Текст книги "Нибелунги. История любви и ненависти"

Автор книги: Ольга Крючкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Ольга Крючкова
Нибелунги
История любви и ненависти
Книга 2

Герои романа

Королевский дом Нибелунгов:

Гунтар – король Бургундии

Гернот, Гизельхар – родные братья Гунтара

Кримхильда – младшая сестра Гунтара

Утта – королева-мать

Хаген, Фольгер – букеларии (знатные воины из королевской свиты)

Варениус Петроний Квинт – советник Гунтара

Сибилла – подруга Кримхильды, её компаньонка, дочь камерария (хранителя королевской сокровищницы)

Рюдегер – любовник Кримхильды

Королевский дом Вёльсунгов: [1]1
  Вёльсунги– герои в скандинавской и германской мифологии, которые вели свое происхождение от бога Одина.


[Закрыть]

Зигмунд – король фризов

Зиглинда – королева фризов

Зигфрид – наследник престола

Румелия – наложница короля Зигмунда

Корнелия – дочь короля от наложницы Румелии

Мердок, Константин – друзья Зигфрида

Иннокентий – советник Зигмунда

* * *

Шваб – король алеманов

Фисуд – король тюрингов

Людегер – ярл (король) саксов

Людегаст – ярл (король) данов

Аттила – король гуннов

* * *

Сигурд – хёвдинг [2]2
  Хёвдингодновременно являлся политическим, военным и религиозным лидером. Хёвдинг избирался достойный воин и мудрый человек, титул не наследовался.


[Закрыть]Оденсе (Святилища Одина) на острове Фюн

Брунхильда – жрица святилища Одина, младшая дочь Сигурда

Эрекан – старшая жена Аттилы

Онегезий – советник Аттилы

Ильдико – последняя жена Аттилы

Галлий – доверенный человек короля Зигмунда, его глаза и уши в Саксонии

Пруденс – вдова, любовница Галлия

Кедрик – старший сын Пруденс

Соответствие римских географических названий (начало V века) современным:

Августа Винделика – Аугсбург

Августа Триверорум (Северный Рим) – Трир

Акве-Миттака (Акве-Миттакорум) – Висбаден

Аргенторатум – Страсбург

Виндобона – Вена

Ворбетамагус – Вормс

Дурокортурум – Реймс

Камбодунум – Кемптен

Камеракум – Камбре

Кастра Ветера – Ксантен

Клавдия-Агриппина (точнее, Colonia Claudia Ara Agrippinensium) – Кёльн

Констанция – Констанц

Курия Раеторрум – Кур

Лаврикус – Линц

Монгутиак – Майнц

Норея – Клагенфурт

Торнакум – Турне

Сахен-Анхельт – ныне земли Саксония-Анхальт, столица Магдебург

Форт Агриппина, города Ругилана, Брегециона, Субмукториум ныне представляют собой музеифицированные руины.

Глава 1
425 год от Р.Х.(235 год эры Цезаря)

Сахен-Анхельт, столица саксов, никогда не нравилась Галлию. Он как человек, взращённый на землях Фризии, близкий ко двору короля Зигмунда, впитавший в себя с раннего детства римские обычаи и культуру, считал саксов дикарями.

Вот уже много лет, он – глаза и уши короля фризов, с завидной частотой навещал Сахен-Анхельт. Десять лет назад, когда Галлий был ещё молод, ему едва минуло восемнадцать лет, король фризов отправил его к саксам, дабы смышлёный юноша докладывал ему обо всём, что происходит во вражеском стане. В те времена Зигмунду приходилось держать ухо в остро. Саксы, с их непомерными амбициями, воинским пылом и жаждой поживы, частенько тревожили границы Фризии. Права, в последние годы Зигмунду удалось-таки достичь хрупкого равновесия и мира: Людегер, саксонский ярл, обратил свои взоры на новые земли, а именно Британию, и прекратил терзать своими нескончаемыми набегами приграничные районы Фризии.

