Текст книги "Смерти нет (СИ)"

Автор книги: Ольга Казимирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

  – Смерти нет, смерти нет, – шептал молодой паладин Федрис.

  С каждой минутой кровавая лужа под ним расползалась в стороны и стекала по царапинам на каменном полу в центр комнаты, образуя причудливый узор – кривую линию, которая подобно солнечному лучу смотрела в каждый угол комнаты. Его побелевшие губы судорожно двигались в такт звучавшему в городе гоблинскому бубну, слышному сквозь толстые стены смотровой башни.

  Тук. Тук. Тук.

  Кап. Кап. Кап.

  Как объяснить вчерашнему рекруту, совсем ещё мальчишке, что смерти действительно нет, что смерть – дурной сон, что жизнь вечна? Как объяснить ему, желающему жить и хватающемуся за тонкую нить мысли, что, скорее всего, всё будет в порядке, что сейчас случится что-то хорошее? Его, Федриса, вылечат, отправят в госпиталь, в коридорах лечебницы он встретит такую же побитую войной девушку, влюбится, произнесёт брачные клятвы под сенью высоких деревьев в роще, подарит этой девушке сына, а то и двоих, будет растить их в своём родовом поместье, будет нянчить внуков и умрёт со своей леди в один день.

  Как же хочется успокаивать всеми этими глупостями молодого паладина, истекающего кровью, о которых он сам же вчера, весёлый, румянощёкий и живой, болтал за ужином.

  Надежды и спасения нет.

  Это конец.

  Но если... если попробовать...

  Начальник стражи закусил губу, оглядывая людей. Пятеро, в том числе и этот молодой мальчишка, в его подчинении. Два мага, плетущие нити защитных заклинаний, – хотя что там врать – латающие то, что осталось от щита, – его подчинёнными не были, но из-за потери своего магистра переходили под его командование. Они не станут сопротивляться. Кто ещё? Два жреца.

  В жрецах стражник видел угрозу.

  Про младшего, светляка, он не знал ничего. Мальчишка только недавно вышел из храма, молоко на губах не успело обсохнуть – а уже попал на фронт, в эту жестокую бойню. Он явно младше Федриса – на вид ему было около двадцати лет, светловолосый и голубоглазый ангел, непонятно что забывший в этих глубинах ада. Таким бы сидеть в замках на резных тронах, повелевать прислугой и развлекаться на балах, подумал командир, а не слоняться по спасательным операциям, которые случайно перерастают в катастрофы.

  Жрец постарше был абсолютистом. Мудрый, но пустой взгляд выцветших серых глаз, тёмные и жёсткие волосы, торчащие во все стороны, некрасивый острый и длинный нос подобный клюву хищной птицы, испещрённые глубокими шрамами и рытвинами скулы не создавали впечатление о том, что он складывает ладони в молитвенном жесте пред алтарём своего господина. Напротив, человеку с такой внешностью больше подходил топор или меч, которым он в любой момент мог начать кромсать всё вокруг. Слишком у него вид... боевой. Разве сочетается мудрость Владыки Отрицания с внешностью завсегдатая трактиров, бесконечных пьянок и грязных драк в подворотнях? Да и характером покладистым жрец не отличался – острые и едкие слова делали его довольно неприятным собеседником, способным отравить и без яда.

  – Смерти нет, – повторил Федрис и застыл. Один из магов оторвался от своей миссии и подбежал к мальчишке. Убедившись, что дыхание молодого рыцаря не прервалось, маг положил ладонь поверх мокрой и рваной раны на груди, закрыл глаза, прошептал что-то на своём магическом языке и замолчал. Тонкие нити магии на миг вспыхнули над головой мальчика, обдав жаром всех присутствующих, и исчезли под узкой ладонью.

  – Протянет несколько часов, – пояснил маг под требовательным взглядом.

  Стражник кивнул. Некоторое время его внимательные глаза блуждали по комнате. Воин кусал губы и сжимал кулаки, оттягивая момент принятия нелёгкого решения.

  – Нам проще сдаться, – наконец сказал он после продолжительного молчания. – Эта башня – всё, что осталось от сопротивления, – он кивнул головой и указал рукой на широкое окно, в котором пылал город, раскинувшийся в узкой долине. – Мы сдадимся и попытаемся спасти раненых.

  На удивление начальника стражи вперёд вышел жрец-абсолютист. Он резко кивнул головой и только собрался открыть рот, как раздался удивительно низкий и резкий голос светлоглазого мальчишки.

  – И потерять регалии государства? – иронично спросил младший жрец. Он вышел на середину комнаты и поднял вверх указательный палец, затем указал на город. – Все эти люди умерли за то, чтобы сдаться? Я не думаю. – он посмотрел в глаза стражнику. – Мы – всё, что осталось от сопротивления, это верно. Но наше государство не мертво покуда мы, – светляк подошёл к кованому золотому сундуку и постучал по его крышке, – храним то, что вверено нам теми, кто эту клятву уже не исполнит. Мой Господин, Владыка Рассвета, учит не терять надежду даже тогда, когда всё потеряно и назад дороги нет, – твёрдо сказал жрец. – Молитва и вера – это то, что остаётся с нами в час нужды и трудностей. Свет Владыки Рассвета развеет мрак и осветит тропинку через лес шипов. Он сожжёт всё, что очерняет нас, ибо свет Владыки – это свет очищения, прощения и безусловной любви. Любви и к врагам, ибо врагов надо любить ещё сильнее и отчаяннее чем тех, с кем нам хорошо. Только враги посылают нам испытания, которые помогают очистить наши помыслы от скверны. Сдаться и бежать – скверна. Принять смерть как старого друга – безусловная любовь...

