Текст книги "Подруги и друзья"
Автор книги: Ольга Резниченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Разворот – и пошагала прочь.
Взгляд мне в глаза, а затем осекся. Но все еще не выпускает из объятий, словно боясь упустить, потерять, чего так долго жаждал. Но здравый смысл победил. Миг – и разжал хватку, давая возможность выбраться из его плена. Минута тяжелых вдохов и выдохов – и наконец-то встал. Взял меня за руку и потащил в сторону дома.
– Стой, – резко отдергиваю его обратно. Глаза в глаза. – Не сегодня, и не сейчас. Пусть она даже не догадывается, о том, что произошло. Прошу...
Зрительный бой – и проигрывает. Вынужденно соглашается.
– Хорошо. Только ради тебя.
***
– О, Дин, и ты здесь? Надо же... Ладно, – резко переключилось ее внимание, – Димулька, давай поговорим... наедине.
Шаг ближе – и потянулась своей рукой к его лицу, застыла у шеи. На короткий миг – обернулся на меня, полный обиды взгляд, прожевал. А затем вновь уставился на Машу.
– Пошли.
Взял ее руку в свою и потащил в коридор.
Оставив меня одну в этой голодной на веселье толпе. Море схлестнулось... и я в одиночестве и осознании собственной никчемности пошла на дно...
Ну чужое позарилась – вот и получила... по заслугам. По заслугам.
***
Усесться обратно за стол. Поблагодарить за налитую в рюмку водку, и тут же выпить залпом, не дожидаясь даже тоста. Только смех и радостные вскрики вызвал этот мой трюк – а мне бы зареветь сейчас на всю глотку.
– Повторить?
Мило (лживо) улыбнулась и кивнула рядом сидящему парню...
Долго их не было. Для меня показалось – целая вечность прошла. Каждый раз, когда открывалась дверь, замирало мое сердце как перед выстрелом. Ведь еще чуть-чуть и передо мной будет опять, как всегда это бывает, помирившиеся Дима и Маша. Счастливые и довольные, ведь всем известная эта их страсть к громкому, "скрипучему" примирению...
Еще минуты – и никого, и ничего, кроме очередной рюмки горя не происходит.
Какое-то движение в стороне.
– Что там? – решаюсь на интерес.
– Да Алина едет домой, а то ее батя обещал полицию прислать за ней, если та не вернется.
– О. На такси?
– Ага. Машину вызывают.
– Ребята, можно я с вами? – кричу.
– О! – кто-то закричал сбоку, – вот и супер, нашелся сопровождающий.
Вдруг рыкнула дверь и внутрь зашли они... Немного растрепанная Машка и с непонятным, жестким спокойствием на лице, Шарлай.
Взгромоздились за стол вдали от меня, в дальнем углу. Маша тут же забросила руку ему на плечо, а второй замахала в свою сторону, призывая выделить ей тару и спиртное.
Наши взгляды на мгновение с Димкой встретились, а затем он отвернулся.
Что-то прошептал Тороповой, отчего та немного скривилась. Но еще миг – и довольная, что наконец-то провизия прибыла и в ее царство, принялась пировать.
Прошла целая череда песен, прежде чем этот ад наконец-то закончился. Словно спасательный круг бросили, объявили, что такси прибыло.
Резко сорвались девушка и я с места.
– Ты куда? – до неприличия явно выпалил мне Дима.
Пытаюсь состроить вид равнодушия, не смотрю ему в лицо.
– Домой.
Быстро огибаю их – и к двери.
Подались некоторые из гостей за нами к выходу.
Быстро забраться в авто на заднее сидение и замереть рядом с этой Алиной.
Но едва я попыталась закрыть за собой дверь, как тут же это движение кто-то пресек.
Взор сквозь пелену слез.
Шарлай.
– Дина, ты хорошо подумала?
– Да.
Еще миг – и за его спиной показалась Маша, обняла его со спины, навалившись сверху. Короткий поцелуй в макушку. Отчего тот вздрогнул. Резкое движение – и обернулся к ней.
– А ты не хочешь поехать со своей подругой? Видишь, ей плохо.
Обмерла в удивлении Торопова. Затем вдруг заметала взгляды то на меня, то на него. Рассмеялась.
– Я же только приехала.
– И что?
И снова нервический смех.
– Да она – большая девочка, сама справится, тем более ребята довезут.
Вдруг (горько так, злобно) рассмеялся Шарлай. Скривился. Взгляд (полный негодования) на меня.
