Текст книги "Последняя (СИ)"
Автор книги: Ольга Гусейнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Болотница смешно булькнула, надо думать, таким способом выразив облегчение. У денейки обмяк хвост, повиснув плетью. Нага, не мигая, немного нахмурившись, смотрела на меня интригующе и изучающе, словно переосмысливала предыдущую оценку.
– Ответ достойный будущей избранницы Верховной триады, даки Эйкана, – одобрил Орхаран. – Значит, решено: все трое участниц продолжают отбор.
Мы вчетвером шумно, с облегчением выдохнули. А Орхаран продолжил, улыбнувшись:
– Наберитесь терпения, даки, прошу всех вас как можно дальше отойти от помоста. Нам нужно место для проведения первого испытания.
Началась суета и перемещения. Пришлось задействовать драконов-стражников, ведь невесты не хотели добровольно удаляться от вожделенных изначальных. В результате слаженных действий стражи я вновь оказалась рядом с Ильдирой и тремя девицами, чуть не угробившими меня. Веселенькая компания, ничего не скажешь. Но мама говорила, мне не привыкать к трудностям.
Глава 4
Испытания
Мне подумалось, организаторы отбора не ожидали, что участниц наберется столь много. Некоторые из изначальных, особенно распорядитель, озабоченно наблюдали, как девушек вежливо, но настойчиво «уплотняли» стражи, выстраивая рядами как на плацу, видимо, сочтя такой способ наилучшим. Зато у помоста образовалось большое свободное пространство.
Когда невест наконец построили, Орхаран обратился к нам с мягкой виноватой улыбкой:
– Уважаемые даки, прекраснейшие девы Колыбели Жизни, мы приносим свои самые искренние извинения за доставленные неудобства. Мы обещаем: это временно и обязательно компенсируется изначальными.
– Вы причинили нам мучения, вынуждая терпеть рядом с собой разный… – возмутилась нетерпеливая и, по-моему, безмозглая девушка-феникс.
Вспыльчивая рыжая «птица» ярилась, в буквальном смысле еще и вспыхнула, попутно намереваясь обозвать своих соседок. Однако стоявшая рядом с ней друида не собиралась поджариваться: едва заметно крутанула кистью – и возмущенная пылающая девица потухла. Ошалело вытаращившись на друиду, феникс лишь молча хватала ртом воздух, наверное, пытаясь понять, как ее погасили.
Прилюдно пенять друиде за использование магии в целях защиты никто не стал, как и распекать психанувшего феникса. Орхаран окинул обеих девушек внимательным взглядом, таким образом призвав к порядку, и торжественно произнес:
– Объявляю начало значимого события тысячелетия – отбора избранниц для изначальных. Вам предстоит пройти два испытания: на силу разума и духа. Желаем вам удачи!
В этот раз девушки восторженно не пищали и не хлопали, молча и напряженно смотрели на распорядителя в ожидании, в чем, собственно, будут заключаться испытания. В многозначительной тишине Орхаран подошел к краю помоста и поднял над собой шест с кристальным навершием. Мы затаили дыхание, гадая, что будет дальше. Орхаран встал в строй женихов и направил навершие посоха на нас, похоже, активируя магический артефакт.
Из кристалла вырвался ослепляющий свет, заставивший зажмуриться, затем всю поляну стремительно окутал плотный, белесый туман. Уже в трех шагах было не разглядеть друг друга. Девушки заволновались, нервно озираясь. Моя соседка ирлинга взволнованно выдохнула, а брюнетка нага едва слышно хмыкнула. Я держала лицо, но сама себе напоминала до предела сжатую пружину. Жизнь научила, что любые неожиданности – зло. А вот приятные сюрпризы я могла бы по пальцам одной руки пересчитать, и один из них случился утром: я обрела зверя!
Когда туман рассеялся, со всех сторон понеслось недоуменное: «Ой! Ой! Ой!..»
Мне тоже хотелось ойкнуть, ведь десять драконов на помосте предстали в дымчатом ореоле. Спасшую меня триаду окутала одинаковая чернильно-черная дымка. В триаде высокомерных красавчиков у двоих тоже черная, а вот дракон с голубоватой шевелюрой Лоран получил темно-серый ореол. В первой триаде брюнет Иштран – черный, рыжий громила Рейран и сероволосый Адеран – темно-серый, как и распорядитель Орхаран.
