Текст книги "Первая жена"
Автор книги: Ольга Агурбаш
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Ой, да я даже не думала про расходы. По-моему, я сама вполне справлюсь!
– Нет-нет, Майечка! Пополам!
И Майя закружилась! Позвала Марину. Та безотказная и, как всегда, в хорошем настроении, уговорила мужа съездить на рынок. Потом в супермаркет. Потом в театр, потом опять в магазин, потом еще куда-то… В этом неугомонном движении Майя отключилась от своих переживаний и на какое-то время вообще перестала волноваться о премьере, думая о продуктах, о количестве приглашенных, об оформлении стола. И когда настало время готовиться к выходу на сцену, Майя казалась вполне спокойной и сосредоточенной. Ни лишней нервозности, ни ненужной суетливости. В меру трепета, в меру взволнованности. Все как и должно быть.
*
Спектакль удался! Получилось все, как на генеральной репетиции, и даже, наверное, лучше. Майя играла так, как будто она и не играет вовсе, а именно проживает свою собственную жизнь. Даже закашлявшись где-то не по сценарию, она смогла это обставить так, что вышло абсолютно к месту.
Андрей Григорьевич очень боялся, что она расплачется где ненужно, что сорвется в истерику, не выдержав эмоционального накала пьесы и наличия столь значимой для нее публики. Ведь в зале сидели и бывший муж, и сын, которого Майя до спектакля не видела, поскольку он прибыл, что называется, с корабля на бал, и Маринка с семьей… И масса знакомых, пусть не таких уж и близких, но все-таки играющих важную роль в ее жизни.
Майя не расплакалась. Во время спектакля нет. Но на поклонах, когда все уже закончилось, когда овации заполонили все пространство театра, когда крики «Браво!» стали раздаваться повсеместно, она вдруг разрыдалась, не в силах больше сдерживать комок слез, который стоял в горле чуть ли не с первых минут спектакля.
Она кланялась со слезами на глазах. Партнер сжимал ей руку, выражая свою поддержку, а она в эти мгновенья ощущала такое огромное счастье, которое несравнимо было ни с чем, испытанным ею до этого… Счастье творить, парить, любить свое дело, наслаждаться свободой…
Ей дарили цветы. Она прижимала к груди букеты и сквозь слезы видела искренние лица зрителей и среди них своих родных.
*
Букетов было много.
– Марин, возьми… – Майя протянула подруге две охапки. Они поднимались вместе в лифте домой после банкета. Михаил поехал ставить машину в гараж, а женщины, собрав цветы, пошли домой.
– Ой, ну что ты? Это же тебе! – попробовала сопротивляться та.
– Бери, бери! Я и Свете своей тоже отдала… У меня и ваза-то всего одна. Куда я их поставлю?
– Счастливая ты, Майка!
– Да! Это правда, счастливая! Знаешь, скажу неожиданную мысль: может, мне и нужен был развод, чтобы почувствовать другую жизнь, иное состояние. Ведь в браке я целиком и полностью была погружена в интересы семьи, в дела мужа… То гости, то работа, то заботы по дому. А во мне-то, оказывается, и творческое начало было. Только я не видела его, не знала о нем. Боюсь, что в браке я бы и не распознала в себе никакого дарования.
– Майка! А ведь у тебя и вправду дар! Я обрыдалась на спектакле. Честно. И рядом со мной две дамы сидели. Так они платок от глаз не убирали. Ты так играла! Даже не играла! Не знаю, как правильно выразить свою мысль… Ты не изображала, не демонстрировала… Ты была любовью! Не знаю, понятно ли я? А когда ты стихи читала, зал аж дыхание затаил. Очень сильный спектакль, Май! Очень! И все слова, которые тебе на банкете сказали, поверь, абсолютно искренние! Без фальши! А Саня как хорошо говорил. Было видно, что он потрясен!
Они уже зашли в квартиру, продолжая разговор.
– Да! Саня всегда умел хорошо свою мысль оформить. И слова у него всегда находятся интересные, и речь, как правило, льется легко. Мне тоже показалось, что он был искренне удивлен. И в первую очередь – моим преображением!