Знаю, о чем подумал: "Ты так о ней печешься, а ей на тебя насрать". Миг раздумий – и обернулся к Маше. Голос оказался каким-то излишне жестким, ядовитым, что даже я поежилась.
– Я сказал, села в машину и поехала со своей подругой. Иначе сейчас же здесь все узнают, как я тебя послал на*уй, а ты все равно мне вешаешься на шею. И тогда позора, которого ты так боишься, уже точно не избежать.
Скривилась та. Минута сомнений... – и решилась.
– Сука, – вдруг прорычала. Разворот – и подчинилась. Села в машину рядом со мной, резко захлопнув за собой дверь. Пустым, озлобленным взором уставилась куда-то вперед. Замерла, прожевывая злость. – Чтоб ты задавился...
Боль, обида тут же ужалили меня в сердце. Робкий, украдкой взгляд на Диму, но лишь на мгновение... В тот же миг авто тронулось с места...
Глава 5. Штиль
***
И вновь попытки избегать Диму. Попытки не делать глупости.
Почти всю неделю, по несколько раз в день, звонил мне – а я не брала трубку. Раз даже домой заходил – благо, меня не было, а дверь открыл Вовка. А сегодня караулил под офисом, но мне удалось увидеть его еще вдалеке – и обойти стороной.
Вскочить мышей в автобус – и пройтись к задним сидениям, пряча от пытливых глаз свои слезы.
Но не успели проехать и пары минут, как вдруг водитель ударил по тормозам, отчего многие в салоне едва не упали, и я в том числе. Послышались матерные слова в сторону сего "Шумахера". Неожиданно открылись передние двери. Кто-то зашел. Толпа оживилась, расступаясь в стороны, словно море перед Моисеем.
Еще миг – и передо мной замер взбудораженный Шарлай.
Грубо хватает за руку – и, не проронив не слова, потащил на выход.
– Заднюю открой, пожалуйста.
Миг – и водитель подчинился.
Быстрые шаги вперед – к его машине, что так нахально преградила путь автобусу...
Молча сажусь внутрь (хватит зрелищ для больной, злобной толпы).
Удар по газам – и помчались прочь.
Лишь спустя несколько минут решаюсь на слова.
Глубокий вдох.
– Куда мы едем?
– Куда-нибудь. Нам надо поговорить.
Не сопротивляюсь.
Глубокие вдохи, пытаясь прийти в себя. Дрожь пробивает по всему телу, словно от лихорадки. Нервы на пределе.
Счастлива, до безумия счастлива его видеть, но от того еще страшнее.
И вновь поежилась, едва краем глаза его вновь уловила лицо.
Резко отвернулась, уставилась в боковое окно.
Сжать руки в кулаки. И дышать, глубоко, отчаянно дышать.
Выехать на окраину города – к озеру. Знакомая дорога.
Еще немного – и выкатились на пустую поляну.
Уже вечер, пятница – но народ почему-то рассосался. Видимо, дождь в обед многим отбил желание на отдых в этот теплый, летний вечер.
Еще миг – и замерли на месте. Мотор заглох, прекратив бессмысленное рычание.
Тягучая тишина разлеглась между нами.
– И? – наконец-то первым решается на разговор Дима. – Опять все по-старому? Опять будешь от меня бегать? Да?
Протереть рукою лицо, прогоняя жгучие эмоции – и замереть так, прячась от стыда.
Еще минута – и отваживаюсь открыть дверь. Выбралась наружу, прошлась немного вперед, к воде.
Поспешил за мной. Замер рядом.
– У меня с ней там ничего не было. Просто разговор. Она хотела сотую попытку попробовать все наладить, а я...
– Я уже поняла.
– Ну, тогда что? – резкий разворот, схватил меня за руки, поворачивая к себе лицом.
Опускаю взгляд в землю.
Тягучая пауза, выжидание, а затем закачал головой в негодовании.
– Нет, я тебя совершенно не понимаю. Я думал, мы уже все решили, что пробили эту твою броню, но ты снова и снова в нее заворачиваешься. Поверь, я бы еще там при всех ее послал, а не играл бы в больную игру. Только ради тебя, только из-за того, что ты попросила, я пошел на уступки этой идиотке. Но знаешь, ты меня доводишь, если и дальше будешь от меня бегать под предлогом, чтобы не обидеть эту суку, я сам все ей расскажу. И во всех подробностях.
– Каких таких подробностях? – с удивлением уставилась ему в глазах, но потом тут же осеклась, сгорая в смущении.
– А в таких, каких было, и каких бы мне хотелось с тобой сотворить.
Чувствую, что щеки начинают адски пылать, вырываю свои руки из его. Шаг в сторону, подальше от его жгучего огня.
