Текст книги "Афрофикшн"

Автор книги: Ольга Гуляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Иногда мне кажется, что я чувствую толику превосходства над Даниелой. Я более спокойная и рассудительная, я превращаю ее мысли в хорошие грамотные тексты, я не так зациклена на мужчинах, не так манерна.

– Скоро у меня в книге будет любовная сцена, – говорит Даниела. – Надо настроиться. Давайте выпьем шампанского!

Я ерзаю в кресле. Думала, что со мной вот-вот попрощаются, и вдруг такое предложение. Оно точно касается меня? Или лучше все-таки попытаться тактично удалиться? Но нет. Если речь пойдет о книге, то как же без меня?

Приносят шампанское и разливают по бокалам. Я гуглила названия всех марок, которые вскользь называла Даниела. Эти детали важны для книги. Делалают ее более живой. Так вот минимальная цена этой бутылки – несколько десятков тысяч рублей. Это при заказе через интернет. А с барной наценкой… Это половина цены, которую Даниела по договору должна заплатить мне за книгу.

Все математические расчеты мимолетом проносятся в голове. Я не собиралась отказываться от шампанского, которое, никогда не пробовала и, скорее всего, не попробую. Сама мысль о изысканном напитке пьянит.

На вкус бледно розовый шипучий напиток действительно очень приятен. Хотя едва ли я особенно выделила бы его, попробовав случайно и не подозревая о цене.

– Наша героиня очень чувственна. Но избирательна. Она любит секс. Но не допускает случайных связей. Завоевать ее расположение – целый квест для мужчины. Но следить за накоплением и перераспределением сексуальной энергии – это ее забота. Бывает так хочется секса, что девушка или женщина позволяет максимально приблизить этот процесс. Минуя очень важные стадии.

– А если она просто хочет секса, но не претендует на отношения? – поинтересовалась я.

– Что значит не претендует? – поморщилась Даниела. – Неправильно. Это опять же позиция просительницы. Она может и должна выступать дарительницей. Знаете что? У меня в номере целая корзина с фруктами. Пойдемте их есть. И закажем туда еще шампанского.

Я догадываюсь, что скоро мне тоже придется раздеться, но не комплексую на фоне Даниелы. По комплекции мы похожи. Я чуть ниже ростом, бедра чуть пошире, но ноги тоньше и рельефнее. У Даниелы шире плечи и больше грудь. Но какой-то разительной разницы, чтобы вдруг почувствовать себя убогой и некрасивой на ее фоне нет. А я не понаслышке знаю, что значит чувствовать себя не такой. С Даниелой такого ощущения нет из-за похожести.

Кожа у Даниелы бархатистая, молочная, но тело все равно не лишено обычных для женщины изъянов: немножко складочек, немножко растяжек, немножко целлюлита. Но все эти мелочи не портят красивое ухоженное женственное тело. Напротив, похожесть на Даниелу побуждает меня полюбить себя, раскрепоститься: ведь я почти так же прекрасна. А в чем-то лучше. Моя кожа более смуглая и будет выгоднее контрастировать с белоснежными простынями.

Что потом? Настигнет ли нас чувство стыда? С чего бы? Это трезвое решение Даниелы, которое она, я уверена, приняла до того, как заказала шампанское. Дорогое шампанское, которое даже не справилось со своей задачей: немного расслабить и раскрепостить, потому что оказалось совсем легким. Я уже давно не пила сладкую бурду типа «Советского шампанского», но даже просеко и брюты хотя бы ненадолго дарили рассудку шипучую легкость.

Ну и хорошо. Я запомню этот день во всех деталях. И не сделаю лишнего, за что будет особенно стыдно. В конце концов, почему бы не отнестись к происходящему так, как следует – с профессиональным хладнокровием. Это часть моей работы. Сегодня вот такое необычное занятие – наблюдать за любовниками. Насчет своего дальнейшего участия я почти не переживаю. Будоражащее любопытство – не более. Я уверена, что эти двое все сделают за меня. Я завидую их раскрепощенности и всем существом стремлюсь соответствовать.

Поэтому когда Даниела села на кровати боком ко мне, чуть раздвинула колени, откинула назад волосы, и, посмотрев на меня, призывно кивнула, я не стала медлить. Встала, стянула через голову платье, затем сняла колготки и, оставшись в одном белье, которое, естественно, не соответствовало подобному случаю, подошла к кровати и присела рядом с любовниками.

