Текст книги "Удар по чувствам (СИ)"

Автор книги: Ольга Акман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 31. УПРЯМАЯ

Каждое утро у вас есть 2 варианта:

Продолжить спать или

Встать и гнаться за мечтами

(саморазвитие)

Гриша очень мягко, едва касаясь кожи, начал осыпать мое лицо поцелуями. А я продолжала сидеть и просто принимать эти ласки, слова любви и заботы. Не могла вымолвить ни слова. Внутри боролись противоречивые чувства предательства и любви. Я не забыла, что он говорил тогда на интервью, это было больно, невыносимо. И теперь этот человек говорит мне что любит. Как я могу верить?

– Мы сегодня же уедем из деревни, я сам буду тренировать тебя. Больше не оставлю одну, ни за что на свете, – тихо шептал Гриша на ухо, а мне вдруг захотелось отстраниться.

Так и сделала, выставила вперед руку, попыталась оттолкнуть, но сил почему-то не было. Будто тренировалась сутками напролет неделю.

– Я не поеду, – просипела в ответ, и мои попытки создать дистанцию между нами наконец заметили. Ветров внимательно посмотрел прямо в глаза, с трудом выдержала, но не сдалась. – Останусь тренироваться с дядей Васей.

– Ника, – сдавленно произнес мое имя и первым отвел взгляд, – я понимаю. Сам виноват, что оттолкнул, испугался, представляешь, впервые в жизни…

– Чего? – с иронией, не сдержала очередной вопрос.

– Что, если позволю нам быть вместе, все испорчу. Что ты будешь винить меня в своей слабости. Твоя мечта, ты так долго к ней шла, я просто не хотел вставать у тебя на пути. Но сейчас все поменялось! Как только услышал о пожаре и о том, что ты где-то там на вершине, среди огня, просто понял, что не могу тебя потерять. Не так, и точно не сегодня.

Он замолчал, но и я не спешила прийти к нему на помощь и высказать обо всем наболевшем внутри. Чувства вновь потерпели переворот и пропустили пару апперкотов. Не могла простить, но смогла понять.

– Я просто хочу быть рядом, позволь тренировать тебя, – вновь заговорил Гриша. Я его не узнавала. Вернее, не так, вот сейчас я узнавала его совершенно с новой стороны, ранее мной не раскрытой. Он оказался более ранимым, чем могла себе только представить. Но это не должно повлиять на мое решение.

– Я остаюсь, – уже более тверже ответила ему, – и у меня есть замечательный тренер, Василий.

– Упрямая, – от чего-то улыбнулся Гриша и попытался вновь обнять меня, – если бы ты поступила по-другому, я бы удивился.

– То-есть ты уедешь и оставишь меня в покое? – с надеждой или разочарованием прозвучал мой голос, так и не разобралась. Столько ударов по чувствам, не каждый смертный на ноги поднимется. А тут какие-то чувства, да никому даже не интересно. Хотя… Взглянула на любимую ухмылку моего экс тренера, и поняла, что вот его уж точно не сдвинуть с пути к поставленной цели. Даже если этой целью неожиданно стала я сама.

– Кажется ты плохо меня знаешь, – еще шире улыбнулся Гора и в его глазах я отчетливо увидела огонек азарта. – Значит будем вместе тренировать.

Лишь издала протяжный стон и откинулась назад на подушку.

– Убирайся, я хочу спать, – мягче чем хотелось бы, соврала Горе. Больше не осталось сил терпеть все сильнее разгорающийся огонь. Тело переставало подчиняться, и я украдкой коснулась его руки.

Больше Гриша не стал спорить и молча поднявшись, вышел из комнаты. А я как дурочка чуть не рванула следом. Вот бы он посмеялся. Выдохнула. Его запах витал в воздухе. Даже открытое окно не помогало выветрить. Показалось он впитался в мою кожу… Кожа!

Подскочила с кровати и чуть вновь не рухнула. Ноги держали с трудом. Ну надо же, не думала, что так серьезно угорела. Очень захотелось увидеть свое отражение и убедиться, что не слишком сильно пострадала.

