Текст книги "Темнота - враг молодежи (СИ)"

Автор книги: Ольга Глюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

  – Ты – моя друг! – воскликнул блондин и подмигнул мне, – Не тормози, братюнь!

  Я растерянно икнула и облокотилась о ствол неопознанного дерева, с которого от малейшего дуновения ветерка сыпались красные листья.

  – Моя твоя не понимать! Мальчик, ты какой национальности?

  – Макароньей.

  – Э?

  – А ты просто тормозок. Без базара.

  – Мамочкииии... – я потянулась к карману и достала телефон, отключая беззвучный режим, – Давай ты сейчас скажешь мне свой номер, и мы потом как-нибудь созво...

  Шестьдесят девять пропущенных вызовов от Князя.

  – Ух ты, – восхитился Макар, вырывая у меня мобильник, – А чего это твой муженек так нервничает? Даешь повод? – он быстренько набрал номер и сохранил его в контактном листе, вернув телефон на заслуженную родину.

  – Слушай... – протянула я, рассеянно поправляя капюшон своей толстовки, – Я пойду, наверное, домой... А то, чую, сейчас мне будет атата.

  Ветер угрожающе завыл, поднимая в воздух небольшой смерчик из листьев и пыли, словно подтверждая мои слова.

  – Буду ждать звонка, братюнь, – весело кивнул Макар и с интересом посмотрел, как я срываюсь с места, обгоняя обертки конфет, подгоняемые ветерком.

  Ой... Чего-то мне как-то страшно, – вздрогнув, подумала я, услышав в кармане тихую музыку входящего вызова. Семидесятый пропущенный.

13 глава.

  Я ветерок... Меня тут нет... Я не крадусь сейчас на цыпочках в свою комнату мимо дремлющего на кровати Комарова... Я тень... Я...

  – Ты топаешь, как слон, – догнал меня мрачный голос в спину, – И дышишь, как паровоз, – я удрученно опустилась на мягкий коврик рядом со своей дверью и отодвинула ногой краски, раскиданные по полу.

  – Ты злой, – обиженно буркнула я, немного шокировано смотря на лист бумаги, лежащий на полу. На еще невысохшем рисунке был изображен бушующий ураган – настоящий взрыв черных, фиолетовых, темно-синих цветов. Эта была первая картина Артёма, в которой именно отрицательные эмоции буквально выпрыгивали на поверхность.

  – Нашла кого-то доброго? – с саркастической усмешкой спросил Князь, по-прежнему не открывая глаза.

  Я вздрогнула от язвительного тона и недоуменно посмотрела на упрямо сжатые губы парня.

  – Ты о чем? – боязливо поинтересовалась я, стараясь, чтобы голос сильно не дрожал. Я же ничего такого не делала! Просто погуляла с Макаром... Так Комаров вообще не должен про него знать!

  – О Банде, конечно же! – рыкнул он, изо всех сил врезая рукой по кровати, оставляя ресницы прикрытыми, – А что, есть кто-то еще, из-за кого мне следовало бы волноваться за тебя?..

  Я закусила губу и возвела руки к небу (к потолочной штукатурке), безмолвно благодаря всевышние силы за то, что Князь не видит моей растерянности, и осторожно приподнялась, стараясь воспроизводить как можно меньше звуков. За эти полтора месяца я в полной мере успела познать взрывной характер трейсера и испытать его последствия на себе мне как-то не очень хотелось. Сейчас целью номер один стало стремление каким-то необъяснимым способом успокоить неподчиняемого взбешенного парня.

  – Разумеется, никого нет... И из-за Банды тебе тоже не стоит волноваться, – мягким тоном тихо говорила я, медленно подплывая к глубоко дышащему (медитирующему?) Арту, – Все прошло более чем отлично, – я в паре слов рассказала о "испытании", которое оказалось в десятки раз легче, чем рассчитывал Князь – правда, немного утаив события, произошедшие после того, как я ушла от поклонников Лирика, – Ты зря беспокоился.

  Обрадованная своей маленькой победой – Артём внешне успокоился и лежал, ничем не выражая своего недовольства – я осторожно присела на краешек кровати, мысленно отметив, что я в первый раз нахожусь на его "ложе", и только собралась облегченно вздохнуть, как... мой драгоценный муж открыл глаза.

