Текст книги "Весь этот мир (СИ)"

Автор книги: Ольга Свиридова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

19. Весь этот мир… Новые встречи.

– Солнце встало, день настал! – разбудил Риту радостный крик Крыса, прыгающего по ее животу.

– Ты что такой активный, ни свет, ни заря? – пробурчала девушка, пытаясь натянуть одеяло себе на голову – первые лучи солнца ярко били сквозь окно, прямо в лицо.

– Я провел разведку – на завтрак пекутся просто невероятно, офигенно пахнущие оладушки с ягодным джемом.

– О, кошмарное создание! – простонала Рита, спихивая грызуна с себя, и медленно принимая сидячее положение. – И где таких слов нахватался… Офигенно ему…

– А, бурчи, не бурчи, а оладушки супер, – мечтательно потянулся Крыс.

– Уже попробовал?

– Ну… Нянгорец уронил один…

– Воровать не хорошо, – назидательно погрозила пальцем девушка, и пошла пытаться привести себя в норму. Надо будет раздобыть, все–таки, расческу и зубную щетку, а то ходит как лахудра, гостевыми принадлежностями в номере пользуется. Остается крайне надеяться, что одноразовыми.

Но завтрак, как и само утро, был, и в правду, чудесным. Горячие, политые, растекающимся по поверхности, ягодным джемом приятного малинового цвета, оладушки, горячий чай, ярко пахнущий мятой. Вдобавок Нянгорец принес печенье в тканяном мешочке, которое Рита благодарно положила в инвентарь.

А утро – свежевыпавший ночью снег, ярко переливающийся всеми цветами радуги под ярким солнцем. Ветра не было, лишь абсолютная тишина, изредка нарушаемая равномерным стуком, то ли молота, то ли топора. Кто–то в Салаба Вэ уже усердно трудился.

Еще Нянгорец посоветовал зайти к некому Вэнеко, чей дом располагался позади трактира, мол, у того есть просьба к Рите. А лишние квесты никогда не помешают.

Этот дом был окружен высоким сплошным частоколом, и Рита, быстро найдя калитку, постучалась. Это не возымело никакого эффекта, и тогда она постучалась уже погромче, успешно используя пятку ноги. Тут, как гром среди ясного неба, на нее обрушился громогласный разноголосый лай, как минимум, десятка собак.

Рита от неожиданности даже присела, а Крыс испуганно шмыгнул с ее плеча в карман плаща.

– Может у него и обитает тот самый Гурий, что по ночам с девушкой ходит? – задумалась вслух Рита. – Других собак то я тут раньше не встречала.

Ее размышления были прерваны скрипом открывающейся калитки.

– Ты, что ли, та самая, из нового мира? – рыжий, словно апельсин, с редкими вкраплениями седины в длиннющей бороде, коренастый, невысокий, как и большинство жителей деревни, и совсем уж древний дедулька, проскрипел голосом, словно копируя звук калитки.

– Да, Нянгорец к Вам послал, сказал, помощь нужна.

– Проходь, девица, не стой в воротах, – улыбнулся в усы старичок, отступая во двор. – Расскажу свою просьбу.

Рита сначала аккуратно заглянула за забор. Не то, чтобы она боялась собак, скорее разумно опасалась, тем более, если их много.

– Не боись, не тронут. Ученые, видят, что ты со мной, – успокоил хозяин дома.

Но даже это не смогло полностью успокоить Риту, в которую тыкалось около дюжины мокрых любопытных носов. Собаки были явно одной породы, чем–то похожие на лаек, только еще крупнее. Цвета их варьировались от белого до серебристо–серого, было пару собак сочетающих пятна двух цветов. Да, тот самый Гурий был явно не отсюда, хотя (Рита даже улыбнулась этой мысли) очень бы подошел старичку Вэнеко по цветовой гамме – такой же рыжий.

– Я здесь уже несколько дней, но ни разу до этого не слышала лая ваших собак, – поинтересовалась девушка, шагая за хозяином, даже решившись почесать за ухом особо настырную псинку, вертевшую хвостом не хуже вентилятора.

