелого театра, срам быстро прикрыли! Я поджарю яйца-то, будете знать, как девушек запугивать! Васёк, ты как? В обморок от красоты неземной падать передумала? Тогда айда на выход! Нам ещё Махмаула… ила… али. . А, кобыла его дери в уши копытами! Идём!
И, схватив меня за руку, потащил по коридору. Офонаревшие от вида боевой женщины и инфантильного качка стриптизёры
провожали нас задумчивыми взглядами, а на лицах их красиво расплывались свежие фингалы…
Вася открыл дверь, чертыхнулся, захлопнул, вторую, третью… Я не выдержала: – Мы заблудились?
– Нет, конечно! – уверенно отозвался босс. – Мы знакомимся с домом.
– И долго мы будем с ним… знакомиться? – нерешительно уточнила я и облизала сухие губы.
Василий, ковыляя на каблуках, таскал меня за собой, удерживая запястье, и я всё время видела, как покачивается его…
моя… попочка. Действительно, круглая такая, аппетитная. Всё, как босс говорил. В штанах быстро разгорался настоящий
пожар, ходить стало неудобно. Вид самой себя сзади сводил с ума, даже перед глазами поплыли разноцветные круги. Мозг, дико-поросячьи визжа, метался по черепной коробке. Я же женщина! О… Как он виляет! Вот ковыляет неумело на каблуках, а
попочка от этого ещё живее подёргивается. А-а-а! Я же женщина! Вот бы взять эту попочку и…
Выдохнула и, не выдержав пытки, схватила Василия за зад обеими руками. Зарычав, прижала к низу живота и сипло
застонала. Босс оглянулся и изумлённо вытаращился:
– Васек, ты чего?!
– Не знаю, – прошипела я, не особо понимая, что делаю. – Но… кажется, я тебя хочу!
– Ты меня что? – взвился Василий. – Ты вообще понимаешь, что нужно Наманила того волшебнутого искать?
– Понимаю, – хрипло отозвалась я и, втолкнула босса в первую попавшуюся дверь.
Внутри было темно, мы упали на что-то мягкое: ковёр? Какая разница! Под ладонями подрагивающее тело, такое нежное и
хрупкое. Я почти потеряла голову, движения словно шли сами. Накрыла рукой упругую грудь и, скользнув в бюстгальтер, легонько сжала сосок.
– Вася, отпусти, придавлено простонал Василий. – Вася… не надо… Вася, я же мужик! А-ах!
Глава 21
Василий
– Ах-х-х, – простонал обреченно, когда моя озабоченная девочка сжала свою, то есть мою грудь.
Так вот что значит выражение – тело предало разум. Ноги сами раскрылись навстречу мужской ладони. Я, как блудливая
кошка, терся и стонал от каждого ее движения. Пытался оттолкнуть, но почему-то прижимал к себе, уже чисто по-женски
царапаясь и выгибаясь. И так подло преданный разум вместо того, чтобы выдавать мне логические доводы против, вдруг
решил переметнуться на сторону противника. Кто меня ласкал? Я сам. А значит это вроде как самоудовлетворение. Да точно.
Оно родимое.
– Зачем я надела штаны? Неудобно, – прохрипела мне в ухо Васенька, и тут же прикусила мочку. – А знаешь, детка, сегодня я
буду сзади!
Я и пикнуть не успел, как очутился в коленно-локтевой. Кофточка задрана, штанишки спущены. Вася издала восторженный
рык победительницы. О да, малышка, я помню, как ты хороша с этого ракурса. Особенно когда вот так оттопыриваешь попку, и я выгнулся, заставляя Васеньку быстренько зазвенеть пряжкой ремня. А! Гулять так гулять! Когда еще оценишь
собственные умения, с противоположной, так сказать, стороны.
Перед глазами взорвались фейерверки, когда малышка толкнулась в меня. Да за такой кайф я готов остаться женщиной
навечно! Ощущение, что погружаюсь не я, а в меня были просто восхитительны! Соски приятно терлись о мягкий ворс ковра, заставляя выгибаться и вскидывать бедра пытаясь ускорить процесс «наполнения».