  Синие? Ха-ха, очень смешно! Нет, они были не синими, они были черного цвета самого глубокого оттенка, который только может существовать в этом Аду, который кто-то очень "умный" назвал Землей. И если наша планета Ад, то этот трейсер – демон и властелин Тьмы.

  "Тебя опять тянет на фэнтези, повелительница дьяволов ты моя! Сначала эльфийские принцы в парках тебе мерещатся, а теперь уже в родном муже видишь короля чертяг"

  Он был зол?.. Нееет, он был в бешенстве.

  – Артём?.. – пропищала я, невольно постыдившись своего жалобного тона. Ну, и где та Княжна, характер которой Князь так усердно закалял больше месяца?

  – Для тебя я могу быть кем угодно, милая, – буквально прошипел он сквозь плотно сжатые губы, чуть приподнимаясь на локтях и пристально прожигая меня взглядом, – Любое имя на твой вкус! Вася, Петя, Ваня, Женя, Кирилл, Никита, Максим, Игорь... Или, например, Макар? – к последнему слову голос превратился в приглушенное рычание, что было в сотни раз хуже крика. Лучше бы он меня ударил, чем ТАК говорил и смотрел.

  Я чуть дернулась и встала на ноги, медленно пятясь назад к кухне. Чего-то пить захотелось.

  – Нет, – осмелилась я подать голос, – Мне больше по вкусу имя Артём.

  – Да ладно тебе, не смущайся! – Князь уже сидел в кровати, иронически растягивая губы в усмешке. – Я, так и быть, могу даже пойти у тебя на поводу и перекраситься в блондина, – кипяток пролился на мою руку, держащую чашку с тремя ложками кофе без сахара, но я почти не среагировала, только досадливо поморщившись, на секунду сунув обожженную, мгновенно покрасневшую ладонь под холодную воду из крана. – И губу проколоть, как тебе предложение? Знаешь, я давно хотел это сделать. Можно сказать, мечта переходного возраста.

  Я сделала глоток, но вкус показался мне слишком пресным. Всего три ложки... Теперь четыре.

  – А еще я ужасно хочу купить линзы. Как думаешь, какие лучше? Ммм, может, карие?.. Хотя нет-нет, я знаю! Серые!

  Тело само развернулось к бару и извлекло из него бутылку коньяка. "Милая, ты хотя бы знаешь, сколько эта бутылочка стоит?" – звонко прозвучал у меня в голове вопрос – и как назло голосом Макара.

  – И я стану похищать тебя по ночам, а потом заставлять тебя врать своим близким друзьям!

  "Похищать..." – эхом отдалось в мозгах, словно настаивая поднапрячься и вспомнить что-то важное.

  Неконтролируемая моим сознанием бутылочка накренилась, и щедрая часть алкоголя вылилась в кружку с кофе. Коснувшись губами края кружки и почувствовав легкое щипание, я отглотнула получившегося ракетного топлива и улыбнулась краешком губ, когда жар запылал в горле. А Артём уже срывался на крик.

  – И ты будешь разговаривать со мной, Макаром, по ночам, а потом разбивать телефоны, чтобы никто не смог вывести тебя на чистую воду! – еще один глоток, – И я буду осторожен, чтобы твой брат не смог потом пробить по базе телефонный номер, на который ты звонила, и обнаружить хозяином сим-карты какого-то Соколова Макара Васильевича, блондина с пирсингом, который искал Комарову Анну Вячеславовну по подъездам и запалился перед Димой!!!

  Фамилия Василька тоже Соколов, – отстраненно подумала я и...

  "А симпатичные в наше время стали грабители..." Вспышка. "Макар, я хочу пить..." Вспышка. "Только не говори, что ты не дочь мэра..." Вспышка. "Я тащусь от тебя, Анют! Ты моя самая любимая жертва!.." Вспышка. "...просил доставить ту девку, что будет с Комаровым-младшим крутить шашни..." Вспышка. "...похожа на мою бывшую девушку..." Вспышка. "...Василёк, надо было давать точные указания..." Вспышка. "Знаешь, Макарчик... Ты такой няшка, что я даже могу дать тебе свой телефон. Если выживу после встречи с вашим Вием, то, может, встретимся как-нибудь, погуляем..." Вспышка. Вспышка. Вспышка.