– Вот именно! У меня даже сложилось впечатление, что он по-прежнему любит тебя… Ты извини меня за откровенность. Даже не знаю, как правильно выразить свои ощущения. Просто мне кажется, что он считает тебя частью своей жизни, что вполне справедливо, между прочим. Ну и откровенно гордится тобой! Тем, что ты оказалась талантливой, успешной!
Майя немного смутилась на этих словах подруги:
– Ну насчет «любит» не знаю… Вряд ли… Да и не надо мне уже это. А если гордится, то хорошо. Мне это приятно.
*
На следующее утро позвонила Света.
– Мам? Ты как? Пришла в себя?
– Ну да! Уснула счастливая, проснулась счастливая! А ты как? Что решаешь со своим Василием?
– Мам, я же тебе говорила, что вроде бы собралась уходить от него…
– Я это и имею в виду!
– А вчера прихожу с цветами все такая восторженная, под впечатлением от спектакля, а он на меня какими-то другими глазами посмотрел. «Откуда цветы?» – спрашивает. А у самого тревога в голосе, и глаза как-то напряглись и огорчились одновременно. Ну я и говорю, мол, ты же знаешь, у мамы премьера. А он, представляешь, начал возмущаться: «Почему меня не позвала? Почему пошла одна?»
Я так удивилась! Во-первых, потому, что никогда театр его не интересовал. А, во-вторых, я ему говорила утром, что собираюсь на спектакль, а он то ли новости слушал и не слышал меня, то ли слышал, но забыл. Но это, в сущности, неважно. Всю ночь меня обнимал. Слова даже какие-то шептал… Обычно от него ничего романтического не дождешься, а тут как подменили. Так что я, может, повременю пока с переездом.
– Ну и правильно! Решай, как считаешь нужным. Знаешь, доченька, что бы лично я ни думала по этому поводу, значения не имеет. Поскольку у тебя есть своя собственная жизнь. И тебе самой надо брать на себя ответственность за свои поступки, и самой решать, и самой строить свою судьбу, чтобы никого не винить потом…
– Да, мам! Спасибо тебе! Вот еще что! Вчера ставлю букеты в воду, ну те, что ты мне дала… А из одного открытка выпадает.
– Какая открытка? – не поняла Майя.
– Ну конвертик небольшой. В нем открытка. Я открыла вроде бы, но поняла, что это тебе предназначено и не стала читать.
– А где она сейчас?
– Да вот… Держу ее в руках. Красивая такая, с вензелями.
– Ну прочти! Интересно, от кого это?
Дочь пошуршала бумагой на том конце провода и со значением прочла: «Майя! Я ваш поклонник! Очень прошу – позвоните! Поверьте, мне есть что сказать вам!» Все, мам. Да, еще телефон.
– Ой! А кто это?
– Не знаю. Подписано: «Игорь». Телефон диктовать? Будешь звонить?
– Я? Звонить? Да вряд ли! – с сомнением произнесла она. – А что за Игорь-то?
– Мам, ну откуда же я знаю? Он же пишет – поклонник! Значит, ходит в ваш театр, значит, видел уже тебя на сцене.
– Слушай, Свет! А букет красивый?
– Очень, мам! Даже не знаю, зачем ты мне его отдала. Видно, что человек выбирал с любовью. Не первый попавшийся купил, а с чувством. Хочешь, я привезу его тебе вечером?
– Да ладно, не надо! Лучше продиктуй телефон!
*
Игорь схватил трубку чуть ли не после первого сигнала, как будто только и делал целыми днями, что ждал звонка.
– Господи! Как же я рад, Майечка, что вы мне позвонили! Во-первых, я поздравляю вас с премьерой! На мой взгляд, потрясающая постановка! И играли вы просто замечательно! А во-вторых, примите мое предложение о встрече!
– Послушайте, Игорь! Я даже не представляю, с кем я разговариваю. Вы кто? Откуда вы меня знаете?
– Я приехал однажды на вашу сказку…
– Это где я Бабу Ягу, что ли, играю? – рассмеялась Майя.
– Ну да! Очень нам с сыном тогда понравился спектакль. И ваш образ запомнился: вроде бы злая должна быть Баба Яга эта, а у вас она такая прикольная получилась. Это словечко моего Валерки. Он у меня в пятом учится. Так вот… Потом мы мюзикл посмотрели. Там у вас совсем небольшая роль, но мы за вами наблюдали пристально и оценили тоже очень высоко.
