Текст книги "Мираж - потерянный мир (СИ)"

Автор книги: Ольга Чумаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

  2: МИРАЖ – ПОТЕРЯННЫЙ МИР

ЧАСТЬ 1 Радужный мир

  Темнота. Тишина. Умиротворение. И больше нет ничего. Ничего не существует. Никого.

  Тьма как любящая мать нежно обнимает своё единственное дитя. Спи, спи, спи...

  Само Я – растворяется. И Ты являешь собой пустоту темноту ТЬМУ. Тьму вязкую бездонную безвольную. Внутренний дикий страх засыпает.

  Солнечные зайчики скользнули по поверхности, резанув как ножом. (Как будто в глаза ударила вспышка электрода сварочного аппарата).

  Недовольно зашипела Тьма.

  Искрящиеся зайчики образовали водоворот и скользнули в глубину, то погружаясь, то стремительно уносясь ввысь – играют. Раздражают! Манят! С нами, догоняй, быстрей...

  Звуки... Через толстый слой вязкой темноты пробилось журчанье. Журчит где-то рядом. Совсем рядом. Вода. НЕТ...

  Запахи: странные и манящие. Раздражают своей приторностью, – влекут. Нет. Однотонность быстро начинает надоедать. Раздражение отступает, уступая место упрямому любопытству. Вынырнуть?! туда? да!

  Да.

  Ресницы вздрогнули, вспорхнули как крылья бархатной бабочки, и яркий луч сверкнул в черноте глаз и застыл. Свет, словно золото расплавился во тьме, – растёкся. И уже по-новому смотрело это что-то неведомое, словно новорождённый ребёнок впервые увидев мир во всей красе.

Глава 1 (Инна – я)

  Вырисовывались образы: не все люди.

  – Проверка стандартная...

  Перед девушкой (молоденькой женщиной) стоял худощавый мужчина с болезненно-зеленоватым оттенком кожи. Не просто зелёным, скорее мраморным. С него, этого «человека», началась её жизнь. За ним стояла ТЬМА...

  Взглядом и улыбкой поздоровалась девушка с мраморным мужчиной. Посмотрела, словно тигрица, мимолётно бросив свой взор на добычу, своих золотистых глаз. Отчего благородному господину захотелось в глубине души поёжиться – сжаться от ощущения холодка пробежавшегося по спине.

  Март – сокращённое имя мраморного мужчины для близких друзей, но и ей, он позволял себя так называть. Он её спаситель. И так сложилось, ещё и работал он одним из определяющих среднего ранга, средней ступени в касте живущих граждан Радужного мира. Он распределял поступивших не граждан на работы. Не граждан этого величественного мира, просто иных единиц.

  Иная единица, – поступающая рабочая сила извне, не имеющая в Радужном Мире великих господ, никаких прав. Даже имени у них здесь нет, только код, так же по квалификации. Место таких наёмных рабочих обозначено в служении народам купола. В выполнение грязной и не всегда безопасной работы. Такой работы, что могла бы принизить честь и достоинство жителей их мира – Великих и Достойных избранных господ космического мира.

  До рабочего места идти далеко. Работница старалась идти как можно быстрее, иногда она бежала, чуть не вприпрыжку. Когда никто не видел. Тёмно-синий брючный костюм – рабочий комбинезон, не стеснял движения. Да ещё с капюшоном, что в жарком и душном местном климате казался громоздким.

  Кто она? что она? сколько ей лет? двадцать – двадцать пять? абсолютно не важно. Она – человек, а значит пустое место.

  -

  Несколько лет до этого. В удалённой заповедной зоне, распустились огромные, около метра в диаметре, цветы. Прекрасные и великолепные в своей туманной стихии. Вот, только их название не притягательно – траурница. Но когда зацветала вся долина, а это такое редкое и быстротечное явление. А запах такой тонкий – на любителя. Вот и тянулись к цветущей долине «любители».