– Вася, я долго не выдержу! – прохрипела вдруг моя извращенка.
Глава 22
Василиса
Ох, как же прекрасно быть мужиком! Нет, женщиной тоже хорошо. Но… когда ты соединяешься с кем-то, скручивается в
клубок, объединишься, кувыркаешься… хо-ро-шо… В любом теле! В мужском или в женском, неважно!.. Нет, важно! Важно -
с кем.
Тяжело посмотрела на своё собственное лицо и улыбнулась: глазки Василий закатил, губки, распухшие от моих поцелуев, приоткрыл, дыхание рваное, по телу всё ещё проходят последние угасающие судороги. О, да, милый! Я помню, как это.
Теперь и ты знаешь, чем женский оргазм от мужского отличается! На собственной шкурке., э… ну, вагине… моей… А, ладно!
Какая разница?! Хо-ро-шоооо!
– Знаешь. Вась, – хрипло проговорила я, – даже если не удастся вернуть наши тела… Кажется, я готова остаться в этом. Но
при одном условии… И мне кажется, тебе оно не понравится.
– А-а? – осоловело после трёх подряд оргазмов промямлил Василий. – Чего сказала?
– Сказала, что если будешь со мной, идиот, – раздражённо рявкнула я. – то согласна даже в этом тебе остаться!
Личико моё… то есть Васино перекосилось. Глазки зажмурил, по щекам слёзки. Чертыхнулась: он же беременный, а я на него
ору! Погладила по голове:
– Ну прости, прости! Не хотела кричать. Просто я тебе признаюсь, а ты… как всегда!
Вася заныл ещё сильнее. Размазывая слёзы по щекам, рыдал, как ребёнок, что-то пытался сказать, но лишь всхлипывал. Я
снова выругалась и, скрипя зубами, гладила Васину узкую спину… А внизу снова пошевелилось. Опять?! Да сколько можно?
А рука моя. . босса… уже оглаживала Васькины ягодицы, проникала между ними, скользила по влажной ещё промежности.
Всхлипы Васи перешли в стоны, я перевернула своё.. его… ох, мозг ушёл в отпуск и вывесил на маковке белый флаг с
красным крестом! Какой же Вася красивый! Я красивая… Сама в себя погружаюсь ведь. Хо-ро-шо.. и странно. И плевать!
– Люблю тебя. – шептала я, тараня Васино лоно, нависая над ним, ощущая цепкие ноготочки на пояснице, – себя… тебя…
всех! Ох! Как же клёво!
Пик настиг жаркой волной, и я снова излился в своё… Васино тело. Эмоции бурлили через край, щекотали пузырьками
шампанского, щекотали новогодней мишурой. Да, пусть всё останется как есть! Я. Вася и наш ребёнок! Какая разница, кто в
чьём теле?
Вася подо мной извивался, постанывал. Грудь колыхалась, поддразнивала, так и хотелось снова прильнуть к соску жадными
губами, но нижний друг объявил тайм-аут, а вот Вася был… была… – а, чёрт! – не против продолжения. Я зависла над
Василием и, любуясь влажным блеском его глаз, хрипло проговорила:
– Кажется, я вас люблю…
Вася, тяжело дыша, привычно скривился и хмыкнул:
– Васёк, тебе не кажется, что официальность в данной позиции Касасутры противопоказана предписаниями медиков? И
вообще! Мы давно на «ты» перешли.
– Нет, – глупо улыбнулась я и, опустившись к лону Василия. . ох! Моему? Нервно хихикнула и проговорила: – Кажется, я ВАС
люблю! Тебя и малыша…
И поцеловала живот Васи. Он снова всхлипнул и простонал:
– Ну вот! Я опять реву! Васька, достало! Если ты готова остаться в мужском теле, я тебя понять могу. Сам бы не отказался!