Валерка мне тогда сказал: «Пап, Бабу Ягу помнишь? Смотри, та же тетка теперь уже в этом спектакле зажигает». Вы извините, что я так запросто с вами, но у молодежи такой язык сейчас оригинальный, что пока на понятный русский переведешь, смысл потерять можно.
– Да, вы правы! – Майя развеселилась на другом конце провода. Ей было приятно, что подросток настолько живо отреагировал на ее игру. Да и сам разговор с Игорем оказался любопытным.
– Ну а когда я увидел ваше имя в афише… Я премьеру имею в виду, то понял, что жду с нетерпением… И спектакль, и встречу с вами… Очень вы мне понравились! Не возражаете, если я приглашу вас на ужин? – И тут же добавил: – Ну если не на ужин, то на обед! – и после паузы: – Прошу вас, соглашайтесь!
*
Потом позвонил Виталий, потом Саня, затем сын. Звонки шли непрерывным потоком, и к середине дня Майя уже начала ощущать себя звездой. Тем более что все восхищались ею, восторгались и откровенно удивлялись ее неожиданно открывшимся талантом. Особенно Саня. Тот казался настолько ошеломленным, что не мог толком мысль сформулировать. С одной стороны, он был абсолютно искренне потрясен игрой своей бывшей супруги. С другой, недоумевал. Он прожил с этой женщиной больше двадцати лет и ничего подобного не предполагал в ней.
– Май! А откуда все это? Способности? Интерес к творчеству? Ты же никогда…
– Сань, – пыталась объяснить Майя не столько ему, сколько самой себе, – видимо, была во мне всегда потребность в самовыражении, но я не давала ей возможности раскрыться. А может, дело не во мне… Может, ты подавлял.
– Я? Как я мог подавлять то, чего не видел?! – изумленно произнес он.
– В том-то и дело! – глубокомысленно произнесла Майя. – Это же и есть самое главное – разглядеть в близком человеке то, чего он сам подчас не видит! Разглядеть, поддержать, помочь раскрыться, способствовать развитию…
– Ну это ты как-то слишком уж глубоко… Кто на такое способен?
– Сань, ну как кто? Когда ты был рядовым студентом, разве ты подозревал в себе способности великого руководителя? Разве ты предполагал столь стремительный рост своей карьеры? Мечтал ли ты о столь ошеломляющем успехе?
– Постой, постой! Уж не хочешь ли ты сказать, что если бы не ты…
– Послушай! Я не собираюсь ни хвалить себя, ни преувеличивать свою роль в твоей жизни. Просто предлагаю тебе посмотреть на твоих сокурсников, соучеников. Кто из них пробился? Кто кем стал? Учились все в одинаковых условиях. База у вас была примерно одна и та же. Более того, у некоторых уже тогда, в студенческие годы, достаток и материальные основы были гораздо мощнее, чем у тебя, благодаря зажиточным родителям. А пробился ты! Деревенский парень, который не имел ничего.
– Правильно! – легко согласился Саня. – Но при чем здесь ты? Это же мое желание, моя воля, мой характер!
Саня возбуждался, повышая голос и игнорируя возражения Майи:
– Это я хотел продвинуться, прославиться, стать великим! Я!
– Ну и молодец! – Майя решила закрыть тему. – У тебя все получилось!
– Да… Только… – Невзирая на эмоциональный подъем, Саня засомневался. – Только, выходит, я смог себя реализовать, а ты нет.
Майя рассмеялась:
– Да! Я не смогла! С тобой не смогла! – добавила она.
– То есть ты хочешь сказать…
– Да ничего особенного я не хочу сказать. Я просто констатирую факт. Получилось так, как получилось: жила в браке – и не реализовалась как творческая личность. Развелась – что-то открылось во мне! И не просто открылось, а смогло проявиться! Тут говори-не говори, а все и так видно!
Саня, постигая смысл сказанного, молчал. Он, конечно, давно задумывался над ролью женщины в своей жизни. И определенные выводы напрашивались сами собой, однако искренне признаться себе в том, что настолько уж велико влияние первой жены на его судьбу, он был не готов. И тем не менее… Тем не менее… Было похоже, что она права.
Он расстроился, непонятно почему, и скомкал разговор.
*
– Мам! – сын был немногословен. – Ты супер!