– Так лают они, только ежли кто чужой пожалует, али с плохими мыслями, – пояснил Вэнеко. – А ко мне последние дни только трактирщик заходит – еду заносит, да братец пару раз заглядывал. Их мои собачки знают, шо ж им брехать то?

Они остановились у крыльца дома. Вернее остановился старичок, а Рита практически врезалась ему в спину.

– Ты извини, в дом не приглашаю, – смущенно проговорил Вэнеко. – Там братец сейчас, а он гостей не привечает. Тут присядем?

Он показал на скамейку, стоящую как раз у дровницы.

– Да, конечно. Где Вам удобнее будет.

Рита присела на край скамейки, по правую руку от старичка. Рядом с девушкой примостилась одна из собак, та самая, с хвостом–вентилятором, с интересом глядящая на Ритин карман, в котором Крыс, похоже, старался даже не дышать.

– Ты гляди, видишь, сколько у меня песиков? – гордо начал говорить Вэнеко, обводя рукой двор. – Они у меня ученые, как я уже говорил. Но не только хорошо умеют себя вести. Кто из них на охоту обучен, кто сани по снегу вести. Вот Иба, что рядом с тобой сидит – она и в сани, и на охоту может идти. Самая умная будет.

– Красивая собака, – старик остановил монолог, и Рита сказала фразу, чтобы как–то занять паузу.

– А то! – гордо приосанился Вэнеко. – Лучшие псы на все ближайшие города у меня! – он огладил бороду, и тут, словно вспомнил, зачем разговор начал, вскинул указательный палец. – Так вот, дело к тебе есть. Нянгорец говорил, что ты на медведей, да на подраников охотится ходишь. А мне собакам на корм как раз требуха нужна, почти закончилась. Медвежья получше будет, но и подраничья пойдет.

Рита уже ждала квеста, чтобы принять его, но старичок продолжил говорить.

– Только хотел еще попросить Ибу с собой взять, пусть побегает, да в охоте тебе поможет.

– Так! Я против. Категорически против! – из Ритиного кармана, в который, наконец, засунула свой нос та самая Иба, пулей вылетел Крыс, забравшись на уже давно облюбованное плечо.

– Ой, а шо за зверек такой? – прищурился Вэнеко. – Вроде крыса, да большая больно! Да еще и слова молвит как человек.

– Это именно крыса, – вздохнула Рита. – Только ест много, вот и большая такая.

– Эй–эй! – перебил ее грызун – Попрошу! Не большая, а большой!

Старик зашелся в счастливом хохоте.

– Ох, какой! Если бы мои песики могли так со мной балакать, я бы так счастлив был! Никогда одинок не будешь с таким то зверьком! Так все–таки Ибу то вывести не мешало бы.

– Ау! – возмущенно заверещал Крыс. – Меня кто–нибудь слышит?

«Вам предложено задание:

Требуха белого саблезубого медведя

Принесите Вэнеко требуха белого саблезубого медведя 30шт

Награда:

Улучшение отношения Вэнеко +10

1 золотой 30 серебряных

Опыт 1000»

После сразу еще:

«Вам предложено задание:

Требуха речного подраника

Принесите Вэнеко требуха речного подраника 30шт

Награда:

Улучшение отношения Вэнеко +10

1 золотой 20 серебряных

Опыт 900»

И за ними:

«Вам предложено задание:

Прогулка Ибы

Выгуляйте собаку по кличке Иба.

Условие:

Иба должна устать и проголодаться.

Дополнительное условие:

Иба должна получить Охота +1

Награда:

Улучшение отношения Вэнеко +10

1 золотой

Опыт 500

Дополнительная награда:

Улучшение отношения Вэнеко +15

1 золотой 30 серебряных

Опыт 1000»

Рита все задания тут же приняла. Крыс, конечно, не доволен, но где еще сразу столько денег удастся заработать? Вообще она заметила – и оплата, и опыт за квесты подрос. Интересно, с чем это связано? Вроде, особо сложнее не стало.