Зигмунд был рад передышке и даже пригласил ярла на празднества в честь посвящения в воины своего единственного сына Зигфрида. Тот принял предложение и с нескрываемым удовольствием и интересом побывал в Кастра Ветере, столице фризов. Там он сполна насладился гостеприимством дома Вёльсунгов, а также оценил боеготовность соседей. Покуда ярл пил вино, наслаждался в столичном лупанарии госпожи Геро изощрёнными ласками жриц любви, его шпионы, наводнили окрестности города. Они опытным взором воинов, не выпускающих из рук оружия, тотчас оценили боеготовность легиона Ульпия Виктрикс. И она, увы, оставляла желать лучшего. Легионеры расслабились, и тому было несколько причин. Одна из которых, неуплата жалованья римской метрополией, порождала другие: равнодушие к своим непосредственным обязанностям, занятия торговлей и ремёслами, дабы выжить. Правда, большая часть легионеров предпочитало оставаться воинами. Некоторые же оказывали услуги телохранителей богатым фризам, служили наёмниками у северной знати, опасавшейся нападения данов. И всё это не ускользнуло от внимания саксов.

После прибытия в Сахен-Анхельт, Людегер решил собрать тинг. [3]3
  Тинг– древнескандинавское и германское правительственное собрание, состоящее из свободных мужчин страны или области. Тинги, как правило, имели не только законодательные полномочия, но и право избирать вождей или королей.


[Закрыть]И вот в назначенный день и час на центральной площади столицы собрались все свободные мужчины города, которым исполнилось четырнадцать лет. Ярл никогда не пренебрегал мнением своих соплеменников, потому как хорошо помнил: какими полномочиями обладает тинг. Двадцать лет назад именно тинг избрал его ярлом, отдав предпочтение молодому отважному военачальнику. Людегер не ожидал такого решения, его соперниками были знатные воины, не раз проявившие себя в набегах на фризов, бургундов и походах на дальнюю Британию.

Теперь же перед Людегером стояла нелёгкая задача. Он отчаянно нуждался в пополнении казны, военной добыче и новых землях. Примерно пять лет назад он отрядил дружину на британский остров и саксы, потеснив местные племена, успешно на нём закрепились. Но, увы, остров оказался не богат ни золотом, ни серебром, ни плодородными землями. Саксы роптали: им не нравился тамошний климат. Постоянные дожди и туманы не располагали к осёдлой жизни, занятиям земледелием и скотоводством. Поэтому саксы продолжали жить в Британии грабежом, постоянно терзая местные племена, фактически превратив их в рабов.

Надежды ярла в получении богатой военной добычи не оправдались. Теперь он понимал римлян, покинувших туманный остров, оставивших многочисленным племенам бриттов в наследие форты, дороги, систему канализации, виллы (которые затем постепенно превращались в города).

Он решил нарушить договорённости, достигнутые с Зигмундом, королём фризов, и Гунтаром, королём бургундов, и разграбить богатые королевства. Однако ярл отчётливо сознавал, что сил на такую масштабную операцию ему не хватит, даже не смотря на то, что легион Ульпия Виктрикс заплыл жиром.

По дороге из Кастра Ветеры домой его посетила мысль: а почему бы не объединиться с данами? Он был преисполнен уверенности, что Людегаст, ярл данов, непременно согласиться на предложенный союз. Ибо за последние тридцать лет даны потеряли изрядное количество земель, ныне принадлежащие Фризии. Людегаст давно мечтал вернуть потери, но, увы, подходящего случая ему не представилось. Теперь же сам король саксов намерен предложить данам совместный поход. Людегер уже представлял, как разгромит фризов, казнит Зигмунда и надменную Зиглинду! Как перед ним на коленях будет стоять сам Гунтар, король бургундов! А его дочь Кримхильду, эту красавицу, про которую певцы-шпильманы все уши прожужжали, он сделает наложницей. А уж, если она действительно хороша, как поётся в песнях, он, пожалуй, жениться на юной красавице и она родит ему сыновей. Хотя до него доходили слухи: якобы Агинмульд, король лангобардов, хотел сосватать Кримхильду. И его посольство бесследно исчезло по дороге домой. Ярл не раз дивился: как мог пропасть отряд обученных воинов, словно иголка в стоге сена?! И он видел в этом перст судьбы. Он пребывал в уверенности: на то была воля самих норн.