  "А рецепт лекарства против маразма – всего-то четыре ложки "Нескафе", да полбутылки коньяка!" – съязвила совесть и послала моему мозгу воздушный поцелуй.

  Я развернулась и с каменным лицом перевернула кружку, в которой было еще больше половины бодрящего (во всех смыслах) напитка, на голову Артёма. Пылкая речь мгновенно прервалась, а сам Князь стал просто невыносимо... невыносимым: с мокрыми темными прядками, белой облегающей мышцы футболкой с живописными разводами, еще не остывшим взглядом...

  – Идиот, – еле слышно произнесла я и, невинным движением слизнув с нижней губы парня каплю кофе с добавлением коньяка (коньяка с добавлением кофе?), развернулась и зашла в свою комнату, на всякий случай приперев дверь тумбой.

  Вася – предводитель черт знает какой преступной группировки, Вий.

  Макар – подчиненный Вия, до совершеннолетия бывший под опекунством Василия.

  Ренат – еще один подчиненный Вия, родной брат Лены.

  Лена – пока что гражданская жена Вия, его верная ассистентка, подсыпавшая мне лекарство, благодаря которому я не помнила событий той ночи.

  Проваливаясь в спасительный сон без размышлений под "мирное" оккупирование двери моей комнаты, я с удовлетворением подумала, что таким растерянным Артёма наш адский мир еще не видел.

  ***

  Тишина... С двух сторон двери сидят раздраженный парень и равнодушная девушка, тихо переговаривающиеся между собой.

  – Прости...

  – Неа.

  – Прости.

  – Нет.

  – Прости, кому сказал!

  – Абонент временно выключен или находится вне зоны действия надоедливых взрывных трейсеров.

  – Я убью твоего Вия, это он во всем виноват.

  Эх... Я тяжело вздохнула, крася последний палец на ноге фиолетовым лаком. У меня случайно нигде двадцать первого ногтя не завалялось?.. Дверь за моей спиной в очередной раз дрогнула.

  Зря я рассказала ему про свои воспоминания. Просто жутко хотелось доказать Арту, что он не прав в своих выводах. Конечно, дверь чуть не треснула от бешеного напора, когда я честно рассказала, что понравилась Макарончику, а он понравился мне, но эффект стоил того: уже больше часа Арт извиняется за то, что наорал на меня сегодня днем и вечером. Вернее, уже вчера – сейчас уже второй час ночи.

  – Не трогай Василька, это его бизнес, а я просто нежеланный свидетель. До сих пор не могу представить, как меня могли перепутать с этой... Толмачёвой, – я пожевала губу и достала блестящий лак, начав наносить второй слой, – А с Васькой я еще поговорю. Впрочем, как и с Димой, – недовольный "фырк" сам сорвался с моих губ, – Нет, только он мог додуматься пробить по базе номер Макара! А ты?.. Ты вообще офигел, Комаров! Как ты мог подумать, что я встречаюсь втайне от всех с Макарошей?!

  – "Макарошей", значит?.. А ты открой мне дверь и я тебе покажу, как я мог подумать, – послышался наигранно-ласковый сладкий голосок.

  Ха! Я, конечно, дура, но не настолько же! Все-таки это я облила Князя какими-то помоями (которые очень хорошо подействовали на меня, если учесть, что я сделала после пары глотков) и примерно представляю, что он может сделать со мной за это.

  – Нет, мне тут и одной неплохо, – беспечно отозвалась я, чувствуя себя зайцем из "Ну, погоди", – Тем более, если бы ты сильно хотел, то сам бы открыл дверь своим ключом. Ну, или "шпилькой", как ты когда-то выразился.

  За стеной раздался звучный "шлеп", словно Князь стукнул себя ладонью по лбу.

  – Точно! Спасибо, что напомнила, Княжна! Готовься, через минуту тебе крышка!

  Упс.

  Краем уха слыша звук перерывания ящиков в поисках ключа (или шпильки?), я вскочила на ноги, поочередно коснулась кончика носа указательными пальцами каждой руки, проверив тем самым свое "состояние стояния" и, издав тихий радостный вопль, рванула к окну.