– Спасибо, сынок! Как ты? Рад возвращению?
– Рад – это не то слово! Знаешь, мам, именно там, за границей, я понял, насколько я патриот. Ничего мне там не мило. Вроде бы полный комфорт, а радости нет.
– А здесь чем думаешь заняться?
– Не знаю еще… С отцом хочу поговорить, с ребятами встретиться. Думаю, в течение недели определюсь.
– Отец-то с тобой как? Сердится?
– Да уже смирился вроде. Хотя, конечно, ему неприятно. Он на меня определенные надежды возлагал, деньги вкладывал, а я не оправдал…
– Думаю, вы найдете общий язык. И мне кажется, он будет рад, что ты рядом. И даже то, что ты проявил характер, добился своего даже вопреки его мнению – уже за это он уважает тебя.
– Мам, ну а ты-то как живешь? Ну с театром понятно. На работу, ты говорила, устроилась.
– Да, все более-менее нормально.
– Ну а сама-то как?
– Ты имеешь в виду личную жизнь?
– Да.
– Пока можно сказать, что ее у меня нет. Но как ни странно, это меня никак не беспокоит. Пока, по крайней мере.
– Понятно. А в гости к тебе можно заехать?
– Конечно! – обрадовалась Майя. – Что за вопрос?! Приезжай!
– Я, наверное, с дядей Виталием приеду. Не возражаешь?
– Приезжайте, буду рада! Знаешь, за это время, пожалуй, только Виталий и поддерживал меня. Он и соседка моя Марина. Поэтому считаю Виталия настоящим другом. Хотя, уверена, ему тяжело это далось, поскольку изначально он все-таки друг отца. И тем не менее.
– Мам, ты знаешь, мне показалось, что отец жалеет о том, что произошло между вами… – осторожно предположил Виктор.
– О нашем разрыве? – переспросила Майя. – Нет, это вряд ли! – у Майи и вправду не было сомнений на этот счет. – Он уже и вторую семью создал. Все по любви, по искреннему желанию. О чем жалеть-то? Не думаю…
– А мне почему-то показалось. На спектакле с такой грустью он на тебя смотрел. С грустью и с любовью…
– Так это спектакль такой. Про грустную любовь.
– Ладно, мам! Поговорим при встрече! Целую! Пока!
*
Майя шла на свидание с Игорем с двойственным чувством. Вроде бы радостное событие в ее небогатой приключениями личной жизни. И в то же время неизвестность, неловкость и даже опасение. Она же никогда его не видела и даже не может себе представить облик этого мужчины. Голос? Ну, по правде сказать, особого впечатления его голос на Майю не произвел.
Эмоциональный порыв – да! Намерение, желание встречи – да! Энергия исходила от него – этого нельзя не признать. Но понравится ли он ей? Приглянется ли? Да даже если и понравится, захочется ли Майе вступить с ним в отношения? Ведь как хорошо сейчас! Она только-только успокоилась, обрела, как принято говорить, душевный покой. И какое же счастье, что сердце ее свободно, что ей не о ком беспокоиться, что можно просто жить без волнений, без мук, без тоски…
С такими сомнениями шла она на первое свидание с Игорем.
– Майя, – говорил он ей накануне по телефону, – я в раздумье: куда нам с вами лучше пойти?
– А какие есть варианты?
– Можно и в кино, и в парк… Но я все же предлагаю ресторан. Возможно, это банально, но мне очень хотелось бы уютно расположиться, спокойно поговорить… Если вы не возражаете.
Майя не возражала. Последний раз она была в ресторане так давно, что уже и не вспомнить. Это было тогда, в прошлой жизни, в замужестве. А сколько уже с тех пор времени прошло? Полтора, два года? Так что ресторан Майю вполне устроил.
– А как я вас узнаю? – спохватилась Майя в конце разговора.
– Майечка! Вы узнаете меня по счастливому выражению лица!
Она рассмеялась:
– А впрочем, мне надо просто прийти позже вас. Только и всего. Вы-то меня знаете!
– Я буду ждать в шесть вечера у входа. Нормально?
– Да, вполне.
Про себя Майя решила: подгляжу. Подсмотрю откуда-нибудь. Из магазина напротив, например. Вдруг он мне не понравится. Так я тогда и подходить не буду.