– Давай не будем...
– Ну, началось.
Шаг ближе, застыл вплотную за моей спиной. Попытка обнять – но отшатнулась.
– Не надо, прошу. Я останусь здесь и сейчас с тобой, сколько того захочешь, но не надо этого...
– Чего этого?
Разворот, короткий взгляд и вновь уставиться в землю.
– Объятий, касаний... всего того, что...
– Что?
Еще ближе. Губы наши едва не касаются.
– Что так сводит с ума...
Глаза в глаза. Зрительный бой. С вызовом и отчаянием.
Проиграл – отступил шаг назад – и я наконец-то делаю свободный, долгожданный, но полный боли, вдох.
– Присядем? – вдруг улыбнулся Дима.
Махнул руку куда-то в сторону.
Несмело подчинилась. Немного пройти вбок и присесть на поваленный ствол дерева.
Минуты молчания, пустого взгляда куда-то вдаль.
И привел нас в чувства лишь звонок... моего телефона. Быстро нырнуть в карман и достать жужжалку.
– Кто там? – нехотя кивнул в мою сторону головой Шарлай, видя, что я не тороплюсь ответить.
– Да так...
– Только не говори, что Маша, – горько рассмеялся Дима и уставился уже пристально в экран.
– Нет, – невольно улыбнулась я, поддаваясь его жестокой иронии. – Вовка. Бесится, где я пропала.
– Так ответь.
– И что скажу?
– Что со мной.
Невольно скривилась.
Нажать "принять".
– Да. Все хорошо. Не ори. Скоро буду. С другом. С таким другом. Мне двадцать четыре, а ты ведешь... Слушай, Вова.
– Дай я, – резко перебивает, вырывает из моих рук трубу.
– Алло, привет. Это Димон Шара. Привет-привет. Она со мной. Я присмотрю. Все хорошо, не переживай. Лан, давай. Не, допоздна не буду задерживать, – отбить звонок. Вернуть мне аппарат. Тяжелый вздох. – Ну хоть он не переспросил про Машу. Уже радует.
– Ну так, вы с ней сколько времени были не разлей вода, – решаюсь на откровение...
– А теперь разлей, – грубо прорычал. Отвернулся. Взгляд на свои скрещенные пальцы в замок. – Все делают ошибки... но потом, слава Богу, все меняется... Слепые – прозревают, и наконец-то принимают правильные решения.
Вдруг взгляд на меня. Движение – и убрал, заправил торчавший локон мне за ухо.
– Вот не надо, ты же обещал.
Нервно отдернулась в сторону.
– Что? – нежно улыбнулся.
– Касаться.
– Даже так? – еще сильнее заулыбался.
– Даже так, – не сдержалась и рассмеялась в ответ.
– Ну, ладно... прости. Отвернулся, взор пред себя. Минуты тугих мыслей, и внезапно отозвался. – И что, Вовка так всегда тебя контролирует?
Печально рассмеялась.
– И не такое бывало. Но раньше. Просто, после той моей поездки за город, как я среди ночи на такси домой приехала подшофе, его оборвало.
– Он тебе как батя. Как мой меня прессовал раньше.
– Ну так, он мне и был все эти годы за отца.
– В смысле? А где...? – не решился договорить.
– Давно ушел. Другая семья, даже не звонит. Ну, да и ладно.
– Ясно, извини. Чего-то я даже и не знал. Я думал, что у вас... Лога как-то никогда про это не рассказывал. Ну да... ладно, неважно.
Кисло улыбнулась. Смолчала.
Не долго была эта идиллия. Не прошло, наверно, и получаса, как сюда к нам, на поляну выкатило три машины.
Целая толпа молодежи высыпала наружу.
– О-о-о! Вот это подарок! Какие люди! Вдруг кто-то отделился от толпы и стал резво к нам приближаться. Сорвался на ноги и Дима. Жадное рукопожатие, объятия.
– Дзевушка, – милая улыбка, кивание головой в знак приветствия мне незнакомца. Улыбнулась и я в ответ.
– А ты какими судьбами здесь? – отозвался Дима.
– Хе-хе. Надеюсь, мы не сильно вам помешали. Не поверишь, сегодня – я женился!
– Да ладно? – обмер Шамрай. – Косой, вот это ты меня удивил. Кто-кто? ТЫ!
– Вот и я до сих пор не верю, что этот день настал.
– А помню, зарекался.
– Во-во, но от этой моей стервы никуда не деться. Так меня схватила, пардон, за гениталии, – милая улыбка в мою сторону, – что уже деваться просто было некуда. А вы присоединяйтесь к нам, там выпивки хватит на всех.