Следом начали раздаваться уже изумленные и испуганные возгласы: «Ай! Ай! Ай!..»
Каждую девушку тоже окружила дымка-ореол. У кого-то чернильно-черная, кто-то, наоборот, слепил искрящимся белым, моя соседка нага оказалась темно-серой, Ильдира окрасилась в очень светлый, почти прозрачно-лиловый, который хорошо сочетался с цветом ее платья.
Красноволосая денейка отливала ярким черным цветом. Наверняка сопоставив его с ореолом триад, она победно ощерилась и взглянула на нас как на грязь, прилипшую к своим ботинкам. Болотница, словно мхом поросла, стала серо-зеленой. Тоже сравнила свой цвет с драконьим – и расстроенно-зло задрала нос.
Подняв руки, я в замешательстве рассматривала нежно-сиреневую дымку на одной ладони и мятную – на второй. Растерянно оглядевшись, отметила, что девушек, «окрашенных» в черный и белый цвет, оказалось не более трети, остальные удивили разнообразием красок. И что бы это значило? В чем смысл испытания?
Тем временем Орхаран и девять женихов, стоявшие у края помоста как по линеечке, с интересом изучали взволнованных невест.
– Неужели они уровень магического дара определяли? – расстроенно спросил кто-то позади меня.
– Сомневаюсь, – отозвалась нага рядом со мной. – Ирлинги – сильные маги, а ты, – она кивнула на Ильдиру, – всего лишь светло-лиловая. У нее, – нага посмотрела на меня, – слабый огненный дар, при этом она двухцветная и более яркая. Тут дело в другом.
Машинально отметив, что про меня нага говорила «она», что у оборотней-барсов считалось невежливым в отношении членов княжеской семьи, я задумалась. До вчерашнего дня во мне была капля магии, позволявшая применять ее в быту. Нага – жительница Шакара, славящегося сильными магами, способными видеть чужой дар, заявила, что у меня огненный дар. Сомневаться в ее словах, сказанных со снисходительной уверенностью, не имело смысла. Как и расстраиваться. Мы со зверем – почти новорожденные, еще подрастем и непременно усилимся! Я с приятным удивлением осознала, что потомок Великого Ранивира, чуть не спалив невезучего последыша в своем огне, нечаянно зажег во мне отражение своего дара, а маг жизни, похоже, закрепил его. Магия огня – чрезвычайно редкий дар среди шаграев, ведь барсы уважают, но и боятся огня.
Какой прекрасный день, однако: сегодня я получила целых два потрясающих подарка от жизни! Ох, как бы не привыкнуть к хорошему, чтобы потом мироздание болезненно и страшно не уравновесило с плохим.
Тем временем Орхаран громко оповестил:
– Даки, прошу подходить к помосту по одной и следовать моим указаниям.
Тотчас к нему устремились самые невыдержанные и нетерпеливые; на мой взгляд, еще и плохо подготовленные. Здравомыслящий шаграй всегда осторожен с неизведанным и сперва разведает обстановку, прежде чем подойти. А эти прекрасные девы верховных домов сломя голову и чуть не теряя туфли понеслись.
Дальше я изумленно наблюдала, как Орхаран распределял девушек на три группы по цветам окружающих их ореолов: белых, черных и цветных. Затем из последних, куда попала и я, отобрал наиболее ярко окрашенных с преобладанием темных тонов и наоборот – тех, кто лишь слегка цветной, тоже отправил к однотонным.
Высокомерная денейка, гордо и довольно шагая к черной группе, напоследок презрительно бросила в сторону разноцветных: «Цветочки». Хорошо, еще не плюнула, только гордо задрала голову, словно ее трон занять позвали. Болотница, заметно расстроенная, совсем посерела, когда ее отправили в цветную группу.