– А как она охоту может получить? – поинтересовалась девушка у Вэнеко, погладив объект вопроса по массивной голове.

– Ну, если будет тебе помогать в охоте, – пожал плечами старичок, мол – дурочка что–ли такое спрашивать?

– Понятно… – Рита поднялась со скамьи, понимая, что больше ничего путного не услышит.

Тут же в интерфейсе появился новый значок, кругленький, с мордой то ли собаки, то ли волка, чуть правее ее шкал жизни, маны и значимости. И около этого значка тоже шкалы – красная и синяя. Причем обе полные. А у собачки то мана есть!

Рита навелась на значок.

Питомец (12 часов)

Собака, порода снежная када, имя Иба.

Выносливость 12

Сила 9

Спортивность 11

Скорость 86

Охота 15

Повышение характеристик хозяина:

Сила +2

Умения:

Укус 3 уровень

Хватка 2 уровень

Неплохой такой помощник то выходил. Старичок уже занялся другими собаками, так что Рита просто пошла обратно к калитке. Иба бежала сзади, держась ровно на расстоянии двух шагов. Весь путь до медведей Крыс тихо ругался, зло поглядывая на их нового спутника, Рита, почти не слушая его лишь изредка поддакивала, собака же просто флегматично продолжала держаться на том же расстоянии, не сбившись ни разу, даже, если девушка замедлялась или ускорялась.

– Что значит, вместо меня такую?! – вдруг особо громко возмутился Крыс.

Только тогда Рита поняла, что поддакнула явно на что–то не то.

– Нет, вместо тебя то, конечно – нет, – вздохнула Рита, спуская грызуна на снег. Первый медведь был уже недалеко. – А вообще, сам подумай. Тебя на саночки, в саночки – такую собачку. Тебе и бегать не придется.

Крыс так задумался, уже совсем по–другому, оценивающе, глядя на Ибу, что даже забыл, зачем они сюда пришли.

– Давай, деньги надо зарабатывать, – напомнила ему Рита, слегка подпихивая в нужную сторону.

Стоило медведю сагриться, как над полосой с абилками появилась еще одна, поменьше, где и отобразились «Укус» и «Хватка» Ибы. И теперь, после своего удара, который уже наносил, в среднем по 22 единицы урона, Рита мысленно активировала «Укус», который, наносил еще около 20 урона. Проблема была в том, что после смерти самой Риты, медведь переагривался уже не на Крыса, а на собаку. Но плюсом оказалось, что та сразу же начинала бежать в сторону платформы возрождения, останавливаясь ровно в двух шагах. Этого хватало девушке, чтобы возродиться и взять медведя обратно на себя. Также она не забывала теперь отвести медведя немного дальше от платформы, чтобы Ибе было куда бежать, а не умирать под лапами медведя, пока Рита в состоянии духа.

Первый медведь умер всего лишь через четыре смерти Риты. От жизни Ибы, при этом, оставалось всего лишь процентов десять.

– Надо менять тактику, – задумчиво проговорила девушка, глядя на хмурого Крыса. – А с тобой что опять?

– Да вот не пойму, зачем я тут нужен. Она тебе их и к платформе приведет, и бить поможет, и не жалуется на жизнь.

– Ох, глупый, – Рита даже схватила грызуна, словно кошку, под передние лапы, и подняла. Да и был он уже с небольшую кошку размером. – Ты мой друг, а она – словно робот, просто выполняет приказы.

– Обидно, – вдруг раздался высокий женский голос. – Тоже быть другом.

Рита моргнула пару раз и повернулась в сторону Ибы, все также держа Крыса на вытянутых руках.

– Ээээ… – только и протянула она.

– Робот – кто? Плохое? – собака задумчиво смотрела на девушку.

– Робот это не плохо. Робот четко выполняет задания, которые ему дают, – собачка была такая грустная, что очень не хотелось ее обижать. – Роботы очень полезные.

– А я значит хуже этого самого робота? – вдруг опять взвизгнул Крыс, вырываясь из Ритиных рук.

