Текст книги "Охота на волков (СИ)"
Автор книги: Олеся Рияко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Это ведь был он, да? Мой отец?
Я промолчал, чуть крепче сжав ее плечо. Давая понять что я рядом, что буду с ней в этом до конца.
Пять минут? Десять? Кто знает сколько мы просидели на этом старом скрипучем диване, пока слезы Луны наконец не высохли, уступив место тяжелому молчанию, полному гнетущих мыслей о реальности происходящего.
Я отчаянно искал во всем этом хоть что-то способное подарить ей искру надежды, ведь для меня самого этой искрой была она. И я просто не мог позволить Луне окончательно утонуть в ужасе случившегося. К счастью, в какой-то миг мне удалось нащупать что-то похожее.
– Знаешь, я все еще не могу позволить тебе отправиться на похороны Марка, но есть кое-кто с кем ты действительно захочешь встретиться.
Луна встрепенулась, словно пробудившись ото сна и подняла на меня взгляд. Ее глаза раскраснелись от слез, но в то же время в них вспыхнула надежда.
– Та женщина, которая помогала твоей матери и передала тебя под опеку Джеймсу Энворду, Майра. Я знаю где ее найти.
Девушка отстранилась от меня, словно желая получше меня рассмотреть, чтобы в моем лице или позе поймать даже намек на ложь, если я вздумаю лгать.
– Она жива?
– Пойдем. Тебе как минимум нужно переодеться. На самом деле ее не так-то просто отыскать, если она сама того не захочет.
Всю дорогу молчали, лишь изредка обмениваясь взглядами, полными невысказанных мыслей. Я боялся сделать что-то не так, нарушить воцарившейся между нами перемирие. Ведь почти уже свыкся с мыслью о том, что ещё чуть-чуть и ледяная стена недоверия между нами рухнет. Возможно я был в этом не прав, но мне хотелось чтобы Луна сама сделала первый шаг ко мне… в конце концов все между нами было сложно. Слишком для девушки, мир которой в одночасье вывернулся наизнанку.
Я ловил на себе ее короткие взгляды. Она бросала их, когда думала что я слишком увлечен дорогой, чтобы заметить. Ощущал ее тревогу, временами щемящую боль в груди, заставлявшую и мои глаза предательски пощипывать, но иногда улавливал надежду. Кажется, она начинала верить мне и что куда важнее – доверять.
Мой внутренний волк все это время вел себя смирно, никак не отзываясь на ее эмоции. Его истинная была рядом и была в безопасности. Наверно этого было достаточно для него. Но что удивляло меня больше всего, рядом с Луной я вдруг отчётливо начал понимать, что мне становилось куда легче управлять им. Моя животная суть словно наконец согласилась смириться с тем, что этим телом правит разум, а не инстинкты. Но только тогда, когда моей паре ничего не угрожало.
В другое время, испытывая схожие яркие эмоции, я бы просто не смог удержаться от превращения. Да и никто бы не смог. Может быть именно в этом заключался сакральный смысл истинных пар? Найдя свою вторую половину, мы наконец получаем возможность обрести контроль над свирепой силой, заложенной в нас самой природой?
– Долго еще? – спросила она, явно нервничая.
Мы двигались на север по трассе вот уже час, никуда не сворачивая и не сбавляя скорость. Городской пейзаж за окном давно сменился на виды полей и лесов, городки и деревеньки вдоль дороги теперь встречались все реже и реже. В столь позднее время машины на пути попадались не часто и я позволил себе немного привысить ограничение скорости. Нет, за нами никто не гнался. Но с тех пор как мы покинули единственное известное мне надежное укрытие, больше не имели права медлить.
Вместо ответа я притормозил и медленно съехал на грунтовую обочину дороги. Здесь начиналась развилка – три асфальтированные дороги к местным фермам и одна проселочная, размытая осенними дождями и не особо подходящая даже для моего внедорожника. Ей пользовались редко. Точнее сказать, практически не пользовались, ведь тем, кто ищет дикую ведьму обычно не требуется ничего кроме собственных лап и звериного чутья. Вот только женщины не умеют обращаться, поэтому с Луной нам придется идти пешком.