Имели место еще более интригующие странности и непонятности. Когда к помосту подошла Ильдира, напряженно сжавшая кулаки, даже белоснежные перья на ее крыльях трепетали, Орхаран указал ей посохом идти в сторону белой группы, но неожиданно вздрогнул, словно его в спину кто-то толкнул, хотя ни один из девяти драконов не шелохнулся, и изменил направление на большую группу разноцветных светлячков. Я грустно улыбнулась, встречая растерянную ирлингу.
Потом схожая ситуация возникла с нагой. Эх, недолго она радовалась, что осталась на отборе: Орхаран было отправил глазастую красавицу к торжествующим черным невестам, но вновь вздрогнул и указал на нашу компанию. Любопытно, что она почему-то не расстроилась, хотя шла – или ползла? – к нам немного нервно, кончик хвоста подергивался.
Таким же образом к нам присоединилась изящная синеволосая альва, напоминающая нежнейший василек, – очаровательная обладательница светлого ореола с едва различим желтым оттенком.
По завершении распределения драконы нас опять удивили, вернее, поразили: черным и белым сказали следовать со стражниками, а вот мы, цветные, остались на поляне, напряженно переглядываясь. Девушки были заметно расстроены, наверное, как и я, распрощались с возможностью участвовать в отборе и ждали напутственной речи перед отправкой по домам.
Однако десять изначальных, по-прежнему стоявших на помосте, едва заметно нам улыбались. Орхаран хорошо поставленным, глубоким басом торжественно произнес:
– Ну что ж, прекрасные даки, первое испытание, на силу разума, вы успешно прошли! – Меня он потряс до основания. – Перейдем ко второму, проверим силу вашего духа! Готовы?
– Да… – ошеломленно прошелестели наши значительно поредевшие ряды.
Навскидку невест стало меньше на треть. И отбор еще не закончился. А я за трех девушек недавно переживала… Изначальные же вон как лихо «раскрасили» всех – и сотню сразу отправили по домам.
– Даки, вновь прошу вас отойти ближе к деревьям, нам нужно свободное пространство, – объявил Орхаран.
И мы, не дожидаясь «помощи» стражей, довольно слаженным строем отошли на нужное расстояние и даже подравнялись на новом месте. Надо же, как быстро нас драконы к порядку призвали!
Судя по кривоватой, циничной ухмылке якобы явившегося мне вчера Бога Смерти Великого Шатура, в миру дракона изначального Шейрана, триады это тоже отметили. Но мне ли обижаться на тех, кто подарил новую жизнь, причем буквально! Только отчего-то Ашкеран хмурился, а Сейлишран, подобно статуе, глядел поверх наших голов и вряд ли что-то видел среди деревьев. Казалось, ему плевать на происходящее, а остальные драконы просто развлекались за наш счет.
В детстве мои братья-близнецы часто залезали в птичник с азартом погонять кур, удовлетворяя жажду охоты юного зверя. Их за это потом наказывали розгами, но разве могли какие-то розги удержать от такой забавы двух будущих альф. Почему я об этом вспомнила? Да потому что большинство стоявших на помосте драконов походило на моих братьев в курятнике, только более сдержанных и хитрых, способных не проявлять свои проказы на публике.
Однако вскоре я в корне изменила свое мнение о драконах как о забавляющихся мальчишках. Уважительным кивком подав знак триадам, Орхаран затем проследил, как каждый из изначальных надел на голову серебристый обруч, испещренный рунами. Дальше они с пластикой больших хищников спрыгнули с помоста и разошлась в стороны, оставляя между собой расстояние метра по три. Мы напряженно следили за подготовкой ко второму испытанию, причем, вряд ли кто-то из нас понял суть первого.
Далее девятерых девушек, просто по порядку, попросили подойти к изначальным. Каждая встала напротив одного из них и со смущенной улыбкой приняла из их рук сияющие кристаллы размером с кулак. Совсем как на посохе распорядителя. Затем обручи на голове драконов и кристаллы в руках девушек одновременно вспыхнули и засияли.
Сперва ничего необычного не происходило, девушки стояли спокойно, но вскоре каждая начала меняться в лице. Одни плакали, другие беззвучно кричали, то ли от боли, то ли от ужаса, кто-то высокомерно кривился, одна будто умоляла о чем-то. И все это творилось в полной тишине. Пробегавшие по лицам девушек эмоции свидетельствовали, что им очень не просто давалась проверка силы духа – испытание на прочность. Это вам не в тумане постоять!