Людегер придерживался веры своих предков и три норны, женщины плетущие нити человеческих судеб, являли собой наиболее важных представительниц древнего пантеона. Ярл посмеивался над фризами и бургундами, уверовавшими сначала с римских богов: Юпитера – бога неба, Юнону – супругу Юпитера, богиню брака и рождения, покровительницу материнства; Минерву – богиню справедливости и мудрости. А затем и вовсе, ставшими арианами, [4]4
  Арианство– одно из учений в христианстве в IV–VI в. н. э., утверждавшее сотворённую природу Бога-Сына. Получило название по имени его основателя – александрийского священника Ария. Арианство возникло и, первоначально распространившись в восточных провинциях поздней Римской империи, стало государственной версией христианства при преемниках Константина и до окончания правления Валента II и, затем, государственной религией германских государств вплоть до VI века.


[Закрыть]которые признавали великого Логоса, сотворившего жизнь на земле, и его человеческого сына Иисуса Христа. Людегер не мог понять: как можно поклоняться человеку, распятому на кресте? Отчего же его отец, всемогущий Логос, не вступился за своего отпрыска, пусть даже рождённого от земной женщины. А где этот Логос? Откуда он вообще взялся и как он выглядит? Почему в арианских храмах нет его изображений? Почему Арий, основоположник учения, трактует Логоса, как огненную душу Космоса? Как огненная душа, без тела и чресл может зачать ребёнка земной женщине?

А к официальной нынешней религии Рима, принятой на Константинопольском соборе почти полвека назад, объявившего арианство ересью, и провозгласившего божественность Христа, ярл и вовсе относился презрительно. Правда, арианство прочно укоренилось у бургундов, франков и фризов. Они не признавали христианства римского обряда и по-прежнему поклонялись Логосу, эфирно-огненной душе Космоса, по их убеждению сотворившей жизнь на земле.

Однако, ярла саксов не на шутку беспокоило проникновение чужеродной религии в приграничные земли с Фризией и Бургундией. Там всё более поклонялись Логосу, строили часовни в его честь. В начале своего правления Людегер противостоял арианству. Он даже пытался взыскивать специальные штрафы с саксов, искавших покровительства Логоса. Этим он настроил часть населения против себя. И вскоре понял, что так может потерять часть воинов, лишиться их поддержки. Саксонский ярл решил, что раз уж арианство проникло в приграничные земли, то пусть местное население поклоняется Логосу. Но предпринял все меры, чтобы чуждая его пониманию религия не распространилась вглубь государства. И это ему удалось. К тому же в Сахен-Анхельте население предпочитало древних богов, и ярл всячески выделял военачальников и знать осуждавших арианство. Себя же он окружил верными приверженцами Одина.

Нет, он, Людегер – истинный ярл саксов! И никогда не отречётся от древних богов в угоду Рима! А эти фризы и бургунды совсем с ума посходили! Они во всём готовы подражать римлянам! Даже одеваться стали на их манер! Мужчины завивают волосы и поливают своё тело благовониями! Какие же они воины после этого?!

* * *

Галлий пробирался сквозь мужчин, заполонивших центральную площадь Сахен-Анхельта. Будучи на земле Саксонии, он одевался подобно местному жителю, и определить его истинное происхождение не представлялось возможным. К тому же он успел обзавестись в здешней столице надёжным пристанищем. Пруденс, вдова с двумя детьми, с радостью предоставляла Галлию стол, кров и ложе. Фриз был щедрым любовником и хорошо платил саксонке за оказанную заботу и ласки. Женщину же это вполне устраивало, и она не настаивала на женитьбе. Тем более, что Галлий выдавал себя торговца, выходца из Торнакума, принадлежавшего франкам. Саксы относились к воинственным франкам с нескрываемым уважением. Потому как франки почти, что единственные сохранили независимость от Рима. И на их землях не было ни одного легионера, ну разве что после службы по доброй воле осевших либо в Торнакуме, либо Камеракуме.