– Давай, вставай, девки там сейчас еще поляну накроют.
– А чего не в ресторане?
– Фу, мы уже оттуда свалили, оставив там своих родственников. Под двести рыл, не продохнуть.
И нахрена они все там собрались? Наверняка, даже не заметили, что мы исчезли.
Миг – и молодая, красивая, с изящной прической, девушка (явно в положении) подошла к нам. Обняла своего новоиспеченного муженька.
– Что ты тут завис? Чего ребят не зовешь к нам?
– Да зову, не идут.
– Идем, идем, – живо отозвался Дима. Взгляд на меня, – идем же?
Несмело улыбнулась (радуясь, что напряжение между нами уже окончательно спало благодаря гостям):
– Идем.
***
Когда уже изрядно напились, часть ребят начала рваться в воду для вечернего, едва ли не полуночного, купания.
– Эй, а вы чего? Айда с нами.
Смущенно улыбнулась.
– Да нет, спасибо. Нам и здесь хорошо.
– Ну, что это такое? Где веселье на ваших лицах?
– Да какое купание? – вдруг подхватил Дима, спасая меня от чрезмерного внимания парня. – Я он еле хожу, недавно так грохнулся, что едва жив остался. А ее одну не отпущу.
– Не одну, а с нами.
– Прибери руки, Казанова, – заулыбался Шарлай.
– Э-э-э, ты не балуйся, Вэт. Шара – жуткий человек, тронешь его – и руки откусит. Хуже дикого пса, – вдруг вмешался в наш разговор жених.
– Ну так, – рассмеялся мой герой.
Едва оставили нас наедине:
– Упал? Не шутишь?
– Да так. Не обращай внимания.
– Нет, ну честно, – развернулась. Глаза в глаза. – Что случилось?
– Да что, вы уехали – я напился до чертиков, и грохнулся с лестницы.
Возмущенный мой вздох.
– Да нормально все, давай забудем. Ты замерзла, наверно?
– Ну, так...
– Сейчас, – резко встал. Пошагал к машине (и вправду, немного прихрамывая; только сейчас заметила). Достал оттуда куртку – и уже за мгновение вновь сидел рядом. Набросил мне на плечи обнял, прижав к себе. Уже не сопротивлялась. Напротив – устало уложила голову ему на грудь и замерла, упиваясь его теплом и ароматом.
– Так тебе что, действительно, двадцать четыре?
– А что? – с удивлением уставилась на него.
– Да ничего. Просто. Думал, тебе как и Машке, двадцать шесть.
– А, ... нет.
– Это ты меня на шесть лет младше?
– А тебе тридцать?
– Да, недавно исполнилось.
– Ну вот и мне скоро двадцать пять. Так что... на пять.
– А когда именно?
– Что?
– День рождения.
– А твой?
– Ты не ответила.
– На следующей неделе.
– Когда именно? – еще сильнее заулыбался, пристально следил за моими глазами. – Ну же, а то Вовку буду пытать. Все равно узнаю.
– Зачем тебе? – ехидничаю, издеваюсь.
– Подарок хочу сделать.
– Не надо мне...
– Ну же... скажи.
– В четверг. А твое когда было, что говоришь, что недавно?
– Ты в этот день была со мной на даче.
– Да ладно? – дернулась, провернулась, выровнялась. Глаза в глаза. – И ты ничего не сказал, что тебе исполнилось тридцать?
– Ну, – замялся. – Не хотел тебя ничем обязывать.
– Но, почему никто... даже не поздравлял?
– Поздравлял, но тайком, я просил без этого фарса. Так что по-тихому...
– Ну ты жук...
– Да и не люблю эти сопли. Еще бы опять мне Крокодила Гены песню завели, как всегда. Ну их с их странными приколами.
Усмехнулась.
– Но я в шоке, что ты не сказал.
– Да я не успел. Сама помнишь, как все обернулось.
– Так вот почему она приехала.
– Кто?
– Ну кто? Маша.
Скривился, отвернулся на мгновение.
– Я вообще не знаю, кто меня ей сдал. Где и когда решили квасить. Убил бы. Но да ладно... Как уже случилось. Рад, что окончательно все стало на свои места.
– А до этого... было неизвестно? – удивилась я.
– Как оказалось. Видела же, это барышня возомнила себе, что может мне "простить" мою недалекость и грубость. И получила, прямым текстом с точным направлением.
Скривилась. На мгновение уставилась в сторону. Потом вновь легла ему на грудь. Замерла не дыша, давясь болью воспоминаний.