Наконец подошла моя очередь. Попав к виру Иштрану, я на миг залюбовалась его иссиня-черными блестящими волосами и синими-пресиними глазами, в которых наверняка притаилась тьма, а не огонь и свет. Ничего не поделать, меня будет проверять полноценный некромант, маг смерти, повелитель тьмы.
– Готова, малышка? – неожиданно мягко спросил он, протянув мне кристалл.
– Нет, – честно призналась я, принимая камень.
– Прости, – шепнул он.
Следом мое сознание поглотила тьма, не позволив спросить за что. Я не успела испугаться, ведь открыла глаза в родительском доме, в нашей семейной гостиной. Растерянно оглянувшись, никого не увидела, хотя здесь постоянно кто-нибудь крутился. Сердце радостно колотилось в родных стенах. Где-то в глубине дома шумели, говорили. Мне захотелось крикнуть, сообщить всем, что я вернулась и не одна… Но не смогла выдавить ни звука…
Вдруг почуяла тревожный запах дыма, а в следующий момент он уже смертельным врагом вползал в щель под дверью из коридора. А я стояла пнем, ничего не делая. Хотела крикнуть, предупредить всех об опасности, да только горло будто свело, и тело мне не подчинялось, ноги и руки налились неподъемной тяжестью. Тем временем дым становился темнее и гуще, неумолимо заполняя комнату. Чутким слухом оборотня уловила жуткий звук – треск древесины, пожираемой пламенем…
Дверь распахнулась и по потолку побежали языки пламени, лопнуло стекло в окне, огонь, словно ожидал только глотка воздуха, усилился, торжествующе загудел. Вся моя суть требовала убраться из дома – выпрыгнуть в окно и спастись. Я рванула к подоконнику, но вдруг услышала жалкий, испуганный писк – и словно на стену напоролась. Остановившись, затравленно осмотрелась: огонь набирал мощь, распространясь по стенам. Вспыхнули шторы на окне, еще чуть-чуть – и спасительный выход будет отрезан.
Но сквозь гул и треск я слышала уже не испуганный писк, а отчаянный рев насмерть перепуганного ребенка. Мысли так же отчаянно метались, перебивая друг друга. В поместье всегда много народу, кто-то из сильных мужчин обязательно найдет и спасет попавшего в огненную ловушку ребенка, а мне надо немедленно уносить ноги, ведь и сама слабая, беспомощная, толком ничего не могу… Но огонь гудел громче и яростнее, а за стеной надрывался малыш, пытаясь докричаться, что никто, кроме меня, его не услышит, а значит – не спасет!
Я не смогла уйти. Было чудовищно страшно, горло першило, нос уже ничего не чувствовал, глаза застилал едкий дым, кожу обжигали искры и жар. Вылив на скатерть воду из вазы с цветами, накрылась ею с головой и бросилась в коридор к малышу – и словно опять нырнула во тьму…
Буквально вынырнув из темной вязкой субстанции, попыталась отдышаться, но вместо глотка свежего воздуха вдохнула… запах самой смерти. Испуганно осмотрелась: вокруг меня полыхала стена черного огня, сквозь который виднелись зловещие фигуры в балахонах; под ногами кольцами вились вырезанные на камне древнейшие руны.
– Говори, девка! Говори все! Где прячутся твои родные? Где источник силы твоего рода! – требовали страшные, злобные голоса, исходившие от балахонов.
Я дико перепугалась, но одновременно во мне полыхнула ярость: кто посмел покуситься на мой род?
– Нет! – просипела я, неожиданно ощутив вкус железа на разбитых губах и опухшем языке.
Короткий жест фигуры в балахоне – и окружающее меня черное пламя сузилось, кое-где даже дотянулось черными язычками до моих обнаженных рук и ног. Меня пронзила нестерпимая боль, я заорала, глядя на ожоги и кровь, оставленные тьмой. А проклятые балахоны, или сама Тьма, вкрадчиво шептали:
– Покорись… Расскажи, где прячется твоя семья… где ваш источник силы?..