Но так вышло, что они практически столкнулись при подходе к ресторану, и Майя не успела сориентироваться, откуда же ей лучше наблюдать за мужчиной, как он просто ее окликнул:
– Майя, здравствуйте!
Что можно сказать о человеке по первому взгляду? Чуть выше среднего роста, довольно плотного телосложения, темные волосы. Обычный мужчина. Только вот глаза… Излучающие такой свет, что и вправду сомнения в том, насколько он счастлив, отпали сразу. И улыбка… Чуть робкая, но такая искренняя и милая, что Майя тоже улыбнулась в ответ:
– Здравствуйте! Игорь?
– Да!
*
Их разговор, казалось, может длиться бесконечно. О чем говорили, что уж такого интересного и смешного он рассказывал, Майя наутро не могла вспомнить, но смеялась она так много и так искренне, что даже удивилась себе самой. Удивилась и задалась вопросом: а когда она в последний раз вообще так беззаботно проводила время? С Маринкой все больше о насущных делах. С Виталием – в основном воспоминания и анализ прожитых ситуаций. С детьми – беседы на темы, волнующие их, детей. А тут вдруг обо всем на свете. И так легко, игриво, приятно.
Он сразу сказал, что вдовец, что живет вдвоем с сыном, которому исполнилось одиннадцать. Что уже пару лет, как не стало супруги, но, пожалуйста, не надо… ни жалеть, ни соболезновать… Все пережито, переосмыслено, жизнь продолжается. Да, естественно, у него случаются женщины, но сердце его свободно…
– Вернее, было свободно до последнего времени, – поправился он. – А потом в нем поселилась ты, Майя…
В середине вечера они договорились перейти на «ты», чем еще более сблизились в разговоре.
– Честно говоря, я не ждал от себя подобного развития сюжета. То есть я ждал любви. Это естественно. Наверное, глупо сказать: «искал». Как ее найдешь-то? И где? Но ждать ждал. И чувство пришло неожиданно… Но давай я не буду в первый вечер задавать слишком серьезный тон нашей беседе. Мне хочется тебя веселить. Мне так нравится твой смех, блеск твоих глаз.
И Майя слушала и наслаждалась, и позволила себе расслабиться, стать беззаботной, легкой, по-детски непосредственной.
Еще было неясно, нравится ли ей Игорь как мужчина, но времяпрепровождение с ним оказалось настолько приятным, что Майя впервые за последнее время ощутила нечто подобное умиротворению. Слово «счастье» еще не готово было быть произнесенным, а вот «радость», «удовольствие» – вполне… Она даже успела зафиксировать в своем сознании мгновенно родившееся четверостишие:
Я не решаюсь на признанье,
Я опасаюсь громких фраз…
Мы рядом здесь, с тобой, сейчас.
Мы вместе. Значит, есть желанье!
Он отправился ее провожать. До дома было недалеко. Такси решили не брать. Брели беспечно по вечернему городу, не торопясь, не загадывая ничего и даже не мечтая. Просто были настолько удовлетворены данным моментом, что, наверное, такое состояние и есть то, что называется счастьем.
Возле ее дома простились. Он не хотел уходить, но она не предложила подняться.
– Пока.
– До встречи!
– Спасибо за вечер!
– Я позвоню!
– Хорошо.
– Завтра!
– Хорошо!
Майя поймала себя на том, что улыбка не сходит с ее лица. Как с улыбкой вошла к себе, так и раздевалась, готовилась ко сну, легла… Заснуть не могла, вспоминая вечер. И не вспоминалось ничего толком, и удивлялась Майя: а чему я все время смеялась? И продолжала улыбаться даже с закрытыми глазами. Так и не заснула, а чуть ли не в восемь утра раздался звонок:
– Майя, я не могу!
– Чего ты не можешь?
– Ни спать не могу, ни думать ни о чем! Ты у меня перед глазами! Хочу опять тебя увидеть!
– Когда? Вечером?
– Не могу!
– Как не можешь? – она было огорчилась.
– Не могу ждать вечера! Давай пообедаем вместе!
*
С этих пор так и повелось: то обед, то ужин, то он провожает ее после репетиции, то приходит на ее спектакли.