Галлий каждый раз, направляясь в Сахен-Анхельт, предусмотрительно облачался в саксонское платье, прихватывал с собой разнообразный товар, преимущественно франкского изготовления. И потому за много лет его шпионской деятельности, саксам и в голову не приходило, что приветливый франк Галлий, в действительности по происхождению фриз, к тому же человек удостоенный доверием самого Зигмунда.

Галлий активно работал локтями. Ему удалось-таки пробраться поближе к помосту, на котором вещал глашатай.

– Доблестные мужчины Сахен-Анхельта! Вы собрались на тинг по приглашению нашего ярла! Немного терпения и он появится перед вами!

Действительно ярл не стал томить тинг ожиданием и предстал перед ним. Галлий не впервые присутствовал на тинге, правда, право голоса он не имел, но выслушать ярла ему по здешним законам дозволялось. С последнего тинга минуло более двух лет. Галлий заметил, что ярл сильно поседел – годы брали своё, однако по-прежнему выглядел сильным и подтянутым мужчиной.

Людегер в сопровождении двух телохранителей взошёл на помост. Телохранители встали чуть поодаль, цепко воззрившись на толпу. Случалось на тингах всякое. Людегер хорошо помнил, как в его предшественника из толпы метнули отравленный дротик, поэтому-то и старался обезопасить себя от всяких безумцев.

Галлий знал, что саксы доверяют своему ярлу и потому его появление ознаменовалось громкими одобрительными криками. Король поднял правую руку, приветствуя собравшихся.

Наконец, толпа смолкла. Ярл начал произносить заранее заготовленную речь:

– Вот уже без малого двадцать лет я правлю землями Саксонии. Я хорошо помню тинг, который оказал мне честь и доверие стать ярлом… Скажите я оправдал его?

Толпа дружно взревела, выражая свою поддержку ярлу. Тот улыбнулся, не сомневаясь в своих соплеменниках, и продолжил:

– Пять лет назад я отправил дружину на дальний остров Британия. Я, так же как и вы, надеялся, что новые земли будут богатыми и плодородными. Но, увы… Все вы прекрасно знаете, что я никогда не преклонялся перед Римом, однако, мне кажется, что римляне были правы, покинув неприветливые туманные земли острова. Не скрою, последние годы стали для нас тяжёлыми: неурожай, падёшь скотины… Казна почти, что не пополнялась налогами! К тому же тюринги не давали нам покоя! За что и поплатились!

Толпа на площади снова взвыла, одобряя слова ярла. Уж он-то сумел дать отпор врагу! Тем временем, Людегер продолжил:

– Население городов растёт! Наши женщины рожают крепких здоровых мальчиков, которые впоследствии станут отцами семейств и доблестными воинами! Им потребуется земля, чтобы прокормиться! А земля, увы, не умеет размножаться, подобно козе или корове!

Мужчины, собравшиеся на площади, дружно заржали. Галлий старался во всём подражать саксам, и тоже толкнув соседа, громко расхохотался. Однако, в душе ему было не до веселья: он понимал куда гнёт ярл – это война…

– Поэтому я хочу предложить вам поход! Это будет поход на Фризов и бургундов! Все знают, что легион Ульпия Виктрикс, призванный защищать фризов, утратил боеготовность. Легионеры заплыли жиром, обзавелись жёнами, детьми! Они стали простыми горожанами и скотоводами! Рим давно забыл о своих легионерах! Они не нужны метрополии! Бургунды вовсе погрязли в роскоши! Они забыли, когда сражались на поле брани!

Что тут началось на площади: мужчины кричали, потрясали кулаками и мечами в воздухе, выражая готовность ринуться на бургундов и фризов. Перспектива захвата новых земель подстегнула их с неистовой силой. Они уже видели себя землевладельцами, а своими рабами разжиревших фризов и благоухающих ароматическими маслами бургундов. А бургундские женщины, славившиеся своей красотой и ухоженностью, будоражили их воображение.

Воин, стоявший подле Галлия, толкнул его в бок и неистово прокричал:

– Я возьму столько бургундок, сколько пожелаю! Я заставлю их лизать мои чресла!

Галлий, подыгрывая разгорячённому саксу, залихватски подмигнул и ответил:

– А я всегда мечтал о дородной фризке. А лучше иметь двух девок сразу! В Кастра Ветере есть несколько роскошных лупанариев! [5]5
  Лупанарий– публичный дом.