Идея лезть в жидкую грязь в туфлях ей не особо пришлась по вкусу, поэтому я просто подхватил ее на руки и понес вперед. Глупышка в начале попыталась вырваться, как я почувствовал, не столько из искреннего возмущения, сколько из гордости. Но быстро успокоилась, даже обняла меня за плечи – сказать, что я был рад, это ничего не сказать. Конечно было сложно… одергивать себя каждый раз, когда хотелось обернуться к ней и носом зарыться в ее ароматные локоны, игриво щекотавшие мою шею, но я держался, наслаждаясь теплом и упругостью ее тела в моих руках.
– Не надорвешься? – спросила хмуро, даже с сочувствием.
Глупая. Да у меня в жизни не было более приятной ноши! Я мог бы до конца своих дней вот так держать ее в руках и тайком прижимать к себе чуть сильнее, чем это было необходимо. Мог бы, если бы не смел надеяться на большее.
– Хочешь пойти сама?
Луна скептически глянула нам под ноги и поморщилась.
– Нет уж, спасибо. Что сложно было захватить пару резиновых сапог?
– Мне они не нужны.
– Ну да… конечно. Скажи это своим дорогим итальянским туфлям.
Мне даже не нужно было видеть свою обувь, чтобы понять что ей точно пришел конец. Ну, что ж…
– Они все равно мне не нравились.
Девушка фыркнула от смеха, но тут же поспешила скрыть улыбку. Да-да, любимая. Я тоже сделаю вид, что не рад тающему между нами льду.
Луна помолчала немного и откинула голову назад, чтобы полюбоваться звездным небом, проглядовавшим меж не густо сплетенных крон. Мне тоже было чем полюбоваться – вид на ее обнаженную шею открывался восхитительный. Изящиные линии, тонкие изгибы выступающих ключиц и нежная, молочно-белая кожа, словно светящаяся в приглушенном свете луны. Ох, Луна… если бы ты только знала каких усилий мне стоило не прильнуть к твоей шее в самом горячем порыве из всех, когда-либо мной испытанных, то тут же застегнулась бы на все пуговицы…
– Я какая-то неполноценная, да? – рассеяла она мое возбуждение одним холодным вопросом.
Я даже остановился на месте, искренне пытаясь дойти до смысла ее слов.
– Что за глупости… о чем ты?
– Я о своем… настоящем отце и матери. – ответила она сбивчиво, выделив именно это слово. – Я… как бы это сказать… полукровка? Чем это мне грозит?
Мне одновременно захотелось рассмеяться и прижать ее к себе крепче. Ну что за неуверенность в себе? От чего? Я же ясно дал понять что я рядом и ни за что не позволю причинить ей вред!
– Грозит? Луна, ты совершенно нормальная.
Но мои слова будто только подтвердили ее страхи. Я почувствовал запах слез, еще только собравшихся навернуться на ее глаза.
– И… я не превращусь в чудовище? Не знаю… не стану бросаться на людей?
Я нахмурился и усмехнулся, всем своим видом стараясь передать ей, что само это предположение – полная чушь.
– Фольклорное представление об оборотнях может и приближенно к оригиналу, но, сильно перекручено людскими страхами. Даже если бы ты была чистокровной волчицей, не превратилась бы. Волчицы вообще не превращаются. Ты полукровка, что бы там кто не говорил, но ты можешь считать что взяла лучшее от обеих рас. У тебя крепкое волчье здоровье и при этом куда меньше проблем с контролем благодаря слабости человеческих эмоций.
Но кажется мое объяснение ее не успокоило, а только породило новые страхи.
– Проблем с контролем?
– Хмм… это долгая история. Есть легенда… да если по-правде и не одна, о том как появился первый волк-оборотень, как же все там было на самом деле уже давным-давно никто не помнит. Если коротко, то у каждого волка две души, живущие в одном теле и время от времени одна из них берет верх. Человеческая – это разум, а животная – голые чувства. У волчиц все сложнее, ваши ум и чувства сплетены в тугой узел. Хм… никогда не задумывался над этим, но наверно волчицы ближе к людям в этом плане. Их души нераздельны, но когда телом овладевают сильные чувства, разум не теряет над ним контроль.
Паника и страх в ее глазах внезапно сменились интересом и каким-то по-настоящему детским восторгом. Луна воскликнула, едвали не подпрыгнув у меня на руках.