Но в женском… Это жесть! Как вы бабы с ума поголовно не посходили? С такими перепадами настроения! А эмоции? А
ощущения от секса?! Да я вообще не понимаю, чего вы все сопротивляетесь. . Будь я женщиной… ох я уже женщина! Короче, трахался бы с утра до вечера! Вам же даже стояк для этого не нужен. А множественный оргазм? Это же вынос мозга! Нет, если постоянно получать такой кайф, наверное, точно свихнусь… – Он посмотрел так жалобно, что сердце дрогнуло: – Как вы
справляетесь?!
– Всё просто, – улыбнулась я. – ТАК бывает только с одним человеком, понимаешь? Не со всеми. А с тем, кого любишь.
Василий завис на пару минут. Лишь глазками хлопал, да рот беззвучно открывал, как рыбка золотая. Ох, уже этот ротик!
Попробовать, что ли, как Василий любит, погрузиться в него, пока я с такого ракурса? Кажется, мне действительно нравилось
быть мужчиной…
– Я что? – наконец обрёл Василий дар речи. – Втюрился?!
Глава 23
Василий
Втюрился?! Если бы я не лежал, то упал бы точно. И в голове сразу такая каша, просто не знаешь, за что хвататься! Но по
всему выходило что да. И не втюрился, как подросток, а по-настоящему влюбился. Причем не просто по уши, а с макушкой и
пятками. И вдруг так легко сразу стало! Словно меня за шкирку подвели и ткнули носом в очевидное, невероятное, но очень
приятное.. Ой! Я стихами опять заговорил? Как с соседкой, любовью бывшей, своей? Ну, все, это, так сказать, последний
рубеж.
– Васенька, а тебе нравятся отвратительные стихи непризнанного литератора? – поинтересовался на всякий случай.
– Если они страшные, такие же, как твои маски, то… да, я их уже обожаю! – и меня ласково поцеловали в макушку. -
Думаешь, нужно ехать к этому Мух, Мах… этому торгашу магическими ХУ? Я вроде как к тебе, в смысле к телу привыкла…
– Давай съездим! – решил я. – Зря, что ли, Эдуарду праздник испортили.
Васенька помогла подняться. А я понял, что значит трудно собрать ноги в кучу. Страстная у меня девочка, то есть… А, какая
разница! Моя, в общем, Василиса. А если ничего не получится с обменом телами, мы никому не расскажем. Зато супружеская
жизнь станет интереснее. Ох ты ж! Да я как честный беременный женщин просто обязан после такого предложить руку и
сердце.
– Васенька! – от моего истошного крика Василиса даже рубашку застегивать перестала, – Выходи за меня! То есть женись на
мне! Черт! Будь моей! Официально и со всеми штампами! Вот! Так кольцо… где кольцо?!
Похлопал по своим. . то есть Васиным карманам. Что ж я так не подготовился? Ну хотя бы на колено встану!
Вася басовито хохотнула и кинулась меня поднимать.
– Согласна! – хрипло ответила она. – А кофточку-то надень. Никогда бы не подумала, что вид собственной груди так заводит.
Ого, пятый раз! Я игриво-выжидающе глянул на Васеньку, но мне всучили кофту. Ладно сначала этот Мих-Мах. Для очистки
совести.
Хоромы Эдуарда, наконец обнаружив выход, мы покинули минут через пятнадцать. Снежок вкусно похрустывал под ногами, я
плотоядно посматривал на него, но суровая Василиса не дала мне расширить свой гастрономический список. И за руль села
сама. Осваивается потихоньку. До Мих-Маха мы доехали быстро. Практически за час. Удивительно, на его магазинчике, в
дебрях промзоны, мигала неоновая вывеска «Открыто». .
Глава 24
Василиса
Василий поднял руку:
– Хао, Маха!
У старика-азиата от удивления лицо вытянулось почти до европейских стандартов. Босс тут же исправился: – Нихао, Маотай!
У того бутылка со спиртным, видимо с этим же названием, выпала, а глазки вытаращились так, что мужик стал похож на
милого панду. И побелел также. Ткнул в мою… то есть, босса грудь пальцем и просипел на чисто-русском: – Снегурочка?