  Ну да, я в беленькой сорочке с нарисованными крылышками на спине. Да, у меня черные круги вокруг глаз из-за размытой во время сна туши и взлохмаченная шевелюра в стиле бабы-яги. Да, я чучело. Но это не помешает мне вылезти из своей комнаты на улицу и вцепиться всеми лапами в пожарную лестницу, начав продвижение наверх, к крыше. Тут всего-то три этажа ползти!

  – Хотя босиком как-то непривычно... – хихикнула я себе под нос, внезапно подхватывая из воздуха вирус хорошего настроения, – И холодно.... Брр!

  Да, Нютик, только ты могла полезть на крышу практически голой почти в декабре. Хорошо, хоть снег еще не выпал.

  Поднявшись на один этаж, я крепко обняла железную лестницу, прижавшись к холодному металлу щекой, и посмотрела вниз. Какой-то мужик, до этого мирно рывшийся в мусорном баке, с открытым ртом смотрел на меня, кажется, хлопая глазами – отсюда было довольно-таки плохо видно то, что происходит внизу.

  – Даже не надейся, солнышко, ты не заболеешь. Так что можешь спуститься вниз, – Артём наполовину высунулся из окна и подмигнул мне.

  – Эй, ты чего так быстро меня нашел? – возмутилась я, переживая, как бы глупый демон не заболел сам – на нем были одеты только черные длинные штаны.

  – Ты не закрыла за собой окно, – насмешливо произнес он, подтягиваясь к лестнице, отчего та обрадовано закачалась. У любителя покопаться в мусорках рот открылся еще шире, что я заволновалась, как бы у него не вывернулась челюсть. Я подарила сияющую улыбку Комарову и вновь поползла наверх. Случайный взгляд в окно чей-то квартиры заставил меня закашляться, – Уже захворала, бедняжка? – раздался сочувствующий голос подо мной.

  В квартире, находившейся двумя этажами выше нашей, плачущая девушка с растрепанными светлыми волосами, мокрыми прядками падающими на обнаженные плечи, медленно подводила к запястью остро-заточенный ножик, отражающий яркую луну с ночного неба.

  – Добрый вечер, – громко рявкнула я и, с облегчением сообразив, что окно открыто, скользнула в квартиру, резко выбив кухонный предмет из рук сумасшедшей, – Как дела, как жизнь? – с участливой улыбкой поинтересовалась я, накидывая на замершую девушку ее же одеяло, валяющееся на полу, – А я тут мимо проползала, решила в гости зайти. А то, что такое: живем в одном доме, а друг друга не знаем, – дрожащими руками я заботливо откинула мокрые светло-русые прядки с лица несостоявшейся суицидницы и ошарашено икнула, – Привет, Толм... Настя.

  – Аня, какого черта ты твори?.. – заглянувший в окно Артём подавился на середине слова. Похоже, моему драгоценному муженьку тоже не очень верилось, что прямо перед ним сейчас стоит его девушка. Нет, конечно, может, он и знал про то, что она живет тут. Только вот сомневаюсь, что он видел хотя бы раз её без макияжа. Комаров прыгнул на пол, медленно подходя ко мне. Толмачёва в свою очередь отчаянно закусила губу, чуть не прокусив ту насквозь, и сделала шаг назад, присев на свою кровать.

  – Уходите, – хрипло выдала она и торопливо поправила спадающее одеяло, а я успела заметить то, на что не обратила внимания сразу.

  Синяки. Много, очень много синяков по всему телу: желтые, синие, фиолетовые – почти черные. Тело знакомо заныло, словно заставляя вспомнить, что не так давно я сама была исписана этими разноцветными пятнами.

  – Ага, бежим и спотыкаемся! – рыкнула я, сажаясь рядом с бывшей девушкой Князя.

  – Тогда тише, – прошептала она, поморщившись, когда я случайно задела ее ногу, не обделенную травмами, – А то он может услышать, – легкий кивок на стену, за которой, видимо, была другая комната.

  Мысли встревожено заметались в голове и в сознании начала складываться мозаика, по пазлам складывающая в одно целое. Много частей картинки недоставало, но это вопрос времени.

  – Отец, – уверенно кивнула я, вставая, и попыталась не обращать внимания на приподнятые брови Арта, начиная кругами бродить по комнате. Настя удивленно вскинула голову и подтверждающе кивнула. Разумеется, как и бывало при шоке у любого человека, девушку прорвало и она начала срывающимся, но каким-то сухим голосом рассказывать. Долго, но проникновенно.