– Все еще не совсем понимаю о чем ты, но теперь я просто обязана услышать эту легенду!
Я рассмеялся. Да и можно ли было в самом деле сохранить серьезность столкнувшись с такой резкой сменой настроения.
– С удовольствием расскажу тебе сказку для непослушных волчат. Но позже.
Девушка вцепилась мне в воротник рубашки и настойчиво потянула на себя, простонав:
– Что? Ну, почему-у…
Как бы не хотелось мне продолжить этот разговор, сейчас было не время.
– Мы пришли. – Сказал я коротко и бережно поставил ее на землю, прямо у самой кромки низкого зеленого подлеска, застелавшего открывшуюся перед нами поляну.
Глава 20
– Ты серьезно?
Старый фургончик хиппи, припаркованный в центре залитой лунным светом лесной поляны, меньше всего был похож на “домик ведьмы”.
– А ты чего ожидала, Красная Шапочка? – усмехнулся Кайрэн и потянул меня за руку вперед, к приоткрытой двери и затухающему костру. – Пряничных стен и карамельной крыши?
Мне едва удалось сдержать улыбку.
– Мне кажется, ты перепутал сказки, мистер Серый Волк. – сказала я, пытаясь сохранить лицо.
Но вывести из равновесия Даска было не так просто. Он вновь рассмеялся и даже изобразил, что воет на луну, от чего я, не сдержавшись фыркнула, спрятав улыбку за ладонью.
Это было странно. Как только мы ступили на эту поляну, я почувствовала какое-то воодушевление. Необъяснимый оптимизм и даже какая-то совершенно парадоксальная радость наполняли меня тем больше, чем ближе мы приближались к старому разрисованному фургончику. Мне было совершенно непонятна природа таких эмоций и чувств, ведь весь фон ситуации никак к этому не располагал.
Не дойдя до распахнутой дверцы, Кайрен вдруг остановился и, кивнув мне, опустился на одно колено. Замешкавшись на мгновение, я последовала его примеру и, как и мужчина, вгляделась в темное нутро фургона.
Его окна были заклеены цветной пленкой и закрашены из баллончика, а над распахнутой дверью висела самодельная штора в виде узорного дождика из бумаги и скрепок. В квартире моей мамы тоже была такая, они были популярны в восьмидесятых…
В квартире моей приемной мамы.
Цветастые нити слегка покачивались под действием легкого ветерка, так же как и сизый дымок от почти уже потухшего костра. Эти плавные, сонные движения в купе с запахами пепла и каких-то пряных трав, словно затуманивали разум. Почувствовав, что мир перед моими глазами внезапно качнулся, я инстинктивно схватилась за плечо Кайрена и тот придержал меня, одновременно с тем прижав палец к губам.
– Тсс… слушай ее. Так же, как она слушает нас. Почувствуй.
Я уставилась на него в недоумении, а Даск на это только улыбнулся и расслабленно закрыл глаза. Минута и еще несколько – вокруг ничего не менялось. Все так же стрекотали сверчки, ветер шелестел листвой в кронах высоких деревьев, а проклятый костер распространял вокруг клонящие в сон ароматы.
Поворчав еще немного про себя, я сдалась – не особо надеясь на что-то закрыла глаза и глубоко вдохнула запахи окружающего меня леса.
Влажный валежник упруго прогнулся под изящной женской стопой. Босым ногам женщины пристала земля и несколько зеленых травинок. Подол ее платья, прозрачный, словно фата невесты, скользнул по голени, вокруг которой змеилась черная татуировка – цветущая лоза…
Я охнула и, широко открыв глаза, вцепилась в руку Кайрэна, а он снова прошептал:
– Тссс… она хочет присмотреться к нам, прежде чем заговорить.
Присмотреться? Что ж… после всего случившегося я, пожалуй, была бы готова даже к тому что сам Гендальф Белый выступит к нам на встречу из этой хипарской хаты на колесах.