С появлением Игоря непостижимым образом изменилось отношение Майи к интимной жизни: ей стало нравиться то, что происходит в постели. Ей стало нравиться ее собственное состояние. Она вдруг почувствовала, что может расслабиться, что хочет того, чего долгие годы уже не то что не желала, но даже и мысли не допускала. Она ощутила такой прилив сексуальной энергии, что с каждым днем открывала в себе все новые потребности.
На работе ее осыпали комплиментами, в театре посыпались предложения от мужчин: мол, Майечка, как ты похорошела, расцвела буквально в одночасье, а нельзя ли с тобой как-то поближе пообщаться, каким-то образом продолжить вечер…
Майя лишь хохотала в ответ и бежала к своему Игорю, подстегнутая мужским интересом к своей персоне и готовая к новым открытиям в объятиях любимого.
Она писала ему стихи, признавалась в любви и щедро дарила ему ту нежность, которая по непонятным ей причинам была не растрачена ею в той, прошлой жизни.
– Май! Я хочу серьезно поговорить с тобой…
– А до сих пор ты был несерьезен? – Майя была игриво настроена и не планировала важных переговоров. Она гладила его плечо, едва касалась губами его шеи, что-то мурлыкала, а он, нежно отстраняясь от ее ласки, настойчиво продолжал:
– Ну послушай! Послушай же! Мне, правда, нелегко…
– Что такое? – она нехотя отодвинулась.
– Май, я очень хочу, чтобы мы жили вместе…
– А мы разве не вместе? – брови недоуменно поползли вверх.
Майя была несколько раздосадована не вовремя затеянным разговором. Ей хотелось совсем другого, ну абсолютно другого… Не каких-то серьезных разговоров, а пустого ничегонеделания, дуракаваляния, отдыха и расслабления. А вместе этого – его глубокий взгляд, чуть срывающийся голос и нескрываемое волнение.
– Ну… я имею в виду… одной семьей…
Сказал и замолк. Молчала и Майя. И дело было не только в том, что она не знала, что ответить. Дело было в том, что она не понимала, а зачем ей это? Семейной жизнью она уже жила много долгих лет. Сейчас ей хотелось легкости в отношениях, свободы перемещений, и если уж совсем невозможно избежать каких-то обязательств, то лучше всего было бы свести их к минимуму. Вот такую свою позицию по отношению к Игорю она четко осознавала. Наверное, она выглядела несколько эгоистичной, но была честна перед собой.
Игорь ей нравился. Несомненно. Ей было приятно проводить с ним время, нравилось его внимание, забота. Она высоко ценила его интеллект и искреннюю привязанность к ней. Ей глубоко импонировала его роль отца, которая выражалась и в трогательной заботе, и в строгости воспитания сына. Она с удовольствием беседовала с ним на разные темы. Они могли подолгу обсуждать только что увиденный фильм или анализировать недавно прочитанный роман. У Майи практически не было секретов от Игоря, она могла поделиться с ним и сомнениями в отношении своих детей, и трудностями, возникающими в работе, и переживаниями, которые занимают ее в театре. Она с радостью помогала ему в хозяйственных делах, в выборе одежды для сына, в покупке продуктов.
Кроме того, Майя была благодарна Игорю за свою же собственную сексуальность. Она осознавала, что это именно он разбудил в ней женщину, расшевелил дремлющие до сих пор энергии. Это он открыл ей саму себя в интимной сфере. Это он помог ей раскрепоститься, расслабиться, получить истинное удовольствие от соития. Это с ним она раскрылась во всей своей женской прелести. Это ему она не переставала выражать свой восторг по поводу его мужской силы.
Да, все так. Но жить вместе? Одной семьей? Воспитывать чужого ребенка? Хочет ли она этого? Может ли? Есть ли у нее на это силы, ресурсы, возможности? Вряд ли! Если честно, то вряд ли.