– Жаль только, что она так рано приехала. Такой момент обломала. Это был бы мой самый счастливый День рождения.
Невольно рассмеялась я, смолчала.
– Хотя... чего был бы? И так самый счастливый. Ты наконец-то попустила оборону и я хотя бы тебя поцеловал, да кое-где успел даже пощупать.
– Что? – взревела я в шуточном негодовании. Привстала. Глаза в глаза.
– Но я так, чуть-чуть, почти даже ничего не помню, – быстрая (наигранная) попытка оправдаться.
– Смотри мне, – злобно (сквозь смех) рычу.
И вновь разлечься в его объятиях.
– Эх, – вдруг (все еще кривляясь) вздохнул Дима. – Я уж подумал, что ты решишь мне напомнить, хотя бы некоторые моменты той ночи.
– Обойдешься, – рассмеялась я, заливаясь краской.
– Ну вот... прям смысл жизни убила.
Смеюсь, смущаясь. Молчу. Замерла. Закрыла глаза...
А перед глазами та ночь, пылкие объятия, откровенные движения, жадные поцелуи...
– Подожди, – вдруг я прям дрогнула от прозрения. – А как ты тогда их бросил в Торговом центре и, вообще, отправил ехать без тебя?
– Ну как? – вздернул плечами. – Словами, – рассмеялся.
– Праздновать твой День рождения без тебя? Так?
Усмехнулся.
– Ну, да. А что же им еще надо? Я то думал, выпивка в машине Макса осталась. А они хавчик туда загрузили, а мне – тару. Ты это не думай – я реально думал тогда с тобой остаться наедине. Ничего не подстраивал. Можешь сама поинтересоваться.
Рассмеялась.
– А то кто-то тебя сдаст. Ну-ну.
– Ты что мне, не веришь? – возмущенно отстранился немного в сторону, отчего я невольно скатилась ему вниз. Голову все еще удерживал на руках, но в остальном я уже целиком разлеглась на нем.
Взгляд сверху вниз на меня.
Вдруг заулыбался.
Рассмеялась и я. Чувствуя, неловкость.
– Что? – не выдерживаю.
Попытка встать, но удержал.
– Да ладно, лежи, мне удобно... и приятно.
– Дурак! – нервно дернулась и привстала, расселась рядом.
– Ну вот, весь кайф обломала.
– Извращенец.
– Да ничего такого не было, не выдумывай.
– Ну-ну.
– Если что, я в таком состоянии уже битый час сижу, так что ничего особо нового.
– Идиот.
– Ну, началось... – ухмыльнулся, пряча смущенный взор. – Я что, виноват? Это – природа.
– Уже темно. И пора ехать домой. А то будет нам природа...
– И куда я в таком состоянии поеду?
– И что ты предлагаешь?
Молчит, ухмыляется.
– Слушай, я могу ток отрезать проблемные части. И все.
– Не, – заревел, улыбаясь.
– Ну, тогда вставай, прощайся и потопали.
– Что вы, ребята, уже что ли?
– Да.
– А торт?
– Не, извините, дома дети ждут.
– Да какие у тебя дети! – заржал жених.
– Будущие, Косой. Будущие...
– А, ну раз так, то дерзайте.
– Вот ты гад, – шепчу на ухо, но тот уже прижимая меня к себе, ведет к машине.
– Не всем же рассказывать наши душетерзания...
Глава 6. Буря
Если на выходных и в будни я смогла откреститься телефонными звонками (да, в этот раз я все-таки их не игнорировала), то четверг обещал быть взрывом. Конкретным взрывом – и дай Бог нам всем после него выжить...
– Вставай, соня, – вдруг послышался голос Вовки. Отдернул шторы, пуская лучи солнца в комнату. – Пока ты дрыхнешь, на улице твориться нечто страшное.
– Что? – как током меня ударили. Взгляд в ужасе и надежде на шутку на брата. Но нет – тот стоял у окна и глядел куда-то вниз, улыбаясь.
Глубокий вдох, срываюсь на ноги – и замерла в ужасе, уставившись вниз за стекло.
На асфальте огромными буквами белой краской было написано: "Любимая Динуля, с Днем рождения!" А рядом стоял в белом смокинге с огромным букетом красных роз... мой Димка. Улыбался, счастливо улыбался, заметив движение у окна.
– Гад, что он творит, – в ужасе запищала я.
Обмер в непонимании Вовка. Улыбка спала. Пристальный взор на меня.
– Что-то не так?