– Ага, – нехорошо улыбнулся Вася и в мгновение ока скрутил толстяка так, что тот лишь по полу хлопал ладонью, да
верещал. Босс посмотрел на меня и самодовольно добавил: – Гурочкой в своё время работал лет пять! Гурчиком… Гуровал
вольников после армии… То есть, тренировал.
– Я поняла, – умильно улыбнулась я, любуясь красавцем. . то есть, боевой красавицей на коне… Ой, на толстяке. – Очень
круто! Ты мой герой! Но, может, отпустишь колобка? Дядямороз говорил, тот низенький. . – Покосилась на пищащего мужчину
и торопливо добавила: – И чернявый! И зовут Мих… Мах…
– Махмаил? – пискнул толстяк. – Он в подсобке! Духов вызывает…
– Ну так мы уже идём! – ухмыльнулся Василий.
В подсобке было темно, на увешанных всяким барахлом стенах танцуют отблески свечей, в нарисованном на полу кругу по-
турецки сидит чернявенький мужичок, да мантры низким голосом завывает. Василий крикнул: – Концерт окончен! Духам расходиться по домам – время позднее, баиньки пора! А тебя, чернокнижник долбанутый, я
попрошу остаться!
Мужик взвизгнул тоненько, да просился опрометью к выходу, но я его живенько схватила, да над полом приподняла.
Удивившись очередной раз силушке босса, рыкнула как можно страшнее: – Тебе приказали остаться, нам жертва для одной магической процедуры нужна! Думаю, волшебный ХУ твоей кровью оросить
и посмотреть, что выйдет!
Чернявый пискнул и изобразил обморок. – качественно так притворился: весь обмяк, глазки закатил, язык высунул.
– Молодец, Васёк! – одобрил босс. – Успехи делаешь! Так пойдёт – буду тебя к должникам отправлять на вынос тел. А лучше
– к конкурентам!
– Отправлять ты специалист, – нежно улыбнулась я и тряхнула Махмаила: – А ну, говори, ты продал Эдуарду эту
волшебнутую вещичку!
Василий деловито из сумочки выложил остатки Ху. При виде расколотого елдака, Махмаил оживился, резво выкрутился из
моих рук и вперевалочку подошёл к боссу. Окинул взглядом, хмыкнул: – О, так вы с благодарностью! Ух, напугали.
От такой наглости даже дар речи отнялся… у босса. Что случалось крайне редко, так что мужик явный специалист своего
дела. Осталось выяснить какого. Махмаил быстренько осмотрел осколки и кивнул: – Правильно всё сделали! А теперь главное не трахайтесь больше. И живите подальше друг от друга! Лучше вообще на
разных континентах! Тогда останетесь так до конца своих дней.
– До конца дней? – схватившись за щёки, ахнула я.
Вася махнул:
– Не кипишуй! – Посмотрел грозно на довольного мужика: – То есть, если мы будем жить вместе и… это… совершать частые
половые сношения, то есть шанс, что всё вернётся на круги своя?
– Не то, что шанс, – недовольно нахохлился Махмаил. – Так и будет! Это же магия! Надо соблюдать правила. – С улыбкой
погладил животик босса: – Малыш родится крепеньким и здоровеньким! Уж это я гарантирую. .
– Гарантия сколько действует? – грозно уточнил босс и хлопнул нахала по руке: – Смотри, столько же будет и твоя жизнь
длиться! Уж это я гарантирую!
Махмаил снова побелел и, закатив глаза, брякнулся набок. Я восхищённо покачала головой, а босс ехидно пнул его в бок: – Тебе бы актёрское мастерство преподавать… нашим футболистам! Глядишь, все кубки притащили бы на родину!
На следующей неделе босс повторил своё предложение руки и сердца. И теперь всё было правильно: шикарный ресторан. -
Василий снял его весь, чтобы нам никто не мешал! – свечи и скрипач. А ещё кольцо с бриллиантом! Ох, и пришлось побегать
по столице, чтобы найти колечко двадцать второго размера с брюликом в пять карат! Увидев цену данного украшения, мне