  – Когда мне было одиннадцать лет... Мы со старшим братом, моей лучшей подругой и по совместительству его будущей женой – братишка был еще несовершеннолетним, как и она, и с родителями ехали на очередной элитный прием, – девушка кинула грустный взгляд на ножик, явно жалея о том, что некоторым внезапно захотелось поползать по стенам ночью. – Я с Дашей и мамой сидела на заднем сидении, брат с отцом впереди. Тут родители начали о чем-то спорить, и отец не заметил, как прямо со стороны мамы на нас несется огромный грузовик... – Настя прикрыла глаза, погружаясь в ужасные воспоминания, а во мне с каждым словом все сильнее пульсировала азартная искорка понимания, – Трагедия, о которой очень долго говорили по новостям. Будущие молодожены и жена мэра скончались в автокатастрофе. С тех пор папа как будто сошел с ума: за малейшее непослушание избивал меня, как будто забыл о том, что я его дочь. Хотя какое "как будто"?.. У него реально крыша поехала. Сегодня он был особо жесток: конечно, я разрушила такую хорошую задумку, как брак по расчету!

   Последние фрагменты пазлов встали на свои места. Неожиданно для всех присутствующих в этой комнате я расплылась в широкой улыбке, потирая ладони и смотря в никуда. Комаров с Толмачёвой взглянули на меня, как будто я была следующей на прием к психиатру.

  – Насть, – чуть пригасила я азарт в глазах, взглянув на девушку, – Ты любила своего брата? – дочь главы города взглянула на меня с привычной холодностью, с которой смотрела на всех в универе, спохватившись, что слишком перешла на откровения с практически незнакомыми людьми, – Не обижайся, просто ответь. Это очень важно.

  Артём с легкой заинтересованностью уставился на меня, чувствуя приближение чего-то интересного.

  – Любила. И люблю, – Настя опустила глаза, не желая продолжать разговор. Я тепло улыбнулась, присаживаясь на корточки и заглядывая в серо-голубые глаза.

  Почему я сразу не заметила, как они похожи?..

  – Тогда Макар очень обрадуется, когда узнает, что его сестра и отец живы.

  ...Ну, а Васильку предстоит выдержать очень серьезный разговор, насчет наркотиков, лишающих памяти. Интересно, какую дозу ему пришлось дать сыну мэра семь лет назад, чтобы тот забыл всю свою жизнь? И какой же была эта Даша, что даже после этого воспоминания не выжеглись?..

  "Она была такой же, как ты" – ответом на вопрос прозвучали слова блондина в моей голове.

  ***

  – Супермэнша, – хрипло хмыкнул Арт, лежа на кровати и смотря, как я копаюсь в холодильнике на кухне.

  – Заткнись, а? – "ласково" попросила я, зубами отрывая уголок у пакетика и высыпая лимонный порошочек в кружку. Ожог под бинтом возмущенно защипался, напомнив о себе. Я развернулась к плите и поморщилась от яркого солнца, ослепившего меня через окно.

  Наверное, я выспалась в первый раз за все время проживания у Князя. Пусть и уснули мы где-то часа в четыре – после того, как вернулись от переставшей грустить Насти. Чтобы она поверила мне, пришлось посвятить ее во все произошедшие со мной приключения. К возмущению Артёма, Настя, оказавшаяся в самом деле милой и чуть ли не наивной девушкой, записала меня в свои чуть ли не лучшие подруги, а я не стала возражать – друзья этой девушке нужны. Теперь казалось и вовсе невозможным ненавидеть ее, тем более, когда я увидела искреннюю теплую улыбку на лице, когда она, наконец, поверила в мои слова. Я и не знала, что возможно так талантливо играть роль Снежной Королевы, оставаясь маленькой девочкой, потерявшей трех самых близких людей в аварии.

  "Четырех" – поправила я себя, вспомнив, каким чудовищем стал отец Насти.

  – Ты чего там притихла? – раздался заинтересованный голос в комнате, – Опять мешаешь экстремальные коктейльчики, алкоголичка ты моя?

  Я щедро налила горячей воды в кружку и подошла к кровати Князя, сев в позу лотоса на самый краешек.