Вновь закрыла глаза. Вновь прислушалась…
Руки женщины сжимают сноп сухих веток. Но сухие не только ветки, и теперь я вижу это четко – змеистый узор вен, узловатые пальцы и обветренная кожа. Нет, не обветренная. Старая. Эти руки в мозолях от грубой работы, они пахнут костром, табаком и какими-то терпкими травами. Теми, которые сейчас тлеют в костре. Теми, которые эти руки собирали, раскладывали для сушки на солнце по чистому льняному покрывалу, и теми, которые тщательно толкли их в ступке пестом.
“Зачем?” – праздный вопрос в моей голове и тут же в ответ улыбка на тонких губах, обрамленных сеткой морщин. Эта женщина все еще красива, но как роза забытая и завявшая в вазе. Высокий лоб, яркие, живые глаза голубого цвета, брови вразлет и острые скулы. Она все еще стройна, но возраст, а может и болезни, заставили ее стать меньше ростом и ссутулить некогда гордо расправленные плечи…
Я почувствовала легкое прикосновение к совему плечу и обернулась на Кайрэна. Он кивнул в сторону фургончика и я вздрогнула, увидев в лунном свете ее. Ту самую женщину из моего видения, застывшую с охапкой сухих веток. Все с той же улыбкой она, ничуть не смущаясь разглядывала меня, а потом, в несколько шагов преодолела расстояние до почти затухшего костра и выронила возле него свою ношу, и я увидела… что там, где я видела живые голубые глаза сейчас были жуткие ввалившиеся провалы!
– Вы только поглядите на этих двоих! – прохрипела женщина и низко расхохоталась. Смех этот казался надрывным и в какой-то момент перешел в сильный кашель, заставивший старуху, согнуться пополам от натуги. Как могла я сразу не заметить ее возраст? Хотя, о чем я? Это же было лишь видение! Ведь так?
Мне показалось, что еще мгновение и она не удержится на ногах – резко поднявшись с места, я сделала шаг в ее направлении, желая помочь, но Майра выставила руку в мою сторону, жестом запретив приближаться.
– Все хорошо… – хрипло добавила она, справляясь с приступом, – не стоит обо мне беспокоиться, дитя. Если мне и суждено в скором времени умереть, то я сделаю это стоя.
Сказала мрачно, но вновь усмехнулась. Какой-то холодной, отстраненной улыбкой, от которой меня бросило в дрожь.
– Прости что побеспокоили, Майра. Мы зададим лишь несколько вопросов и сразу уйдем.
Убедившись, что хозяйка фургона не намерена протестовать против нашего вторжения, Кайрэн скинул с плеча черный рюкзак и, прицелившийсь, бросил его слепой старухе прямо через тлеющий костер.
И она поймала его. На лету, не сомневаясь ни мгновения – просто выбросила вперед свою костлявую, увешанную браслетами руку, даже не повернувшись в сторону летящего на нее предмета.
Нет, я разумеется слышала о том, что у людей, получивших тот или иной вид инвалидности, обостряются все прочие чувства, но чтобы так!
– Ложь. – прокряхтела женщина и, на ощупь дернув застежку-молнию на рюкзаке, запустила туда руку. – Ложь, ложь, ложь… Молчи лучше, волчонок, если не знаешь что сказать. Ничего тебе не жаль. И вопросов у вас с собой куда больше, чем у меня есть ответов. А уйдете вы отсюда нескоро. И даже не вместе…
Я испуганно оглянулась на Кайрена. Мужчина нахмурился и даже сжал кулаки, но ничего не ответил ей на это. Тогда решила сказать я:
– Раз вы все знаете, то расскажите мне о моей матери?
Старуха, уже выудившая из рюкзака угловатую бутылку и принюхавшаяся к этикетке, будто та могла что-то сообщить слепой с помощью запахов, язвительно фыркнула и вновь расхохоталась своим кашляющим смехом.
– Ну, раз тебе это так ва-ажно! – издевательски протянула она и опустилась на землю, напротив нас, пристроив рюкзак с добром к себе поближе.
Искры взметнулись над костром, когда ведьма подбросила в него сухих веток. Маленькие шустрые язычки пламени, тут же начали выглядывать из-под обугленных поленьев. Лениво, словно спросонья, тянуться к новой пище. На осунувшемся, морщинистом лице Майры заплясали недобрые огоньки. И жесткая улыбка женщины в этом живом, трепещущем свете, казалась особенно зловещей и мстительной.