Перед глазами расплывались образы мамы и отца, сильных, мудрых, справедливых, уверенных в себе. Вредных братьев, высокомерной сестры, бабушки и дедушки, всегда с горечью смотревших на меня, но до боли родных.
А коварный шепот продолжался:
– Спасаясь от смерти, ты не предашь их… Они сильные, сами справятся…
– Тьма поглотит не только твое тело, она заберет и душу. Ты больше никогда не родишься… тебя больше не будет. А они останутся! Будут веселиться без тебя, жить припеваючи… Ты умрешь бесславно, о тебе скоро забудут. Ты для них никто! Никто! Зачем тебе умирать за них? Они тебе тоже никто! Расскажешь нам всех их секреты – получишь богатство, силу, уважение…
Пускай я никто! Этим меня не удивишь, я привыкла быть никем для своего клана. Знала, что у меня нет счастливого будущего! Но, я люблю свой мир. Я люблю свою семью! Я связана с ними кровью! И никогда не предам!
– Нет! – с яростью взревела я, отказываясь от пропитанных предательством посулов, и тут же окунулась в нестерпимую боль разбушевавшейся тьмы.
Третий раз я вынырнула из тьмы в огромном, сверкающем позолотой зале. Чуднее всего, сидела на троне, стоящем на возвышении аж с несколькими ступенями. Облаченная в золотую парчу, с пальцами, унизанными драгоценными кольцами, я взирала с высоты на толпу подданных разных рас, с трепетом склонившихся передо мной. Я не только видела, всем телом ощущала, что забралась на недостижимую вершину. Я властитель Колыбели Жизни. Именно мне решать: кому жить, а кому умереть! Вторая после богов!
Внизу, у первой ступени, склонив голову, стоял на коленях весьма богато одетый мужчина. Житель Альтайры, хвостатый и рогатый представитель расы ашуров, третьей по численности и могуществу в том мире. Причем, образовавшей королевство. По бокам от него замерли суровые стражники ашуры, которые по приказу Верховного совета этого воинственного народа доставили своего правителя ко мне на высший суд. Чтобы избежать смуты, попросили меня как самую мудрую, справедливую и могущественную решить судьбу их правителя.
Я смотрела на умного и сильного мужчину, наделенного властью, который согнулся, но не сломался. Чувствовала, что в целом он неплохой, просто поддался неожиданно вспыхнувшей черной страсти, возжелав до мушек перед глазами и потери благоразумия прекрасную жену своего младшего советника. Однако женщина любила мужа и не хотела повелителя. В итоге мужчина, привыкший получать все, коварно убил своего советника, а после попытался присвоить убитую горем вдову. Да только она категорично отвергла его поползновения.
Более того, несчастная, догадавшись о содеянном преступлении против своей семьи, на глазах у всех, призвав самих богов в свидетели, обвинила повелителя в убийстве своего мужа из похоти к ней. И Верховному совету пришлось, дабы избежать народной смуты, переложить судьбоносное решение на мое величайшее усмотрение. Наверняка надеялись, что я его помилую и отправлю восвояси, погрозив пальчиком.
И вот сидела я, вальяжно развалившись на вершине мира, да рассматривала коленопреклоненного красавца и размышляла, чего он достоин. А народ в своих мирах раболепно ждал моего вердикта. Увы, о чем бы я ни думала, глядя на мужественного повелителя ашуров, так неудачно воспылавшего страстью, мое решение должно быть холодным, взвешенным и справедливым. Только слабые перекладывают ответственность на других, сильные несут ее бремя сами.
– За совершенное преступление ты понесешь соответствующее наказание. Твое деяние заслуживает смерти. Казнить его! – спокойно и холодно постановила я.
Меня опять накрыла беспощадная тьма…
Я очнулась, хватая ртом воздух, в котором чудился запах дыма, тлена и горечь принятого решения о чужой казни. Вир Иштран смотрел на меня синими, все понимающими глазами, еще и придерживая за локоть, чтобы не свалилась от подкатывавшей волнами слабости. Ноги дрожали, да что говорить, во мне дрожала каждая клеточка.
– Поздравляю, даки Эйкана, вы с честью прошли испытание на силу духа. И вступили на путь поиска истинной любви, – тепло улыбнувшись, тихо сказал дракон тьмы.