  – А теперь, демонический ты мой, ты выпьешь эту гадость. Тогда ты мучил меня, теперь моя очередь. Я ведь говорила, что заболеешь! – Артём смешно сморщил нос и замотал головой, с улыбкой наблюдая за моей реакцией. Реакция не заставила долго ждать: с невозмутимой миной я сунула под нос парню кружку с "Колдрексом", – Ты хочешь, чтобы это оказалось у тебя на подушке? – он деланно задумался, разглядывая потолок, – Ну, вот и пей! – я настойчивее подтолкнула лекарство. – Нефиг голым по стенам ползать! И ведь наверняка к Насте в гости по ночам ходил, вон как уверенно в окно прыгнул, – я тряхнула головой, сообразив, что меня унесло в другую сторону, – И вообще, давай градусник!

  Комаров вытащил измерительный прибор (я сильно удивилась, что это был не алкотестер) из-под мышки, посмотрел на дорожку ртути и мило улыбнулся.

  – Никакой температуры. Не надо меня лечить, – я тихо рыкнула и попыталась выхватить градусник, но Артём поднял руки наверх, ближе к спинке кровати, – Ты мне не веришь, Ань?

  Синие глаза ехидно смотрели на меня, а я мысленно прочитала молитву демонам, чтобы они больше никогда не были такими черными, как вчера.

  Тревожно тренькнул замочек, сообщающий, что "что-то не так". Что кое-чье лицо слишком близко. Возмущенно пискнув, я ударила Артёма по макушке и сползла с его груди, попутно захватив градусник.

  "Охохо, сама залезла на бедного парня, так еще и чем-то недовольная"

  Князь сообразил, что упустил свою "добычу" и попытался отобрать компроматный измеритель температуры, но я очень романтичным способом заткнула его. Целенаправленно прижала край кружки к губам и резким движением нагнула ее. Я заботливая жена!

  – Тридцать восемь и пять! – обрадовано вскрикнула я, а Артём удрученно всхлипнул.

  – Я обречен на смерть, – он выразительно потер глаза кулачками, отчего я восхищенно вздохнула. Какая няшка! – За что?!

  Я захлопала в ладоши, смотря, как скривился парень от незабываемого вкуса лимона с медом, и довольно засмеялась (читай: зловеще захохотала).

  – За все твои многочисленные грехи, Тёмочка, – я сочувственно похлопала Комарова по плечу, прислушиваясь к кашлю. Сухой. Конечно, неприятно, но гораздо лучше, чем мокрый: риск бронхита откладывается.

  – Что-то не видно, что ты заботишься о мне! – обиженно надулся Арт, – По-моему, ты только рада, что твоя коварная мстя получилась возможность осуществления.

  Я не смогла удержать губы сжатыми и довольно улыбнулась:

  – Справедливость восторжествовала! – я чуть нагнулась к лицу парня, – Ну-ка, больной, покажите мне свое горлышко... Я всегда мечтала стать педиатром, даже в детстве Диму пыталась лечить.

  – Бедняга, – не удержался от язвительного комментария Артём.

  – Скажи "ааа", – гаркнула я, положив руку на подбородок парня, и отметила, что кожа у него до возмущения горячая, – Поверни вот так... А теперь вот так... Блин, не видно!

  Я задумчиво уставилась на "больного", думая, как поудобнее сесть, чтобы увидеть гланды или что там должно быть в горле. Ну, и не найдя лучшего варианта, с ехидной ухмылкой уселась прямо на него. Верхом.

  – Тебе нельзя быть медсестрой, – звучно сглотнул он слюну, вызвав у меня улыбку.

  – Ааа, – наставительно показала я пример, что ему надо делать. Комаров тяжело вздохнул и открыл рот, напряженно смотря, как мое лицо наклоняется к нему, чтобы рассмотреть горло. А оно, кстати говоря, было насыщенного красного цвета, – Молодец, Темочка.

  – Я буду жить, доктор? – он лукаво взглянул мне в глаза и легко коснулся рукой моей шеи, улыбнувшись.

  – Нет, инфекция ходячая, я сама тебя убью, если не перестанешь меня лапать, – я громко фыркнула и чмокнула парня в нос, – Спи.

  К сожалению моей совести, попытка слезть не удалась, а Артём подгреб меня к себе под бок одной рукой и прижал к кровати.