– Она пришла ко мне уже с пузом. – тихо продолжила ведьма, обращаясь к пламени, – Хотела знать не мальчик ли это… сказала что убьет себя, если мальчик. Но я ее успокоила. Сказала что там у нее девка и убивать себя незачем. Потому что она умрет сама. – Словно заметив или скорее почувствовав как я сжалась от этих ее слов, Майра вдруг обратилась прямо ко мне, – Что смотришь? Чтобы выносить и родить волчонка нужна вочья кровь. Вот, в тебе есть капля, а ей не так повезло. Но не смотри на меня так, девочка, это не я ее убила, а твой проклятый папаша. Я же ее спасла. И тебя. Укрывала, сколько могла, от той своры, которая бросилась вам вдогонку. И тому журналисту я тебя передала только после того как они успокоились.
Женщина устало рассмеялась и, вытянув из снопа длинную ветку, принялась неторопливо ворошить в костре угли.
– Скажи еще что не понравилась семейка? А? Я же долго их обхаживала. Они еще небось и рады были тебе, волчьему подкидышу.
– Хватит!
Я вздрогнула от того как грозно прозвучал голос Кайрэна. На мгновение мне показалось, что в его глазах я увидела отражение своих же чувств – горечи, сожаления и… злости. На Майру. За то с каким холодом она рассуждает о моей матери, с каким лицемерием говорит о ее спасении, когда сама, и я уверена в этом! всегда преследовала только свои цели.
– Но-но, волчонок. – все так же насмешливо пригрозила Кайрэну ведьма, – Не я злая, а жизнь такая. Уж извини, мягко стелить не научена!
– Как ее звали?
Мне едва хватило сил, чтобы задать этот вопрос. Как бы не старалась я сдержать чувства, мой голос дрогнул, дав старухе повод для новой усмешки. Да, она говорила о том, что я хотела услышать. Должна была. Но делала это с мастерством палача, неторопливо, по лоскуту срезая плоть с моих костей.
– Хм… Бри. А фамилия… Хэйгл, кажется. Да, вроде так. Если поищешь как следуют, то наверно найдешь еще своих дядьев! Пока тут жила она мне все уши прожужжала про своих старших братьев Кевина… и как его там… Мартина, кажется. Вот только чтоб кого-то искать, вам ведь еще и выжить требуется, ага? Сдается мне наш новый Альфа не в восторге от твоего союза с его цепным волчонком, а?
Меня буквально накрыло волной гнева – руки сами сжались в кулаки, а кожа вспыхнула жаром негодования. Но это были не мои чувства. Кайрэн, все это время продолжавший сидеть возле меня, поднялся на ноги и решительно протянул мне руку.
– Хватит называть меня волчонком, старая карга. Мне давно уже не десять. Пойдем, Луна. Больше ей нечего нам рассказать.
– Ишь ты… хватит? – ядовито фыркнула ведьма, – Но как же тебя звать, если ты все еще жмешься к земле, поджав хвост? А?
Рука, протянутая мне, сжалась в кулак и мужчина ответил ей с угрозой понизив голос.
– Заткнись. Да что ты знаешь обо мне?
– Ничего. – Легко сдалась старуха и виновато всплеснула руками. А потом вдруг продолжила, совсем другим, добродушным тоном. – И вместе с тем абсолютно все. Например, знаю что у тебя там!
Я с волнением проследила за тем, куда указал ее крючковатый палец. Кайрэн же, скорее неосознанно, прикрыл ладонью левую сторону своей груди.
– Ну, давай же! Покажи нам, что там у тебя? – с издевкой подгоняла его Майра, – Девочка, скажи ему, чтобы показал. Тебе очень важно увидеть это самой!
Наши с Кайрэном взгляды встретились и мне показалось, что я почувствовала его страх, но не только. Стыд, раскаянье и странная, тягучая тоска. Словно он сожалел о чем-то? Меньше всего на свете мне бы хотелось в этот момент причинить ему боль. И я даже открыла рот, чтобы остановить его. Сказать, что мне не нужно знать… но вдруг осеклась и почему-то кивнула.
– Давай, покажи! Покажи говорю! – радостно подбадривала его Майра, наблюдая за тем, как мужчина медленно скидывает в траву пиджак и расстегивает пуговицы на рубашке, чтобы открыть плечо. – Что ты видишь, девочка?