Белье лучше было бы стянуть вместе с остальной одеждой, с досадой подумала я, поймав оценивающий взгляд Даниелы. Но это было бы слишком дерзко для меня.

Первым делом Даниела просит дотронуться до нее. Я понимаю, что сейчас должна прочувствовать и позже перенести должным образом на бумагу те ощущения, которые испытывает мужчина, касаясь Даниелы.

Я касаюсь ее коленки, и рука сама плывет вверх. В этот же момент на своем бедре чувствую горячую и чуть влажную руку Макара. Не обращая на него внимания, Даниела привлекает меня к себе так близко, что я чувствую нежную мягкость ее груди. Мне хочется коснуться ее руками. Любопытство, с котором я стремлюсь изучать устройство этой женщины, смешивается с возбуждением. Почему-то мне странно видеть в ней, в Даниеле, что-то общее с любой другой женщиной, ведь она не может быть как все. Макар тем временем очень ловко помогает мне избавиться от остатков одежды. Рука моя наконец нащупывает самое горячее место. Я впервые коснулась другую женщину там, и моими пальцами продолжает двигать любопытство: что же испытывает мужчина трогая женщину? У меня и у самой внизу уже все пульсирует, требуя выхода. Помочь с этим может только Макар. В этот момент я уже теряю зарождающийся интерес к нежным женским ласкам. Мне хочется привычного ощущения мужчины внутри себя. Макар и Даниела безошибочно считывают мое желание.

Мне захотелось немного прогуляться по снежной Москве. Остыть. Затеряться в толпе. Пожалуй, можно пройтись до рождественского рынка на площади.

Я не знала, как определить то, что произошло между мной и Даниелой. Нами обладал один мужчина. Я не столько любовалась ею, сколько считывала каждое движение. Хочется поучиться у нее и этому. Не зря Даниела говорила, что после близости с ней никто никогда не пропадал, наоборот влюблялся еще сильнее. Я не могла похвастаться подобными успехами. Хотя мне до сих пор кажется, что ее поведение в постели, да и не только – чересчур театрально. Мужчинам действительно нравится это?

Пожалуй, Макс был одним из немногих, кто принимал меня такой, какой я была: немного стеснительной и зажатой. Я не чувствовала себя такой, но, как оказалось, со стороны не выглядела раскрепощенной. Макс не высказывал мне претензий по поводу того, что я слишком тихая в постели или не склонна к разного рода экспериментам. В некотором смысле он оказался даже консервативнее чем я, и все равно мне было с ним хорошо, как ни с кем. Уж точно не с теми, кто тащил в постель всякие посторонние предметы или призывал кричать погромче.

Я жадно следила за Даниелой. Вела она себя немного по-киношному, в лучших голливудских традициях, но не похоже, чтобы симулировала хоть один сладкий вздох или стон. Она получала истинное наслаждение от себя, упивалась собственным телом и чужими прикосновениями к нему. Любой, кто оказывался рядом, органично становился частью этого блаженства и вряд ли добровольно упустил бы возможность когда-нибудь повторить. Истина, которая звучит из каждого приемника, не так уж надуманна: все начинается с любви к себе.

Даниела снова пропала почти на три недели. Ничего удивительного, что она не в состоянии выдавать материал систематически. Долгие периоды прокрастинации свойственны даже настоящему писателю – это я знала по себе. Мне не остается ничего, кроме как наблюдать за жизнью своей подопечной в Инстаграм. А жизнь ее кипит, очевидно, ей совсем не до книги. Хотя я не сомневаюсь, что книга важна для Даниелы, и она обязательно доведет дело до конца. Вопрос времени. Которое замедляется для меня каждый раз, когда Даниела долго не объявляется, и в конце концов просто останавливается неуклюже пробуксовывая. Я выверяла текст, перечитывая снова и снова, и в конце концов откладывала.

Никогда так остро не ощущала пустоту собственного существования. Этот контраст особенно явен по сравнению с жизнью Даниелы, каждый день которой наполнен яркими фееричными событиями, цветами, комплиментами, подарками, встречами, красивыми вещами и едой. Сегодня она летает на вертолете, завтра оформляет недвижимость в Дубаи, послезавтра играет в гольф, а потом наносит очередной визит в Минск, где самый шикарный отель города оказывает ей королевский прием.