Уже более аккуратно прошла к шкафу и открыв дверцу, на котором было прикреплено зеркало, чуть не закричала. Вовремя зажала рот рукой и уставилась на некогда, пшеничного цвета, волосы.

– Вот так красавица, – убрав собственную руку от лица, продолжила исследовать последствия разбушевавшейся стихии.

Брови и ресницы подпалились и заметно укоротились. На голове нечто скомканное, сильно прореженное и явно поменявшее цвет. Местами белое, а местами непонятного землистого оттенка. Кажется, тронь, и осыплются все под ноль. Не удержалась, провела по ним, а потом схватила расчёску и с остервенением начала драть запутанные комья.

После окончания ранее такой легкой процедуры, сделала вывод и направилась вниз по лестнице. Горы на пути не встретила, от чего вздохнула с облегчением, лишь хозяйка дома проводила меня тяжелым взглядом.

Заперлась в ванной.

Пока не передумала, схватила ножницы и начала стричь, стричь то что осталось от некогда красивых волос, стараясь сделать это под самый корень. Состригала, как мне показалось все то, что пришлось пережить, оставляя валяться грязными ошметками на дне раковины.

– Я смогу, я сделаю! Выиграю и стану чемпионкой мира. Никому не позволю помешать мне, даже лесному пожару.

Слезы текли по щекам, но я не старалась сдерживаться. Под конец опустилась на корточки и прижала ножницы к груди. Зарыдала в голос, выпуская наружу накопленный стресс.

– Милая, позволь мне, – из неоткуда за спиной появилась Марфа и отобрав ножницы, принялась поправлять то, что поправить просто невозможно. Но я не сопротивлялась, покорно ждала. И когда женщина мягко коснулась моего плеча, я наконец открыла глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ого, – на меня из зеркала смотрела преображенная я, с опухшими глазами и какими-то ставшими огромными, выразительными, – как вы это сделали?

– Так я от скуки курсы прошла, вот теперь вся деревня ко мне на стрижку ходит да сплетнями делится, – улыбнулась Марфа и стало светлее даже в ванной комнате.

– Спасибо, – только и сумела выдавить из себя. Посмотрела еще раз в зеркало, прическа получилась очень креативной, местами выделено рваной и безумно мне шла. Лицо преобразилось, его черты даже начали казаться совершенно иными, более заостренными. Это предавало мне женственности, как ни странно.

– А теперь умывайся, дорогая, и пойдем завтракать, – все так же мягко, положив теплую ладонь на мое плечо, попросила Марфа.

Сделала все как она сказала, даже не задумываясь. Действовала как робот, на автомате вернулась в кухню и села за накрытый стол.

Ароматная чашка кофе пробудила внутри небольшое движение и желание выпить. Медленно, словно опасаясь уронить, поднесла к губам и сделала маленький глоток.

По горлу резануло болью, и я застыла на мгновение, решая, что делать дальше.

– Ты что творишь?! – проорал не своим голосом Гора, незаметно вошедший с улицы. За его широкой спиной переминаясь с ноги на ногу стоял щупленький дядька в белом халате. – Марфа Петровна, а вы куда смотрите? – повернулся он к хлопотавшей у плиты женщине. Та от неожиданной догадки выронила из рук противень с выпечкой, и охнула.

– Ох, вот голова ж дырявая, и правда. Прости, деточка, совсем сума сошла под старости лет, – женщина нервно затеребила подол платья и виновато взглянула на меня. Было видно, что она действительно сожалеет, что не подумала о моем самочувствии.

– Ладно Марфа Петровна, но ты то чем думала? – вернул свой гнев в мою сторону Ветров. Замер. Подался чуть вперед и замолчал.

– Ну раз девушка уже и кофею попивает, значит жить будет, – сделал заключение дядечка в халате, высунувшийся из-за спины, – но обследовать все же необходимо. Пройдемте, любезнейшая.

Все так же покорно поднялась с места и направилась в сторону гостиной. Там меня осмотрели и снаружи, и изнутри, в рот, то есть заглянули. Покачали головой и вынесли вердикт.