  Веселую группу заинтересовал рой круживших над цветком рыжиков (насекомых похожих на шершней). Подходить к жужжащему рою небезопасно, но разве может что-то остановить молодых и дерзких. Они просто хотели «поймать» необычный кадр. Вот и поймали. На белоснежных лепестках просматривались кровавые следы, а из закрытого цветка свисали длинные волосы. Волосы только казались чёрными от запёкшейся на них крови.

  То, что попало в больницу, было одним куском мяса. Но оно как-то дышало, оно смотрело и молчало. Долго приводили местные в более-менее божеский вид то, что нашли. Стягивали глубокие шрамы, восстанавливали местами вырванные куски мяса и пересаживали кожу. Долго.

  -

  Тёплый ветерок коснулся кожи, иная улыбнулась из под своего глубокого капюшона. Улыбнувшись, мысленно поздоровалась с окружающим миром.

  Рано. Солнца ещё не видно, но его лучи уже коснулись прозрачной «крыши» мира. Переломившись, свет проскользнул сквозь линзу, небо окрасилось яркими радужными красками – заиграло. Сверкнуло в небе сияние, словно в ответ подморгнув. Девушка старалась не пропускать восход солнца, так мало в жизни радовавших моментов.

  Её радовало небо, высокое и просторное, она смотрела на проплывающие облака и мечтала, когда не будь добраться до самого центра этого мира, до самого центра неба этого Радужного Мира и коснуться его. Коснуться его основания. Мечты?! Да. Больше у неё всё равно ничего нет. Может, когда-то и было, но не в этой жизни. Нет!

  -

  Местные хозяева прекрасного мира побоялись давать огласку такой находки. Такому жуткому преступлению в их заповедной зоне. Они надеялись, что когда девушке станет лучше, она сможет рассказать всё. Кто она? и кто это с ней сделал?

  Первые анализы крови с безумно огромным количеством ядовитых примесей, проникших через раны из растения в котором она находилась, показали принадлежность к человеческой расе землян...

  Потом, почему-то вмешался «человеческий фактор», и дальнейшее обследование пострадавшей приостановилось на неопределённый срок, как и лечение. А фактически прекратилось. Никто из Великих господ не спешил лишний раз «шевелить пальцем», чтобы помочь человеку. С неё и так хватит: вон, сколько времени они ей уделили, спасая жизнь. Таких как она пруд пруди, никчёмных и жалких людишек. К тому же, эта оказалась не способной вымолвить и слова. Они решили, что она глухонемая. И, возможно, после того, что с ней произошло, она немного не в себе. А возможно, вообще мягко говоря – слабоумная...

  Узкий круг Великого Совета «замял» происшествие. Не стал заводить уголовное дело: расследовать, выяснять. Никто ничего не стал выяснять. До человека никому нет дела.

  В этом мире благородных господ, земной житель, человек – ничто. Ну, не так уж и ничто, просто считали их уровнем развития ниже и отрицать это никто не спешил. А для выполнения черной работы люди просто созданы: достаточно сильные, выносливые и не прихотливые. Красота! Да! Лучших работников (рабов) и искать не надо.

  Когда хозяева мира поняли, что «находка» их понимает. Ей – человеку, хорошо объяснили её место. Объяснили, кто она и что. Справили кое-какие документы и дали работу. Правда, работала девушка исключительно в закрытых медицинских учреждениях, куда допускались минимум специалистов. Великие господа не сочли нужным проверять уровень интеллектуального развития находки и про обучение не подумали. Выполняет минимум и ладно.

  Если сначала найденная девушка, и вправду, не могла говорить. То потом, высокомерный взгляд «высоких» господ, обращение к ней как к чему-то мерзкому отвратительному слабоумному, вынудило её принять решение – молчать. Молчание стало выбором, единственным выбором. Тем более, она, действительно, точно не могла вспомнить, кто она? что...?