Игнорирую, быстро набросить на себя халат и прожогом помчать вниз, к этому сумасшедшему.
***
– Ты дурак, что ли?
– Тебе тоже доброе утро, дорогая.
Тычет мне букет.
Не обращаю внимания.
– Столько разговоров, и ты вот так... на весь мир... заявляешь обо всем этом.
Застыл, скривился. Прожевал эмоции, опустил руку с цветами.
Взгляд в глаза.
– Дай угадаю, ... опять... Маша?
– Ну, а кто же еще?
– Да по*уй на нее. Честно.
– Тебе – да, а мне нет. Понимаешь?
Криво ухмыльнулся.
– И что, даже цветы не возьмешь?
– Ох, и дурак ты.
Протягиваю руку вперед:
– Давай их сюда... Они же не виноваты, что ты – истукан.
– Ужас, кем ты только меня сейчас не обозвала.
– Это еще любя...
И вдруг осеклась, чувствую, что краснею, осознавая, что проболталась.
– Ладно, пошли давай, хватит стоять, радовать зевак.
Беру его за руку и тащу за собой, в подъезд...
***
Но не успели мы зайти в квартиру, не успел даже Дима с Вовкой поздороваться, как вдруг кто-то позвонил в дверь.
Замерли мы, словно воры.
Первым ожил брат. Шаг ближе, и едва коснулся ручки, как я вскрикнула:
– Не смей!
Словно чую беду.
– Не понял, – еще больше обомлел от происходящего Владимир.
Стыдливо опустила взгляд. Молчу.
– Я открою? – переспросил брат.
И снова не отвечаю.
Короткие мгновение сомнений – и на повторный звук звонка в дверь, провернул барашек замка.
– О, Машка. Привет.
– А именинница дома?
Дверное полотно проделало круг – и моя подруга уставилась на меня.
– Привет, родная, – шаги ближе, обняла меня за плечи, всунула в руки коробочку небольшую. – С днем Рождения! Я, кстати, заценила надпись у подъезда! Ишь ты какая! Такие страстные подробности от меня скрыла. Кто он? Признавайся.
Вдруг миг – и послышались шаги за спиной.
Видно было, как пришпилило осознание происходящего Машку к полу. Как прозрение в момент смело радость с ее лица, поселив там ужас.
– А он что здесь делает? Да еще весь при параде.
– Он... – лгать? замерла я в ужасе, – Он к Вовке...
– Дин, не надо. Хватит.
Вдруг отозвался Шарлай. Шаги вперед, стал между нами с Машкой, закрывая меня собой.
Тягучая тишина, а потом выдал:
– Ты все верно поняла. Я здесь ради нее. Ради Дины. И это моя надпись там внизу. И да, я ее люблю. Может, и не долго, ведь началось это лишь после того, как мы с тобой расстались, но мне достаточно, чтобы перестать скрываться и принять происходящее как истину.
Нервно прожевала та эмоции, немой разворот, на выход.
Застыла у дверях.
Не оборачиваясь.
– Сука ты, Диана. А я еще считала тебя своей лучшей подругой.
– Маш! – дернулась я за ней, но так уже резво убежала прочь.
Вмиг меня схватил за руку Дима, не пуская вперед. Силой вырвалась – и помчала вниз по лестнице. На улицу – но тщетно.
Никого уже не было.
Осмотреться по сторонам. Тяжело вздохнуть.
Идти искать ее, пойти просто к ней домой – я не решаюсь.
А потому разворот – и домой.
Зашла в квартиру. Не глядя на него, рычу:
– Уходи.
– Дина, – попытка схватить меня за руку, увиливаю, но еще усердие – и поймал. Силой выдираю.
– УХОДИ, я сказала!
– Дина, давай поговорим как люди.
Вырываю силой свою руку из его, до боли содрав кожу.
– Шара, тебе пора, – прорычал Вовка вступаясь между нами.
Не решается прорываться ко мне.
– Я уйду, только... Диана, не надо, не дай этой суке разрушить все. Прошу. Она наши с ней отношения растоптала. И теперь за эти взялась. Молю...
– Уходи, Димон. Прошу, – уже более сдержано прошептал брат.– Пусть остынет, потом поговорите...
Глава 7. Крушение
Маша сбрасывает мои звонки. Я сбрасываю звонки Димы. Порочный, замкнутый круг.
До слез, до рыданий, до бессонных ночей и глубокого отчаяния.
На работе вообще не справлялась, да и боялась, что туда заявиться Шарлай. Я еще не готова ко встречи с ним.
Нет.
Взяла отпуск за свой счет на две недели.