– Нда, жить уж точно будете. Но вот от горячих и холодных напитков стоит воздержаться. А вам, молодой человек, – повернулся доктор к вошедшему Грише, – следует лучше приглядывать за своей супругой и не позволять лазать по горам одной. Тут не только пожары случаются, а порой и медведи на тропу выходят.

Я думала, Гриша сейчас поправит доктора и скажет, что я вовсе не его жена, но он лишь кивнул и строго посмотрел на меня.

– Вот. Эти лекарства необходимо приобрести и полоскать полость рта в течение нескольких дней, уже к концу недели ожидаю вас на повторный визит. Прошу не пропускать, – щупленький доктор погрозил мне пальцем, прежде чем скрыться за дверью, от чего показался мне немного забавным, и я непроизвольно улыбнулась.

– Уж я-то прослежу… за дисциплиной, – тут же подошел совсем близко Гора и потянулся рукой к моим волосам. Я отшагнула назад и чуть не упала на стоявший совсем близко стул, на котором совсем недавно сидела при осмотре. – Тебе идет, – шепнули мне тихо, подхватывая на лету и притягивая к себе. Больше не сопротивлялась. Вновь захотелось спать. Почувствовала, как меня подхватывают на руки и несут.

– Гриша, – прошептала, теряя связь с реальностью, – прошу, не уходи.

– Не уйду, я буду тут, рядом. Ты поспи. Поспи.

Меня мягко гладили по голове, и я уплывала все дальше в забытье.

Проснулась от того, что поглаживания стали распространяться дальше по всему телу, забираться под одежду. Стало очень жарко, но жадные руки все продолжали трогать меня и сжимать. Попыталась их остановить, вырваться. Но мне не позволили. Лишь прижали к кровати и продолжили раздевать! Да, именно так!

Поняла, что лежу уже без одежды и не могу сопротивляться. Неужели он сделает это со мной?!

Металась от бессилия что-либо сделать по кровати. Не так я представляла себе нашу первую близость, да и о чем это я, какая близость с тем, кто предал. Попыталась закричать, остановить, но не услышала собственного голоса. В этот миг захотелось оказаться на ринге с этим предателем и вмазать ему как следует.

– Ника, Ника, все хорошо, – вдруг прошептал Гора, и я невольно замерла. Как он может вот так спокойно пользоваться моей беспомощностью и раздевать, трогать.

Вновь почувствовала его руки на своем теле, на этот раз он опускал их от бедер и ниже, но самое удивительное, мне приносило это удовольствие и какое-то… облегчение?! Да что происходит!

– Что ты… – наконец придя более-менее в себя я смогла открыть глаза, удивляясь почему это они были закрытыми до сих пор.

– У тебя жар, прости. Пришлось раздеть. Потерпи немного, сейчас приготовленный Марфой раствор должен подействовать.

– И ты даже не собирался меня насиловать?! – удивилась я, но на лице Гриши отчетливо проявилось еще большее изумление.

– Эммм… прости, но трупы меня мало интересуют. Предпочитаю обоюдную активность в данном деле, – мне стало нехорошо. Ну надо же так глупо ляпнуть. Уверена, даже покраснела, так как тело начало гореть сильнее прежнего. – Давай ты немного отдохнешь, придешь в себя и тогда мы вернемся к этой теме. Обязательно.

Решила закрыть глаза и действительно претвориться трупом. Пусть лучше так, чем смотреть в его глаза и сгорать от стыда. И о чем я вообще думала. Небось и не возбуждаю его как девушка. Видимо сейчас просто не решился мне сказать такое. Но желание врезать на ринге не ушло.

– Я вызываю тебя на бой, – прошептала чуть слышно, чем заставила Гришу склониться надо мной.

– Что? – пододвинулся он вплотную к моим губам.

– Я говорю, хочу вмазать тебе как следует. Должна же я защитить свою девичью честь, – далее послышалось сдавленное похрюкивание, когда человек с трудом сдерживает смех и держится из последних сил, чтобы не засмеяться в голос. Приоткрыла один глаз, дабы проверить свою догадку, и тут этого гада прорвало. Он открыто и очень заразно начал просто ржать. Мне тоже стало смешно, и я лежала и как дурочка подхихикивала над сложившейся ситуацией. И думала, как же это приятно, находиться с ним рядом. Когда о тебе заботятся и оберегают.