Вымотавшись на драконьем испытании, я не сразу вникла в суть поздравления, в ушах еще стоял гул, в носу – вонь пожарища. А когда осознала, вытаращилась на вира Иштрана и задала, наверное, наиглупейший вопрос:
– Вы не шутите?
– Нет. Я совершенно серьезен! – шире улыбнулся он. – Вы можете идти, даки Эйкана, на сегодня оба испытания вами успешно пройдены. Отбор завершен. Позовите свою вошкану, пусть проводит вас в покои. Вам обязательно надо хорошенько отдохнуть. Все же из-за произошедшего накануне на вас свалилась двойная энергетическая нагрузка.
– Благодарю вас, – выдохнула я единственное, что пришло в мою измученную испытанием голову.
Вир Иштран кому-то кивнул, и мой локоть тут же перехватил один из стражей, отвел в сторону, чтобы следующая невеста приступила к испытанию. Вставшая на мое место девушка с нескрываемым страхом наблюдала, как меня на нетвердых ногах уводят под руку. Похоже, выглядела я под стать своим ощущениям.
Выбравшись в сумрак деревьев-исполинов, увидела, что небо над поляной уже окрасилось в багровые оттенки наступающего заката. Ничего себе, всего два испытания – а длились весь день. Вернее, еще не закончились для тридцати девушек. Остальных, видимо, как и меня отпустили. Только для скольких из них испытания завершились успешно?
Крепкая чужая ладонь на моем локте нервировала, не привыкла я к прикосновениям, только мама и обнимала «позор рода». Поэтому, натянуто улыбнувшись стражу, вежливо вытянула руку из его осторожного захвата:
– Благодарю вас, даки, я пришла в себя.
– Хорошего вам вечера, даки Эйкана! – поразил он знанием имени одной из трехсот невест изначальных.
Оставшись одна, я откашлялась, чтобы не сипеть, затем негромко и неуверенно позвала свою помощницу:
– Мне нужна помощь!
И тут же передо мной появилась вошкана с похожим на мое лицом. Она приветливо улыбнулась:
– Поздравляю, даки Эйкана! Я рада, что вы стали невестой изначальных.
– Благодарю! – устало улыбнулась я, не в силах порадоваться своей удаче из-за эмоционального опустошения.
– Вам помочь сократить путь до покоев? – неожиданно предложила она.
– Да, конечно, – закивала я.
Успела два раза, третий раз кивнула в своих покоях, прямо возле мягонькой софы, на которую, оторопело похлопав глазами, обессиленно плюхнулась.
Вошкана между тем самым что ни на есть магическим образом переодела меня в пижаму и халат, отчего я вновь ошеломленно захлопала глазами. Потом зачем-то, в самый разгар лета, сноровисто разожгла огонь в камине.
– Вроде не холодно… – осторожно намекнула ей на очевидное.
И проглотила все очевидности, неожиданно ощутив отклик своего зверя, жадно потянувшегося к живому огню. Его жажда была настолько сильной, отчаянной, что заставила меня переместиться на пол поближе к камину и зачарованно смотреть на разгорающееся пламя. Больше того, вскоре я ощутила, что огонь не только жарко пылал, но и наполнял меня энергией, отчего хотелось быть к нему еще и еще ближе. Хотя, казалось бы, после пройденного испытания, где меня дважды чуть не спалили, наоборот, должна была кидаться прочь от любого источника огня…
Пока я наслаждалась ощущениями единения со своим зверем, вошкана хлопотала по хозяйству: положила на пол подушку для меня, принесла низенький столик и наставила на него тарелок с восхитительно пахнущими блюдами. Принесла мне тазик с водой и полотенце, чтобы вымыла руки и пока я их вытирала, деловито поясняла:
– Для вашего зверя огонь – дополнительное питание, только магическое. Не пренебрегайте им и зверь быстрее вырастет и окрепнет. И обязательно чаще ешьте, сейчас это очень-очень важно, даки.
– Спасибо за советы, я обязательно им последую! – поблагодарила я, наслаждаясь теплом камина и запахом еды.
Трясущейся от слабости рукой зачерпнула ложку густого мясного супа, отправила в рот и зажмурилась от удовольствия.