  – Останься, – тихо прошептал он в мои волосы – и я бы умилилась, если бы при этом он не трясся от беззвучного смеха, – У меня с детства боязнь врачей, а ты вынудила меня поддаться твоему лечению. Должна же быть хоть какая-нибудь награда!

  Я повернула голову в его сторону, чувствуя исходящий от тела жар. Нет, я не добрая, я злая, кровожадная, жестокая, мстительная...

  – Если я заболею, виноват будешь ты, – буркнула я, устраиваясь поудобнее и обхватывая руку прохладными пальцами.

  – Угу, – согласился Князь, чуть крепче прижимая меня к себе.

  Да, я заботливая жена. Очень.

  ***

  Из сна меня вырвал... Нет, слишком пафосно звучит. Как будто какой-то дешевый романчик.

  Выбралась я из черной пучины сновидений, благодаря... Фиии, еще хуже.

  В общем, прямо под ухом у меня заиграла мелодия, стоявшая на рингтоне моего телефона, чуть не разорвав на лоскуточки мою бедную правую барабанную перепонку. Я подняла голову и с легкой растерянностью посмотрела на парня, мирно дрыхнущего на подушке, обнимая меня одной рукой.

  – Даже не храпит, гад ползучий! – возмущенно прицокнула я, недовольно качнув головой, – Идеал, чтоб его человек-паук в свою семью принял.

  Артём поморщился, сонно приоткрыв левый глаз. Нет, правый. Ой... Короче, он уже его закрыл.

  – Ань, я оценил твою доброту, – парень распахнул свою пасть в смачном зевке, – А теперь возьми трубку.

  Пребывая после сна немного в заторможенном состоянии, я посмотрела в окно, за которым – к моему превеликому удивлению – уже сгущались сумерки, окрашивая небо в нежно-сиреневый оттенок. Эх, во мне подох талантливый писатель! А труп его уже почти разложился на органические вещества. Да-да, гордитесь, у меня пять по биологии в восьмом классе было! Впрочем, это второй предмет, по которому у меня была отметка "отлично" – английский я даже в расчет не беру.

  Пока я пыталась проснуться, Князь вслепую нащупал мою спину, пальцами проскользил вверх по позвоночнику и дернул за волосы.

  – Телефон, – навязчиво напомнил он и через силу улыбнулся, смягчая приказ и превращая его в простую просьбу. Глаза открыть он был по-прежнему не в силах и, похоже, изо всех сил боролся с желанием развернуться на другой бок и заснуть. Я вздохнула и, приподнявшись на локте, нажала на "зелененькую кнопочку".

  – Алло? – попыталась произнести я, но зевнула, и получилось что-то типа протяжного "аооо".

  – Ха-ха, братишкэ, очень смешно, – раздался веселый звонкий голос, чуть не оглушивший меня на второе ухо, – У тебя очень талантливо получается пародировать женские стоны, но я никогда не поверю, что ты будешь.. кхм.. предаваться утехам в восемь часов вечера в подаренные твоим отцом каникулы. Это для тебя практически утро! – после этих слов, протараторенных буквально за пару секунд, я окончательно проснулась и изогнула бровь под немыслимым углом, – Но все-таки тебе надо завести девушку, а то вообще распустился, балбес! Я тебе сколько раз говорила, что тебе требуется хорошая порция постоянных отношений для повышения моральных устоев, а ты меня не слушал, – собеседница на половину секунды замолкла, набирая в легкие побольше воздуха, и резко перешла на другую тему. – А я между прочим уже, считай, два месяца, как учусь в колледже на дизайнера, да-да! Я знаааю, ты меня обожаешь и рад за меня... И даже не смей говорить, что я дура, что не пошла на экономиста, как ты советовал! Я ненавижу цифры и тебе не помешало бы понять младшую сестренку! И что значит "пофиг"?! Нет, молчи, я знаю, что ты так подумал! И я не скандалю на ровном месте. Вот вообще заткнусь сейчас и буду всегда молчать! Что значит "буду рад"?! Артик, ты офигел!! И я не беременна! Молчи, я знаю все твои мысли, чугунный балбес с опилковыми наполнителями. Сейчас ты меня хочешь убить, правда? Правда! – я медленно встала с кровати и подошла к окну, облокотившись локтями об подоконник, с интересом слушая девушку. И как я сразу не обратила внимания, что это телефон Комарова? – Ты поосторожнее с угрозами, а то я закончу колледж и приеду к тебе, чтобы найти тебе хорошую приличную девушку, а не тех Барбёнок, на которых тебя постоянно тянет. Меня бесят твои стереотипы, Артюшечка. Ты не представляешь, как тут в Москве скучно: думаю, правда, получу образование и сбегу отсюда. Столица, блин! Валька, положи мой йогурт на место, мерзавец лысый!!! – хм, а это явно не мне предназначалось, – Да, я еще в общаге теперь живу. Конечно, весело, но пацаны постоянно норовят спереть мои продукты. И не боись, бро, не залечу, я пред.. Ахах, не надо ехать сюда, чтобы убить меня! Я пред..усмотрительная девушка, а не то, что ты подумал. В общем, четыре года подожди и я приеду к тебе, чтобы наладить твою личную жииииизнь! А у тебя чего новенького?