Каждая наша встреча даже после небольшого перерыва сопровождается словами: «Ой, Кира, вы себе не представляете! За эти дни набралось материала на целую книгу». У меня начинало складываться стойкое впечатление, что некоторые пришли в этот мир, чтобы жить и брать от него все, а некоторые, чтобы наблюдать. И больше всего на свете мне хотелось покинуть трибуну наблюдателя и занять почетное место на главной арене. И только вдохновляясь примером Даниелы, я допускала мысль, что это возможно. Но есть загвоздка – все упирается в деньги, в большие деньги, которые я должна как-то заработать сама.

Январь 20*2

***

Когда я взялась за ручку стеклянной двери, за которой виднелась маленькая кофейня, предварявшая вход в библиотеку, все фонари на Чистых разом погасли. Я не верю в знаки, но люблю отмечать детали. У меня избирательная память, но все что происходило дальше – отложилось в ней фотографически. Потому что когда встречаешь способного заинтересовать тебя человека, да еще и вот так вдруг, все декорации происходящего впечатываются в память не хуже его образа. Погасшие фонари. Дорабатывающая последние минуты кофейня. Темный читальный зал с двумя рядами спящих мониторов. А за следующей дверью приглушенный свет и отголоски какого-то действа.

Мне уже давно никто не нравился, особенно вот так, с первого взгляда. Я была уверена, что цинизм, разросшийся с возрастом, подобно опухоли, застраховал меня от глупых влюбленностей, которые приводят только к неуместным или разрушающим привязанностям, ошибкам и падениям. Это было неожиданно – встретить его на литературном вечере. Как будто кто-то невидимой рукой разом сбросил все мои настройки самосохранения. Я даже не собиралась туда. Просто зашла в библиотеку поработать, а в большом зале проходит литературная дискуссия. Я заняла свободное место.

Может быть, я и вернулась бы в читальный зал, но его речь затянула меня. В небольшом тускло освещенном помещении сидели известные мне литераторы, редакторы, писатели и критики. Точно. На этой неделе проходит большой фестиваль литературного журнала, а я и забыла. Про то, что в пятницу мы с Линдой идем на Квест удовольствия, я не забыла. А про фестиваль забыла. Вот такой я писатель. Так мне и надо.

Я ведь никогда не стремилась превратить свое писательство в чисто коммерческую историю. Пусть это будет отдельно. Но я хочу развиваться как большой писатель, а для этого нужно посещать вот такие вечера, публиковаться в некоммерческих, но скорее имиджевых изданиях.

Никто, в том числе и говорящий, не придал значения моему появлению. А мне почему-то очень хотелось, чтобы он заметил меня, чтобы я понравилась ему с первого взгляда, как и он мне. Как будто забыла, как редко в моей жизни случалась взаимность. А вдруг теперь все по-другому? Тем более у меня появилось живое пособие по обольщению людей (не только мужчин) в виде Даниелы.

Я была уверена, что никто из этой тусовки не знал, а если и слышал, то давно забыл о прошлогоднем скандале с участием несостоявшейся «авторки» «Арго» Кирой Найт (в миру Наумовой). Многие в литсообществе пытались протащить в словарный обиход этот жуткий и бесполезный, коверкающий язык, феминитив.

Почему я не видела его раньше? Он говорит о тексте так складно. Рука потянулась конспектировать за ним в заметки телефона. Но помимо ровной интересной речи, он по-своему привлекателен. Вернее, по-моему, раз уж я нашла его таким.

Я уже упоминала о том, что в литературной среде с мужчинами в привычном (опять же моем) понимании туго. Встречаясь с Максом, я понимала, что мы совершенно на разных интеллектуальных уровнях. Он не был и никогда уже не стал бы тем, чей ум мне хотелось бы познавать с увлеченностью пытливого исследователя. Но я как-то убедила себя, что у меня полно других источников пищи для ума.

А вот этот светловолосый парень с собранной в короткий хвост на затылке шевелюрой мог бы многому меня научить. С таким можно вести долгие ночные разговоры о литературе и других культурных явлениях. С недавнего времени я особенно остро ощущала эту потребность – в пище для ума. Только никто не хотел меня ей кормить.