От увиденного я на миг забыла как дышать.
– След… от когтей… о, боже!
В тусклом свете костра многочисленные борозды, оставленные огромными когтями на плече Кайрэна, казались богрово-красными. Эти раны уже зажили, но как-то неправильно. Обычно от подобных ран остаются выпуклые шрамы, ведь кожа сращивается и нарастает клетка на клетку. Эта же выглядела так, словно была нанесена только что, но тем не менее очень быстро заросла.
– Да… вот оно, смотри. Самому содрать метку с плеча… это же какой силой надо обладать! – с восторгом выдохнула Майра, будто и в правду могла что-то видеть без глаз. – Думаешь все дело в ней? Нет, волчонок. Дело в тебе. В тебе живет волк, но ты держишь его на слишком коротком поводке. А она здесь именно для того, чтобы сорвать с тебя эту цепь.
– Ты думаешь я совсем дурак и ничего не понимаю? – Огрызнулся на нее Кайрэн, резко запахнув рубашку, – Хочешь моими зубами разорвать его глотку? Что ж, может и умно. Только вот я не стану рисковать Луной, ради того, что не имеет лично для меня никакого смысла!
– И именно это заставляет следовать тебя по пути предназначения. – Довольно протянула женщина, совершенно не испугавшаяся его тона.
Между нами повисла звенящая тишина и нарушать ее смел лишь треск веток в костре.
Кайрэн с ненавистью сверлил взглядом ведьму, а та, гордо вздернув подбородок, “смотрела” ему прямо в глаза своими пустыми глазницами.
– Все. Мы уходим.
Одним быстрым движением мужчина подхватил с земли свой пиджак и, шагнув ко мне, настойчиво помог подняться.
– Нет, подожди… – сама не знаю почему, но я испытала практически физическую боль от того, что вот, прямо сейчас, нам снова нужно двигаться дальше. У меня засаднило в груди, словно я получила еще не все ответы. Словно эта ведьма могла дать мне что-то куда более ценное и я не могла вот так просто уйти отсюда прямо сейчас!
– Послушай девочку, волчонок. Вам не стоит сейчас уходить.
– С чего вдруг!
– С того, что вы почти у Блэкмора в лапах. – Просто и уверенно ответила Майра. – Здесь вы под моей защитой, люди Блэкмора даже не подумают сунуться сюда, но стоит вам покинуть мой лес…
– Твой лес? – Презрительно усмехнулся Кайрэн. – Твой? Да все здесь, от вот этого паршивого кустика до твоей старой задницы принадлежит Блэкмору, а ты говоришь что это твой лес?!
Старуха недовольно поморщилась, словно он уколол ее в самое сердце, но внезапно ей, такой острой на язык, даже не нашлось чем ответить на это.
– Ну, что же ты замолчала? У тебя же наверняка есть отличный план для нас. Так может поделишься, о всезнающая, как нам спастись?
– План? У меня? Нет. – Фыркнула Майра, отмахнувшись от его слов, как от чепухи. А потом вдруг неуклюже познялась со своего места и ткнула пальцем в сторону Кайрэна. – У тебя. Только она будет тебе мешать. С ней у тебя ничего не получится, потому что она сейчас твое слабое место. Если кто-то заполучит Луну, то сможет делать с тобой все что пожелает.
Я ожидала что Кайрэн снова ответит ей что-то резкое или развернется и направится в обратную сторону, потянув меня за собой. Но он вдруг замер, сверля ее тяжелым, почти ненавидящим взглядом.
– Он не пойдет на это.
Ведьма расхохоталась и принялась беззаботно собирать с земли рассыпавшиеся ветки.
– Пойдет… и ты знаешь почему.
– Это предательство.
– И что же тебя сдерживает? Метка, которой больше нет? Или верность волку, посягнувшему на святое – на твою истинную пару?
– Я не оставлю ее с тобой.
– Уйдете отсюда оба – погибните.
– Мы рискнем.
Я замерла и почти перестала дышать, ощущая то сумасшедшее напряжение мыслей и чувств, которое словно передавалось мне через ладонь Кайрэна, крепко сжимавшую мою.