  Обрывки воспоминаний с трудом укладывались в голове. С трудом помещались прекрасные райские сады и огромные поля машин с различной техникой. Мужской белоснежный силуэт у летающего корабля. И золотой город с высоты птичьего полёта. Помнила она, как тесно в маленьком ящике. И одна ночь, окрашенная заревом горящего леса. Треск горящих деревьев и запах дыма. Помнила остров, окружённый рекой и людей, чья внешность стёрта временем. Нет, помнила улыбку, голос... Она твёрдо знала, что была на Земле. Знала, что у неё есть родные. Есть дом. И чувства тревоги, что ей куда-то надо идти, бежать, только укрепляли уверенность. Да!

  Ох, и натерпелась с ней охрана, они постоянно бегали, преграждая ей дорогу в «открытый мир». Ходить без специального пропуска туда, куда вздумается не гражданам нельзя. Нет!

  Мир под радужным куполом один из огромнейших по своей вместимости. Девушка слышала, что есть куда большие искусственные миры под вид этого. Но и этого мира хватало, чтобы от восхищения захватывало дыхание. Правда, он наполовину меньше, самого маленького материка Земли, но сколько всего в нём, и чего только нет?! Разнообразная природа, словно кусками вырвана из других, абсолютно разных и не совместимых миров. Преобладали бледные равнины, изрезанные бледно-мраморными дорогами, местами врезающиеся в гладкие скалы. В некоторых местах дороги исчезали в скалах за водопадами. Озёра и водоёмы, утопающие в густой зелени, напоминали оазисы в пустынях. Только, растительность бледна, как и земля под ногами. Непроходимые дикие леса, которые проваливались в бездонные чёрные расщелины. В расщелины, из которых практически постоянно вырывался с огромной силы ветер. Расщелины казались ей бездонными раскрытыми пастями чудовищ. А на самом деле это своеобразная вентиляция купола, связывающая его с внешним миром всей планеты.

  Осознание того, что Радужный мир находиться в огромном кратере, как-то само собой определилось в сознание. Скалы равномерно возвышались по всему диаметру мира. Где-то там, словно огромная крышка, прикрывал этот мир купол. Из чего он не ей знать такое. Но материал прекрасен. «Крышка», словно срослась с краями кратера, как будто от их соприкосновения когда-то давно произошла реакция – большая термическая реакция. И оплавленные края, стекая, застыли, проникнув глубоко в скалистую почву.

  И ещё, местами по всему миру возвышались металлические эстакады, врезаясь в «небеса». Мощь этих скал завораживала: напоминали они великанов державших на своих плечах небо. Многие металлические скалы давно покрылись плодородным слоем, превратились в великие горы, по которым ввысь заползла земная растительность и срослась с небом. Туда, да.

  Жизнь в этом величественном мире протекала самая обыкновенная, даже обычная со своими насущными проблемами, заботами, маленькими и большими радостями. Жизнь здесь шла своим ходом. Если, конечно, не считать того, что местное население довольно разнообразно. Настолько разнообразно, что земляне со своими национальностями показались бы песчинкой.

  Какие гиганты?! Средний рост самых мелких составлял два с половиной метра, но временами появлялись «люди» около трёх метров.

  А девушка, почему-то больше симпатизировала «небесным» в цивилизации, которых очень часто встречались те, чья кожа небесно-голубого цвета, да и ростом такие не превышали более двух с половиной метра. Она знала, что стоит прикоснуться к такому гиганту и возможно не только телепатический обмен, но и эмоциональный. Такие – «голубой» крови «люди», в основном воспринимали эмоциональный фон окружающий их. И через прикосновение, воздействуют на других, передавая свои эмоции. Откуда она такое знала? Не знала, но была уверенна.

  Люди. Разные люди, вроде, как и обычные, но нет. Одна раса «за глаза» прозвана другими – рыжими. Вроде обыкновенные земные люди и рыжеволосых не больше, чем у землян. Просто, в них прослеживалось что-то такое – рыжее, дерзкое. И кожа у некоторых из них (правда, очень редко) так же как и у гигантов имела специфический мраморно-голубой оттенок. Хотя, по всей вероятности это уже результат между расового смешивания. Шестое чувство подсказывало девушке, держаться от «рыжих» подальше. Гнетущее чувство заполняло душу рядом с ними, отталкивающее и бесчеловечное. Хотя, нет! И у людей есть нелюди. Но всё же, отличались здесь люди.