И при мысли о нас как паре неизбежно случается откат в прошлое, где я вечно недостаточно хороша, умна, или красива для кого-то или чего-то. Даниела бы сейчас поставила мне двойку за домашку по повышению самооценки. Но наперекор всему я задумалась – было ли во мне что-то, что могло бы его заинтересовать? Макс всегда считал меня невозможно умной. Писательница. Мой роман ему понравился, он прочитал его из любопытства, когда мы только начали встречаться. И посчитал гениальным. Но разве он мог оценить его?

Выходит, это какой-то бег по кругу. Восхищаться и одновременно вызывать восхищение – задача непростая. Опять же – для меня. Но не для Даниелы.

Вот он посмотрел на меня. Но рассуждая о высоких материях, может ли он заинтересоваться случайной привлекательной слушательницей? У него наверное встает только на мозги, а я вот никогда не умела намеренно и к месту блеснуть умом. Скорее наоборот.

Я неплохо пишу. Но интуитивно. Я самоучка. И уж точно ни разу не оратор.

Снова его взгляд метнулся в мой темный угол. Он, в конце концов, в первую очередь мужик. А я красивая молодая женщина. Которая собралась на «Квест удовольствий».

В общем, про квест, будь он неладен. Не знаю, как Линда меня уговорила. Яне она даже предлагать не стала. Ну а Кира согласна на любые безумства. Это все знают. «Натуральная свинг-вечеринка» – нелепо отнекивалась я. «Да брось ты, – успокаивала меня Линда, – Можешь просто ходить и глазеть, как это делают другие. Никто тебя не тронет без твоего позволения. В браслете ты неприкасаема. Их всем выдают на входе. И только если ты захочешь, чтобы тебе доставили удовольствие, можешь его снять». В общем, квест заключается в том, чтобы найти свое удовольствие. В объятьях совершенно посторонних людей – актеров квеста. Или просто глазея на них. Только ни Линда и никто другой не знал, что мне такое удовольствие не в новинку.

Может, поэтому я и согласилась? Или это моя тёмная похотливая сторона? А библиотеки и литературные вечера лишь прикрытие? Хотя я никогда не понимала, почему чтобы любить книги нужно быть серым неопрятным асексуалом, как большинство дам в этом зале. Нет, все чаще встречаются привлекательные девочки и мальчики в литературном мире, но до сих пор это было скорее исключением.

Самое смешное, что квест легко можно приплести к литературной тематике, потому что называется он «О, дивный новый мир». Создатели впечатлились сценами из одноименного современного сериала, снятого по классической антиутопии Хаксли.

В ряду из пяти спикеров сидела Арина Рутт – готическая и очень чувственная девушка – писательница, одна из основательниц известной школы литературного мастерства. Я восхищалась ее талантом. Среди многих зазнавшихся умников она была настоящей. У неё хотелось поучиться – не только писать – глубоко и проникновенно, – но и складно говорить.

Мы познакомились года три назад. Я посещала ее презентации и творческие вечера. Она меня запомнила. И даже дала мне свой электронный адрес для отправки рукописи на ознакомление. Она сказала, что если ей понравится, то она поможет пристроить текст. Но за три года обратной связи я не дождалась. А напомнить о себе то ли стеснялась, то ли боялась. Не прочитала или не понравилось? Этот вопрос остался открытым.

Но меня пригласили в литературную тусовку. Вспомнилась радость ежемесячных встреч. Мы снимали квартиру на один вечер в центре Москвы. Туда набивалось до тридцати человек. Говорили о писательстве, делились текстами и достижениями. Гора обуви в прихожей, героические вешалки и крючки для одежды (особенно в холодное время года). Каждый новый гость неизменно с бутылкой вина подмышкой и пакетом еды.

Толпились на просторной кухне, разбившись в группы по двое-трое. Потом перетекали в гостиную, садились в круг, читали, обсуждали. Короткие перебежки за вином. И неизменное: «А давайте закажем пиццу».

Каждое последнее воскресенье месяца. Когда мы начали встречаться с Максом, я сразу обозначила, что в этот день меня ни для кого нет. Он поначалу немного нервничал. Я засиживалась там допоздна. Но уверила его, что на этих вечерах мужчины как бы не совсем мужчины. «Задроты книжные?» – уточнил он. Да, – согласилась я, чтобы успокоить его. Хотя и сама все больше убеждалась, что мужчины-писатели не в моем вкусе.