Он расценил ее молчание по-своему. Ему казалось, что их взаимное влечение настолько сильно, что вопрос о совместном проживании может решиться только положительно и никак иначе. Ему думалось, что она взяла паузу из чисто тактических соображений, ну чтобы соблюсти степенность, что ли, не кидаться сразу на шею ему, а женское достоинство свое показать. У Игоря и сомнений никаких не было в ее положительном ответе. Это он еще вроде бы колебался, но колебался именно по времени: то ли сейчас сделать Майе предложение, то ли чуть позже. А относительно истинности и глубины его решения – тут все было ему понятно: это именно та женщина, которая подходит ему для совместной жизни. Ласковая, отзывчивая, приветливая. И в то же время практичная, умеющая организовать свою жизнь настолько гармонично, что и он – Игорь – рядом с ней начинал себя ощущать спокойно, уравновешенно, комфортно. А что еще человеку нужно для счастья? Если есть рядом женщина, которая вовлечена в твою жизнь, которая разделяет твои заботы и помогает в любом начинании, которая принимает твоего ребенка и находит с ним общий язык. И в то же время эта женщина нуждается в тебе, в мужской силе, в опоре и надежном тыле. Если рядом с тобой неравнодушный, искренний человек, то какие могут быть сомнения? Да нет их сомнений, нет!
– Ты согласна? – в нетерпении переспросил Игорь.
Майя, к его великому изумлению, недоуменно пожала плечами.
– Даже не знаю…
– То есть… как… не знаешь? – он был по-настоящему ошеломлен. – Почему?
– Ну как почему? Игорь! Ты посмотри на мою жизнь: работа, репетиции, спектакли. И заметь: и вечерами, и по выходным. К тому же занятия в детском доме. Плюс мои дети, которые, невзирая на то что они взрослые, требуют столько внимания и энергии, что я подчас выдыхаюсь с ними больше, чем на работе.
Он смотрел на нее во все глаза и как будто впервые слышал то, что она рассказывает о себе.
– А ведь ты захочешь полноценного семейного очага, уюта, – продолжала она, – тебе надо будет, чтобы я с твоим Валеркой делала уроки, готовила ужины, ждала тебя с работы и проводила рядом с тобой все вечера. Так?
Он молчал.
– Ты, естественно, будешь недоволен моими частыми отлучками в театр, – убежденно продолжала она. – Ты наверняка потребуешь, чтобы я перестала заниматься с детьми из детского дома. Наверное, это нормально. Каждый муж хочет иметь рядом реальную, а не «заочную» жену. Но только готова ли я к такому положению вещей?
– А ты, похоже, не готова… – печально констатировал Игорь.
– Ты пойми! Мне очень нравится наш союз! Меня в наших отношениях все устраивает. Зачем что-то менять, если и так все хорошо?
Он как-то неестественно громко вздохнул, как будто ему катастрофически не хватало воздуха.
– Странно… – только и выдохнул он.
– Почему странно? Что странно? Что меня устраивают наши отношения? По-моему, я никогда этого не скрывала.
– Да не это странно. Другое… – он с досадой махнул рукой. – Мне казалось иначе: по мне, раз все устраивает, то хочется сделать это неотъемлемой и постоянной частью своей жизни. Да не частью даже! А саму жизнь свою переустроить!
Он замолчал. Потом устало произнес:
– Ладно! Я пойду в душ. Что-то мне нехорошо.
Майя, конечно, понимала, что он расстроен из-за ее отказа, но ведь это даже и не отказ, а элементарное прояснение ситуации. Ну не живут они вместе, и что это меняет в их отношении друг к другу?
Ей было жаль Игоря. Было видно, что он огорчен и даже подавлен. Хотя… Ну что его жалеть? Нет никаких оснований ни для ее жалости, ни для его обиды. Ну не хочет она жить с ним под одной крышей, одной семьей! И что? Расстраиваться из-за этого? По мнению Майи, это было глупо.
В общем, пока он был в ванной, она продумывала разные варианты мягкого объяснения своего мнения, стремясь высказаться так, чтобы не задеть его самолюбия. Но, вернувшись к разговору после душа, он сказал довольно взвешенно и твердо:
– Май, ты извини! Я, наверное, эгоистичен. Я искал жену себе и мать своему сыну. Я пребывал в полной уверенности, что нашел то идеальное сочетание всего самого лучшего, что может быть в женщине… Вероятно, я ошибся…
– Почему? – не согласилась она. – Почему ты так решил? Может, и в самом деле, я гармонично сочетаю в себе и хозяйку, и мать, и подругу жизни. Просто, даже находясь в столь органичном своем состоянии, я не готова к повторному браку. И в этом нет ни твоей, ни моей вины. Если для тебя принципиален брак, то я отойду в сторону и дам тебе возможность для нового поиска своего счастья. Если же тебя устраивает наш союз, то я предлагаю оставить все, как есть. А там… время покажет.