  Так получалось, что время от времени, эти «рыжие» попадаясь на глаза. Девушка не рассматривая и не всматриваясь в них проходила мимо, а в голову приходили вспышки изображения луны и летящих духов, и не понимала почему так? (Духи – управляемые бомбы, множество летающих взрывных ракет нацеленных на конкретного человека). Не понимала она, что связывает разнообразные вспышки в её сознание, со странными сюжетами, не её личной жизни, а может... Действительно, у неё что-то с личным восприятием не так. Или с ней не так?!

  Одни из жителей, когда им надо быстро преодолеть какое-то расстояние, скользили волчком. Девушка, тайком заворожено смотрела на их передвижения, белой завистью. Только, она видела одних особей мужского типа. Средненькие, даже ниже среднего, но всё же, с завораживающими живыми глазами. Как у маленьких детей, таких ярких солнечных. Их женских особей не видел никто. Слухи о том, что эта раса походила на муравьёв или пчёл по своему укладу не преувеличение, и то, что в «улье» у них есть «матка». Да! Слишком они закрыты. Слишком!

  От одной расы жителей, шли странные электромагнитные импульсы. От них, молодую женщину бросало в неприятную дрожь, она прозвала их на свой манер – «ахи-страхи». Да и название их созвучно – старх. Хотя, внешне они куда больше напоминали землян. Светлая молочная кожа, европейские черты, ничего особенного. Внешне.

  А такие – гуманойды, окружённые ощутимым призрачным свечением. Бледные и обтекаемые силуэты. Казалось, что можно зачерпнуть это свечение в ладони. Вот, рядом с кем девушка чувствовала себя комфортно, их эмоциональный фон её успокаивал, погружал в нирвану. Блаженство.

  Тёмный туман или скорее странный голубоватый дым, такой послушный своим хозяевам, скользивший как облако, редко показывал своих тёмных «джинов» – темнокожих людей. На их лицах, от носа до скул, красовались кроваво-красные выпуклые полосы. Смотрелось такое, словно боевая раскраска аборигенов. Древних охотников напоминали они, и всегда при копьях, таких же чёрных.

  А «ангелами» девушка прозвала крылатых представителей. У них имелись настоящие орлиные крылья. Небольшие крылья, массивные, не для полётов. Однажды, она наблюдала, как такие парят в небе, ловя потоки ветра. Любовалась.

  И это ещё не всё! Это лишь малая часть мира, открывшегося её взору. Мира, переплетённого множеством видов рас и цивилизаций.

  Несмотря на всё. Хозяевами купола считались зелёные енны. Один из видов ящеров. Они себя к ним относили. Их кожа больше шла в сравнение с лягушачьей. У одних просто мраморный оттенок, как у её опекуна, а вот у других, цвет доходил до тёмного, даже жабьего. И рост, и вес, у них разный. Хотя, нет! Средний рост около сто пятьдесят сантиметров. И смущала в них одна особенность. Почти все они (девяносто девять и девятьсот девяносто девять процентов) лысые. И мужчины, и женщины.

  Незаметно разглядывая из под своего глубокого капюшона, улыбалась миру иная сущность, слегка обнажая свой звериный оскал. Да.

  И кто там твердит, что если инопланетянин, значит это сверх люди, высшие существа и исключительно красавцы?! Глупцы, не зря же, даже в Библии написано, «спустились ангелы на Землю, увидали земных женщин и...». Красивее земных женщин нет, ну конечно, и выбор мужского генотипа на Земле сногсшибательный. Да.

  -

  Вскричала радость в груди, в душе, как радуется ребёнок походу в парк. Радовалась девушка, приветствуя принявший её мир. Затаив дыхание, вслушивалась в жизнь. Да. Она прошла водопад, пробежала по краю, касаясь стремительную в своём движение воду, кончиками своих длинных пальцев. Усмехнулась. Сегодня, работа в лаборатории, ей доверили собрать со столов грязную стеклянную утварь, помыть её в специальной моющей машине и разложить всё по местам. Но не это радовало, а склад, связанный с лабораторией одним тоннелем. Длинным каменным тоннелем.