Как же зовут этого белобрысого? Такой притягательный тембр! Я приблизила через камеру телефона табличку с его именем. Без очков разглядеть не могла. Захар Шива. Загуглила. Молодой писатель. Критик. Молодой – скорее всего моложе меня. Арина тоже моложе меня, но с защищенной докторской по литературе. Давно не видела ее. Еще до скандала я не успела рассказать коллегам из тусовки про договор с издательством, а после – больше не выходила на связь.

Когда дискуссия закончилась, кто-то из зрителей засобирался уходить, но большинство обступили спикеров, чтобы познакомиться, выразить признательность или переговорить тет-а-тет. Я все никак не могла придумать повода заговорить с Захаром. Казалось, он меня сразу раскусит. Симпатия всегда делала меня робкой. А тут она возникла так стихийно, неожиданно. И от того было особенно волнительно.

Но я могла подойти к Арине. К тому же, она и сама, заметив меня, очень обрадовалась.

– Кира, давно не виделись! – Арина была очень милой и скорее всего даже не притворялась. Хотя я привыкла сомневаться на этот счет. Рады видеть? Меня? С чего бы? – Куда ты пропала?

– Напряженные времена по работе. Долго не писала. Сейчас вот начинаю потихоньку. – Я не знала, стоит ли говорить, что сегодня оказалась тут случайно.

Партия в стандартные любезности была сыграна. На этом моменте внимание моего собеседника обычно переключалось на кого-то другого. Но Арина снова заговорила со мной.

– Кира, в пятницу мы отмечаем завершение фестиваля. Собираемся у меня. Я продала квартиру в Лондоне. И теперь обосновалась в Москве. Вернее, в Одинцово. Там большой дом. Приедешь?

Пока Арина говорила, я успела подумать о том, откуда у писательницы (а Арина еще не была известной в широком смысле) деньги на такие операции с недвижимостью, попутно вспомнила, что у нее вроде бы не бедные родители, испытала приятное удовлетворение от того, что меня все еще зовут на такие крутые тусовки, заволновалась потому что к нам подошел Захар и, в конце концов, вспомнила, что на пятницу у меня договоренность с Линдой.

– В эту пятницу? – уточнила я.

– Да. Фестивалим еще два дня, а потом отмечаем. Ну и, конечно, делимся новостями с теми, кого давно не видели. Это Кира, – обратилась Арина к Захару. Вы встречались?

– Нет, – мы с Захаром синхронно замотали головой.

– Ну тогда до пятницы? Я добавлю тебя в чат встречи.

– Я буду очень рада. Спасибо.

Захар казался отстраненным, ему явно не терпелось переговорить с Ариной. Я кивнула им и отошла.

Да нет, ничего с таким типом у меня не получилось бы. Он явно умник не только по книгам, но и по жизни. Я сотру себя от стремления ему угождать, подстраиваться под него. Мне нужны более легкие отношения. Но так хочется, чтобы рядом был интеллектуал. И богатый. И мужественный. Наверное, нужно определиться. Но почему я вечно должна делать выбор между важным и важным?

Для начала нужно определиться кто я. И чем займусь в эту пятницу. Несмотря на только что полученное приглашение, я не забывала про квест. Хотя несколько минут назад эта затея казалась абсурдной, теперь вдруг стала заманчивой.

С другой стороны, я снова пишу. И восстановить связи в литературном мире будет не лишним. И еще этот Захар. Мне так давно никто не нравился, особенно вот так – с первого взгляда. Есть ли хоть малейший шанс, что это взаимно?

У меня впереди два дня на раздумья. Не буду пока огорчать Линду. Она так меня уговаривала.

Писать сегодня больше не хотелось. Я вышла из библиотеки, села в машину и перед тем как тронуться, на автомате пролистала истории в Инстаграм.

Даниела уже который день не вылезала из калейдоскопа светской жизни. Яркие, на грани безвкусицы, мероприятия. Звездные тусовки. Кричащие наряды, каждый день новые укладки, безупречный макияж. Черт с ней с безвкусицей, у меня голова шла кругом от того, как полно Даниела проживает каждый свой день, в то время как я погрязла в размышлениях по поводу того, куда мне податься в ближайшую пятницу. Так всегда. О тебе могут не вспоминать неделями, но потом обязательно случится накладка и тебя позовут в два интересных места в одно время.