– Мое имя – Канна, даки Эйкана, – назвалась вошкана. – На время поиска я буду служить вам верой и правдой. Клянусь во всем помогать, хранить ваши секреты и делиться необходимыми знаниями.
Я с радостной улыбкой ответила:
– Для меня честь и большая удача получить такую замечательную помощницу и в чем-то наставницу. – Подумала и добавила: – Если откровенно, только сейчас, благодаря вашей клятве, Канна, я осознала, что действительно прошла испытания и вошла в число невест изначальных.
– Ну что же, значит я тоже успешно справляюсь со своей работой, – поклонилась помощница.
– Канна, могу я спросить: почему ваши лица похожи на лица ваших подопечных?
– Вам можно обо всем у меня спрашивать, даки Эйкана. Вошканы видят суть и дар других. Поэтому, когда мы кому-то служим, частично перенимаем суть хозяина. Чтобы лучше вас понимать, быстрее найти общий язык.
– Ого! – оценила я.
Канна между тем положила на каминную полку кошель из зеленой замши, украшенный красивой вышивкой, и наказала:
– Даки Эйкана, прошу вас не забывать и носить его с собой. В нем заговоренная свеча, она ярко горит и долго не тает. Хватит надолго…
– Зачем мне свеча?
– Если вдруг почувствуете слабость, зажгите свечу, подпитайте огнем вашего зверя.
– Спасибо! – признательно выдохнула я, проникнувшись заботой духа. – Даже не знаю, чем смогу отблагодарить вас в ответ.
– Выиграйте поиск! – неожиданно хитро улыбнулась вошкана. – Для меня будет достаточно.
– Постараюсь! – беззаботно хихикнула я.
А про себя подумала: «Неужели она посчитала, что у меня есть шанс?»
Уже перед сном, сидя у окна и любуясь ночными светилами Ранивира, я мысленно перебирала в памяти день, насыщенный событиями и новыми лицами. И чтобы упорядочить в голове сумбур от множества впечатлений, решила разложить все по полочкам во избежание некрасивых ситуаций. Например, вдруг ошибусь с именами изначальных.
Итак: первым номером отметила даки Орхарана, ректора академии и заодно распорядителя отбора. Почему-то этот дракон с теплыми темными глазами и выдержанным, благожелательным обращением мне сразу понравился. Может, цвет волос смеси соли и перца, немного похожий на мою полосатую масть поспособствовал?
После него, как и на представлении, следовала первая триада изначальных. Для упрощения будущего распознавания после имени каждого кратко описала внешность и набросала первое впечатление.
Рыжий громила вир Рейран – весельчак и заводила. Пепельной масти вир Адеран – загадочный и суровый тип. Черноволосый вир Иштран похож на кота, блудливого и себе на уме.
Затем вписала вторую триаду. Невероятные красавчики! Вир Хайран с волосами винного цвета наверняка уже видит себя на троне Верховной триады. Голубовато-серебристый вир Лоран – как лунный камень не только цветом, но и загадочностью.
Жгучий брюнет вир Ульран… Карандаш словно по сам по себе нацарапал напротив его имени «палач». Хотела зачеркнуть, чтобы никто не увидел, а потом, задавив страх, оставила.
Когда очередь дошла до описания третьей триады, моих спасителей, рука с карандашом зависла. Не сказала бы, что они понятнее остальных изначальных или значительно отличались, но воспринимались иначе, ближе, что ли. Тотчас разлилось приятное тепло в груди и возникла улыбка на губах. Так и писала, с радостной, благодарной улыбкой, припоминая, как очнулась тогда и за кого их приняла.
Вир Ашкеран – шатен с изменчивой внешностью Великого Ранивира. Белоснежный блондин с короткими растрепанными волосами и серыми глазами – вир Сейлишран, подобный Пресветлому Артемису. Брюнет-некромант – вир Шейран, напоминающий Великого Шатура.
Полюбовавшись на свои аккуратные записи, я хихикнула. После изначальных нужно бы имена и отличительные черты девушек записать, но пока я толком никого не запомнила. Чуть позже дополню свою памятку. А пока можно с легким сердцем идти спать.