  Необычный склад. Огромная пещера внутри конусообразной скалы, обросшей густыми тропическими лесами. Без электричества, без единого провода. Но свет был. Он проникал в небольшую расщелину в стене. Свет падал в разместившееся в самом центре озеро. Какое озеро, – драгоценность скрытая глубоко от чужого постороннего взгляда. Над озером, имеющий диаметр в пятьдесят метров (она это точно знала), свисал каменный «цветок», каменная глыба. Глыба будто скручивалась и разрывалась, а оторвавшиеся от глыбы каменные выступы похожи на застывшие вывернутые лепестки. По глыбе бежала вода. Бежала откуда-то сверху. Врезаясь в лепестки, вода рассыпалась в мелкие брызги, создавая впечатление пелены над поверхностью. Ледяная вода. Ледяная настолько, что девушку сводила судорога, от одной мысли прикосновения к ней. И дна не видно, несмотря на то, что вода кристально чистая. Вода будто проваливалась в пустоту, темноту, тьму. ДА.

  Вот, именно в этой пещере, в естественной среде, хранились драгоценные «яйца» зелёных ящеров. Храниться могли много лет, до востребования. Будущее потомство. Женщины зелёных не вынашивали потомство под сердцем, они приносили несколько «икринок» или можно сказать, яйцо с плотной кожистой плёнкой вместо скорлупы, диаметром по пятнадцать – восемнадцать сантиметров. Потом, в дело шёл инкубатор из лаборатории.

  Последний год, если девушку не просили прибраться и помыть всё в лаборатории, она работала в пещере, правда, под пристальным взором одного из местных. Не всегда. Стабильные плюс два градуса, не комфортно для теплолюбивых хозяев. Если мягко выразиться. И зеленый наблюдатель (мог бы и не наблюдать, а заняться делом), думая, что его небольшие отлучки никто не заметит, тем более занятая мытьём стеллажей под самым потолком иная работница, уходил. Вообще уходил. Енны не просто холодно относились ко всем. Ко всем чужим. Такие высокомерные холодные лягушки. Ящеры, язык не поворачивался назвать. Холодны они и к своему будущему. По крайне мере ей так казалось.

  И с именем для неё великие не обеспокоились, звали её иная, и со временем к ней приклеилось имя Инна. Порхающей бабочкой пробежалась она по лаборатории, собрав стеклотару. Посуда мылась около часа, Инна ждала у машины. Ждала, потупив глазки в пол, за спиной стояли двое мужчин. Мужчин? Хмыкнула себе под нос Инна. Худые, тонко костные, едва дотягивающиеся макушкой ей до плеча. Не стесняясь, они разглядывали соблазнительную особу, обсуждая её выпуклые прелести. Конечно, у их плоских подружек прелестей вообще нет. Обсуждать там, видимо, действительно, нечего. Недовольно фыркнула внутри своего сознания Инна, оглядев помещение.

  -

  Находка – девушка, нет по большей части молодая женщина, лет двадцати. Несмотря на многочисленные шрамы, высокая, стройная, красивая женщина. Странным оказалось то, что некоторые шрамы на её теле темно-зеленые, почти чёрные. Все несоответствия в крови определили как долгое нахождение в ядовитом цветке. И всё...

  Первые месяцы её держали в полу сознательном состояние. Первый этап восстановления прошёл. Шрамы и раны затянулись. Хозяева решили удалить только один шрам с лица, чтобы он не портил эстетичный вид их мира. И то, решили удалить, только после того, как она начала работать.

  Несмотря на то, что девушка не разговаривала на окружающих. Работала она не плохо. Ну, и вела себя сносно, если никто её не задевал. Может это результат пережитого? Может! Инна не позволяла прикасаться к себе никому, кроме Марта. И слышала она, только его одного. Для остальных девушка глухонемая. С того цветка в долине её вытаскивали его руки. Он наблюдал за её состоянием, за лечением, изменениями. Только на его появление реагировала она.