  С этими словами молодой жрец улыбнулся, подошёл к двери и широко распахнул её...

  ***

  – И что потом?

  – Именно тогда первый раз в жизни я усомнился в боге, которому служу. Абсолют учит принятию. Абсолют учит смирению. Абсолют учит молиться о том, чтобы считаться с изменениями, которым мы подвергаемся. Не разрушить их – как учит Хаос, не обойти их – как учит Тьма, не искать способы изменить обстоятельства если они противоречат моменту – как учит Баланс, и не молиться о лучшем – как учит Свет. Ты знаешь, я ни разу не видел ничего прекраснее, чем сотворил этот юнец. Со сложенными руками, с молитвой своей первозданной силе рассвета, с надеждой он вышел из смотровой башни. Один. Сам. Спустился по винтовой лестнице и ступил на площадку, скользкую от крови защитников нашего пристанища. Он поднял руки к небу, закрыл глаза... и мы увидели, что его вера творит чудеса. Грозовые тучи разверзлись, туман, витавший над башней, исчез, а из облаков на землю пролились капли мягкого света. Владыка услышал своего жреца. Разве Абсолют, которому я посвятил всю свою жизнь, давал мне такие знаки? Нет. Он никогда не откликался на мои молитвы... так. Горний мир был недоступен для меня, и тогда я усомнился. Сила духа мальчишки изменила обстоятельства, посылая полный надежды и затаённого отчаяния запрос на изменение.

  – И что случилось потом?

  – Он пошёл вперед. Вокруг него были враги, но они не смогли ему ничего сделать. Мечи, топоры, секиры, стрелы и метательные дротики отскакивали от его кожи – как будто он находился под невидимым щитом. Он шёл вперед. Глаза его сияли. Один из лучей, падающих с небес, следовал за ним, и он был подобен небожителю в ореоле сияния, которое лилось на него благословением. Грязь бесновалась, его атаковали огнём, водой, воздухом, но ему было всё равно – он шёл вперед. Кто-то попытался прорваться к башне, но не получилось – никто не смог приблизиться ни на йоту. Когда он дошёл до края обрыва, он обернулся и поднял свой взгляд на небо, мягкий свет которого становился всё ярче и ярче. Мальчишка что-то прошептал... и мы услышали, как с соседнего холма вниз начали спускаться конники, подкрепление из Дикоземелья. Как он осмелился выйти из нашего укрытия? Откуда он знал, что так и будет? А откуда они знали, что нам нужна помощь? Никто не предполагал, что наша операция обернётся началом конца могущественного некогда государства... Владыка внял, и этого стало достаточно – дабы изменить Предназначение.

  Жрец замолчал, переводя дух.

  – Удивительные вещи ты рассказываешь, жрец, – задумчиво проговорил низкий женский голос.

  – Я бы и не предположил такого – если бы не видел этого сам. Разве можно представить, что бывает такая сила духа, сила воли и сила веры?

  – Действительно. Что стало со жрецом в итоге?

  Старик усмехнулся.

  – Сейчас он первый настоятель храма Владыки Рассвета.

  – Тифон? – удивлённо переспросила женщина, закашлявшись. – Я слышала о нём... ну... разные вещи... никогда бы не подумала.

  – Тифон, – повторил жрец. – Это Тифон, да, тот самый пьяница. Понимаешь ли, служение такой силы... оставляет отпечаток. У него не получилось сотворить ничего подобного. Я знаю, что он пытался, молился Владыке, но бог его больше не слышал. Когда наступила вторая война Пяти, Тифон собирал магические круги и пытался выгнать Разрушителей из Лесоземелья. Небеса были глухи, небеса не слышали голоса. Он молился рьянее, ещё отчаяннее, но не смог. И... сломался после этого. Некоторые чудеса случаются только раз в жизни. Нет, это не значит, что молитва и надежда помогают только раз... но в миг великой нужды будь готов пожертвовать собой – и ты получишь то, о чём и не мечтаешь. Тифон был готов к смерти, к великому изменению и трансформации через потерю себя, через возможную потерю жизни, которую он любил, через потерю всего, что было ему дорого. Он собрал всю любовь, которая цвела в нём буйным цветом, каждую её каплю, наполнив сосуд своей бессмертной души ею до краёв. И он полюбил и принял смерть, нашего последнего врага, в тот миг, и именно поэтому он так возвысился над миром. Способна ли ты полюбить смерть так искренне – чтобы сотворить чудо?

  – Я? – переспросила женщина. – Вряд ли.

  – Именно поэтому ты находишься в храме Абсолюта. Нас учат мириться со смертью ежели она постучалась в нашу дверь, а не любить её. И поэтому нам никогда не победить – как бы мы ни старались. Наши молитвы дают силы для смирения. А они, – светлые то есть, – могут отдалить смерть, встретив её как старого друга, и уговорить прийти в другой раз. Помни об этом и не ищи других путей, ты их не найдёшь. Твоё Предназначение – существование в мире покоя и холодной мудрости, которая имеет под собой понимание как, что и для чего происходит. Ты – не светлая, способная любить пыль под ногами. Ты – не тёмная, которая считается только с желанием изменить обстоятельства под себя. Ты – не балансирующая, ищущая возможность оставаться нейтральной даже тогда, когда этого делать нельзя . Ты – не хаоситка, которая жжёт своей яростью всё то, что мешает добиваться всеобщего блага. Ты – отрицание. Отрицание – это ты. Слейся с потоком и слушай то, что говорит Абсолют.

  – Тогда зачем ты мне всё это рассказал, Инфаррах?

  – Чтобы ты помнила, что может делать сила веры и любви. Тебе будет полезно.