– О, ужас! – простонала девушка. И как примирить этих двоих?

Снятие шкуры заняло не так много времени, причем система выдала, что качество у шкуры хорошее, после чего еще дропнулась та самая требуха в количестве трех штук. Остальной лут Рита собрала еще до начала свежевания. И процесс не казался уже таким уж отвратительным, на фоне не прекращающейся ругани Крыса и Ибы. Причем друг друга они понимали, явно, лучше, чем Рита понимала собаку. Девушка даже неожиданно получила +1 к Языку Лесных Существ.

– Так, стоп… – резко поднялась Рита на ноги. – Хватит. У меня от вас уже голова болит. Оба помолчите немного!

– Да, а что я? Это все она!

– Он плохой!

– Сама ты…

Крыс не успел договорить, потому что Рита нависла над ним, уперев руки в бока.

– Я. Сказала. Хватит.

– Понял, – пискнул грызун и метнулся за ее сапог.

– Иба?

– Поняла, – кивнула собака и опять оказалась позади, на расстоянии ровно двух шагов.

– Вот, другое дело, – выдохнула Рита. – Нам надо просто заняться охотой. Тихо и спокойно. Каждый делает свою часть. И, Крыс, помогай бить уже. Хватит тебе просто бегать. Силенок достаточно.

Тот даже не стал возражать и согласно кивнул из–за сапога.

Здоровье Ибы уже восстановилось, намного быстрее, чем восстанавливалось у Риты или Крыса. Девушка решила над этим не задумываться, списав на особенности вида. Ей же лучше, не надо ждать и волноваться.

За полдня они, таким образом, собрали пятнадцать шкур разного качества, от плохого до отличного (первого было две штуки, а вот последнего, к сожалению, только одна), плюс на шестнадцатого медведя Рита наткнулась уже случайно, вылез из–за огромного сугроба, добавив, соответственно, шестнадцатую. Требухи было с запасом в четыре штуки, плюс куча мяса, кости две штуки, клыки и когти, в этот раз поровну, по 21 штуке. В этот раз из необычного выпало Сердце Белого Медведя. И выглядело оно именно как сердце. Рита не задумываясь и его запихала в рюкзак.

– Ну что, смирные мои, – девушка присела на камень воскрешения, доставая печенье Нянгорца. – Еще куча времени до конца дня. Можно остановиться на достигнутом и вернуться в деревню, а можно двинуться к реке и подраникам. Что делаем?

– В деревню! – радостно воскликнул Крыс, выхватывая одно печенье.

– Река! – одновременно с ним гавкнула Иба.

– Да что ты говоришь!? – тут же завелся грызун. – И почему это мы тебя слушать должны?

– Ты лень! – тут же ответила ему собака. – Плохой друг!

– Да ты вообще знаешь, что такое друг?

– Кошмааааар! – схватилась Рита за голову. И зачем только она спросила?

20. Весь этот мир… Отгадки.

К вечеру Рита ненавидела весь этот день. И закатное солнце, и мягкий, рыхлый снег, и квесты, что ей приходится выполнять, но особенно – тех двоих, что были сегодня ее спутниками.

Она, конечно, не отрицала, что с Крысом и Ибой расправа над мобами была очень быстрой, по сравнению с тем, когда они с грызуном были вдвоем. Но голова Риты просто раскалывалась от бесконечных перебранок ее питомцев. Иба, пусть и временно, но все равно определялась системой именно ее питомцем. К тому же два раза за время, что они били у реки подраников, ей выскочило:

Получено Язык лесных существ (смерть) +1

Но сейчас ее мозг уже, похоже, отключился от понимания тех фраз, что Крыс с Ибой бросали друг другу. Рита просто не воспринимала их слова. И вдруг, краем уха, она услышала: «…хуже Гурия….».

– Стоп! – Рита так резко остановилась, что Крыс влетел ей прямо в ноги. А вот Иба умудрилась так и остаться на прежней дистанции в два шага. – Я не ошиблась, что услышала имя «Гурий»?