  Я зашла в свою комнату и аккуратненько прикрыла за собой дверь.

  – Да, вот девушку себе нашел и женился, – произнесла я все еще немного сонным голосом, усмехаясь, и плюхнулась в кресло-пуф, обняв маленькую подушечку шоколадного цвета, – Меня, кстати, Аней зовут. Приятно познакомится, Лиза.

  – Ой! – раздалось звонкое растерянное восклицание из динамика, а в следующую секунду тон стал жестким, даже немного похожим на голос Артёма в плохое настроение, – Какого цвета у тебя волосы?

  – Вроде каштановые, – неуверенно ответила я, смотря на просвет через прядку на фонарь за окном.

  – Рост?

  Я встала и с определенной целью пару раз подпрыгнула, вытянув руки наверх.

  – До потолка не дотягиваю, а последний раз давно замерялась. Ну, где-то чуть поменьше, чем 170 сантиметров.

  – Глаза?

  – Зеленые.

  – Форма?

  – Откуда я знаю? – тут я серьезно растерялась и хихикнула, – Зрачок вроде круглый.

  – Вес?

  – Наверное, килограмм пятьдесят. Я со школы не взвешивалась, а в институте избегаю медосмотры.

  – Возраст?

  – Девятнадцать лет несколько дней назад исполнилось, на первом курсе вот мучаюсь.

  – Размер груди?

  Я икнула. Вот этот вопрос уж точно казался неожиданным и, стоит признать, очень даже странным.

  – До второго с натяжкой выпячу, – в трубке повисла на пару секунд тишина, – Опрос окончен? Если что, я сестра лучшего друга этого... "чугунного балбеса с опилковыми наполнителями".

  Не удержалась.

  – Окей, одобряю, – вдруг расхохоталась девушка, и в трубке раздался какой-то странный стук, – Если еще раз посмеешь притронуться к моим чипсам, то в тебя полетит не сковородка, а нож!!!

  – Сразу видно: Комарова, – сорвался у меня смешок, и я снова бухнулась на пуфик, – Взрывной темперамент так и прет.

  – А ты мне нравишься, сестренка! – вдруг одобрительно и почти серьезно произнесла Лиза, перестав орать на похитителя жаренных кругляшиков картошки, – Предложение он тебе хоть романтично сделал?

  – Я проиграла ему желание в карты в день рождение нашего друга, празднуемое в походе, и мы расписались по скайпу через знакомых в загсе.

  Девушка в который раз на несколько секунд примолкла, что для нее, видимо, было высшей степенью шока.

  – Моя школа! – гордо произнесла она, заразительно расхохотавшись. По-моему, в ней энергии даже больше, чем в Светочке, хотя мне кажется это в принципе невозможным, – Валя! Валерка, задушу! – очередной грохот заглушил слова девушки, – Ой, Аньк, я побегу, мне тут надо пару козлов убить. Еще поболтаем как-нибудь. И привет Артюшечке!

  Трубка замолкла и, помолчав (наверное, пыталась вникнуть в смысл только что произошедшего разговора), нехотя выдала серию частых гудков. Вернувшись в гостиную/зал/комнату Артёма, я откинула с его лба взмокшие от холодного пота черные прядки и с удовлетворением убедилась, что температура спала.