[Закрыть]Там самые красивые жрицы любви. Они такое вытворяют, что ты и представить себе не можешь!

Сакс с недоверием воззрился на Галлия.

– А ты откуда знаешь?

– Ха! Так я франк по происхождению, а по роду занятий – торговец. Я бывал в лупанариях… Несравненное удовольствие! Поверь, мне наши жёны ничего не смыслят в любви!

– Хм… – изрёк сакс. – А ты женат?

– Почти что… Я вот уже много лет живу со вдовой кузнеца, её зовут Пруденс. Она – здешняя, саксонка…

Сакс одобрительно хлопнул мнимого франка по плечу.

– Если ты умеешь владеть мечом, то сможешь присоединиться к нашему ярлу! – бодро предложил он.

– Когда я путешествую от города к городу, то не выпускаю меч из рук. На дорогах всякое случается… Что ж я подумаю о твоих словах! – ответил Галлий.

Тем временем, ярл перешёл к сути своего выступления.

– Все вы знаете, что фризы захватили северные земли данов! И даны люто ненавидят короля Зигмунда! Предлагаю использовать это обстоятельство! Оно нам на пользу! Почему – спросите вы? (По толпе на площади пробежал ропот удивления…) Я отвечу: если мы объединим усилия с данами, то добьёмся больше успеха. Так фризы не смогут помочь бургундам! И наоборот! Мы уничтожим их!

Толпа восторженно ревела. Во взорах мужчин читалась жажда поживы и крови…

Галлий оставался на площади, пока ярл не покинул помоста. Саксонец, стоявший рядом с ним и проявивший нескрываемый интерес к лупанариям, предложил:

– Идём в харчевню! Я угощу тебя отменным ячменным пивом. А ты расскажешь мне про жриц любви…

Галлий охотно согласился: самое время послушать разговоры в харчевне, именно они отражают настроения, царящие в городе.

В харчевне было на редкость многолюдно. Мужчины группами сидели за столами, пили пиво, обсуждали тинг. Галлий также отхлебнул пива из глиняной чаши, пенистый напиток оказался вполне сносным. Его спутник саксонец одним махом осушил чашу и потребовал:

– Ну же рассказывай!

И Галлий, повинуясь его желанию, начал велеречиво описывать красоту жриц любви, их умение ублажать мужчин, комфортабельность лупанариев, бассейны с горячей и холодной водой…

Саксонец слушал, разинув рот.

– Непременно отхвачу кусок земли во Фризии. И прикуплю себе парочку шлюх из Кастра Ветеры… – мечтал он. – Построю бассейн, буду как римлянин трахать девок во время купания…

Галлий давно научился болтать на разные темы, но в то же время слушать разговоры окружающих его людей. Он отчётливо уяснил, что саксы готовы выйти в поход с ярлом в ближайшее время, как только поступит соответствующий приказ. Они не сомневались, что союз с данами придётся им кстати.

Спутник «франка» напился до беспамятства и заснул прямо сидя за столом. Галлий был рад, что отвязался от него. Он уже утомился делиться впечатлениями о том, как жрица любви облизывала его чресла, а он затем «отблагодарил» её за сии нежные услуги в упругий зад.

Галлий вышел из харчевни. Несмотря на поздний час на улице царило оживление: горели факелы, саксы (мужчины и женщины) стояли группами и с жаром обсуждали предстоящий поход. Они уже делили южную Фризию и Бургундию. Северную Фризию уличная толпа намеревалась, так и быть, отдать данам.

От всего услышанного нынешним днём у Галлия щемило сердце. Во Фризии у него остались престарелая мать и сестра, овдовевшая два года назад, и три племянника. Кстати сестра была замужем за бывшим легионером. Тот частенько подрабатывал в амфитеатре, участвуя в гладиаторских боях. Правда, бои велись в отличие от Рима до первой крови. Фризы проявляли завидное милосердие. Однако, свояк Галлия умудрился получить смертельную рану и, промучившись пару дней, умер. С тех пор Галлий старался поддерживать семью. К тому же он не мог пользоваться благосклонностью Пруденс бесплатно, у неё тоже были дети. Правда, старшему сыну скоро исполнится четырнадцать лет, и он намеревался стать воином. Галлий не сомневался: в ближайшее время ему представится такая возможность.