  Он проходил мимо, случайно, застал в палате лечащего врача. Холод и высокомерие, с которым обсуждали состояние больной не беспокоило. Март посмотрел девушке глаза. «А глаза у него не такие холодные». Она почувствовала, что-то родное...

  – Ты, меня понимаешь? – неожиданно спросил, обратившись к находке зеленый. Нет, точнее сказать мраморного цвета кожи ящер.

  Ответила ему обезображенная находка, кивком головы, как бы поздоровавшись, – «Да».

  – Ты знаешь, кто мы? – переспросил мужчина.

  Повторила она, махнув головой, подтвердив, что знает из какой он расы, что подтверждало, что она знакома с их миром.

  – Ты можешь говорить? – спросил он.

  Повернув голову сначала влево, потом вправо последовал отрицательный ответ.

  Вот так и началось их общение. Других она предпочла игнорировать. Холод, надменность и высокомерие отталкивало её. Пока она не поняла, что такая холодная безразличная эмоциональность есть их психологический образ существования. Инна чувствовала их...

  -

  Проводив служащую в «драгоценный» склад, молодой парень показал на стеллаж. Она знала, что делать. Конечно, лет пять прошло с того дня, как её нашли. Первый год был самым сложным, в плане физического восстановления. Второй, – в психологическом плане. Её что-то тревожило, – мучило. Переживала она и то, что никак не может восстановить память. Переживала и то, как к ней относятся. Но ничего не могла изменить. Ничего! Так высокомерно «высокие» господа относились ко всем, а их сострадание ей не нужно. Как оказалось, такого понятия как сострадание и чувства понимания других живых существ у них отсутствуют. Да.

  Да, думала, как-то о том, чтобы поговорить с ними. Только, чтобы это изменило? Ей бы пришлось уважительно отвечать, не забыв при этом чуть не кланяться. Нет! Остатки гордости и ещё что-то жутко дикое в травмированном сознание сопротивлялось такому поведению. Нет! Уж лучше допустить, чтобы её воспринимали как глухонемую и слабоумную.

  Инна осмотрела хранилище с верхнего стеллажа. Последнее время, он становился просторнее. Стеллажи пустели. Думала, что это странно. Инкубатор пуст. Детей у местных не прибавилось. Знала точно. Но хранилище становилось просторнее. Спросить не могла.

  Работала она, ни отказываясь ни от чего. Работала, бывало и сутками. Никто не жалел.

  После того, как её поставили на ноги, больше ни разу не обследовали. Весь медосмотр заключался в стандартных проверках, которые проводил сам Март. Он просто просил её закрыть и открыть глаза по его просьбе. Так он проверял, понимает его подопечная или нет. Согласна она работать или опять просидит сутки голодная на каком ни будь каменном выступе. Голодная, потому что никто просто так ни даст ей еды, это они с Мартом уже проходили и ни раз. И каждый раз, когда эта молодая и привлекательная женщина открывала глаза, ему становилось не по себе, всего лишь от её взгляда: завораживающего до безумия и опасного.

  Поселили Инну в крохотной комнатушке – «каменном мешке» без окон, расположенном в секторе для иных работников. Позаботившись, чтобы девушка как можно меньше соприкасалась с другими. (Она и не стремилась). Да и некогда было: утром быстрый ранний завтрак и центр распределения. Работа, работа и работа, в комнату возвращалась она поздним вечером, поспать. Все работники приходили в свои комнаты только поспать, другого места для отдыха у иных нет. По началу, другие работницы пытались разговорить странную девушку, не вышло. Да что там, менялись иные работники часто. Хотя, Инна иногда любила немного тихо посидеть, послушать, о чём разговаривают другие? Что видели? слышали? думают?

  А она никому не могла рассказать, что лёжа в кровати, в той комнате, чувствует присутствие ещё кого-то. Она чувствовала энергию жизни, другой жизни. Закрывая глаза, ей казалось, что видит огромное небо над головой, чужими глазами. (Та девушка, часто наблюдала за небом, она будто собирала небесную энергию своими глазами, это она ночами всматривалась в звёздное небо). Небо. То небо знакомо, родное, земное. Та девушка, тоже совсем молодая женщина, (та, чьими глазами Инна видела небо) – совсем ребёнок. Что-то в её жизни, не состыковывалось, (в их двух жизнях) прослеживались глубокие провалы. Они обе это чувствовали. В своей жизни Инна не могла разобраться, а тут ещё...

  Что такое свободное время, Инна не знала. Откуда оно берётся? Просто так она никогда гуляла. Природой любовалась лишь по пути на место работы. Изредка, петляя по местности. Бегом. Не считая, конечно, тех редких случаев, когда ей, действительно, становилось плохо, и она уходила в пустующие от населения природные зоны заповедников. Что-то разрывало её изнутри, горело огнём в груди.

  Чтобы ни следить за находкой, Март одел ей браслет-датчик. (В них заложен код информации об ином работнике, код в её чипе он записал на себя). Он показывал, почти все её передвижения. Правда, в некоторых зонах купола определённой местности, в местных помещениях, в лабораториях и в её прекрасном пещерном хранилище, датчик бесполезен. Телефон хозяева почему-то «зажали», видимо решили, что немой он ни к чему.

  Вновь, работа закончена только поздним вечером. Инну это не смущало, только так она могла занять себя. Так, да. Надзирателя нет. На этот раз он не выдержал и пяти минут и больше за целый день не соизволил заглянуть ни разу. Это радовало. Никого не оказалось и в лаборатории. Тишина всепоглощающая. Про неё, видимо, действительно, забыли. Инна достала длинную верёвку служившую ей скакалкой. Каменный тоннель завораживал, манил.

  Молодая красивая грациозная как пантера, подтянутая, со спортивным, даже атлетическим телосложением, быстро продвигалась в своём движение обворожительная девушка. Всё в ней прекрасно. Девяносто – шестьдесят – девяносто, как не странно, но для неё это норма, а при более-менее среднем росте она смотрелась куда аппетитнее, соблазнительнее. Хотя, талия, действительно, смотрелась тонкой, а вот грудь, высокая и такая вызывающая. Огонь горел в её золотых глазах под бархатными ресницами, не сразу удавалось разглядеть в них рыжий огонёк. Живой, трепетный, дерзкий. Чёрные дуги бровей не требовали корректировки. Несмотря на сохранившиеся шрамы на лбу и тонком, почти незаметном шраме во всю щёку, где когда-то красовался неприятный выступающий шрам, она оказалась не просто мила. Красива! Правильные черты, высокие скулы, совершенно средние губки и острый подбородок придавали вид благородной девицы. Да, осанка её благородна. И всё благородное в ней вызывало раздражение у Великих и Высокородных.

  Что пугало Марта в её взгляде? Тьма, скрывающаяся за солнечным отражением или то, как она смотрела на всё и на всех? С какой безграничной высоты?! Совсем немного вздёрнуты её ушки. А такая скромная улыбка, когда соглашаясь, златоглазка одаривала его немного скошенной ухмылкой, похожей больше на оскал, слегка показывая выступающие клыки. Совсем немного выделялись они. Но если бы она открыто улыбнулась, такие милые хищные зубки бросились бы в глаза. А её волосы: русые, с ярким медным блеском волной скатывающиеся чуть-чуть ни до колен. Предлагал неоднократно остричь их, хоть чуть-чуть. Нет! Инна не раз ловила на них завистливые взгляды, вот кого смело, можно назвать рыжей.

  -

Глава 2 («Тень»)

  Стемнело. Вот и закончился ещё один день, вдохнула молодая женщина тёплый воздух. Март попросил не гулять по темноте. Не отходить от охраняемых мест. (Но это было так давно). Всё будет хорошо! Будет. Да.

  Идти обратно в душную крошечную комнату совсем не хотелось. Усталость на руку. Она помогала засыпать. Засыпать без размышлений, без слёз, без чувств. Безысходность угнетала. Да. Инна не видела, там на своём пути светлое будущее, всё как в тёмном тоннеле. Она сжималась от понимания, что это всё. Всё. Вся её жизнь, уже кем-то расписана.