– Нет. Волчонок быть может и рискнул бы, но волк не станет этого делать. Уж мне ли не знать.
Глава 22
Он ушел, оставив меня на время. А мне показалось, что навсегда. Сердце до боли сжалось в груди и я, замотавшись в плед, выскочила из фургончика… не знаю за чем. Чтобы остановить? Глупо. Тем более, его уже не было на поляне – я слишком долго собиралась с мыслями и теперь стояла босиком на холодной траве, едва сдерживая слезы по мужчине, которого знала меньше недели. Но сейчас для меня он был ближе и роднее всех родных… я всем телом и душой ощущала к нему что-то большее, чем привязанность или любовь.
Наверно все что происходит – к лучшему, ведь Кайрэн прав. Нам нужно что-то предпринять, чтобы навсегда остаться вместе, а другого такого расставания я кажется уже не переживу. Мои пальцы машинально коснулись трех коротких шрамов чуть выше локтя. Ран не было, они затянулись. Когда? Я не вспомнила бы при всем желании. Может сразу? За всей круговертью чувств, эмоций и мыслей, я перестала думать о них, как только они появились. Три короткие рваные борозды. Розовые… и совсем не уродливые, а даже красивые. Я с удивлением подумала о том, что теперь не променяла бы их даже на самые драгоценные украшения мира.
– Вороны еще спят. – вырвал меня из мыслей скрипучий голос Майры.
– Что?
– Некого считать, говорю. Спят еще вороны! – рассмеялась она, ставя небольшую сковородку между двух закопченных кирпичей, установленных прямо в костре. – Натяни на себя хоть что-нибудь для приличия и выходи, завтракать будем.
Я вспыхнула, как спичка, тут же замотавшись в плед до самого носа. Ну, вот откуда безглазой старухе знать, что под ним ничего нет?
В фургончике меня настигла новая проблема – я нигде не могла найти свою кофту. Наверно, сброшенная в порыве страсти, она и сейчас валялась где-то там, на поляне. Однако, в обиталище ведьмы я заметила кожаную сумку-саквояж, стоявшую у самого входа, а в ней несколько мужских рубашек. Эти вещи пахли Кайрэном. Наверно он принес их сюда из машины вчера вечером, чтобы переодеться перед дорогой. Значит он заранее знал что уйдет…
Хотелось разозлиться на него! За то что не сказал сразу, за то что мы толком не поговорили перед его уходом, ведь у меня осталось столько вопросов – кто этот Виктор и что именно Кайрэн планирует делать? Но вместо этого я лишь выудила из сумки одну из рубашек и прижалась к ней, вдыхая свежий и теплый аромат… запах моего любимого мужчины. Да. Любимого. Да, моего.
А затем, быстро натянула джинсы, эту рубашку и вышла навстречу сварливой хозяйке фургона. Раз нам с этой женщиной предстояло провести в компании друг друга какое-то время, мне захотелось хоть попытаться наладить с ней отношения.
– Спасибо, что помогаете нам.
На эту неловкую попытку дружеского общения, ведьма коротко повернулась ко мне и, криво усмехнувшись, продолжила умело переворачивать гренки на сковороде. Нет, я, разумеется, понимала что это просто невозможно, но все же не могла избавиться от мысли, что Майра все прекрасно видит даже без глаз! Потому, смущенно поправила на себе одежду, застегнув пуговицы на рубашке Кайрэна до самого горла и, для порядка, заправила ее края в джинсы. А что? Оверсайз сейчас в моде. Может это и правда моя рубашка!
– Садись, засоня. – Прокряхтела женщина, махнув на пенек специально поставленный возле костра. – Там термос. Можешь налить себе кофе.
Невнятно поблагодарив ее, я разместилась с комфортом на предложенном месте и даже решилась угоститься напитком. В начале из вежливости, но кофе оказался таким неожиданно вкусным, что я, осторожно глянув на хозяйку, налила себе еще. Ну, вдруг заругает! Но она, казалось, даже обрадовалась моему аппетиту.