Галлий приблизился к дому Пруденс. Навстречу ему неспешно, слегка покачиваясь, шёл Кедрик, старший сын вдовы.

– Галлий! Галлий! – закричал он возбуждённо. – Ты был на площади?

– Конечно! – подтвердил «торговец», заметив, что его пасынок слегка пьян. – Ты пил пиво?

– Ну да! – с готовностью подтвердил тот. – Я уже мужчина! Мне почти четырнадцать лет! Я имею право пить пиво, трахать девок и сражаться с врагами!

Галлий, не сдержав улыбки, заметил:

– Первое и второе гораздо приятнее, чем война. Уж можешь мне поверить!

– Ха! – возмутился разгоряченный юнец. – Ты рассуждаешь, как торговец! Не будь ты мне почти отцом… Я бы… – он попытался замахнуться на Галлия, но потерял равновесие и чуть не упал. Тот же подхватил своего пасынка, не давая изваляться в грязи.

– Идём в дом… Что делает Пруденс?

– Плачет… – признался Кедрик. – Вот глупая женщина…

Галлий, цепко поддерживая Кедрика, вошёл в дом. Пруденс хлопотала около очага. Её младшая дочь Гертруда занималась шитьём.

– Наконец-то… – буркнула хозяйка, взглянув на мужчин. – Галлий, где ты его нашёл? – она гневно смерила Кедрика недовольным взором.

– Да здесь, рядом с домом… – признался тот.

– Ложись спать! – обратилась она к сыну и перехватила его у Галлия, дабы тот не упал.

– Не трогай меня… – возмутился юнец. – Я уже взрослый…

– Да-да, я это слышал: можешь пить пиво, трахать девок и махать мечом! – подтвердил Галлий. – Тебе надо поспать!

– И ты туда же… – обиженно произнёс Кедрик и повиновался матери. Та отвела его за занавеску и уложила на расстеленных волчьих шкурах.

Вскоре за занавеской послышалось размеренное сопение будущего воина.

– Есть хочешь? – поинтересовалась Пруденс у Галлия.

– Угу, живот подводит от голода…

Женщина взяла деревянную ложку с длинной резной ручкой, наложила просяной каши в глинную чашу и поставила её на стол.

– Ещё горячая, ешь аккуратнее… Не обожгись…

Галлий с аппетитом накинулся на кашу. Пруденс выждала, когда её мужчина насытится и спросила:

– Так ты присутствовал на тинге?

– Да… Ярл объявил поход на фризов и бургундов…

– Хм… – удивилась Пруденс. – И как же он намерен воевать? Фризы живут на западе, а бургунды на юге? Он что намерен разделить силы?

– Вероятно… – односложно ответил Галлий, доедая кашу. – Вроде как с данами хочет заключить союз…

– А-а-а… – протянула Пруденс, понимая, что войны не миновать и Кедрик непременно пожелает утвердиться, как воин и мужчина. – И что ты намерен делать?

Галлий пожал плечами: на самом деле он ещё не решил…

– Не знаю… Но захват богатых бургундских или фризских земель вдоль Рейна кажется мне весьма привлекательным.

– Значит, ты тоже собрался в поход? – напрямую спросила Пруденс, усаживаясь за стол напротив Галлия.

Тот оторвался от тарелки. Взгляды мужчины и женщины пересеклись…

– Я знаю, о чём ты думаешь… – сказал Галлий. – Кедрик ещё юнец, но ты не удержишь его дома подле себя. Война – это возможность проявить себя и разбогатеть.

– И погибнуть… – добавила Пруденс.

– Увы… Война – не увеселительная прогулка…

– Я боюсь за вас обоих… – призналась женщина.

Галлий невольно улыбнулся. Он смерил взором свою возлюбленную, несмотря на зрелый возраст и нелёгкую жизнь, она была ещё хороша собой: дородная, белокожая, с пышными рыжими волосами и голубыми глазами.