Глава 32. ПОНЕСЛАСЬ

Куда спешишь, красавица?

Твой поезд ушел еще вчера.

Весь оставшийся день я провела так, как давно себе не позволяла. А именно овощем возлежала на постели, в то время как мне приносили вкусности, одобренные врачом и подкармливали чуть ли не из ложечки.

Пользовалась Гришей как могла и не могла, иногда становилось стыдно, но это проходило быстро. Он в свою очередь и не сопротивлялся такому применению.

– Мороженку хочу, – выпятив губу словно маленькая, конючила у хмурого Гриши, когда тот наконец-таки смог присесть. – Шоколадное.

– Доктор разрешил лишь прохладное молоко, – с непоколебимым терпением принялся объяснять мой тренер.

– Не люблю эту гадость, мороженко хочется, – не унималась я, подключая игру глазами, в надежде что выгляжу жалостливо.

– Ты случайно роли не перепутала? – ухмыльнулся Гриша, но все же поднялся со своего кресла, поставленного рядом с моей кроватью. – Кажется палата с роженицами в другом отделении.

Не нашлась с ответом, но решила идти до конца. Взяла и отвернулась к стене, молча. Далее послышался звук прикрываемой двери, и я действительно задремала.

Проснулась от мягкого касания лба.

– Ну вот и хорошо, температуры больше нет, завтра будет как новая, – произнесли рядом и вышли. Подумала в комнате никого нет и резко развернулась. Все в том же кресле восседал Гриша и довольно улыбался.

– А мороженки не будет? – все еще надеясь на чудо, поинтересовалась у него, и тут же получила в ответ блюдце с подтаявшим шоколадным лакомством. Думала разрыдаюсь, до того трогательно. Непроизвольно шмыгнула носом.

– У тебя что-то болит? – участливо поинтересовался тренер и придвинулся ближе. Отставила протянутое лакомство и преодолев последние сантиметры между нами, поцеловала своего любимого… тренера. Терпеть сил больше не осталось. Всего секунда, и меня быстренько переместили на колени и крепко обняли. Поцелуй стал горячее и глубже, подходя к той грани невозврата, после которой уже нет возможности отступить.

– Ника, Ника, – задыхаясь отстранился от меня мой мужчина, – нужно остановиться.

Если бы я не была занята покрыванием его шеи поцелуями, то возмутилась бы от души, а так лишь крепче сжала бедра, придвигаясь вплотную. Он был готов, я прямо всем телом это ощутила, значит дело точно не в том, как я сейчас выгляжу.

– Тебе не кажется, что ты украл мои слова? – все-таки смогла остановить себя и взглянуть в его затуманенные глаза.

– Пожалуй, – совершенно спокойно согласился со мной этот садист, – но продолжим мы только после твоего чемпионского пояса. Тебе нужна вся энергия, чтобы выиграть.

Моргнула. Потом еще раз. Боже! Опять я горю.

– У меня жар, – сползла с его колен и легла в позу страдающей вдовы, – невесть что творю. Да я и не хочу вовсе.

– Ника, я тебя очень хочу, просто до умопомрачения…

– Правда? – приоткрыла один глаз, дабы лицезреть, не смеется ли он часом. Но нет, совершенно серьезен и безумно сексуален.

– Ты стала для меня единственной, кого я вижу и желаю. Но еще больше я хочу, чтобы ты всегда улыбалась. Ты хочешь стать великой спортсменкой, а я хочу тебе в этом помочь, осуществить мечту. Даже если для этого придется воздержаться от соблазнов дотронуться до твоего шикарного тела.

«Вот это он загнул! Иииии… а как приятно то!» – мерзенькая мыслишка внутри все-таки просочилась и обросла в явную здравую мыслищу. – «А ведь он прав».

Насупилась на собственную несдержанность и потянулась за совершенно растаявшим мороженым.