Честно говоря, мысленно я уже подбирала слова, чтобы отказать Линде. Но что-то коробило меня. С ней мы договорились, она рассчитывает на меня. А Арина пригласила, скорее всего, для галочки. Никто не заметит, если я проигнорирую приглашение. В последнее время расставлению приоритетов я уделяла особенное внимание. А еще важно прислушиваться к себе, но когда внутри тебя вечный хаос, этот прием работает плохо.

***

В пятницу в пять часов вечера я оделась во все черное. Кожаные укороченные брюки Zara, майку и пиджак. Максимально нейтрально чтобы вписаться в любой формат. Я все еще не решила куда пойти. И это было мучительно! Мучительными были последние два дня, пока я пыталась сделать выбор. На первый взгляд простой и ничего не определяющий. Не покидала мысль, что со мной что-то не так, раз я умудрилась извести себя по такому пустяковому вопросу. Подумаешь, приняла два приглашения на один вечер. Это не просто проблема выбора. Или проблема глобального выбора? Или я на самом деле не хочу находиться ни там, ни там? Или наоборот слишком остро желаю.

Так я в нерешительности ерзала на высоком стуле за барной стойкой, когда пришло сообщение от Даниелы. Она предлагала приехать сегодня к ней в дом на Новую Ригу, чтобы продолжить работу над книгой. Вот и решилась судьба вечера! Я ответила, что выезжаю и радостно спрыгнула со стула. Вот так и растворяются все сомнения, когда поступает именно то предложение, которого ждешь.

Правда, пока я ехала по заснеженной дороге, меня снова начали одолевать сомнения. Все-таки мне нужно как-то отстраивать свою жизнь от жизни Даниелы. Может, квест удовольствий, попахивающий развратом, и литературная тусовка с флером высокомерия и снобства и не совсем то, что нужно, но что-то же должно быть.

На душе потеплело, когда автоматические ворота бесшумно распахнулись, впуская меня в зимнюю сказку. Дом с панорамными окнами и теплый огонек внутри. Сегодня нас ждут разговоры у камина.

– Надо было отправить за тобой такси, – сокрушалась Даниела, встречая меня.

– Почему? Я прекрасно доехала, – сказала я, снимая куртку и боясь уронить даже каплю растаявшего снега на идеально чистый блестящий плиточный пол. Тут даже стены дышали богатством и благополучием.

– Да, доехала ты быстро. Просто я сварила глинтвейн. Но есть и безалкогольный. Не то, конечно. Но тоже вкусный. И сыр. Привезла из Швейцарии.

Мы уселись у камина.

– Даниела, это был интересный опыт. Но просто, чтобы вы знали, – я все еще обращаюсь к ней на «вы», надо же, – я абсолютно гетеросексуальна и абсолютно люблю мужчин. Несмотря ни на что. То есть… Мне бы впору их разлюбить, учитывая весь прошлый опыт, но нет, я вряд ли сменю ориентацию когда-нибудь.

– Понимаю. Тут ориентация совсем ни при чем. Я тоже абсолютно люблю мужчин, как вы выразились, – и она не перешла на ты. – Тут скорее здоровая тяга к познанию. Ну и хотелось как можно нагляднее продемонстрировать материал для постельной сцены. Теперь я не сомневаюсь, что вы опишите ее как надо, – Даниела закатила глаза, демонстрируя как я со своим-то навыком, а теперь еще и практикой, распишу эту сцену.

Ничего не поменялось, не возникло вполне ожидаемого неловкого напряжения. Все по-прежнему. Я вздыхаю с облегчением и делаю глоток горячего терпкого напитка, настраиваясь на материал для новой главы.

– В нашей книге мы не будем расписывать постельную сцену, как в дешевом бульварном романе. У нас вообще нет цели заострять на ней внимание. Скорее, есть цель пронести через всю книгу силу женской сексуальности. Показать, что женская сексуальная энергетика главенствует над всеми процессами и без нее не происходит каких-либо значимых событий и побед в жизни женщины.

Вот, значит, в чем дело! Я уже включила диктофон, но параллельно делаю пометки в блокноте. Даже если бы я не была райтером Даниелы, я бы определенно зафиксировала эту мысль.

– Даниела, ваша книга бесценна. Иногда мне не верится, что вы действительно решили поделиться всеми этими секретами с тысячами читательниц. Потому что слушая вас, я чувствую, как становлюсь обладательницей чуть ли не сакрального знания.

Может быть, Даниела расчувствовалась от моих слов, а может спланировала это заранее, но вдруг протянула мне пластиковую карточку: