Текст книги "Некромант (СИ)"

Машкалиева Ольга Амантаевна

Машкалиева Ольга Амантаевна

Некромант

Россия – чýдная страна. И в первую очередь потому, что здесь нет места чуду. Просто потому, что здесь вообще нет ничего кроме чудес!

Не верите?

А вот скажите где еще в мире можно встретить доктора археологии, работающего санитаром в морге? Нигде-е-е! Только в России.

Часть 1

Виктор Анатольевич Крапченко – мужчина 54 лет, доктор археологии. Рост – 172 сантиметра, вес – 79 килограмм, внешность – славянского типа...

Правда, волосы вот уже шесть лет, как седые, но зато грива до сих пор пышная с красивыми крупными волнами кудрявости. А из особых примет – правое плечо полностью покрыто старыми шрамами – наследие юности, когда он вопреки мнению отца пошел таки отдавать воинский долг родине, тогда еще СССР, и больше года прослужил в Афганистане. Но с другой стороны, именно после этой службы он и увлекся археологией, а не пошел по стопам отца и других предков, вот уже пять поколений, служивших на ниве медицины.

А шесть лет назад именно семейные связи смогли помочь не опуститься до состояния бомжа и устроиться санитаром в морг при районной областной больнице одного из провинциальных городков. Правда, от него все же не ожидали многого, потому и постарались устроить как можно дальше от родни, но мужчина показал себя с неожиданной стороны – сумел сохранить себя и даже вообще перестал пить (если только бутылочку пиво в выходной, да и то не каждый).

Он не винил себя в гибели дочерей – в аварии, когда в автобусную остановку врезался потерявший управление автомобиль (ничего преступного, просто у сорокалетнего мужчины-водителя случился инфаркт, и он умер еще до того, как машина, превратив едва ли не в фарш почти дюжину человек, ожидавший своего маршрута в конце рабочего дня). Зато в этом обвинила его жена. И мужчина тогда запил, просто сорвался. А женщина его под этим предлогом непросто выгнала из квартиры (хотя она досталась их семье по наследству от прабабушки – "ведьма старая, сдохнуть не могла раньше", ворчала женщина, когда она наконец там поселились, успев прожить вместе три года и за это время обзавестись дочерьми-близняшками), но и каким-то образом выписать. Так что при разводе трехкомнатная жилплощадь отошла именно ей.

Вот тогда-то решением семьи (или будет правильно клана?) Крапченко, были предприняты шаги по удалению Виктора Анатольевича из города. А чтобы не чувствовать себя э-э-э... нехорошими людьми, вот и сумели найти место не только жительства, но работы. Прописку в однокомнатной квартирке старенького двухэтажного дома на четыре квартиры в отдаленном – и значительно – городке ему организовали без проблем, так как та жилплощадь досталась в наследство от кого-то очень дальнего, да еще и через супружество. А с работой помогло не менее шаткое знакомство.

Впрочем, к новичку в городе лишь первые пару месяцев относились настороженно и ничего хорошего не ждали. Но все же мужчина оказался из крепкого "материала". В городок он приехал трезвым, опрятно одетым, хоть и в старенькие, но ухоженные вещи, с небольшим багажом (чемодан и рюкзак с десятком книг) человеком. За неделю с небольшим – именно столько ему потребовалось времени, чтобы наладить быт – привел давно пустующую квартиру в порядок, собственноручно починив, а кое-где и заменив, сантехнику и проводку. И вышел на работу.

Тут тоже от него много не ждали, а потому были приятно удивлены, пускай и не профессионализмом, но ответственностью и достаточно близким знакомством с человеческой анатомией, а также полным отсутствием брезгливости к трупам. Первоначально его работа заключалась в простой подготовке тел – обмыть, продизенфецировать. Здесь он проработал года полтора, а потом "пошел наповышение", когда ему не только увеличили зарплату, но добавили обязанностей. А еще через год у нему стали отправлять родственников привозимых умерших. Как к экстрасенсу.

С последним вообще получилась довольно смешная история.

Как-то вниз доставили тело только-только скончавшегося старичка. Вместе с ним – в нарушении всех правил – спустилась возрастная женщина, которая то и дело прикасалась в прикрытой простыней руке. Вела она себя, впрочем, тихо. И когда тело начали перекладывать на стол паталогоанатома, все же отошла в сторону.

Дежуривший в этот день Виктор Анатольевич, даже одетый в форму санитара, а никак не доктора, но все похожего на того больше, чем настоящий доктор, решил осторожно выпроводить неожиданную посетительницу, хотя бы в коридор.

–Пойдемте-пойдемте, – он больше рассчитывал на то, что возможно женщине просто потребуется выговориться.

И она вышла с ним, а на испуганные глаза дежурного паталогоанатома и спустившегося с телом врача, а не привычной ответственной медсестры, внимания не обратил.

В коридоре не было ни стульев, на скамеек, но прежде чем посетительница опомнилась, мужчина успел увести ее довольно далеко, практически к выходу из подвального помещения. И даже преодолевая некоторое сопротивление, вообще вывести ее на улицу. А вот там уже стояли скамейки, куда он и усадил женщину.

–Отец, да?

–Н-нет... Брат... Старший...

–Все равно близкий человек... Сколько ему было?

–Шестьдесят восемь... Молодой же совсем! В нашем семействе меньше ста не живут!

–Чш-ш-ш... Болел, да?

–Нет... Хотя, может просто мне не говорил? – Женщина успокоилась совсем неожиданно, – мы с ним почти месяц не виделись, я то в командировке, то он занят... А когда будут результаты вскрытия?

–Сложно сказать, у нас сегодня больше чем обычно поступивших, – задумался Виктор Анатольевич. – Но не думаю, что позднее послезавтра... А хотите я вам небольшой ритуал проведу?

–Ритуал? – женщина насторожилась и зло продолжила, – думаете, что я – лохушка, какая-то, ради встречи с духом денежку вам отсыплю?

–Нет, – Виктор Анатольевич совершенно спокойно встретил горящий взгляд и объяснил, – мне вообще деньги не нужны. Здесь, конечно, не слишком много платят, так и мне их тратить практически не на что... Да и не на кого больше, – боль потери дочерей снова резанула по сердцу и мужчина отвернулся.

–Тогда зачем? Вы из этих, – женщина покрутила рукой рядом с головой, без слов объясняя из каких.

–Нет, я не сумасшедший... Просто... Это больше для успокоения души... У меня дочки погибли, а я с ними даже попрощаться не успел... Вот и придумал этот ритуал. Правда не от фонаря, все же я археолог по образования и с историей знаком не понаслышке. Так что смешал египетские иероглифы, добавил шумерскую клинопись, ну и руны до полного коктейля... Я тогда мелом всю их комнату исписал и лег там спать... А ночью хотя бы увидел их... А вы знаете, что у шумер рая и ада не было? Только подземный мир, откуда не возвращаются. Но и адских пыток там нет. По верованиям шумер, люди были созданы богами, как работники, чтобы выполняли различную работу, а не кормили своими муками...

Некоторое время они молчали, не замечая, как время от времени в дверях мелькала то одна, то другая фигура, но к ним никто не выходил и Виктора Анатольевича никто не звал.

–Я пойду, пожалуй, – тихим бесцветным голосом, наконец, сказала женщина. – Меня муж с сыном должны встретить.

–Может быть вам лучше такси вызвать?

–Да нет, не надо. Меня шофер возит.

Женщина глубоко вздохнула и поднялась со скамейки. И уже отойдя метров на пять повернулась к мужчине и спросила:

–А вы правда археолог по образованию?

–Угу. Даже преподавал раньше в ВУЗе. Лет десять, а летом со студентами на раскопки ездил, – грустная улыбка скользнула по губам Виктора Анатольевич.

–Скучаете?

–Не знаю... Иногда, наверное...

И они разошлись.

А встретились снова спустя пять дней.

Точнее через пять дней в дверь квартиры Виктора Анатольевич позвонили. А за дверью, когда он ее открыл, стояла та самая женщина. Теперь-то он знал, что она – одна из видных бизнес-леди городка, да еще и самая богатая. Знал, что муж, а также старший из трех сыновей – юристы в ее конторе, средний сын пока еще учится, но в столице на экономическом факультете, а младший – в это году заканчивает школу, причем идет на золотую медаль, но не благодаря деньгам мамочки, а собственными усилиями.

Стояла она не одна, со старшим сыном. Тот выглядел несколько растерянным, и явно хотел оказаться где-нибудь подальше отсюда. Но встретившись взглядом с Виктором Анатольевичем, подобрался и выглядеть стал совершенно иначе.

–Утро доброе, – поздоровался мужчина с гостями и жестом пригласил их заходить.

–Здравствуйте, – женщина уверенно вошла в квартиру, внимательно осмотрелась по сторонам, а потом воспитанно переобулась в гостевые тапочки, стоявшие на верхней полке обувного шкафчика.

Этому примеру последовал и ее сопровождающий.

–Чай будете?

–Кхм, – кашлянул молодой человек, – мы к вам по другому поводу, вообще-то пришли.

–Я понял. Просто хотел, чтобы вы чуть расслабились.

–Не надо, – качнула головой женщина, осторожно присаживаясь на старенький стул, видевший еще, наверное, времена если не Сталина, то Хрущева точно, – расслабляться мы не собираемся... Что вам надо, чтобы мне... приснился брат?

–Мел... И комната, желательно та, в которой он проводил больше всего времени. Кабинет, спальня, гостиная.

–А если это будет его комната в моем доме. Ну, то есть он в ней иногда оставался ночевать, когда приходил в гости.

–Там есть его личные вещи?

–Книги, – фыркнул молодой мужчина. – Дома он их почему-то не держал, а у нас целую библиотеку развел. Дядя и ночевать-то оставался именно в те дни, когда слишком долго сидел за книгами.

Не смотря на слышимую в голосе насмешливость, Виктору Анатольевичу почему-то казалось, что к старшему брату матери, его гость испытывал весьма теплые чувства.

–Тогда, может провести ритуал в этой вашей библиотеке?

Женщина согласилась.

–Когда вы можете провести этот ваш ритуал?

–Ну, если у вас есть время, то хотя сейчас...

Спустя два дня на зарплатную карточку Виктора Анатольевича пришла довольно крупная сумма, которую мужчина в тот же день перевел на счет местного детдома – заведения, в котором по большей части дети не росли, а скорее попадали туда вроде как "на передержку", пока их не забирали в семьи. Причем не только малышей, но и подростки не успевали устать от казенщины, коей, впрочем, там было не так уж и много. Да и семьи, куда уходили дети проверялись на самом лучшем уровне.

Так же он поступил и деньгами, которые ему перечислил молодой человек, чья мать скончалась от онкологического заболевания в то время, как он находился в командировке.

Потом ему уже просто приносили небольшие подарки, типа бутылки коньяка – передаренного паталогоанатомам морга, коробки конфет – это честно разделили на всех дежурных смены во время перерыва на чай. Но тем, с чем расстаться Виктор Анатольевич не смог – был капитальный ремонт дома. Впрочем, он успокоился, когда из разговоров с соседями выяснил, что не только его квартиру бесплатно привели в порядок, но их не забыли. Вообще весь дом едва ли не перестроили. А потом постепенно поменялась мебель в квартире.

Но все, кто обращался к Виктору Анатольевичу, продолжавшему работать в морге санитаром, ни на грамм не отлынивая от прямых обязанностей, были местными. Может быть не только из городка, но и из населенных пунктов области. Да еще и как-то так оказалось, что "медиум" остался местной тайной, в которую никого из приезжих не посвящали.

Так как "работать" медиумом приходилось не только в помещениях, приходилось по просьбе клиентов работать и на кладбищах и даже в одном из залов морга, мужчина разработал несколько вариаций своего "ритуала", точнее ее графической составляющей, ведь умершие были и старыми и молодыми, и мужчинами и женщинами, а однажды даже пришлось "вызывать" погибшую семью, где кроме супругов был и совсем грудной малыш.

А однажды едва ли не посреди ночи во время дежурства, Виктора Анатольевича навестили следователи из отдела по расследованию убийств. Смущенные как малолетки на первом свидании они долго мялись, открывали и закрывали рты, выдавая лишь "ну", "как бы", "это" и тому подобные "фразы". А потом младший из них, зачем-то зажмурившись, прямо спросил, может ли мужчина устроить хотя бы кому-нибудь из них встречу с духом кого-нибудь из пяти девочек, ставших за последний год жертвами маньяка в соседней области.

Виктор Анатольевич теперь сам почти полчаса пытался сообразить что ему ответить, неразборчиво мыча столь же невнятные фразы, а потом все-таки собрался и попросил пару дней на то, чтобы разработать новый вариант вызова духа, чтобы тот мог как-то общаться с призывателями.

Вот только каков же был результат разработанного и даже организованного и проведенного ритуала – он так и не узнал. Вечером того же дня, когда он вышел на улицу подышать свежим воздухом – в морг доставили тело одинокой старушки, умершей дней пять назад и пролежавшей, пока запах не забеспокоил соседей, его пырнул прямо в сердце молодой, точнее моложавый мужчина, подошедший вроде как попросить прикурить.

–Я не курю, – улыбнулся Виктор Анатольевич.

А в следующий момент увидел себя со стороны. "Прикуривальщик" с насмешкой оттолкнул от себя начавшее оседать тело и произнес:

–В аду таких как ты любят, колдун недоделанный...

Потом бывший доктор археологии и нынешний работник морга ушел из этого мира. Ушел в мир "из которого никто не возвращается".

А его убийцу задержали уже ранним утром. Причем, о том, что именно его рук был труп местного медиума, узнали уже во время допроса, так как задержали убийцу по обвинению в убийствах не пяти, а девяти несовершеннолетних после совершения над ними сексуального и физического насилия...

Часть 2

Двигатель катера дрогнул в последний раз и умер окончательно. Его пассажир даже зарычал от бессилия. Обернувшись в сторону пилотского сидения он уже не зарычал, а заорал от злости. Его заложник, и бывший подневольным пилотом уже не дышал, а залитый еще недавно бившей едва ли не фонтаном кровью комбинезон побурел.

Членораздельно начать объясняться пассажир так и не смог. Только рычал, орал, а еще время от времени начинал выть, и при этом бил руками, в одной из которых была зажата остро заточенная пластина с одной стороны облитая, чтобы не повредить руку хозяина сверхпрочным пластиком.

Катер же повинуясь последней команде своего хозяина не только полностью отключил двигатель, оставив включенным лишь небольшой энергореактор, начал передачу сигнала вызова сил охраны правопорядка с приложенным файлом записи последних минут жизни владельца катера, и опустился на камни горного плато, над которым пролетал. Двери машины были заблокированы.

Полиция в купе с другими военизированными подразделениями подоспела на вызов спустя не более трех минут после зафиксированной идентификационным браслетом смерти гражданина 4-й категории Виратора Коонисад. Еще пара минут потребовалась для фиксации и извлечения из разблокированного по сигналу полицейского оборудования катера преступника – гражданина 3-й категории Гришада Тонмиира.

Так что медики, прибывшие одновременно с полицейскими имели шансы на то, чтобы успеть провести реанимационные мероприятия по отношению к умершему. Наконец, аппаратура зафиксировала отклик восстанавливаемого организма и пострадавшего срочно отправили в клинику при полицейском управлении. Все же произошедший случай относится к той группе повреждений, которые получены в результате преступных действий при попустительстве правоохранительных органов, а потому и медицинские услуги будут проведены государственной клиникой с их полной оплатой именно полицейским учреждением.

Другое дело, что большая часть этой клиники занимается излечение (на минимальном восстановительном уровне) преступников. Такие, как Коонисад туда попадают крайне редко.

И еще одной – крайне неприятной для пациентов – особенностью подобных клиник является уровень медицинского персонала, привыкшего для улучшения отношения к пациенту, получать за это мзду от этого самого пациента. При чем различие между преступниками и пострадавшими – не делали.

Вот только в этот раз поступить подобным образом – у них не получилось. Просто потому, что спустя сутки пациента Коонисада перевели в частную клинику с более высоким уровнем обслуживания.

Согласно собранной службой безопасности лера Наттиса информации: гражданин 4-й категории Виратор Коонисад – возраст 21 стандартный цикл, рост 198 сатор, внешность – тип корнумар, чистота генома – 91 процент. Гражданская доверенность – 14 единиц (по состоянию на 13 день 6 части 2489 цикла от принятия Единого времени). Родственники – не имеет. Имеет должность пилота 18-го Северного парка частного извоза в пределах планеты Тайвар и ее младшего спутника – Кайтир. Является урожденным жителем планеты Сомат, перемещенным на Тайвар в результате перемещения по государственному распределению после химико-технологической катастрофы на планете Сомат в 2481 цикле от принятия Единого времени, во время которой потерял родителей. Был направлен в корпус воспитания граждан номер 5968771, который окончил в 2484 цикле с общим количеством баллов – 451 из 600 максимальных. Согласно полученному распределению был направлен на обучение в учебное заведение номер 271856439 на подготовку по профилю обслуживающего персонала технических устройств. По личному ходатайствованию куратора гражданина 3-й категории Миканора Тимаата был переведен на курс обучения пилотов аппаратов местного и ближнего обеспечения перемещения. Курс техников по показателю на момент перевода был завершен с общим количеством баллов – 208 из 315 максимальных для периода обучения. Курс пилотов был окончен с общим количеством баллов – 418 из 520 возможных. После окончания обучения по курсу пилотирования, согласно закону Гражданского поведения параграф 418/706/213, подпункт "а", был направлен на военную службу, которую проходил в период с 2485 по 2488 год в должности пилота курьерской службы 12 флота. Нареканий и поощрительных записей за время службы не имеет. По окончании военной службы получил 4-ю категорию гражданства. Согласно направлению службы занятости населения был направлен на работу в 18-й Северный парк частного извоза. За время работы имеет три нарекания – согласно жалобам пассажиров был груб, но согласно проведенному расследованию, пассажиры находились в состоянии алкогольного (1) и наркотического (2) опьянения. Также за время работы имеет одну поощрительную запись без премиального поощрения, за оказанную помощь пассажиру старческого возраста во время приступа, требовавшего применения медикаментозного препарата.

На момент происшествия выполнял восьмой заказ в текущую смену. За проведенные действия во время преступного нападения получил порицательную запись в личное дело – пассажир был грубо удален из кабины во время нападения и получил моральную травму, с временным отстранением от работы и приостановкой выплаты заработной платы на время проведения расследования службой юридического сопровождения 18-го Северного парка частного извоза.

Последние строки лер Наттис выслушал с усмешкой. По его мнению, действия молодого пилота были не грубыми, а эффективными, ведь в противном случае в катере могла остаться молодая девушка (кстати его дальняя, но родственница, пускай и из мелкого дворянства), которую преступник убил бы столь же бездумно, как и нанес прямой удар в сердце парню.

–Так, с этим мне все ясно. А что-нибудь более личное у нас по этому юноше есть?

–Никак нет, лер, – секретарь вытянулся по стойке. – Согласно проводимой 18-м парком политике, их пилоты только одинокие граждане, которые в обязательном порядке проживают в общежитии парка под постоянным наблюдением. Согласие на такое наблюдение пилоты и прочие служащие нижнего и среднего звена подписывают в обязательном порядке.

–Что даже девочку пригласить нельзя?

–18-й парк имеет разрешение на содержание Дома Свиданий, посещение которого включено в график жизни служащих. Посещение развлекательных центров также разрешено лишь в том случае, если оно включено в специальный список... Лер, согласно проведенному расследованию, 18-й парк на 92 процента принадлежит гражданам Содружества Румбар.

–На каком основании? – нахмурился лер Наттис.

–Право наследования, лер. В настоящий момент инициировано расследование, так как в результате проведения расследования настоящего дела были выявлены случаи официальной продажи служащих нижнего и среднего звена в собственность гражданам Содружества Румбар, что является нарушением законодательства Империи, лер.

–Угу... Ладно, вернемся к нашему герою. Когда мне предоставят заключение медицинского сектора?

–Лер, прощу прощения, но у них возникли проблемы, правда они и сами никак не могут определить, как к ним подступиться.

–А конкретно?

Секретарь впервые на памяти аристократа замялся и даже начал переступать с ноги на ногу, отводя в сторону взгляд.

–Сумбар?

–Лер... Эм-м-м... Лер... Я не считаю в праве передавать вам полученную мной информацию, которую можно отнести к категории "бред".

–О! Уже интереснее. Не мучай себя, я, конечно, аристократ, но, поверь, слухи и бредовые предположения и мне порой бывают интересны. Давай-давай, говори, что там наши медики набредили.

–Ну... Из того сумбура, который вывалили мне на голову, самым информативным было то, что в теле... душа разумного из другого, вероятно параллельного мира...

Лер Наттис вздрогнул и выпрямился в кресле, в котором прежде практически полулежал, выслушивая доклад, зачитываемый секретарем.

–Ошибки быть не может? – и куда только подевалась из голоса едва слышная насмешливость.

–Лер? Это не официальное заключение, лер.

–Тогда срочно вызови мне нара Тиррота. Пусть даже без готового отчета... Срочно!.. Бегом!...

* * *

Слух вернулся последним. До этого момента мужчина лишь видел, как стоявшие рядом с какой-то странной кроватью в виде колыбели или... – капсулы? да, капсулы! – лишь открывают и закрывают рты, время от времени поворачиваясь к нему лицами и, кажется, пытаясь задавать вопросы. Вот только руки лишь едва шевелились и поднять хотя бы одну из них, чтобы жестом показать, что ничего не слышит – просто не получалось.

Зато, когда звуки наконец добрались до слухового центра его мозга, оказалось, что его собеседники говорят на незнакомом языке. Причем, в звучании иногда мелькали схожие по фонетике с греческим языком слова и фразы, вот только понять их не получалось, хотя в Греции он провел три сезона летних раскопок и минимальный словарь для общения с местными успел набрать.

–Простите, но я вас не понимаю, – говорить тоже удавалось с трудом.

Вообще он чувствовал себя так, словно его заснули в чужой, сшитый по совершенно отличным от его меркам костюм. Словно тело было чужим.

Между тем на его слова отреагировали. Правда, странно. Мужчины замерли испуганными кроликами, а потом младший куда-то убежал. Оставшийся же снова обратился к Виктору Анатольевичу с какими-то словами.

–Я не понимаю вас, – язык начал заплетаться, словно мужчина был пьян.

Да и веки давили на глаза, желая опуститься, но доктор археологии старался держаться и даже моргать как можно реже, опасаясь, что в следующий раз просто не сможет открыть глаза.

Спустя пару минут около капсулы собралось уже гораздо больше людей. Все они были мужчинами и носили одинаковую одежду, различавшуюся лишь нашитыми на рукава полосами, видимо символизирующими их звания. Полос было три: верхняя – голубая, одинаковая для всех, средняя имела цвет фуксии (как это называла жена), но разной степени насыщенности, причем к мужчине с максимально видимом темным оттенком этой полоски, обращались наиболее уважительно, а на юного, едва-едва справившего совершеннолетие по мнению Виктора Анатольевича, парня вообще не обращали внимания. Зато он сверкал глазами, внимательно прислушиваясь к возникшему диспуту и осторожно пробирался ближе к капсуле мужчины.

–Саэннаре, – шепотом, чтобы на него не обратили внимания, сказал паренек, когда ему-таки удалось подкрасться.

–Привет, – самому Виктору Анатольевичу понижать голос не требовалось, его и так было практически не слышно.

–Прриветт, – странно сдваивая некоторые согласные повторил парень. Пару раз моргнул и полностью повернувшись к мужчине продолжил попытку общения, ткнув в себя пальцем он, по всей видимости, представился, – Салар.

–Виктор, – назвался мужчина.

–Ви-ра-тор? – нахмурившись переспросил парень и не заметил, что на его действия наконец обратили внимание и теперь прислушиваются к возникшему диалогу.

Но Виктор Анатольевич отрицательно покачал головой и стараясь как можно четче произносить звуки, представился заново:

–Вик-тор Ан-на-толь-е-вич.

–Вик... – парень чуть запнулся, но продолжил, – Тор Аннат...

И снова потряс головой. Тут на его плечо легла рука главного среди собравшихся. Парень вздрогнул и побледнев склонил не только голову, но и согнул спину, быстро-быстро забормотав, видимо, свои извинения. Впрочем, главный его ругать как раз не стал и начал наоборот переспрашивать.

Из ответов Виктор Анатольевич узнавал лишь несколько раз мелькнувшее свое несколько измененное имя. А вот в предъявленной аудиозаписи услышал свой голос, когда он четко выговаривая слови представлялся сам.

Запись прокрутили несколько раз и с прямо-таки диким блеском в глазах повернулись уже к самому археологу:

–Виторр Аннатолевиш, – с вопросительной интонацией обратился главный к мужчине.

Говорить было тяжело и слабость все больше отвоевывала позиции, так что Виктор Анатольевич лишь вздохнул и едва заметно кивнул. Однако даже такое простое движение отняло остатки сил, и он отключился, не увидев уже, как забегали вокруг замигавшей и запищавшей капсулы местные медики, заново задавая программу для скорейшего восстановления серьезно поврежденного тела. Все же не функционировавший в течении достаточно длительного срока мозг, соответственно не контролировал и работу не пострадавших органов, а тем как раз без этого обязательного для любого существа, будь оно наделенное разумом или только инстинктами это строжайше противопоказано. И каких бы высот не достигла медицина, гарантировать полное выздоровление и отсутствие в последствии каких-либо рецидивов или формирования отрицательных отклонений в организме после таких травм – она не может.

–Так, Салар, раз ты у нас такой резвый, то и пациент этот, точнее общение с ним и последующий уход во время реабилитации, полностью возлагаю на тебя. Другие твои обязанности отменяются до следующего распоряжения. Амефис, что там с показателями? Почему пациент в таком состоянии?

–Нар Изон, это не наша вина. Вылезают результаты работы полицейских медтехников. Согласно предоставленным документам, единственным медиком, да и то 2-й ступени, был врач, выезжавший на место преступления. А в клинике его просто поместили в полуавтоматизированную капсулу с загруженными стандартными картриджами.

–Вот... Видимо правы были предки, когда считали, что боги существуют и творят иногда чудеса. Выжил же наш пациент с таким медобслуживанием... Или не выжил...

Нар Изон Тиррот – дворянин средней ступени, что давало право его наследнику (но только одному!) претендовать на такой же титул после смерти отца, задумчиво стоял рядом с капсулой не последнего, но все же предпоследнего поколения, и покачивался с пятки на мысок и обратно, задумчиво формируя в своих мыслях пока только теоретическую основу произошедшего, и вызывая из глубин памяти исторические казусы, над которыми посмеивались и называли полнейшей чушью, вот только то, что сейчас он наблюдал – уж больно сильно походило на те "выдуманные" истории.

Его подчиненные тоже не обладали зашореными мозгами, а анекдоты про "вселенцев" относились не то что к категории старых, а едва ли не мифическому уровню, который в свою очередь относился к классике. И провести сними параллель их тоже не затруднило. Вот и начали медики курсировать по своему сектору, разнося новости и делясь ими с коллегами, но все же, не нагружая ими немногочисленных пациентов. Если окажется, что непонятные слова переведенного из полицейской клиники пациента всего лишь результат дислалии... Нет, становиться посмешищем никому совершенно не хотелось.

А секретарю лера Наттиса – главы семьи Наттис клана Доррасес информация досталось лишь благодаря его настойчивости.

А срочный вызов к леру Наттису нара Тиррота вызвал массовую панику и повышенную работоспособность, правда по большей части сосредоточенную на выполнении мелких, часто вообще игнорируемых или перекладываемых на плечи младшего персонала дел.

Одного Салара эта возня никак не беспокоила. Ему поручили конкретное задание – наблюдать, общаться и обслуживать этого "Витора Аннатолевиша", чье имя рода (к нему отнесли переиначенное отчество) говорило, что его обладатель является как минимум членом первой семьи какого-то клана. Салар решил в следующий раз, когда Витор сможет разговаривать, перечислить все знакомые ему обитаемые и заселенные миры, а вообще ничего же не мешает скачать из Сети полный список миров, имеющих собственное имя, пускай даже принадлежащих не только родной Империи, но и другим государствам, как людей, так и иных рас.

Именно к выполнению этой задумки он и приступил, осторожно заняв гостевое кресло в чуть затемненном углу палаты...

Часть 3

Сон или не сон – определить было невозможно. По первости. А потом уже не требовало уточнения. Все же сон. Подобный Виктор Анатольевич видел, когда впервые воспроизвел изобретенный ритуал, чтобы хоть как-то вновь увидеться с дочерьми. Только сейчас он сидел на крыше какого-то здания, на самом ее краешке, прижавшись спиной к невысокой – где-то по пояс (он это просто знал) ограде. А вниз к поверхности убегали 294 жилых этажа, из которых 50 верхних уровней были отделены от остальных 20. Эти уровни были похожи на огромный торговый центр со всеми его бутиками, ресторанами (барами, фаст-фудами) – на разный уровень дохода, различными развлекательными центрами вплоть до театра, спортивными клубами и так далее. Все это Виктор Анатольевич просто знал. Так же как он знал и стоящего, но с другой стороны ограды паренька – Виратора, почти тезку.

Мужчина сидел молча, так же молча стоял и паренек.

–Спасибо, – все же неожиданно заговорил Виратор. – Спасибо, что пришли проводить.

–Я занял твое место.

–Нет. Не думайте так. Я бы по-любому не вернулся – не хочу. Но и уйти бы не смог – тело-то сумели оживить. Даже если бы они его потом... Моя дорога дальше закрылась бы, и я остался здесь, пока душа не исчезла совсем.