– А что это тут происходит?! – с порога, распахнув дверь, воскликнула Алиса. Эта рыжая нахалка, бесцеремонно вломившаяся в мою комнату, уперла руки в бока очередного обтягивающего костюма и явно ожидала ответа на свой неуместный вопрос. Ей бы плетку еще. Да. И рога.

– Кажется, твой поезд ушел еще вчера, – не удержалась от колкости, – а ты видимо в этот момент костюм свой с мылом натягивала.

Гриша рядом сдержано хмыкнул в поддержку, надеюсь, что так, иначе на ринге ему против меня не устоять.

– Если ты еще не забыла, – зашипела рыжая ведьма, – только благодаря мне ты будешь выступать на мировом турнире!

– Да, турнире ММА, а я боксер, – как можно сдержаннее ответила гадючке и несмотря на напряженную обстановку, засунула ложку с растаявшей жидкостью в рот. Жаль вкуса не почувствовала. – Видимо у тебя с восприятием так же проблемы. Ты бы костюмчик то по размеру прикупила, а то так кислород в мозг не доходит.

Ух как ее расперло! Она слилась кожей лица с собственными огненными волосами. А я-то раньше думала, что мы сможем подружиться с этой ненормальной женщиной. Но видимо мужчина между нами стал… в общем встал.

Ветров действительно поднялся с места и с абсолютно ровной спиной, что свойственно скорее профессиональному танцору, чем спортсмену, медленно подошел к незваной гостье.

– Алиса, а разве твой юрист не сообщал. Мы перекупили контракт, и теперь Репина Вероника Борисовна тебе не принадлежит. Потому попрошу освободить помещение и не мешать процессу тренировки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ух припечатал он ее знатно, та стояла и силилась вымолвить хоть слово, но лишь злобно сверкала по нам глазами.

– Я этого так не оставлю! Ты погрязнешь в долгах, выплачивая мне неустойку! – с этими словами тряхнула волосами и подняв подбородок, гордо покинула комнату.

– Ты и правда это сделал? – обратилась к Грише, все еще застывшем спиной ко мне.

– Ника, я не мог иначе. – признался он, все еще не оборачиваясь. Поднялась к нему на встречу и обняла со спины. – Теперь ты можешь отказаться от боев, мы можем дождаться турнира по боксу и начать с самого начала.

– Нет, – потянула за плечо, в надежде развернуть и увидеть его глаза, а когда мне это удалось, твердо добавила: – Я буду драться. И одержу победу.

– Тогда ложись спать. Завтра начинаем, – с предвкушением садиста пропел он мне в самое ухо. Куснув за мочку, тем самым разогнав по коже стаю мурашек. Взял у меня тарелку с недоеденным сиропом и молча вышел.

Раньше я думала, что занимаюсь спортом и достигла профессионального уровня! Но то, что творилось на следующее утро, замечу, очень-очень раннее утро, убедило меня в обратном.

– Кажется, я первый в мире боец, сдавшийся еще до начала турнира, – выдыхая последние остатки сил вместе с кислородом, пробубнила в надежде, что останусь неуслышанной. Просто потому что жаловаться, это часть человеческой натуры и от этого становится капельку легче. Зря я так думала.

– Поднимайся девонька, мы ж только начали. Смотри, вот и Гриша присоединиться решил, – это меня дядя Вася так ласково уговаривал подняться с четверенек, после очередной подсечки и переворота. Недооценила я дедулю, ох как недооценила.

– Это такой новый вид спорта? – саркастически заметил подошедший к нам Ветров, весь такой свеженький. Стоит ухмыляется, с высоты своего роста на меня полуумершую. Пришлось закусить щеку и подняться на дрожащие ноги.

– Готова уложить тебя на обе лопатки, – гордо подняла подбородок.

– Сделаешь, получишь перерыв тридцать минут, – тут же вклинился дядя Вася.

– Да она на ногах еле сто… – начал было Гора, пока я в один прыжок оказалась за его спиной, с размаху ударила под сгиб коленей и потянула огромное тело на себя. В последний момент отскочила и с победным воплем приложила очумевшего от моей прыти тренера к земле. – …ит.