– Нееет, – очень тихо протянула собака, с настороженностью глядя на Риту. – Не ошиблась.

– Повтори еще раз эту фразу!

– Ты такой грубый, хуже Гурия, когда тот пить пива! – очень эмоционально повторила, Крыс даже язык показал. И хорошо, что Рита повысила язык лесных существ, Ибу понимала почти полностью.

– Ты знакома с Гурием? – Рита подскочила к ошалевшей собаке, плюхнулась напротив нее в снег, и с надеждой посмотрела той в глаза, задавая сразу кучу возникших вопросов. – Откуда знаешь его? Где встречала? А разве собаки пьют пиво? У него хозяйка – девушка? Как мне его найти?

Иба даже заикала, от нее исходили испуг и непонимание, но все же она начала осторожно отвечать.

– Я знаю. Он брат хозяина. Часто у хозяина дома. Собаки не пить пиво. У Гурия нет хозяин. Найти у Гурия.

Рита часто заморгала, пытаясь осмыслить слова собаки. Может она что–то не так уяснила из ответов? Все–таки еще не идеально Ибу понимает.

– В смысле Гурий брат Венеко? У человека брат – это пес?

– Гурий брат Вэнеко, – согласно кивнула собака. – Но не пес. Человек.

– Ничего не понимаю, – несчастным голосом протянула Рита. – Они тёзки с псом, что ли?

– Что такое тёзки? – уточнила Иба.

– Одинаковое имя у них обоих.

– Я не знать пса Гурия… Прости.

И только сейчас Рита заметила подозрительно замершего Крыса, смотрящего на нее настороженным взглядом. Стоило ей встать и сделать шаг по направлению к грызуну, как тот прижал уши и попятился от нее.

– Ты что–то знаешь! – утвердительно сообщила Рита, продолжая надвигаться на Крыса.

– Ничего я не знаю! – завопил тот, но обладательница уже вполне прокачанного навыка «эмпатия», прекрасно ощущала – врет.

– Врешь! – завопила девушка и бросилась на грызуна.

Тот, конечно, спокойно бы убежал от нее, обладая неплохой скоростью, но так ошалел, что поздно стартанул и Рита в прыжке поймала его за хвост, при этом сама упала в снег.

– Попался, гаденыш! – торжествующе потрясла она зверьком.

Иба же, понимая, что от нее отстали с вопросами, спокойно уселась на снег, с любопытством наблюдая за разворачивающейся перед ней сценой.

Рита же встала, одной рукой отряхиваясь от снега, другой продолжая крепко сжимать за хвост вырывающегося Крыса.

– Отпусти меня! Я свободный зверь!

– Ничегошеньки и не свободный. Привязан ты ко мне по гроб жизни, – Рита встряхнула грызуна, чтобы так не дергался. Тяжелый был прилично. Килограмма два точно наберется. – Так что ты там забыл мне рассказать про девушку и ее пса?

– Не могу ничего сказать. Я обещал, – Крыс уже просто пытался изогнуться так, чтобы дотянуться передними лапками до держащей его руки. Но толстое пузико никак не давало ему этого сделать.

– Кому это ты обещал? – Ритин голос уже напоминал шипение.

– Это я тоже обещал не говорить! – грызун, наконец, смирился со своей судьбой и безысходно повис вниз головой.

– Да и фиг с тобой!

Рита разжала кулак, и Крыс утонул в снегу, упав туда головой вперед.

– И можешь не ходить за мной! – добавила девушка, когда грызун, отряхиваясь всем телом, выбрался наружу.

– Да и не очень то и хотелось! – крикнул тот, но в голосе его сквозила жуткая обида, которую Рита, охваченная гневом, совсем не заметила.

– Иба, за мной! – лишь крикнула она, быстрым шагом, размахивая руками, двинувшись к деревне. Собака послушно последовала за ней.

– Тебя просто пытаются защитить! – грустно пробурчал ей вслед Крыс, хотя его слова уже и не могли быть услышаны. Потом вздохнул и широкими прыжками отправился по их следам. В одном Рита была совершенно права – он был не свободен. Одного желания Риты хватило бы на то, чтобы его не стало навсегда.