Зарыться в одеяло и в тысячный раз попытаться дозвониться до Маши.
Домой тоже к ней ходила – то она двери не открывала, то ее мать передала, что та не хочет меня видеть.
Но вот в чем я виновата? По сути, ничего и не было, не было же!
И все равно... я – зло. Гребанное зло, которое надо бы задушить, да, увы, некому....
– Алло! Маша! Маша, не бросай трубку! Молю!
– Хватит мне звонить! Иначе я заблокирую тебя! И не*уй ко мне домой ходить! Я тебя ненавижу!
– Да ничего у нас с ним не было! Честно! Клянусь!
– Шлюха ты. Шлюха конченная, чтобы тебя машина сбила.
... и гудки.
Это был выстрел. Выстрел в самое сердце. Я так долго сражалась сама с собой, лишь бы не предать ее. И, по сути, более менее устояла, а она... она мне теперь такое желает?
Ну, что же... всё теперь еще проще.
Принять душ. Боевой макияж: накладные ресницы, ярко-алая помада. Шикарные серьги. Черные чулки, туфли на высоких каблуках. Без белья. Короткое, обтягивающее, сексуальное, черное платье ...
Любимые духи... и пока Вовки нет дома, пока он всего этого не видит, сбежать из дома.
Привычная дорога (пару пиликаний проезжих машин вслед – игнорирую, еще быстрее прибавляю шаг). Парочку даже присвистнуло парней вслед.
Еще вдох – и нырнуть в подъезд.
Звонок в дверь.
Тихое шуршание – и наконец-то дрогнуло полотно.
Шарлай, ошарашенный, уставился на меня, меряя в головы до ног, потеряв дар речи.
– Ты один дома?
– Естественно, – невнятно прошептал. Несмелый, на автомате шаг назад, пропуская меня внутрь.
Отбросить сумочку куда-то на тумбу и резвыми шагами к нему ближе.
Вмиг обхватила его за шею и спилась жадным, больным поцелуем в губы.
Мгновения, чтобы побороть шок, и тут же ответил.
Обнял за талию, а затем вмиг руки скатились вниз и сжал меня за ягодицы до сладкой боли.
Запрыгнула на Димку – ловко подхватил и понес куда-то в комнату.
Посадил на стол.
Тут же (наощупь, вслепую, все еще целуя меня, лаская языком шею) нырнул под платье, желая нащупать белье, преграду, как не наткнувшись на него, с животной похотью застонал.
Резво схватил за полы и стащил вверх. Вмиг отбросил одежину прочь, схватил грубо за грудь и тут же припал к ней поцелуями. Еще мгновения – и, повелевая, уложил меня на стол и сам забрался сверху.
Витиеватой дорожкой вниз, будоража кровь, разливая вожделение по всему телу с еще большей силой...
Минуты сладких мучений, страсти и желания насытить свою фантазию отвоеванными местами, как тут же навис надо мной. Поцелуй в губы. Пылкий, затяжной, миг – и я наконец-то... стала его...
***
Не знаю, почему и что ее толкнуло на этот поступок. Но буквально на следующее утро, когда прозвенел звонок в дверь, я, счастливая, бросилась открывать. Искренне надеялась, что это мой Димка пришел,... но... нет.
– Маша?
– Привет. Можно к тебе?
Ужас окатил меня с ног до головы.
Проглатываю страх.
Шаги в сторону, пропуская своего палача вперед.
– Я тут... подумала... Ты извини, что я тебе вчера наговорила... Прости, я была не в себе.
Молчу.
– Это же правда – у вас ничего не было?
Виновато поджимаю губы.
– Я же тебе уже говорила, – пытаюсь увильнуть от прямого ответа.
Робко, несмело усмехнулась та.
– Действительно, как я могла такое подумать. Мы сколько времени вместе. Ты бы со мной так никогда не поступила, не предала бы, не променяла бы на этого имбецила. Тем более, который сегодня с одной, а завтра – уже с другой.
– В смысле? – обмерла я.
Прошлась та в комнату. Села по привычке в свое любимое кресло. Я последовала за ней.
– Да видели его уже с какой-то сиськастой сукой.
Тяжело вздыхаю от предположений. Молчу.
– Какой-то брюнеткой метра под два ростом. И нахрен ему такая дылда?
Обомлела я от сказанного. Чувствую, что вот-вот рухну.
Несмело присела на диван.
– Ясное дело. Кобель. Без присмотра остался – теперь как озабоченный, мечется в поисках, кому бы присунуть. А ведь тридцатник исполнился. И все никак не уймется. За ум не возьмется.