  Не раз Инна задавала себе вопрос, зачем живёт? Зачем? Для чего? Для кого? И что дальше? что? Зачем жить, если она не может сама управлять своей жизнью. Нет.

  Нет! Твёрдо ставила точку. Ничто просто так не делается. Всё будет хорошо! Будет, и она в этом уверена. Надежда в ней горела робким огоньком, рыжим огоньком. Да, она уверенна, что после тёмной ночи, горизонт окрасится в кроваво-красный цвет и взойдёт солнце. Будет новый день. Будет! Да.

  Над головой сомкнулась вода, сомкнулось озеро, каменное дно тронуло своей прохладой, теплотой. Девушка часто посещала скрытый в густых зарослях каменистый берег озера. Посещала, погружаясь в тёплые воды, расслаблялась, забываясь.

  Распустив длинные волосы, сидя на камне как русалка. Она ждала, пока они подсохнут. Но они и не думали подсыхать: влажный туман запутывался в них и оседал крупными каплями. Тусклая зелень проваливалась в сумрак тумана. Туман, густыми развесистыми кустами нависала над длинным озером. Инна всмотрелась вдаль, мысленно представив, как днём эти пляжи кишат купающимися. Интересно стало, смогла бы и она, днём посидеть и отдохнуть. Днём, местные пляжи заполнены отдыхающими. Некоторые пляжи только для хозяев, зелёных енн.

  «Убивая» время, Инна насвистывала мелодию. Как хотелось кричать, кричать от безысходности, от своей беспомощности. Хотелось петь. Решилась, никто ведь не слышит?! Закрыла глаза вслушалась в мир, вслушалась в свои ощущения. И неожиданно для себя поняла, что на неё смотрят. За спиной, метрах в пятидесяти, стояли трое мужчин. Двое зелёных сопровождали «страха». Вот его она и почувствовала, ощутила всеми клетками своего организма сковывающий холод. Неприятная дрожь пробежала по спине. Будто он провёл по ней своей рукой. Он «пожирал» её. Да, он один из неприятных «ахов-страхов». Уверенна. Дрожь как змея проползла по спине и потянулась к затылку, сдавливая нутро. Нет!

  Девушка сидела к ним спиной, в чём мать родила. Повезло, вечером достаточно темно и туманно, чтобы разглядеть видение полностью. Посвистывание их привлекло, в этом нет сомнения. Не издав ни единого звука, всплеска, словно призрачный мираж, исчез в воде женский силуэт. Призрачная тень радужного мира.

  Вновь, долго не удалось сомкнуть глаза. Уснула под утро.

  ***Снился Инне сон, в котором бежала. (Она часто бегала во сне, а ещё чаще летала). Убегала девушка, – улетала, и вновь бежала. Пыталась спастись бегством, но где-то в глубине души понимала, что не сможет скрываться вечно. Рано или поздно, ОН настигнет.

  Дикий страх звериной пастью сжимал грудь. Вонзал в сердце свои клыки. Как у неё билось сердце, оно пыталось спастись, – вырваться. «Больно», – просыпалась от нестерпимой боли, жгучей боли где-то в душе... ***

  Все дни, недели, месяцы распланированы жестким рабочим графиком, в которых нет ни выходных, не отпусков. Ей даже не всегда удавалось поесть. Потому что кормили их только в специально отведённое время, чтобы они (иные) своими хождением по пустякам не нарушали местным гармонию. Приходить в иное время запрещалось. Вот и оставалась молодая особа, зачастую без обедов и ужинов. И не огорчалась, еда в столовой для рабочих вызывала отвращение, не потому что не вкусная, просто, подавали её как подачку уличному псу. Всё обычно, обыденно, отвратительно.

  – Инна, – привлёк внимание своей подопечной Март.

  На этот раз, указания последовали необычные. Март попросил выйти и подождать в лоджии, напротив. Она кивнула и пошла.