Впервые Рита не испытывала никакой радости при получении наград за квесты. Выполнила она все, даже те, что с повышенной наградой за выгул Ибы и получение пункта к охоте, их псинка получила аж три.

Возможно, это было из–за того, что Иба смотрела на нее безумно грустными глазами и говорила, что не хочет расставаться, потому что только с Ритой она может нормально пообщаться. Возможно, из–за того, что Вэнеко наотрез отказался говорить, как связан его брат и пес Гурий, даже отношения от этого на – 10 с ним упали. Но скорее всего из–за гложущего чувства одиночества. Крыс, хоть и был тем еще врединой, но он был ее другом. Рита понимала в глубине души, что поступила с ним не хорошо.

В расстроенных чувствах она добрела до Сэпта. Уже начало смеркаться, ей хотелось поскорее уже сдать предпоследний квест, и найти Крыса. Ну, правда, не ночевать же животинке на морозе. А что ему известно как–то более дипломатично можно выяснить. Едой подкупить, например.

Скорняк быстро отозвался на стук в дверь, приветствуя девушку своей фирменной улыбкой. Но, на этот раз, Рита проигнорировала данный факт, потому что первое, что она увидела – это Крыса, сидящего на плече Сэпта.

– Ах ты, негодяище! – Рита схватила грызуна двумя руками и, прищурившись взглянула в глаза–бусинки. – Я то думала он где–то на холоде, бедный, замороженый, меня ждет, прощения просить будет. А он тут! В тепле и уюте.

Что странно – грызун промолчал, лишь слегка отвернув виноватую мордочку.

– Не ругай его, – мягко сказал Сэпт, аккуратно приобнимая Риту за плечи. – Он мне обещал молчать. Ради тебя.

– Что за непонятный сговор тут у вас? – Рита повела плечами, скидывая с себя сильные ладони и впихивая Крыса в руки скорняка. Теперь она злилась и на мужчину тоже.

– Думаю, пришла пора тебе кое–что рассказать. Пока, боюсь, не все. Но ты бы и сама во всем разобралась, слишком близко сегодня ты подошла к разгадке.

– Ну, я жду, – глядя, как Сэпт отходит, девушка сложила руки на груди и насуплено посмотрела ему вслед.

– Лучше, если мы устроимся поудобнее. Рассказ не самый короткий, а вы устали, да и голодны, наверное.

Рита недовольно потопталась на месте, но потом, поспорив немного сама с собой, все–таки скинула плащ и перчатки, оставив их на одной из полок рядом со входом, и двинулась за скорняком.

Оказалось, что у него в доме есть и небольшая кухонька, состоявшая из стола, пары стульев, небольшой печки и полки с маленьким выбором утвари для готовки. Когда Рита догнала там Сэпта, он уже расставлял чашки и тарелки.

– Конечно, такого ужина как Нянгорец, я предложить не смогу, но голодными не оставлю.

На столе появились булочки, нарезанное копченое мясо, маринованная капуста (или что–то очень похожее на нее). И самовар.

– Ээээ… – протянула Рита, тыкая в данный предмет пальцем. Она была уверенна, что самовар – чисто русский предмет быта, совсем не ожидая его тут увидеть. – Как он тут оказался?

– Не понял, – удивился Сэпт. – У нас почти у всех есть самовар. У Марла можно купить за золотой. Дорого, но удобно.

– Ладно, не важно, – отмахнулась Рита. Мало ли как развивалась жизнь в этом мире. Да и, к тому же, она со всеми тут разговаривает, вроде как на русском, и ничего – не удивляется, что ее понимают.

Она плюхнулась на стул, напротив нее устроился скорняк и, рядом с ним, Крыс. Сэпт, как настоящий джентельмен, подал ей булочку, положил на тарелку несколько кусков мяса, рядом немного капусты. Налил ароматного, дымящегося чаю из самовара. Крыс же не шелохнулся, даже когда Рита впилась зубами в бутерброд из булочки с мясом. Похоже, было что–то для него важнее еды.