– Ну, с тобой же он верным был.
– Ну это со мной же... А теперь то что ему хранить верность? Кому? Самому себе? Видимо, нагуливает упущенное.
А еще с этом Аней видела. Сука, надо было ей еще тогда еще белобрысые кудри повыдирать.
– С какой Аней?
– Да ну эта, грудастая мразина.
Побледнела, посинела я от ужаса.
Неужто... все это правда? И все это время... он мне так нагло... врал?
Вдруг звонок в дверь. Прям подкинуло на месте.
– Ты ждешь кого-то?
– В-вовка, наверно. Может, что забыл. Я сейчас, быстро...
жуткие предположения.
Взгляд в глазок.
Так и есть.
Белею от ужаса. И вновь трезвонит. Просто проигнорировать не получиться.
Резко дергаю полотно на себя, и шепчу, рычу:
– Уходи, потом поговорим!
– НЕ-Е-ЕТ! – вдруг заревел Дима и нагло отбил дверное полотно вбок, давая себе дорогу.
– Хватит с меня кошки-мышки. Больше ты меня не проведешь. Я хочу нормальных отношений.
Обмерли мы все... в коридоре от шока.
Я. Дима. Маша. Взоры заметали друг на друга.
– Я чего-то не поняла, – наконец-то прошептала невнятно Торопова. – Каких еще отношений?
Взгляд на Шарлая, а потом на меня.
Потупила от стыда я взгляд в пол.
– Каких таких? – не выдержал первым Дима. – Настоящих, взрослых, не то, что возня у нас была с тобой.
– Я думала, тебе нравилась со мной возня, – прорычала та.
– Я ошибся. А потом просто жил привычкой.
– А здесь ты прям богиню любви отыскал, – рявкнула разведя руками в мою сторону.
– А ее я люблю.
– Ну да, – рассмеялась. – До первого перепихона.
– Тогда уж до второго, – ядовито сплюнул.
Застыла я, не дыша.
– Не поняла, – прохрипела, запнувшись, Машка. – Вы что, спали друг с другом?
– Да, – рубит правду матку и дальше Шарлай, никого и ничего не жалея. – И это было божественно.
– Сука ты, – заметала взгляды на нас Торопова. – Обе суки. По делам тебе, ПОДРУГА. Получила кабеля. Ну теперь ты носи рога, как и вы мне их наставили.
– Какие еще рога? – гневно выплюнул Дима.
– А то, думаешь не видели тебя с твоими шворками? И Анечку стороной не обошел. Наверно, тоже божественно она тебе... доставляла удовольствие?
– Да пошла ты на*уй, не было ничего такого.
– Ну да, ври теперь, много ври, чтобы лапшой усладить свою шлюху. Такую же конченную, как и ты.
Резвые шаги из квартиры долой.
– Чтобы вы все сдохли, уроды!
Хлопнула дверью.
– Дина... , – попытка подойти ближе, схватить меня за руку.
Живо отдернулась в сторону. Завопила, заорала диким возгласом:
– ПОШЕЛ ВОН ОТСЮДА!
– Да врет она! Что ты не видишь? От зависти и злости врет!
– Ну да, и про Аню врет!
– Да вот те крест, не было у меня ничего ни с кем, кроме тебя. Ни кем, а уж тем более с этой шлюхой. Не ездил я никуда, и не звонил ей больше. Даже номер удалил, на, смотри – быстро достает телефон из кармана и тычет мне.
Игнорирую.
– Уходи, – уже более сдержано говорю. – Уходи, а то уйду я... И уже хер вы когда меня найдете.
– Что ты несешь, Дин, – и вновь попытка дотронуться.
Отпрянула в сторону.
– ПРОЧЬ ПОШЕЛ! Я прошу, УХОДИ!
Слезы полились рекой, рыдания сдавили грудь.
– Уходи, если хоть на грамм меня и вправду любишь – уходи.
Замер. Тягучие минуты рассуждений. И, проиграв внутренний бой, невольно закивал головой.
– Хорошо.
Разворот... и хлопнув дверью, оборвал ход моего сердца... оборвал мою счастливую жизнь.
Глава 8. Последствия
Прошло уже несколько недель, как вдруг в мою дверь позвонили.
Не удивительно, что застали меня дома. Депрессия задавила до такой степени, что у меня не осталось уже сил ни на что.
Уволилась с работы – и днями напролет сидела дома, шастая от кровати – к туалету.
Последнее время сосем хреново стало. То ли отравилась, то ли на нервах уже – готова желудок уже выплюнуть. Еда-то в рот не лезет...