Галлий поднялся из-за стола и вплотную приблизился к ней. Пруденс, сидя на табурете, прильнула к мужчине. Тот невольно ощутил желание…

– Идём… Я хочу тебя… – прошептал Галлий.

Гертруда, до сего момента, безмолвно предававшаяся шитью, вышла из дома, решив подышать свежим воздухом.

…Насладившись другу другом, любовники в сладостной истоме раскинулись на волчьих шкурах. Рядом посапывал Кедрик. Гертруда, нагулявшись вволю, уже вернулась домой и легла спать прямо около очага, постелив на земляной пол старый отцовский плащ.

Галлий, прильнув к полной груди Пруденс, произнёс:

– Я тут подумал… Пожалуй, тоже пойду на войну… Добыча нам не помешает… Да и за Кедриком смогу приглядеть, а тот по неопытности и горячности полезет в самое пекло…

Пруденс крепко обняла Галлия, что тот утонул в её белоснежных прелестях.

– Я буду молиться за вас Одину… – пообещала она.

Дождавшись, когда Пруденс заснёт, Галлий поднялся с ложа. Он осторожно отодвинул занавеску и огляделся: в очаге ещё тлел огонь; Гертруда, укрывшись плащом, мирно спала. Он потихоньку оделся, вышел из дома и отправился на задний двор, где содержалась домашняя скотина. Ещё много лет назад, едва Галлий поселился у приветливой, в те времена молодой вдовы, он построил небольшую голубятню, а затем по случаю прикупил римских голубей. Птицы были хороши собой: белые, словно только что выпавший свежий снег, с чёрными, как бусины глазами и красными цепкими лапками. Все соседи Пруденс сбежались посмотреть на необычных птиц – саксы в те времена не видели римских голубей. Такая живность была для них в диковинку. Женщины и дети, привыкшие к курам, гусям и уткам, охали и ахали, восхищаясь красивыми птичками. Даже мужчины выказывали своё удивление:

– Странные птицы! Какой от них прок? А зажарить на костре их можно?

– Конечно! – с готовностью подтвердил Галлий. – У голубей вкусное мясо!

С тех пор в Сахен-Анхельте богатые саксы стали употреблять голубиное мясо в пищу. Однако, голубей для жарки Галлий продавал лишь для вида. У него было несколько специально обученных почтовых птиц. Он привязывал у их цепким лапкам донесения и отправлял в Кастра Ветеру, где их со всем тщанием прочитывал Иннокентий, советник короля, наполовину римлянин по происхождению. Именно он в своё время порекомендовал королю смышлёного Галлия, своего племянника.

…Галлий приблизился к небольшой голубятне, в которой содержались почтовые голуби. Соседи-саксы не подозревали об их истинном предназначении, даже Пруденс. Она вообще не вмешивалась в дела своего сожителя, разве что кормила необычных «питомцев» во время его отлучек по торговым делам. Кедрик и вовсе не проявлял интереса к голубям. Правда, Гертруда любила порой полюбоваться красивыми птичками.

Подле стояли две клетки с птицами, предназначенными для продажи. На днях за ними должен прийти слуга одного из местных аристократов. Галлий намеревался продать ему упитанных римских голубей за солидную сумму.

Голуби, увидев хозяина в предрассветной дымке, проснулись и заворковали.

– Ну что, мои хорошие… – тихо произнёс он. – Скоро вам свернут шеи, ощиплют и зажарят… Жаль губить такую красоту…

Галлий с сожалением взглянул на клетки, открыл низкую дверцу голубятни и, встав на четвереньки, заполз внутрь. Он тотчас упёрся головой в лестницу, ведшую наверх, где обитал десяток отменных глубей. Как говорил Галлий: он держал их отдельно в голубятне для размножения.

Однако Галлий не торопился подняться к своим питомцам. Он извлёк полоску тонкого пергамента, чернильницу и остро отточенную палочку для письма из специального тайника. Затем он зажёг припасённую свечу огнивом и начал писать донесение Иннокентию. Через некоторое время голубь взметнулся над домом Пруденс, он держал путь на Кастра Ветеру.