– Я флуфаю, – довольно невежливо проговорила девушка с набитым ртом. Но тут любопытство соперничало с голодом, и ничто не хотело уступать.

А Сэпт лишь подпер голову рукой и наблюдал за недовольной Ритой, поглощающей нехитрую еду. От него исходили такие приятные, хоть и не совсем распознаваемые чувства, что она не стала еще раз поторапливать скорняка. Начал говорить он, лишь, когда Крыс аккуратно боднул его головой.

– История непростая, если рассказывать все. И уходит она корнями в нашу очень давнюю историю. О ней я, как раз, и расскажу тебе.

Наш народ велик своей численностью, и с самого заселения в этот мир, занимал, ни много, ни мало, пол материка. Но была у нашего народа беда – не были мы тогда воинами. Среди нас были лучшие землепашцы и кузнецы, портные и пастухи, мастера глиняных дел и рыбаки. Но этот мир требовал иного. Нужно было уметь сражаться. И тогда попросили наши предки у богов Яля, Пия и Якэ научить их искусству боя, – тут Сэпт почему–то поморщился. – И послали тогда боги нашему народу учителей. Были эти учителя в образах и людей, и животных. Учили они хорошо, быстро стал наш народ усваивать их науку. Боги были тоже нами довольны, уже предвкушая скорую победу. Ведь наш народ вкусил радость войны, а главное – победы. Но были эти учителя не только хороши в обучении. Они хотели своей платы. И плата оказалась не столь проста, как говорили они в начале. Хотели они жить с нашим народом вместе, ведь у нас были лучшие дома, лучшая еда, лучшая одежда. Наш народ согласился на эту плату. Но захотели учителя и наших женщин. И даже жили все они среди нас в образе людей, принимая истинный вид только, если нужно было вступить в бой.

И не сразу наш народ понял всю опасность, исходящую от этих учителей. А дело в том, что половина детей, рожденных от них, тоже обладало двойным обликом. И своих детей они учили уже совсем по–другому. Только спустя полвека наш народ понял, что они уже не имеют власти. Дети учителей, более сильные, более ловкие, истинные воины, стали занимать главные посты. В один из самых темных дней нашей истории, именно один из тех, у кого было два облика, силой занял место нашего вождя, начав менять наши законы так, как того хотели боги Яля, Пий и Якэ, стараясь сделать из нашего народа войско, изжить из нас все остальные умения и навыки.

Но тогда наш народ спас бог Хабица. Он пришел помочь свергнуть самозваных правителей, вернув нашу жизнь в привычное русло. Столкнулись тогда два войска – тех, у кого было два облика и истинного народа. Пусть первые были малочисленны, но были они сильны, и за ними стояли боги жизни. Но вторые значительно превосходили числом, Хабица наделил их некоторыми новыми навыками. К тому же они дрались за свой народ. И наш народ победил двуликих. Вроде бы воцарился мир на нашей земле. Народ продолжал заниматься тем, чем умел лучше всего, навыков боя хватало, чтобы отбивать немногочисленных врагов, решивших завоевать эту землю.

Но иногда, среди детей рождались те, в ком проскользнула кровь двуликих, оставивших таким образом, свой след среди нашего народа. Иногда даже рождалось сразу два брата. И вдруг один из них оказывался с двумя обликами. Но не сразу проявлялся второй облик, а лишь годам к семи–девяти. Сначала таких детей убивали, боясь, что опять вспыхнет междоусобная война. Но потом, вняв голосу страдающих матерей и отцов, стали ссылать их всех в самую отдаленную деревню.

С годами двуликих становилось все меньше, среди них уже много лет не было женщин, но ненависть к ним не угасала. И по сей день существует деревня, куда ссылают всех, у кого в детстве обнаружился второй облик.

– Салаба Вэ? – с замиранием сердца тихо спросила Рита, уже давно забыв и про ужин, и про остывший чай.

– Салаба Вэ.