– Вот это я понимаю воля к отдыху, – присвистнул дядя Вася, кажется и он от меня такого не ожидал, – ну слово дал, ступай отдыхай, девонька. А я пока твоим тренером займусь.

Такой расклад понравился мне гораздо больше. Улыбаясь со все зубы, наблюдала, как два моих тренера мутузят друг друга в ближнем бою. Самое интересное, дядя Вася даже умудрялся комментировать происходящую кучу малу и объяснять, как и что я должна делать. Вот ведь, мужик!

– Ну вот, а теперь пробежка в гору, – отдышавшись, обрадовал нас неутомимый дядя. Мы молча подобрались и пустились в путь.

Бежали по старшинству, так что я оказалась замыкающей. Попутно рассматривала последствия совсем свежего пожара и мысленно содрогалась, стараясь вновь не поддаться пережитому страху.

Когда мы оказались совсем близко от лагеря, где раньше занимались, я не выдержала и села на корточки, не в состоянии заставить себя двинуться дальше.

– Ника, – услышала рядом любимый голос, – Ника, ты можешь подняться? Что случилось?

– Я… я… не могу, – с трудом подавив приступ паники, попыталась встать, но все безуспешно. Конечности будто онемели, как тогда, когда Гора взял меня на руки и понес.

Сейчас он сделал тоже самое, но вместо того, чтобы направиться в сторону деревни, он продолжил путь наверх. От ужаса закружилась голова, вцепилась в Гришу пальцами и умоляла повернуть назад. Но он будто не слышал, все продолжал и продолжал идти вперед. Начала рыдать, от бессилия и от страха. Никогда в жизни такого не испытывала.

Думала умру, сильно зажмурилась и повторяла про себя как мантру: «все хорошо», «пожар потушили», «жизнь продолжается».

– Ника, открой глаза, – кажется это не первая попытка Ветрова привлечь мое внимание. Приоткрыла один глаз и с ужасом поняла, что мы забрались на самую вершину и теперь перед нами открылся просто умопомрачительный вид на округу, с обратной стороны горы. Тут же распахнула оба глаза и даже рот, в изумлении. А воздух то какой! Вся усталость и страх выветривались вместе с каждым новым глотком кислорода.

– Разве так бывает? – прошептала я, опасаясь спугнуть все это великолепие.

– Я тебе весь мир покажу, – приобнял меня со спины Гриша, позволяя почувствовать тепло его разгоряченного тела.

Дальше мы уселись в удобные для медитации позы. Дядя Вася сказал, что это неотъемлемая часть тренировки, чему я была несказанно рада.

– Завтра приступаем к следующему уровню, – с легкостью поднимаясь на ноги, оповестил «добрый» дядюшка. – На сегодня все, Нике нужно набираться сил, иначе не устоит и в первом раунде.

Попал в самую точку, очень болезненно.

Дальше понеслось по нарастающей. С каждым днем нагрузка становилась все серьезнее. Дядя Вася и Гриша взялись за меня так, что к вечеру последний собственноручно доставлял мое неподвижное тело до постели.

И чем ближе подходил день Х, тем сильнее и увереннее я себя чувствовала в совершенно непонятном для меня ранее виде спорта.

Я уже с легкостью могла противостоять выпадам Гриши и изворачивалась в самый последний момент, когда уже тренер считал, что уложил меня в болевом захвате.

После первого дня, и медитации на вершине горы, меня как будто отпустило. Я стала смотреть на мир вокруг другими глазами, без страха, без сомнения, что могу чего-то сделать неправильно. Я просто решила идти своей дорогой, той, что больше всего подошла именно мне. Не знаю, когда она закончится, но за каждый свой новый шаг благодарю вселенную. Просто за то, что сделала это.

– К тебе приехали, – позвала Марфа, отвлекая от собственных мыслей о великом. Гриша уехал на пару дней, доверив меня дяде Васе, было непонятно, кто еще мог узнать, о том, что я нахожусь в этой деревушке.

Поднялась и вышла к воротам. Прямо за железными прутьями, стоял широкоплечий, высокий мужчина. Под взглядом его темных глаз, внутри что-то нехорошо перевернулось.