Он по-прежнему не мог успокоиться.
– Сделай чай! – попросил он. – И дай мне шарф теплый или плед. Что-то никак не согреюсь после ванны.
Майя заварила чай. Подала ему с медом и лимоном, как он любил. Укутала пледом и села рядом…
Больше в тот вечер эту тему они не обсуждали…
*
Саня периодически звонил с разными идеями: то у него разговор насчет дальнейшей судьбы сына, то у него вопросы по поводу дочери, то интересуется, не мала ли ей их бывшая квартира, а то, может, подумай о новой. Он бы, Саня, вполне мог что-то более интересное Майе предложить. Квартира в новостройке или даже коттедж… А тут вдруг спросил:
– Что-то ты меня к себе в театр больше не зовешь?
– А пока премьер нет. «Роман в письмах» ты видел, а на детских спектаклях тебе вряд ли интересно будет…
– А в других, кроме «Романа в письмах», ты что, не играешь?
– Почему, играю во многих, но там роли эпизодические, главных нет.
– Понятно! – он немного помолчал, будто собираясь с духом. – Ну а как личная жизнь?
– А почему ты спрашиваешь? – удивилась Майя.
– Ну просто интересуюсь. Могу я узнать у своей бывшей жены, что у нее происходит в личной жизни.
– Можешь! – легко усмехнулась она. – В моей личной жизни происходит много любопытного. И самое любопытное из происходящего – это то, что мне сделали предложение.
– Какое предложение? О чем?
– Саня, очнись! Мы же о личной жизни говорим. Предложение руки и сердца! Замуж позвали.
– А ты что? – он почему-то напрягся. Она почувствовала это его напряжение и очень удивилась:
– Саня! Что происходит? Почему ты так реагируешь?
– А как я реагирую?
– Напряженно…
– Нормально я реагирую. Ты лучше ответь мне, кто это тебе предложение сделал? И что ты ответила?
– Думаю пока, – уклончиво парировала Майя.
– А что думать-то? О чем думать?! – взвился он. – Зачем тебе это нужно? Тебе что, плохо живется?
– Эй, Саня! – Майя пыталась как-то вразумить своего бывшего супруга. – Что с тобой? Послушай, что ты говоришь. Ты, разрушивший свою семью, нашу семью, ради создания новой? Ты, женившийся во второй раз и родивший ребенка в столь солидном возрасте? Ты сейчас говоришь мне, чтобы я отказалась? Да я, если честно, у тебя разрешения не спрашиваю! Ни совет твой мне не нужен, ни мнение твое по данному вопросу меня не интересует!
– А меня интересует твоя жизнь! Очень даже интересует!
– Ну что ты рвешь сердце? Тебе-то что до моей личной жизни?!
– Да потому и рву, что хочу предупредить: не делай глупостей, не вешай себе проблем на шею, не расставайся со своей свободой!
– Ах так?! – возмутилась Майя. – Выходит дело, тебе можно и нужно, а мне нет?! Ты-то в семье, а я должна жить в одиночестве?
– Ну я же знаю, что я говорю! Я предупреждаю тебя: не надо!
– Сань, да объясни ты толком: почему не надо-то?!
– Ничего я тебе объяснять не буду. Просто не советую. Вот и все!
– Сань… Погоди… Ты что, пожалел, что ли? – Майя удивилась своей догадке. – Только не пойму… Погоди-погоди! Ты о разводе о нашем пожалел или о своем втором браке?
– Понимай, как знаешь! Только не наделай глупостей! – он резко оборвал разговор и положил трубку, не попрощавшись.
*
Саня остался недоволен собой после разговора с Майей. И чего он, в самом деле, завелся? Майя – это уже отрезанный ломоть! Что ему до нее? Он убеждал себя в индифферентности к бывшей супруге, но обмануть себя не получалось: душа саднила и ныло сердце в какой-то безысходной печали. И приходилось ему признать, что новая жизнь его не устраивает. Да, молодая жена! Да, желанный ребенок! Да, все более-менее нормально… Но нет радости. Даже элементарной радости нет, не говоря уже о счастье или о наслаждении жизнью.