Наблюдая за четкими движениями женщины, раскладывавшей гренки по большому блюду, а затем и поджаренную на той же сковороде яичницу поверх них, я то заливалась краской, то бледнела, размышляя о прошлой ночи. О нас с Кайрэном и том, что этой старой ведьме без сомнения все было известно. Если не больше… может именно она и стала тем золотым пинком, подтолкнувшим меня в его объятья?
– Вкусно? – спросила Майра, прервав бесконечный поток моих размышлений.
– Угу. – отозвалась я, проглатывая уже вторую гренку, почти не жевая.
Удовлетворенно фыркнув, женщина аккуратно присела напротив меня прямо на траву и принялась с таким же удовольствием уплетать завтрак. А я подумала вдруг, что наверно несправедлива к ней, и вообще все время с момента нашего знакомства вела себя не так, как положено человеку, обязанному ей жизнью.
Да, не совсем человеку… ну и что ж с того?
– Любишь гренки? Я очень… – с какой-то грустной улыбкой сообщила она невпопад, – наверно, гренки и кофе – это одна из немногих вещей все еще заставлявших меня вставать по утрам.
Я так и не придумала что ответить на это странное признание и между нами повисла очередная неловкая пауза. Впрочем, я все же решилась ее нарушить, пусть и не по самому подходящему для утренней беседы поводу.
– Майра? Могу я вас так называть?
– М? А как же еще? – безучастно ответила она с набитым ртом.
– Скажите… вы жалеете?
– О чем?
– О том, что спасли мою мать. И меня. Я о том, что… вы же столько усилий приложили к этому. Рисковали собой, хотя не должны были.
Женщина задумчиво склонила голову на бок и повернулась к солнцу, придирчиво и недовольно взглянув на него невидящим взглядом.
– Я много чего была не должна, девочка. Например, не должна была жить, после того как твой папаша убил моего мужа и сыновей.
Я сжалась от ее слов и кусок буквально застрял у меня в горле, заставив невежливо закашляться. Сделала спасительный глоток кофе и вот уже хотела выразить свои, без сомнения, лишние соболезнования, но Майра разразилась злым хриплым хохотом, окончательно вогнав меня в смятение.
– Что? Хочешь сказать тебе меня жаль? Ой, да не заливай. Тебя не волки воспитывали. Ты чужачка в этом мире, ею и останешься, даже несмотря на любовь своего волчонка. И плевать тебе на все наши старые дрязги!
Не знаю, можно ли было уколоть сильнее, но это ее замечание заставило меня вспыхнуть от негодования и одновременно с тем заледенеть внутри от мерзкого чувства, ее правоты.
– И все же, это не значит, что я останусь в стороне. Теперь это и мой мир тоже.
– Ой ли? – хитро прищурилась ведьма, – Думаешь своего истинного под хвост пустила, теперь все можно? И даже нос свой совать куда не следует?
– Хватит. – резко бросила я и поднялась с места.
Вежливость-вежливостью, но говорить с собой в таком тоне я позволять не собиралась!
– Ты куда? Неужели кофе невкусный? – с усмешкой осведомилась она, заставив меня разозлиться еще больше.
– Что бы вы там не думали, я способна понять вашу боль! И даже то, что во мне вы видите отражение мужчины, ставшего ее причиной. Но я – не он. Я не ваш проклятый Руг Орманн! Я никогда его не знала и уж точно ни за что не поддержала бы его. Да, мой отец чудовище! И что же вы теперь от меня хотите? Чтобы я отвечала перед вами за его поступки?
– Тшш… разошлась. – Майра махнула на меня рукой и небрежно выбросила в сторону остатки своей гренки. – Сядь уже, волчица. Что ветру твои слова, что мои? Унесет и не вспомнит. Сядь, говорю.
Добавила настоятельным тоном и не заговорила, пока я, все еще пылая от негодования, нарочито громко не плюхнулась обратно на пенек.
– То-то же. А что до твоего вопроса, то нет, о своих поступках я не жалею. Я последняя из северного клана и если бы я ушла вслед за своим истинным супругом, никто бы не отомстил за нас.
Мысль о том, что она была так же как и я, связана с кем-то, и так ужасно его потеряла, словно отрезвила меня, заставив гнев утихнуть. Я и правда в тот миг почувствовала ее боль, как свою. Смогла бы я пережить потерю Кайрэна, если одно только расставание с ним рвало сейчас на части сердце?
